Ч 3 ПЕ.
racy
i.
Ab
Tb
ne
Ma
ax
ЫМ
{an
(0°
гну
ус
ых
300
pat
—
ды
ro-
107
pa-
ppl“
ны
a
ap
ь В
уни.
pie
eo
ne
А
pO”
(pr
00
pte
By
1
BTOPHMH, 13 HOABPA 1945 r. Ne
266 (8876)
Братья ТУР Вечная слава!
Летчик эскадрильи «Нормандия» лей-
тенант фанель, бежавший из занятого
немцами Парижа в французеким «маки»
и перелетевний на отоитом у врагов «Юн-
Другой советский человек около двух
лет с риском для жизни прятал от глаз
гестаповцев предемертную записку док-
тора Яковлева и, освобожденный из
керсе» в Советский (С010з, рассказал нам, тюрьмы Красной Армией, перослал ее в
что в горах Сазойл он видел могилу ©
надписью:
«Иван Созонов, город Кострома».
В отряде французских партизан сра-
жалея русский солдат и пал под чужими
звездами за будущее человечества. Быть
может, старушка-мать в Костроме moay-
чила бумажную четвертушку, на которой
печатными буквами значилось, что сын
ее Нван пропал без вести... Сколько слож-
ных судеб заключено в этой лаконичной
формузе!
Поезжайте по русским дорогам, веду-
щим на запад, по большакам и просел-
кам. заросли бурьяном траншеи. Лишь
опытный глаз расшифровывает, как иеро-
глиф, картину разыгравшейся здесь же-
стокой битвы. Ржавчиной покрылись ок-
руглые тельца похожих на кегли мин,
разбросанных вдоль дороги. А вот на ко-
согоре, над рекой, была позиция пулемет-
чика, добротно вырытый окоп, и вокруг
рассыпана шелуха позеленевших гильз...
Заросли буйными травами поля битв,
но судьбы людей еще долго будут раскры-
валься после войны. И до многих мате-
рей и жен, отцов и братьев будут дохо-
дить печальные расеказы © поеледних
днях и часах их близких, свидетельства
высокого душевного благородства и нрав-
ee непреклонности советских IN-
дей...
Помнится, когда наши войска 06вобо-
дили Ровно, корреспондентская судьба
занесла нас в этот город Западной Украи-
ны. Мы были в тюрьме гестапо, где в ка-
раульном помещении еще дымилаеь све-
же сваренная немецкой стражей картош-
ка и на стенах камер кровью сочились
надписи уходивших на смерть. Призрак
Ровенской тюрьмы снова встал в нашей
памяти, когда в редакцию вместе с обыч-
ной почтой пришло письмо тов. Левицко-
го из города Здолбуново.
Вскрыли конверт. На стол выпал кло-
чок бумаги, на котором карандашом было
написано:
Ашхабад, Первомайская, 102-а,
Ирина Николаевна Ивашура (жена).
Загорск, Московек. обл., 1 Wpoze-
тарекая, 22, Елена Николаевна
Яковлева (мать).
Умпраю, любя!
В письме сообщалось:
«Посылаю вам записку, которую на-
писал перед казнью в Ровенской тюрьме
гестапо военврач Яковлев, Константин
Константинович. Дело происходило в ян-
варе 1942 года. Он вручил мне эту за-
WHCKY, Kak соседу по камере, и пожал мне
руку. Затем под’ехала машина за смерт-
никами, и вошедший немецкий солдат
грубо толкнул доктора Яковлева к выхо-
ay. Доктор держался очень смело и, вый-
дя к машине, высоко подняв голову,
крикнул так, что слышно было во всех
камерах: «Да здравствует партия боль-
шевиков! Да здравствует дело Ленина —
Сталина!» Эеэсовцы быстро втолкнули
его в машину».
` Советский военный врач Константин
Константинович Яковлев, — как повест-
вует близко узнавший его во время за-
ключения автор письма, — был взят в
паен в тот момент, когда он, выполняя
служебный долг, делал операцию тяжело
раненому бойцу. В лахере для военно-
ленных доктор Яковлев вылечил и пе-
реправил к партизанам сотни советских
бойцов и офицеров. Схваченный гестано,
Яковлев мужественно перенес пытки и
умер, как герой. Е
Москву.
Редакция направила предомертные
строки К. К. Яковлева его жене по адре-
су, указанному в записке. В ответ приш-
20 взволнованное письмо гр-юи Ивангу-
ра 0 том, как дорог ей этот клочок бума-
ги, написанный рукою мужа...
Tak, спустя долгое время после окон-
чания войны, раскрылась судьба пропав-
шего без вести доктора Яковлева, сына
своей великой Родины, воспитанника в9-
ветской эпохи...
Подобно тому, как тов. Левицкий про-
нес сквозь войну предемертную записку
Яковлева, тов. Семенов несколько лет
берег фотографию капитана Орел. В ию-
ле 1941 года красноармейцы, проходив-
шие со своим полком через деревню Чер-
воный Осовец в Белоруссии, стали сви-
детелями воздушного боя. Несколько
«Мессершмиттов» атаковали один со-
ветский бомбардировщик. Повидимому,
бомбардировщик возвращалея с задания
и отстал от своей группы. «Месееры»
стали клевать отставшего. Экипаж СБ
отчаянно отбивался, но в конце-концов
маштина загорелась и упала.
Когда красноармейцы подбежали к
разбившемуся самолету, они нашли на
месте его падения только кучу дымящих-
ся обломков. Сила падения была так
ужасающа, что моторы отлетели далеко
в сторону. Случайно уцелела обгоревшая
полевая сумка. Красноармеец Семенов
открыл планшет. Под треснувшим целлу-
лоидом не сохранилось ничего, кроме
семейной фотографии, на которой были
изображены летчик в открытом френче
е галстуком, его жена и дочь. Внизу
стояла подпись: «Капитан Орел».
Четьгре года войны тов. Семенов хра-
ним в своем солдатеком ранце. фотогра-
фию погибшего летчика. Фотография
прошла длинный путь — путь Юрасной
Армии, знамена которой победоносно
прошумели в девяти странах Европы.
Под огнем, на передовой, тов. Семенов
берег, как зеницу ока, последнюю на-
мять о неизвестном ему капитане.
«Моей заветной мечтой, — пишет
тов. Семенов, — было разыскать семью
капитана Орели вручить ей этот дорогой
для нее снимок». Тов. Семенов предпри-
нимал много попыток разыскать семью
капитана Орел, но, к сожалению, они не.
увенчались успехом. Наконец, из Управ-
ления кадров Военно-Воздушных Сил
Красной Армии, куда было послано ре-
дакцией письмо тов. Семенова, на-днях
получен ответ:
«По учетным данным Управления кад-
ров ВВС Ерасной Армии числится невер-
нувшимея с боевого задания 11 июля
1941 года капитан Орел, Константин
Павлович, у которого значится жена
Орех А. Ф., проживавшая по адрееу: ет.
Рамонь, Ю.-В. ж. д.».
Быть может, из этих газетных строк
супруга капитана Орел узнает о послед-
них минутах ее мужа, не вернувшегося с
задания, — о минутах, в которые он
вложил всю силу своего отважного: серд-
ца. Вапитан Константин Навлович Орел
погиб где-то над полями деревни Черво-
ный Осовец, в. июльский полдень 1941 го-
да, в тягостные, черные дни вражеского
нашествия...
*
Теперь, когда завоеван мир во всем
мире, мы с благодарностью вопоминаем о
тех, кто святой кровью своей напоил зем-
лю, чтобы поднялись колосья победы.
Все, что было в них бессмертного, —
величие их духа, — осталось в памяти
народа, в деяниях сегодняшнего и зав-
тралинего дня, в судьбе поколений,
Письма с Тихоло океана”
5. Спустя 4Ю лет
В тот вечер в Дальнем, когда мы, трое
советских офицеров, неожиданно появи-
лись у 82-летней русской женщины,
ее уст негодующее: «Стесселя надо было
убить!», мы поняли, что вее эти сорок
лет Евгения Ильинишна Едренова жала
м
ce,
чт0 мы увидели в ее маленькой комнате,
от
скромных комнат
где-нибудь в Воронеже, в Ярославле или
в Москве, так или иначе было связано ©
одним ожиданием — когда же, когда
ее родины снова вернетея в Артур.
убранством своим не отличавшейся
таких же маленьких,
временами русской обороны в Артуре.
Дрожавшими от радостного волнения ру-
ками старая и очень уже слабая женщина
стала раскладывать перед нами стопки
книг о боях 1904—05 гг., карты кре-
пости с обозначением районов и улиц,
подвергавшихся наиболее интенсивному
обстрелу японских дальнобойных орудий.
старые, пожелтевиие письма, старые лю-
бительские фотографии, на которых мы
увидели русские броненосцы в бухте Ap-
тура, мертвый остов «Гиляка», японские
брандеры, подбитые возле самого входа
на внутренний рейд. Евгения Ильинишна
показала нам брошку, которую надевает
о торжественным дням, и тут же спро-
‘сила, угадаем ли мы, из чего она сделана.
Брошка была тяжелая, черная, и, помед-
лив немного, старуха сказала торжест-
венно:
— Я сделала ее из осколка снаряда!
Беседовать с этой женщиной, сохра-
нившей, несмотря на старческую свою
немощность, живой, ясный ум, было тем
более интересно, что на всем Ляодунском
полуострове не было больше ни одного
русского человека, знавшего, видевшего
Порт-Артур в дни осады. Как о своих
близких знакомых, рассказывала артур-
ская сестра милосердия о людях давнего
прошлого, чьи имена известны каждому
*) Ом. <Известияь от 1, 2, 3 и-4 ноября.
советскому человеку, изучавшему времена
русско-японской войны. Мы отахи рас-
спрашивать о батарейцах Электрического
утеса, и оказалось, что командир. батарея
& 15 капитан Жуковский — родетвенник
Евгении Ильинишны. В дни осады ‘она
порт-артурской сестры милосердия, и Че” лата ему на утес корзинки с прови-
рез пять минут разговора услышали из
зией: Жуковский не хотел покидать свой
утес даже на час. Показывая фотографий
артурских солдат и офицеров, старуха
обратила наше внимание на карточку
стройного, худощавого подпоручика,
вспомнила, что все его очень любили, на-
зывали попросту Сзетиком, что он был
высок ростом, а женился на девушке, кд-
торая была еще выше его. Сперва мы без
660б0го внимания отнеслись к этим под-
робностям, занимательным, как нам по-
казалось, лишь для узкого круга друзей,
но тут-то и выяснилось, почти невзначай,
что Светик — это известный историкам
Порт-Артура изобретатель русской гра-
наты, Василий Николаевич Никольский,
которому крепость многим была обязана
в дни обороны. Он работал в мастерских
на Тигровом хвосте и, когда у защитников
окруженного японцами города не стало
хватать боеприпасов, придумал свою гра-
нату, и все, кто мог, даже дети, собирали
для него листы жести, консервные банки,
зедра, тазы, — он превращал их в гра-
наты, и у русских солдат на фортах и в
траншеях появлялось оружие.
В начале этого века, в 1901 году, Ев-
гения Ихьинишна приехала в Порт-Артур
в качестве домашней учительницы в
семье богатого инженера, потом служила
в женской гимназии, в библиотеке, в ре-
дакции местной газеты и видела, как
Порт-Артур веселилея накануне грозы.
В ночь на 27 января 1904 года вся
японская эскадра появилась на подетупах
к внешнему артурскому рейлу, и страшное
время началось для русских солдат, ок-
руженных предательством Стессехя. Рус-
ский солдат своей кровью должен был от-
ветить за все — за ошибки царских пра-
вителей, за беспечность петербургевах
столичных кругов, ‘за промахи растеряв-
шихся генералов, за порочность всего
тогдашнего строя. Пожилая учительница
ИЗВЕСТИЯ СОВЕТОВ ДЕПУТАТОВ ТРУДЯЩИХСЯ СССР
В родную семью вернулся демобилизованный старитий сержант А. М. Вологжанин (Кировская область, Котельнический район, колхоз имени
Кирова). На снимке: А. М.
oes eee eee
В. ГЛОТОВ
Знакомый домик. Я у входа
Стою. Ни смелости, ни сил.
Друзья мои, четыре года
Я в эти двери не входил.
Я спал в снегу и на соломе,
Вблизи огня и без огня...
И, может быть, в родимом доме
Теперь уже не ждут меня?
И, вспоминая дни разлуки,
Печальный, я присел к стене.
Но чьи-то ласковые руки
На плечи опустились мне.
Встаю взволнован, что такое?
И та, как прежде, и не та:
Вологжанин © женой Марией Петровной (награжденной медалью материнства второй степени) и детьми.
Фото А. Окурихина.
Eee
VY podumo1o nopora
Глаза, не знавшие покоя,
И складки горькие у рта!
Она мне не сказала слова
О днях страдания и мук,
Прижалась к сердцу, будто снова
Боялась выпустить из рук.
г. ЛЬВОВ.
На высоте 11.500 метров
ПОЛЕТ СУБСТРАТОСТАТА
В воскресенье состоялся полет суб-
стратостата «БР-79» под управлением
капитана Г. И. Голышева.
Рано утром на стартовой площадке
Центральной аэрологической обсервато-
рии собрались научные работники, пред-
составители, печати. Все выше и выше над
березовым леском поднимается сереб-
ристая оболочка субстратостата, напол-
вяемая водородом. Бойцы воздухопла-
вательной команды крепко держат пояс-
ные стропы.
В плетеную гондолу укладываются
баллоны с кислородом, приборы: Полков-
ник медицинской службы mpodeccop
В. В. Стрельцов и подполковник П. П.
Нолосухин тщательно проверяют снаря-
жение. Доктор физико-математических
наук профессор С. Н. Вернов устанавли-
вает прибор для исследования коесмиче-
ских лучей. i
Одетые в теплые комбинезоны и шле-
мы с кислородными масками, капитан
Голышев и инженер Волков занимают
места в гондоле. Бойцы стартовой коман-
ды освобождают ‘стропы. Серебристый
шар рветоя ввысь.
10 часов 43 минуты. Гондола отпуще-
на, и велед за командой стартера «В по-
лете!» сверху доносится голос тов. Го-
лышева: «Воть в полете!»
Набирая высоту, субстратостат yxo-
дит в небо. Наземная радиостанция дер-
жит связь © аэронавтами. Каждые де-
в первые же дни войны добровольно яви-
лась туда, rae мучился истекающий
Еровью солдат, — в лазарет. Там она пре-
была все одиннадцать месяцев обороны
Артура. На свои деньги она прикупала
белье и провизию для раненых защитни-
ков города, сражалась с чиновниками,
норовившими нажиться на краже и без
того скудных солдатеких пайков, осталась
в огне до конца. плакала при виде рус-
ского флага, упавшего с сигнальной выш-
ки в день сдачи Артура, и лишь © но-
следним эшелоном тяжело раненых от-
правилась из Порт-Артура в Чифу, затем
в Шанхай, где эшелон продержали три
долгих месяца, и дальше, в Одессу. Она
до сих пор дрожит от негодования, вепо-
миная, как в Чифе кто-то из царских чи-
новников спросил, глядя на безногих,
безруких солдат на носилках: <Зачем вы
привезли с собой это крошево?» На том
же пароходе везли тело убитого Кондра-
тенко.
Петербург ¢ его равнодушием к траге-
дин Порт-Артура показался сестре мило-
сердия отвратительным. Вскоре она уеха-
ла из столицы и вернулась на Дальний
Восток, ближе к милому ей Порт-Артуру.
Поздно вечером, закончив беседу со
старухой, принявшей нас, как родных,
мы вдруг обратились в ней с предложе-
нием проехать в нами в Артур. Мы дума-
ли, что старый, больной человек отка-
жется от этой слишком уж смелой затеи.
Но бывшая сестра милосердия согласи-
лась © восторгом и на другой день, в на-
значенный час, чуть не дрожа от нетер-
пения, ждала нас на пороге комнаты,
принарядивигаяся, в шляпке, заколотой
длинной булавкой, в стареньком боа, ко-
торое тут же CO смехом обозвала «но-
шачьим», с дорожным баульчиком ий с па-
лочкой в правой руке.
Ей очень хотелось видеть Артур.
Общими силами мы усадили старушку
в автомобиль и двинулись в путь.
Вскорё мы енова увидели город. окру-
женный горами и морем. Советские мат-
росы шли там бок о бох с китайскими
грузчиками. На пхошади возле китайской
шхолы шумел многолюлный митинг. Ви-
таец-студент, возбужденный, потный’ от
волнения, обращался к толпе, и все слу-
сять-— пятнадцать минут в наушниках
раздается спокойный голос пилота.
Высота три с половиной тысячи мет-
ров. Cyécrparocrar «выполнилея» —
достиг 0б’ёма в 2.700 кубических мет-
ров. Под’ем продолжается. На высоте в
четыре тысячи метров субстратостат
остается около получаса. Инженер М. И.
Волков производит наблюдения.
‚ Выйдя. в. район Измайлова, субетрато-
стат под влиянием изменившегоея ветра
летит на юго-запад и проходит над цен-
тром столицы. На высоте в восемь тысяч
метров аэроназвты переключают свои кис-
лородные шланги на баллоны с карбоге-
HOM — особым составом для дыхания на
‘больших высотах, разработанным под
руководетвом профессора Стрельцова.
Небо, еще недавно нежноголубое, при-
обретает ярхосинюю окраску. В югу про-
ходит граница облаков, но по курсу дви-
жения субстратостата видимость хоро-
шая. Cyderparocrar достигает своего
«потолка» — одиннадцати тысяч пяти-
сот метров. На этой высоте Г. И. Голы-
шев удерживает его около получаса. Тер-
мометр опускается до шестидесяти гра-
дусов ниже нуля. М. И. Волков проводит
новую серию наблюдений.
Залем начинается спуск. Земля, стре-
мительно приближаясь, приобретает
рельефные очертания. Хорошо видны
Московско-Киевская железная дорога, го-
род Наро-Фоминек, окрестные деревни.
шали его жадно, приложив ладони к
ушам, — рабочие и торговцы, бедняки и
богатые, женшины, дети и старики, —
и студент, закончив свою речь, совершал
поклон сначала в сторону рукоплескавщей
толны, & затем в ту сторону, где стояла
маленькая группа советских людей. Пос-
ле митинга китайцы пригласили предета-
вителей нашего командования на банкет
дружбы. Это был очень скромный и очень
трогательный банкет, устроенный не в
пышном каком-нибудь помещении (мест-
ные люди привыкли, что особняки и двор-
цы могут принадлежать только японцам),
5 в бедной китайской харчевне, заког-
ченной, с низкими черными потолками и
3 традиционными бумажными букетами и
кистями на дверях. Повара опоздали с
приготовлением кушанья, наш генерал и
его офицеры приняли хозяйские извине-
ния и сели ждать в прихожей комнатке.
Наконец, стол накрыли, начался
ужин с бесконечными китайскими
блюдами, смена которых возвещается
каждый раз пронзительным криком кули-
наров, подняты были первые тосты за
дружбу народов, отзвучали первые речи,
и векоре официальный банкет превратил-
ея в простую, теплую вотречу приятных
друг другу и очень уважающих друг дру-
га людей.
Мы рассказывали все это русской жен-
mune, помнившей другой Порт-Артур,
другие нравы, другие порядки, и она ва-
чала головой, удивляясь. Она знакоми-
лась с людьми новой России.
И мы вепомнили одно из первых своих
впечатлений в Маньчжурии. В Харбине,
только-что занятом войсками Красной
Арми, где-то в районе порта мы услы-
шали в сумерках какое-то подобие музы-
ки. Время было еще военное, порядок
только начал восотанавливаться в горо-
де, измученном японским террором, и
странно было слышать музыку в суме-
речной мгле Харбина.
Но все же мы слышали ее яветвенно.
В темноте трудно было что-нибудь разо-
брать. Рядом с нашей машиной тесни-
лась толна местных жителей. Мы емеша-
лись с толпой и стали протискиваться к
тому месту, откуда доносились резкие,
пронзительные звуки барабанов и гонгов.
Нам не скоро удалось пробраться туда, а
производящимися на Памире.
«ВР - 79»
Толышев намечает место посадки —
поляну в лесу. Гондола мягко касается
снежного покрова. Полет, продолжавиший-
ся около трех чаюов, окончен. Субетра-
тостат опустился неподалеку от деревни
Александровки.
На двух шестах аэронавты разверты-
вают антенну; и через несколько минут
радисты Центральной аэрологической об-
серзатории вновь слышат голос тов. Го-
лыщева:
— Я — «Зонд». Посадка произведена
благополучно. Высылайте самолет.
Е Наро-Фоминску на легком связном
самолете летит старший лейтенант Яки-
мов. Уже начинает смеркаться, когда он
возвращается с экинажем суботратостата
и приборами.
Руководивший научными ‘наблюдения-
ми профессор С. Н. Вернов заявил 00-
трудниху «Известий»:
— В результате полета получены ин-
тересные данные о космических лучах на
больших высотах и о взаимодействии
этих лучей с веществом. Специальный
прибор, сконструированный в Институте
физики Московекого университета, рабо-
тая хорошо. Полет Гольинева и Волкова
позволяет продолжить наблюдения над
космическими лучами в субстратосфере,
начатые еще до войны Физическим ин-
ститутом Академии наук СССР и Инети-
тутом физики МГУ. Эти исследования на-
ходятея в тесной связи с работами вы-
сокогорной экспедиции Академии наук,
музыка за это время стихла, усталые му-
зыканты присели на землю рядом со свои-
ми инструментами. Это была группа ви-
тайцев, может быть, одна семья — ста-
рик, долговязый, тощий юноша и двое
мальчуганов, прелестных, как все китаи-
ские дети, с аккуратно подрезанными ч0-
лочками на лбу, раскосыми глазами и
врожденней грацией в каждом движении.
и, а может быть, сотни китайцев
стояли возле них в ожидании, — види-
мо, мы попали на довольно редкое в Хар-
бине зрелище. Мы собирались уже уйти.
разочарованные паузой в музыке, как
вдруг старик-музыкант, разглядев наши
соБетекие погоны на гимнастерках, веко-
чил с земли и, весело, дружелюбно улы-
баясь, жестами стал спрашивать, не хо-
тим ли мы послушать его барабаны и
гонги. И все окружающие китайцы стали
кивать головами, заранее соглалаясь за
нас и подталкивая нас, чтобы мы пригла-
CHIN старого китайца продолжать пред-
составление.
Движением руки старик подозвал к се-
бе своих мальчуганов, и концерт улич-
ных музыкантов начался. С большой на-
тяжкой европеец мог бы ‘назвать музы-
кой бурю отлушительно-резких звуков,
порождаемых ударами палок о барабаны
и гонги. У музыкантов не было ничего,
кроме барабанов и гонгов разной величи-
ны, маленьких и больших, медных и ко-
жаных, отличавшихся лишь тембрем то-
го же резкого, короткого звука. Но за-
хватывающе-быстрый, все ускорявшийся
ритм музыки увлек нас в первые же ми-
нуты. Несмотря на отсутетвие «поюших>
инструментов. несмотря на отсутствие
мелодии, в этой музыке было нечто арти-
стическое, виртуозное, — какой-то са-
MYM нараставших в свеем неистовотве
звуков, сперва казавшихея однообразны-
ми, а в действительноети усложненных
меняющимися ритмами, сложными ритми-
ческими фигурами. которые вряд ли смо-
жет воспроизвести европеец. Уже нельзя
было уследить за движениями рук бара-
банщиков, мелькавших так быстро. что
очертания их сливались, как спицы в ко-
лесе мчащейся кареты.
Лица музыкантов становились все бо-
лее улыбающимнся, восторженными, ста-
рик, не отрываясь, смотрел нам в глаза,
стараясь понять, нравится нам его ис-
3
os
41-е заседание Контрельного
Совета в Германии
коммюникЕ
БЕРЛИН, 11 ноября. (ТАСС). 10 ноября
в Берлине состоялось 11-е заседание Конт-
рольного Совета под председательством
маршала Жукова. На заседании присут-
ствовали генерал Клей, фельдмаршал
Монтгомери и генерал Кельц.
Контрольный Совет обсуждал закон «Об
образовании, контроле и деятельности гер-
манских профсоюзов». Контрольный Совет
решил сообщить правительствам, пред-
ставленным в Контрольном Совете, что их
делегаты не смогли прнитти к полному со-
глашению по вопросу о принятии закона
«Об образовании, контроле и деятельности
германских профсоюзов» в виду позиции,
занятой французской делегацией в настоя-
щий момент.
Контрольный Совет принял закон о хра-
нении документов и выдаче надлежащим
образом заверенных копий. Закон будет
опубликован 14 ноября в 18.00 по берлин-
скому времени.
Контрольный Совет утвердил месячный
отчет о работе Союзной Контрольной
Власти. ^
Восемнадцатое заседание
Союзной комендатуры Берлина
БЕРЛИН, 11 ноября. (ТАСС). 9 ноября
под председательством советского комен-
данта генерал-лейтенанта Смирнова состо-
ялось очередное заседание союзных комен-
дантов Берлина, На заседании присутство-
вали: генерал-майор Гави, замещающий
американского коменданта генерал-майора
Баркер на время его отпуска, британский
комендант генерал-майор Нейрс и фран-
цузский комендант бригадный генерал де
Бошен.
Коменданты утвердили план ремонтно-
восстановительных работ Ha IV квартал
1945 года по предприятиям коммунального
хозяйства Берлина. Принятый на 3acema-
нии план обязывает обер-бургомистра под-
готовить к эксплоатации в зимнее время
ряд коммунальных предприятий. Комендан-
ты приказали обер-бургомистру два раза в
месяц представлять в Союзную комендату-
ру отчеты о ходе этих работ, а во всех слу-
чаях, когда фирмы не выполняют возло-
женные на них обязанности, сообщать
немедленно с указанием виновных.
В целях более быстрого восстановления
разрушенного коммунального и жилищного
хозяйства города коменданты специальным
приказом предоставили магистрату право
взять на учет все разрушенные и полураз-
рушенные здания и обязывать их владель-
цев восстанавливать те из них, которые бу-
дут признаны годными к восстановлению.
В необходимых случаях магистрату разре-
шено реквизировать стройматериалы, а так-
же земельные участки, на которых нахо-
дятся эти разрушенные об’екты. Владелец
имеет право требовать компенсацию за рек-
визированную собственность в течение од-
ного года. Если в этот срок подобное тре-
бование не будет заявлено, то все реквизи-
рованные материалы и участок переходят
в собственность города безвозмездно.
Коменданты решили ввести номерные
знаки максимально на 3.000 мотоциклов
частных лиц и немецких организаций. Ма-
гистрату даны указания о выдаче владель-
цам. этих мотоциклов также 3.000 специ-
альных разрешений на право езды в пре-
делах Большого Берлина.
Принято решение о создании в Союзной
комендатуре комитета по распределению
жидкого топлива для горолских нужд.
Коменданты разрешили обер-бургомистру
выделить необхолимое количество продо-
вольствия для’ питания зверей в берлин-
ском зоопарке, указав обер-бургомистру,
что эти продукты по возможности должны
быть такими, которые непригодны к упо-
треблению людьми.
Коменданты вновь с удовлетворением от-
метили, что за последние 10 дней поставки
угля в Берлин на 18.000 тони превысили
цифру, предусмотренную планом.
` Коменданты утвердили доктора Ломайе-
ра в должности бургомистра района Тир-
гартен.
Выдача бывшего начальника гестапо
в Париже французским властям
ПАРИЖ, 12 ноября. (ТАСС). Парижекое
радио сообщает, что амзриканские военные
власти передали в руки французеких вла“
стей генерала частей СС Оберга, бывшего
руководителя гестапо в Париже.
кусство или нет, люди в толие тоже CMOT-
рели на нас, и это продолжалось так дол-
го, что не было уже сил стоять непо-
движно, музыка толкала к движению, &
танцу, и тут старик последней барабан-
ной руладой оборвал каскад неистовых
звуков и кончил играть. Вопросительно
глядя нам в лица, он улыбался, и вое во-
круг улыбались, и тогда один из китай-
цев наклонился к нам и на ломаном рус-
ском языке прошептал:
— Это для вас, для русских. Мы дав-
но не слышали нашей музыки. В Харбине
было тихо. Японцы не позволяли китай-
цам играль. Сегодня музыканты в пер-
вый раз вышли на улицы.
Было уже темно, когда мы отошли от
уличных музыкантов. С соседних квар-
талов доносились на площаль песни шед-
ших в строю красноармейцев, знакомые
советские песни, и лишь тогда нам стало
понятно, что именно они, наши люди,
своим искусством, сопровождавшим их
всюду на фронте, своим дружелюбием,
обычным для человека нашей страны,
вызвали веселый отклик в китайских
кварталах, побудили китайцев вытащить
из темных конурок свои барабаны и гон-
ги и впервые за долгие годы выйти на
улицы с музыкой.
Вот свойство великой страны — m0-
рождать в людях тяготение к дружбе ик
творчеству.
Мы рассказывали все это русской жен-
щине, глубокой старухе. Она отвечала,
задумавшись: «Я помню другой Порт-
Артур и знаю другую Маньчжурию. Здесь
не было раньше дружбы». Уже в сумерки
мы привезли артурскую сестру милосер-
дия к тому месту над бухтой, где стоит
сигнальная вышка. Здесь был опущен
русекий флаг и над крепостью поднялся
японский. Теперь краснофлотец стоял у
подножия вышки, а над ним, над бухтой,
дымившей трубами советских кораблей,
над всем Порт-Артуром, над горами, сто-
ящими у его изголовья, вился в порывах
океанского ветра флаг нашей родины.
— Сорок лет я ждала этой минуты! —
сказала старая русская женщина. И мы
стояли возле нее в молчании, не мешая
ей плакать от счастья.
Евгений КРИГЕР,
спец. корр. «Известий».