ПОДПОЛЬНАЯ ФРАНЦИИ   тают боевой и жгуче-полемический смысл. Авторы зовут товаришей по искусству к давно забытым, хотя, ка- залось бы, и простым понятиям, То, что для советского писателя звучит азбукой и необходимо, как кислород, в западноевропейских (в част- ности, во французских) условиях является ломкой закоренелой и рас- пространенной традиции. Поэзия стремится вернуться к народу. II

Антокольский

п.

C. МАГДЕСЯН

ПОЭЗИЯ I

ПРИЦЕЛА

ТОЧНОСТЬ

Наша концертная бригада приеха- ла в части 3-го Украинского фронта. глаза танкистов-гвардейцев, когда звучат слова поэмы: АРТИСТЫ!-ФРОНТУ Ваграм с убийственным огнем. И Лейппиг -- день железной лавы, И Ватерло в резне кровавой - Вам не сравниться с этим днем Гвардейской русской нашей славы! После концерта к нам подходит боец-узбек. Он бывал в Казахстане, хорошо знал одного из 28-ми гвар- дейцев Даниила Кожебергенова и преклоняется перед его подвигом. У самого Самедова на груди орден Славы, Мы долго беседуем с ним. Он рассказывает, что на родине у него есть невеста, показывает ее фотографию. Я читаю ему стихотво- рение Зульфии «Сюзанэ», На Восто- ке есть обычай: полюбив джигита, невеста вышивает ему сюзанэ. Боец рассказывает, как его невеста нача- тоже пашнать но разлучила их. И поэтому его глубо- ко волнуют строки стихов: И сявозь узор глядят глаза твои, И на шелку стежки, - -как строчки на бумаге. И это сюзанэ-письмо моей любви. О нерности оно, о славе и отваге. Ты победишь врага, Вернешься, н вдвоем Цветного сюзанэ мы развернем узоры, Как солнце, поутру оно осветит дом, И солнце никогда не спрячется за горы. Юноша просит написать ему эти стихи: онхочет послать их своейне- весте. Я охотноисполняю его прось- бу и, как пройденный этап, вспомч- наю, как одно время на фронте все просили написать им симоновское «Ждн меня». Сколько раз фронто- вые машинистки печатали мне эго стихотворение в десятках экземпля- ров. Очень большое эмоциональное воздействие на фронтового слушате- ля оказывают художественные про- изведения на большие темы истории родины я ее сегодняшнего дня. Помню, как-то в одной части я по- пробовала прочесть свою свежую работу «Песнь лирическая Россу на взятие Измаила» Г. Державина (ко- нечно, в сокращенном виде). Я сом- невалась, «дойдет» ли она до бой- пов, но какова была моя радоть, корда громом ружоплесканий встре- «Песни»: А слава тех не умирает. Кто за отечество умрет; Она так в вечности сияет. Как в море ночью лунный свет. На фронте мне стало особенно яс- но, что искусство актера только тогда становится большой идейной, агитационной силой, когда отвечает лучшим мыслям и чувствам зудито рии и обладает «точностью прице- ла». Помню, как в день окончательного освобождения Крыма, на концерте в одном полку заслуженная артистка РСФСР Е. Орленева спела замеча- тельную песню «Заветный камень» песню о героическом Севастополе… Концерт прервался - он перерос рамки развлекательного зрелища и превратился в патриотический ми- тинг. Так во-время сказанное художест- венное слово, во-время спетая песня приобретают особую силу. Мы остановились в одной из де- ревень. Это поистине чудеснейший уголок Бессарабин. Красавец Днестр окаймляет ее причудливыми из- гибами, на десятки километров тя- нутся фруктовые сады. Но тишину то и дело нарушают гулкие разры- вы снарядов, гул самолетов… Вой- ска фронта наносят врагу сокруши тельные удары. Трудна, но благодарна работа ар- тиста на фронте. Для нас, чтецов, она является огромной художест- венной школой. Вряд ли где-нибудь еще создается такой тесный кон- такт между чтецом и слушателем, как во фронтовой аудитории. Из на- шей деревни через Тирасполь мы крепсти вендеры, н далеко большой курган … это суворовская могила, Здесь в Крас- нознаменной Н-ской дивизии прохо- дит нап концерт. Три тысячи чело- век амфитеатром расположились пе- ред нами. До концерта мы уз- наем от командира части, почему этот курган называется суворовской могилой. Во время Турецкой кампа- нии турки сильно укрепились в Бен- дерах. Суворов приказал всех пав- ших на поле боя наших солдат по- хоронить в одной могиле. Вырос большой курган, который и был ис- пользован для взятия Бендер. Взвесив эти обстоятельства, я вы- бираю репертуар. Обращаясь к ам- фитеатру, я говорю:

В конце 1943 г. сборник стихо- «Унтман, одушевленный своим родом; Гюго, призывающий к жию: Рембо, вдохновленный Комму- ной; яростный Маяковский, все эти поэты в тот или другой день с ог- своей жизни соприкоснулись подпольным изданием творений. Авторы сборника выступа- ют совсем без подписи, под инициа- лами или под многозначительными псевдонимами: Жак Судьба (Дестен), Люсьен Галл (Голуа), Жан Друг (Ами), Жан из-за Решетки, Ролан Ущербленный, Жан Молчание, Мало Голубой, Поль Наудачу и т. д. Кто эти, тщательно замаскировавшиеся авторы,-знакомые ли всей читающей Франции(а может быть и нам) име- на, дебютанты ли в литературе, пока остается неизвестным, Сборник называется «Честь поэтов». Вот что сказано об этой чести в коротком ромной действительностью и лись к действию. Их власть над сло- вом была настолько абсолютной, что поэзия ни в чем не потеряла от бо- с встречи только лее или менее грубой и окружающим миром, Борьба придала им силы. Пора повторить провозгласить следующее: поэты это обыкновенные люди, - ведь луч. шие из них всегда утверждали, что любой человек - поэт или может сделаться поэтом. Перед лицомопас- ности, грозящей сегодня человеку, мы, поэты, сошлись со всех краев Франции. Снова и снова поэзия пе- рестраивает свои ряды, находит сред- ства для ния, кричит, обвиняет, надеется». и Эти несколько строк характерны боевым тоном, и поисками прецеден- тов в лице Уитмана, Гюго, Рембо, Маяковского, и довольно явственной для нас наивностью. В самом деле, странно читать слова: «Поэты это обыкновенные люди». Особенно странно, если они сказаны на пре- красной и несчастной французской в черные для национального дится кое-кого убеждать. Значит, действительно немало среди фран- цузской интеллигенции деятелей, для которых эта истина прозвучит неожн- данно, а может быть, и дискуссион- но.



Сборник «Честь поэтов» очень раз- нообразен: здесь и баллады, и ин- вективы, и мучительная лирика узни- ков, и ритмическая проза, диктующая патриотам нормы достойного поведе- ния, и слова мрачного уныния, и брезжущая надежда на близкое осво- бождение, И по манере стихи тоже разнообразны. Большая часть из них как будто написана искушенными и и талантливыми людьми, мастерами художниками слова, во всяком слу. чае, людьми, стоящими на высоком уровне поэтической техники, Кое-что явно принадлежит перу неопытны любителей. Но одна черта об единяет все это пестрое собрание. Черта эта -- воз- врат к ясности и строгости языка стиха, Здесь нет ухищрений и почти отсутствуют иносказания. Ничем затемненный смысл свободно уме- стился в строфах, которые звучат чуть ли не классически,-во фрай- цузской поэзии XX века это неслы. ханный консерватизм. Она перекуша- ла на своем веку столько пряностей так отвыкла от чистого воздуха от интонационной свободы. Сочинять тексты для песен стало уделом не- прихотливых «малоформистов». Так называемая чистая, высокая поэзия отказалась не только от строфики, только от рифм, но и от знаков не препинания. Я нарочно останавливаюсь на этих, внешних как будто, особенностях французского сборника, … ведь и в них тоже проступает социальная на- правленность стихов: их содержание обращело к миллионам читателей, ко всем французам, изнемогающим под земпляров, ни криптограммами в духе дадайстов. Еще раз: так рождается народное искусство. Ниже читатель найдет несколько стихотворений из этого сборника, переведенных мною (один из этих переводов уже был опубликован в нашей печати, остальные печатаются впервые). C каждым днем освободительная борьба во Франции развертывается все шире. Наступление союзных ар- мии идет по широкому фронту. Недалек день, когда во Франции не останется ни одного немецкого солдата. Эти события будут иметь большое значение для нехода борьбы чело- вечества с фашистской чумой. Вокруг Германии сжимается огненное коль- цо. Вся Германия, со всеми своими висельниками, палачами, ворюгами и сумасшедшими, со всем, что она награбила, очутится в котле Дело, начатое и блестяще прео- димое Красной Армиет, разгрм гитлеровской военной машины - б дет довершено. Мы встретимся с французамя, к братья по оружию каждому голосу, в котором можно узнать гнев н надежду, к каждому французскому голосу, зовущему на борьбу, мы прислушиваемся сейчас, к родному.

ЖУКОВА «С наступающей армией». Пленные немцы. *

Рисунки Н. ЖУковА.

«Фирма с гарантией».

См. очерк Н.



ОДИН ИЗ МОЛОДЬХХпредислрии законная и необходимая ху-   матурги: дожественная тенденциозность в об- разе Горбунова то и дело подменяет- ся нарочитостью, назидательностью. В одной из статей об искусстве Плеханов, процитировав бельгийско- го писателя Руссо, пишет: «Истинно прекрасное художественное произве- дение всегда выражает «лиризм ве- ликой души» (подчеркнуто Плеха- новым). Вот этого-то «лиризма вели- кой души» и недостает Горбунову, Впрочем, надо полагать, что «Офи- цер флота» еще вызовет споры. Вернемся к спектаклю театра Се- верного флота. Театр с исчерпываю- шей полнотой раскрыл достоинства пьесы. Купюры, необходимые из-за того, что текст пьесы слишком ве- лик, сделаны с тактом, и в резуль- тате спектакль приобрел сжатую и выразительную форму. Режиссерское искусство В. Плуче- ка помогло ему найти верное реше- ние почти всего спектакля, в том числе и очень трудной заключитель- ной сцены (встреча в море двухпод- водных лодок). В. Плучек отказал- ся от пиротехнических эффектов, не- минуемо появляющихся в подобных случаях. спектакле полное леблагополучие. В некоторых сценах (например, в диалоге с маркизом Рикардо) Диана появляется в сопровождении слу- жанки, вооруженной опахалом, де- таль, вполне уместная в опере «Ай- да», но никак не подходящая для испанской комедии начала XVII ве- ка, действие которой к тому жепро- исходит в Неаполе. На наш взгляд, «Собака на сене» в театре Северного флота образец ложно понятой театральности. Ре- зультат получился тем более пла- чевный, что, повторяем, и режиссер и многие актеры несомненно талант- ливы, но дарования свои они расто- чили на пустяки. Нельзя сомневаться в природной одаренности артиста Деньгина, иг- равшего Тристана. Это настоящий комик, превосходно ведущий мимиче- скую игру и вдобавок отлично вла- деющий своим телом. В Деньгине есть своеобразная комедийная пла- стичность, своя особенная исполни- тельскаяманера, привлекающаякне- му всеобщие симпатии. Но, как нам кажется, Деньгии несколько изба- лован зрителем и не слишком раз- борчив в способах приобретения но- вых успехов. Он, например, пресквер- но произносит тексты, добрая дит. Спорно трактует роль Дианы ар- тистка 3. Дмитриева. У нее есть и женственность и несомненное обая- ние, но это мы могли заметить в другом спектакле - «Давным-давно», где 3. Дмитриева играет центральную роль. Вместо Дианы, капризной и свое- вольной испанской грандессы, на сцене появилась истеричная и гру- бая барыня, Диана- Дмитриева по- просту несимпатична, а это уж никак не отвечает авторскому за мыслу. Она явно проигрывает в срав- нениМнецову шо играет артистка Иванова. И все же мы уверенно говорим о режиссерском даровании постанов шика и художественного руководи- теля театра В. Плучека. Именно эта уверенность заставляет нас так резко критиковать молодого режиссера. Ошибка, совершенная по- средственностью, не может вызвать горячее беспокойство, но к ошибкам таланта мы обязаны относиться с беспощадной непримиримостью. Даже в неудачном, с нашей точки зрения, спектакле мы находим искры подлинного режиссерского дарования, Более, чем какой-либо другой моло- дой режиссер, В. Плучек обладает даром гармонического - в цветё и линиях - решения мизансцены Мно- гие эпизоды отличаются редкостной точностью ритма. Но о режиссерском «почерке» художественного руково- дителя театра Северного флота мы можем гораздо лучше судить по другому и на этот раз бесспорно удачному та». спектаклю «Офицер фло- A. Крон разрабатывает в своей пьесе одну из самых боевых и ост- рых тем жизни флота. Пьеса отли- чается жизненностью характеров и подлинной драматичностью ситуаций и в этом смысле выделяется среди других пьес на «флотские темы». Неудивительно, что первая про- блемная «морская» пьеса на совре- менную тему еще далека от совер- шенства. Центральный персонаж пье- сы - командир подводной лодки ка- питан-лейтенант Горбунов целиком человек долга, носитель самого вер- ного и высокого представления о че- сти. Однако, именно этот образ стра- дает некоторой сухостью и рассу- дочностью. А. Крон не удержался от тего, чем грешат многие наши дра-

В. ГОРОДИНСКий

Театр Северного флота-младший среди театров наших военно-морских флотов, Коллектив по возрасту его в своем нынешнем виде окон- чательно оформился лишь в годы Великой отечественной войны. Тем не менее это вполне сложившийся художественный организм. Важным достоинством коллектива является его внутренияя спаянность  потому несмешной арлекинадой. Тристан, везжающий в покои графа Лудовико верхом на Фурно и не- ожиданно изображающий карика- турного турецкого купца, - сама по себе выдумка престранная, если принять во внимание, что у Лопе- де-Вега Тристан является к Лудо- вико под видом греческого куппа и даже сообщает ему, что он армянин и исповедует христианскую веру- В. Плучек заставляет этого купца бормотать невероятную чепуху вро- де «инщалах, халва, рахат-лукум» и пр. Это уже чистейший балаган (и совершенно напрасно режиссер мо- тивирует такую, по меньшей мере «вольную» интерпретацию испан- ского классика тем, что театр Лопе- де-Вега был театром площадным). В спектакле много таких грубых и безвкусных приемов. Тристан ба- лаганит без конца, участники спек- такля то и дело угощают друг дру- га затрещинами и пинками, и в до- вершение всего Камилло, замыкаю- щий шествие Дианы со свитой из церкви, демонстративно… ковыряетв носу. Увлекшись дешевым комиковани- ем, постановщик не заметил, пови- димому, что в спектаклe исчезло и слаженность … результат того, что основной состав театра почти целиком вышел из одного-двух вы- пусков Театрального института, О единстве и слитности ансамбля го- ворят его спектакли «Собака на се- не» «Давным-давно» и «Офицер флота». По условиям места мы бу- дем говорить лишь о двух спектак- лях - «Собака на сене» и «Офицер флота» На их примере легчепросле- дить недостатки и достоинства мо- лодого театра. Спектакль «Собака на сене» в по- становке В. Плучека работа в выс- шей степени дискуссионная. Более того, на наш взгляд, это ошибка театра, ошибка, совершенная даро- витым режиссером и талантливым коллективом. Богатая фантазия режиссера в этом спектакле расточилась на мел- кие, часто безвкусные выдумки за- самое драгоценное … тексты Лопе- де-Вега, превос»одно переведенные М. Лозинским Во всем спектаклемы не услышали ни единого стиха по той причине, что никто стихов ине читал. Решительно все актеры про- износят тексты пьесы, как весьма будничную прозу, ломая метриче- скую структуру диалога, и, таким образом, плавная музыка стихов ве- ликого испанца теряется вовсе. За- то в непомерном количестве вводит- ся плохая музыка композитора Ря- занова. Временами кажется, что ре- жиссер и композитор задались целью во что бы то ни стало заглу- шить речь участников спектакля. Стремясь любой ценой достигнуть внешней эффектности в спектак- ле, В. Плучек громоздит один «трюк» на другой, В знаменитой сцене в опочивальне Диана ведет себя, как одержимая бесом, швы- ряется подушками, кидается на зло- получные подушки с кинжалом и вообще неистовствует всячески Ху- дожник В. Степанов, кстати сказать, превратил покои Дианы в комнату султанской одалискиизориентально- парфюмерных повестей Пьера Лоти. Вообще с «местным колоритом» в

Сейчас, когда, мы находимся среди войск 3-го Украинского фрон- та, громящего врага там, где когда- то громил его великий полководец Суворов, сейчас, когда среди нас находятся кавалеры ордена Суворо- ва, мне хочется напомнить вам, как почти полтораста лет тому назад гений русского оружия полково дец Суворов совершал свой послед- ний поход. Я прочту главу из поэ- мы «Суворов» К. Симонова. Предупрежденная таким образом аудитория слушает с большим ин- тересом, ее волнует упоминнание Оча- прооностея послодне произносятся последние строки: Пусть их гадают! Только тут. Среди лишений и страданий. Среди камней и снежных груд, Солдаты знали без гаданий, Что русские везде пройдут! аполраожаются громом аплодисментов. Опыт говорит, что чрезвычайно важно в нашей худо- ественной работе умение учесть обстановку на фронте, особенности далного участка фронта и конкрет- ной аудитории. Полнота идейного и художественного успеха в большой мере зависит от этих условий и от мобильности репертуара. Вот Н-ский гвардейский корпус. город, громили врага и расчищали путь нашему наступлению. Много великих подвигов совершили люди этого замечательного корпуса Едесь я читаю поэму Н. Тихонова «Слово о 28 гвардейцах». Гордостью сияют

Очень хороши все сцены в кварти- деннытрадского судожни- ре старого стн Ивановной. Это единственная лириче- ская сцена в слектакле, и онакак-то согревает всю пьесу. Трудно выделить лучшую сцену в этом отлицно оделанном спектале Блестяще сыграц папример, полуко- медийный эпизод у ворот военного склада. Спектакль отмечен значительными, актерскими успехами. Прежде всего надо выделить артиста Кузнецова в роли Кондратьева. Естественность и живость исполнения позволили Куз создать необычайно сочный и рельефный сценический образ. Очень хорош также краснофлотец Соловцов в исполнении артиста Хло- потова, и по-своему убедителенвоен- ный инженер Селянин (арт. Киссель- ман) … единственный, откровенно «отрицательный» персонаж пьесы. Трудная задача выпала на долю артиста Максимовского, играющего молчаливого друга Горбунова, ко- рабельного механика Ждановского. Ждановский лишь изредка нарушает молчание. Однако зритель с неосла- бевающим вниманием следит за каж- дым шагом этого героя. Молодая артистка Соснова хорошо



Поэты -- обыкновенные люди… Уместно вспомнить, что все так на- зываемое левое европейское искус- ство двадцатого века последователь- но и упорно уходило и уводило от такого признания. Чем бы ни пита- лось оно, снобистским равнодушием или хулиганским наплевательством по отношению к обществу себе по- добных, изощрялось ли в головолом- ных фокусах словесной технологии или тешилось детски-дикарскими, за- умными игрушками, … все равно за этим стояло самовнушениео «не- обыкновенности», исключительности уже одного факта служения музам, возможного и мыслимого только для избранных и для их окружения. По- эзия стала достоянием очень немно- тих. Она существовала почти на пра- вах рукописи: в тиражах, ничтожных до смешного, зашифрованная семью ключами, выщелоченная от каких бы социальных,

Из Действующей армии возвратил- ся коллектив Фронтового театра Таджик- ской ССР (художественный руководи- тель театра нар. артист Таджикской ССР Г. Менглет): Большим успехом Фронтовых зрителей пользовался теат- рализованный концерт «Салом, друзья» (постановка Q. Юткевича). Большую работу по художествен- ному обслуживанию бойцов и команди- ров 1-го Прибалтийского фронта и же- лезнодорожников прифронтовых райо- *

нов провел Кукольный теать политиче- ской сатиры Калининской железной до- роги (руководитель Д. Спасский). Автисты Московского театра ы. M. Н. Ермоловой проводят свой пуск на фронте, В Действующую ар- мию бригада, которая пока- теат- «Па- выехала поки жет два спектакля из репертуара ра,«Ночь ощибок» Гольдемита и рень из нашего города» К. Симонова, а также концертную программу. состоя- щую из водевилей и сольных номеров. 

играет Катерину Ивановну, ления- то ни было признаков народных или общечеловеческих ин- тересов. градскую девушку, полюбившую Горбунова и любимую им. Насколь- ко мы знаем, это первая ответствен- ная роль, сыгранная Сосновой, этого работавшей в качестве петицы (она поет и в этом спектакле). Конечно, не все одинаково удачно в этом спектакле. Совсем невырази- телен, например, артист Котов в ро- ли художника Ивана Константинови- ча (положим, и сама роль не блещет особенными достоинствами: Иван Константинович, один из тех поряд- ком надоевших и вполие стандарт- ных добродетельных профессоров, которые с давних времен кочуют из пьесы в пьесу). Артист Ильясов в роли Горбунова суховат и как-то формален, бесколоритен. Впрочем, можно рассчитьвать, что актер еще доработает свою ответственную роль. Все это не меняет общей оценки постановки. Театр показал своему флоту полновесный, хорошо слажен- ный спектакль. В принципиальном значении его можно не сомневаться, как можно не сомневаться и в том, что талантливый коллектив одержит еще не одну художественно-творче- скую победу. до

Вот почему строки подпольного французского предисловия приобре-как

Жак ДЕСТЕН Баллада о том, как поют под пыткой - Нет, колебанье бесполезно. Все ясно для меня, Я говорю из тьмы желеаной Для завтрашнего дня. В одной нз черных одиночек Шел разговор всю ночь. Согласеи, - шепчет переводчик.- Вам кое в чем помочь. - Жить, как мы все. Пусть на коленях. Но жить! Согласен - жить? Шепни нам только слово, пленник, Чтоб волю заслужить. - Шепни хоть на ухо, … и тотчас Дверь настежь из тюрьмы. Взвесь и прикинь, сосредоточась: Не так уж скупы мы. -Смахнуть с земли тебя легко мне. Летка любая ложь. Но вспомни, вспомни, только вспомни, Как белый день хорош. И тот ответил: «Бесполезно Все ясно для меня». Так он сказал на тьмы железной Для завтращнего дня. И довод прозвучал последний: Как люди ни чисты, Но платят за Париж обедней. Плати за жизнь и ты. Шпион ушел с достойным видом. Окрывая торжество. И шенчет узник: - Нет, не выдам, Не выдам никого. - Пусть гибну, Франции язвестен Мой лозунг боевой. За столько слов ее и песен Плачу я головой. Опять вошли, ведут под стражей На немощеный двор. И рядом вьется скользкий, вражий, Немецкий разговор. Но что ни скажут бесполезно. Молчал он, честь храня. Под пулями, во мгле железной. Для завтрашнего дня. Под пулями успел он фразу Пропеть.--К оружью, граж.:: И грянул залп, и рухнул сразу Товарищ славный наш. Но «Марсельеза» стала скоро Той песпею другой, Той самой лучшею, с которой Воспрянет род людской!

* Праздность Раз мертвые сюда не возвратятся. - Что делать нам, что предпринять живым? Раз вертвые не жалуются даже, - Что жаловаться попусту живым? Но если мертвые молчать не в силах, Кивым молчанье не к чему хранить: Жан ДЕСТЕН Прелюдия Человек? - Человека сломили, Сбили с ног в порошок истолкли Чтоб не помнил французской зеили, Как скотину, тавром заклеймили И на бойню гуртом повели. Где любовь? Что с любимою сталось? После стольких и стольких разлук. После стольких несчитанных мук. Вновь она, несмотря на усталость, Из предательских вырвалась рук Черпых трапез дымится гангрена. Вьется стая голодных ворон. Тихо шляпу снимает шпион. Шире круг Очищайся, арела. Новой кровью Париж обагрен…: Розы ван запылали навеки. Жалость к павшим горька навсегда. Обложила все двери орда. Зорче взгляд, Шире жадные веки. Но когда же, Французы, когда? На востоке означилась ясно Тень победы из белой пурги. Тень победы - и дальше ни зги Но боятся зари этой красной. Сбиты с толку, теснятся враги. Все смертельней для них с каждой ночью Пуля меткая в каждом окне, Грохот взрыва - в любой тишине. Так пускай же, разорваны в клочья, Они мечутся в нашей стране. В наших спальнях пускай им не снится, Не живется в безлюдном дому! Пусть глядит чужестранец во тьму. Мы заставим убраться убийцу. А предателя - жаться к нему! Слишком долго прождали мы молча. Об опасностях кончена речь. Небо в зареве, Что нам беречь! Так сотрите же след этот волчий. След позора с прощаний и встреч! Вас зовут ваши братья из тюрем! Встаньте, вольные наши стрелки, Батальонами стройтесь, полки, и промчитесь, подобные бурям. Так же неуловимо-легки! Грозным негодованьем пылая, Очистительным ветром дыша, Все размалывая и круша Ветань, народная сила былая, Пой, народная наша душа, Где оружье? - Найдем его сами. врага заберем ни за грош К чорту, рабская вялая дрожь, Хлеб достаточно смочен слезами. Каждый день для победы хорош.

Вид на Днель у Могилева.

Рис. В. КЛИМАШИНА.

См. очерк Н. ЖУКОВА «О наступающей армней».

 зи ции Пойманные детоубийцы строили ких капут». с высадкой союзников во Фран- для немцев полной неожиданностью, так как фашистская пропаганда уба- юкала их баснями о том, что в свя- русские устроят передышку. гитлеровские бандиты и подхалимски улыбались, из себя невинных, добрень- и стандартно бубнили: «Гитлер Из Могилева наш путь лежал в Бобруйск, а затем в Минск. Пейзаж красноречиво говорил о том, как чувствовали себя захватчики в Бе- лоруссии. По обеим сторонам шоссе на сто метров в глубину лес был срублен и повален. Все телеграфные столбы обмотаны колючей проволо- кой; через каждый километр стояли деревянные бастионы; так обороня- лись немцы от белорусских партизан - мастеров засад и набегов. В столице Белоруссии, разрушен- ном и исстрадавшемся Минске, мы прожили несколько дней. С содрога- нием вспоминая о пережитом кошма- ре, местные жители многое расска- зали нам о чудовищных немецких зверствах и насилияx. Гитлеровцы непрерывно убеждали население, что «Белорутения» будет навеки немец- кой, что Красная Армия разбита, и гам теперь воюют лишь дети и ста- рики. Но минчане ждали свою ар- мию-освободительницу. В Минске мы встретились с груп- пой белорусских художников, многие из которых только недавно верну- лись из партизанских отрядов. Одии день провели мы в лесу, в гостях у партизан, где нам была устроена теплая, гостеприимная встреча. диры, болны «делы», довушкиющих шествие одной из бригад замыкал козел, перепоясанный ремнем, с шо- Ферскими очками на рогах, В Вильнюс мы приехали на пятый день освобождения города, Перед вездом в столицу Литвы в глаза бросался указатель с надписью: «На Каунас - Кенигсберг». За поворо- С Минском связано еще одно яр- кое воспоминание - парад партизан Минской области. По огромному по- лю, мимо трибун в полной боевой форме шли партизанские бригады. Шествие открывали знаменосцы, за- тем шли народные мстители-коман- том дороги в огромном множестве висели плакаты Д. Шмаринова, В. Иванова, Н. Жукова, укращали виленские здания. В. Климашина и др., увеличенные от руки литовскими художниками. Плакаты и приветственные лозунги В Виленском музее застали мы большое оживление -- Шла развеска картин, горячо обсуждался экспо- зиционный план. Чем дальше шла армия на запад, тем чаще возникал среди красноар- мейцев разговор о границе. - Сколько же осталось до берло- ги? - спрашивали пехотинцы и ис- кренно завидовали летчикам, узнав, что до прусской границы всего лишь несколько летных минут. У Немана наша группа раздели- лась, двое вернулись в Москву, ос- тальные продолжали работать, про- двигаясь с частями наступающей ар- мии. Полтора месяца пребывания на фронте дали художникам огромный запас впечатлений. Нам посчастли- вилоеь попасть туда в дни грандиоз- ного, все возраставшего наступления. Мы видели людей, завоевавших победу и окрыленных ею. Благодаря походной мастерской нам удалось многие наблюдения за- печатлеть в рисунках, этюдах и да- же картинах со значительно боль- шей законченностью и тщательно- стью, чем это делалось раньше. Участники нашей группы работали непрерывно. А. Кокорин написал се- рию этюдов о Вильнюсе, Сюиту ри- сунков о танковых боях сделал В. Климашин. Над военными пейзажами и натюрмортами трудились И. Ев- стигнеев и В. Орлашин, Я привез множество зарисовок и набросков беженцев, пленных, брошенной тех- ники и т. д. С большим увлечением вели мы коллективный фронтовой дневник с записями и зарисовками. событий я остро почувствовал сложная в своей композиции, обога- щеннаявсей гаммой красок, может полно воссоздать пережитое в дни Великой отечественной войны. Толь- ко картина, завершенная и реали- стически полноценная, может правди- во рассказать о трудностях борьбы, о торжестве наступления, а главное --о людях, своим мужеством, талан- том, трудом, жизнью своей завоевы- вающих победу. Для меня лично эта поездка ока- залась значительной не только по реальным результатам. Там, на по- лях битвы, среди множества волну-

C наступающей армией в наших фронтовых альбомах как материал для будущих работ. Навстречу войскам тянулись тол- пы возвращающегося на родину на- селения. Разноречивые чувства ра- дости и печали бладели этими ис- страдавшимися людьми. Женщины, старики и дети после горьких дней фашистской оккупации шли домой, но там их чаще всего ждало пепели- ще. В первые дни наступления нем- цы еще успевали сжигать поселки, расположенные на большаках, и мы были свидетелями того, как возвра- щаощиеся люди заставали догораю- щие дома и хаты Каждое лицо фи- гура просились на холст. Зарисо- вывая их, я все время вспоминал Ре- пина и его «Крестный ход в Кур- ской губернии», Да, для того, чтобы передать со всей силой эту картину человеческого горя и человеческой радости, нужны были его, репинский, острый взгляд и кисть гениального мастера-реалиста. Каждый час открывал нам новые сюжеты и темы. Однажды нам бро- силась в глаза сломанная береза. По- следний луч заходящего солнца ос- вещал оторванную кору и сверкаю- ший молочной белизной сочный ствол. Вокруг дерева хлопотали жен- щины-беженки в белых платках. Студиец В. Дмитриевский набросал эскиз этой композиции и сейчас ра- ботает над ней. Бои часто завязывались вдалеке от дорог, так как наши танки, ус- пешно маневрируя, обходили и окру- жали отдельные группы немцев. В знойный летний день оказались мы однажды в ржаном поле. Трупы фри- цев и остатки разбитых танков ва- лялись среди примятой ржи, Кругом синели васильки. ли всплески волн, сопровождающие движение корабля. Время от време- ни развевались плащ-палатки де- сантников. Ошеломленные всем увиденным - масштабом операции, ее темпом,бое- вым духом людей, обилием техники, мы все неизменно возвращались к одной мысли: как это все слабо, бледно изображается на наших кар- тинах. Я не говорю уже о статично- сти композиции, невыразительности типажа и блеклости колорита. Нет живого образа боя. Например, танки - обычный элемент военного пейза- жа - как-то мертвеют на наших холстах; а танк напоминает живое существо, медленно раскачивающее- ся перед движением, величавое и неумолимое на марше. В этой войне люди, техника ипри- рода крепко связаны друг с другом. В этом и новизна современного воен- ного пейзажа, пока еше так слабо переданного в живописи. Утром мы узнали, что оборона противника прорвана и наступление продолжается с нарастающей силой. Мы поспешили к реке, где только что окончился ночной бой. Все кру- гом было изрыто и перекопано уда- рами авиации и артиллерии. Около уничтоженного моста наши саперы воздвигали новую переправу, К бе- регу тянулись обозы с лесом ивид- нелись колонны танков, приближаю- щихся к переправе. Художник И. Евстигнеев достализ машины-мастерской мольберт, мет- ровый холст и тут же, на поле, принялся за работу. Через четыре часа этюд был готов (во время на- шей поездки художник возвращался неоднократно на это место и сейчас привез законченную картину). Наши части стремительно двига- кие мотоциклисты, изредка в маши- не мелькала генеральская бурка. Не- прерывным потоком шла пехота. A по обочинам дорог валялась разби- Все это мыстарательно фиксировали Искусство № 35 (139)

H. ЖУКОВ

Годы войны обогатили художни- ков-фронтовиков немалым творче- ским и боевым опытом. С этюдником и вещевым мешком побывали воен- ные художники студии им. Грекова в Сталинграде, на Дону, в Крыму, на Украине, в районе Орла, на Ка- рельском и Ленинградском фронтах. Они привозили с собой в Москву зарисовки, наброски, реже этюды маслом и здесь на месте дописывали их. Два месяца тому назад в очеред- ную поездку на фронт выехала не- большая бригада студийцев. Нас было девять человек. Ехали мы на двух машинах, в которых было все необходимое для графика и живо- писца - холсты, подрамники, этюд- ники, мольберты и даже зонты. В первый день походная мастер- ская казалась нам тесноватой, но вскоре для каждой вещи нашлось свое место. Мы обжились, и наши машины стали удобным рабочим до- моМ. Приехали мы на Белорусскийфронт накануне наступления. Все были за- няты подготовкой к предстоящим гн- гантским операциям. Этим обясня- предгрозовое затишье, особая напряженность и сосредоточенность людей. Части все время меняли дис- локацию, и нам приходилось беспре- рывно передвигаться, ограничиваясь беглыми набросками. Наконец, час наступления настал.  В 11 часов вечера гул авиации по- тряс вечернюю тишину, «Летающие старшины» (так называют на фронте «По-2») развесили над передним кра- ем противника осветительные раке- ты. Немцы ответили огнем трассиру- ющих пуль. Наши бомбардировщики, двигаясь на запад грозной армадой, сбрасывали в глубине вражеской обороны свой смертоноеный гру ности эрелище. Слева все было ох- вачено заревом огня Справа отблески пламени освещали строгий силуэт молчаливого леса. В это время вата- ку тронулись танки. Они шли по вы все стороны комья земли напомина- и 2 Литература





Люсьен ГОЛУА

 Смотри, старик Гюго, тебя

НАСЛЕДСТВО ошельмовали,

Перевернись в гробу, оставь свой Пантеои. Найди виновника, И кто бы ни был он,- Сам Гитлер с Геббельсом,-он скроется едва ли.

Через пять дней мы купались в Днепре у Могилева. Там же, у Могилева, мы встретились с тысяч- ными колоннами пленных немцев Бо- сые, грязные и оборванные, шли они на восток. В самом городе нам по- падались группы пленных, гуськом зыть такую картину, сказал кто- - Урожай - так можно было на- маршировавших ло улицам. Из разговоров с пленными ясно было, что наступление наше

Перед тобой пройдут Петэны и Лавали, Все, кто предательством навеки заклеймен, Все, кто нас в розницу и оптом предавали, Мы знаем список их запятнанных имен Пезмозглое жулье с мечтой однообразной: Как выйти чистыми ва передряги грязной, Они сочли тебя, наверно, простаком,

Душеприказчик твой мудрее год от года. Он издавна с твоим наследьем был знаком. Приказчик - Франция, Наследие - Свобода,