ЕЯ СИЛА.
(Посвящается, конечно, женщинамъ.)
— Зачѣмъ ты вѣчно возишься съ этими противными гирями и такъ мало— со мной? ..
— Для того, чтобы исправитъ недостатки своего тѣла.
—• Для этого есть портные. Посмотри на меня, не правда ли, я идеально сложена, но портнихѣ извѣстны кое-какія тайны.
— Да, но я хочу не стыдиться своего тѣла, когда я обнимаю тебя, и не хочу стѣсняющихъ одеждъ.
— Можно потушить огонь или опуститъ шторы.
— Но я хочу, чтобы мы не стыдились своето тѣла и при яркомъ блескѣ солнца ...
— Неужели ты думаешь, что я такъ безстыдна?!
— О, ты не поймешь меня... ты куртизанка. Пойми, я хочу быть сильнымъ и я хочу взять себѣ сильную подругу, съ выносливымъ тѣломъ, красивую не тайнами будуара, а настоящей силой, подругу, съ которой я не боялся бы отпра
виться въ дальній путь, переплыть рѣки, пройти пыльныя дороги...
— Смѣшной! .. И вотъ, когда вы будете сидѣть, усталые, потные и пыльные, я подъѣду на автомобилѣ, веселая, свѣжая, напудренная, съ яркими губами, надушенная твоими любимыми духами... Посмотримъ, на кого ты тогда посмотришь.
— Почему ты такъ радостенъ?!
— О, я видѣлъ сегодня настоящее чудо. Такое чудо, что мнѣ опять захотѣлось жить. Я видѣлъ прекрасную женщину.
Ея стройныя, бѣлыя ноги были голы, потому что она продала свои башмаки, чтобы купить розъ для своего возлюбленнаго,
на рукахъ она держала чуднаго, веселаго ребенка, а уста ея произносили молитву-пѣснь, за гордыхъ и сильныхъ... А ты почему такой грустный?!
*— Я сегодня видѣлъ прекрасную женщину, она была ангельски хороша. Ноги ея подъ столомъ прикасались къ но
гамъ молодого человѣка, ея любовника, сидящаго напротивъ; рука ея тайкомъ гладила сморщенную руку стараго ка
мергера, у которацо она хотѣла выпросить мѣсто для своего любовника, а уста ея лгали мужу о раненыхъ, съ которыми она якобы проводитъ всѣ вечера.
А. Радаковъ.
Принцъ безъ насѣкомыхъ.
Всякая аттестація хороша своей краткостью и ясностью. „Berliner Tageblatt“ разсказываетъ на основаніи свѣдѣній изъ глав
ной квартиры восточнаго фронта, что прежде, чѣмъ отправиться назадъ въ Берлинъ, принцу было выдано слѣдующее проходное свидѣтельство:
„Настоящимъ удостовѣряемъ, что его королевское высочество принцъ Адальбертъ Прусскій былъ подвергнутъ дезинфекціи и отнынѣ можетъ считаться очищеннымъ отъ насѣкомыхъ“.
На краешкѣ навѣрное было приписано торопливой рукой : „другихъ примѣтъ не имѣется“.
Лингвисты.
Страна увлечена міровой борьбой. Гдѣ-то кровь, гдѣ-то человѣческія усилія, направленныя къ побѣдѣ, гдѣ-то живыя души, а въ вонючей норѣ „Русскаго Знамени“ все еще пахнетъ разлагающейся крысой. Газета открываетъ:
„Невольно рождается смѣлое предположеніе, не есть ли такъ называемый нѣмецкій языкъ, вотъ тотъ самый, который мы изучаемъ въ гимназіяхъ, реформированный изъ древне-еврейскаго языка новоеврейскій“.
Вообще языкъ — это самое слабое мѣсто „Русскаго Знамени“; остальное все очень крѣпко — головами сотрудниковъ гвозди вколачивать можно.
Своя логика.
Давно прошла весна, а нѣмцы только сейчасъ вспомнили о карнавалахъ и пытаются post-factum устроить маскарадъ.
Чтобы смягчить недовольство австрійцевъ, для защиты Тріента,— какъ сообщаютъ изъ Вероны, — прибыло нѣсколько контингентовъ германскихъ войскъ, переодѣтыхъ въ австрійскую форму. Этимъ мас
караднымъ пріемомъ германцы, очевидно, хотятъ скрыть свое участіе въ операціяхъ противъ итальянцевъ.
Болгары, наоборотъ, отрицаютъ всякія маскарадныя тенденціи и даже не заботятся о томъ, чтобы германскія пушки, провозимыя черезъ Болгарію, имѣли видъ битой дичи или шелковыхъ матерій.
Оселъ и графиня.
Въ одномъ изъ бельгійскихъ городовъ по бульвару шла мѣстная уроженка, графиня съ дочерью.
Обѣ женщины гуляли на бульварѣ, имѣя на шеѣ медальоны съ изображеніемъ бельгійскаго короля Альберта. Встрѣтившійся имъ офицеръ быстро подошелъ къ нимъ и сорвалъ медальоны со словами: „Долой короля безъ королевства“.
Графиня подобрала медальоны и отвѣтила: „Мы, бельгійцы, предпочитаемъ короля безъ королевства императору безъ чести“.
— Странно... О комъ это они говорятъ? — удивился офицеръ, — нелѣпая затѣя говорить въ военное время загадками. ..
Каждому свое.
Каждый заслуживаетъ награды по разумѣнію своему. Нѣмецкій профессоръ Оствальдъ, поработавшій надъ примѣненіемъ газовъ для удушенія живыхъ людей, получилъ высокую ученую степень и пожизненный памятникъ.
Французскіе ученые Матиньонъ и Перье заслужили награды при другихъ обстоятельствахъ.
Когда французскіе пѣхотинцы пошли въ атаку, вмѣстѣ съ ними бросились и Матиньонъ и Перье, но вмѣсто винтовокъ въ рукахъ у нихъ были особые приборы для улавливанія ядовитыхъ газовъ. Когда надъ штурмующими французами поплыли тяжелые клубы ядовитыхъ бурыхъ газовъ, химики начали свою работу.
Вернулся съ поля боя лишь Матиньонъ, Перье же остался среди убитыхъ. Профессоръ изслѣдовалъ составъ ядовитыхъ газовъ и от
крылъ способъ борьбы СЪ- ними.
Совѣтъ Сорбонны постановилъ поставить въ аудиторіи Дюма бронзовый бюстъ химика Перье, погибшаго смертью героя на полѣ брани.
Если бронзовый бюстъ Перье будетъ стоять около будущаго памятника Пастеру, то во имя справедливости около па
мятника Оствальду нужно изваять и первую бѣшеную собаку...
Блатный языкъ.
Голландская газета „Telegraph“, нарушая нейтралитетъ, пошла на помощь Германіи и
придумала способъ для сохраненія нѣмцами на вѣчныя времена именъ своихъ „доблестныхъ“ національныхъ героевъ. Газета предла
гаетъ замѣнить только одни глаголы другими, производя послѣдніе отъ имени нѣкоторыхъ тевтоновъ-воиновъ. Вотъ не лишенные остро
умія примѣры: зажечь городъ — Mannteufeln (въ воспоминаніе Лу
вена); убивать женщинъ и дѣтей — Zeppelinen; вымогать деньги — Bissingen; быть въ дуракахъ — Tirpitzen; отказываться отъ своей подписи — Bethmannen; провалиться — Bülowen.
Голландская газета совершенно забываетъ, что при перевозѣ и переносѣ вещей изъ занятыхъ мѣстъ германцы волейневолей уже пополнили свой языкъ другимъ интернаціональнымъ лексикономъ, на которомъ люди прибыльныхъ и опасныхъ профессій изъясняются легко и свободно.
Рис. А. Р.
ЧУДО.
(Посвящается, конечно, женщинамъ.)
— Зачѣмъ ты вѣчно возишься съ этими противными гирями и такъ мало— со мной? ..
— Для того, чтобы исправитъ недостатки своего тѣла.
—• Для этого есть портные. Посмотри на меня, не правда ли, я идеально сложена, но портнихѣ извѣстны кое-какія тайны.
— Да, но я хочу не стыдиться своего тѣла, когда я обнимаю тебя, и не хочу стѣсняющихъ одеждъ.
— Можно потушить огонь или опуститъ шторы.
— Но я хочу, чтобы мы не стыдились своето тѣла и при яркомъ блескѣ солнца ...
— Неужели ты думаешь, что я такъ безстыдна?!
— О, ты не поймешь меня... ты куртизанка. Пойми, я хочу быть сильнымъ и я хочу взять себѣ сильную подругу, съ выносливымъ тѣломъ, красивую не тайнами будуара, а настоящей силой, подругу, съ которой я не боялся бы отпра
виться въ дальній путь, переплыть рѣки, пройти пыльныя дороги...
— Смѣшной! .. И вотъ, когда вы будете сидѣть, усталые, потные и пыльные, я подъѣду на автомобилѣ, веселая, свѣжая, напудренная, съ яркими губами, надушенная твоими любимыми духами... Посмотримъ, на кого ты тогда посмотришь.
— Почему ты такъ радостенъ?!
— О, я видѣлъ сегодня настоящее чудо. Такое чудо, что мнѣ опять захотѣлось жить. Я видѣлъ прекрасную женщину.
Ея стройныя, бѣлыя ноги были голы, потому что она продала свои башмаки, чтобы купить розъ для своего возлюбленнаго,
на рукахъ она держала чуднаго, веселаго ребенка, а уста ея произносили молитву-пѣснь, за гордыхъ и сильныхъ... А ты почему такой грустный?!
*— Я сегодня видѣлъ прекрасную женщину, она была ангельски хороша. Ноги ея подъ столомъ прикасались къ но
гамъ молодого человѣка, ея любовника, сидящаго напротивъ; рука ея тайкомъ гладила сморщенную руку стараго ка
мергера, у которацо она хотѣла выпросить мѣсто для своего любовника, а уста ея лгали мужу о раненыхъ, съ которыми она якобы проводитъ всѣ вечера.
А. Радаковъ.
ВОЛЧЬИ ягоды.
Принцъ безъ насѣкомыхъ.
Всякая аттестація хороша своей краткостью и ясностью. „Berliner Tageblatt“ разсказываетъ на основаніи свѣдѣній изъ глав
ной квартиры восточнаго фронта, что прежде, чѣмъ отправиться назадъ въ Берлинъ, принцу было выдано слѣдующее проходное свидѣтельство:
„Настоящимъ удостовѣряемъ, что его королевское высочество принцъ Адальбертъ Прусскій былъ подвергнутъ дезинфекціи и отнынѣ можетъ считаться очищеннымъ отъ насѣкомыхъ“.
На краешкѣ навѣрное было приписано торопливой рукой : „другихъ примѣтъ не имѣется“.
Лингвисты.
Страна увлечена міровой борьбой. Гдѣ-то кровь, гдѣ-то человѣческія усилія, направленныя къ побѣдѣ, гдѣ-то живыя души, а въ вонючей норѣ „Русскаго Знамени“ все еще пахнетъ разлагающейся крысой. Газета открываетъ:
„Невольно рождается смѣлое предположеніе, не есть ли такъ называемый нѣмецкій языкъ, вотъ тотъ самый, который мы изучаемъ въ гимназіяхъ, реформированный изъ древне-еврейскаго языка новоеврейскій“.
Вообще языкъ — это самое слабое мѣсто „Русскаго Знамени“; остальное все очень крѣпко — головами сотрудниковъ гвозди вколачивать можно.
Своя логика.
Давно прошла весна, а нѣмцы только сейчасъ вспомнили о карнавалахъ и пытаются post-factum устроить маскарадъ.
Чтобы смягчить недовольство австрійцевъ, для защиты Тріента,— какъ сообщаютъ изъ Вероны, — прибыло нѣсколько контингентовъ германскихъ войскъ, переодѣтыхъ въ австрійскую форму. Этимъ мас
караднымъ пріемомъ германцы, очевидно, хотятъ скрыть свое участіе въ операціяхъ противъ итальянцевъ.
Болгары, наоборотъ, отрицаютъ всякія маскарадныя тенденціи и даже не заботятся о томъ, чтобы германскія пушки, провозимыя черезъ Болгарію, имѣли видъ битой дичи или шелковыхъ матерій.
Оселъ и графиня.
Въ одномъ изъ бельгійскихъ городовъ по бульвару шла мѣстная уроженка, графиня съ дочерью.
Обѣ женщины гуляли на бульварѣ, имѣя на шеѣ медальоны съ изображеніемъ бельгійскаго короля Альберта. Встрѣтившійся имъ офицеръ быстро подошелъ къ нимъ и сорвалъ медальоны со словами: „Долой короля безъ королевства“.
Графиня подобрала медальоны и отвѣтила: „Мы, бельгійцы, предпочитаемъ короля безъ королевства императору безъ чести“.
— Странно... О комъ это они говорятъ? — удивился офицеръ, — нелѣпая затѣя говорить въ военное время загадками. ..
Каждому свое.
Каждый заслуживаетъ награды по разумѣнію своему. Нѣмецкій профессоръ Оствальдъ, поработавшій надъ примѣненіемъ газовъ для удушенія живыхъ людей, получилъ высокую ученую степень и пожизненный памятникъ.
Французскіе ученые Матиньонъ и Перье заслужили награды при другихъ обстоятельствахъ.
Когда французскіе пѣхотинцы пошли въ атаку, вмѣстѣ съ ними бросились и Матиньонъ и Перье, но вмѣсто винтовокъ въ рукахъ у нихъ были особые приборы для улавливанія ядовитыхъ газовъ. Когда надъ штурмующими французами поплыли тяжелые клубы ядовитыхъ бурыхъ газовъ, химики начали свою работу.
Вернулся съ поля боя лишь Матиньонъ, Перье же остался среди убитыхъ. Профессоръ изслѣдовалъ составъ ядовитыхъ газовъ и от
крылъ способъ борьбы СЪ- ними.
Совѣтъ Сорбонны постановилъ поставить въ аудиторіи Дюма бронзовый бюстъ химика Перье, погибшаго смертью героя на полѣ брани.
Если бронзовый бюстъ Перье будетъ стоять около будущаго памятника Пастеру, то во имя справедливости около па
мятника Оствальду нужно изваять и первую бѣшеную собаку...
Блатный языкъ.
Голландская газета „Telegraph“, нарушая нейтралитетъ, пошла на помощь Германіи и
придумала способъ для сохраненія нѣмцами на вѣчныя времена именъ своихъ „доблестныхъ“ національныхъ героевъ. Газета предла
гаетъ замѣнить только одни глаголы другими, производя послѣдніе отъ имени нѣкоторыхъ тевтоновъ-воиновъ. Вотъ не лишенные остро
умія примѣры: зажечь городъ — Mannteufeln (въ воспоминаніе Лу
вена); убивать женщинъ и дѣтей — Zeppelinen; вымогать деньги — Bissingen; быть въ дуракахъ — Tirpitzen; отказываться отъ своей подписи — Bethmannen; провалиться — Bülowen.
Голландская газета совершенно забываетъ, что при перевозѣ и переносѣ вещей изъ занятыхъ мѣстъ германцы волейневолей уже пополнили свой языкъ другимъ интернаціональнымъ лексикономъ, на которомъ люди прибыльныхъ и опасныхъ профессій изъясняются легко и свободно.
Рис. А. Р.
ЧУДО.