ВЪ МѢСТЕЧКѢ БЕЗЬІМЯКОВСКѢ.

(Какъ это произошло).
Отъ станціи Безымяновки до мѣстечка Безымяновска десять верстъ. Извозчики—ихъ четверо—ѣдутъ на станцію два раза въ день. Привозятъ пассажировъ, газеты и кучу новостей.
Они же привезли и вѣсть о революціи.
Старикъ Михайло спокойно остановилъ лошадей на базарной площади, взялъ ведро и направился къ колодцу.
— А новостей никакихъ нѣтъ?—спросилъ кто то изъ беэымяновскихъ жителей, которые всегда къ этому времени въ полномъ составѣ собирались на базарной площади.
— Какъ нѣтъ! Есть!—неторопливо отвѣтилъ Михайло.
— Ну, ну! Разсказывай! — Царя расчитали.
— Дуракъ!—обидѣлся и разсердился аптекарь Фрадкинъ. — Тебя серьезно спрашиваютъ!.. Второй день газетъ не имѣемъ!.. А ты глупости говоришь!
Михайло поднесъ ведро къ лошадиной мордѣ, выждалъ пока лѣнивая даже къ питью и ѣдѣ кобыла вошла во вкусъ и впервые удовлетворенно фыркнула, и только послѣ этого удостоилъ отвѣта недовѣрчиваго аптекаря.
— Нехай глупости! А только царя расчитали! А мнѣ што? Плохо служилъ—ну, и расчитали!
Аптекарь Фрадкинъ презрительно пожалъ плечами и не сталъ больше возражать. Другіе смѣялись. Ну, и выду
маетъ же старикъ Михайло! Царя расчитали!.. Подмигнули хромому жандармскому унтеръ-офицерѵ, Фаддею Кукушкѣ,
представителю власти предержащей: что, молъ, на это скажешь?.. Но жандармъ былъ въ благодушномъ настроеніи, отмахнулся рукой: что съ него возьмешь, съ Михайлы?..
Вторымъ пріѣхалъ Аврумка Физикъ, владѣлецъ пары лошадей и огромной фуры безпредѣльной вмѣстимости. .
Аврумка Физикъ уже издали оживленно размахивалъ руками и смѣялся, предчувствуя колоссальный эффектъ, который вызоветъ его разсказъ.
Безымяновцы не выдержали, бросились навстрѣчу Аврумкѣ, окружили его тѣснымъ кольцомъ:
— Ну, ну, Аврумка! Разсказывай! Есть новости?
— Что значитъ новости?.. Такихъ новостей не привозилъ вамъ ни мой отецъ, ребъ Айзикъ, пусть будетъ бла
гословенна память его, ни мой дѣдъ, ребъ Яковъ.., Что значитъ новости?.. Можно умереть со смѣху!
Аврумка слѣзъ съ козелъ, закурилъ и сталъ разсказывать. — Я вамъ говорю, можно умереть со смѣху!.. Пріѣзжаю я на станцію, а,тамъ наклеена бумажка. И всѣ читаютъ. Ей Богу! И самъ начальникъ станціи стоитъ около, и жандармъ, и телеграфистъ... Ну, наши евреи, лавочникъ ребъ Борухъ, сапожникъ Дувидъ, скупщикъ пшеницы Шифзонъ,—коротко говоря, всѣ!.. Стоятъ себѣ и читаютъ... И всѣ понемножечку посмѣиваются... Такъ я тоже подхожу и спрашиваю, что это за афиша?.. Или это новая мобили
зація на нашу голову? Или это манифестъ?.. Такъ мнѣ отвѣчаютъ... Нѣтъ, какъ я еврей, я просто умру со смѣху!..
Со всѣхъ сторонъ посыпались нетерпѣливыя понуканія: — Да говори уже, Аврумка!..
— Если тебѣ смѣшно, такъ дай и намъ посмѣяться!... На етуденчеекомъ засѣданіи. Рис. М. Аіа.
Секретарь (читаетъ): „Итакъ, товарищи, кандидатами намѣчены: въ товарищи предсѣдателя—товарищъ товарища предсѣдателя, товарищъ Ивановъ 1-ый, а въ товарищи товарища товарища предсѣдателя—товарищъ Ивановъ 2-ой. Прошу товарищей намѣтить еще товарищей-кандидатовъ . “