ПѢСНЬ О ГРЯДУЩЕМЪ
ПРЕМЬЕРѢ.
Сердце ужаля,
Грянь, звонкій систръ! Къ намъ изъ Кинталя Ѣдетъ министръ!
О, сколь министръ сей превозвышенъ, Онъ полонъ выспреннихъ идей,
И штатъ его богатъ и пышенъ Изъ циммервальдовскихъ дѣтей.
На Русь взирая гордымъ зракомъ, Мужицкій рай у насъ создастъ.
И всѣхъ помѣщиковъ собакамъ Онъ на съѣденіе отдастъ. Душу ужаля,
Грянь, звонкій систръ! Къ намъ изъ Кинталя Ѣдетъ министръ!
На страхъ кадетамъ и буржуямъ Съ землей подниметъ кавардакъ, — И лѣвымъ, нѣжностью волнуемъ, Проститъ разорванный пиджакъ. И популярность сыщутъ мѣры, И всѣ довольны будутъ имъ, И встанутъ гордые эс-эры,
Вопя: Онъ нашъ! Не отдадимъ! Сердце ужаля,
Грянь, звонкій систръ! Къ намъ изъ Кинталя Ѣдетъ министръ!
Изъ подворотенъ всѣхъ и сѣнецъ Напрасно брешете, враги!
Пусть онъ „вчерашній пораженецъ“,— Вѣрнѣе нѣтъ у насъ слуги!
Онъ съѣсть живьемъ желаетъ Ставку, Контръ-революціи вертепъ,
Когда-жъ онъ выдумалъ „подставку“,— Глубоко тронутъ былъ „Совдепъ“. Сердце ужаля,
Грянь, звонкій систръ! Къ намъ изъ Кинталя Ѣдетъ министръ!
За безпорочность этой службы— Чиста высокая рука!—
Ему вполнъ простятся дружбы „Компрометантныя“ слегка;
И кто помянетъ „На чужбинѣ“, Безъ дальнихъ словъ—тому глазъ вонъ! Зане эс-эрской благостынѣ Неколебимо служитъ онъ! Сердце ужаля,
Грянь, звонкій систръ! Къ намъ изъ Кинталя Ѣдетъ министръ!
Владиміръ Кадашевъ
ГОСПОДАМЪ УТОПИСТАМЪ.
Кричать, мечтать несбыточно Весьма, весьма убыточно.
Рѣчей, призывовъ—бездна, Проектовъ—цѣлый куль, Но это безполезно,
Когда въ итогѣ—нуль! Ораторамъ-же нуженъ (Иронія судебъ!)
Обѣдъ и даже ужинъ, Насущный нуженъ хлѣбъ. И сколько ни кипите Въ шумливой суетѣ, Вы все таки варите Похлебку на плитѣ!
Юрій Зубовскій.
БОЛѢЗНЬ.
Это случилось просто: Сняла свобода платье,
И—ахъ!—на тѣлѣ коросты, Какъ символъ чьего-то проклятья. Кто-то отпрянулъ въ гнѣвѣ,
Всплакнули рабочій и пахарь,
Но вмѣсто врача къ юной дѣвѣ— Явился какой-то знахарь...
Воскурилъ зловонныя травы, (Пришелъ колдунъ издалече)
Онъ „лѣчитъ“... а злая отрава Покрыла лицо и плечи...
Трудился возможно елико,
И всѣхъ ирезиралъ онъ гордо... И вотъ: вмѣсто ствѣтлаго лика— Предъ нами рябая морда! И это—наша свобода!
Плачетъ кузнецъ и пахарь... Тошно всему народу...
А гдѣ-же... почтенный знахарь?! Кричатъ мужики и бабы,
Но „знахарь“ исчезъ безвозвратно, Приказомъ Германскаго штаба
Онъ экстренно вызванъ обратно...
Михаилъ Андреевъ.
ЭВОЛЮЦІЯ. Остановись, разинувъ глотку,
И примѣчай: Тотъ, кто вчера лишь дралъ „на водку“...
Не взялъ „на чай!“ Сей скорбный фактъ осмысли кротко— И заскучай!

Оль-Райтъ.

Г
Рис. М. Ага.