Образ советского человека в современной прозе крыл особый характер этом его огромная заслуга. Но вот перед нами П. СКОСЫРЕВ Основные положения доклада т. Пав- ленко правильны. Спорить с ним не при- ходится. Иным из писателей мешает и от- сутствие подлинного знания жизни, и чер- ты некоего равнодушия, и боязнь «рис- ка», и, главное, неумение мыслить государ- ственно. Отсутствие последнего мне пред- ставляется главнейшим из зол. Между тем, умение мыслить государственно, применен- ное к литературоведению, может быть, устранило бы и тот налет некоторого пес- симизма, каким окрашены наблюдения т. Павленко. В самом деле, так ли уж мало появи- лось в нашей литературе последних лет хороших произведений, написанных на темы современности? Наиболее яркой ве- щью о современности Павленко назвал «Танкер «Дербент» Ю. Крымова. Спорить с этим трудно. «Танкер «Дербент»-очень хорошая книга, Но вот передо мной дру- гое произведение советского писателя о современности, роман Киачели «Гвади Бигва». Роман, заслуживающий всяческого внимания. Центральный образ его - под- линное достижение писателя. На первый взгляд нерадивый колхозник Гвади Биг- ва не кажется нам положительным типом, так как в нем нет ни одной внешней чер- ы положительного героя, Он жуликоват, ленив, не прочь прибегнуть к обману; но вглядитесь в него повнимательнее, и вам откроется глубокий и правдивый образ прежде забитого крестьянина, который еще «не умеет» быть колхозником, но ко- торый, несомненно, им станет, так как, умный и живой человек «от земли», он уже понял, что только в колхозном труде и есть выход его личным силам, и что путь к счастью, какого он не знал ни- когда, лежит через колхоз. В книге нет ни одного штампа, нет схе- мы, нет равнодушия. Книга интересная и яркая, большое достижение советской литературы. Мне скажут: но это роман не русский, Киачели - грузинский писатель. Верно, но научимся мыслить государственно. На- ша русская литература в многонациональ- ной советской стране развивается не изо- лированно от других советских литератур. Роман Киачели издан по-русски, читается русским читателем; он уже стал явлени- ем русской советской культуры так же, как и явлением грузинской советской культуры. То же самое и повесть татар- Обсуждение доклада П. Павленко и Ф. Левина на открытом собрании партийной организации Союза советских писателей B. ЕРМИЛОВ В «Арктуре» я почувствовал отход куда- то в сторону от станового нерва нашей эпохи. Это произведение аполитично, именно в той своей части, где оно долж- но быть максимально полнокровным, в силу выбранной автором ситуации. Нель- зя назвать человека особенным, исключи- тельным и не показать этой его исключи- тельности. Нельзя назвать героя совет- ским человеком и не показать его совет- ских качеств в обстановке зарубежного окружения. Тут дело не в том, что он «цаца», а они «бяки». Он может быть грубым, раздражительным, алым и даже несчастным, но он обязательно непохож на них. С нашей точки зрения он хоро- ший, а им он может показаться плохим. Но и мы и они обязательно почувствуем огромную разницу. Роман Федина «Санаторий «Арктур» - вещь сложная, многоплановая. То, что я сказал, не исчерпывает, понятно, содер- жания романа. О многом здесь можно опорить, о многом хотелось бы спросить автора. Но я сознательно воздерживаюсь от этого и говорю только об образе со- зетского человека. а … И разве она является привилегией только советского человека? Я думаю, что те американцы с неизменными оптимистич- ными улыбками, которых описывают Ильф и Петров в «Одноэтажной Амери- ке», боролись бы за жизнь ничуть неме- неe энергично, чем советский человек ведь не в воле к выздоровлению в том духовном и идейном мире, кото- рый определяет эту волю. Но об этом опять-таки приходится догадываться. Тема «Советский человек за рубежом» очены сложна и ответственна. Я пред- ставляю ее себе, как столкновение разно- родных начал, словно бы соприкоснове- ние огня и воды. От соприкосновения ог- ня и воды происходит бурная реакция. мы видим эту реакцию - мыслей, действий и чувств -- в наших советских произведениях, хотя бы в той же «Одно- этажной Америке». Это интересно, это за- ставляет размышлять. В «Арктуре» Федин плеснул воду на огонь, но реакции не получилось. В «Арктуре» нет советского человека, там есть только символ, и этот символ в реалистическом произведении воспринимается как досадная ошибка. В казываться?! Неправильнее лидобиваться того, чтоб эти темы стали «известными». этой же заметке Ленин указал, что наи- более удачными у писателя получаются произведения на такие темы, которые он «великолепно знает, пережил, передумал, перечувствовал». И не в этом ли одна из причин успеха молодых писателей и авторов из «бывалых людей», о которых говорилось в докладе? И не отсюда ли нужно исходить в определении реальных перспектив творческого развития многих мастеров нашей литературы, которые, быть может, еще не совсем знают, не пе- режили, не передумали и не перечувство- вали наше время и его героев, - так, как это требуется взыскательному худож- нику?! Вот вокруг таких вопросов должнабы- ла итти наша дискуссия, А, между тем, говорили совсем о других и подчас мало- значительных вещах. Я хочу в заключение привести, в по- рядке иллюстрации, любопытный пример к вопросу о характере противоречий и конфликтов, которые изображают наши писатели, и о том, какими средствамиони пытаются иногда проникнуть в душевный мир человека. Известно, что в книгах наших писате- лей часто встречаются положительные ге- рои, которые демонстрируют собой борьбу высокого морального духа с физической слабостью тела. Николай Островский бле- стяще показал, как побеждают в этой схватке духовная стойкость большевика, пафос его высоких идей. На прошлом собрании т. Крымов пра- вильно сказал, что и американцы борют- ся за жизнь, и не в этом отличительная черта советското героя. Островский рас- ского писателя Кутуя «Неотосланные пись- ма» - хорошая советская повесть осемье. Нельзя проходить мимо них. В жизни всякой литературы бывают периоды, когда она обогащается за счет достижения гих литератур. В начале XIX в. переводы с западных языков во многом способ ствовали расцвету русской литературы XIX в. Сейчас происходит процесс обо- гащения русокой литературы и культуры путем постепенного сближения ее с куль- турами и литературами братских народов. ности. Процесс, исторически предопределенный, процесс отрадный и многообещающий. Выводы о развитии той или иной от- дельной литературы можно делать, лишь оглянувшись на явления других советских литератур. И, «оглянувшись» на «Гвади Битву», на другие произведения нерусских писателей о современности, мы должны будем признать, что именно за последние три года вся советская литература в це- лом значительно двинулась вперед. Обмен творческим опытом писателей разных на- циональностей обогатил и русскую лите- ратуру. Правда жизни нашей многонацио- нальной родины может быть реалистиче- ски и нехудосочно отражена в художест- венных произведениях лишь при условии, если писатель понимает национальныеосо- бенности культуры каждого советского на- рода, строящего бок-о-бок срусским наро- дом социализм Вспомним, что и Магнито- горок, и Комсомольск, и Днепрострой, Хибины строили все национальности, - рядом с русским работал казах, украинец, узбек, грузин. Могу ли я - русский пи- сатель--правдиво описать грандиозное строительство нашей страны, искусственно исключая из поля внимания нерусских деятелей строительства. Конечно, не могу. Но правдиво описать нерусского советско- го гражданина я смоту, лишь зная куль- туру его народа. Появление таких книг, как роман Киачели, произведения Кутуя, Керашева, Муканова и др., помогают рус- скому писателю понимать национальные особенности советских сограждан, о каких и для каких он призван писать. Это об- стоятельство, на мой взгляд, и позволяет нам без всякого, даже малейшего, песси- мизма ожидать от русских писателей в самом ближайшем будущем полноценных, правдивых, далеких от схемы, художест- венных произведений на темы современ- друуДело и



 

этой борьбы, и в

В. Петрищева, изданная несомненно, опособный литератор. Однако все пять рассказов этой книжки прониза- ны только одним противопоставлением: сильный духом герой страдает от различ- ных недомоганий и несчастий, приключа- ющихся с его телом, Борется со смертью знаменитый металлург, изобретатель но- «Молодость» комсо- газету, и Лена - обжигается это страшное но рассказ уголовного ро грабите-

одна из героинь

свинцом и преодолевает счастье. Особенно показателен «Простое дело». Работник зыска выслеживает и преследует лей. Он сокрушает Но главное препятствие, с которым связа- ны все его внутренние переживани это… ноющий зуб! Автору кажется, ч больного показывая страдания героя из-за зуба, он тем самым проникает в сферу его психических переживаний. Итак, автора, можно по- ного героя, по мысли казать как настоящего человека только че- физические страдания. Отсюда, душе героя! И нужно сказать, что не только Пет- ришев, но и Федин идет этим путем к анализу психических переживаний нового, советского человека. От к «Санаторию «Арктур» тянется нить оши- бочного представления о внутренних кол- лизиях нашего героя. И они, конечно, не в борьбе агента Угрозыска с его ноющим зубом. Истинные черты характера нового человека этими путями вряд ли могутус- пешно раскрыться. A. КРОН 



тателя мобилизуется такими вещами, как болезнь, неудачи героя в личной жизни, Герой окрашивается тонами пресной до бродетельности. Поэтический материал, движение жизни - все это не может свя- зываться с таким героем. Макаренко в «Педагогической поэме» очень хорошо ска- зал об отвратительной повадке святой жертвы. У нас еще тянется эта нить эпигонской поэтики, когда сочувствие читателя вызы- вается не наступательной силой героя, а оборонительной позицией «святой жерт- вы». Герой только реагирует, а не ведет сюжет, не наступает, и поэтому не с ним связывается движение жизни, не он находится в поэтической атмосфере. Крымов выз вызывает сочувствие читателя не этими средствами. Его герой наступает, Весь поэтический материал реально свя- зан с ним, он ведет сюжет, и его окру- жает поэтическая атмосфера. О повести «Инженер» т. Павленк ска- зал, что она скучней «Танкера «Дербент», хотя в ней поставлена огромная тема - тема равнодушия, Мне думается, это ощу- щение вызывается тем, что в повести все готово к борьбе, все созрело для очень острого столкновения противостоящих сторон, но самого столкновения не проис-В ходит. Люди там стоят в такой позиции по отношению друг к другу, когда может произойти очень острый драматический конфликт, Но этого не происходит. Герой, противостоящий равнодушию, советский инженер Стамов, не совершает поступков, не вступает в борьбу. Крымов хочетска- зать, что его Стамов - «не герой». Но ведь и Басов -- «не герой» в «романти- чески»-народническом смысле, он не противопоставлен среде, он - тоже один из многих советских людей. В «Инжене- ре» противоположности не обострены до состояния борьбы, и Стамов, как мне ка- жется, не получает острой и полной оп- ределенности характера. Ясен писательский рост Крымова в «Ин- женере», рост его изобразительной силы, умения показать движение человека. Но в повести нет того сочетания лиричности с драматизмом, которое делает обаятель- ным «Танкер «Дербент». Радостно в «Ин- женере» то, что Крымов не остановился, что он не оказался автором одной вещи, ещи, радостна несомненность его роста, И, ко- нечно, радует то, что Крымов разрабаты- вает по-настоящему острые, жизненные темы нашей современности.

Мне кажется, что т. Павленко в своем докладе сделал полезное дело, подчерк- нув значение драматической остроты кон- фликта в произведениях советской лите- ратуры. Если вопомним произведения со- ветской литературы последних лет, мы увидим, что, действительно, лучшие из них в основе своей имеют более или ме- нее острый драматический конфликт. В повести Крымова «Танкер «Дербент» конфликт, определяющий сюжетную осно- ву, взят остро и без каких-нибудь смяг- чений, В самом деле, положение Басова в первой половине повести, веськонфликт развивается, в сущности, почти традици- онно, как конфликт одиночки-новатора,не признанного косным, равнодушным, инерт- ным окружением. Басов теряет дружбу, любимую работу, любовь, Тем интереснее весь дальнейший ход сюжета, когда чи- тателю становится ясным, что положение новатора в нашей стране не есть положе- ние героического одиночки, Что тон в стране задают новаторы, передовики, и что конфликт Басова был, конечно, дра- матическим, но не был трагическим, что жизнь - за Басова! Повесть Крымова интересна и с тойточ- ки зрения, что это один из реальных примеров чеховских традиций, чеховского влияния в советской литературе. В последней повести Крымова «Инже- нер» тоже явно ощутимо чеховское влия- ние. Чеховская традиция существенна для нашей литературы прежде всего потому, что Чехов владел поразительным уменьем сделать ясным для читателя, что за его героем - целый слой, поток жизни. Че- хов ввел в литературу массовую демокра- тическую среду. Его герой не противосто- ит своей среде, он связан с нею, он - один из многих. Крымов учится у Чехова этому уменью. В «Танкере» одна из самых интересных черт - это сочетание индивидуальности героя с его обликом массового, обычного советского человека, одного из многих, за- хваченных великой исторической правдой. «Басов сам даже толком не знал, как на- зывается та правда, которая захватила его». Только после того, как он сделал стахановское дело, он узнал о том, что во всей стране поднялось могучее движе ние и что он - один из зачинателей движения. Образ советского человека строится в некоторых наших произведениях по кано- нам эпигонской поэтики. Сочувствие чи-

XVII сезде в нескольких словах блестя- ще охарактеризовал так называемых «вельмож» и «честных болтунов», Эти ти- пы были почерпнуты тов. Сталиным не- посредственно из жизни, Но литература- тоже жизнь. Может быть, если б наша проза в то время уже нащупала образы. «вельможи» и «честного болтуна», можно было бы сослаться и на литературный об- раз, как это неоднократно делается на ма- териале литературы классической. Пока об этом можно только мечтать, но в этом нет ничего невозможного. Типичен ли Емчинов? Да, Емчинов ти- пичен, как типичны Стамов, Мельникова, Семен Алексеевич, Шеин и другие персо- нажи повести. Почему-то, когда мы гово- рим о типе советского человека, мы обыч- но подразумеваем, что речь идет о поло- жительном типе советского человека. Во- первых, положительных типов в нашей действительности есть великое множество, и все они по-своему характерны для на- шей эпохи. Во-вторых, можно и должно говорить об отрицательных типах и яв- лениях, которые, уходя своими корнями в капиталистическое прошлое, в своих конкретных проявлениях присущи именно нашему времени. В вопросе о типичности тех или иных образов в советской лите- ратуре происходит, вообще, немало пута- ницы. Когда, мы говорим о классиках, ни- кому не приходит уже в голову сказать, что Анна Каренина есть типический об- раз русской дворянки, а сомнения Егора Булычева есть типические сомнения рус- ского капиталиста. Однако все понимают, что это художественные типы большой обобщающей силы, А когда речь идет о советской литературе, понятие типичности зачастую вульгарно упрощается. Емчинов член партии, командир промышленно- сти. Нетрудно доказать, что Емчинов не представляет собой ни партии, ни основ- ных кадров наших хозяйственников. Но в то же время Емчинов - художествен- ный тип, обобщающий в себе черты, в разной мере свойственные многим людям, и безусловно жизненный. С большой теплотой и правдивостью ри- сует Крымов положительные образы на- ших дней. В существование этих людей веришь тем более, что в каждом из этих людей Крымов находит свои индивидуаль- но-неповторимые черты. Правда в искус- стве … конкретна. В плохих газетных за- метках, посвященных открытию парка или нового дома культуры, нередко фигури- рует некий старый рабочий, который гово- рит о своей радости и сравнивает настоя- щее с тяжелым прошлым Этот старыйра- бочий - правда. На каждом таком тор- жестве присутствуют десятки таких рабо- чих, которые могли бы сказать прибли- зительно то, что говорится в замегке. Вот в этом «приблизительно» все дело. Ху- дожник должен обладать точным видени- ем, иначе ему не поверят Рабочие-пеф- тяники Крымова - живые люди. Длятого, чтобы написать о них, нужно было мно- гое видеть и многое передумать. Я не согласен с товарищами, считаю- щими, что в «Инженере» нет настоящего конфликта, Конфликт не обязательно л бовое столкновение. В повести показаь идейный конфликт, который Крымов раз- решает очень тонкими средствами, не слишком заботясь о внешней напряженно- сти сюжета. В повести Крымова немало недостатков. Манера его не лишена некоторой старо- модности. Новое и свежее содержание тре- бует и большей новизны в приемах из- ложения. Крымову еще свойственна сти- листическая робость. Кстати, о робости. Она присуща не одному Крымову. Су- ществует предрассудок, что хорошо только такое новаторство, которое немедленно будет всеми понято и признано, иначе это чуть ли не формализм. Я думаю, что и в нашей стране может быть такое поло- жение, когда художник-новатор может быть не сразу понят. Лет 30 тому назад кинорежиссер Дэвид Гриффитс изобрел «крупный план». Это было серьезным но- ваторством. Его не сразу поняли, Многим зрителям казалось, что голова, показанная «крупным планом», отрезана от тела, и смеялись, когда на «общем плане» голова оказывалась опять на своем исконном ме- сте. Через некоторое время эта новая у- ловность, предложенная художником, бы- ловность, предложенная художником, бы- средств реалистического искусства. Можем ли мы утверждать что мы застратованы от случаев, подобных истории рождения «крупного плана»? не берусь предсказывать литератур- ной судьбы повести и вступать в спор, является ли «Инженер, большей удачей, чем «Талкер «Дербент». Важно, что в «Инженере» есть рост, движение вперед. Тогда даже неполная победа стоит доро- же любой удачи. Крымов стоит на верном пути, и его успехи вызывают чувство ра- дости и уважения.

Я хочу говорить о Юрии Крымове. К сожалению, его последнюю повесть «Ин- женер» знают немногие так как она еще в рукописи. Произведения Крымова, его недавное выступление на нашем собрании, его литературная биография - все это созлает привлекательный облик писателя, в котором большое дарование и сила убеж дения соединяются с настоящей скромно- стью и простотой. Крымов уже профессио- нальный писатель, но он еще не перестал быть «бывалым человеком». «Бывалый человек» это не только человек, много видевший, владеющий про- фессией, но прежде всего человек, зани- мающий в жизни активную позицию, участник строительства, а не наблюдатель. Отсюда рождаются страстность, убежден- ность в своей точке зрения, опыт, даю- щий право на обобщение. Калае Время влередьдад очень забавную зарисовку Писатель Геор- гий Васильевич приехал на стройку. Он быстро усваивает технологические терми- ны, запоминает внешние подробности бы- та, но именно в силу своей позициисто- роннего наблюдателя все время попалает впросак в оценке существа явлений, и ему приходится по нескольку раз в день менять свою точку зрения. Ясно, что как бы ни был даровит Георгий Васильевич, ему не налисать ни «Танкера «Дербент», ни «Инженера». Сила Крымова в том, что он рассмат- ривает процессы, происходящие в нашей жизни, будучи их активным участником, он черпает материал для художественно- го обобщения из первоисточника. Я не согласен с т. Дерманом, который говорил здесь о том, что все писатели достаточно знают современную жизнь. Не будем говорить о тех, кто не пишет на современную тему. Вспомним «Половчан- ские сады» Леонова и «Строгого юношу» Олеши. Леонову искренне хотелось пока- зать новых, советских людей, И несмот- ря на то, что автор нажимает все педали, чтобы доказать, что Маккавеевы люди но- вой складки, сильные и страстные, семья Маккавеевых выглядит, как очень знако- мая по литературе прежних лет старая интеллитентская семья. Герои Леонова пыжатся, хвастаются своей «духовной мускулатурой», но не могут скрыть своей дряблости, неврастеничности, заставляю- щих вспоминать героев гауптмановского «Праздника мира». в на Олеша, выступая на сезде писателей, говорил; «Я хочу создать тип молодого человека, наделив его лучшим, что было моей молодости». Он написал «Строгого юношу», положившись преимущественно на свою творческую интуицию и прене- брегая подробным знанием современной среды. Он не захотел заглянуть в гущу комсомольской жизни, а предпочел изо- брести в своей лаборатории «моральные заповеди комсомольца» на манер Баден- Пауэлевского устава скаутов. И, несмотря благие намерения, в сценарии многое звучит ложью. Герой Социалистического ТрудаA. А. Микулин, который является авторомслож- нейших конструкций и многих изобрете- и ний, выступая в клубе писателей, очень верно говорил, что нельзя ничего изобре- сти, не учась у природы, не подсматривая ее тайн, Я думаю, что эта мысль верна и тогда, когда мы говорим о писателе окружающей его действительности. Я считаю большой удачей Крымова об- раз Григория Емчинова из повести «Ин- женер». Емчинов - не враг. Он дрался за Советы в годы гражданской войны, он много и напряженно работает, он беско- рыстен и по-своему предан делу. Но в то же время он разеден скепсисом, не верит людям, ему кажется, что ту работу, ко- торую он делает, не всегда можно делать чистыми руками, Он дипломатничает и юлит, боится рисковать, боится не уга- дать «конюнктуры» и тем самым мешает подлинным большевикам пролагать новые пути в строительстве. ди такой Существует ли такой тип тип в нашей дей- ствительности? Да, существует. Емчинов о онд Брымов, но, что самоеавное зил Крымов, но, что самое главное, многим людям, которые по своему мо- рально-политическому облику стоят много ко-рнов увидел явление, нашей партийной публицистике сумел нашей партийной публицистике, сумел дать ему образное выражение и этим сде- лал настоящее партийное дело. Я говорю партийности Крымова потому, что он не ждет, пока явление, о котором он пи- шет, будет официально названо, а смело ставит свежую проблему Литература частенько отстает от нашей партийной публицистики, но мне кажется, что есть ряд вопросов, где такое отстава- ние не заключает в себе ничего законо- мерного. Вспомните, как тов. Сталин на

15

Ю. КРЫМОВ

Боль

му назад, это еще не история. Это собы- тия, в которых я сам принимал участие, которыо по-своему переживал, но на ко- торые я уже смотрю с сегодняшней точ- ки врения. Мой опыт с тех пор обога- тился, а материал освещен эмоциональ- ным восприятием прошлых лет. Полу- чается своеобразный разрыв. И вот, когда я в свое время пробовал налисать повесть о первой пятилетке, о тех днях, когда я двадцатилетним техником впервые при- шел на стройку, со мной случилась лю- заговорили языком моего сегодняшного, обогащенного опыта, и, наоборот, в тексте от автора появились наивные фрагменты моих собственных переживаний тех дале- ких дней. Пришлось отложить повесть. И тут я понял, до какой степени обога- щается повседневно наш идейный опыт; от с езда к с езду, от конференции к кон- ференции, от события к событию. И с этой точки зрения широкая коллективная критика наших книг представляет огром- ную важность. Например, повесть «Тан- кер «Дербент», которую упомянул т. Пав- ленко, писалась три года тому назад, а я уже теперь внутренне полемизирую с некоторыми местами в ней, и, вероятно, с годами эта внутренняя полемика будет углубляться. И вот, если бы кто-нибудь захотел покритиковать «Танкер «Дербент» с этой стороны, с точки эрения пробы временем, это было бы очень полезно. Я хочу остановиться на одной книге, которая вышла недавно. Книга эта меня задела, и я должен предявить за нее ав- тору небольшой счет. Я говорю о «Сана- тории «Арктур» Федина. Я очень люблю Федина, Скажу больше: его романы «Города и годы» и «Братья» были целым этапом в моем литератур- ном развитии. В книгах Федина меня прежде всего подкупает его экономная, скупая и необычайно точная манера пись- ма. И с этой точки зрения «Санаторий «Арктур» не обманул моих ожиданий. Но когда я прочел роман до конца, то почув- ствовал недоумение. Еще начиная с 1932 г. мне приходи- лось знакомиться с данными американ- ского бюро патентов. Там часто можно встретить хорошие работы, которые были положены на полку из соображений кон- куренции. Это случалось еще до первой мировой войны, и в нашей партийной прессе гакие факты освещались еще в позапрошлом десятилетии. Прогрессивное творческое усилие человека превращается в свою противоположность. Изобретения становятся тормозом. Лечение превра- щается в бизнес, в спекуляцию. Это одна из основных мыслей, заложенных в ро- мане. Искусно сделано, тонко, умно, н ны, новых потрясений все это звучит автору этого упрека, если бы не было в романе другого греха, - неудачного образа советского человека, Он-то и по- верг меня в недоумение. Надо сказать, что с общечеловеческой точки зрения этот образ понятен. Но автор наградил инже- нера Левшина званием советского чело- века и тем самым поставил его в очень трудное положение. Есть сюжетные ситуа- ции, в которых назвать героя советским человеком - значит возложить на него кучу обязанностей. Так обстоит деловдан- ном случае. Ведь понятие «советский человек» для писателя - это не только национальные черты или подданство, но и еще кое-что. Это прежде всего миро- воззрение, это комплекс идей, это, нако- нец, деятель, И если всего этого нет, то какой смысл представляет подобная фигу. ра именно в данной сюжетной ситуации? В романе Левшин, правда, отличается от остальных героев. Другие медленно умирают, а он выздоравливает. Другие тяжело страдают, а он радуется возвра- щению к жизни и испытывает жалость к окружающим. Кстати, жалость эта какая- то высокомерная, брезгливая и по-моему неприятная. Не верится, что она харак- ерна для наших людей. Но самое главное заключается в том, что все происходя щее в «Арктуре», не вызывает в Левши- не никакой энергичной реакции. Он остается пассивным свидетелем мрачной трагедии. Это какая-то ходячая антитеза, замкнутая в себе мудрость, о которой можно только догадываться, но которой не ощущаешь. Да и, наконец, это воля к выздоровле-  нию, которую так подчеркивает автор

За последнее время было много разго- воров о том, что на нашу советскую со- временную тему писатели пишутнеохотно, что писатели уходят от современности в историческую тему и т. д. Я не знаю, в какой мере справедливы все эти разговоры, во всяком случае, сей- час обнаружилось, что количество рома- нов, повестей и рассказов, написанных на тему о советских людях, не так уж не- значительно. И тем не менее в передовой «Правды» культурном строительстве, налечатан- ан ной в прошлом месяце, говорилось о большом долге советских писателей перед страной. Спорить здесь на приходится. Причин для этого много. Тут и исклю- чительная сложность материала, и боль- шая динамичность нашей эпохи, и ото- рванность писателей от жизни. Все это вещи известные, и каждый из нас справ- ляется с ними на свой лад. Но есть у нас один грех, одно свойство иных наших произведений, о котором стоит и нужно говорить, Этот грех я бы назвал аполитичностью, но аполитично- стью особого рода. В самом деле, бывает так, что произве- дение написано бодрым голосом, на ак- туальную тему, в нем есть мораль в выс- шей степени ортодоксальная, соблюдены все политические пропорции… авещьало- литична. Читатель проглатывает ее, но все время как будто кто-то шепчет ему на ухо: «Да не так все бывает в жизни, совсем не так!» И не только пропадает политический заряд вещи, но политиче- ская мысль в ней выглядит как бы оби- женной, она жалобно вопиет за себя: «И зачем только меня сюда всунули». Вот это и есть аполитичность, но не явная, а скрытая, в большинстве случаев, я ду- маю, не осознанная и самим автором. Как-то на одном из заседаний актива «Красной нови» т. Фадеев высказал сле- дующую мысль: у нас писатель еще за- частую находит время для того, чтобы писать, а вот для того, чтобы думать, размышлять, - у него времени не остается. Надо сказать, что ту же интонацию я уловил и в докладе т. Павленко. Все мы в той или иной степени этим грешим. Все мы в какой-то мере оторваны от жизни, иной раз до того оторваны, что получается удивительная вещь; когда книга доходит до читателя то оказывает- ся, что все это он уже знает, мысль для него не нова, а эмоциональное воз действие книги - слабовато. Политиче- ская мысль известна ему из газет, часто проверена им самим на практике, и эта читательская практика намного превосхо- дит познавательное содержание книги. И выходит так: нам думать недосуг - мы пишем, учимся, спорим о форме, А чита- И когда мы, наконец, выступаем сосвоей обогнал. Мудрено ли, что, при всей серь- езности и основательности наших замы- слов, мы порой кажемся читателю недо- статочно правдивыми. Я повторяю: термин «аполитичность» я употребил не в том смысле, что писа- тель отстраняется от общественной темы, в том смысле, что, затронув большое общественное явление, он не находит в себе достаточно сил, страсти, ума и жиз- ненного опыта, чтобы сказать об этом но- вое слово. В этой неповоротливости нашей, по- нятно, виноваты, главным образом, мы сами, но доля греха есть и у наших об- щественных организаций. А думаю, това- рищи, что мы очень мало говорим друг о друге начистоту. Мы очень мало раз- мышляем коллективно, Рассуждая о фэр- ме, мы, что называется, чувствуем себя в своей тарелке. Но, когда дело доходит до идейных проблем литературы, мы как- то не можем расшевелиться. От нас тре- буют художественного воплощения идей. Вот об этом-то мы меньше всего говорим. А есть вопросы кардинальные, лежащие на прямом тракте нашей современной ли- тературы. Меня, например, интересует вопрос о том как сопрягать в литературе настоя- щее с недавним прошлым. Как сочетать свои сегодняшние взгляды на вещи и яв- ления со ваглядами прошлых лет. Ведь то, что было, скажем, пятнадцать лет то- 4 Литературная газета № 6

Г. БРОВМАН

имена и облик якобы новых людей социа- листической эпохи. В результате- фальшь и уродство. Отсюда следует, очевидно, что для не- которых советских писателей величайшие события, происходящие сейчас в социали- стической стране, образ нового, советско- го человека, его мысли и чувства и вся его интеллектуальная и душевная жизнь составляют либо тайну за многими печа- тями, либо воспринимаются только умо зрительно, рационалистически, а в сердце писательское не проникают. И вот наи- более сильные художники, предчувствуя неудачу на поприще современной темы, уходят прочь от изображения нового че- ловека. Они путешествуют в глубь веков, в XVII или XVIII столетие они годами работают над близкой им темой градлань ской войны, но они не умеют показать современного красного воина, современ- ного патриота, современного героя. тика это ма, ступить от ной художественному сто стей мер, грома», ную вестей ничего Для многих из этих художников тема- нового времени, новых характеров действительно еще сложная пробле- и, надо прямо сказать, что пора при- к ее творческомуразрешению, пора умозрительного вооприятия современ- жизни перейти к ее эстетическому освоению. Ведь это про- грешно, что такие создатели ценно- советской литературы, как, напри- А. Фадеев, -- автор прекрасного «Раз- - никак не обогащают современ- тему. То же можно сказать и о Шо- лохове. А Вс. Иванов, который после «По- бригадира М. М. Синицына» (1030) не написал о новых людях? Хотя Човиков-ПрибойотоСуществует появились замечательные бригадиры-ста- хановцы, герои социалистического труда. ниях го торые И чем Хочется отметить, что и в произведе- о гражданской войне стало больше рассудочности и меньше живого реально- изображения. В «Восемнадцатом годе» гвардейщины, без тех грубых красок, обесценили пьесу «Путь к победе». даже образ В. И Ленина в названном романе, несомненно, более правдив и ярок, в этой поздней пьесе. Все это заслуживает глубокого внима- ния, и минорной нотой, которая зазвуча- ла в докладе т. Павленко, отделаться здесь нельзя. сказы ли В. И. Ленин в известной заметке об Аверченко писал: «Когда автор свои рас- посвящает теме, ему неизвестной, выходит нехудожественно»* Но следует отсюда, что от таких тем нужно от-

ми. Слушая доклад, я с нетерпением ожи- дал того момента, когда мы будем введе- ны, наконец, в круг наиболее острых про- блем, связанных с развитием современной темы в нашей литературе, но так и не дождался. Доклад представляется мне ма- ло удовлетворительным с точки зрения тех сложных и важных задач, которые стоят сейчас перед советскими писателя- В докладе почти отсутствовал анализ основных процессов развития современной советской литературы, хотя бы за послед- ние три года. Вышло 20 книг о Севере, особенно подеркивали авторы доклада, но разве этот факт имеет такое сущест- венное значение в анализе литературного процесса?! Речь должна итти о советском человеке о новом герое, об эволюции его характера и принципах его изображения а не о том, какие земли фигурируют в романах: южные ли степи или террито ечной меоноты В самом деле, что раньше всего бросит- ся в глаза, если мы серьезно задумаемся на над тем, как отражена современность в нашей литературе? Мы увидим, что в последние годы многие крупные советские писатели (может быть, самые талантли- ые) упорно обходят современную те- му… Я позволю себе напомнить несколько широко известных имен. Это большие ма- стера, которые дали немало ценнейших произведений искусства, но которые как раз за эти последние три года не созда- ли ни одной настоящей вещи о совре- менном советском человеке. Это Михаил Шолохов, Ал. Толстой, А. Фадеев, В. Ка- аев Фелин таев, К. Федин, А. С. Новиков-Прибой, М. Шагинян, Л. Сейфуллина, Л. Леонов. Этот перечень может быть изменен … дополнен или сокращен, дело не в этом-- важне тенленния, ли твор честве волнующие вопросы современно сти, теперь занялись чем угодно, но толь- ко не живым, реальным, советским чело- веком. Вспомним «Соть», «Время, впе- ред!», «Гидроцентраль»… Современные те- мы больше не волнуют писателей и они обращаютсяксовременности, то в ли- це героя своего произведения изображают нечто, весьма мало напоминающее советско- го человека. Так написаны «Метель», «До- мик» - кривое зеркало нашей жизни. Любопытно, что в то время, как федин. скне «Города и годы» были одной из бле- стящих современных вещей своей эпохи, сейчас в «Санатории «Арктур» мывобразе Левшина с трудом узнаем нашего совре- менника. А Леонид Леонов отправляется вспять от «Скутаревского» к мрачнымпер- сонажам отарого Зарядья, которым дает

 на стр. 5.

В. И. Ленин. Соч. т. ХXVI, стр. 92. РЕЧИ ПЕЧАТАЮТСЯ ПО СОКРАЩЕННОЙ СТЕНОГРАММЕ Онончание см.