моей ногѣ... Какой-то старикъ захотѣлъ сѣсть, сѣлъ и больше не всталъ ... Можетъ, это былъ мой отецъ?.. По
слушайте, вы его не видѣли?! Почтенный, сѣдой, съ добрымъ взглядомъ ... Мы въ пути хорон ...
Она прикрыла лицо руками и подняла въ ужасѣ плечи. Облегченно вздохнула и прошептала:
— ...Тотъ рыжебородый... Это его мать рыдала!.. Мама-аІ!
. ІѴЬнѣ показалось, что острый ножъ полоснулъ мое сердце ... Мгновеніе, и вдоль по полоскѣ выступятъ алыя капли...
— ...Вы не видѣли моей мамы?! Моей милой, доброй мамы!.. Какъ могла я забыть о ней?! Господи, накажи меня! ..
Она сразу умолкла. Ея плечи вздрагивали, но она не плакала.
Я поглядѣлъ въ сторону и началъ: — Комитетъ приметъ мѣры ...
Она не поняла, хотя машинально повторила: — Комитетъ приметъ мѣры.
— Ваша мама пожилая женщина? —- Да, да! — оживилась она.
Я воспользовался минутой и, лично слабо надѣясь, сказалъ твердо:
— Комитетъ ее найдетъ ... А вы ѣли? — вспомнилъ я, что она, быть можетъ, не ѣла.
— Давно уже ... Тамъ, на шоссе ... Сухарь ... да, сухарь мочила подъ дождемъ ...
— Вы должны сейчасъ же подкрѣпить свои силы. Вы получите безплатно обѣдъ и уголъ для ночлега. Торопитесь!... У васъ вѣдь вещей нѣтъ?
— Я успѣла взять съ собой только ключи... Но я ихъ потомъ бросила..,
II.
При встрѣчѣ она прослезилась.
— Дожили! — прикладывая надушенный батистовый платочекъ къ покраснѣвшимъ вѣкамъ, воскликнула она. — Я — бѣженка... Я!.., Вы понимаете?... Вы понимаете —- ка
ково мнѣ было?!.. Боже мой, какъ тѣсно было въ нашемъ купе перваго класса! Мы столько вещей напихали туда!... Всю ночь не спали!...
Меня тронули ея слезы.
— ... Вы помните мой будуаръ въ стилѣ рококо?.. Пришлось его оставить на произволъ судьбы!.. Помните ста
туэтку, стоявшую на каминѣ?.. Нѣтъ? Ангелъ несетъ письмо ... Ахъ, рѣдчайшая вещь!.. Уникумъ!.. Она передъ моими глазами ... Разбили, въ суматохѣ, передъ отъ
ѣздомъ ... Я не знаю, какъ я проживу безъ нея, вѣдь это подарокъ моей бабушки ... И собачка, моя милая Дэзи — пропала!.. Вы себѣ не можете представить, что это было за умное животное!.. Дэзи!... Дэзи! ..
Она всхлипнула. Я не выношу женскихъ слезъ, но... теперь я вынесъ и довольно спокойно.
— ... Мы по телеграфу заказали, чтобы буфетчики на узловыхъ станціяхъ приготовили обѣдъ и ужинъ, но получили все въ холодномъ видѣ.. . Моя Лелечка привыкла пить ки
пяченыя сливки два раза въ день,, и мы не могли ни за какія, деньги достать!.. Хорошо, что наша мадемуазель догадалась взять въ вагонъ пять цыплятъ, сыру, колбасы, икры и консервовъ! . ..
Я изумленно взглянулъ на нее.
— ... Мы оставили свои дома, своихъ лошадей ,.. Лелечка, моя Лелечка привыкла сама править ... Вы помните ся шарабанъ-корзинку?
— Нѣтъ, не помню! — грубо сказалъ я.
Она удивленно посмотрѣла на меня и зарыдала, — Чу-у-жо-о-ое горе не-е трогаетъ .. . етъ! .. —ч Перестаньте!
— Вамъ-то ле-е-егко-о! . . — отнимая отъ глазъ пальцы, унизанные брилліантовыми перстнями, — прорыдала оіна. — Мы-ы бѣже-енцы!...
.— Да, да, вы — бѣженцы! .. Успокойтесь, пожалуйста. — Теперь мы должны снять тутъ квартиру. Лучшія квар
тиры всѣ, вѣроятно, уже сданы, и намъ придется Богъ знаетъ, что снять! .. И вы подумайте только: мы занимали особнякъ, а теперь придется жить на одной лѣстницѣ съ жильцами! .. Моя Лелечка съ самаго рожденія жила въ особнякѣ ... Моя Лелечка терпѣть не можетъ, когда у нея передъ глазами торчатъ постороннія лица ...
Она говорила уже спокойно. И лишь глубоко вздыхала. Мнѣ хотѣлось обругать ее, мнѣ хотѣлось —. не скрою__уда
рить ее. Но я, чортъ возьми, воспитанъ, я, чортъ возьми, корректенъ, я, чортъ возьми, никогда не позволю себѣ не только оскорбить, но даже проявить неуваженіе къ представительницѣ слабаго пола!.,
Ахъ, чортъ возьми, зачѣмъ я воспитанъ?!.. Накрутить бы на руку ея косу, потаскать ее за косу по полу сюда и туда да вожжами бы ее ... вожжами!
А она, не подозрѣвая о моихъ планахъ, бубнила:
— ... Придется покупать заново всю обстановку! ... Вы не знаете, я найду у васъ точь въ точь такую козетку, какъ стояла въ моей спальной, которую я покинула?....
— Не знаю.
— ... Что-то въ родѣ кретоновой матеріи... Птичка на вѣткѣ, и вѣтка безъ птички, и птичка безъ вѣтки. Потомъ опять птичка на птич ... нѣтъ!... Птичка на вѣткѣ, и вѣтка безъ птички, и птичка безъ вѣтки. И такъ три раза. А потомъ въ обратномъ лорядкѣі: птичка безъ ..
— Понимаю! — перебилъ я.
— И тоже, замѣтьте, три раза. Такъ, такъ.
— Можетъ быть, вы поищете такой рисуночекъ на мебельной матеріи?
— Конечно! Еще бы.
Она подняла брови.
— Вы отказываетесь?
— О, нѣтъ... Съ удовольствіемъ... съ величайшимъ удовольствіемъ!.. Птичка на вѣткѣ ... Я знаю ... я помню ...
:— Спасибо вамъ, милый! .. На этой козеткѣ такъ было уютно! Лежа на ней, я такъ любила помечтать!... И мнѣ ка
жется, будь она со мной — я бы легче перенесла всѣ страданія, скорѣе бы освободилась отъ сознанія, что я — оъженка, что я цвѣтокъ, насильственно вражеской рукой оторванный отъ родной почвы и пересаженный на чужую; цвѣтокъ, лишенный
ласковыхъ, нѣжащихъ, убаюкивающихъ лучей южнаго солнца и подставленный подъ холодные, непривѣтливые, свѣтящіе, но не грѣющіе лучи сѣвернаго солнца ... Ужасъ! Ну-съ, такъ вы мнѣ поможете, милый, устроиться?.. И найти козетку съ. ..
— Да, да, конечно!.. — Спасибо, дорогой!
На слѣдующій день послалъ ей письмецо: «Милая Зинаида Павловна!
Очень извиняюсь, что не могу помочь вамъ искать козетку съ птичками. Я принимаю участіе въ заботахъ коми
тета по пріисканію бѣженцамъ угла и куска хлѣба. Если въ моихъ поискахъ я наткнусь на козетку съ птичками — не премину пріобрѣсти ее для васъ.
— Гдѣ же. гдѣ же?!
„Инженеръ Николаевской дороги, Ивановскій, за 8 мѣсяцевъ выпустилъ 1,800,000 исходящихъ бумагъ”.
(Изъ газетъ.) Теперь понятно, почему быль такой бумажный голодъ.
Рис. Н. Радлова. Вашъ
Исидоръ Гуревичъ.
слушайте, вы его не видѣли?! Почтенный, сѣдой, съ добрымъ взглядомъ ... Мы въ пути хорон ...
Она прикрыла лицо руками и подняла въ ужасѣ плечи. Облегченно вздохнула и прошептала:
— ...Тотъ рыжебородый... Это его мать рыдала!.. Мама-аІ!
. ІѴЬнѣ показалось, что острый ножъ полоснулъ мое сердце ... Мгновеніе, и вдоль по полоскѣ выступятъ алыя капли...
— ...Вы не видѣли моей мамы?! Моей милой, доброй мамы!.. Какъ могла я забыть о ней?! Господи, накажи меня! ..
Она сразу умолкла. Ея плечи вздрагивали, но она не плакала.
Я поглядѣлъ въ сторону и началъ: — Комитетъ приметъ мѣры ...
Она не поняла, хотя машинально повторила: — Комитетъ приметъ мѣры.
— Ваша мама пожилая женщина? —- Да, да! — оживилась она.
Я воспользовался минутой и, лично слабо надѣясь, сказалъ твердо:
— Комитетъ ее найдетъ ... А вы ѣли? — вспомнилъ я, что она, быть можетъ, не ѣла.
— Давно уже ... Тамъ, на шоссе ... Сухарь ... да, сухарь мочила подъ дождемъ ...
— Вы должны сейчасъ же подкрѣпить свои силы. Вы получите безплатно обѣдъ и уголъ для ночлега. Торопитесь!... У васъ вѣдь вещей нѣтъ?
— Я успѣла взять съ собой только ключи... Но я ихъ потомъ бросила..,
II.
При встрѣчѣ она прослезилась.
— Дожили! — прикладывая надушенный батистовый платочекъ къ покраснѣвшимъ вѣкамъ, воскликнула она. — Я — бѣженка... Я!.., Вы понимаете?... Вы понимаете —- ка
ково мнѣ было?!.. Боже мой, какъ тѣсно было въ нашемъ купе перваго класса! Мы столько вещей напихали туда!... Всю ночь не спали!...
Меня тронули ея слезы.
— ... Вы помните мой будуаръ въ стилѣ рококо?.. Пришлось его оставить на произволъ судьбы!.. Помните ста
туэтку, стоявшую на каминѣ?.. Нѣтъ? Ангелъ несетъ письмо ... Ахъ, рѣдчайшая вещь!.. Уникумъ!.. Она передъ моими глазами ... Разбили, въ суматохѣ, передъ отъ
ѣздомъ ... Я не знаю, какъ я проживу безъ нея, вѣдь это подарокъ моей бабушки ... И собачка, моя милая Дэзи — пропала!.. Вы себѣ не можете представить, что это было за умное животное!.. Дэзи!... Дэзи! ..
Она всхлипнула. Я не выношу женскихъ слезъ, но... теперь я вынесъ и довольно спокойно.
— ... Мы по телеграфу заказали, чтобы буфетчики на узловыхъ станціяхъ приготовили обѣдъ и ужинъ, но получили все въ холодномъ видѣ.. . Моя Лелечка привыкла пить ки
пяченыя сливки два раза въ день,, и мы не могли ни за какія, деньги достать!.. Хорошо, что наша мадемуазель догадалась взять въ вагонъ пять цыплятъ, сыру, колбасы, икры и консервовъ! . ..
Я изумленно взглянулъ на нее.
— ... Мы оставили свои дома, своихъ лошадей ,.. Лелечка, моя Лелечка привыкла сама править ... Вы помните ся шарабанъ-корзинку?
— Нѣтъ, не помню! — грубо сказалъ я.
Она удивленно посмотрѣла на меня и зарыдала, — Чу-у-жо-о-ое горе не-е трогаетъ .. . етъ! .. —ч Перестаньте!
— Вамъ-то ле-е-егко-о! . . — отнимая отъ глазъ пальцы, унизанные брилліантовыми перстнями, — прорыдала оіна. — Мы-ы бѣже-енцы!...
.— Да, да, вы — бѣженцы! .. Успокойтесь, пожалуйста. — Теперь мы должны снять тутъ квартиру. Лучшія квар
тиры всѣ, вѣроятно, уже сданы, и намъ придется Богъ знаетъ, что снять! .. И вы подумайте только: мы занимали особнякъ, а теперь придется жить на одной лѣстницѣ съ жильцами! .. Моя Лелечка съ самаго рожденія жила въ особнякѣ ... Моя Лелечка терпѣть не можетъ, когда у нея передъ глазами торчатъ постороннія лица ...
Она говорила уже спокойно. И лишь глубоко вздыхала. Мнѣ хотѣлось обругать ее, мнѣ хотѣлось —. не скрою__уда
рить ее. Но я, чортъ возьми, воспитанъ, я, чортъ возьми, корректенъ, я, чортъ возьми, никогда не позволю себѣ не только оскорбить, но даже проявить неуваженіе къ представительницѣ слабаго пола!.,
Ахъ, чортъ возьми, зачѣмъ я воспитанъ?!.. Накрутить бы на руку ея косу, потаскать ее за косу по полу сюда и туда да вожжами бы ее ... вожжами!
А она, не подозрѣвая о моихъ планахъ, бубнила:
— ... Придется покупать заново всю обстановку! ... Вы не знаете, я найду у васъ точь въ точь такую козетку, какъ стояла въ моей спальной, которую я покинула?....
— Не знаю.
— ... Что-то въ родѣ кретоновой матеріи... Птичка на вѣткѣ, и вѣтка безъ птички, и птичка безъ вѣтки. Потомъ опять птичка на птич ... нѣтъ!... Птичка на вѣткѣ, и вѣтка безъ птички, и птичка безъ вѣтки. И такъ три раза. А потомъ въ обратномъ лорядкѣі: птичка безъ ..
— Понимаю! — перебилъ я.
— И тоже, замѣтьте, три раза. Такъ, такъ.
— Можетъ быть, вы поищете такой рисуночекъ на мебельной матеріи?
— Конечно! Еще бы.
Она подняла брови.
— Вы отказываетесь?
— О, нѣтъ... Съ удовольствіемъ... съ величайшимъ удовольствіемъ!.. Птичка на вѣткѣ ... Я знаю ... я помню ...
:— Спасибо вамъ, милый! .. На этой козеткѣ такъ было уютно! Лежа на ней, я такъ любила помечтать!... И мнѣ ка
жется, будь она со мной — я бы легче перенесла всѣ страданія, скорѣе бы освободилась отъ сознанія, что я — оъженка, что я цвѣтокъ, насильственно вражеской рукой оторванный отъ родной почвы и пересаженный на чужую; цвѣтокъ, лишенный
ласковыхъ, нѣжащихъ, убаюкивающихъ лучей южнаго солнца и подставленный подъ холодные, непривѣтливые, свѣтящіе, но не грѣющіе лучи сѣвернаго солнца ... Ужасъ! Ну-съ, такъ вы мнѣ поможете, милый, устроиться?.. И найти козетку съ. ..
— Да, да, конечно!.. — Спасибо, дорогой!
На слѣдующій день послалъ ей письмецо: «Милая Зинаида Павловна!
Очень извиняюсь, что не могу помочь вамъ искать козетку съ птичками. Я принимаю участіе въ заботахъ коми
тета по пріисканію бѣженцамъ угла и куска хлѣба. Если въ моихъ поискахъ я наткнусь на козетку съ птичками — не премину пріобрѣсти ее для васъ.
— Гдѣ же. гдѣ же?!
„Инженеръ Николаевской дороги, Ивановскій, за 8 мѣсяцевъ выпустилъ 1,800,000 исходящихъ бумагъ”.
(Изъ газетъ.) Теперь понятно, почему быль такой бумажный голодъ.
Рис. Н. Радлова. Вашъ
Исидоръ Гуревичъ.