ИЗВЕСТИЯ СОВЕТОВ ДЕПУТАТОВ ТРУДЯЩИХСЯ СССР Вас. ЛЕБЕДЕВ-КУМАЧ корреспондента «Известий» г. Самсонова.

СРЕДА, 9 МАЯ 1945 г. № 107

(8717)

 Фото специального военного В Берлине в дни победы Красной Армии.

Мы победили!…  В ушах еще не смолкнул гул войны, И жжет глаза последний дым сражений. Но нынче все сердца освещены Победной, ясной радостью весенней, И, кажется, вздохнула вся земля - Дома и люди, рощи и поля. Спасибо нашему великому Отцу, Поклон ему земной и всенародный, И нашим маршалам, и каждому бойцу За ратный труд, за подвиг благородный! Всю Родину обнять хотел бы я. Мы победили! С праздником, друзья! -

Друзья, подруги, граждане, народ, - Вот он пришел -- день радости высокой! С усталых лиц сотрем соленый пот И поглядим с улыбкою широкой На все вокруг - на солнце и сирень, На жизнь, на май, - на первый мирный день! Мы победили! --- В этих двух словах Награда нам за пот и кровь и муки, За тяжесть лет, за детский стон и страх, За горечь ран и за печаль разлуки… Давайте вспомним в этот светлый час О тех, кто душу положил за нас!…

8 мая в Берлине с

Напряженное ожидание. Взоры устрем- лены к двери. В зал входят маршил Советского Союза Жуков, главный мар- шал авиации Теддер и остальные союз- ные представители. Кресла, стоящие под национальными флагами, занимают мар- шал Жуков, сэр Теддер, генерал Спаате, заместитель народного комиссара ино- странных дел Вышинский, адмирал Бэр- роу, генерал Делатр де Тассиньи. В зале много генералов Красной Армии, участни- ков боев за Берлин. Обращаясь к присутствующим, мар- шал Советского Союза Жуков говорит: - Господа, мы собрались здесь: по уполномочию Верховного Главнокоман- дования Красной Армии заместитель Верховного Главнокомандующего маршал Советского Совоза Жуков, по уполномо- маршал авиации Теддер; здесь также присутствуют генерал-полковник амери- канской армии Спаате, от французской ар- мий генерал Делатр де Тассиньи-принять условия безоговорочной капитуляции от командования вооруженных сил Герма- нии. Я предлагаю приступить к работе и пригласить сюда уполномоченных герман- ского командования. Пригласите сюда представителей немецкого верховного главнокомандова- ния для принятия условий безоговорочной капитуляции. Входят генерал-фельдмаршал герман- ской армии Кейтель, генерал-адмирал Фридебург, генерал-полковник Штумпф в сопровождении адютантов. Звучит краткое приказание: Снова говорит маршал Жуков: - Господа, сейчас предстоит подписа- ние акта безоговорочной капитуляции. Я обращаюсь к представителям германского верховного главнокомандования с вопро- сами, имеют ли они на руках акт, позна- комились ли с ним, согласны ли предста- вители германского командования под- писать этот акт? С этими же вопросами к представите- лям командования немецкой армии обра- щается главный маршал авиации Теддер. Да, я согласен, -- тихо произносит Кейтель и передает маршалу Жукову до- ны и кумент Главной ставки, подписанный гросс-адмиралом Дениц, уполномачиваю- щий Кейтеля, как шефа командования вооруженными силами и одновременно какомандующего армии, фон-Фриде- бург ＿ как командующего военно-мор- скими силами, Штумпф - как представи- теля воздушных сил -- подписать акт безоговорочной капитуляции германских вооруженных сил. Необходимые формальности соблюде- Мриал Жудев прохлагет удолнюхо- ской армий подойти к стылу и подиисать акт. Один за другим Кейтель, Фридебург Штумпф подписывают акт. Акт подписан. Один экземпляр акта, составленного на трех языках, вручается фельдмаршалу Кейтель. Маршал Совет- ского Союза Жуков обзявляет: -Немецкая делегация может уда- литься. Л. КУДРЕВАТЫХ, Л. СЛАВИН. БЕРЛИН, 9 мая.

д Восьмое мая 1945 года - историче- ский день. Событиям его будут посвяще- ны книги. Хроника его войдет в учебни- ки и справочники. Счастлив тот, кто был свидетелем незабываемых сцен. Знаменательный день начался в аэро- порту Темпельгоф. Огромные ангары его украшены голенастыми, горбоносыми орлами, в стиле той аляповатой, грубой прусской скульптуры, которая так харак- терна для Берлина. Мы проезжаем мимо глубоких воронок, мимо крошева немец- ких самолетов, мимо обломков строений. Огромное лётное поле, обрамленное же- лезобетонными дорожками и квадратами, несколько дней назад было еще ареной горячего боя. Сейчас оно прибрано. Зе- ленеет трава, тянутся к солнцу цветы. На аэродроме оживление. Около совет- оских истребителей дежурят летчики, мии, представителями советской печати, операторами кинохроники. Хочется запомнить каждую деталь этого замечательного дня. Зной в возду- хе, На древках, воткнутых в землю, раз- веваются государственные флаги союзных держав, Вокруг - туманный силуэт Бер- лина. Прилетели из Москвы члены аме- риканского посольства. Они легли на тра- ве аэродромного поля, пестро желтею- щего цветами, и нетерпеливо вгляды- ваются в белесое берлинское небо. легациям. Это будет их почетный эскорт. 13 часов 50 минут. Слышен рокот при- ближающихся тяжелых самолетов. В воз- духе появляются два «Дугласа», затем приближается третий. Сделав над аэро- дромом два приветственных круга, пер- вым идет на посадку «Дуглас» серебри- того цвета. Машина подруливает к бе- тонной площадке, разворачивается. От- крываются двери, из кабины выходит представитель Верховного Командования экспедиционных сил союзников, главный авиации Теддер. За ним следуют командующий стратегическими воздуш- ными силами США генерал Спаатс, коман- дующий военно-морскими силами союзни- С могучим жужжанием взвиваются в воздух восемнадцать советских истреби- телей. Их ведет майор Тюлькин, участник героических боев под Сталинградом. Они летят на запад, навстречу союзным де- ков в Европе адмирал Бэрроу. Приземля- ются и две других машины. Волнующий момент: первая встреча союаниками в Берлиие, Казалось, что это не только советский и союзный вое- начальники пожимают друг другу руки, но и армии, народы, обединенные брат- ством своей великой победы. Сэра Теддера, генерала Спаатса, адми- рала Барроу встречают и приветствуют генерал армии Соколовский, начальник гарнизона и комендант города Берлина орместр, иснодняет, лимны трех, вынних голосое «ура». не союзных дает ции ный с держав. Полковник Лебедев от- рапорт сэру Теддеру. Глава делега- вместе с прибывшими обходит почет- караул. Этим парадом, -- говорит сэр Тед- дер, - нам оказана большая честь. В ответ над аэродромом гремит много- произносит Сэр Теддер подходит к микрофону и несколько слов. Он говорит: Я являюсь уполномоченным главно-

От специальных военных корреспондентов «Известий» командующего Эйзенхауэра. Очень рад приветствовать советских маршалов и генералов, а также войска Красной Ар- мии. Особенно я рад потому, что привет- ствую вас в Берлине. Союзники на западе и востоке в результате сотрудничества проделали колоссальную работу, Мне ока- зана большая честь - передать самые союзнику. * теплые приветствия нашему русскому Опускается четвертый «Дуглас». В нем доставлены представители разбитой, раз- ромленной германской армии. Они пошаи ронам, чтобы не видеть Берлина. Впереди идет фельдмаршал Кейтель, нервически сжимая в руке маршальский жезл. За ним- генерал-адмирал Фриде- бург и генерал-полковник Штумпф. Многое вспоминалось при взгляде на них: и раны Сталинграда, и страдания Ленинграда, Ковентри, и горечь Компье- на. Понурые, мрачные идут немцы мимо развевающихся государственных флагов союзных стран, реющих над Темпель- гофом. Машина с немцами проехала сквозь Берлин по пути к дому, где поверженно- му врагу предстояло подписать безогово- рочную капитуляцию Германии. На Франкфуртер-аллее воздвигнута ар- ка. Она увенчана изображением ордена Победы. Ее украшает надпись: «Красной Армии слава!» Машина с немцами про- ехала рядом с этой аркой. Для них она арка бесславного поражения. За аркой начинается район Карлсхорст. Название это отныне останется в веках, Здесь стоит здание Военно-инженерного училища. Его изображение войдет в школьные учебники, как символ победы над фашизмом. В этом здании 8 мая 1945 года Германия подписала капиту- ляцию. * В промежуток времени между прибы- зни гонерая де тием представителей союзного командова- ния и подписанием акта о безоговорочной капитуляции Германии состоялся визит главного маршала авиации Теддера к маршалу Советского Союза Жукову. Сэр Теддер поздравил маршала Жукова с победой. В память исторического события он передал ему нарядное белое шелковое знамя. Тов. Жуков в свою очередь поздра- вил представителей союзного командо- вания. Маршала Жукова посетил и поздравил гонерада Годи и черкнул, что Красная Армия и русский народ своей героической борьбой помогли освобождению Франции. о *

Свершилось!…   Николай ПОГОДИН 

таге. Географическим понятием, пока суд да дело, не в снах, а просто, по разделенью на территории фронтов и оккупационных войск, стала сама Германия. - Иль нам с Европой спорить ново? Иль русский от побед отвык? Мысли, мысли… или, вернее, это чув- ства человека, которые стремятся разом И вот теперь наш автоматчик есте- ственным порядком отписывает своим родителям: в Боранил, Нгу сарабу в рас- все, в порыве радости вылиться в словах, слов все нехватает для выраженья этих чувств. Вдруг возникает в памяти пустое, бу… рое от зноя поле над Волгой, великая степная тишь. Пятнадцать дет назал   был счастливым свидетелем закладки в поле первенца советских пятилеток, име- действительно наполнена рудою, и вот какие-то зловредные металлурги Юга до- казывают нашему правительству, что да- и горы Магнитной будто бы не су- ществует и ее выдумал лишь для учено- сти какой-то глупыйнутешественник. Все это было, начиналось на пустых местах и Сталинградский тракторный за- вод, и Магнитогорск, и многое, чего те- перь действительно не описатьмаршал - 0, ваша техника, о, ваша артилле- рия! - с каким ужасом теперь это по- нуемого тогда Тракторостроем. И ров- но за год мы с безвестным горным штей- тером сидели на горе Магнитной, и он меня серьезно уверял, что вся эта гора вторяют раздавленные немцы. Весь мир, даже враждебные нам силы и сам враг признали навек за Сталин- градом значение символа, чего-то более высокого, чем сама битва, чего-то вы- ходящего за пределы узаконенных по- нятий. Да, это правда, У нас есть своя новая история, которую нельзя понять по узаконенным понятиям. Ее надо ском воклет парагововат ском вокзаче, в переговорах Пенина со ное значение первенца наших пятиле- борбу ваннего лисма… Нет, овень многое но пережить, и выстрадать, чтобы прочув- ствовать священный символ Сталинграда. И если многие серьезно размышляю- щие люди обоих полушарий считают, что символ Сталинградаэто на века, то так и надо понимать, что на века, и не пы- таться перевести этот великий, реальный символ в область поэтических понятий. Сталинградские знамена и реальные военные традиции, родившиеся в Сталин- граде, это, как думается, отнюдь не поэтические понятия и для плененного в Сталинграде генералитета, и для тех по- следних капитанов германского фашизма, которые поставили свои подписи на акте безоговорочной капитуляции. Сталинградский символ это закат гер- манского фашизма со всей его империей, закат, уход с исторической сцены, моги- ла. Только так на вещи смотрит советский человек, который знает, что никогда, ни при каких условиях уже не повторится эта дьявольская игра немецкого импе- риализма, кровавая, проклятая игра в за- воеванье мира. Могила, кол осиновый, и больше ничего, нас не смущают траур- флаги в Португалии на мнимую или действительную гибель Гитлера. Служите панихиды. В победе над Германией народ наш завоевал свое будущее, свободу, право на созидание своего общества, сво- его собственного мировоззрения, своей культуры. Я не хочу сейчас неречислять те не подлающнеся иассеикуотеяния, перед которыми теперь само понятие варваретва уде ничего не означает Мы это знаем и ничего прошаль не собираем ся. Все это записано и обнародовано торжественных актах СССР, Англии, Со- единенных Штатов. Как над Москвой и Сталинградом на- ши первые пободы простирались в буду- щее, которое сегодня признают все сво- бодомыслящие народы, так и возвещение окончательной победы над врагом из ны- нешнего дня простирается в огромную перспективу будущего, которая сейчас стала реальным фактом краха и уничто- жения германской армии. Свершилось… Народ наш достиг вершин своих тру- дов и подвигов. Неслыханная высота истории. Невиданное время.

Великий день, священный час, непо- стижимые минуты, - и ты, простой, обыкновенный человек, один из миллио- нов, вдруг в эти минуты сливаешься с величием победы, возносишься над ми- ром на гордых крыльях славы твоего народа, твоей матери-родины. Неслыханная высота - невиданное время. Свершившееся не поддается никаким сравнениям. Ум человеческий еще не может сразу охватить громадности со- бытия. Мысли проносятся вихрем. Серд- це озаряется великим счастьем, духна- полняет гордость, - непостижимые ми- нуты! И вот, как бывает со всеми нами в минуты счастья, в памяти встают дру- гие вечера, другие ночи над Москвой. Да так ли? Были ли они, другие ночи?… Зачем они сейчас пришли на ум. Октябрь с мокрыми хлопьями снега… Да, это было. Я помню, как в эту светлую сейчас, сияющую электричеством и страшную тогда от воя ветра и забитую стеклом комнату летели мокрые хлопья снега. Мой громкоговоритель шуршал и трепетал. Закутавшись в пальто, я ждал каких-то сообщений. Теперь не помню. Но мысль опять наводит на свое, как оы указывая мне, что там, в этих ночах, тайтся что-то незабываемое и, может быть, такое же священное, как этот час гом.

шире видишь связь эпохи, неутомимые и грозные предначертания, перед которыми сегодня стал на колени раздавленный и загнанный на собственной земле гитле- ровский империализм. Свершилось,- эта мысль нас все равно сейчас ошеломляет по-человечески, по чувствам, свойственным живому сердцу, ты покоряешься сегодняшнему ликованию, свой народ. но, вспомни, это под Москвой когда-то рано утром опустились на одно колено наши полки, и тогда была дана первая клятва советской гвардии. Был страшный холод туманные и дол- гие рассветы, воронье металось по доро- гам, В стужу и метели, в туманы зорь и непроглядных вечеров вело людей то выс- шее прозренье духа, которое единственно раз и до смерти рождает только одна вера и переходит в клятву, создает героев, по- трясает ослепленного врага - вера беско- нечная, невозмутимая, Эту ничем невоз- мутимую веру тала великая сталинская всенародность, в которой никогда не ра- зобщены со еоже и малые простые мысли человека, И не- минуемые сталинские грозные предначер- тания, перед которыми сегодня до конца повержен в прах гитлеровский империа- лизм, это громадная, бесконечная вера в Так дерзновенно и величественно рож- далась под Москвою гвардия. Какая си- и гвардия. ла веры, уважения, какая ленинская про- зорливость и великолепная мечта о славе тех знамен гвардейских, которые теперь полощет ветер Эльбы, Балтики, Ауная, стройны, но сейчас позвольте не останав- ливать стремительный их ход Сейчас им тесно в рамках обычных правил изложе- ния. До боли хочется сейчас - именно сию минуту как-то очутиться в нашем Подмосковье и отыскать среди полей и сел тихую, подомшевшую уже в четвер- тый раз могилу панфиловцев, снять шап- кокловиться ия от гаубиты душии и зна воотим, живой оилой в обра- станет все минувшее, оно сольется с на- стоящим и даст ему свой строгий и про- никновенный смысл. Ни одной капли крови не пропало да- а- ы- ром. Впервые под Москвою немцы вы- учились говорить: - Гитлер капут. Это именно случилось под Москвою, когда в газетах появились фотографиче- ские снимки, так удивительно напоминаю- щие нам старинные гравюры, изображаю- щие картины восемьсот двенадцатого года. …Есть место им в полях России, Среди нечуждых им гробов. лось. своем где Свершилось все до полного конца, на чем стояли и присягали старые гвардей- цы-ветераны. Это не поэтические образы восторженного пера, а живые люди, сама жизнь. Да, были эти ночи, черные, багровые ночи октября, с мокрым снегом, летевшим в мос разбитое окно, но пронеслись они над ширью наших городов и сел, как удивительное мгновение истории, кото- рое лишь предвещало нынешний конец другой столицы, другой, враждебной лы. Берлин лежит в руинах, в тупом от- чаянии. Да, он, униженный, покрылся бе- лыми полотнищами покорности и страха, униженный, осмеянный, уничиженный за все, за все, чего не перечесть, от страш- ного презренья к человечеству до канни- бальства. Я нынче радуюсь сраму и позору этой вот Германии господ, ее конечной гибели, Она, эта Германия господ, - в диком самообольщении когда-то устанавливала новый вил земного шара, совершенно исчезал Советский Союз, который снился им, как смутное геогра- сп-ные ее уничтожению. На моей памяти сложи- лось и укоренилось это новое отврати- тельное понятие, связывающее себя с именем «Германия». И если ныне испу- стило свой последний вздох это чудови- ще, то вместе с истинными демэкрата- ми всего мира мы скажем с глубочайшей радостью: Свершилось… Наконец, оно сбы- фическое понятие.





«Разгром немецких империалистов и их армии неминуем». Когда же это было сказано? В одну из тех ночей, в канун седьмо- го ноября… Ведь вот чего не надо забывать. Как в самые, казалось бы, немыслимо тяже- лые мгновенья великий дух и гениаль- ный ум самого человечного Человека ви- дел, знал то скрытое от многих взоров, что ныне обыкновенному, простому чело- веку еще кажется непостижимым. вно тсквещает эти ночи, когда на дальних подступах к Москве навеки кончилась немецкая мол- ниеносная война и кончились навеки гор- долиные паежлы поралотит, уни древнюю столицу русских и насмеяться над новой всемирной миссией Москвы. Да будут вечно чтимы эти ночи! Ла будет несравненной и немеркнущей па- мять о том времени, когда впервые мир узнал, на что способен наш народ, остав- шийся наедине с развязанной и разнуз- данной силой гитлеровского империа- лизма. Тогда сбывались пророческие гордые вдохновения Александра Пушкина: …Иль нам с Европой спорить ново? Иль русский от побед отвык? Иль мало нас? или от Перми до Тавриды, От финских хладных скал до пламенной Колхиды, От потрясенного Кремля До стен недвижного Китая, Стальной щетиною сверкая, Не встанет русская земля? Так высылайте ж нам, витии, Своих озлобленных сынов: Есть место им в полях России, Среди нечуждых им гробов. И в те часы на устах Посифа Висса- рионовича прозвучало имя Пушкина, - шестого ноября девятьсот сорок первого года, -- поставленное рядом с именами Ленина, Толстого, Суворова, Кутузова, - какая это была светлая, возвышенная мысль гордой, пламенеющей души! И если было чудо в те легендарные часы истории, то этим чудом следует назвать парад войскам 7-го ноября, па- рад, которого не найдешь в истории, где сама дерзость была пророчеством, что никогда сапог захватчика не отобьет своих шагов на Красной площади и Кремль не отзовется эхом никому из них и никогда. Чудесным было это проникновенное выражение народного характера с его не- покоримостью, неувядаемостью перед са- мыми страшными испытаниями, которое тогда явилось изумленному миру на Крас- ной площади, - но думаю и смею утвер- ждать, что никто, кроме нас, людей сов- ременных советских понятий и традиций, так хорошо, так правильно не понял, что выразило то легендарное шествие войск на Красной площади. И чем яснее встают воспоминания, тем  





Подписание акта о безоговорочной ка- питуляции состоялось глубоким вечером в большом и строгом зале Военно-инже- нерного училища. Для участников конфе- ренциии приготовлены длинные столы. Зал украшен флагами Советского Союза, США, Великобритании, Франции.

.

7.

Москва

в эту ночь Это были и не сослуживцы, и не со- курсники, и не рабочие одного цеха, ре- шившие вместе ради торжественного мо- мента выйти на улицу. Это незнакомые друг другу люди и вместе с тем беско- нечно близкие. Их об единило наше об- щео дело. Да, это-сам народ. Среди юных девушек, мальчуганов, ко- торым тоже не спится в эту ночь, идет подхваченный под руки пожилой майор в потертой фронтовой шинели. Какой-то моряк, не в силах сдержаться, отходит в сторону и вытирает глаза платком. А с Неглинной, улицы Дзержинского, из-за Собора Василия Блаженного, из Замоскво- речья все идут и идут речья все идут и идут идут небольшими и большими группами люди.спрашивает, Русая девушка в сером пальто кричит нам: Мы здесь первыми! Это артистка Людмила Слижинская. С ней рядом диспетчер московского трам- вая Зоя Беренчук, студентка Московско- го медицинского института Лида Кусга- чи, конструктор завода имени Сталина полонский, Еще час назад они не знали друг друга, Сейчас, обнявшись, они стоят тут в общей радостно возбужденной тол- пе и поют: моя «Дорогая моя столица, золотая Москва». А в небе уже начинает рассейваться ночная тьма. С рокотом проносятся над Кремлем самолеты. Они делают два ши- роких плавных круга, как бы салютуя Победе. Нигде не спят сейчас, ни в домах, ни на фабриках и заводах. На Центральном телеграфе через полчаса после известия о победе собрались сотни людей. Они спешат поздравить своих родных, поде- литься счастьем этих минут. Краснофлотец Олег Прокофьев, вол- нуясь, пишет телеграмму полковнику Боя- рову на Северный флот.

- Я его приемный сын, - говорит он телеграфистке, - мы вместе были на фронте. Нельзя ли «молнию»? -- умо- ляет он. Старший лейтенант Игорь Владимен- ко - инвалид войны. Под распахнутой шинелью среди воинских наград - ме- даль «За оборону Ленинграда». Он поте- рял ногу в боях при прорыве блокады, под Мгой. Теперь он спешит послать те- леграмму отцу в одну из артиллерийских частей Красной Армии. - С победой, с праздником! - эти волотые слова летят в Свердловск и Омск в деревню Кольцовка и в Сарабуз, в Сред- нюю Азию и на Кавказ. И печти каждый нельая ли лальелеодаврям. му в Берлин, просто в Берлин, чтобы поздравить тех, кто довершил победу?! В родильном доме 14 у Крестьян- ской заставы все охвачены радостным волнением. Первым родился здась в час победы сын у Ольги Васильевны Станке- вич. Малльчик, которого она нарекла Виктором. Курсанты Высшей военной школы ПВО Красной Армии, прослушав сообщение, достали гармонь. Возникли песни. Дежур- ный по гарнизону майор тов. Н. Иванов записывает в ежедневном рапорте: «Доношу, что во время моего дежур- ства произошло важное историческое со- бытие: славной победой советского ору- жия закончилась Великая Отечественная война». Через час мы снова на Красной площа- ди. Здесь те же непрерывные потоки москвичей. На пляски и танцыощади начинаются Рассвет быстро прогоняет остатки но- чи. Яркокрасное зарево зажглось на во- стоке, открывая день -- День Победы. B. БЕЛИКОВ, Ник. ЖДАНОВ.

час. И, р да, Никто не спал не мог спать, не хотел спать. Весть о победе родилась в ночной Ее ждали. Она возникла в минуты, наэлектризованные предчувствием победы! когда диктор об*явил по радио,что пе- редачи будут продолжаться до половины четвертого утра, все жадно прильнули к рупорам, Два часа десять минут! Наступила тор- жественная минута. Радио сообщает: Гер- мания капитулировала безоговорочно и до конца, Победа! Это священное слово про- будило в каждом чувство непередаваемой гордости за свою страну, за весь наш ве- ликий народ, Свершилось то, чего ждали, чему стремилиеь, что стоило крови тру- чему стремились, что стоило крови, тру- к напряжения, титанических усилий, и первая мысль, первый порыв итти туда, где ликая полотнище У мавзолея, освещенного вверху мало- вым пламенем ламп, стоят юноши, девуш- ки, офицеры, рабочие. Стоят, замерев в благоговейном молчании Многие целуют руг друга, обнимают. Нельзя передать волнение ение, которое испытывает каждый, Высокий юноша, волнуясь, кричит: - Товарищу Сталину -- ура! И все, кто находится на площади, под- хватывают его возглас. И долго, востор- женно гремит «ура» ура» в честь великого ор- ганизатора и вдохновителя победы. Люди все прибывают и прибывают. - Кто вы?-спросили мы подходив- шую к площади новую колонну. - Народ! Мы -народ! -- ответил хор Кремль, где великий Сталин, где ве- могила Ленина,- на Красную пло- вщадь. Часы на Спасской башне показывают 3.15. Прожектор освещает яркокрасное над широким куполом здания Древние зубчатые стены, правительства, башни, купола родные, близкие каждому контуры Кремля -- будят в душе непере- даваемые чувства. голосов.

Tуs- жице

raf треа No-

rop

p

оду

3

тр



Великий

день

Александр ПРОКОФЬЕВ

собр Bet 10 арты

На мрамор занести б всех поименно Солдат России, чтоб в века, в века, Да, чтоб над этим мрамором знамена Простреленные рвались в облака!

И там, где бчлись воины простые, Размашисты, суровы, горячи, Победа распростерла золотые, Прямые, незакатные лучи. 

Великий день! Мы так его назвали, Пред ним стеною дым пороховой. Над пеплом, гарью, грудами развалин Им поднят стяг победы боевой.

y. (0).