ПЕРЕД УЧЕБОЙ

НОВЫЙ АКТЕР
«Нужно ли мне, можно ли мне отдать всю жизнь театру?.. Как -ни странно и ни страшно
сказать, я читаю роль Катерины из «Грозы», которую ни разу не видела на сцене, но так люблю».
Я чувствую в себе что-то, что требует своего выявления, не дает мне спокойно существовать даже одного дня».

И

х целая груда—этих записок от «жаждущих». В красивых конвертах и на засаленных клоч
ках бумаги, с мелким бисером интеллигентского почерка и совершенно безграмотных и корявых, детски-искренних и уже тронутых фальшью
дешевого театрального монолога. Если вглядеться в толпу ожидающих экзамена в фойэ любого театра, вы увидите, как много здесь совершенно различных желаний, различно уже скла
дывающихся приятий жизни и искусства. А после трудного, полного лишений пути учебы—может быть жуткая картина другой толпы—на Рождественке.
Едва ли в наше время, когда театры или только строятся (молодые), или перестраиваются (ста
рые), можно самоуверенно говорить о том, что кому-то известен секрет театрального воспитания. Этими тайнами, по-моему, не владеет у нас еще никто.
Но годы уже позволяют что-то подытожить — и бросается в глаза разница между «прежде» и «теперь. Воспитание «актера-одиночки», актера, окончившего такую-то школу, по классу такого-то «профессора» и далее самостоятельно строящего свою сценическую карьеру, кажется, отжило свой век. Коллективизм в самом хорошем смысле этого слова дает в воспитании молодежи огромные плоды. Уже ученик чувствует актера, как часть целого; уже со школьных занятий он участвует в стройке театра и ищет своего не врозь, а вместе с товарищами. Лично я и вся наша труппа до конца своих дней будем благодарны этому со
временному и верному принципу, который наши руководители ввели в наше воспитание. Мы работали, учились и приносили жертвы ради постройки
своего оссбенного дела (а в каждом несколькоодаренном коллективе непременно живет это свое «особенное», которое кажется лучше и вернее, чем у всех остальных). В результате Студия—и целый ряд молодых артистов, которые уже достаточно оценены и которые, ведь, не так давно писали в
театры письма и ожидали своей очереди на экзамене. Так образовался и образовывается целый ряд артистов — Театр им. Вахтангова, прекрасная группа Замоскворецкого театра, так сейчас работает Студия Завадского. Когда зрителя стало так колоссально много, когда были бы талантли
вость, энергия, готовность без конца работать— теперь «есть разгуляться где на воле» даже самой маленькой и не имеющей никаких материальных средств молодой группе.
В чем опасность теперешнего состояния «учащихся?» Лично я с большим беспокойством смотрю на одну сторону учебы и совершенно не угадываю разрешения связанных с ней вопросов. Сейчас
более чем когда-либо нужен культурный художник. Актер должен быть выпущен на сцену развитым в политической, общественном и
специально-художественном смысле. Он вообще должен быть человеком разносторонне-образован
ный. Теперь же в школы идет и новый ученик. В школы присылают часто парня если не от станка, то из фабзавуча, часто это парень — малогра
мотный, очень мало читавший и знающий. И вот вопрос с настоящим окультуриванием такого бу
дущего артиста у нас, по моему мнению, очень далек от настоящего разрешения. Занятия для него трудны, не сразу понятны требования педа
гога, но своим настоящим упорством он их одолеет. Но для одоления устремляет все свои силы на эти
специально-театральные предметы. С невероятным упорством, в до трагизма не соответствующей работе обстановке он выправляет свою дикцию, развивает голос, работает над текстом отрывка
и к концу учебы, даже сделав большие успехи, он часто остается все же недостаточно развитым и незаслуженно попадает в положение отсталого, малокультурного товарища.
Это вопрос больной и серьезный. На этот фронт непременно должны быть брошены соеди
ненные усилия всех наших лучших, опытнейших и наиболее чутких педагогов и культуртрегеров. А у нас ведь бывает так, что, напр., студенты рабфака искусств годами не видят наиболее интересных новых театральных постановок — им просто не предоставляют мест.
Большая часть этих новых деятелей сцены начинает свою театральную жизнь на клубной
сцене. И нельзя не обращать внимания на то, что для прививки культурных начал на клубной сцене сделано очень мало; что до сих пор клубы сами часто настаивают на невыполнимых заданиях. Парень, с 3—4-х репетиций сыгравший кое-как под суфлера большую роль да на несчастье «проплывший благополучно», уже испорчен для настоя
щей работы. Он «с десяти репетиций что хочешь осилит».
Поэтому нельзя, говоря о воспитании нового актера, забывать о зачатках этого воспитания в клубе. Конечно, идеи, подобные слиянию Трам’ов с театром Мейерхольда — нельзя не приветство
вать, нельзя не возлагать на них самых радужных надежд; но нельзя забывать и того, что конкретно это коснется очень небольших счастливых групп.
На вопрос о теаучебе я почти исключительно отвечаю только в одной части: в воспитании нового с фабрики, производства приходящего ученика. Позвольте мне этот повышенный интерес именно к такому ученику не считать ошибкой.
Режис. Студии Малого театра Ф. КАВЕРИН
На экзаменеХудож. М. Маризе