Нам ничего неизвестно об акварельных портретах, исполненных мастером в Англии; укажем однако, что на творчество Брюллова повлияли, повидимому, многочисленные кипсеки с изящными гравюрами на стали—все эти бесчисленные миловидные девушки, мало выразительные, но удивительно цельно передающие сантиментальное настроение эпохи.
Годы, проведенные за границей — период ученичества. Вернувшись на родину, художник сразу стал много работать в области акварельного портрета.
30-е годы—время расцвета его творчества, внезапно обрывающегося к концу десятилетия.
В открытых платьях, обшитых кружевом, в легких шалях, наброшенных на плечи, в высоких прическах с причудливыми украшениями, с длинными серьгами в ушах, задумчивые и мечтательные, встают перед нами женские образы Брюллова. Похожие друг на друга не столько лицами, сколько сквозящим в них духом эпохи, они все образуют особый интимный мир тридцатых годов прошлого столетия, изумительно понятый и переданный мастером.
Многочисленные акварели Брюллова в большинстве случаев не датированы. Однако колебания моды позволяют произвести безошибочные хронологические группировки. Можно говорить например, об одновременном происхождении портретов кн. Абамелек* и Н. Н. Гончаровой**. Пробор, взбитые кверху фигурами волосы, длинные серьги в ушах, свисающие почти до плечей нити жемчуга и золотые цепочки на лбу—все это характерные признаки капризной
и быстро меняющейся моды. Эти характерные детали позволяют собрать портреты в одну общую семью, они позволяют заключить об особом типе брюлловского портрета. Но и другие, формальные стороны творчества Брюл
лова имеют свои выработанные особенности. Таково, например, в области краски, особое пристрастие художника к розовому тону. Его находим на платьях, лентах, в отделке, на нежных девичьих лицах, на обнаженных, покатых плечах. Другая излюбленная особенность брюлловских портретов—газ. Прозрачный и воздуш
ный он окутывает ткани, он легкой дымкой одевает фигуру, сквозь него просвечивают руки, плечи, ленты. Розовый тон и белый газ—это лейт-мотивы акварелей Брюллова.
Взятые в целом, портреты художника производят несколько неровное впечатление. Наряду с восхитительными вещами, находим также и довольно
шаблонные листы, иногда мало разнообразные по краскам, иногда не совсем умелые по композиции, особенно в раккурсах рук. Однако мы не можем не восхищаться четкой линией рисунка, приемом накладывания краски, почти всегда подчиненной графическому узору.
Очень характерной вещью для ленинградского периода Брюллова является портрет княгини Абамелек ***, впоследствии Баратынской, известный в двух вариантах. Сравнение их показывает, как помощью расширения рукавов, кор
сажа и изменением положения рук [правая сведена ,на нет‘] художник добился большой стройности в композиции, смягчив угловатость первого варианта. Портрет кн. Абамелек любопытен еще и как интересный образчик моды, ска
завшейся особенно сильно в прическе с заколотой в нее стрелкой, в длинных, спадающих на плечи серьгах и вычурном ожерелье, прекрасно гармонирующем с красивым восточным обликом молодой девушки.
* Музей 40-х годов. Москва.
** Воспр. Пушкин. Изд. Брокгауза и Ефрона, т. IV, стр. 224.
*** Был в Железняках. Воспр. ,Старые Годы* 1910 г., стр. 24—25.
Годы, проведенные за границей — период ученичества. Вернувшись на родину, художник сразу стал много работать в области акварельного портрета.
30-е годы—время расцвета его творчества, внезапно обрывающегося к концу десятилетия.
В открытых платьях, обшитых кружевом, в легких шалях, наброшенных на плечи, в высоких прическах с причудливыми украшениями, с длинными серьгами в ушах, задумчивые и мечтательные, встают перед нами женские образы Брюллова. Похожие друг на друга не столько лицами, сколько сквозящим в них духом эпохи, они все образуют особый интимный мир тридцатых годов прошлого столетия, изумительно понятый и переданный мастером.
Многочисленные акварели Брюллова в большинстве случаев не датированы. Однако колебания моды позволяют произвести безошибочные хронологические группировки. Можно говорить например, об одновременном происхождении портретов кн. Абамелек* и Н. Н. Гончаровой**. Пробор, взбитые кверху фигурами волосы, длинные серьги в ушах, свисающие почти до плечей нити жемчуга и золотые цепочки на лбу—все это характерные признаки капризной
и быстро меняющейся моды. Эти характерные детали позволяют собрать портреты в одну общую семью, они позволяют заключить об особом типе брюлловского портрета. Но и другие, формальные стороны творчества Брюл
лова имеют свои выработанные особенности. Таково, например, в области краски, особое пристрастие художника к розовому тону. Его находим на платьях, лентах, в отделке, на нежных девичьих лицах, на обнаженных, покатых плечах. Другая излюбленная особенность брюлловских портретов—газ. Прозрачный и воздуш
ный он окутывает ткани, он легкой дымкой одевает фигуру, сквозь него просвечивают руки, плечи, ленты. Розовый тон и белый газ—это лейт-мотивы акварелей Брюллова.
Взятые в целом, портреты художника производят несколько неровное впечатление. Наряду с восхитительными вещами, находим также и довольно
шаблонные листы, иногда мало разнообразные по краскам, иногда не совсем умелые по композиции, особенно в раккурсах рук. Однако мы не можем не восхищаться четкой линией рисунка, приемом накладывания краски, почти всегда подчиненной графическому узору.
Очень характерной вещью для ленинградского периода Брюллова является портрет княгини Абамелек ***, впоследствии Баратынской, известный в двух вариантах. Сравнение их показывает, как помощью расширения рукавов, кор
сажа и изменением положения рук [правая сведена ,на нет‘] художник добился большой стройности в композиции, смягчив угловатость первого варианта. Портрет кн. Абамелек любопытен еще и как интересный образчик моды, ска
завшейся особенно сильно в прическе с заколотой в нее стрелкой, в длинных, спадающих на плечи серьгах и вычурном ожерелье, прекрасно гармонирующем с красивым восточным обликом молодой девушки.
* Музей 40-х годов. Москва.
** Воспр. Пушкин. Изд. Брокгауза и Ефрона, т. IV, стр. 224.
*** Был в Железняках. Воспр. ,Старые Годы* 1910 г., стр. 24—25.