врблиографая

В Бюро нацкомиссий ССП Осетинская антология Всякий раз, когда перед Бюро нацио нальных комиссий встает вопрос об анто- логиях, он вызывает оживленные разго- воры и споры. И не мудрено. Прежде со- ставителям антологий приходилось иметь дело только с классической поэзией. Со- ветский же читатель не довольствуется од- ним этим. Его интересуют и классическая проза, и народное творчество, и, нако- нец, произведения современных писателей братских народов. Особенные трудности, как сообщил в своем докладе В. Аврущенко, встали перед составителями осетинской антологии. Про- изведения некоторых классиков были не- заслуженно забыты, многие прекрасные образцы народного творчества плохо запи- сывались. Составителям пришлось ваду- маться также над тем, в какой пропор- ции следует представить современную ли- тературу, и нужно ли включать в анто- логию произведения осетинских писателей, писавших на русском языке? Выступивший в прениях П. Скосырев отметил большую работу, проделанную со- ставителями. Больше 13 тыс. стихотвор- ных строк в подстрочном переводе и око- ло 25 листов прозы и драматургических произведений привезено ими в Москву. Однако план антологии, по мнению П. Ско- сырева, нуждается еще в поправках. Из 50 писателей и поэтов, произведения кото- рых намечено включить в антологию, око- то 10 современных, причем на долю неко- торых из них приходится по одному-два стихотворения Конечно, никакого представ- ления о творчестве этих поэтов читатель не получит Гораздо лучше было бы пред- но. ставить в антологии меньшее количество поэтов, но зато представить их более пол В основном план антологии осетинской литературы и работа бригады поэтов в составе В. Аврущенко и А. Штейнберга, выезжавших в Северную и Южную Осе- тию, были одобрены Бюро национальных комиссий. В антологию войдут лучшие произведения классиков: Темирбулата Мамсурова, Коста Хетагурова, Сека Га- диева, Е. Бритаева и др., народные пес- ни, сказки и легенды, избранные отрыв- ки из великого осетинского эпоса «Ска- зания о нартах» и произведения совре- менных осетинских писателей и поэтов: Арсена Коцоева, Ивана Нигера-Джанаева, Варона Боциева, Татари Епхиева, Гриш Плиева, Георгия Кайтукова, Дабе Мамсу- рова, Хадзыбатыра Ардасенова, М. Шав- лохова, Х. Плиева и других. Редактирует антологию В. Казин, издает Гослитнадат. Для предполагаемого издания антологии таджикской литературы бюро выделило рабочую комиссию в составе тт. Лахути, Ниало, Улуг-Заде, Деева, Адалис и Бра- гинского.

Сергей СОЛОВЬЕВ

Книга о Левитане творчества. Леви рушили эту документальную добросовест- ность пейзажа, утвержденную Шишшки- пым, внесли струю мягкости, лиризма я большей воздушности, шедшей от барби- зонцев, в то время восчувствованных на- шими пейзажистами. И Левитан, такой малоколоритный в своих ранних карти- нах, развивает именно эту сторону рус- ского пейзажа, находя в нем новые от- тенки, лишь намеченные в лучших про- изведениях Саврасова и Васильева. Оп мучительно, но непрерывно отходил от сухой прописной манеры передвижников, постеленно воспринимая воздушное письмо импрессионистов. Однако его творчество не удовлетворяло ни передвижников, для которых его картины казались слишком эскизными, незавершенными, ни предста- вителей новых течений, находивших эво- люцию Левитана медленной и робкой. Это чувство какой-то незавершенности пресле- довалс художника всю жизнь. Краски, пространство воздух стали сказываться на его картинах особенно свободно имен- но в последние годы его жизни, когда он вступил в плодотворнейший период Среди пейзажистов он развернулся как лирик, столь же проникновенный, как Тютчев, и столь же искренний, как Блок. Никому не удалось извлечь из рус- ской природы столько звучания и поэзии, никто не почувствовал так глубоко ее скромную и грустную прелесть. Под ка- ждым полотном Левитана хотелось бы по- местить строки из стихов Пушкипа или Тютчева, в виде теснейших созвучий, ро- жденных одним источником. В жизни художника внешние факты биографии неразрывно связаны с биогра- фией творческой. Совершенно справедливо было, когда в книге о Репине отдель- ные ее главы назывались «Бурлаки», «Крестный ход», «Иван Грозный». Это были подлинные этапы в жизни художни ка, более важные, чем переезд из города в город или весело проведенное лето, В книге о Левитане, к сожалению, у Евдоки- мова бытовые подробности преобладают. Евлокимов почти не вводит читателя во внутреннюю лабораторию художника. В тех редких случаях, когда он пишет о лучших картинах Левитана, он сообщает примерно следующее: «В то лето Исаак Ильич написал знаменитую свою карти- ну «Тихая обитель»… Зрителей поразила необыкновенная теплота, уют, задушев- ность, с какой художник сумел передать скрытую поэзию русского пейзажа… До сих пор ни одному русскому художнику не удавалось с такой интимностью, неж- ностью лиризмом, подкупающей правдиво- стью изобразить русскую природу». Эта склонность повторять общие места присуща писательской манере Евдокимова. Он и попытки не делает передать чита- телю своеобразную атмосферу, создаваемую левитановскими пейзажами. Наконец, третьей чертой, характерной для жизни художника, являются его болез- ненность и душевная неустойчивость, обу- словившие приступы меланхолии, два ра- за приводившие Левитана к попыткам по- кончить жизнь самоубийством. С этой чертой мы сталкиваемся часто, быть мо- жет, даже слишком часто в повести о ху- дожнике. Сумма личных его переживаний кажется довлеющей. выступающей на пе- редний план по сравнению с двумя дру- гими, отмеченными нами важными момен- тами жизни Левитана. Книга Евдокимова написана популярно, читается не без интереса, однако чувст- вуются в ней торопливость и неряшли- вость в обработке первичного, мемуарно- биографического материала. Порой это делается, что называется, не мудрствуя лукаво. Известно, что рассказ «Попрыгунья» написан Чеховым под впе- чатлением романа Левитана с Кувшинни- ковой. Этого уже достаточно, чтобы B повести Евдокимова Кувшинникова гово- рила бы «в манере» пошловатой и неда- лекой чеховской героини. Образ, с боль- шой легкостью взятый напрокат, как-то плохо вяжется с истинным поведением Кувшинниковой в жизни, так самоот- верженно и преданно помогавшей Левита- ну за время их совместной жизни, о чем подробно пишет и сам Евдокимов. Довер- чивый читатель может притти в недоуме- ние, размышляя о роли этой женщины в  в воспоминаниях М. ПI. Чеховой. Евлоки- мов пересказывает М. П. Чехову небреж- но до невразумительности. жизни Левитана, однако ему все станет ясно, если он поймет, что главы о ней написаны Евдокимовым сначала по Че- хову, а затем - по рассказам самой Кувшинниковой, записанным Яремичем. Там, где Евдокимов воссоздает, допол- няет, скажем проще, сочиняет, его рассказ приобретает и жизненность и убе- дительность. Таково, например, описание жизни художников, образ опустивш тившегося Саврасова, богемы. Мелкие бытовые чер- ты отчетливее всего переданы Евдокимо- вым: нам легко представить себе безрадо- стпые картины тяжелой жизни художни- ков, напоминающие жанры Владимира Ма- ковского и Прянишникова. В этом - занимательность книги Ев- дожимова, ее доступность. Там же, где у Евдокимова был в рас- поряжении достаточно подробный мему- арный или биографический материал, его письмо делается тяжелым, вымученным, ибо здесь он просто пересказывает. Таковы, например, страницы о жизни Левитана в Бабкине, описанной подробно Об этой жизни, «полной остроумного шутовства и какой-то бесшабашной боге- мы», как ее охарактеризовала М. П. Че- хова, мы можем главным образом судить по тому, что- «бабкинские озорники, держась за жи- воты, катались по траве, неуемный хохот разносился далеко; вечерний воздух гу- лок и жаден ко всякому звуку». При шутках Чехова «удержаться от смеха мог только глухой», и, по существу, каждого пустяка было достаточно, «чтобы смеяться впокатку». Бабкинские мальчишки, быть может, и «смеялись впокатку», но читатель при этом никакого веселья не ощущает, и че- ховское остроумие в повести Евдокимова до них не доходит. Беллетризуя таким способом биографию Левитана, автор как бы говорит: «чистый вымысел это плавание по зыбкому морю, чреватов вся- кими неприятностями. Держась вдоль бе- регов, допуская лишь минимум домысла, я устраняюсь от всего недостоверного». К сожалению, подобный метод создания художественной биографии приводит к тому, что образ оказывается обедненным. малоколоритным, Уж слишком ощутим разрыв между скудостью изобразительных средств И. Евдокимова и богатством ас- социаций, рождаемых живописным творче- ством Левитана.

Следует признать, что писать о тан трудно. Несмотря на то, что он был современником нашего старшего поколе- ния, представители этого поколепия не многое могут рассказать о замечательном художнике,весь архив и письма Леви- тана были уничтожены после его смер- ТИ. Болезненно самолюбивый и замкну- тый. постоянно неудовлетворенный самим собой, до мучительства, до «отвращения к себе», он растворил свою тяжелую жизнь в огромной любви к природе и трудолюбивейшем служении искусству. Внутренний мир Левитана для нас пол- нее всего раскрывается в его пейзажах, отмеченных своеобразным лирическим ко- лоритом. Эта пелостность и. мы бы сказали, тональность отличают облик Ле- витана от других более обективных по характеру творчества художников. Для писателя возникает нелегкая задача: об- единить в единое целое немногочисленные факты столь небогатой внешними собы- тиями жизни Левитана с моментами его общественной и художественной эволюции, раскрыть творчество художника через его жизнь и тем самым дать читателю но- вую форму восприятия левитановского ис- кусства. Именно по такому пути пошел Паустов- ский в своем очерке о Левитане, где жизнь художника не отделима отискус- ства, эмоционально пронизана тем осо- бым настроением, которое Чехов назвал «левитанистым», - он говорил тогда про наиболее удачны, картины художника, что они лучше, «левитанистее» других. Евдокимов в своей книге о Левитане ставит перед собой иную задачу: в бел- летризированной форме рассказать биогра- фию художника. В биографии Левитана нам кажутся наиболее существенными три момента. Жизнь и творчество Левитана не отде- лимы от эпохи реакции Александра III- периода растерянности и подавлецности, периода медленного подема рабочего дви- жения, сила и мощь которого ощутились значительно позднее. Реакция в обществен- ной жизни сказалась и на жизни твор- ческой. Тысячей нитей связано искус- ство лучших мастеров того времени Чехова, Левитана, Чайковского, Гаршина с этой, как казалось, бесперспектив- ной и бесплодпой эпохой выжидания. Ощущение приниженности и бесправия было особенно остро у Левитана, Дудож ник-еврей был изгоем в своей стране, и это обстоятельство создавало бесчисленные помехи на пути его развития. В повести о Репине, правда, глав- ным образом в виде публицистических отступлений, Евдокимов пытался показать ту политическую атмосферу, в которой развивалось искусство художника. B книге о Левитане автор отказы- вается от публицистической манеры изоб- ражения и хочет создать художественны- ми средствами органичную и целостную биографическую повесть. Этот прием зна- чительно трудпее, и Евлокимов использует его довольно примитивно. Глубокое, болезненное педовольство жизнью, постоянное стремление найти ка- кой-то выходиз создавшегося положения изображены в повести в виде суммы узко личных переживаний художника и яв- ляются скорее фактором неврастенической неустойчивости, нежели социальной обус- ловленности. Именно поэтому так и оста- ются непонятными источники того свое- образного настроения, той лирико-минор- ной тональности, которой отмечено твор- чество Левитана. Книга не приближает читателя к Левитану, не вводит в круг настроений, столь сильно влиявших на его творчество. Другим важным моментом в биографии Левитана является своеобразие и труд- ность его художественной эволюции. Его творчество совпало с переходным перио- дом в развитии художественных течений. На его глазах медленно теряла свою привлекательность сухая, темная, мало живописная манера письма Шишкина, Клодта, слишком педантическая, слишком по-немецки, по-ахенбаховски академичная. Саврасов, а вслед за ним Васильев и По- ленов, своими немногими картинами на- Иван Евдокимов. Левитан. Повесть. «Советский писатель». 1940 г.

«ТВОРЧЕСКИЙ ПУТЬ ЛЕРМОНТОВА» «НА СЕВЕРЕ»

Л. Гинзбург не уделила достаточного внимания «Маскараду». Она трактует об раз Арбенина лишь как «одну из проек- ций лирического «я» поэта», Между тем в «Маскараде» поэт впервые поставил Демона на реальную почву. «Маскарад» стал промежуточным звеном, в котором идея демонизма впервые получила со- циальное звучание. Более чем спорно, с другой стороны, зачисление в галлерею «демонических» образов Кирибеевича из «Песни про купца Калашникова». Несколько рыхлой представляется об- щая композиция книги. Так автор в об- щей вводной главе «Истоки» пишет о Пушкине вне связи с творчеством Лер- монтова, и лишь в четвертой главе, «Лермонтов и его предшественники», под- ходит к теме «Пушкин -- Лермонтов». В книге очень мало говорится об исторических произведениях Лермонтова. В «Песне про купца Калашникова», по мнению автора, Лермонтов будто бы раз- решает лишь «особые фольклорные исторические задачи» (стр. 128). Только рассказывая о борьбе вокруг Лермонто- ва между славянофилами и западниками, автор попутно возвращается к «Песне» и характеризует ее значение для русской литературы. Литература, посвященная творческой характеристике Лермонтова, далеко не богата. Тем отраднее появление каждой книги, пытающейся серьезно и широко осветить эту тему К таким книгам, не- смотря на все ее недочеты, принадлежит и работа Л. Гинзбург. A. НОВИКОВ

Книга Л. Гинзбург посвящена анализу творчества Лермонтова. С интересом прочтутся главы книги Л. Гинзбург, посвященные лирике Лер- монтова. Вместо бесконечных ссылок на то, что данная лермонтовская тема или - отдельная его строфа «восходит», «перекк. ликается» или «повторяет», Л. Гинзбург правильно отмечает бесплодность подоб-  ных изысканий. Говоря о Байроне, автор видит лишь общее влияние байрониче- ской поэтической системы в целом как наиболее близкой юному Лермонтову и показывает преодоление этого влияния в дальнейшем творческом развитии поэта. Новое вносит Л. Гинзбург и в вопрос о влиянии на Лермонтова, Гюго, Гейне, Барбье. Известны попытки свести лермонтов- скую «Думу» к простому подражанию «Философическим письмам» Чаадаева и истолковать это произведение как «пе- реложенное в стихи «философическое письмо». Л. Гинзбург полемизирует с подобными толкованиями этого стихо- творения, показывая общественные исто- ки «Думы» и ее принципиальное само- бытное значение для творчества Лермон- това. Плодотворна попытка автора проанали- зировать ведущую идею в творчестве Лермонтова. Автор ведет этот анализ от «Демона» к «Герою нашего времени». 

Л. Гинзбург. «Творческий путь Лер- монтова», Государственное издательство «Художественная литература». Ленин- град. 1940 г.

ности, автор выводит самолет на посад- ку, и рассказ окончен. Эта откровенная торопливость в раз- решении драматических ситуаций отме- чает все пять рассказов Вольского. рассказе «Виолончель» профессс музыки приезжает на Север, чтобы впер- вые в далеких чумах сыграть Бетхове- на. Его образ только лишь намечен ав- тором. Характеристика его ограничена так называемым «интеллигентским» сло- варем, в котором преобладают слова «предпочел бы», «непостижимо». B рассказе, открывающем сборник («На безыменном острове»), штурман раз- говаривает таким языком: «Грозным факелом горело на горизон- те солнце».

Нередко тема облагораживает книгу. Но и тема не спасает книгу плохую. Пожалуй, наоборот. Неприкрыто высту- пает бессилие автора овладеть интерес- ной и значительной темой. Для рассказов Вольского характерноВ именно бессилие в изображении людей и быта советского Севера. В рассказе «Пилот» ситуация тради- ционная. Летчик готовится к отлету в родной город в отпуск, но в последнюю минуту получает тревожную радиограм- му и вылетает на далекую зимовку. На обратном пути самолет с больной жен- щиной на борту попадает в пургу и те- ряет ориентировку. Автор не медлит с разрешением дра- матического конфликта. «Зуев кричит, может быть, орет. Это бывает с летчиками, когда им нужно пе- рекрыть возбуждение». Не успел читатель увидеть и пове рить, что летчик действительно в опас- Ал. Вольский. «На Севере», Рассказы, Изд. ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия». 1940 г.

«Огромным напряжением воли он под- нял себя с постели». Откровенная литературщина губит ин- тересный материал. Автору книги, писателю еще молодо- му, необходимо отрешиться от влияния дурных литературных традиций, подав- ляющих его собственный жизненный опыт. И. РЯБИНИН



«РЕЧИ, СТАТЬИ, ПИСЬМА» Н. ОСТРОВСКОГО Вот речь Островского на IX Всеук- раинском сезде комсомола, делегатом которого он был выбран от Шепетовки, города, где вступил в ряды комсомола. Читаешь эти строки, и перед глазами встает облик любимого друга молодежи Павки Корчагина. Жизнь писателя и письма, речи статьи Остров- ского помогают глубже узнать не ко самого автора этих писем, но и ге- роя его романа. «Одному не бывать: это не влезтьмне еще раз на коняку, прицепив шаблюку до боку и не тряхнуть уж стариной, ес- ли гром ударит… А жаль Ведь не плохо шли б наши кони»… писал Николай Островский своему другу, командиру части, в которой сражался он в годы ковала к постели, а он писал - «что-ж у каждого своя «судьба», Буду рубать другой саблей». чувством большого волнения прочи- тываешь эту тоненькую книжку, только что выпущенную вторым изданием «Мо- лодой гвардией». Второе издание значи- тельно расширено и дополнено. Здесь приведено большое количество высказы- ваний Островского о литературе, напеча- таны не вошедшие в первое издание те- зисы к выступлению на Хс езде ВЛКСМ, статья «Нет ничего радостнее труда», много впервые публикуемых писем к родным, друзьям; большой интерес пред- ставляют письма к старому партийному другу А. А. Жигаревой. Книга страница за страницей раскры- вает перед нами живой образ мужест- венного большевика, до последнего вздо- ха преданного своей партии, своему классу. H. Островский. «Речи, статьи, письма». Изд-во ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия». 1940 г. «ОГОНЬ». «ЯСНОСТЬ». Книги Анри Барбюса, писателя,борца и революционера, книги о войне при- обретают сейчас особую актуальность, С тем большим интересом встречаем мы новый перевод «Огня», «Ясности» и «Пи- сем с фронта», выпущенный Гослитизда- том. на. Мировая слава Анри Барбюса нача- лась с «Огня»; после опубликования в Париже в 1937 г. «Писем с фронта» мы увидели, как рождалась эта слава, как буквально в дыму и огне мировой вой.ем ны писались пламенные страницы рома- и «Письма с фронта» это волнующий ре- портаж рядового 231-го пехотногополка Барбюса о суровой, неприглядной правде Фронтовых будней. Это письма не о се- крестьянебраноие раб мужественные люди, вот главные герои этих писем. О них думает, их на- блюдает и ими восхищается Барбюс. и Роман «Ясность», вышедший в 1919 г. первоначально переведенный у нас Анри Барбюс. «Огонь», «Ясность». «Письма с фронта», Гослитиздат. 1940 г.



Незадолго до смерти, отстаивая у бо- лезни каждый час, каждый день труда, Островский писал Анне Караваевой. «Я обязан написать «Рожденные бурей». И не просто написать, а вложить в эту книгу огонь своего сердца, Я должен на- писать (т. е. соучаствовать) сценарий по «Как закалялась сталь», должен написать книгу для детей «Детство Павки» и не- пременно книгу о счастье Павки Корча- гина. Это при напряженной большевист- ской работе - пять лет. Вот минимум моей жизни, на который я должен ориен- тироваться… Где найдется такой безумец, чтоб уйти от жизни в такое изумительное время, как наше». Островский не успел создать книгу о счастье Корчагина, но собранные воеди- но его речи и письма раскрывают нам содержание этой ненаписанной книги. P. ЛАРИНА

«ПИСЬМА С ФРОНТА» под заглавием «Свет», сравнительно ма- ло известен широкому кругу советских читателей. в «Ясность» … это история жизни Симо- на Полена, служащего заводской кан- целярии, нарочито сторонящегося «про- стых людей», хотя по своему социально- му положению он - тот же раб капи- тала. Искусственно созданная пропасть между подавленным и приниженным Си- моном и рабочими исчезает под влияни- войны. временно утратил сознание После лаза- Симон Полен на себе испытал тяже- лые последствия войны, он контужен рета, где его кое-как подлечили, он воз- вращается в родной городок уже совсем полон оптимизма пердой веры приобрел ясность. Теперь он знает, что строить все сверху донизу и перестро- ить революционным путем. Книга издана очень тщательно, в хо- роших переводах В. Парнаха («Огонь»), Н. Яковлевой («Ясность») и Н. Немчи. новой («Письма с фронта»). Особенно хочется отметить блестящий перевод «Огня». C. АРОНОВА

Портрет скульптора В. И. Мухиной работы художника М. В. Нестерова, на выставке лучших произведений советских художников. Фото Ю. Говорова

Лев ШАПИРО

Гаук попадает в совершенно новую для нее обстановку. Она многого не понимает, со многим не соглашается. Она мечтает приезде Честера, ждет его, а пока полу- чает письма и передает их по назначе- нию. Конечно, Честера она ждет напрасно. о Конечно, она попадает в лапы вредителей, все больше и больше запутывается. Но наступает момент, когда она вдруг пони- мает, что письма Честера к «другу», кото- рые проходят через ее руки, далеко не безобидны. Перед ней обнажается преступ- ность роли, которую она невольно выпол- няла. Будучи человеком, хотя и развра- щенным мечтами о богатстве, но все же не способным на преступление про- тив родины, она как будто готова от- кровенно во всем признаться, но гибнет от руки вредителя, которому передавала письма Честера. Сама по себе попытка показать нашу жизнь, отталкиваясь от восприятий ино- странца, вполне законна, хоть и не но- вз. Прием этот заманчив, но таит в се- бе, в первую очередь, опасность увлече- ния чисто внешними эффектами: иностра- неп всему удивляется, многого не пони- мает, автор обясняет ему и показывает жизнь советского государства. Анна Гер- ман делает это с явным удовольствием и гордостью. Но иностранец, естественно, не может сразу проникнуть в глубину необычных для него, сложных процессов нашей жизни, осмыслить их, и обучение его ограничивается только первой сту- пенью. Поэтому жизнь наша в романе «Возвращение» предстает только внешне. К тому же наивность Тины Васильев- ны выглядит нарочитой. Из СССР она уехала в 1925 - 1926 г. Как же мо- жет она не знать основного отличия на- шей жизни от жизни в Америке? Семью Вороновых автор показывает любовью и подкупающей искренностью. Это подлинно советские люди, советская семья, где царят любовь и уважение друг к другу, где интерес каждого является общим интересом. Отдельные описания семьи Вороновых, их встреч, взаимоотно- шений, быта, а также глава о завале шахте - лучшие страницы книги. К со- с в жалению, Анна Герман слишком увлечена 

приемами авантюрной литературы. Даже тельные герои «Возвращения» выполняют рится, «на самом интересном месте», Од- нако и это обстоятельство не создает должного эффекта, ибо применяется без учета материала, только как внешний прием. Неправильно примененный, он приходит в противоречие с замыслом, ис- кажает его, и увлечение авантюрностью, внешней занимательностью приво, приводит главной, на наш взгляд, ошибке автора. названия главносят характер внешне ин- тригующий: «Вокруг голубой лампы», «Настольный ветер ист!», «Побег с ку- рорта», «Вторая измена Честера» и т. п. Почти каждая глава прервана, как гово- Получается нечто странное: мы знаем из скупых, почти информационных сооб- щений автора, что Михаил работает над проектом подземной газофикации, что Ан- дрей Романович - прекрасный кузнец, что Плья … забойщик-стахановец а Всенья нов замечательный врач, энтузиаст, пищущий интсресную кпигу, Но эти люди в романе не действуют. Автор, очевидно, считает, что их работа сама собой под- разумевается. Но вот враги в ромапе предстают в конкретном изображении, во встречах, в столкновениях, в подробных описаниях. Они проваливают проект Ми- хаила, а затем снова разрешают продол- жить работу, по делают это только для того, чтобы удалить Михаила с рудника, загнать его на отдаленный участок: они отравляют пищу предназначенную для больных, чтобы обвинить честного врача Всепьянова, дискредитировать его в гла- зах рабочих; они устраивают обвал в шах- те, который приводит к гибели несколь- ких шахтеров; они убивают Тину Ва- сильевну. Конечно, никто не может отнять у автора права раскрывать перед читате- лем подлые действия врагов это многому учит, воспитывает бдительность, Но этим правом надо пользоваться исхо- дя из реального соотношения сил, а не из желания создать сюжетный эффект. Роман страдает очень серьезным поли- тическим пороком, на который необходи- мо было указать начинающему автору, вместо того, чтоб необдуманно печатать это произведение. В столкновениях с врагами положи- кожи лезет воп, стараясь доказать, что Всепьянов талантливый врач и общест- венник, но его доказательства наивны, и Юдкинс очень умело и хитро эти же до- казательства оборачивает против Всепья- нова. страдательную функцию а порой оказы- ваются гораздо глупее и простодушнее врагов. Когда Юдкине - вредитель, ди- ректор рудника пытается поссорить Ми- хаила с врачом Всепьяновым, Михаил из Честные люди в романе слепы, они ни- чего нз видят, не способствуют раскрытию преступления. Их догадки случайны и ос- нованы больше на интуиции, чем на ана- лизе происходящего. Раскрытие вражеских действий проис- ходит за страницами романа, без всякого участия положительных героев. Этим на- рушено реальное соотношение сил, а сле- довательно, искажена действительность. Автор, очевидно, сам чувствует несо- стоятельность своего метода и прибегает к помощи «все об ясняющей и раскрываю- щей» последней главы, Сделано это по стандарту американских приключенческих фильмов с традиционным поцелуем на за- ключительных пяти метрах. В последней главе романа Анна Герман второпях сооб- щает о том, что все благополучно, что вредители арестованы и осуждены, Михаил едет в научную командировку, Илья при- нят в Промакадемию и т. п. В благородном стремлении показать, ка- кие трудности пришлось преодолеть совет- скому народу в борьбе с врагами, автор теряет чувство меры, ощущение реально- го. Он сажает врагов на руководящие по- сты буквально на всех участках, нагро- мождает ужасы, не показывая конкретно противодействующих врагам сил. Наша жизнь глубоко оптимистична по характеру своему, по самой сути происхо- дящих в ней процессов. Если художник правильно отразит ее, покажет действую- щие силы в реальном их соотношении, то оптимизм явится неизбежным выводом из всего произведения, и художнику не при- дется прибегать к спасительной помощи последней главы.

 Самый благородный замысел не сделает книгу художественным произведением, ес- ли нарушено действительное соотношение сил и не найдены соответствующие за- мыслу средства выражения. Искусство мстит за пренебрежение или недостаточно серьезное отношение к идее и форме. Подтверждение этому мы лишний раз находим в книге «Возвращение» Анны Герман - писательницы, безусловно спо- собной. Сюжетная схема романа такова: Тина Воронова, девушка из рабочей семьи, вы- ходит замуж за американского инженера Честера, работающего на руднике в Куз- бассе. Честер увозит Тину в Америку. Че- рез некоторое время бросает ее, и Тина выходит замуж за его бывшего приятеля инженера Гаука, который становится без- работным, а затем умирает. Мечты Тины о богатстве не осуществились, она близ- ка к отчаянию, но в это время появляет- ся доверенный Честера и сообщает, что последний жалеет о случившемся, по- прежнему любит Тину и хочет вернуться к ней. Однако в Америке это невозмож- но, так как дела его пошатиулись, он близок к банкротству. От нее зависит спа- сение Честера, она должна вернуться в Советский Союз, а он, на правах мужа, вскоре приедет к ней. После недолгих ко- лебаний Тина Васильевна соглашается, получает от представителя Честера деньгй на проезд и берется передать письмо дру- гу Честера, находящемуся на руднике Кузбассе. После 12-летнего отсутствия Типа Васильевна возвращается на рудник, в свою семью, с которой последние годы не переписывалась, Здесь, конечно, все изменилось, Тина Воронова - Честер - Анна Герман. Возвращение, Роман. Но- восибгиз. 1940 г. 4 Литературная газета № 2

СТИХИ АБАЯ КУНАНБАЕВА Вышел из печати сборник стихов Абая  Кунанбаева. Далеко не все литературное наследие поэта переведено на русский язык. В сборнике помещено около 80 лирических стихотворений, небольшое количество афоризмов и три поэмы. Но и этого достаточно, чтобы дать пред- ставление о величии мыслителя, поэта и борца за народное счастье. осново- положника казахской литературы, вы- дающегося просветителя своей эпохи. Поэзия Абая Кунанбаева глубоко тра- гична. При всей своей целеустремленно- сти она полна внутренних противоречий. Глубокая органическая любовь к жизни, вера в человеческое счастье и душевные  силы своего народа перемежаются с духовным одиночеством, с горечью че- ловека, бессильного выполнить свои бла- городные замыслы. Значительная часть произведений, по- мещенных в сборнике рисует своеобраз- ный уклад и быт аула и характеризует современное Абаю казахское общ o. общество. В стихах «О, бедная моя страна», «Хоть Абай Кунанбаев. «Лирика и Под редакцией Л. Соболева, с предисло- внем Мухтара Ауэзова. Гослитиздат. 1940 г. Маи

мы старцы», «Кулебаю» и других поэт беспощадно бичует паразитизм и духовную нищету феодальных верхов. Его глубоко волнует судьба восточной женщины, о которой он пишет с боль- шой теплотой, как о верном друге н стойком товарище, способном к мудрым решекиям и к самопожертвованию. Ка- захской женщине посвящена и позма «Мастуд». Особо следует отметить исключитель- ное мастерство поэта в описаниях при- роды. Стихи о временах года могут служить образцом гармонического соче- тания глубокой мысли и поэтического настроения. Во вступительной статье Л. Соболев раскрывает трагедию поэта, чей ум и талант намного опередили свое время. Обстоятельная статья М. Ауэзова осве- щает разностороннюю просветительную, художественно-воспитательную и общест- венную деятельность поэта. В переводах стихов Абая приняли уча- стие: А. Глоба, В. Рождественский, Л. Шифферс, Л. Руст, А. Штейнберг, М. Петровых, М. Тарловский, Д. Бродский, Л. Длигач, А. Ромм, О. Румер, В. Буга- евский, П. Шубин и Л. Нечай. Книга оформлена с большим вкусом. M. МАРКОВ.