ВОСКРЕСЛА РУСЬ.

Весна и пасха, пасха и весна,
И красный звонъ, и красныя знамена. II вся страна, возставшая отъ сна, Полна святого, радостнаго звона.
Христосъ воскресъ, и съ Нимъ воскресла Русъ; И за нее я больше но боюсь:
Тамъ, гдѣ даритъ желанная свобода,
Ничто, ничто не страшно для народа...
Что — Гогенцоллернъ съ арміей своей,
Съ запасомъ бомбъ, штыковъ и барабановъ? У насъ была задача потруднѣй,
Когда висѣлъ надъ родиной Романовъ. Но Русь легко избавилась отъ зла... И посмотри: изъ Царскаго села,
Какъ съ корабля испуганныя крысы, Бѣгутъ толпой приспѣшники Алисы...
Унылъ и мертвъ заброшенный дворецъ.
Повсюду жизнь, лишь въ немъ—печаль и тлѣнье.? Все говоритъ, что прошлому конецъ,
Что здѣсь навѣкъ разбиты жизни звенья... Никто сюда съ привѣтомъ не придетъ: Здѣсь, за замками бронзовыхъ воротъ,
Средь стѣнъ, хранящихъ тайны роковыя, Погребена сановная Россія...
В. Голиковъ.

ПРАЗДНИКЪ.

Часть 1-ая. Прежде.
Праздникъ Пасхи въ прежнее время проходилъ величаво и торжественно. Солдаты кричали „ура , государь дарилѣ золотые часы и повторялъ „сердечное спасибо , авгу
стѣйшая семья принимала поздравленія, а Григорій Ефимовичъ великолѣпно искушалъ плоть.
Министры по случаю праздника получали ордена, и весеннее солнце настраивало ихъ на миролюбивый ладъ. Раз
сказываютъ, что по случаю Пасхи Столыпинъ отмѣнилъ дежурную группу повѣшенныхъ, а Штюрмеръ въ прошломъ году, умиленный весеннимъ шумомъ отказался послать въ Германію очередной пакетъ государственныхъ секретовъ, Во дворнѣ было чинно и торжественно.
* *
Бъ провинціи Пасха проходила столь же торжественно, но болѣе дѣловито. На всенощную къ провинціальному губернатору являлся жандармскій полковникъ.
— Здравія желаю, ваше превосходительство. Съ праздничкомъ васъ!
— Здравствуйте, полковникъ! И васъ также. Ну, что новенькаго, такъ сказать, пасхальнаго?
— Дѣло налаживается. На мази.
— А мальчикъ?
— Видите ли, съ мальчикомъ какъ разъ Вышло затрудненіе. Сначала уговорили мы одного изъ околоточныхъ одолжить своего сына. Онъ согласился, а вчера пришелъ ко мнѣ, плачетъ, кулаками въ грудь бьетъ.—„Отпустите, молъ, оставьте Ваньку моего. Не хочу я никакихъ ритуаловъ .
— Ну и что-жъ?
— Я ему объясняю: „Слушайте’Шинкаренко. Мы вашего сына только похитимъ. Ничего ему не сдѣлаемъ, какимъ былъ, такимъ и останется. Только похитимъ, и распростра
нимъ слухъ, что жиды украли .христіанскаго мальчика съ цѣлью ритуальныхъ , намѣреній ... Но что подѣлаете съ дуракомъ! Уперся, плачетъ, умоляетъ: — Отпустите Ваньку.
Знаю я эти ритуалы, сначала похитятъ, надрѣжутъ, а по
томъ. иди доказывай ... Ничего не подѣлаешь, пришлось отпустить мерзавца.
— Кто нибудь другой есть на примѣтѣ?
— Нѣтъ... Хотя, собственно, есть... У меня въ канцеляріи подходящій субъектъ. — Мальчикъ?
— Отчасти.
— Сколько лѣтъ?
— Тридцать. Но выглядитъ моложаво, коротко стрижется. и гладко бреется...
— Нѣтъ, знаете... Еще скандалъ выйдетъ... Вы всегда такъ,—сначала обѣщаете, а потомъ подведете.. Неудобно, вѣдь: я уже отправилъ министру соотвѣтствующую теле
грамму... Во всякомъ случаѣ, прошу принять мѣры. Какъ начальникъ губерніи, я требую, чтобы вы въ теченіе завтрашняго дня нашли мальчика. Слышите?
— Мальчикъ будетъ, ваше превосходительство. — Ну и хорошо. Съ праздничкомъ васъ, полковникъ. — Благодарю... Васъ также съ праздничкомъ.
... Звенѣли колокола. Мерцали свѣчи. По темнымъ шумнымъ улицамъ ходили радостные праздничные люди.
* *
Праздникъ обывателя былъ полонъ всевозможныхъ хлопотъ.
Постовой городовой и околоточный надзиратель, въ общемъ, вели себя скромно. Брали немного, трогательно благодарили и жаловались на тяготы полицейской службы. Надзиратель былъ отмѣнно любезенъ.
— Такъ сказать, праздникъ всепрощенія... Другое лицо, болѣе серьезное, чѣмъ я, и настроенное болѣе враждебно, конечно, могло бы указать на три пунктика—изволили у
васъ знакомые ночевать безъ прописочки, да и вообще всякіе другіе мезальянсы... Вотъ тутъ повѣсточка вамъ есть одна. Прикажете „не вручить за неразысканіемъ адресата ?
— Возьмите три рубля,—вы человѣкъ гуманный и либеральный.
— Покорно благодарю! Съ праздничкомъ васъ!
Пасха пристава носила болѣе серьезный и сосредоточенный характеръ. Поздравитель вызывался спеціальной повѣсткой, ничего общаго не имѣвшей съ веселыми- мани
фестами поздравляющихъ трубочистовъ. Напуганный и встре
воженный поздравитель пересчитывалъ кассовую наличность своего бумажника и уныло шелъ въ участокъ. Приставъ встрѣчалъ его отнюдь не празднично.
— Вы что же это?.. А?.. Да вы знаете, что за такіе фокусы можно въ двадцать четыре часа...
— Виноватъ... Я, собственно говоря, честь имѣю поздравить васъ съ праздничкомъ... Свѣтлымъ... Позвольте пожать вашу руку.
Поздравитель крѣпко пожималъ приставскую руку, тѣмъ особымъ рукопожатіемъ, которое называется „докторскимъ . Въ учебникахъ хорошаго тона подобное рукопожатіе опредѣляется, какъ плотное приложеніе одной ладони къ другой, съ оставленіемъ между ними пространства для сложеннаго вчетверо государственнаго кредитнаго билета.
Поздравитель выходилъ на улицу и радостно вдыхалъ свѣжій, бодрящій весенній воздухъ...
*
Пасхальное „докторское рукопожатіе для начальниковъ высшихъ правительственныхъ мѣстъ замѣнялось болѣе утон
ченными формами. Сухомлинову жертвовали на лазаретъ, Рухлову аккуратно подсовывали чекъ на „поѣздъ-баню
ЦІтюрмеру подносили телеграфный переводъ на „credit
Рис. Аболина.