„НОРД-ОСТ в Реалистическом театре
В «Норд-Осте», как и в «Пурге», основным стержнем пьесы является проблема — любовь и класс. В «Пурге» автору удалось не только пра
вильно поставить, но и правильно разрешить эту проблему. Чувство класса, социальный антагонизм, пре
допределенный различной средой, воспитанием и идеологией — оказались сильнее личного чувства даже в усло
виях полной отчужденности от мира и от внешних непосредственных социальных влияний. В «Норд-Остеэтот вопрос разрешается гораздо ме
нее четко. Ошибка автора тем более значительна, что в «Норд-Осте» дей
ствие развивается в Нью-Иорке, где классовые противоречия должны были бы проявиться с неизмеримо боль
шей силой и определенностью. И здесь почему-то автор начал плутать в трех соснах. Коммунист Гуров из живого человека превратился в схему, декламирующую книжные истины и совершающую немотивированные поступки. Этот схематизм в не
которой, гораздо меньшей степени, чувствуется и у Оллан Хартлей — ге
роини пьесы — вынужденной в силу авторского замысла противоречить самой себе гораздо больше, чем это было бы необходимо при правильной психологической трактовке автором возможных при данных условиях положений. В результате — ряд прекрас
ных положений, где, в силу вещей, любовь на основе различных внутренних социальных заданий и клас
совых противоречий должна была превратиться в ненависть и борь
бу, — разрешается автором обычной психологической любовной коллизией в духе Гамсуновского «Пана».
Основной идеологический недостаток пьесы именно в этом.
Драматургически пьеса развернута хорошо. Правда, нарастание дано в ней несколько неправильно с точки зрения существующих канонов. Дей
ствие, нарастая особенно сильно во втором акте, в третьем падает и вновь поднимается в четвертом. Таким образом, закон непрерывного нараста
ния (1, 2, 3 акты) не соблюден. Но этот незначительный пробел велико
лепно восполнен постановщиком, сумевшим чисто-внешними, мало относящимися к действию способами (танцы, музыка, интермедии) усилить первый и третий акты. Отдельные роли (особенно Ойтсу и Оллан) выписаны автором очень хорошо, с глубоким знанием сцены.
Пьеса поставлена режиссером Федоровым и оформлена художником Шлепяновым — прекрасно. Жесты, движения, обыгрывание каждой вещи, чрезвычайная скупость рекви
зита, исключительная режиссерская насыщенность положений и красоч
но-оригинальная установка каждого акта делают этот спектакль одной из самых значительных постановок Реалистического театра.
Матисова—Оллан
Единственным постановочным недостатком следует признать слабое использование зеркал в последнем акте. Прекрасно задуманная игра от
ражений воплощена недостаточно, благодаря тому, что зеркала устано
влены глухим полукругом. Если бы
эту зеркальную стену разбить на ряд подвижных квадратов и установить с учетом физических законов отраже
ния — эффект получился бы, конечно, неизмеримо больший.
Но независим от этого, как я уже сказал, постановщик Федоров и художник Шлепянов сумели сделать блестящий спектакль.
Безусловно следует отметить глубоко-продуманную и темпераментную игру Матисовой — Оллан. Актерское воплощение — в данный и к тому же неправильно трактованный образ —
Плотников — Ойтсу
доведено у нее до большой художественной убедительности и высокого мастерства.
Четко и хорошо играет Плотников — Ойтсу. Особенно приятно это отметить потому, что в предыдущей своей работе («Последняя ставка»), ему не удалось дать достаточно выразительный рисунок.
Тонко и умело проведена Морским трудная роль Хартлея — типичного ин
теллигента и «демократа». Особенно ярко сделаны им (а возможно и сов
местно с постановщиком) отдельные детали (с папиросой и юбкой во вто
ром акте), являющиеся показателем серьезной и талантливой работы.
Неронов в неблагодарной роли Владимира Гурова с самого начала не мог найти правильного тона и, свя
занный авторской схемой, не только не оживил ее, но сделал еще более безжизненной. В результате вся его роль свелась к сомнамбулическим движениям и повторению текста тоном дельфийского оракула.
В общем же «Норд-Ост» — занимательный и культурный спектакль.
Р. ВАЛАЕВ
РАБКОРЫ О „НОРД-ОСТЕ
После просмотра пьесы «Норд
Ост» в Реалистическом театре, театральный кружок рабкоров при «Ра
бочей Москве» устроил обсуждение ее совместно с автором пьесы и актерами этого театра.
Главное внимание во всех выступлениях было обращено на обилие танцев в постановке. Высказывались мнения:
«Если танцы нужны, как показ разложения буржуазии, то зачем они даны в третьем акте, — в простонародном кабачке» (Кац). «Мужчи
ны в прологе перед началом танцев
подходят к женщине, как торговец на Конной к лошадям» (Данилов). «Героиня по чьей-то прихоти в са
мый трагический момент меняет в танце мужчин совершенно необосно
ванно» (Солодовников). В защиту танцев высказались только двое — Святенко, с завода АМО, живший много лет в Америке, считает, что «танцы и заунывные негритянские песни сделаны очень характерно для Америки, в частности, танец змеи,
— самый любимый в Америке». Тов. Савин находит, что «танцы лучше, чем обычные слова, оттеняют переживания, и в пьесе они сделаны хорошо»...
В общем пьеса признана малопонятной, но оригинально и художе
ственно оформленной. «Если бы не прекрасное, художественное и ори
гинальное оформление пьесы, ее можно было бы считать провалом» (Берзин).
Рабкоры считают, что на целевых спектаклях перед пьесой необходимо короткое вступительное слово о замысле автора и постановщика. Щ.
В «Норд-Осте», как и в «Пурге», основным стержнем пьесы является проблема — любовь и класс. В «Пурге» автору удалось не только пра
вильно поставить, но и правильно разрешить эту проблему. Чувство класса, социальный антагонизм, пре
допределенный различной средой, воспитанием и идеологией — оказались сильнее личного чувства даже в усло
виях полной отчужденности от мира и от внешних непосредственных социальных влияний. В «Норд-Остеэтот вопрос разрешается гораздо ме
нее четко. Ошибка автора тем более значительна, что в «Норд-Осте» дей
ствие развивается в Нью-Иорке, где классовые противоречия должны были бы проявиться с неизмеримо боль
шей силой и определенностью. И здесь почему-то автор начал плутать в трех соснах. Коммунист Гуров из живого человека превратился в схему, декламирующую книжные истины и совершающую немотивированные поступки. Этот схематизм в не
которой, гораздо меньшей степени, чувствуется и у Оллан Хартлей — ге
роини пьесы — вынужденной в силу авторского замысла противоречить самой себе гораздо больше, чем это было бы необходимо при правильной психологической трактовке автором возможных при данных условиях положений. В результате — ряд прекрас
ных положений, где, в силу вещей, любовь на основе различных внутренних социальных заданий и клас
совых противоречий должна была превратиться в ненависть и борь
бу, — разрешается автором обычной психологической любовной коллизией в духе Гамсуновского «Пана».
Основной идеологический недостаток пьесы именно в этом.
Драматургически пьеса развернута хорошо. Правда, нарастание дано в ней несколько неправильно с точки зрения существующих канонов. Дей
ствие, нарастая особенно сильно во втором акте, в третьем падает и вновь поднимается в четвертом. Таким образом, закон непрерывного нараста
ния (1, 2, 3 акты) не соблюден. Но этот незначительный пробел велико
лепно восполнен постановщиком, сумевшим чисто-внешними, мало относящимися к действию способами (танцы, музыка, интермедии) усилить первый и третий акты. Отдельные роли (особенно Ойтсу и Оллан) выписаны автором очень хорошо, с глубоким знанием сцены.
Пьеса поставлена режиссером Федоровым и оформлена художником Шлепяновым — прекрасно. Жесты, движения, обыгрывание каждой вещи, чрезвычайная скупость рекви
зита, исключительная режиссерская насыщенность положений и красоч
но-оригинальная установка каждого акта делают этот спектакль одной из самых значительных постановок Реалистического театра.
Матисова—Оллан
Единственным постановочным недостатком следует признать слабое использование зеркал в последнем акте. Прекрасно задуманная игра от
ражений воплощена недостаточно, благодаря тому, что зеркала устано
влены глухим полукругом. Если бы
эту зеркальную стену разбить на ряд подвижных квадратов и установить с учетом физических законов отраже
ния — эффект получился бы, конечно, неизмеримо больший.
Но независим от этого, как я уже сказал, постановщик Федоров и художник Шлепянов сумели сделать блестящий спектакль.
Безусловно следует отметить глубоко-продуманную и темпераментную игру Матисовой — Оллан. Актерское воплощение — в данный и к тому же неправильно трактованный образ —
Плотников — Ойтсу
доведено у нее до большой художественной убедительности и высокого мастерства.
Четко и хорошо играет Плотников — Ойтсу. Особенно приятно это отметить потому, что в предыдущей своей работе («Последняя ставка»), ему не удалось дать достаточно выразительный рисунок.
Тонко и умело проведена Морским трудная роль Хартлея — типичного ин
теллигента и «демократа». Особенно ярко сделаны им (а возможно и сов
местно с постановщиком) отдельные детали (с папиросой и юбкой во вто
ром акте), являющиеся показателем серьезной и талантливой работы.
Неронов в неблагодарной роли Владимира Гурова с самого начала не мог найти правильного тона и, свя
занный авторской схемой, не только не оживил ее, но сделал еще более безжизненной. В результате вся его роль свелась к сомнамбулическим движениям и повторению текста тоном дельфийского оракула.
В общем же «Норд-Ост» — занимательный и культурный спектакль.
Р. ВАЛАЕВ
РАБКОРЫ О „НОРД-ОСТЕ
После просмотра пьесы «Норд
Ост» в Реалистическом театре, театральный кружок рабкоров при «Ра
бочей Москве» устроил обсуждение ее совместно с автором пьесы и актерами этого театра.
Главное внимание во всех выступлениях было обращено на обилие танцев в постановке. Высказывались мнения:
«Если танцы нужны, как показ разложения буржуазии, то зачем они даны в третьем акте, — в простонародном кабачке» (Кац). «Мужчи
ны в прологе перед началом танцев
подходят к женщине, как торговец на Конной к лошадям» (Данилов). «Героиня по чьей-то прихоти в са
мый трагический момент меняет в танце мужчин совершенно необосно
ванно» (Солодовников). В защиту танцев высказались только двое — Святенко, с завода АМО, живший много лет в Америке, считает, что «танцы и заунывные негритянские песни сделаны очень характерно для Америки, в частности, танец змеи,
— самый любимый в Америке». Тов. Савин находит, что «танцы лучше, чем обычные слова, оттеняют переживания, и в пьесе они сделаны хорошо»...
В общем пьеса признана малопонятной, но оригинально и художе
ственно оформленной. «Если бы не прекрасное, художественное и ори
гинальное оформление пьесы, ее можно было бы считать провалом» (Берзин).
Рабкоры считают, что на целевых спектаклях перед пьесой необходимо короткое вступительное слово о замысле автора и постановщика. Щ.