учитывает того огромного влияния, которое оказал на экспроприацию такой чисто экономический факт, как рост промышленности, создававший новый рынок для сельско
хозяйственной продукции и спрос на землю. Но все же необходимо признать, что указание Тойнби не лишено исто
рической правды, и внимательный читатель сумеет его использовать не против, а в пользу теории исторического материализма, которая ведь отнюдь не имеет в виду ума
лять или тем более игнорировать влияние политических факторов в истории.
Отсутствие сколько-нибудь выдержанной классовой точки зрения помешало Тойнби дать полную, правдивую характеристику эволюции экономических идей. Тойнби замалчивает влияние аграрной и промышленной революции, пере
житой в XVIII ст., на классовые движения крестьянства и рабочих и на отражение их в науке и литературе.
По изложению Тойнби можно подумать, будто экономическая мысль Англии конца XVIII в. и начала XIX в. только и родила, что сочинения Смита-Мальтуса-Рикардо.
Можно подумать, будто крестьянство и рабочий класс оставались безмолвными жертвами переворота, который обрушился на них. А между тем история сохранила свидетельства напряженной борьбы рабочих и крестьян против разрушительной стихии капитализма. Не говоря уже о развитии рабочего движения в эту эпоху, крестьяне не раз оказывали сопротивление захвату их земель. Воору
женные палками и вилами, они тогда приостанавливали,— правда, лишь на короткое время, — производившееся огора
живание (Mantoux, 166 —167). В литературе сложилось довольно серьезное течение, доказывавшее преимущество мелкого земледелия над крупным. В противовес физиокра
там и представителям либеральной школы Ад. Смиту и Арт. Юнгу, близкие крестьянству экономисты возражали против „округления поместий и экспроприации земель. Некоторые писатели доказывали необходимость сохранения общинных выпасов и выгонов в интересах хозяйства бед
нейшего крестьянства, другие настаивали на денежном вознаграждении бедняков за отбираемые выгоны и выпасы. Но главные удары были направлены в сторону сохранения мелкой земельной собственности.
хозяйственной продукции и спрос на землю. Но все же необходимо признать, что указание Тойнби не лишено исто
рической правды, и внимательный читатель сумеет его использовать не против, а в пользу теории исторического материализма, которая ведь отнюдь не имеет в виду ума
лять или тем более игнорировать влияние политических факторов в истории.
Отсутствие сколько-нибудь выдержанной классовой точки зрения помешало Тойнби дать полную, правдивую характеристику эволюции экономических идей. Тойнби замалчивает влияние аграрной и промышленной революции, пере
житой в XVIII ст., на классовые движения крестьянства и рабочих и на отражение их в науке и литературе.
По изложению Тойнби можно подумать, будто экономическая мысль Англии конца XVIII в. и начала XIX в. только и родила, что сочинения Смита-Мальтуса-Рикардо.
Можно подумать, будто крестьянство и рабочий класс оставались безмолвными жертвами переворота, который обрушился на них. А между тем история сохранила свидетельства напряженной борьбы рабочих и крестьян против разрушительной стихии капитализма. Не говоря уже о развитии рабочего движения в эту эпоху, крестьяне не раз оказывали сопротивление захвату их земель. Воору
женные палками и вилами, они тогда приостанавливали,— правда, лишь на короткое время, — производившееся огора
живание (Mantoux, 166 —167). В литературе сложилось довольно серьезное течение, доказывавшее преимущество мелкого земледелия над крупным. В противовес физиокра
там и представителям либеральной школы Ад. Смиту и Арт. Юнгу, близкие крестьянству экономисты возражали против „округления поместий и экспроприации земель. Некоторые писатели доказывали необходимость сохранения общинных выпасов и выгонов в интересах хозяйства бед
нейшего крестьянства, другие настаивали на денежном вознаграждении бедняков за отбираемые выгоны и выпасы. Но главные удары были направлены в сторону сохранения мелкой земельной собственности.