ЭГЕРТ. Поэтому-то мне и необходима ваша протекция, доктор. Исцелите меня. Замолвите за меня словечко перед этим всемогущим человеком с портфелем.
ВУТКЕ. Я как всегда постараюсь все уладить. Кстати, ведь вы мне обещали подождать с переменой автомобиля до будущей весны, вы помните?
ЭГЕРТ. Конечно, конечно, несомненно! Я бы даже сдержал своё слово, если бы не случай, замечательный случай, который сбил все мои расчеты. {Затем папа сам сказал, что мне следовало бы изучить Испанию. На этой старой ка
стрюле, на которой я до сих пор ездил, — это совершенно невозможно. Итак, д-р Вутке, когда можно рассчитывать на ваш ответ?
ВУТКЕ. Через несколько дней, разумеется, не сегодня. Ни капли горечи в его бокале на сегодняшний день!
Входят тайный советник МАТТИАС КЛАУЗЕН, ОБЕР- БЮРГЕРМЕЙСТЕР, ПРЕДСТАВИТЕЛЬ муниципалтета с цепью, ГОРОДСКИЕ СОВЕТНИКИ, проф. ГЕЙГЕР, ВОЛЬФГАНГ, ЭРИХ КЛАМРОТ, БЕТТИНА, которая нежно прижимается к отцу, ПАУЛА КЛОТИЛЬДА, ОТ
ТИЛИЯ КЛАМРОТ и советник юстиции ГАНЕФЕЛЬД. ЭГМОНТ (быстро поворачивается к отцу). Поздравляю тебя, папочка, с почетным гражданством (целует его в лоб).
КЛАУЗЕН. Да, милый Эгерт, эти господа действительно удостоили меня высшей награды, существующей в нашем городском самоуправлении. Сознание недостаточности моих заслуг заставляло меня до сих пор протестовать против этого. Если бы я был моложе, ir-и обер-бюргермейстер, и вы, господа, я бы мог надеяться постепенно стать достой
ным вашей высокой оценки, но, увы! —• этот торжественный день вместе с тем напоминает мне о том, как я стар. Ухо
дящие силы, уходящее время заставляют думать о другом, я отошел от бушующей юности и требований нашего хао
тического буйного времени. Теперь нужны другие рулевые. . ОБЕР-БЮРГЕРМЕЙСТЕР. Вы остались юношески бодры, г-н тайный советник.
КЛАУЗЕН. Я передаю этот комплимент моему другу Гейгеру, г-н обер-бюргермейстер. Он специально приехал из Кембриджа ко дню моего рождения.
ГЕЙГЕР. Тьфу, тьфу, тьфу, чтобы не сглазить — надо постучать по дереву.
ОБЕР-БЮРГЕРМЕЙСТЕР (оглядывается). Трудно поверить, что это комната делового человека. Это выглядит как кабинет ученого.
КЛАУЗЕН. У меня целый ряд слабостей, в которых редко подозревают нас, дельцов: автографы, первые оттиски и т. д. У меня между прочим имеется собственноручная рукопись Лессинга «Лаокоон». Кажется, вы знаете моих детей?
(Указывает на Вольфганга). Он больше преуспел в науках, чем я. Теперь этот парень уже профессор.
ПАУЛА (вполголоса). Право, это не дурно сказано—парень. Как по-вашему?
КЛАУЗЕН. Это Эгмонт, или попросту — Эгерт. Он в свои 20 лет еще не понимает всех серьезных требований жизни, тем не менее я не боюсь за него. В свое время у нас у всех открываются глаза.
ОБЕР-БЮРГЕРМЕЙСТЕР. Вид нашего города не был 1бы законченным без вашего сына. Приятно видеть, как он мелькает в своем мерседесе.
ДЕПУТАТ. Все дамы сворачивают себе шеи, глядя на него. ЭГЕРТ. У меня тоже бывают мрачные полосы, но я не выношу этой серости после, военного времени и стараюсь ухватить, где возможно, хоть кусочек живой жизни. ДЕПУТАТ. Радость — искра божества.
ГЕЙГЕР. Разумеется, радость — дочь Эллизиума. ОБЕР-БЮРГЕРМЕЙСТЕР. Без дочерей Эллизиума у молодых людей разумеется не обходится. Сдержанный смех.
КЛАУЗЕН. Мне кажется неправильным, что в публичных дискуссиях мы не останавливаемся на психологических моментах. Прежде социологи говорили о счастье, теперь говорят о фабрикатах, полуфабрикатах, сырье. Вот это — моя дочь Беттина.
ДЕПУТАТ. Известная своей благотворительностью. КЛАУЗЕН. У моей Беттияы доброе сердце. Она помогла мне выбраться из тяжелого кризиса.
Вот это — моя дочь Оттилия. В первое время она доставила своей матери и мне много забот, тем больше радости впоследствии. А это — ее муж, мой зять, излишне представлять вам г-на Кламрота.
КЛАМРОТ (обиженно, но внешне шутливо). В качестве мужа своей жены, во всяком случае, излишне. (Оттилия ис
пуганно хватает ею за руку.) Что такое? Я говорю правду, Оттилия.
КЛАУЗЕН. Как обычно. ОБ ЕР-Б ЮР ГЕРМЕ ЙС1 ЕР. Весь город ценит прямоту г-на директора Кламрота.
МУНИЦИПАЛЬНЫЙ СОВЕТНИК. У вас только один недостаток, пн Кламрот,—(несмотря на все просьбы, вы упорно отказываетесь от выборов в магистратуру.
КЛАМРОТ. Терпение, г-н советник, все в свое время. Мы предпочитаем войти ж вам сразу и сразу же взять все в свои руки.
ОБЕР-БЮРГЕРМЕЙСТЕР. Какая чудесная картина висит здесь, пн тайный советник.
КЛАУЗЕН. Разве вы еще не! были в этой (комнате? Эго моя (покойная жена, написанная Фрицем Августом Каульбахом, еще до замужества.
ГЕЙГЕР. Это была красивейшая женщина, которую мне пришлось видеть за всю свою жизнь.
БЕТТИНА. Видите, господа, здесь вправо, на длинной шведской перчатке—бабочка. Художник сказал ^аме, что в этом образе он будет следовать за -ней всю жизнь.
КЛАУЗЕН. Если вам угодно, вернемся к гостям, спустимся в сад.
ОБЕР-БЮРГЕРМЕЙСТЕР (с балкона, глядя в сад). Это просто чудо такой сад в центре города. Чувствуешь себя, как в деревне. Не слышно автомобильных гудков, это поражает меня всякий раз.
ВУТКЕ (подходит к тайному советнику). Г-н тайный советник, я оторву вас лишь на одно мгновение. КЛАУЗЕН, Что такое?
ВУТКЕ (с мольбой в глазах). Подпись, , КЛАУЗЕН. Тяжелый крест это, д-р (Вутке, (подписывает бумагу и уходит в сад со всем обществом). Остались ВУТКЕ и д-р ШТЕЙНИЦ.
ВУТКЕ (спрятал подписанную бумагу в портфель). Ну, доброго здоровья, я ухожу. Что это у вас в руках?
ШТЕЙНИЦ (рассматривает колбочку). Это анализ крови. ВУТКЕ. Надеюсь — не положительный Вассермана? Или еще хуже: не исследование ли это- крови на предмет выяснения стопроцентного арийства? Это начинает входить в моду как будто.
ШТЕЙНИЦ. Недостаток -хлорозиса. Простая шутка. ВУТКЕ. Ага, попросту малокровие. Кто же этот счастливец? „
ШТЕЙНИЦ. Это — она, а «е он, это Инкен Петерс, которая так овладела -сердцем нашего старого друга.
ВУТКЕ. Да ну? И он сейчас же требует анализа крови? ШТЕЙНИЦ. Нет, это скорее по моей инициативе. Просто он поручил мне заботиться о ней.
ВУТКЕ. Что вы думаете об этой -историй? ШТЕЙНИЦ. Маленькое отвлечение, ничего больше. Вполне допустимо для человека, недавно выздоровевшего.
ВУТКЕ. Да, (НО (кое-где это уже внушает опасения. ШТЕЙНИЦ Каким образом? Только потому, что тайный советник иногда показывается в Бройше и дарит ребятиш
кам шоколад? Она содержит детский сад, Или, вернее, ее мать руководит детским садом. Чего т-олько ни пронюхают эти ищейки!
ВУТКЕ. Я далек от этой мысли. Я во- всяком случае... По мне вся эта история не стоит (выеденного- яйца- (кивает и быстро уходит).
ШТЕЙНИЦ подходит к баллюстраде. балкона и смотрит в сад. Не замечая его, входит ИНКЕН ПЕТЕРС со своей МАТЕРЬЮ. ......I-
ИНКЕН (ахнула, оглядывается). Мам-а, скажи— что это. по-твоему?
Фрау ПЕТЕРС. Не спеши так, я едва поспеваю. ИНКЕН. Но ведь все уходят, -мама!
Фрау ПЕТЕРС, Ты бежишь так, будто за тобой гонятся. И вообще это несколько странно — тайный советник со всей свитой (входит в сад, а ты сейчас же убегаешь оттуда.
ИНКЕН. Тут и без меня достаточно дам, которые сумеют делать придворные реверансы. Что же выпадет на мою долю, если он так окружен?
Фрау ПЕТЕРС. Мы обязаны были его поздравить. Удрать вот так, (ни -с того, ни -с -сего, просто невоспитанно. Тьг должна была, по крайней! мере, прощаться с фрейлен Бетти
яой. Ведь она так долго и сердечно разговаривала с тобой, ИНКЕН. Ну, мне пришлось только отвечать вразбивку, как на экзамене. Меня разбирали, хвалили за То* что я такая прилежная и самостоятельная девушка, стенографистка, вос
питательница, швея, за каждую новую профессию — новая похвала. Не скажу, однако, что я при этом себя хорошо чувствовала.
Фрау ПЕТЕРС. Инкен, тебе снова что-то взбрело в голову? ИНКЕН. А когда этот директор Кламрот соизволит танце
ВУТКЕ. Я как всегда постараюсь все уладить. Кстати, ведь вы мне обещали подождать с переменой автомобиля до будущей весны, вы помните?
ЭГЕРТ. Конечно, конечно, несомненно! Я бы даже сдержал своё слово, если бы не случай, замечательный случай, который сбил все мои расчеты. {Затем папа сам сказал, что мне следовало бы изучить Испанию. На этой старой ка
стрюле, на которой я до сих пор ездил, — это совершенно невозможно. Итак, д-р Вутке, когда можно рассчитывать на ваш ответ?
ВУТКЕ. Через несколько дней, разумеется, не сегодня. Ни капли горечи в его бокале на сегодняшний день!
Входят тайный советник МАТТИАС КЛАУЗЕН, ОБЕР- БЮРГЕРМЕЙСТЕР, ПРЕДСТАВИТЕЛЬ муниципалтета с цепью, ГОРОДСКИЕ СОВЕТНИКИ, проф. ГЕЙГЕР, ВОЛЬФГАНГ, ЭРИХ КЛАМРОТ, БЕТТИНА, которая нежно прижимается к отцу, ПАУЛА КЛОТИЛЬДА, ОТ
ТИЛИЯ КЛАМРОТ и советник юстиции ГАНЕФЕЛЬД. ЭГМОНТ (быстро поворачивается к отцу). Поздравляю тебя, папочка, с почетным гражданством (целует его в лоб).
КЛАУЗЕН. Да, милый Эгерт, эти господа действительно удостоили меня высшей награды, существующей в нашем городском самоуправлении. Сознание недостаточности моих заслуг заставляло меня до сих пор протестовать против этого. Если бы я был моложе, ir-и обер-бюргермейстер, и вы, господа, я бы мог надеяться постепенно стать достой
ным вашей высокой оценки, но, увы! —• этот торжественный день вместе с тем напоминает мне о том, как я стар. Ухо
дящие силы, уходящее время заставляют думать о другом, я отошел от бушующей юности и требований нашего хао
тического буйного времени. Теперь нужны другие рулевые. . ОБЕР-БЮРГЕРМЕЙСТЕР. Вы остались юношески бодры, г-н тайный советник.
КЛАУЗЕН. Я передаю этот комплимент моему другу Гейгеру, г-н обер-бюргермейстер. Он специально приехал из Кембриджа ко дню моего рождения.
ГЕЙГЕР. Тьфу, тьфу, тьфу, чтобы не сглазить — надо постучать по дереву.
ОБЕР-БЮРГЕРМЕЙСТЕР (оглядывается). Трудно поверить, что это комната делового человека. Это выглядит как кабинет ученого.
КЛАУЗЕН. У меня целый ряд слабостей, в которых редко подозревают нас, дельцов: автографы, первые оттиски и т. д. У меня между прочим имеется собственноручная рукопись Лессинга «Лаокоон». Кажется, вы знаете моих детей?
(Указывает на Вольфганга). Он больше преуспел в науках, чем я. Теперь этот парень уже профессор.
ПАУЛА (вполголоса). Право, это не дурно сказано—парень. Как по-вашему?
КЛАУЗЕН. Это Эгмонт, или попросту — Эгерт. Он в свои 20 лет еще не понимает всех серьезных требований жизни, тем не менее я не боюсь за него. В свое время у нас у всех открываются глаза.
ОБЕР-БЮРГЕРМЕЙСТЕР. Вид нашего города не был 1бы законченным без вашего сына. Приятно видеть, как он мелькает в своем мерседесе.
ДЕПУТАТ. Все дамы сворачивают себе шеи, глядя на него. ЭГЕРТ. У меня тоже бывают мрачные полосы, но я не выношу этой серости после, военного времени и стараюсь ухватить, где возможно, хоть кусочек живой жизни. ДЕПУТАТ. Радость — искра божества.
ГЕЙГЕР. Разумеется, радость — дочь Эллизиума. ОБЕР-БЮРГЕРМЕЙСТЕР. Без дочерей Эллизиума у молодых людей разумеется не обходится. Сдержанный смех.
КЛАУЗЕН. Мне кажется неправильным, что в публичных дискуссиях мы не останавливаемся на психологических моментах. Прежде социологи говорили о счастье, теперь говорят о фабрикатах, полуфабрикатах, сырье. Вот это — моя дочь Беттина.
ДЕПУТАТ. Известная своей благотворительностью. КЛАУЗЕН. У моей Беттияы доброе сердце. Она помогла мне выбраться из тяжелого кризиса.
Вот это — моя дочь Оттилия. В первое время она доставила своей матери и мне много забот, тем больше радости впоследствии. А это — ее муж, мой зять, излишне представлять вам г-на Кламрота.
КЛАМРОТ (обиженно, но внешне шутливо). В качестве мужа своей жены, во всяком случае, излишне. (Оттилия ис
пуганно хватает ею за руку.) Что такое? Я говорю правду, Оттилия.
КЛАУЗЕН. Как обычно. ОБ ЕР-Б ЮР ГЕРМЕ ЙС1 ЕР. Весь город ценит прямоту г-на директора Кламрота.
МУНИЦИПАЛЬНЫЙ СОВЕТНИК. У вас только один недостаток, пн Кламрот,—(несмотря на все просьбы, вы упорно отказываетесь от выборов в магистратуру.
КЛАМРОТ. Терпение, г-н советник, все в свое время. Мы предпочитаем войти ж вам сразу и сразу же взять все в свои руки.
ОБЕР-БЮРГЕРМЕЙСТЕР. Какая чудесная картина висит здесь, пн тайный советник.
КЛАУЗЕН. Разве вы еще не! были в этой (комнате? Эго моя (покойная жена, написанная Фрицем Августом Каульбахом, еще до замужества.
ГЕЙГЕР. Это была красивейшая женщина, которую мне пришлось видеть за всю свою жизнь.
БЕТТИНА. Видите, господа, здесь вправо, на длинной шведской перчатке—бабочка. Художник сказал ^аме, что в этом образе он будет следовать за -ней всю жизнь.
КЛАУЗЕН. Если вам угодно, вернемся к гостям, спустимся в сад.
ОБЕР-БЮРГЕРМЕЙСТЕР (с балкона, глядя в сад). Это просто чудо такой сад в центре города. Чувствуешь себя, как в деревне. Не слышно автомобильных гудков, это поражает меня всякий раз.
ВУТКЕ (подходит к тайному советнику). Г-н тайный советник, я оторву вас лишь на одно мгновение. КЛАУЗЕН, Что такое?
ВУТКЕ (с мольбой в глазах). Подпись, , КЛАУЗЕН. Тяжелый крест это, д-р (Вутке, (подписывает бумагу и уходит в сад со всем обществом). Остались ВУТКЕ и д-р ШТЕЙНИЦ.
ВУТКЕ (спрятал подписанную бумагу в портфель). Ну, доброго здоровья, я ухожу. Что это у вас в руках?
ШТЕЙНИЦ (рассматривает колбочку). Это анализ крови. ВУТКЕ. Надеюсь — не положительный Вассермана? Или еще хуже: не исследование ли это- крови на предмет выяснения стопроцентного арийства? Это начинает входить в моду как будто.
ШТЕЙНИЦ. Недостаток -хлорозиса. Простая шутка. ВУТКЕ. Ага, попросту малокровие. Кто же этот счастливец? „
ШТЕЙНИЦ. Это — она, а «е он, это Инкен Петерс, которая так овладела -сердцем нашего старого друга.
ВУТКЕ. Да ну? И он сейчас же требует анализа крови? ШТЕЙНИЦ. Нет, это скорее по моей инициативе. Просто он поручил мне заботиться о ней.
ВУТКЕ. Что вы думаете об этой -историй? ШТЕЙНИЦ. Маленькое отвлечение, ничего больше. Вполне допустимо для человека, недавно выздоровевшего.
ВУТКЕ. Да, (НО (кое-где это уже внушает опасения. ШТЕЙНИЦ Каким образом? Только потому, что тайный советник иногда показывается в Бройше и дарит ребятиш
кам шоколад? Она содержит детский сад, Или, вернее, ее мать руководит детским садом. Чего т-олько ни пронюхают эти ищейки!
ВУТКЕ. Я далек от этой мысли. Я во- всяком случае... По мне вся эта история не стоит (выеденного- яйца- (кивает и быстро уходит).
ШТЕЙНИЦ подходит к баллюстраде. балкона и смотрит в сад. Не замечая его, входит ИНКЕН ПЕТЕРС со своей МАТЕРЬЮ. ......I-
ИНКЕН (ахнула, оглядывается). Мам-а, скажи— что это. по-твоему?
Фрау ПЕТЕРС. Не спеши так, я едва поспеваю. ИНКЕН. Но ведь все уходят, -мама!
Фрау ПЕТЕРС, Ты бежишь так, будто за тобой гонятся. И вообще это несколько странно — тайный советник со всей свитой (входит в сад, а ты сейчас же убегаешь оттуда.
ИНКЕН. Тут и без меня достаточно дам, которые сумеют делать придворные реверансы. Что же выпадет на мою долю, если он так окружен?
Фрау ПЕТЕРС. Мы обязаны были его поздравить. Удрать вот так, (ни -с того, ни -с -сего, просто невоспитанно. Тьг должна была, по крайней! мере, прощаться с фрейлен Бетти
яой. Ведь она так долго и сердечно разговаривала с тобой, ИНКЕН. Ну, мне пришлось только отвечать вразбивку, как на экзамене. Меня разбирали, хвалили за То* что я такая прилежная и самостоятельная девушка, стенографистка, вос
питательница, швея, за каждую новую профессию — новая похвала. Не скажу, однако, что я при этом себя хорошо чувствовала.
Фрау ПЕТЕРС. Инкен, тебе снова что-то взбрело в голову? ИНКЕН. А когда этот директор Кламрот соизволит танце