Передъ лицомъ монарха... Говори, Лаэртъ,—чѣмъ раздраженъ ты? О, Гертруда, Оставь его!... Ну, что же—говори!
Лаэртъ.
Гдѣ мой отецъ?
Я шутокъ не терплю!... Я не боюсь мукъ ада! Я надъ этой И надъ грядущей жизнію смѣюсь!
Пусть будетъ то, что будетъ! Все равно! Вотъ до чего дошелъ я!—я отмщу
За смерть отца во что бы то ни стало!
Король. Что-жъ можетъ помѣшать тебѣ? Лаэртъ.
Ничто! Ничто не помѣшаетъ! Цѣлый міръ
Не остановитъ... Силъ настолько хватитъ, Что совершу я все!
Король.
Лаэртъ, послушай: Ужели ты, желая правду знать
О смерти твоего отца, желаешь,
Охваченный порывомъ мести, всѣхъ Губить—и друга и врага?—
Лаэртъ.
Врага!
Врага и только...
Король.
Хочешь знать, кто онъ?
Лаэртъ.
Друзьямъ я вотъ какъ широко раскрою Объятія свои,—какъ пеликанъ, Я кровію своей ихъ напою.
Король.
Ну, вотъ теперь, Лаэртъ, ты говоришь, Какъ добрый сынъ, какъ представитель рода. Я въ смерти твоего отца невиненъ, И опечаленъ ею чрезвычайно,—
Тебѣ сейчасъ все это ясно станетъ, Какъ Божій день...
Датчане (за сценой) Пускай она войдетъ!
Лаэртъ.
Что тамъ! что тамъ за шумъ?
(Входитъ Офелія, фантастически убранная цвѣтами.)
О Боже, Боже! Огонь небесный, изсуши мнѣ мозгъ, Вы, слезы, —выжгите мои глаза,
Клянусь, клянусь я за твое безумье Возмездіемъ ужаснымъ отплачу!..
Цвѣтокъ весенній мой, сестра моя, Офелія!... О Господи!
Офелія (поетъ).
Несли его въ гробѣ съ открытымъ лицомъ...
И плакали всѣ и рыдали... Прощай, голубокъ мой!...
Лаэртъ.
Останься у тебя разсудокъ, ты не возбудила бы меня къ мести больше, чѣмъ теперь...
Офелія.
А вы спойте какъ пряхи поютъ: «къ концу, къ концу,—скорѣй къ концу!» Хорошая пѣсня. Это былъ лживый управляющій: онъ укралъ у господина дочь...
Лаэртъ. Это бредъ, но сколько въ немъ смысла!
Офелія.
Вотъ розмаринъ—это для памяти... Помни
обо мнѣ, милый, дорогой!... Вотъ незабудка,— чтобъ мысли всегда обо мнѣ были...
Лаэртъ.
Безуміе и правда вмѣстѣ... Былыя воспоминанія еще свѣжи...
Офелія.
Вотъ вамъ укропъ и водосборъ... Вотъ вамъ рута... Мнѣ тоже рута,—для меня она трава воскресной молитвы... Вы можете руту носить съ другимъ девизомъ. А вотъ маргаритка...
А фіалокъ нѣтъ, онѣ всѣ завяли, когда отецъ
мой умеръ... Говорятъ, онъ такъ спокойно умеръ... (Поетъ.) Тебѣ моя радость, о, счастье мое!...
Лаэртъ.
И страсть и горе, даже самый адъ,
Въ ея устахъ красой небесной дишутъ!
Офелія (поетъ). Онъ больше не придетъ! Онъ больше не придетъ!
Онъ больше не вернется!... Онъ умеръ,—сердце не бьется, Онъ больше не придетъ!— Онъ весь былъ сѣдиной
Украшенъ снѣговъ бѣлѣй, Въ могилѣ онъ подъ землей,— Не надо плакать надъ ней: Боже,—душу его упокой!
И души всѣхъ христіанъ!.. Молю Господа!.. Да не оставитъ васъ Богъ... (Уходитъ.)
Лаэртъ.
Боже, видишь-ли Ты это?
Король.
Лаэртъ,—когда ты хочешь справедливымъ Быть предо мной,—съ тобою раздѣлить Твою печаль я долженъ... Но сначала Ты изберешь среди своихъ друзей
Мудрѣйшихъ,—пусть они рѣшатъ нашъ споръ, Всѣ выслушаютъ пререканья наши,
И будутъ судьями межь нами. Если
Они найдутъ, что я причастенъ къ дѣлу Убійства твоего отца,—готовъ
Король.
Онъ умеръ. Королева.
Но король
Невиненъ въ смерти...
Король.
Дальше!
Лаэртъ.
Какъ онъ умеръ?
Лаэртъ.
Гдѣ мой отецъ?
Я шутокъ не терплю!... Я не боюсь мукъ ада! Я надъ этой И надъ грядущей жизнію смѣюсь!
Пусть будетъ то, что будетъ! Все равно! Вотъ до чего дошелъ я!—я отмщу
За смерть отца во что бы то ни стало!
Король. Что-жъ можетъ помѣшать тебѣ? Лаэртъ.
Ничто! Ничто не помѣшаетъ! Цѣлый міръ
Не остановитъ... Силъ настолько хватитъ, Что совершу я все!
Король.
Лаэртъ, послушай: Ужели ты, желая правду знать
О смерти твоего отца, желаешь,
Охваченный порывомъ мести, всѣхъ Губить—и друга и врага?—
Лаэртъ.
Врага!
Врага и только...
Король.
Хочешь знать, кто онъ?
Лаэртъ.
Друзьямъ я вотъ какъ широко раскрою Объятія свои,—какъ пеликанъ, Я кровію своей ихъ напою.
Король.
Ну, вотъ теперь, Лаэртъ, ты говоришь, Какъ добрый сынъ, какъ представитель рода. Я въ смерти твоего отца невиненъ, И опечаленъ ею чрезвычайно,—
Тебѣ сейчасъ все это ясно станетъ, Какъ Божій день...
Датчане (за сценой) Пускай она войдетъ!
Лаэртъ.
Что тамъ! что тамъ за шумъ?
(Входитъ Офелія, фантастически убранная цвѣтами.)
О Боже, Боже! Огонь небесный, изсуши мнѣ мозгъ, Вы, слезы, —выжгите мои глаза,
Клянусь, клянусь я за твое безумье Возмездіемъ ужаснымъ отплачу!..
Цвѣтокъ весенній мой, сестра моя, Офелія!... О Господи!
Офелія (поетъ).
Несли его въ гробѣ съ открытымъ лицомъ...
И плакали всѣ и рыдали... Прощай, голубокъ мой!...
Лаэртъ.
Останься у тебя разсудокъ, ты не возбудила бы меня къ мести больше, чѣмъ теперь...
Офелія.
А вы спойте какъ пряхи поютъ: «къ концу, къ концу,—скорѣй къ концу!» Хорошая пѣсня. Это былъ лживый управляющій: онъ укралъ у господина дочь...
Лаэртъ. Это бредъ, но сколько въ немъ смысла!
Офелія.
Вотъ розмаринъ—это для памяти... Помни
обо мнѣ, милый, дорогой!... Вотъ незабудка,— чтобъ мысли всегда обо мнѣ были...
Лаэртъ.
Безуміе и правда вмѣстѣ... Былыя воспоминанія еще свѣжи...
Офелія.
Вотъ вамъ укропъ и водосборъ... Вотъ вамъ рута... Мнѣ тоже рута,—для меня она трава воскресной молитвы... Вы можете руту носить съ другимъ девизомъ. А вотъ маргаритка...
А фіалокъ нѣтъ, онѣ всѣ завяли, когда отецъ
мой умеръ... Говорятъ, онъ такъ спокойно умеръ... (Поетъ.) Тебѣ моя радость, о, счастье мое!...
Лаэртъ.
И страсть и горе, даже самый адъ,
Въ ея устахъ красой небесной дишутъ!
Офелія (поетъ). Онъ больше не придетъ! Онъ больше не придетъ!
Онъ больше не вернется!... Онъ умеръ,—сердце не бьется, Онъ больше не придетъ!— Онъ весь былъ сѣдиной
Украшенъ снѣговъ бѣлѣй, Въ могилѣ онъ подъ землей,— Не надо плакать надъ ней: Боже,—душу его упокой!
И души всѣхъ христіанъ!.. Молю Господа!.. Да не оставитъ васъ Богъ... (Уходитъ.)
Лаэртъ.
Боже, видишь-ли Ты это?
Король.
Лаэртъ,—когда ты хочешь справедливымъ Быть предо мной,—съ тобою раздѣлить Твою печаль я долженъ... Но сначала Ты изберешь среди своихъ друзей
Мудрѣйшихъ,—пусть они рѣшатъ нашъ споръ, Всѣ выслушаютъ пререканья наши,
И будутъ судьями межь нами. Если
Они найдутъ, что я причастенъ къ дѣлу Убійства твоего отца,—готовъ
Король.
Онъ умеръ. Королева.
Но король
Невиненъ въ смерти...
Король.
Дальше!
Лаэртъ.
Какъ онъ умеръ?