на берегъ и едѣлали деревянную крѣпость: пишутъ, что Остяки, думая взять оную, принесли съ собою славнаго Бѣлогорскаго
идола, или Шайтана, начали ему молитьея подъ деревомъ и разбѣжались отъ ужаса, когда Россіяне пушеччымъ выстрѣломъ сокрушили сей кумиръ обожаемый. — Воеводы Сукинъ и Мясной остановились на берегу Туры (33), и па мѣстѣ городка Чингія основали нынѣшній Тюмень. Чулковъ же, не находя сопротивленія, или преодолѣвъ опое, заложилъ Тобольскъ, и въ немъ первую церковь Христіанскую (въ 1587 году); извѣстилъ о томъ Вооводу Мансурова, Атамана Мощеряка, соединилйя съ ними, разбилъ Князя Сейдяка, дерзнувшаго приступиті, къ Тобольской крѣпости, взялъ его въ нлѣнъ рапенаго, весь обозъ, все богатство, и сего побѣдою, которая стоила жизни послѣднему Ермакову Атаману, Никитѣ Мещеряку, довершилъ наденіе Ногайскаго Иртышскаго Дарства. Искеръ опустѣлъ, и Тобольскъ сдѣлался новою столицею Сибири. Другоо же, менѣе вѣроятное преданіе славитъ не мужество, а хитрость Воеводы Чулкова, весьма не достохвальную: узнавъ, какъ пишутъ (34), что Сейдякъ, другъ его, Царевичь Киргизскій Уразъ-Магметъ, и Мурза-Карача вышли изъ Искера съ пятью стами воиновъ, и на Княжескомъ лугу, близъ
Тобольска, увеселяются птичьею ловлею, Воевода пригласилъ ихъ къ себѣ въ гости, связалъ и послалъ въ Москву.—Еще изгнанникъ Кучюмъ держался съ шайками Ногаевъ Тайбугина Улуса (36) въ степи Барабинской, жегъ селенія, убивалъ людой въ волостяхъ Курдацкой, Салынской, въ самыхъ окрестностяхъ Тобола; чтобы унять сего разбойника, новый Сибирскій Воевода, Князь Кольцовъ-Мосальскій, ходилъ во глубину пу
стынь Игаимскихъ и близъ озера Чили-Кула (1 Августа 1591) истребилъ большую часть его конницы, захвативъ двухъ женъ Ханскихъ и сына, именемъ Абдулъ-Хаира (36). Тщстно Государь, желая водворитьтишину нъ своемъ новомъ, отдаленномъ Дарствѣ, предлагалъ Кучюму жалование, города и волости въ Россіи; обѣщалъ даже оставить его Царемъ въ землѣ Сибирской, если он съ покорностію явится къ Москвѣ (37). О томъ же пи
салъ къ отцу и плѣиникъ Абдулъ-Хаиръ, славя воликодушіе
идола, или Шайтана, начали ему молитьея подъ деревомъ и разбѣжались отъ ужаса, когда Россіяне пушеччымъ выстрѣломъ сокрушили сей кумиръ обожаемый. — Воеводы Сукинъ и Мясной остановились на берегу Туры (33), и па мѣстѣ городка Чингія основали нынѣшній Тюмень. Чулковъ же, не находя сопротивленія, или преодолѣвъ опое, заложилъ Тобольскъ, и въ немъ первую церковь Христіанскую (въ 1587 году); извѣстилъ о томъ Вооводу Мансурова, Атамана Мощеряка, соединилйя съ ними, разбилъ Князя Сейдяка, дерзнувшаго приступиті, къ Тобольской крѣпости, взялъ его въ нлѣнъ рапенаго, весь обозъ, все богатство, и сего побѣдою, которая стоила жизни послѣднему Ермакову Атаману, Никитѣ Мещеряку, довершилъ наденіе Ногайскаго Иртышскаго Дарства. Искеръ опустѣлъ, и Тобольскъ сдѣлался новою столицею Сибири. Другоо же, менѣе вѣроятное преданіе славитъ не мужество, а хитрость Воеводы Чулкова, весьма не достохвальную: узнавъ, какъ пишутъ (34), что Сейдякъ, другъ его, Царевичь Киргизскій Уразъ-Магметъ, и Мурза-Карача вышли изъ Искера съ пятью стами воиновъ, и на Княжескомъ лугу, близъ
Тобольска, увеселяются птичьею ловлею, Воевода пригласилъ ихъ къ себѣ въ гости, связалъ и послалъ въ Москву.—Еще изгнанникъ Кучюмъ держался съ шайками Ногаевъ Тайбугина Улуса (36) въ степи Барабинской, жегъ селенія, убивалъ людой въ волостяхъ Курдацкой, Салынской, въ самыхъ окрестностяхъ Тобола; чтобы унять сего разбойника, новый Сибирскій Воевода, Князь Кольцовъ-Мосальскій, ходилъ во глубину пу
стынь Игаимскихъ и близъ озера Чили-Кула (1 Августа 1591) истребилъ большую часть его конницы, захвативъ двухъ женъ Ханскихъ и сына, именемъ Абдулъ-Хаира (36). Тщстно Государь, желая водворитьтишину нъ своемъ новомъ, отдаленномъ Дарствѣ, предлагалъ Кучюму жалование, города и волости въ Россіи; обѣщалъ даже оставить его Царемъ въ землѣ Сибирской, если он съ покорностію явится къ Москвѣ (37). О томъ же пи
салъ къ отцу и плѣиникъ Абдулъ-Хаиръ, славя воликодушіе