своей жены и потому не зналъ о нѣкоторыхъ сооруженіяхъ и приспособленіяхъ.
Мы не знаемъ, что это были за „сооруженія и приспособленія но какъ могъ быть назначенъ на постъ попечителя округа человѣкъ, который способенъ смѣшать бетонъ съ бонтономъ и амбразуру съ амброзіей...
Чудеса въ рѣшетѣ. „Биржев. Вѣд.“ пишутъ:
Почетный мировой судья въ Ригѣ, Карлъ фонъ-Ренненкампфъ судился за оскорбленіе слѣдователя по дѣламъ Везенбергскаго уѣзда, Кленскаго. Послѣ произведеннаго слѣдствія о сокрытіи при рекви
зиціи лошадей, при допросѣ, на вопросъ слѣдователя о лѣтахъ, К. фонъ-Ренненкампфъ отвѣтилъ, что неужели это самый важный вопросъ въ дѣлѣ. По подписаніи протокола фонъ-Ренненкампфъ сказалъ: „Я не хотѣлъ произносить этого слова, но свинство, что каждый ху
лиганъ можетъ обвинять . Судъ приговорилъ фонъ-Ренненкампфа
къ 75 р. штрафа, съ замѣной мѣсяцемъ ареста, оправдавъ въ оскорбленіи слѣдователя.
Схематизируемъ:
Слѣдователь — русскій.
Фонъ-Ренненкампфъ — изъ нѣмцевъ. Нѣмецъ назвалъ русскаго хулиганомъ.
Русскій судъ оправдалъ нѣмца въ оскорбленіи русскаго.
Надѣемся, что нами тутъ ничего не убавлено и не прибавлено.
Венгерская кровь.
Венгерская газета „Pester Lloyd сообщаетъ о бытовомъ явленіи въ Будапештѣ.
„Вслѣдствіе господствующаго въ столицѣ недостатка въ молокѣ, около молочныхъ ежедневно происходитъ страшная давка. Послѣ ссоры, происшедшей въ одной очереди передъ лавкой центральнаго молочнаго кооператива, дожидавшаяся дѣвушка была убита неизвѣстнымъ, выстрѣлившимъ въ нее изъ револьвера ,
Никто не будетъ спорить противъ того, что поступокъ неизвѣстнаго съ дѣвушкой — наиболѣе радикальный способъ для уменьшенія очереди у лавокъ.
Надоѣло человѣку ждать, вынулъ человѣкъ револьверъ и уложилъ шестерыхъ впереди себя; глядишь, и продвинулся ближе.
Все къ лучшему.
Можетъ быть, кому-нибудь нижеприведенный діалогъ покажется дикимъ; тѣмъ не менѣе, этотъ діалогъ — сама жизнь.
— Отчего у тебя такой свѣжій видъ?
— Потому что въ Петроградѣ нѣтъ шиповъ, употребяемыхъ для ковки лошадей.
— При чемъ тутъ шипы?
— Безъ этихъ шиповъ лошади по обледеиѣлой землѣ не могутъ идти.
— Да тебѣ-то что до этого?
— Такъ если онѣ не могутъ идти — какъ же онѣ могутъ перевозить дрова.
— Какія дрова ?
-— Тѣ самыя, которыя доставляются на электрическую станцію.
— Какое же отношеніе ты имѣешь къ электрической станціи ?
— Къ станціи никакого, но благодаря отсутствію дровъ, освѣтительная энергія очень уменьшилась...
— Ну?
— И рестораны въ видахъ экономіи свѣта закрываются въ 111/2 часовъ вечера.
— А тебѣ-то что?
— Какъ мнѣ-то что? Вѣдь ты спрашиваешь, почему у меня такой свѣжій видъ?.. Именно потому, что я по ресторанамъ пересталъ шататься.
Можетъ быть, кому-нибудь приведенный разговоръ покажется искусственнымъ?
Въ такомъ случаѣ, приведемъ дѣловой отрывокъ изъ газеты:
Что касается топлива, то градоначальникъ рекомендуетъ его всячески экономить, такъ какъ подвозъ дровъ по желѣзнымъ дорогамъ оставляетъ желать многаго. Мало того, разгрузка вагоновъ съ доставленными уже въ Петроградъ дровами сопряжена съ большими затрудненіями. Перевозка же на лошадяхъ дровъ представляется чрезвычайно трудною вслѣдствіе недостатка въ Петроградѣ шиповъ, употребляемыхъ для ковки лошадей въ зимнее время. Эти шипы придаютъ лошади на обледенѣлыхъ путяхъ извѣстную устойчивость.
И, глядя на свѣжее лицо бывшаго рестораннаго завсегдатая, какъ не воскликнуть: что ни дѣлается — все къ лучшему !!...
Ключи счастья.
Одинъ московскій кинематографическій журналъ пишетъ такой „отвѣтъ въ своемъ почтовомъ ящикѣ:
„Петроградъ. Графу А. Мы вамъ не вѣримъ. Доставьте отъ А. Куприна подписанный имъ сценарій, тогда переведемъ. Мы еще не забыли подписи карандашемъ .
Судя по этимъ немногимъ, но внушительнымъ строкамъ, моральные устои графа А. находятся далеко не на той высотѣ, къ которой обязывалъ бы его титулъ.
Читатель, вы знаете, кто такой графъ А. ?
Многіе изъ васъ знаютъ, но нѣкоторые и не знаютъ.
А языкъ у насъ такъ и чешется — сказать, произнести эту фамилію... Да ужъ Богъ съ нимъ. Окружный судъ сдѣлаетъ это за насъ.
Идиллія рыболова.
Нѣтъ ничего скромнѣе, умнѣе и хитрѣе англійскаго моряка.
Разставили они въ морѣ особыя стальныя сѣти, усѣлись на бережку, курятъ трубочки.
Попадается въ сѣти одна германская лодка, потихоньку вытаскиваютъ ее, молчатъ; другая — вытаскиваютъ, молчатъ, третья — то же самое: ни радостныхъ криковъ, ни оповѣщеній по всему свѣту.
Долго не могли понять нѣмцы, куда дѣваются подводныя лодки, темное дѣло, подводное: чортъ его разберетъ.
Вдругъ — взвыли:
Германское правительство разослало нейтральнымъ государствамъ весьма любопытную ноту, въ которой протестуетъ противъ англійскаго способа истреблять нѣмецкія подводныя лодки.
Англійскіе моряки ставятъ въ морѣ особыя стальныя сѣти, которыя автоматически ловятъ вражескія подводныя суда.
Германское правительство протестуетъ противъ подобнаго способа уничтоженія врага и жалуется, что команда каждой лодки, попавшей въ сѣть-капканъ, непремѣнно гибнетъ отъ недостатка воздуха.
Косвенно въ этой нотѣ протеста Германія признается, что англійскими стальными сѣтями поймано уже 27 нѣмецкихъ подводныхъ лодокъ.
А хладнокровные рыболовы даже не спорятъ: сидятъ молча на берегу, курятъ трубку и, когда особые звонки да
дутъ знакъ, что рыба попалась, ее спокойно вытаскиваютъ. Ждутъ дальше.
Какъ пріятно имѣть такихъ людей союзниками и какъ непріятно — наоборотъ.
Страшная драма.
Поздно вечеромъ въ одинъ изъ участковъ столицы явилась молодая прилично одѣтая дама, назвалась г-жей Б. и заявила, что она въ Петроградѣ потеряла и не можетъ найти: мужа, собачку, вещи и комнату, въ которую переѣхала. Въ доказательство Б. предъявила оставшійся у нея ключъ отъ запертой комнаты. Въ столицѣ Б. никогда не была, пріѣхала съ юга. Во всѣ участки дана телеграмма съ просьбою помочь Б. найти снятую ею комнату и освободить запертыхъ въ ней мужа и собачку.
Мы не знаемъ, чѣмъ кончилась эта страшная драма, но предположить можно: въ припадкѣ голода запертый мужъ съѣлъ собачку и въ первый же моментъ освобожденія побѣжалъ въ консисторію — разводиться съ женой.
Гдѣ-то, возлѣ Брынска града, Жидъ когда-то Воробей,
Распѣвавшій средь вѣтвей Слаще меда-лиімонада.
То былъ вѣкъ богатырей.
Мы теперь такихъ не сыщемъ. Звалъ себя и Воробей,
Сверхмогучиімъ Воробьищемъ .. .
Въ наше время крупныхъ кражъ И свирѣпыхъ спекуляцій,
Сданъ въ архивъ безъ аппеляцій Историческій куражъ.
Нѣтъ гордыни, —- хоть убей!
Всякъ въ толпу пугливо жмется, И разбойниікъ-Воробей
Воробейникомъ зовется ...
Евг. В.
Мы не знаемъ, что это были за „сооруженія и приспособленія но какъ могъ быть назначенъ на постъ попечителя округа человѣкъ, который способенъ смѣшать бетонъ съ бонтономъ и амбразуру съ амброзіей...
Чудеса въ рѣшетѣ. „Биржев. Вѣд.“ пишутъ:
Почетный мировой судья въ Ригѣ, Карлъ фонъ-Ренненкампфъ судился за оскорбленіе слѣдователя по дѣламъ Везенбергскаго уѣзда, Кленскаго. Послѣ произведеннаго слѣдствія о сокрытіи при рекви
зиціи лошадей, при допросѣ, на вопросъ слѣдователя о лѣтахъ, К. фонъ-Ренненкампфъ отвѣтилъ, что неужели это самый важный вопросъ въ дѣлѣ. По подписаніи протокола фонъ-Ренненкампфъ сказалъ: „Я не хотѣлъ произносить этого слова, но свинство, что каждый ху
лиганъ можетъ обвинять . Судъ приговорилъ фонъ-Ренненкампфа
къ 75 р. штрафа, съ замѣной мѣсяцемъ ареста, оправдавъ въ оскорбленіи слѣдователя.
Схематизируемъ:
Слѣдователь — русскій.
Фонъ-Ренненкампфъ — изъ нѣмцевъ. Нѣмецъ назвалъ русскаго хулиганомъ.
Русскій судъ оправдалъ нѣмца въ оскорбленіи русскаго.
Надѣемся, что нами тутъ ничего не убавлено и не прибавлено.
Венгерская кровь.
Венгерская газета „Pester Lloyd сообщаетъ о бытовомъ явленіи въ Будапештѣ.
„Вслѣдствіе господствующаго въ столицѣ недостатка въ молокѣ, около молочныхъ ежедневно происходитъ страшная давка. Послѣ ссоры, происшедшей въ одной очереди передъ лавкой центральнаго молочнаго кооператива, дожидавшаяся дѣвушка была убита неизвѣстнымъ, выстрѣлившимъ въ нее изъ револьвера ,
Никто не будетъ спорить противъ того, что поступокъ неизвѣстнаго съ дѣвушкой — наиболѣе радикальный способъ для уменьшенія очереди у лавокъ.
Надоѣло человѣку ждать, вынулъ человѣкъ револьверъ и уложилъ шестерыхъ впереди себя; глядишь, и продвинулся ближе.
Все къ лучшему.
Можетъ быть, кому-нибудь нижеприведенный діалогъ покажется дикимъ; тѣмъ не менѣе, этотъ діалогъ — сама жизнь.
— Отчего у тебя такой свѣжій видъ?
— Потому что въ Петроградѣ нѣтъ шиповъ, употребяемыхъ для ковки лошадей.
— При чемъ тутъ шипы?
— Безъ этихъ шиповъ лошади по обледеиѣлой землѣ не могутъ идти.
— Да тебѣ-то что до этого?
— Такъ если онѣ не могутъ идти — какъ же онѣ могутъ перевозить дрова.
— Какія дрова ?
-— Тѣ самыя, которыя доставляются на электрическую станцію.
— Какое же отношеніе ты имѣешь къ электрической станціи ?
— Къ станціи никакого, но благодаря отсутствію дровъ, освѣтительная энергія очень уменьшилась...
— Ну?
— И рестораны въ видахъ экономіи свѣта закрываются въ 111/2 часовъ вечера.
— А тебѣ-то что?
— Какъ мнѣ-то что? Вѣдь ты спрашиваешь, почему у меня такой свѣжій видъ?.. Именно потому, что я по ресторанамъ пересталъ шататься.
Можетъ быть, кому-нибудь приведенный разговоръ покажется искусственнымъ?
Въ такомъ случаѣ, приведемъ дѣловой отрывокъ изъ газеты:
Что касается топлива, то градоначальникъ рекомендуетъ его всячески экономить, такъ какъ подвозъ дровъ по желѣзнымъ дорогамъ оставляетъ желать многаго. Мало того, разгрузка вагоновъ съ доставленными уже въ Петроградъ дровами сопряжена съ большими затрудненіями. Перевозка же на лошадяхъ дровъ представляется чрезвычайно трудною вслѣдствіе недостатка въ Петроградѣ шиповъ, употребляемыхъ для ковки лошадей въ зимнее время. Эти шипы придаютъ лошади на обледенѣлыхъ путяхъ извѣстную устойчивость.
И, глядя на свѣжее лицо бывшаго рестораннаго завсегдатая, какъ не воскликнуть: что ни дѣлается — все къ лучшему !!...
Ключи счастья.
Одинъ московскій кинематографическій журналъ пишетъ такой „отвѣтъ въ своемъ почтовомъ ящикѣ:
„Петроградъ. Графу А. Мы вамъ не вѣримъ. Доставьте отъ А. Куприна подписанный имъ сценарій, тогда переведемъ. Мы еще не забыли подписи карандашемъ .
Судя по этимъ немногимъ, но внушительнымъ строкамъ, моральные устои графа А. находятся далеко не на той высотѣ, къ которой обязывалъ бы его титулъ.
Читатель, вы знаете, кто такой графъ А. ?
Многіе изъ васъ знаютъ, но нѣкоторые и не знаютъ.
А языкъ у насъ такъ и чешется — сказать, произнести эту фамилію... Да ужъ Богъ съ нимъ. Окружный судъ сдѣлаетъ это за насъ.
Идиллія рыболова.
Нѣтъ ничего скромнѣе, умнѣе и хитрѣе англійскаго моряка.
Разставили они въ морѣ особыя стальныя сѣти, усѣлись на бережку, курятъ трубочки.
Попадается въ сѣти одна германская лодка, потихоньку вытаскиваютъ ее, молчатъ; другая — вытаскиваютъ, молчатъ, третья — то же самое: ни радостныхъ криковъ, ни оповѣщеній по всему свѣту.
Долго не могли понять нѣмцы, куда дѣваются подводныя лодки, темное дѣло, подводное: чортъ его разберетъ.
Вдругъ — взвыли:
Германское правительство разослало нейтральнымъ государствамъ весьма любопытную ноту, въ которой протестуетъ противъ англійскаго способа истреблять нѣмецкія подводныя лодки.
Англійскіе моряки ставятъ въ морѣ особыя стальныя сѣти, которыя автоматически ловятъ вражескія подводныя суда.
Германское правительство протестуетъ противъ подобнаго способа уничтоженія врага и жалуется, что команда каждой лодки, попавшей въ сѣть-капканъ, непремѣнно гибнетъ отъ недостатка воздуха.
Косвенно въ этой нотѣ протеста Германія признается, что англійскими стальными сѣтями поймано уже 27 нѣмецкихъ подводныхъ лодокъ.
А хладнокровные рыболовы даже не спорятъ: сидятъ молча на берегу, курятъ трубку и, когда особые звонки да
дутъ знакъ, что рыба попалась, ее спокойно вытаскиваютъ. Ждутъ дальше.
Какъ пріятно имѣть такихъ людей союзниками и какъ непріятно — наоборотъ.
Страшная драма.
Поздно вечеромъ въ одинъ изъ участковъ столицы явилась молодая прилично одѣтая дама, назвалась г-жей Б. и заявила, что она въ Петроградѣ потеряла и не можетъ найти: мужа, собачку, вещи и комнату, въ которую переѣхала. Въ доказательство Б. предъявила оставшійся у нея ключъ отъ запертой комнаты. Въ столицѣ Б. никогда не была, пріѣхала съ юга. Во всѣ участки дана телеграмма съ просьбою помочь Б. найти снятую ею комнату и освободить запертыхъ въ ней мужа и собачку.
Мы не знаемъ, чѣмъ кончилась эта страшная драма, но предположить можно: въ припадкѣ голода запертый мужъ съѣлъ собачку и въ первый же моментъ освобожденія побѣжалъ въ консисторію — разводиться съ женой.
НУ И ВРЕМЯЧКО.
Гдѣ-то, возлѣ Брынска града, Жидъ когда-то Воробей,
Распѣвавшій средь вѣтвей Слаще меда-лиімонада.
То былъ вѣкъ богатырей.
Мы теперь такихъ не сыщемъ. Звалъ себя и Воробей,
Сверхмогучиімъ Воробьищемъ .. .
Въ наше время крупныхъ кражъ И свирѣпыхъ спекуляцій,
Сданъ въ архивъ безъ аппеляцій Историческій куражъ.
Нѣтъ гордыни, —- хоть убей!
Всякъ въ толпу пугливо жмется, И разбойниікъ-Воробей
Воробейникомъ зовется ...
Евг. В.