до геркулесовыхъ столбовъ, провозгласивши, устами одного изъ своихъ пророковъ, знаменитое положеніе, что сапожникъ выше Рафаэля, такъ какъ онъ дѣлаетъ полезныя вещи, тогда какъ картины Ра
фаэля рѣшительно ни къ чему не годны. Въ глазахъ правовѣрнаго нигилиста сама природа являлась лишь поставщицей матеріала для химіи и тех
нологіи. „Природа не храмъ, а лабораторія, и человѣкъ въ ней—работникъ“,—говорилъ тургеневски! Базаровъ.
II.
Въ одномъ очень важномъ пунктѣ нигилизмъ .оказалъ большую услугу Россіи, это—въ рѣшеніи женскаго вопроса: онъ, разумѣется, призналъ пол
ную равноправность женщины съ мужчиной.
Какъ во всякой странѣ, гдѣ политической жизни не существуетъ, гостиная является въ Россіи единственнымъ мѣстомъ, гдѣ люди могутъ обсу

ждать какіе бы то ни было интересующіе ихъ во

просы. Женщина-хозяйка занимаетъ, такимъ образомъ, соотвѣтствующее ей положеніе въ умствен
ной жизни образованнаго дома много раньше, чѣмъ возникаетъ вопросъ объ ея общественномъ уравненіи. Это обстоятельство, а также, пожалуй, еще въ большей степени крайнее обѣдненіе дворянства послѣ освобожденія крестьянъ, дали сильный толчокъ вопросу объ эмансипаціи женщины и обезпечили за нею полную побѣду.
Женщина порабощается во имя брака, любви. Понятно поэтому, что, подымая голосъ въ защиту своихъ правъ, она всякій разъ начинаетъ съ требованія свободы любви и брака. Такъ было въ древнемъ мірѣ, такъ было во Франціи XVII столѣтія и въ эпоху Жоржъ Зандъ. Такъ же было и въ Россіи.
Но у насъ женскій вопросъ не ограничился уз
кимъ требованіемъ „свободы любви , которая въ