\ эх - ` м ~~. eS od врасплох. крепла у нас давно. рождал и преобража вспомнить военную С. ГОРОДЕЦКИЙ СТИХИ И ПЕСНИ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОИНЫ Советскую поэзию война не Оборонная Ре ы тематика росла и Уже финский фронт созданную в м дни nag cp Сурковым, и широко известные в Красной Арми их рмии сатирические донимом Васи Гранаткина, THTb мобилизационную ской поэзии. выстрелами, строфы стихов и войны. направлений и стилей оружие с одинаковым TO’ emo. ность этого том, что индивидуальные особенности. за- Грузии, Украины публик, эта мысль НИТЬЮ, подписанные коллективным псев- чтобы отме- готовность совет- Немедленно вслед за первыми нашими отвечавшими на вероломное врага, прозвучали и первые песен отечественной нападение Мобилизация армии поэтов прошла с необычайным единодущием. Поэты всех взялись ва свое Искрен- воодушевления сказалась в острились. По стихам, написанным за ис- текшие два месяца, легче определить су- ществующие у нас в поэзии направления чем по стихам, написанным, например в прошлом году. Высказывая свои сокровен- ные думы, каждый поэт нево льно . зорил. наиболее вм „ком и строем. Многообразие стилев ему свойственным язы- ых и жанровых установок — первое, что бро- сается в глаза при чтении новых стихов. Но сокровенная дума У поэтов on- на: «Врагам у нас пощады нет, и в пес- не пуля говорит» (Джамбул, пер. Л. Шиф- ферса). В гневных строках поэтов России и ; и Азербайджана, Be- лоруссии и Казахстана, как и других рес- проходит красной Первая волна поэзии отечественной войны на гребне своем несет чувства бес- предельной любви к родине, гнева и не- нависти к коварному враг веренности в победе. По а форме своей она вполне естественно характеризуется песенным страем, Пусть ярость благородная Вскипает, как волна, Идет война народная, Священная война. (В. Лебедев-Кумач) Смелыми Сталин гордится, Смелого любит народ, Смелого пуля боится, Смелого штык не берет. (А. Сурков) Мы развеем вражеские тучи, Разметем преграды на пути, И врагу от смерти неминучей, От своей могилы не уйти, (М. Исаковский) На эти слова быстро была создана музыка, и еще быстрее эти новые песни запела вся страна, потому что они про- сто и сердечно выразили чувства народа. этом же плане, но с усиленной но- той гнева, — стихи белоруссов Янка Ку- палы («Встает народ») и Якуба Коласа («Комсомольцы»), трузин Г. Леонидзе («За отчизну, за Сталина») и И. Мосанш- вили («Песня моряка»), азербайджанца Сулеймана Рустама («Несокруптимая кре- пость>) и многих других поэтов. Песня — прекрасный и насущно необ- ходимый жанр. По самому — существу „своему она в первую очередь преднаана- ‚чена для выражения ‘и ‚ чувств и стремлений. ‘Kum. Его стихи на темы - Железом. координации Величайший акт варварства в мировой истории, каким явилось нападение фаптистов на передо- зую страну, возбуждает ярость и пафос борьбы. И вот немедленно вслед за пе- сенным жанром советская поэзия высту- пает и с жанром, который Ломоносов в свое время называл одой, который Вер- харн в свое время называл поэмой и который еще не окрещен как следует нашими стиховедами, хотя и имеет свои стличительные признаки: глубину мысли, высоту пафоса, острую политическую на- правленность. Одним из первых мастеров этого жанра у нас является Перец Мар- отечественной войны великолепны. Дороги и дубравы присягают стать кладбищами для врагов, траницы — капканом, моря — гробни- А. ГУРВИЧ ЖЕСТОКИЙ ТРУС В Берлине, глубоко под землей, есть тайная канцелярия бешеного. человеконе- навистника, Гитлера. Берлога эта — эпи- центр всех катастроф и потрясений, ко- торые два года переживает мир. В Европе нет уже ни одного клочка земли, где можно было бы спокойно про- вести ночь, ни одного клочка неба, ко- торый не грозил. бы человеку огнем и Облака стали опасны чело- хеку: в них прячутся фашистские гро- милы. На всех вемлях, на всех языках, вклю- чая немецкий, люди глухими, сдавленны- ми от непосильной ненависти голосами проклинают зачинщиков всесветного по- трома. Все, что делает нас людьми, — материнское, детское, отеческое, сыновнее, ’братокое — все человеческое горит свя- щенным огнем ненависти к фашизму. Картины мести неутихающей бурей но- сятся в нашем воображении. Прокля- тия рвутся из души, потому что . пере- полняют ее и взрывают изнутри. Мы знаем, что уши фашистских извергов тлухи к человеческому голосу. Можно ли оскорбить людоеда тем, что назовешь его людоедом, шакала, назвав его шака- лом, или гада словом гал? Гитлер и его дикая орда головорезов не стыдятся своих подлых дел. Наобо- рот, они гордятся ими. Они окружают их ореолом святости и тербизма. Великая ложь! Благодетельный бандитизм! Свя- щенная подлость! Да, — говорят они, — мы звери, лю- тые, кровожадные звери, мы варвары, мы разрушители кудьтуры! Мы хотим уто- пить в крови целые народы, приковать к пепям рабства сотни миллионов людей, хотим терзать и насиловать, сжигать и трабить! Именно в этом видим мы счастье жизни. Вся планета должна стать тюрь- мой для населяющих ее народов, Bech земной шар эшафотом, а мы — тюремщи- ками и палачами. Это и значит, что мы высшая раса. Это и есть «новый поря- док»!. Нет, оскорбить, унизить Гитлера и его опричнину нельзя. Они охотно подхватят любое оскорбление и поднимут ето, как знамя. Ведя откровенно грабительскую, разбой- ничью войну, хватая за горло слабых и беззащитных, гитлеровская Германия не может даже демагогически вооружить сво- его солдата идеей. Она не может вооду- шевить его народным лозунгом войны. Не может призвать его ни к мщению, ни к цей: на многообразном единстве централь- ного образа построено = стихотворение «Присяга». Луга и лес, травы и птицы, реки и Время допрашивают пленного фа- шиста: Зачем уничтожал он ниву, лее и дом И в пепел превращал цветущие долины, И для кого своим солдатским сапогом Давил тела детей невинных. Того, кто его послал, сурово судит мир И требует земля его уничтоженья. Перец Маркиш в своих поэмах давно уже следует лучшим традициям Эмиля Верхарна, несколько озаряя их старым факелом библейского пафоса. Сейчас, на теме отечественной войны, его голос при- обретает необычайную чистоту и звуч- ность. Его новая книжка «Поступь наро- да» — ценный вклад в советскую по- эвию. В этом же жанре оды-поэмы, только © несколько большим приближением к сти- лю гимна, поет свои песни и мудрый Джамбул, о книге которого мы недавно писали. Очень близок этот жанр и украинцам— П. Тычине («Идем на б0й»), М. Рыльско- му («Огонь, железо и свинец»), М. Бажа- ну («В полет, орлы»). песня и ода-поэма — это жанры, требующие больших обобщений. Но оте- чественная война каждый день дает ог- ромное количество фактов о конкретных проявлениях героизма}; об индивидуаль- ном мужестве. И вот естественно возрождается форма баллады, очень удобная для тероического рассказа. Здесь на верном пути стоит та- чантливый А. Твардовский, следующий по стопам лермонтовского «Бородина» в таких, например, стихах, как «Рассказ танкиста» и «Письмо». «Бородино», как известно, является одной из самых. пер- вых заповедей русского литературного ре- ализма. Из него можно сделать и более далекие выводы, чем делает А. Твардов- ский, как сделал, например, в свое время Лев’ Толстой, т. е. давать разносторонней и глубже развитие темы. В этом же жанре успешно работают К. Симонов («Мы им напомним»), М. Светлов («Баллада о старшем лейтенанте Кузьмине»), И. Железнов («Назад»). Это- му жанру надо уделить серьезное внима- ние. Он допускает самую доскональную точность и документацию событий. Он мо- жет стать излюбленным не только в на- ши дни, но и в будущем. И в первую очередь мы можем ждать прекрасных баллад от поэтов, работающих на фронте. Только не надо бояться всячески расши- рять и по мере надобности видоизменять рамки этого жанра, чтоб не застилизо- ваться, а, наоборот, конкретизироваться. Есть еще один важнейший жанр, кото- рый тоже звучит уже достаточно громко в поэзии отечественной войны. Это са- тира. Непревзойденный учитель этого жанра В. Маяковский вдохновил Н. Асе- ева на одно из лучших его стихотворе-- ний «Гиена». Отличные вещи, глубоко доходчивые, совсем в другом стиле (ча- стушки) написал В. Лебедев-Кумач. Мне прии ось видеть, с каким восторгом при- нимает красноармейская аудитория его «Милости просим» и «Мы — народ весь- ма любезный». Высоким качеством и бле- ском формы отличаются все подписи С. Маршака. к плакатам. Особенно уда- лись ему «Чудеса». И фронт и тыл име- ют большую потребность в этом ‚ жанре, он хорошо дружит ис музыкой. `А^сати- рических песен мы еще не слышим. В итоге можно сказать, что первые об- разцы поэзии отечественной войны стоят Ha достаточно высоком уровне. Все ви- ды поэтического оружия подняты поэта- ми на защиту родины. В этом кратком обзоре, построенном главным образом на книжках, выпущенных Гослитиздатом и Детгизом, не упомянуты многие поэты, плодотворно работающие в тазетах. Хоро- шие стихи были и у Длитача («Изве- стия»), и у С. Шипачева («Правда>), и у 0. Колычева («Вечерняя Москва»), и у 9. Германа («Огонек»), и у многих дру- тих. Появилось немало новых талантли- вых поэтов, многие из Красной Армии, как например, аэростатчик Виктор Пле- шунов. Советская поэзия достойно 6o- рется вместе со всем народом за свою родину. самозащите, ни к борьбе за свободу. Она не может возбудить в своем солдате ни благородного гнева, ни священной нена- висти к противнику. Никакого человече- ского, никакого всенародного чувства нет и не может быть в арсенале агрессора. Между ‘тем. солдята падо’ гнать в бой, а воевать нельзя без ярости и ожесточе- ния. И вот, там, где нет места граждан- скому пафосу, на арену борьбы неизбеж- но вырывается азарт кровожадного хищ- ника. Вместо светлых, пламенных идей — темная животная страсть. Это и есть глав* ный эрзац гитлеровской Германии. Немецкому солдату говорят: — Делай все, что хочешь. Война — твое личное, шкурное дело. Наслаждайся кровью, на- силием. растлевай малолетних девочек, трабь и воруй. Терзай людей всеми спо- собами, какие только подсказывает тебе твоя распаленная звериная похоть. Убей все, что ‘только мотут убить твои руки, бери все, что только они могут взять. Для того, чтобы белокурый зверь не остановился на своем смертоносном пути, его, помимо ‘этой смердящей проповеди, заправляют еще горючим. Ему вливают в глотку пятьсот граммов крепкого рома. Теперь сознание полностью оглушено, пасть и утроба распалены, и тевтонский рыцарь, — эта горилла в железной ка- ске и с автоматом в руках, — готов к подвигам. Может быть, высшее нравственное ис- пытание для нас, советских людей, за- ключается в том. что мы должны совме- стить в себе беспредельную, клокочущую в груди ненависть к врагу со спокойст- вием разума, с хладнокровным, точным расчетом своих действий, Мы должны бесстрашно смотреть на страшное лнцо фашизма, находить его уязвимые места. Этой огромной победы уже добился наш фронт. Многие наши командиры на ура- гамный отонь врага спокойно отвечают отоньком своей папироски вплоть до то- го момента, пока не возникнет необходи- мая для решительного боя дистанция. Смотреть на несущуюся на тебя с грохо- том стальную громаду сотен танков и не стрелять до тех пор, когда кажется, что уже поздно, а в действительности самый подходящий момент, — этого не обни- мешь словом отвага. Это умная отвага. Это стойкость свободолюбивого человека, который борется за счастье своего наро- да и всего человечества, а не за свою икуру. Какой огромной силой духа. нуж- но обладать чтобы под пулеметным ог- нем врага три километра тащить на ипле- чах раненого товарища! Этого никогда не понять, не измерить кровавым извергам, заживо хороняшим даже, своих раненых солдат. ‚Немецкий солдат — трус. В. ФОМЕНКО _ Фашистские человеководы Неменкие военные теоретики издавна славились цинизмом. Они бравировали солдафонской ограниченностью и беззас- тенчиво говорили O своих подчиненных, как об автоматах, лишенных воли и мыс- ли. Для них существовало только то, что необходимо для войны. Война — альфа и омега существования. Никому другому, как Мольтке, кумиру старого немецкого офицерства, принадлежит зловещий афо- ризм: «Война — самим богом созданный мировой порядок». Продолжатели Мольтке усердно разви- вали его тезис, десятилетиями вдалбливая в головы солдат каннибальские пре- мудрости. На тысячи ладов они тверди- ли: «человек от природы кровожаден; ты не должен быть исключением, наоборот— ты должен быть первым среди кровожад- ных; только в войне проявляется истин- ный немецкий дух». Трудно назвать такую систему подго- товки пушечного мяса воспитанием. Это, скорее, дрессировка, натаскивание. В представлении германских генералов сол- дат — живое орудие уничтожения, уме- ющее подчиняться, убивать, жечь и насиловать. Культура? Знания? Зачем они солдату? Дело солдата — война, и больше ничего ему знать не надо. Узкий профессионализм, столь свойственный не- мецкой деловой жизни, в армии был про- веден с чисто прусской последовательно- стью. Выдрессированный по всем прави- лам военного ‘дела, двуногий зверь нат- равливался на все, что не носит немепко- го клейма. Француз? Убивай! Англича- нин? Отреляй! Славянин? Истребляй! И не смей думать. За тебя думают генера- лы. Однако даже самые откровенные пи- ники из старого германского генштаба не рисковали делать с немецким народом то, что сделали с ним гитлеровцы. Они об`явили убийство и грабеж националь- ной профессией. Полоумный фашистский «теоретик» Эвальд Банзе разделил чело- вечество на две неравные части“ одна из них видит весь смысл своего существо- вания в войне, другая тяготеет к мирно- му труду. Легко догадаться, что к пер- вой принадлежит «нордическая терман- ская раса», ко второй — все остальные народы. Для истинного немца, вещает Банзе, единственный «путь к счастью — война», эта «стальная баня обновления», после которой терманская раса очистится от чужеземных примесей. На Восточном фронте гитлеровские ли- визии в подлинном смысле слова получи- ли «стальную баню». Многие из них фор- сированным маршем отправились в Вал- таллу. Такой, казалось, приятный для Банзе факт «обновления» пришелся не по вкусу Гитлеру и его сподручным. Взбе- шенные обильными расходами пушечного мяса, фашистские заправилы срочно при- бегли к широким мерам по ‹воспроизвод- ству расы». Так они называют разведение чистопородных убийц по методу Гиммле- ра и Дарре. Система старого немецкого работавнгего на тотовом В. 9 генштаба, «сырье», оказа- РИСУНКИ ИНОСТРАННЫХ ХУДОЖНИКОВ РИСУНОК ФРЕДА ЭЛЛИСА, Это может показаться самообманом. Мы знаем, что наступательная сила гитлеров- ских полчищ еще не потеряна. В борь- бе с Красной Армией они теряют милли- оны людей. «Могилы наших товарищей указывают нам дорогу», — записывает в свой дневник горе-победитель. Но все же врат еще наступает, и мы ни на минуту не забываем о грозящей нам опасности. Тем не менее гитлеровский солдат трус. Он движется вперед за железной стеной танков, подхлестываемый сзади офицерскими пулеметами. или идет в бой пьяный. Когда голова ero не защи- щена стальной броней “или дурманом спиртных паров, он сразу же становится жалким и беспомощным. Пленные фашистские головорезы при сигналах воздунгной тревоги мечутся, как затравленные. Они умоляют спрятать их в бомбоубежище и, пока не доберутся до щели, буквально прячут голову в песок. Немецкий орел, трижды крестоносный, прославленный асс, когда его приземдили, вылез из своего самолета с выпученными от страха круглыми глазами и с одной бесконечно повторяющейся фразой: Тев у leben! Я хочу жить, я хочу жить!.. Он хочет жить, этот бандит, два года сеющий смерть и разрушение, этот из- верг, сжегигий и взорвавший тысячи мир- ных жителей, проливший реки крови, пре- вративший в развалины десятки цветущих тородов. Он хочет жить и он не стыдится признаться в этом, не стыдится ронять на свои железные кресты слезы мольбы и страха. Гитлеровский солдафон, о непобедимо- сти которого шла легенда по всему миру, не может не быть трусом. Он трус пото- му, что он бесчеловечен. Где ему черпать мужество? Как может, пойти ‘на самопо- жертвование человек, который воюет для наживы? Как может сознательно, герои- чески жертвовать своей жизнью человек, цель борьбы которого не выходит за рам- ки его физического, животного существо- вания?! Мародерская, шкурническая природа не- мецкого солдата уводит его от храбрости и ведет к жестокости. Никто никогда еще не называл зверя храбрым существом, не смешивал дикости с отвагой. Можно остервенеть от разгула собственнических и животных инстинктов, но героического подвига мракобесу никогда не сверишить. Мы знаем, что буйное ‘помешательство утраивает силы безумцев в минуты при- падков. Но эта сила не растет, не креп- нет, а пожирает самое себя. Это сила агонии, и какой бы чудовищной она ни была, ее удел — смирительная рубашка. Солдат-зверь, солдат-мародер, солдат-нпа- лач — абсолютно законное органическое порождение гитлеровской Германии. До- * лась несостоятельной. Нехватает самого сы- рья. В результате восьмилетнего господ- ства нацистов рождаемость катастрофиче- ски упала. Два года войны унесли в могилу миллионы вымуштрованных сол- дат. Немецкие женщины не в состоянии восполнить убыль пушечного мяса. Cor- ласно статистике «Центрального управ- ления по вопросам политики народонасе- ления, наследственности и чистоты расы», в текущем году фашистская армия полу- чит только 675 тыс. новобранцев, в 1945 —521 тыс., а в 1948 — только 478 тыс. Армии грозит прогрессивный паралич. На помощь призывается зоотехника тер- ра Дарре. Долой брак, моногамию и вся- кие там сентименты! Ведь сам «фюрер» сказал, что «время благородных чувств миновало». Ведь такой авторитетный «те- оретик» по части разврата, как Альфред Розенберг, писал в своей книге о расист- ских мифах. «Не искусственная «любовь»: не «общая гуманность» испорченной кро- ви создали издавна культуру, а плодо- творная эротика и красота расы»... Исполнительный Гиммлер переводит ту- манно-философ ческие изреч‘ния Розен- берга на язык гестапо и его практики. Вся Германия покрывается сетью случ- ных пунктов, где в качестве племенных производителей функционируют эсэсовцы, Но ‘мнению ‘Гиммлера, его армия громил вполне подходит для этой цели: «СС представляют собой избранное об’едине- ние немецких мужчин северного склада, подобранных по определенным призна- кам». В органнзуемый Гиммлером и Дарре все- германский гарем зачисляются женщины сет 15 до 35 лет, включая мен солдат, ушедиих на фронт. «Группы чистой кро ви», состоящие из штурмовиков, обелужи- вают прикрепленных к ним самок. Они призваны рожать не просто людей, а су- щества с наследственными задатками сол- дата. И чем лютее, тем лучше. Сам «фю- рер» хочет, чтобы молодежь «походила на молодых диких зверей». Трудно придумать что-либо более анти- человеческое, скотское H омерзительное. Программа человеководства для нужд войны преподносится, конечно, под ви- дом «сохранения расы». Специалист по выращиванию породистых ганноверских жеребцов и кобыл Дарре обещает немец- кому народу, что он возродит «чистый тип северного германца путем обязатель- ного скрещивания в течение ряда поколе- НИЙУ. Когда-то патриции древнего Рима при- бегали к регулированию брачных отноше- ний между рабами; тосподину нужны были сильные работники и красивые слу- ги. Какими кустарями выглядят древние римляне! Что их робкие попытки планиро- вания любви и брака в сравнении с «де- ятельностью» Гитлера по укреплению «биологической основы» . военной мощи третьей империи! Фашистские рабовладе- льцы превзошли всех когда-либо сущеет- вовавших тиранов, вместе взятых. `Они ус- троили небывалый конвейер казарменного производства людей и их уничтожения во славу концерна Геринга. Непосредствен- ный организатор «казарм любви» Гиммлер не так давно обратился к девушкам Гер- ‘мании с прямым предложением отбросить всякие предрассудки и плодить детей на ‘убой. «На терманских девушках чистой крови лежит сейчас воинский долг. Дело не в брачных узах, — брак тут не при чем. Ваш долг сделаться матерями детей солдат, уходящих на фроит». Итак, солдат, уходящий на фронт, опло- дотворяет девушек, штурмовик, оставший- ся в тылу, обслуживает жен солдат. Отп- равленный на фронт муж считается вы- бывшим из строя и заменяется племеён- ным производителем за номером таким-то, ибо «брак тут не при чём». Взбесившиеся изуверы’ отбросили в сторону все нормальные человеческие представления и понятия. Они отбросили даже само понятие — человек. Для них людей не существует. Есть рабы войны, которых надо производить так же, как производятся пушки и` пулеметы. статочно узнать этого солдата, чтобы представить себе всю практику и всю теорию немецкою фашизма в целом. И, наоборот, достаточно знать каннибальские заповеди Гитлера, чтобы понять, что’ другого солдата в его армии быть неё мо- жет. Он создан по образу и подобию сво- его вождя, который, в свою очередь, есть прямое порождение немецкого империа- лизма. ‘ Известно, что бандиты, страшась воз- мездия, наносят. своей жертве гораздо ‘больше ударов,’ чем нужно, чтобы умерт- вить ее. Уже мертвого’ человека они про- должают колоть и резать, чтобы даже чу- дом он не явился с того света. Гитлеровские солдаты выкалывают пленному красноармейцу глаза, отрезают язык, уши, нос, отрубают руки и ноги, отсекают голову. То же самое проделывает титлеровская Германия с целыми народами. Она ли- шает их пищи, крова, лишает права гово- рить на своем языке, гноит в тюрьмах, хпытает и после всего этого расстреливает и вешает сотни тысяч людей. Только страх может породить такую жестокость. Угрозы Гитлера человечеству, его’ афо- ризмы—визг истерики. Мы будем хладно- кровно уничтожать миллионы людей! Мы утвердим свое владычество на тысячу лет! Какая круглая цифра. Откуда она воз- никла? Почему именно тысячу? С какими реальными процессами дальнейшего раз- вития человечества связана эта цифра? Как всякому истерику и неврастенику, Гитлеру свойственны нетерпимость к 06’- ективности и пристрастие ко всему аб- солютному и безапелляционному. На ты- сячу лет! На веки! Уничтожить миллио- ны людей! Стереть © лица земли сла- вянские народы! Уже один этот.стиль говорит о том, что грозный диктатор боится здравых мыс- лей и старается хриплым лаем заглупгить свою тревогу. Где-то в темной глубине своей утробы, звериным инстинктом он уже чувствует свое бессилие, свой неиз- бежный конец. Сказать, Что «массы чув- ствуют потребность в том, чтобы дро- жать», мог только человек, не знающий, что такое народ, и хорошо знающий, что такое дрожь. Пусть же трепещет в своей берлоге кровавый цербер кровавого по- рядка. Свободолюбие вечный огонь. Горя- щие ‘этим огнем народы непобедимы. Никогда смерть не справится с жизнью. Советские народы переживут черный год гитлеровского нашествия и нанесут врагу’ всего человечества нёукротимому немец- кому империализму последний удар. ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ. (Западное направление). отряда Д. раз’ясняет боевую задачу. Начальник партизанского Фото Г. Петрусова. (ТАСС). НОВЫЕ ННИГИ КНИГА 0 РУССКОГ1 ПОЛКОВОДЦЕ «В своё время на поход Наполеона в Россию наш народ ответил отечественной войной, и Наполеон потерпел поражение, пришел к своему краху, — сказал в сво- ей речи по радио тов. Молотов. — То же будет и с вазнавшимся Гитлером, об’явив- шим новый поход против нашей страны. Красная Армия и весь наш народ вновь поведут победоносную отечественную вой- ну за родину, за честь, за свободу». Война 1312 года, когда Россия одна 60- ролась против «непобедимой» армии, всег- да привлекала внимание русеких писа- телей, поэтов, историков. Неудивительно, что сейчас, в дни отечественной войны ‹за родину, ‘за честь, за свободу», одна за другой выходят книги об этой эпохе, так далекой ‘от нас по времени, но такой близкой. по событиям, по чувствам и на- строениям, по подвигам, по славе. Книга молодого автора М. Брагина по- священа одному из самых замечательных русских полководцев — Михаилу Куту- зову. Кутузов получил признание в ли- тературе при жизни — в замечательных солдатских песнях, полных любви и до- верия, и в баснях Крылова, который так умно и своевременно защищал кутузов- скую тактику. В Тарутинском лагере Ку- тузов прочел эту басню и при словах: «Ты сер, м я, приятель, сед»... снял фу- ражку, открывая свои седины. Незабываемый образ Кутузова создал Лев Толстой. Но, несмотря на всю тени- альность этого образа, каждый рядовой читатель вносит в него свои поправки. Книга Брагина не претендует на созда- ние художественного образа великого пол- ководца. Это просто сводка фактов, 06- щедоступно изложенных. Для широкого читателя отечественная война 1812 года заслонила остальную биографию Кутузова. Между тем, он пришел к этому решаю- щему году своей жизни опытным полко- водцем. Эта часть биографии Кутузова, су- воровского ученика, боевого командира, для многих окажется полной новыми фак- тами и сведениями. Они создают образ полководца, ведущего свой народ к побе- де, любящего своих солдат, вооружившего свой народ. Первые неудачи и временные поражения в войне 1812 года не сломили народного духа. Наоборот, грозная опасность спло- тила народ в одном желании — прогнать завоевателей, освободить русскую землю от врагов. Родину защищала не только армия, ее защищали партизаны, крестья- не, весь народ. Кутузов понял это. Он вооружал кре- стьян, несмотря. на сопротивление поме- щиков, организовывал партизан и опре- делял их тактику. «Отобранным от неприятеля оружием — приказывает Кутузов партизану Сеслави- ну, — вооружить мужиков, отчего Ваш отряд весьма усилиться может. Мужиков ободрять подвигами, которые оказали в других местах». (Стр. 232). Попавшего в окружение партизана До- рохова Кутузов учит, что «партизан ни- когда в сие положение притти не может, ибо обязанность его есть столько време- ни на одном месте оставаться, сколько ну- RHO для накормления людей и лошадей, Maplin должен летучий отряд партизан делать скрытные по малым дорогам... Днем скрываться в лесах или низменных местах. Словом, партизан должен быть решгителен, быстр и неутомим>. (Стр. 232— 284). Кутузов чувствуется в этой книге воп- лощением восставшего против врага наро- да, воплощением его воли к победе, ис- кусным организатором этой трудной победы И. ХАЛТУРИН МОЛНИЕНОСНЫЙ УДАР Книжка Вл. Ставского рассказывает о замечательных подвигах Анатолия Красно- ва, ныне прославленного героя войны с белофиннами 1939—1940 г. : Имя Героя Советского Союза капЙтана Красяова мы совсем недавно снова встре- тили в одной из корреспонденций с фрон- тов великой отечественной войны. В смертельной схватке с кровавым фашиз- MOM советский командир Краснов, не ща- дя своих сил, искусно и самоотверженно борется за честь и свободу отчизны. В пору, к которой относится рассказ Ставского, Краснов был еще старшим лей- тенантом, но уже командовал батальоном. Захватить высоту 19,6 и таким образом отрезать пути обхода белофиннам из рай- она Выборга — таков был приказ. 15 стра- Вл. Ставский. «Молниеносный удар». Госпопитиздат, 1941 г. ПОВЕСТЬ 0 ФРАНК Есть классические произведения, неожи- панно вновь. приобретающие особую све- жесть и острую актуальность. Такое чув- ство мы испытывали, перечитывая неболь- шую повесть ^ Эмиля Золя «Осада мель- ницы», посвященную франко-прусской войне 1870—71 гг. С той поры прошло 70 лет, однако кажется, что фабула по- вести взята из современности. Захватив на французской территории мельницу, немцы, под угрозой расстрела, гцетно склоняют сначала молодого Доми- ника, а затем и дядюшку Мелье стать на путь измены родине. Дважды пруссаки вывозят Доминика на расстрел и дважды отпускают его, чтобы попытаться вновь склонить на предательство. Когда и этим путем немцы не достигают пели, они из- девательски играют на чувствах Франсуа- зы, невесты Доминика: она должна сама вынести смертный приговор, сделав выбор между отцом и женихом. Ясность и об’ективность изложения, эпи- ческая простота повествования делают осо- бенно рельефными и Убедительными дра- матичность коллизий повести. И одновременно при чтении этого про- Эмиль Золя «Осада мельницы». Гослит- издат, 1941 г. ниц книжки рассказывают о том, как был выполнен этот приказ батальоном Красно- ва. С чувством восхищения читаются эти страницы. Вот они, советские люди, кото- рые любят и умеют воевать: командир от- деления Имангулов, пулеметчик Шаманов, красноармеец Кицан и десятки других! С каким вдохновением и бесстрашием ведет их в бой Анатолий Краснов. Высота — наша! Но мало взять высоту, надо ee удержать. Два батальона белофиннов ата- куют красновцев. Ни шага назад — при- каз Краснова. Раненый, он остается с бойцами. Боевая задача выполнена цели- KOM. Книжка В. Ставского — лишь пункти- ром намеченный портрет славного воина той великой армии, которая несет сейчас освобождение и счастье угнетенным на- „родам, гибель и уничтожение зарвавшим- ся фаигистским захватчикам. Но читается книга с большим интересом: М. МАРКОВ 0-ПРУССКОЙ ВОЙНЕ изведения перед нами невольно встает образ Золя, с его глубоким чувством со- циальной гуманности и справедливости, Мелкий исторический эпизод превратился в повести в произведение высокого искус- ства; читатель чувствует, что каждая строка повести пронизана осуждением пруссачества, все ее образы полны художественного обличения политики на- силия. И бельгиец, по существу иностра- Hen, Доминик ‚ бесстрашно защищающий Францию от нападения пруссаков, и стой- кий дядюшка Мелье, и преданная ‘своему народу Франсуаза — все они полны сил и энергии для борьбы с кровавыми пора- ботителями. Читатель закрывает книгу с убеждени- ем: Золя с нами! Он с теми, кто борется за освобождение не только французского, но и всех угнетенных народов Европы от наглых захватчиков. В этом сила и достоинство этой малень- кой книжки, справедливо заслуживающей самого широкого ‘распространения среди масс читателей Советского Союза. С. СЕРГЕЕВ ` Литературная газета № 35 3