ПОЛЬЗЕ ТВОРЧЕСТВА ему темы по рубрикам, чтобы впослед- ствии подыскать для этих тем подходя- щих писателей. Такой канцелярский ме- тод составления планов всегда вызывал его гнев. Он требсвал, чтобы каждая тема органически вырастала из автора, и в то же был творческий, сложный, двусторонний процесс. Детгиз же планирует свои будущие из- дания так: «На новом месте». Повесть из жизни звакуированного интерната. «По- весть должна показать творческую активность советских ребят и педагогов, сумевших преодолеть трудности эвакуа- ции», и т. д. Повесть, что и говорить, превосходная, но её еще нет. Её еще не начали писать. Детгиз еще не знает её автора, но уже знает её будущие размеры - шесть ли- стов! - и даже её будущий заголовок. Таких заказываемых издательством очень много. Вот будущая повесть «Советская школа» («повесть должна по- козать, как советокая школа сплотила ребят») Вот будущая повесть «Мы заме- нили отцов» («повесть должна пока- зать»…) Темы драгоценные, но именно из ува- стые книги, способные влиять на целые поколения детей, а такие книги ещё ни- когда не писались для заполнения рубри- ки в заранее составленном издательском плане. Здесь опять-таки нужно творчество, то- есть нечто прихотливое, страстное, сме- лое, свободное и, раньше всего, неожи- данное. Кто заказывал Антону Макаречко его«Педагогическую поэму»? Кто заказы- вал Эдуарду Багрицкому его «Думу про Опанаса»? И в какую рубрику предвари- тельных издательских планов могла бы вместиться «Страна Муравия» Александ- ра Твардовского, не говоря уже о стихах Маяковского, о прозе Шолохова и вообще сбо всём золотом фонде советской словес- ности. Каждая из этих подлинно творче- ских книг, прославляющих по-настояще- му, а не для заполнения рубрики, наше советское дело, - каждая явилась сюрп- ризом для всех и всех ошеломила своей новизной Творчество - всегда изобрете- ние, и онла его влияния на массы - в творческой новизне его сюжета и стиля. Почему же теперь, когда нам особенно нужно добиться влияния на детскую пси- хику, мы чураемся творчества и готовимся пичкать детей какими-то повестушками на заранее заданные темы? Здесь опять-таки вспоминается Горький. Заказывал ли он писателям книги? Еще бы! Постоянно заказывал. Немало есть со- ветских повестей и романов, которые воз- никли по внушению Горького. И Пушкин «заказывал» Гоголю его «Ревизора». И Некрасов то и дело «заказывал» Николаю Успенскому очерки. Но всё это делалось с огромным уважением к писателю, к его творческой личности, к его индивидуаль- ным стремлениям, вкусам, возможностям.  Это делалось в живом единении с писа- телем. Ибо влиятельны лишь творческие кни- ги, а все эти опусы не только оставят детей равнодушными к тем жизненным задачам, которые мы хотим им внушить, задач, но надолго отвратят их от этих то-ссть принесут величайший педагогиче- ский вред. 3. В этом я убедился на собственном опы- те, наблюдая один детский коллектив. То были обигатели обширного детского дома в Ташкенте, среди которых, между про- полосы. де ниц чим, находилась многочисленная группа детей, эвакуированных из прифронтовой Эрзац-литература явилась к ним в ви- толстого тома «В огне отечественной войны», изготовленного при помощи нож- в городе Нальчике около года назад. Книга составлена довольно толково, в ней попадаются неплохие страницы, но один отдел этой книги чрезвычайно скоро на- скучил ребятам, и они на третий же день потеряли к нему всякий интерес, хотя тематика этого отдела такая, которая не- изменно волнует ребячьи сердца Чуть только, бывало, примешься читать в литкружке стихи и рассказы, входящие в этот отдел, дети так и отхлынут от книги. Шушукаются, смотрят в окошко, на скамейках, словом, всячески Эти стихи напечатаны на первой стра- нице детгизовского сборника «Будь ге- роем!» Стихи гладкие, без сучка и задо- ринки, написанные с самыми благими намерениями, но совершенно никчемные, ибо в них - ни единого грамма поэзии. Рифмованная, резонёрская проза, и кому неизвестно, что никакого эмоционального влияния на детскую душу подобные вир- ши иметь не могут, а если повлияют, то в обратную сторону. Нельзя же серьёзно поверить, что, чуть только ребенок прочитает унылую прось- бу автора: «будь и ты, пожалуйста, у нас в тылу героем!», он сейчас же пой- дёт и наделает подвигов. Детское мышление образно, а здесь все отвлечённо и бескрасочно: Ты читаешь каждый день в газете О великих подвигах бойцов. Ждёт страна, что пионеры-дети Будут все похожи на отцов! выражают своё полное равнодушие к чи- таемому. Откуда это происходит? И мы стали внимательно вникать в эту книгу. Вот на странице 20-й картинка: стоит маленький мальчик и бросает гранату в троих перепуганных гитлеровцев. В тек- сте сказано, что их было шестеро, но, очевидно, художнику было совестно нари- совать шестерых, и он ограничился только тремя. На странице 24-й картинка: маленькая девочка ножиком убивает оторопелого гит- леровца, а другой стоит, и хоть бы что! Очевидно, ждёт своей очереди: пожалуй- ста, пырли и меня! Причём в тексте ска- зано, что ножик у девочки был перочин- ный, но художнику опять стало совестно, и он вооружил её более подходящим но- жом. Вот на вражеском танке стоит младенец не старше двух лет и торжествует победу над поверженными гитлеровцами. Это на странице 44-й, а на 50-й пять немцев гибнут под пулими двух малышей! Словом, непонятно, печему Красная Ар- мия в своей титанической борьбе с озве- релым фашизмом ведёттакие трудные бои и преодолевает препятствия, каких не чтобы сокрушить многомиллионное фаши- стское полчище! Тем более, что, судя по рисункам и тексту, враги патологически глупы. Это водевильные простофили, которые ежесекундно попадают впросак. Мудрено ли, что трафаретность и неправлоподобность этих стишков и рас- сказов скомпрометировала их в глазах детей, которые своими глазами видели войну? Как бы для того, чтобы окончательно отвадить ребят от этой волнующей темы, в тот же детский дом принесли целую груду брошюрок под нод такими монотонно- хвастливыми заголовками: «Как мы помогли поймать шпиона», фашистского снайпера), «Как мы взяли у «Как мы подстрелили кукушку» (т. е. фашистов мотоцикл», «Как мы уничтожи- ли банду фашистов», «Как мы сбили фа- щистского мотоциклиста». Во всех этих книжках действуют два мальчугана, из которых, судя по рисун- кам, одному лет семь или восемь, а дру- гому - три или даже два с половиной, Для обоих война -- тру-ля-ля, непрерыв- ная цепь изумительно-легких побед над смешными дурачишками-гитлеровцами: Мы всё громче распеваем, Пляшем лихо, с огоньком, Вдруг из круга выбегаем И гранаты достаём. И тут же картинка: одиннадцать нем- цев стоят полукругом и доверчиво ждут, скоро ли эти малюточки швырнут в них гранату. Вот какое лёгкое дело война. стоит только двум мальчуганам «лихо,что огоньком» проплясать перед немцами, и одиннадцати из них капут. Особенно легко, оказывается, ловить шпионов: Меж деревьев человек. Мы сказали: руки вверх! Немец пойман. Это он! Это крупный был шпион. Можно ли так опошлять святую тему о героизме советских детей! И подобную однообразную дешовку дети слушают по радио, им её читают со всевозможных эстрад, а также в детских домах и садах. Она становится навязчиво-привычной, она набивает оскомину, и в конце концов вы- зывает реакции, прямо противоположные на видимс, рассчитывал тем, автор. Эту притчу я рассказываю с бесхитро- стной целью: продемонстрировать на кон- кретном примере, как вредна эрзац-лите- ратура и как необходимо использовать творческие силы тех самобытных народ- ных писателей, которые умеют по-настоя- щему влиять на детей. 4 В самом деле, какую агитационную ои- лу могут иметь, например, следующие тривиальные вирши: Пионер! Ты носишь галстук красный, Ты присягу помнишь и во сне. Ты себе представить должен ясно, Что в тылу сейчас, как на войне… Каждый час встаёт перед тобою Беспредельной храбрости пример. Будь и ты у нас в тылу героем, Если носишь званье -- пионер!

М. НАГНИБИДА Бiйцi спiвають ,Заповit … Полку на штурм рушати вранцi. Уже s0pi неясний слiд. Гуртом зiбравшись у землянцi Бiйцi спiвають «Запоbiт». Блищать штики в тiсному колi, Здрига в куточку каганець. Примружив кар1 i повелi Про тi лани широкополi Виводить тенором боець. Мете пурга, Вiконце стука, Зоря в наметах ожива I в серце воiна - онука Гримлять Тарасовi слова. Ще битва, штурм. -- 0, Украiна, Днiпра окроплена вода. А чей жива моя дитина? А чей зустрiнеться дружина? Чи мати гiрко зарида? Гарматя бють Горить вiконце. I завмира в землянцi спiв. Благослови, Тарасе-сонце, вященим гнiвом землякiв. ШЕВЧЕНКОВСКИЙ ВЕЧЕР В МОСКВЕ 10 марта исполняется 129 лет со дня ро- ждения великого украинского поэта Т. Г. Шевченко. Отмечая эту дату, кафедра истории ли- тератур народов СССР Московского госу- дарственного университета совместно с лекторием МГУ устраивает большой лите- ратурный вечер, посвящённ щённый Тарасу Шевченко. С докладом «Шевченко - великий ук- раинский патриот» выступит Е. Ненадке- вич. Свои произведения, посвящённые ве- ликому поэту, прочтут украинские писа тели А. Копыленко, И. Ле, А. Малышк ышко, М. Нагнибеда, П. Панч и В. Сосюра.



k. ЧУКОВСКИЙ 1.

Есть простое и лёгкое средство изгото- вить военную книгу: возьми ножницы, вырежь из разных газет и журналов де- сятка полтора стишков и очерков, оза- главь эту окрошку возможно звонче, например: «Вперёд!» или «Слава героям!» - и военная книга готова. Конечно, без ножниц в издательском деле нельзя, Но увлекаться ножницами грешно и опасно: как бы они не стали помехой для живого литературного твор- чества. Эта-то опасность и угрожает в настоя- щее время Детгизу. Такие его книги, как «Детям о войне», «Наш старший това- рищ», «Коричневый хищник», «В боях» и другие, сплошь изготовлены ножни- цами. Вообще к ножницам это издательство питает слишком большое пристрастие. Изданные им «Сказки о храбрецах-удаль- цах», «Сказки народов Советского Союзакниг «Песенки-байки» и еще груда всевозмож- ных брошнор, вплоть до вырезок из «Войны и мира», - всё это достало талось ему исключительно при помощи ножниц. И конечно, это очень хорошо, что Дет- ты, из «Правды». Это создано не в нед- рах Детгиза. Творческой работы издатель- ства здесь опять-таки нет. Я отнюдь не хсчу сказать, будто Дет- гиз начисто уклонился от творчества. Из- давались им и творческие книги, Напри- мер, повесть Заречной «Горячее сердце», написанная с большим темпераментом и в то же время сдержанно, вдумчиво, без ложнопатетических жестов и фраз. Хоро- ши также свежие и поэтичные боевые рассказы Ильенкова, собранные в книжке «Сила жизни». Увлекательна и не только сюжетом, но и свободной манерой живого рассказа -книжка Л. Плескачев- ского «Партизанскими тропами». Но, во- первых, этих книг очень мало, Во-вторых, сами они так невелики, что каждую мож- но проглотить в полчаса. А в-третьих. ничего специфически-детского в них не имеется. Творчество Детгиза доведено здесь до минимума. Другое дело - обёмистый томик о танках «Сухопутные крейсера» О.Дрожжи- на или книга Д. Волкова «Бойцы-неви- димки», о применении математики в современной войне. Но лицо Детгиза ими определяться не может. Это книги науч- ные, прикладные, а лицо литературного издательства раньше всего определяется его достижениями в области чисто лите- ратурного творчества: его стихами, его беллетристикой. И вот здесь, в этой области, Детгиз оказывается до странности немощным. Судя по его тематическим планам, он словно забыл, что у него есть большая фаланга замечательных народных худож- ников слова, завоевавших себе многомил- лионную аудиторию детей, и не пожелал или не сумел активизировать этих писа- телей, вовлечь их в творческую, боевую работу. И где молодые таланты, выдвинутые в эти годы Детгизом? Таланты у нас так и прут из земли, и в тылу, и на фрон- те. Но в Детгизе о них не слыхать. Конечно, выращивать таланты и вдох- новляюще влиять на их творчество го- раздо труднее, чем орудовать ножницами, но дети нашей страны несомненно выиг- рали бы, если бы в эту суровую эпоху их жизни Детгизу удалось мобилизовать для творческого служения им всех своих лучших писателей. 2. Обладая такими богатыми кадрами за- мечательных авторов, Детгиз воистину мог бы творить чудеса. Только представить себе, что сделал бы со всей этой плеядой М. Горький! А Детгиз, словно не замечая её, состав- ляет какие-то отвлечённые планы, кото- рые рискуют повиснуть в безвоздушном пространстве, так как за этими планами совершенно не чувствуется конкретных писателей. Издательские планы лишь тогда хоро- ши, когда они создаются в живом едине- нии с авторами. Мне не раз доводилось участвовать в составлении подобных пла- нов под руководством М. Горького. Горь- кий не регистрировал заранее нужныеегозят «Под Москвой» что он понял, заключалось в том, что на войне снарядом является не только стальной снаряд, но и вся масса войск, устремлённая на ту или иную цель». Он начал учитывать настроение роты с той же тщательностью, с какой учитывается топография местности, количество бое- припасов и т. д. Если бойцу Серёгину, чтобы окончательно убедиться в правоте порученного ему дела, нужно было опу- стить свои персты в страшные раны, на- несённые русскому народу врагом, то ксмандиру Котельникову приходилось учитывать и эту психологию бойца и многие другие обстоятельства, уставом прямо не предусмотренные. Переживания Котельникова стоит отме- тить, как характерные для советского командира. Но переживания эти во мно- гом абстрагированы, обобщены, не связа- ны с живой личностью, образ командира   кажется подчас засушенным. Например,евших его невозмутимость при посещении мос- ковской квартиры, в которой собирается орудовать злобный обыватель, и его непо- нятное равнодушие к судьбе родной сест- ры мало вяжутся с образом подлинно со- ветского человека. Командир дивизии Перемитин очерчен в повести скупо. Перед ним лежит на столе испещренная значками оператив- ная карта. Карту лихорадит, как живое существо, - на нее ещё не нанесены те улучшения в диспозиции, которых добил- ся Перемитин в решающие тревожные дни ноября. 0, эти беспорядочно раз- бросанные кружки и красные дуги со стрелками… Как они мучительно отзыва- ются в душе! Каждое движение мысли Перемитина передаётся на бумагу, ни карту. Это хорошо показано в повести Комдив ещё до памятного 5 декабря со- вершил свой пробный контрудар Не- сколько таких пробных ударов на линии подмосковной подковы, и великий де- кабрьский перелом стал реальпостью. Тут мы воочию наблюдаем, как местный, локальный масштаб темы переходит в более широкий. Однако не сюда обращен главный ин- герес автора. Его больше занимает пове- дение простых бойнов роты, В центрепо- вести стоит фигура пулемётчикa Тимо- фея Кройкова. Рядом с ним -- Серегин и другие Они даже не помышляют о том, какие они могучие и сильные, какие они самоотверженные труженики, страсто- точны, герои. Кройков так и говорит в письма к Баре «Моя жизнь обыкновен- ная, воюем». Недаром он в прошлом



Дайте детям прочесть десяток таких резонёрских нотаций подряд, и самая идея геройства, увлекающая их с са- мого юного возраста. - покажется им Скульптурная композиция «Письмо с фронта» M. ЭПШТЕЙНА. Фрунзе.  ям великой отечественной войны, пред- ставленных на конкурс, организованный Союзом советских архитекторов и Коми- тетом по делам яскусств. Темы, предложенные участникам кон- рса, очень разнообразны от пантео- на героям войны и партизанам до над- гробья на братских могилах воннов, отмо- нументов защитникам Москвы, Ленингра- да и Севастополя - до памятников от- дельным героям: Зое Космодемьянской, 28 нанфиловцам и другим. Всего на конкурс поступило 160 проек- тов. Кроме того на выставке показаныпо- лученные вне конкурса работы, посвя- шенные героическим защитникам Сталин- града. на-днях жюри заканчивает работы по просмотру и отбору проектов. 1 марта докладом Д Аркина началось обсуждение экспонированных проектов. Докладчик отметил общий высокий уро- вень представленных проектов, их отлич- ное графическое выполнение. Для лучших проектов конкурса характерно сочетание нудной. Это просто канцелярские отписки от важной и ответственной темы. Я отнюдь не хочу отрицать заслуги и могу не отметить, что тематика всех его книг - и плохих и хороших кажется мне слишком уж узкой. Все эти книги, почти все до одной, - лишь о военном геройстве. А мы не должны забывать, что есть и другое ге- ройство, трудное, не показное, неэффект- ное геройство повседневной работы, ге- ройство внутренней дисциплины, терце- ния, нравственной стойкости, словом, то геройство, которое в настоящее время требуется от советского ребенка в тылу. Оставлять детей Сибири, Урала, Даль- него Востока, Средней Азии, а также тех. что эвакуированы из прифронтовой поло- сы, оставлять их без книжного воспита- ния никак невозможно. Но что делает наша детская литература сейчас для вос- питания этих детей? Ничего или очень мало. У большинства из них отцы на фрон- те, матери на оборонных заводах, иные уже второй год как оторвались от семьи, попали под дурные влияния, разболта-

НОВЫЕ ИЗДАНИЯ ПРОИЗВЕДЕНИЙ Т. ШЕВЧЕНКО Издательство ЦК КП(б)У выпускает на украинском языке массовым тиражом «Кобзарь» Т. Шевченко, а также отдель- ными изданиями - поэмы «Причинна», «Сон» и другие. «Кобзарь» иллюстрировал художник A. Пащенко. Предисловие написано поэ- том-академиком Павло Тычиной. В ближайшие дни в издательстве выхо- дит из печати брошюра И. Назаренко «Тарас Шевченко -- певец свободы сла- бянских народов».

лись, отстали от школы, а мы, вместо того, чтобы воспитывать их, шенелявим им о Лялях и Васях, швыряющих гра- наты в фашистов И тем внушаем им плачевную мысль, будто это чуть ли не единственная форма геройства, которого мы требуем от них Конечно, в огромном дети пока- исторической конкретности с символиче- ским обобщением Однако ряд проектов не отвечает этому требованию, они отмечены печатью своеобразного «классического шаблона» и в них больше чувствуется прилежное изучение классических архи- тектурных образцов, чем живой пафос на современности Особенно это сказалось решении таких тем, как «Пантеон героев великой отечественной войны»: многие ав- торы варьируют здесь архаичные мотивы древнеримского пантеона, В некоторых работах заметно чрезмер- ное нагромождение разнообразных архи- тектурных форм Это лишает проекты ос- новного качества героического монумента простоты и ясности художественного образа Очень интересны памятники на брат- ских могилах, врезанные в холм илиска- лу, и монументы, органически связанные с пеизажем местности (бухта Севастополя, предгорья Кавказа, донские степи). Выступление академика архитектуры Л. Руднева было посвящено вопросам ком- позиционного сочетания монументов с ар- своём большинстве советские зали себя достойными своей великой эпо- хи, но как мизерна та моральная помощь, которую они получают от нас, от писа- телей! И может ли Детгиз похвалиться, хоть одна его книга помогает слабей- шим из них противостоять пагубным воз- действиям базара и улицы? К сожалению, во многих местах эти воздействия сильны, но никакого противоядия против этих тлетворных влияний дет- ская литература до сих пор не дала и как будто даже не собирается дать. Вообще проблема воспитания детей, находящихся вдали от прифронтовой по- лосы, - одна из самых жгучих проблем нынешней советской педагогики. Хотелось бы, чтобы Наркомпрос в самом спешном порядке учёл эту насущную потребность подрастающих поколений страны и лик-

КИНОЖУРНАЛ «РАДЯНСЬКА УКРАИНА» Комитет по делом кинематографии при- нял решение о возобновлении выпуска хроникального киножурнала «Радянська Украина», В Харькове во втором кварта- ле этого года вновь открывается Украин- ская студия кинохроники. До восстановления производственной базы Украинской студии в Харькове ки- ножурнал «Радянська Украина» будет выпускать Центральная студия хроники.

видировал образовавшийся в Детгизе про- рыв. Пора понять, что моральное воспита- очередь, хитектурой современных городов. B заключение академик архитектуры Н. Колли сообщил, что Союз архитекторов организует детальное изучение вопросов, ние детей и, в первую тех, которые из-за превратностей связанных с сооружением монументов ге- ПРЕМЬЕРЫ В ТЕАТРАХ ТБИЛИСН ТБИЛИСИ (По телеграфу от наш. корр.. h годовщине установления советской власти в Грузии Театр оперы и балета им. 3. Налиашвили поставил новую опе- ру грузинского композитора Вано Гокие- ли «Патара Кахи» по одноименной пьесе грузинского класоика Акакия Церетели. военного времени оказались оторванными от семьи, от школы, ст пормального бы- та, является задачей первостепенной по- литической важности. Ведь, именно ны- нешнему ноколению советских детей предстоит в недалеком будущем взять на себя колоссальный труд по восстановле- нию мирной и радостной жизни после нa- шей окончательной победы над гитлеров- щиной. И мы, детские писатели, должны по-



нять, наконец, что наш патриотический долг - с удесятеренной энергией при- няться за создание книг, воспитывающих в советском ребенке раньше всего нрав- В театре им. Руставели Акакий Хорава возобновил пьесу Сумбатова-Южина «Из- мена». Начались репетиции пьесы И Сель- ственно-стойкую личность, способную к подвигам не только на фронте . но и в винского «Генерал Симона Чиковани. В роли Брусилова вы- купающие, истинно патриотические, воз- вышающие душу страницы, Они, конечно, будничной, тыловой обстановке. ступит А. Хорава. ную разгрому немцев под Москвой. При- вычная литературная манера незаконно

«Дружинница» Этюд в.одинцова. Сталинград январь1943 г.



понимают, почему на них косится ко- миссар Турухин, привыкший полит- работу вести только «по форме». Аб- тор тут не согласен с Турухиным, он на стороне Парфентьева человека, как он говорит, «штатского» и на войне, и по- спешно ставит знак равенства между «штатским» и большевистским воспитани- ем бойцов. Выходит так, что чуткость, взаимное понимание являются уделом единственно тех, кто и на фронте сохра- нил в себе некоторую душевную мешко- ватость, угловатость в поведении и пр. Не оттого ли на повести Габриловича так заметен налёт излишней домашности? Не оттого ли так снижены масштабы описы- ваемого, так все измельчено? Создаётся даже впечатление, что очень просторно и вольготно живётся чудаковатому челове- ку на войне И как, например, не посо- чувствовать, не улыбнуться милым, не- ловким Парфентьеву и Кройкову, когда они в самый патетический момент, перед лицом высшего начальства, запутываются собственных портянках! Габрилович снисходит к «среднему» че- ловеку, к его слабостям, всё-де утря- сется, устроится, уж так создан мир, что на всякого мудреца довольно простоты Немало найдётся в этом его военном про- изведении и маленьких, даже крошечных сердечных кон актов, как бы переса- женных автором из собственных довоен- ных произведений. Слишком много разли- то в повести мягкого юмора, снисходи- тельности к разным недостаткам чело- веческого характера. Например, к ко- миссару Турухину, который только и де- лает, что «не соглашается» с командиром дивизии Перемитиным, проявляющим за- мечательную инициативу в ведении опе- раций, автор относится с таким академи- ческим беспристрастием, что мы вправе спросить уже не всё ли равно авторукто тут прав и кто вимоват? Можно, конечно, согласиться с тем, что «молодость есть молодость, и в молодости всё смешит и развлекает». но можно так- же утверждать и другое, что в те роко- вые ноябрьские тревожно-величавые дни, когда решалась судьба страны, в при- фронтовой полосе вузовская молодежь, которую изображает Габрилович во вто- рой сюжетной линии повести, не столько чаёвничала занималась любовными ин- трижками, письмами. записками и пр., сколько лопатами и кирками, в упорном груде заграждала путь врагу. ТрудуГаб- риловича только в ремарках, а на перед нем план- - милая молодость, которая почему-то только «смешит» Автор пере- игрывает невольно нарушает жизненные когда именно так вводит ли- рические могивы в повесть, посвящен… 

НОВАЯ ПОВЕСТЬ E. ГАБРИЛОВИЧА

входит в ткань героического по замыслу произведения. Задача правдивой передачи того, как скрашивают недостатки произведения. Хорошо, самоотверженно, например, де- рутся за родину Кройков, Котельников тут преображались навыки и привычки мир- ного времени в условиях войны, войны суровой, тяжелой, требовала от автора выправляла перо автора, склонного во всех иных случаях во что бы то ни ста- совсем людях разные, и странности. ло подыскивать в необязательные угловатости большого углубления в новый материал, большого политического чутья и такта. Никак, ни при каких обстоятельствах такое одноклеточное существо, как Миша. пустышка и влюбленный «романтик», со- шедший со страниц мещанских романов, не мог добровольно записаться в лыжный отряд и ходить по тылам врага, как это пытается доказать автор. Миша лишен ка- ких либо патриотических черт. Остается его «любовь» к Оле. Но какая же это лю- бовь, когда «герой» подло, трусливо пре- дает любимую? Об этой второй (на наш взгляд совсем

H. ЗАМОШКИН

Панораму грандиозной битвы под Мос- ктой создаст время. И оно - не за гора- ми. Немного лет отделяет эпос «Тихого Дона» от эпохи гражданской войны. По- весть Евг. Габриловича «Под Москвой», напечатанная в одиннадцатой книге жур- нала «Знамя», не эпос, не панорама, на первой. прошел всего ведь один год! Это лишь разведка в эпос. Писателю-фронтовику пришлось многое перевидеть, пережить, ваписать. Разобраться в событиях, отде- лить существенное от несущественного, связать воедино характерные черты, твор- ческим воображением охватить наблюде- ния, другими словами. написать закон- ченное произведение -- вот какая задача стояла перед Евг. Габриловичем. Повесть «Под Москвой» имеет две сю- жетные линии собственно военную и любовно-бытовую. Остановимся прежде Из двух масштабов изображения войны генерального и местного -- Габрилович выбрал второй, как более соответствую- щий его писательской манере. В этом ви- де он и разрабатывает тему разгроманем- пев под Москвой. С этой, «ротной», пози- ции Габрилович сумел увидеть некоторые явления и процессы, хароктерные для отечественной войны в целом. И тут на первом плане - Петр Котель- ников. Он является командиром роты той самой сибирской дивизии, которая в октябре прибыла под Москву, дол- го, отходя с боями, изматывала врага. потом в декабре перешла в наступление и, наконец, в феврале врезалась клином в расположение противника. Так рота Котельникова и остаётся передовой до последней страницы повести. Нас не ос- тавляет мысль о том, что она и сейчас отважно дерётся где-нибудь западнее Курска или Харькова. Психология советского командира Ко- тельникова, шаг за шагом, на опыте боёв постигающего науку войны, изображе- на правдиво. Обстоятельно и расчленённо  Габрилович описывает переживания Ко- тельникова за первые полторы месяца. Пётр сильно за это время похудел, но понял, что в приёмах врага не содержит- ся ничего исключительного, «чего он сам не мог бы предугадать» Вначале это его изумило, а потом вселило уверенность в своей силе, как командира «Второе, что пришлось преодолеть Петру в боях, это постоянное чувство колебания» в томили ином шаге, «непреодолимое желиние санк- пиопировать каждое своё намерение в высших инстанциях». «Третье, и главное,

плотник, представитель, может быть, о- мой народной и мирной профессии. Кройков человек хозяйственный, осно- вательный, крепкий, непреклонный в сво- ём деле мира и войны русский человек, русский пехотинец. Во всём, что делает Кройков, автор усиленно подчеркивает са- мобытность своего героя, долженствующе- го быть воплощением национальных осо- бенностей русского воина. Образ Кройко- ва приобретает назидательный оттенок. Но, странное дело, чем больше автор хо- чет заверить, убедить читателя в ти- пичности и жизненности своего героя, тем более читатель испытывает раздра- жение и недоверие к Кройкову. Кажется, что не от жизни идёт этот образ, а от каких-то литературных реминисценций. Есть в образе этого человека явно архаи- ческие, «мужицкие» черты, заимствован- ные из устарелых, до приторности надо-в… измышлений о русском человеке. Черты своеобразной каратаевщины у Кройкова возведены Габриловичем в доб- родетель. И невольно выглядит этот герой хотя и кряжистым человеком, но безна- дёжно серым, обезличенным и таким да- леким от своих реальных прототипов, ге- роев-защитников Москвы, Сталинграда, Ленинграда, что эта отдалённость неволь- но переходит в обидное, предосудитель- ное искажение реальных харнктеров. Кройков до невозможности скромен и мешковат. И в личной жизни он недэ- тёпа: встречаясь с Варей, которую любит, он одно только и делает, что на- до доедливо «думает и думает…» Порой как- то не верится, чтобы этот неказистый, смиренный человек способен был, не дро гнув навести свой автомат в труса Зи- нялкина, спокойно прогнать от себя страх, непрошенно вползающий на мгно- вение в его душу, и т. д. 5 декабря Кройков в блиндаже разяс- пял бойцам приказ вождя о наступлении Он укоряет себя и их в том, что «плохо воюем», «затылки чешем», «много разве- лось среди нас разных «плясунов», изба- лованных советской властью» И всем вдруг стало стыдно после его слов. Сцена эта написана живо, но содержание её не в ладу с самой повестью бойцы Габрило- вича прекрасно. отважно воюют! Автор тут настолько увлёкся надуманной ориги- нальностью своего героя, что забыл обоб- стоятельствах места и времени. Палитрук Парфентьев, как и пулемёт- чик Кройков показан Габриловичем че- ловеком крайне простодушным и незло- бивым, Оба они до того нзивны, что не

Горячая патриотическая идея повести чувствуется также в той гневной, призыв- ной интонации, в том пафосе ненависти к насильникам, которыми полна картина воздушной бомбардировки мирного горо- да, убийства детей, стенаний и плача ма- терей. Сильное впечатление производит сцена в освобождённой деревне. Серегин, всё старавшийся понять, чего же хочет немец, теперь всё понял: немец хочет смерти русских. И вот Серёгин слышит из уст матери-крестьянки страшный, на

необязательной в повести) «любовной» сюжетной линии надо сказать, что она всобще вне жизненного правдоподобия. его глазах рождающийся сказ об убитом мальчике Саше. «Сынок вчера первый вас услышал: «Мама, наши!» «Спи, сынок, лес шумит». «Мама, стреляют!» «Спи, слышишь, ставни стучат…». «А тут сзади немец и подобрался»… Пришел на русскую землю в образе зверя страш- ный немецкий «лесной царь», - и Серё- гин почувствовал это раз и навсегда. Он сколачивает гробик для Саши, которого никогда до этого не знал, сколачивает и В повести местами бросается в глаза явное, почти ученическое подражание толстому, Может быть, и в самом деле трудно советскому писателю, участнику отечественной войны, избегнуть влияния гения, нашедшего ключ к раскрытию ме- ханизма народной войны? Под его могу- чей сенью найдётся место для каждого,

кло, не лукавя, просто захочет правдиво изобразить нашу победу под Москвой Но едва ли можно говорить об этом в приме- раз яряется великим гневом к врагу. «А. ты детей убивать, подлец? Детей убивать? - бормотал он, вбивая гвозди». «Ярость его росла. Всё то огромное, что передумал он за последние месяцы, всё то ужасное. что испытал его мир, столк- нувшись с миром немпя, -- выкристалли- вовалось сейчае в одно всепоглощающее чувство: в ярость» «Это была ярость рус- ского человека, бескрайняя, как и его до- брота, та ярость, которую не умерить ни- чем, которая переплывет моря. взберется на кручи пройдет сквозь огонь…» Такая сила ярости родилась не в одном только Подмосковье Она прокатиласьде- вятым валом по всем фронтам и тылам великой страны. Это рождение ненависти к врагу отражено в повести «Под Моск- вой». Однако эти и другие хорошие ме- ста существуют в ней сами по себе, отор- ванно. независимо от замысла. который стоял перед взором писателя. И разве это не очерилно для самого автора, приме- нившего к себе ту жемеру «штатскости» п нении к рецензируемому произведению, ставление о его единстве- Следующие композиция которого напоминает нечте, составленное «с бору да с сосенки». а стиль настолько пёстр, что теряется пред- строки первоисточник которых не трудно определить, так же случайны в повести, как и другие её фразеологические оборо- ты: «Веселое, глубокое чувство улачной, ладной работы охватывало обоих пуле- мётчиков по мере того, как длился бой»; «они ощущали ту горячую и вместе стем солидную леловитость которую ощущает человек, знающий что делает, и понима- ющий, что дело его идёт хорошо»; «всем было приятно и весело сознавать, что вст, мол, какие они задорные, боевые ре- бята, за словом в карман не погезут» Несвязанностью сюжетных линий, пуб- лицистических отступлений, «пристроен- ных» к сюжету и не вытекающих из него



с художественно-психологической несбхо- димостью. - всем этим страдает повесть. Но есть в повести Габриловича и под- снисходительности, при помощи которой он думал приблизить своих героев к чи- тателям.   

№ 10 (62) ЛИТЕРАТУРАИ ИСКУССТВО 3