Самед ВУРГУН Напутствие матери На защиту отчизны уходит герой - Пламенеет заря над землею… Сердцу львиному тесно в груди молодой!… Горный ветер целует героя… Мать седая об ятья открыла ему, Набежавшие слезы сдержала И рожденного ею бойца к своему Материнскому сердцу прижала… «Свет очей моих, биться идешь ты с врагом За величие родины милой! О, мой сын, я горжусь, что своим молоком Для отчизны героя вскормила! Пусть ударам твоим будет сила дана! Бей врага беспощадно и ловко! Береги и ласкай своего скакуна И храни, как зеницу, винтовку!… Быть сохранным оружье должно у бойца, Чтобы к подвигам был он готовым… Мчись вперед, мой джигит! Первым будь до конца, Славя родину в битвах суровых! Кер-Оглы и Чапаева помнит наш край- Стань таким же, как эти герои! Если Сталина встретишь --- привет передай, Пожелай долгих лет и здоровья! Лишь созреют в садах наших персик с айвой,

M P. Ниже мы печатаем очерк еврей- ЗВЕРСТВА ФАШИЗМА вожадные немецкие псы, под издеватель- Прусско-гитлеровские акулы системати- чески, по известному плану, глумились над населением. Их садистические приемы были рассчитаны на то, чтобы жертвы сходили с ума, содели в течение пяти ми- нут или умирали от разрыва сердца. Вот пример. Несколько фашистских людоедов во главе с офицером выволокли из домов, забрали на улице около ста че- ловек: рабочих, ремесленников, юристов, врачей, Долгое время, как преступников, их водили по городу, издевались над ня- ми самым наглым образом, били прикла- дами, Потом их ввели во двор и приказа- ли чистить отхожие места голыми рука- ми, Поработав таким образом несколько часов, измученные голодные люди услы- шали команду офицера: прекратить рабо- ту. Им дали по куску хлеба и кружке во- ды и заставили есть, не разрешив обмыть руки. ского писателя М. Р. Ему удалось бежать из захваченных гитлеровца- ми польских областей, где он был ским предлогом, что евреи подожгли не- сколько домов, вывели на улицу пятьсот евреев, каких попало, среди них женщин на автомашины, повезли за город, на кладбище и там рас- стреляли, Стоны, крики и вопли оглуши- ли весь город. Поляков, захотевших спа- сти несколько женщин и детей, подверг- ли обстрелу, Людей зарывали полуживы- ми. Земля двигалась на могильном хол- ме. Немецкие изверги убили жену, невест- ку и десятилетнюю дочь инженера В. Ин- женер В. сошел с ума. Популярный польский писатель Урке- нахальник не смог бежать из Польши, И, так как ко времени вступления немцев в Отвоцк его жена рожала. Его расстре- ляли по доносу, что он якобы зарыл ору- жие, а у фашистского юнкера хватило наглости и цинизма, чтобы притти к его больной жене и прочитать ей длинную проповедь прусской морали, смысл кото- рой сводился к тому, что она должна радоваться, избавившись от столь преступ- ного мужа. B Калушине немцы расстреляли сто человек - евреев и поляков; среди них журналиста и поэта Костина вместе с его взрослым сыном. Еврейский революционный писатель I. Горончик перерезал себе горло после того, как фашисты зверски убили его сына. очевидцем неспыханных зверств и и детей, Их взвалили издевательств над местным населе- нием. С фашизма сорвана маска. Он стоит те- перь перед миром в полной своей наготе. Если раньше кое-где на Западе и находи- лись еще люди, которые не могли пове- рить передовым писателям, описывающим злодеяния фанистских палачей, то теперь уже всем без исключения ясно, что все рассказы о фашистском терроре бледнеют по сравнению с фактами. Аттила, восстав из гроба, ужаснулся бы, увидя, что творят современные вар- вары. Вся территория, захваченная фа- шистами, это сплошной дремучий лес вопиющей несправедливости, это сад пы- ток и смерти. Эти изверги рода человеческого избива- ют и уничтожают людей массами и по- одиночке. Они не щадят никого. Расстре- ливают поляков и евреев, расстреливают рабочих и крестьян, расстреливают жен- щин и детей. В Острове-Мазовецком, в двух километ- рах от нашей прифронтовой полосы, кро-

ПОЛЬША

ПОД

ИГОМ

ГИТЛЕРОВСКИХ

ПАЛАЧЕЙ.

KEIN ZUTRITT rUR

Spielplatz nurfur

POLEN

deulsche

kinder

На снимке: плакаты, вывешенные в местах общественного пользования Варша- вы. Слева надпись: «Вход полякам запрещен». Справа: «Ппощадка игр толь- ко для немецких детей», (Фотохроника ТАСС).    

Кровь стынет в жилах, пальцы цепе- неют при одном воспоминании об этих ским городам и местечкам в вечном стра- хе перед завтрашним днем. Дух возмуще- ния против озверелых оккупантов растет не по дням, а по часам. Люди ждут из- бавления. Все взоры устремлены на Вос- ток, к Советскому Союзу. Они знают, они уверены, что только Красная Армия мо- жет спасти их от гибели.

гзафя



ПУЛЯ-ВРАГУ!

с И после этого новый взлет фантазии и новое признание. Перечитывая прежние стихи Джамбула, помещенные в этом сборнике, получаешь впечатление, что они как бы освещены ге- роическим заревом сегодняшних великих событий. Таково, например, стихотворе- ние «Столица родины», где Москва изоб- ражается, как надежда и источник силы порабощенных народов. Так называется книга одного из самых светлых певцов нашей страны. Несмотря на то, что сборник стихов Джамбула не превышает полутора печат- ных листов, его можно назвать книгой в самом полном смысле этого слева: так широка его тематика, так едино и много- образно его поэтическое содержание. «Пусть песня та, что миру дорога, смер- тельной пулей будет для врага», «Страну я выйду песней защищать», «Джамбуло- вы песни - победные пули» -- вот веду- щая идея всего творчества умудренного опытом почти вековой жизни народного певца Казахстана. Но с каким богатством мысли, с какой неистощимой щедростью раскрывает он эту идею в своих стихах! Лучшим образ- цом его поэтики может служить знамени- тый отрывок из поэмы «Родина моя», по- священной Сталину. Не удовлетворяясь первоклассными по зоркости и логичности сравнениями, он с откровенностью насто- ящего лирикя, признается: «Не зная, чем вождя сравнить, мучится Джамбул». Джамбул. «Пуля врагу». Госпит- издат. 1941 г.

Пламенный патриот своего советского отечества, видевший былые страдания сво- его народа и активно участвующий в его возрождении, Джамбул не раз воспевал героических бойцов Красной Армии, срав- нивая их с былинными богатырями своей страны, Теперь, когда мы каждый день читаем об исключительных по мужеству и моральной силе подвигах наших бой- цов в их титанической борьбе против озверелого фашизма, эти песни становятся особенно близкими сердцу каждого совет- ского гражданина. Джамбул в эти дни стал нам еще роднее. И как раз в эти дни он сказал полную правду о себе в могучем патриотическом гимие «Пуля врагу»: «Джамбул это имя простое мое, народ- настоящее имя мое». Спра- ведливой ненавистью, грозой народного возмездия зарвавшимся врагам звучат строки этого гимна. Такой же силой ды- шат и строки двух других новых его стихотворений: «Будьте бурей и огнем» и «В час, когда зовет Сталин». В дни оте- чественной войны голос народного поэта стал еще страстнее, еще горячей Молодо и ярко звучат песни старого славного по- эта, вдохновляя бойцов фронта и тыла на разром врага. Переводы П. Кузнецова, И. Сельвинско- го, М. Алигер и других поэтов хорошо пе- редают и ритмическую структуру и систе- му образов оригинала. Вступительная статья Г. Корабельникова дает краткую, но яркую характеристику «певца патрио- тизма и геройства». C. ГОРОДЕЦКИЙ

КНИГА СТИХОВ B. И. ЛЕБЕДЕВА-КУМАЧА Стотысяч ысячным тиражом выпустил Гос- литиздат наиболее популярные песни и стихи Лебедева-Кумача. Многие песни напечатаны в книжке в новых вариантах. Новые строфы, посвя- щенные великой отечественной войне, мы находим в «Песне о Родине», в «Пес- не артиллеристов», «Не скосить нас саб- лей острой». Значительно переделана песня «Если завтра война», напечатанная под назва- нием «Подымайся, народ!». не Напечатаны в сборнике и посл последние стихи поэта, написанные уже в дни оте- чественной войны, «Священная война», «Нынче каждый народный боец!», «Как вернее бить врагов», частушки «Мы народ весьма любезный» и ряд других 

П. ПАВЛЕНКО

Встречи на улице по крыше не разбегаешься. А понимае- те, бомбы, чорт их, так к ногам и под- катывают. И опять не удержался - как хлестану, будто на стадионе. Чисто! Ребята кричат - вот Колька молодец, приладился. А я пальцев не разогну. Сколько их отшвырял, не помню, но вот третий день пошел -- хрустят пальцы и все. Приладился, называется, Нет уж, те- перь только руками. ** * Я бомбоубежище не так люблю, говорит пожилая домработница, и шум там, и народу много, И ничего не видно, Я, конечно, не молодая, чтобы ме- ня на крышу назначали, я бы с нее обязательно свалилась. Высоты боюсь. Но вот дежурить на дворе - это мне нра- вится. Походишь, посмотришь и опять в закуток. Конечно, опасность есть, пос- кольку бомба неизвестно куда летит. Но зато видно. Видимость, она силу мне дает. Тут уж хоть и страшно, а все равно головы не потеряешь. Голова, знаете, это когда? Ког- да воображение. А тут что, действуй на- прямую. У нас, конечно, народ разный -- одни свое, другие опять свое. Но я свой ха- рактер изучила. Как гудки, противогаз - и на двор, взялась за ло- Ни за что не уйду в другое место. Вернулся с фронта на излечение зна- комый по Украине. До войны профес- сия у него была чрезвычайно мирная - работал по производству пива. Будучи призван из запаса, он оказался сапером, и, как говорят, неплохим. Сражался сей- час на западном фронте, многое видел, бывал в серьезных боевых делах, просту- дился и -- вот на несколько дней в Мо- скве, Загорелое лицо, спокойная четкость движений, какая-то невиданная раньше уверенность в себе. Вы здорово изменились. - Здорово, не здорово, а, правда, из- менился, - отвечает. - Да, ведь, как же не измениться-то? Такие дела… Я, знае- те на фронт ехал, сильно нервничал, до дрожи… Чорт ее знает, что это за война, никогда я на ней не был, боялся за свои нервы. И вот пришла опасность. В первую минуту даже горло пересохло. А потом- что же?… Взялся за дело. Надо было под огнем противника мост восстановить. Ах, быстро же взялись мы! Дружно взялись!… И чувствую - ничего, ничего, как-то ра- зошелся, некогда собой заниматься, пре- красно себя почувствовал. Кончили на- водку моста, поглядел на часы - пять часов прошло с тех пор, как началось. A я думал, часа полтора. Что значит, занят был, не до размышлений. Не успе- ли поесть - опять горячка. Да покрепче первой. Ну, справились и с ней. А потом, как удалось прилечь, стал я перебирать через плечо события состо- нату и стою. И знаете что? Храбрость - это уверен- ность в себе, в своих силах. Знает чело- век себя и спокоен. А когда не знаешь своих сил, не пробованы они, неизвестны, тогда как-то сразу и думаешь, что ниче- го не сможешь. Своего потолка не знаешь понимаете. Ах, думаешь, едва ли сумею едва ли справлюсь. А нет ничего - взял да и попробовал. Нервному человеку опасность, я -заме- тил, помогает. Сразу он примерится к ней и, раз почувствует, что дело идет, … он уж другой. А, главное, пример товарищей учит. За храбрым, как за магнитом. И гля- дишь, утром человек так себе, а к обеду - прямо орел, рукой не достать. Пре- красно воспитывает опасность! Она-то и меня изменила к лучшему. Тверже теперь на земле стою, - сказал он, прощаясь. 

Я плодов тебе вышлю в подарок, Ты же бейся с врагами, как лев молодой, Множь число своих мощных ударов!… Зорким будь, чтоб без времени пасть не пришлось!… Добрый путь! Мы увидимся скоро!…» Всадник тронул коня… Солнце ярче Зажглось… Задрожав расступилися горы… Горсть воды она кинула сыну во след, Улыбнулась ему величаво… И целуя ей руку, воскликнул поэт: «Слава матери-родине. слава!…» Перевод с азербайджанского Б. ЛЕБЕДЕВА 



Рис. В. Медведева.

БОЕВОЙ ГОЛОС ПРОШЛОГО Гроза двенадцатого года была живи- тельной и для русской поэзии. Все ее современники, от дряхлеющего Держави- на до лицеиста Пушкина, отразили в по- эзии тот невиданный подем патриотизма Они, поэты начала века, не были без- свидетелями войны. Жуков- ский состоял в московском ополчении и составлял при главнокомандующем отче- ты о сражениях. Вяземский надел казац- кий мундир и был участником бородин- ского сражения. Батюшков и Рылеев прошли с русскими войсками всю Евро- пу. Денис Давыдов, партизан и поэт, су- воровский ученик, одинаково лихо бо- ролся саблей и пером. На время замол- кают литературные споры, и писатели становятся гражданами и бойцами. Сен- тиментальный Жуковский написал «Пе- вец во стане русских воинов» - самое воинственное стихотворение в русской по- эзии. Его стихи, величественные и тор- жественные, звучат и сейчас, как набат, вдохновляют и сейчас на битву и борь- бу, потому что поэт передал голос наро- и народных чувств, который охватил все русское общество. самолетучастными Отечественная война 1812 года в рус- ской поэзии XIX века. Госпитиздат. М. 1941 г. да, голос русской армии, ведущей вели- кую и грозную борьбу за родину. Стихотворения современников отечест- венной войны 1812 года - Жуковского, Давыдова, Рылеева, Пушкина, Баратын- ского - и составляют основу сборника. Отечественная война 1812 года была ак- туальным событием для всего XIX века, и многие русские поэты становятся ее певцами. Из произведений позднейших поэтов в сборнике помещены «Бородино» Лермонтова, ставшее достоянием всего русского народа, и «Сказание о 1812 го- де» A. Майкова. Под ем народных чувств в 1812 году был исключительно высок. Но уже после отечественнной войны 1812 года партизан Денис Давыдов писал: Еще Россия не подымалась во весь исполинский рост свой, и горе ее неприя- телям, если она когда-нибудь подымется! Мы живем в эпоху, когда родина на- ша поднялась во весь исполинский рост на борьбу с грозным врагом. Этот ма- ленький, далеко не полный оборник на- поминает советским писателям о боевых традициях русской поэзии и воскрешает перед читателями поэтическую картину грозной борьбы, которую вела наша стра- на сто тридцать лет назад. И. ХАЛТУРИН ЛЕДОВОЕ ПОБОИЩЕ

Видела я вчера фашистский рассказывает в очереди женщина. Серый, как летучая мышь, ей-богу Знаешь, вот как нетопыри бывают, в пустых домах, заброшенных. Так и этот. прощеМордой к земле прижался, лежит, Жуткий дьявол. И, знаете, сама понимаю, что не может того быть, а вот чувствую и чувст- вую - запах от него, как от падали… Вы   пойдите, посмотрите, тогда сами скажете. Рассказ железнодорожника.

- Ездил я недавно на Тихорецкую. Из Москвы выехал, думаю, ну вот отдохну, отосплюсь, поспокойнее дело будет. От- кровенно скажу, была такая мысль. От ехал за двести километров - не мо- гу дальше, назад тянет. На станциях на- род обступает -как там у вас в Москве, да как? Рассказываю, a самого слеза душит. Ну как я Москву мог оставить?… Пришла ночь - время поспать. Не спит- ся. Вот тебе и отдых. Не спится. Все о Москве думаю. Была б возможность, сейчас бы я назад двинул, под бомбежку. в свое депо. Эй, соколы! Будь здоров - не кашляй! Кто у крана? Кто у песка?… Так меня эти мысли разбили, что я с Ти- хорецкой той не знаю как и назад добрал- ся - прямо больной стал. Нет, раз уж сердце с Москвой, отсы- паться после будем.

Собеседник шофер ходит, шаркая но- гами. - Надорвался я с этими бомбами, - говорит недовольно. - Щипцов никаких не было, перчатку куда-то сунул, ну, как тут быть? А гляжу, одна уж упала, Ну, я ногой ее раз! Как мяч, Также вторую. Ну, ведь, без буц, верно? Ботинок же, что он из себя представляет? Ничего. Аж пальцы хрустнули, так ударил ее. Сбро- сил с крыши, внизу потушили. Ну, тог- да стал я руками их за хвост хватать. Ноги-то надо беречь, думаю, на руках укрепленного воздуха надо спасаться… груз бомб летит куда попало. Недавно, невдалеке от нас, две фугасные бомбы попали в лес. Лесники составили акт о поврежденных деревьях, и больше ничего не случилось. Может быть, в Москве была об явлена воздушная тревога, когда у нас за лесом шел ночной воздушный бой. Но часто мы имеем основания думать, что в Москве была тревога, а потом оказывается. что в это время москвичи работали или от- дыхали, ничего не подозревая. Тут лю- ди говорят так: чем громче у нас, тем тише в Москве. Но «воздушный океан» - это не только поэтическое определение. Это - реаль- ность, с которой надо считаться. Там путь - везде, есть разные высоты и тьма, которую всегда благословлял раз- бойник. И то, что в начале вечера про- изошло над лесом, это лишь короткое спокойное вступление к тяжелой боевой ночи. Не нам, конечно, тяжело, а тем, кому надо ночью держать в руках свой сектор неба и помогать соседу слушать, ловить, определять скорости и высоты, черезмоментально вычислять и моментально битьработать исключительно быстро, ловко, точно.

Книжка С. Глязера выпущена в серии «Военная библиотека школьника». В кратком очерке автор рассказывает ским детям об одном из самых замечатель- ных исторических эпизодов героической борьбы русского народа против инозем- ных захватчиков. 1240 год. Русь обескровлена татарским игом и войной со шведами. Этим восполь- зовались кровавые захватчики - немец- кие псы-рыцари. Эти поработители ливов и эстов давно зарились на богатые псковские и новгородские земли. Выждав удобный момент, они бросились на Русь в предчувствии легкой и скорой победы. C. Глязер. «Ледовое побоище». Детгиз. 1941 г.

Но просчитались так же, как и их до- стойные фашистские потомки. совет-Стальной стеной стал русский народ на защиту родины. Автор особенно подробно, в простых и ясных словах, рассказывает детям о великом дне 5 апреля 1242 г., когда полчища «непобедимого» рыцаря Германа Балка были на-голову разгромле- ны войсками Александра Невского нальду Чудского озера. «Советский народ, - пишет в заключе- ние автор, - помнит подвиги предков, которые всегда били немецких захватчи- ков… И на этот раз в решительном, смер- тельном поединке советский народ побе- дит во что бы то ни стало». Книжка удачно иллюстрирована Л. Сме- ховым. «НЕПОБЕДИМОЕ ОРУЖИЕ» остротами штыков. Во всех уголках земного шара Народный лозунг будь таков: Разговаривай с фашистами языком пожаров, Словами пуль, Лебе-Гневом и ненавистью к фашизму чат эти пламенные строки Вл. ского. Мы находим их в сборнике анти- фашистских стихов поэта - «Непобеди- мое оружие», изданных Гослитиздатом ти- ражом в 100.000 экземпляров. Каждая строчка этой маленькой бро- шюрки, проникнутая горячей любовью к своей родине, страстным призывом защи- щать советское отечество - «весну чело- вечества» от посягательств врага, с осо- бенным волнением читается сейчас, когда. весь наш народ плечо к плечу с доблест- ной Красной Армией отражает натиск кровавого фашизма, когда Сердце республика. с армией слила. Нету на свете тверже сплава.

ГЕББЕЛЬС: - Пишите, Наши войска прочно зициях. В

занятых по-

закрепились на



Николай ПОГОДИН

зоне

Воздух, как известно, может быть ук- репленным и беззащитным. И если бы Москва не имела своих нынешних за- щщитных заградительных зон, то картина ночных налетов отборной фашистской авиации была бы совершенно иной. Для того, чтобы это понять, надо провести не- которое время в одной из таких зон. Впрочем, кто знает эти зоны? Гигант- ский, неслыханный по своим масштабам пояс зенитного огня охватывает столицу. Он зашифрован самой природой, искус- ством маскировки. искусством военной тайны. Я никогда не представлял себе, что в одно мгновенье над моей головой может быть сосредоточена такая масса аенитного огня. Кажется, будто стали стрелять сосны в соседних лесах. Мгнове- ние это проходит, наступает сельский по- кой, и тебе воистину думается, что все это приснилось. Когда действует зенитный огонь, рассе- ивающий, разбивающий и поворачиваю- щий строй воздушных пиратов. можно в некоторой мере представить себе тех- ническую мощь современной войны, ее сложность, ее искусство. Возможность налета врага на Москву здесь предчувствуется заранее. Хотя попытка немцев внести систему в свои бомбежки и провалилась. но все же сред- ний, отнюдь не военный человек быстро разобрался в операциях врага. За корот- кое время мы научились отличать чужих от своих по звуку моторов. В жизни мир- ног) населения - это очень важно. Меркнет западный небосклон, наступает синяя ночь. А ночи теперь стоят пре- красные… Люди привыкли, они ждут. Де- журные по поселку предупредят тебя: -Осторожней… ночь будет серьезная. Мать покличет загулявшегося сына. По- том иногда паровоз «посигналит» на до- роге тревогу. Иногда, если паровоз окажется на полустанке. И мирное селе-

немыслимо. Тогда неминуемо будут ог- ромные потери, - это поймет каждый. кто увидит настоящую завесу загради- тельного огня.

ние наше, шепчущие леса, уснувшие поля переходят в новое, невиданное существо- вание. Сейчас заиграет неслыханный ор- кестр, сотрясающий жилища и самую землю, и в секунду небо сделается поло- сатым, дымчатым, безумным. Как это кра- сиво и радостно - видеть воочию мощь своей военной техники, своей обороны. Но пока еще ничего этого нет. На небе играют бледные звезды, и запоздавший весельчак поет известную подмосковную песню о том, что ручей журчит, и он, весельчак, о чем-то мечтает. Нет, что-то уже происходит. За лесом, по небосклону ходит белый луч, к нему прибегает другой и к этим двум лучам, похожим на живые и умные существа, мгновенно слетаются десятки таких же быстрых, пронзительных лучей. Моторы еле слышны. Сейчас над нами летело не- сколько самолетов на такой высоте, что ухо скорее догадывается, чем слышит их, По ним не открывали огня, Значит, это были свои. Но за лесом на небосклоне что-то происходит. Там прожекторы уст- роили феерическую пляску. Одинокое об- лачко превращается в зеленый светиль ник от их лучей. Неожиданно оно поту- хает, и нет ни одного луча, и лишь несколько секунд, может быть, через ми- нуту до нас долетает три-четыре пуле- метных очереди. За лесом, далеко от нас, от земли, был воздушный бой, и теперь бой отнесся еще дальше в новые зоны, каких тут не услыхать. Сейчас москвичи и не догадываются о чем-нибудь подобном. Представить себе ночную противовоздушную оборону огром- ного города нельзя, потому что это не подходит ни под какие представления. Здесь ясно, что летела группа бомбарди- ровщиков, была обнаружена далеко от Москвы и взята нашими ночными истре- битолями. И тут, как вам известно, вра-

«ЗА РОДИНУ! ЗА СТАЛИНА!» Стихи поэтов девяти национальностей составляют сборник «За родину! За Сталина!», только что вышедший в Гос- литиздате. Рядом с Асеевым напечатан Леонидзе, рядом с Тычиной - Джамбул, рядом с киргизским поэтом Толен Шамшиевым еврейская поэтесса Р. Баумволь. Открывается сборник известным стихо- творением Вл. Маяковского «Это зна- чит вот что!» В сборник вошли стихи и песни М. Рыль- ского, С. Маршака, Я. Коласа, В. дева-Кумача, И. Фефера, А. Прокофьева, М. Светлова, П. Антокольского, С. Сталь- ского, И. Сельвинского, H. Тихонова, И. Мосашвили, М. Бажана, М. Исаков- ского, В. Пасманника, М. Алигер, А. Бе- зыменского, А. Суркова, Сулеймана Руста- ма, В. Гусева, Е. Долматовского, 3. Алек- сандровой, А. Штейнберга, Б. Турганова, П. Железнова, Л. Дзержинского отог-ников,Дзержинского и В. Вин- «ЗА РОДИНу, ЗА ЧЕСТЬ, ЗА СВОБОДУ» Так называется сборник стихов, напи- санных иркутскими поэтами в дни вели- отечественной войны. Значительную часть сборника составля- ют стихи двух поэтов - Ив. Молчанова- Сибирского и Анатолия Ольхона. Рядом с ними напечатаны стихи Конст. Седых, М. Рыбакова, П. Маляревского, якутского поэта-олонхосута М. Тимофеева-Тереш- кина, молодых поэтов Ал. Гайдая и С. Жилкиной. Сборник издан иркутскимобластным издательством массовым тиражом.

Однажды после полуночи мы испытали чувство обиды. Мы слышали рев многих моторов. Шли немцы. Это было так ясно, что мы ничего не сказали друг другу. Ясно было, что самолетов много, и они идут в строю. В такие минуты время за- медляет свой ход. Все батареи мол- чали, прожекторы потухли Что же это? Рев нарастал. Мы различали отдель- ные самолеты. В то мгновенье, когда ты перестаешь думать о главном, - это главное и случается. Оно случилось так изумительно что можно забыть свое впе- чатление. В секунду, по единому слову возник самый мощный огонь, какой здесь не часто бывает. На земле стало светло от прожекторов, разрывы образовали чу- довищную панораму. Казалось, стреляет весь мир. Это длилось несколько минут, но когда утихло, то с трудом можно бы- ло услыхать гул моторов где-то на запа- де, откуда он шел вначале, - неприя- тельские самолеты были рассеяны и наны. Так повторялось лишь два раза, и с каждым разом самолетов становилось меньше, строй разбивался. стая рассыпа- лась и в четвертый раз совсем не пошла на огонь. Не нужно быть специалистом,кой чтобы просто на слух представить себе. какое огромное количество разрушитель- ного груза несла эта стая на Москву. Москвичи видят одиночные прорвав- шиеся самолеты фашистов, но здесь, заградительных зонах, идет гигантская по размерам, стройная и потрясающая по своим картинам воздушная борьба, какой, лететьконечно никогда не было.

зву- Маяков-

Гроза, хотел я сказать… Но ведь гроза, по сравнению с серьезным огнем зенит- ных батарей, это рояль, когда на нем играют вальс Шопена. Какая там гроза? Тут начинает петь сталь, дом стонет, тре- пещет. Но это звуковая сторона дела. Вы видите, что творится в небе. Там охра- няют безопасность Москвы. Снизу видны сотни красных ламп, которые вспыхива- ют и угасают; потом, немного погодя, долетят до земли осколки. Среди густой сети рвущихся снарядов может проско-

Литературная газета 3

жеским бомбардировщикам делать нечего,  чить единичный самолет, но массе