c. ГОРОДЕЦКИЙ

рB. ФОМЕНКО

СТИХИ И ПЕСНИ Советскую поэзию война врасплох. Оборонная тематика крепла у нас давно, Уже финский рождал и преображал поэтов. вспомнить военную те дни Алексеем Сурковым, известные в Красной Армии стихи, донимом Васи Гранаткина, тить мобилизационную ской поэзии.

ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ цей: на многообразном единстве ного образа построено «Присяга», Луга и лес, травы централь- стихотворение и птицы, реки и Время допрашивают шиста: пленного фа- Зачем уничтожал он ниву, И в пепел превращал цветущие лес и дом долины, И для кого своим солдатским саногом Давил тела детей невинных. Того, кто его послал, сурово судит мир И требует земля его уничтоженья. н своях пормах дано факелом библейского пафоса. Сейчас, на теме отечественной войны, его голос при- обретает необычайную чистоту и звуч- ность, Его новая книжка «Поступь наро- да» ценный вклад в советскую по- эзию. В этом же жанре оды-поэмы, только с несколько большим приближением к сти- лю гимна, поет свои песни и мудрый Джамбул, о книге которого мы недавно писали. Очень близок этот жанр и украинцам- п. Тычине («Идем на бон»», М. Рыльско му («Огонь, железо и свинец»), М. Бажа- И песня и ода-поэма это жанры, требующие больших обобщений. Но оте- чественная война каждый день дает ог- ромное количество фактов о конкретных проявлениях героизма, об индивидуаль- ном мужестве. И вот естественно возрождается форма баллады, очень удобная для героического рассказа. Здесь на верном пути стоит та- лантливый А. Твардовский, следующий по стопам лермонтовского «Бородина» в таких, например, стихах, как «Рассказ танкиста» и «Письмо». «Бородино», как известно, является одной из самых пер- вых заповедей русского литературного ре- ализма. Из него можно сделать и более далекие выводы, чем делает А. Твардов- ский, как сделал, например, в свое время Лев Толстой, т. е. давать разносторонней и глубже развитие темы. В этом же жанре успешно работают К. Симонов («Мы им напомним»), М. Светлов («Баллада о старшем лейтенанте Кузьмине»), 1. Железнов («Назад»). Это- му жанру надо уделить серьезное внима- ние. Он допускает самую доскональную точность и документацию событий. Он мо- жет стать излюбленным не только в на- ши дни, но и в будущем. И в первую очередь мы можем ждать прекрасных баллад от поэтов, работающих на фронте. Только не надо бояться всячески расши- рять и по мере надобности видоизменять рамки этого жанра, чтоб не застилизо- ваться, а, наоборот, конкретизироваться. Есть еще один важнейший жанр, кото- рый тоже звучит уже достаточно громко в поэзии отечественной войны. Это са- тира. Непревзойденный учитель этого жанра В. Маяковский вдохновил Н. Асе- ева на одно из лучших его стихотворе-- ний «Гиена». Отличные вещи, глубоко доходчивые, совсем в другом стиле (ча- стушки) написал В. Лебедев-Кумач. Мне пришлось видеть, с каким восторгом при- нимает красноармейская аудитория его «Милости просим» и «Мы - народ весь- ма любезный». Высоким качеством и бле- ском формы отличаются все подписи C. Маршака к плакатам. Особенно уда- лись ему «Чудеса», И фронт и тыл име- ют большую потребность в этом жанре, он хорошо дружит и с музыкой. А сати- рических песен мы еще не слышим. В итоге можно сказать, что первые об- разцы поэзии отечественной войны стоят на достаточно высоком уровне. Все ви- ды поэтического оружия подняты поэта- ми на защиту родины. В этом кратком обзоре, построенном главным образом на книжках выпущенных Гослитиздатом и Детгизом, не упомянуты многие поэты, плодотворно работающие в газетах. Хоро- шие стихи были и у Длигача («Изве- стия»), и у С. Щипачева («Правда»), и у 0. Колычева («Вечерняя Москва»), и у Э. Германа («Огонек»), и у многих дру- гих. Появилось немало новых талантли- вых поэтов, многие из Красной Армии, как например, аэростатчик Виктор Пле- щунов. Советская поэзия достойно бо- рется вместе со всем народом за свою родину.

Фашистские человеководы Неменкие военные теоретики издавна славились цинизмом. Они бравировали солдафонской ограниченностью и беззас- тенчиво говорили о своих подчиненных, как об автоматах, лишенныхволи и мыс- ли. Для них существовало только то, что необходимо для войны. Война - альфа и омега существования. Никому другому, как Мольтке, кумиру старого немецкого офицерства, принадлежит зловещий афо- ризм: «Война - самим богом созданный мировой порядок». Продолжатели Мольтке усердно разви- вали его тезис, десятилетиями вдалбливая не должен быть исключением, наоборот ты должен быть первым среди кровожад- ных; только в войне проявляется истин- ный немецкий дух». лы. Трудно назвать такую систему подго- товки пушечного мяса воспитаннем, Это, скорее, дрессировка, натаскивание в представлении германских генералов сол- дат живое орудие уничтожения, уме- ющее подчиняться, убивать, жечь и насиловать. Культура? Знания? Зачем они солдату? Дело солдата - война, и больше ничего ему знать не надо. Узкий профессионализм, столь свойственный не- мецкой деловой жизни, в армии был про- веден с чисто прусской последовательно- стью, Выдрессированный по всем прави- лам военного дела, двуногий зверь нат- равливался на все, что не носит немецко- го клейма. Француз? Убивай! Англича- нин? Стреляй! Славянин? Истребляй! И не смей думать. За тебя думают генера- Однако даже самые откровенные ци- ники из старого германского генштаба не рисковали делать с немецким народом то, что сделали с ним гитлеровцы. Они обявили убийство и грабеж националь- ной профессией. Полоумный фашистский «теоретик» Эвальд Банзе разделил чело- вечество на две неравные части: одна из них видит весь смысл своего существо- вания в войне, другая тяготеет к мирно- му труду. Легко догадаться, что к пер- вой принадлежит «нордическая герман- ская раса», ко второй - все остальные народы. Для истинного немца, вещает Банзе, сдинственный «путь к счастью война», эта «стальная баня обновления», после которой германская раса очистится от чужеземных примесей. На Восточном фронте гитлеровские ди- визии в подлинном смысле слова получи- ли «стальную баню». Многие из них фор- сированным маршем отправились в Вал- галлу. Такой, казалось, приятный для Банзе факт «обновления» пришелсяне по вкусу Гитлеру и его сподручным. Взбе- шенные обильными расходами пушечного мяса, фашистские заправилы срочно при- бегли к широким мерам по «воспроизвод- ству расы» Так они называют разведение чистопородных убийц по методу Гиммле- ра и Дарре. Система старого немецкого генштаба, работавшего на готовом «сырье», оказа- - D лась несостоятельной. Нехватает самого сы- рья. В результате восьмилетнего господ- ства нацистов рождаемость катастрофиче- ски упала. Два года войны унесли B могилу миллионы вымуштрованных сол- дат. Немецкие женщины не в состоянин восполнить убыль пушечного мяса. Сог- ласно статистике «Центрального управ- ления по вопросам политики народонасе- ления, наследственности и чистоты расы», в текущем году фашистская армия полу- чит только 675 тыс. новобранцев, в 1945. 521 тыс., а в 1948 -- только 478 тыс. Армии грозит прогрессивный паралич. сказал, что «время благородных чувств миновало». Ведь такой авторитетный «те- оретик» по части разврата, как Альфред Розенберг, писал в своей книге о расист- ских мифах. «Не искусственная «любовь» не «общая гуманность» испорченной кро- ви создали издавна культуру, а плодо- творная эротика и красота расы»… Исполнительный Гиммлер переводит ту- манно-философческие изречния Розен- берга на язык гестапо и его практики. Вся Германия покрывается сетью случ- ных пунктов, где в качестве племенных производителей функционируют эсэсовцы. По мнению Гиммлера, его армия громил вполне подходит для этой цели: «СС представляют собой избранное обедине- ние немецких мужчин северного склада, подобранных по определенным призна- кам». В организуемый Гиммлером и Дарревсе- германский гарем зачисляются женщины ет 18 до 35 лет, включая жен солдат, ушедних на фронт. «Группы чистой кро ви», состоящие из штурмовиков, обслужн- вают прикрепленных к ним самок. Они призваны рожать не просто людей, а су- щества с наследственными задатками сол- дата, И чем лютее, тем лучше. Сам «фю- рер» хочет, чтобы молодежь «походила на молодых диких зверей». Трудно придумать что-либо более анти- человеческое, скотское и омерзительное. Программа человеководства для нужд войны преподносится, конечно, под ви- дом «сохранения расы». Специалист по выращиванию породистых ганноверских жеребцов и кобыл Дарре обещает немец- кому народу, что он возродит «чистый тип северного германца путем обязатель- пого скрещивания в течение ряда поколе- ний». Когда-то патриции древнего Рима при- бегали к регулированию брачных отноше- ний между рабами; господину нужны были сильные работники и красивые слу- ги. Какими кустарями выглядят древние римляне! Что их робкие попытки планиро- вания любви и брака в сравнении с «де- ятельностью» Гитлера по укреплению «биологической основы» военной мощи третьей империи! Фашистские рабовладе- льцы превзошли всех когда-либо сущест- вовавших тиранов, вместе взятых. Они ус- троили небывалый конвейер казарменного производства людей и их уничтожения во славу концерна Геринга. Непосредствен- ный организатор «казарм любви» Гиммлер не так давно обратился к девушкам Гер- мании с прямым предложением отбросить всякие предрассудки и плодить детей на убой. «На германских девушках чистой крови лежит сейчас воинский долг. Дело не в брачных узах, - брак тут не при чем, Ваш долг сделаться матерями детей солдат, уходящих на фронт». Итак, солдат, уходящий на фронт, опло- дотворяет девушек, штурмовик, оставший- обслуживает солт от ным производителем за номеромтаким-то, ибо «брак тут не при чем». Взбесившиеся изуверы отбросили в сторону все нормальные человеческие представления и понятия. Они отбросили даже само понятие - человек. Для них людей не существует. Есть рабы войны, которых надо производить так же, как производятся пушки и пулеметы.

не застала  и росла

фронт

Достаточно лирику, созданную в и широко сатирические коллективным псев- чтобы отме- готовность совет-

Немедленно вслед за первыми нашими выстрелами, нападение врага, строфы стихов войны. отвечавшими на вероломное прозвучали и первые и песен отечественной

Мобилвция армин пот взялись за свое направлений и стилей

оружие с одинаковым подемом. Искрен- ность этого воодушевления том, что индивидуальные особенности за- острились. По стихам, написанным за ис- текшие два месяца, легче определить су- ществующие у нас в поэзии направления, чем по стихам, написанным, например, в прошлом году,

Высказывая свои сокровен- ные думы, каждый поэт невольно заго- свойственным язы- ворил наиболее ему ком и строем, Многообразие стилевых и жапровых ус при чтении новых стихов, Но сокровенная дума у поэтов од- на: «Врагам у нас пощады нет, и в пес- не пуля говорит» (Джамбул, пер. Л. Шиф- ферса). В гневных строках поэтов России и и Азербайджана, Бе- лоруссии и Казахстана, как и других рес- проходит красной нитью. Первая волна поэзии отечественной войны на гребне своем несет чувства бес- предельной любви к родине, гнева и не- уверенности она вполне нависти к коварному врагу, в победе. По форме своей

естественно характеризуется песенным строем.

Пусть ярость благородная Вскипает, как волна. Идет война народная. Священная война.

(В. Лебедев-Кумач)

Смелыми Сталин гордится, Смелого любит народ, Смелого пуля боится, Смелого штык не берет.

ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ. (Западное направление). отряда Д. раз ясняет боевую задачу. НОВЫЕ КНИГИ «В свое время на поход Наполеона в Россию наш народ ответил отечественной войной, и Наполеон потерпел поражение, пришел к своему краху, сказал в сво- ей речи по радио тов. Молотов. - То же будет и с зазнавшимся Гитлером, обявив- шим новый поход против нашей страны. Красная Армия и весь наш народ вновь поведут победоносную отечественную вой- ну за родину, за честь, за свободу». Война 1812 года, когда Россия одна бо- ролась против «непобедимой» армии, всег- да привлекала внимание русских писа- телей, поэтов, историков. Неудивительно, что сейчас, в дни отечественной войны «за родину, за честь, за свободу», одна за другой выходят книги об этой эпохе, так далекой от нас по времени, но такой близкой по событиям, по чувствам и на- строениям, по подвигам, по славе. Книга молодого автора М. Брагина по- священа одному из самых замечательных русских полководцев - Михаилу Куту- зову. Кутузов получил признание в ли- тературе при жизни - в замечательных солдатских песнях, полных любви и до- тузов прочел эту басню и при словах: «Ты сер, и я, приятель, сед»… снял Фу- ражку, открывая свои седины. Незабываемый образ Кутузова создал Лев Толстой. Но, несмотря на всю гени- альность этого образа, каждый рядовой читатель вносит в него свои поправки. Книга Брагина не претендует на созда- ние художественного образа великого пол- ководца. Это просто сводка фактов, об- щедоступно изложенных. Для широкого читателя отечественная война 1812 года заслонила остальную биографию Кутузова. Между тем, он пришел к этому решаю- 

Начальник партизанского Фото Г. Петрусова. (ТАСС).

(А. Сурков)

Мы развеем вражеские тучи, Разметем преграды на пути, И врагу от смерти неминучей, От своей могилы не уйти.

КНИГА О РУССКОМ ПОЛКОВОДЦЕ МОЛНИЕНОСНЫЙ УДАР

в от щему году своей жизни опытным полко- водцем, Эта часть биографии Кутузова, су- воровского ученика, боевого командира, для многих окажется полной новыми фак- тами и сведениями. Они создают образ полководца, ведущего свой народ к побе- де, любящего своих солдат, вооружившего свой народ. Первые неудачи и временные поражения войне 1812 года не сломили народного духа. Наоборот, грозная опасность спло- тила народ в одном желании - прогнать завоевателей, освободить русскую землю врагов, Родину защищала не только армия, ее защищали партизаны, крестья- не, весь народ. Кутузов понял это. Он вооружал кре- стьян, несмотря на сопротивление поме- щиков, организовывал партизан и опре- делял их тактику. «Отобранным от неприятеля оружием. приказывает Кутузов партизану Сеслави- ну, - вооружить мужиков, отчего Ваш отряд весьма усилиться может. Мужиков ободрять подвигами, которые оказали в других местах». (Стр. 232). Попавшего в окружение партизана До- рокова Котуив о старны ни на одном месте оставаться, сколько ну- жно для накормления людей и лошадей, марши должен летучий отряд партизан делать скрытные, по малым дорогам… Днем скрываться в лесах или низменных местах. Словом, партизан должен быть решителен, быстр и неутомим». (Стр. 232- 234). Кутузов чувствуется в этой книге воп- лощением восставшего против врага наро- да, воплощением его воли к победе, ис- кусным организатором этой трудной победы И. ХАЛТУРИН

(М. Исаковский)

На эти слова быстро была создана музыка, и еще быстрее эти новые песни запела вся страна, потому что они про- сто и сердечно выразили чувства народа. В этом же плане, но с усиленной но- той гнева, - стихи белоруссов Янка Ку- палы («Встает народ») и Якуба Коласа («Комсомольцы»), грузин Г. Леонидзе («За отчизну, за Сталина») и И. Мосаш- вили («Песня моряка»), азербайджанца Сулеймана Рустама («Несокрушимая кре- пость») и многих других поэтов. Песня - прекрасный и насущно необ- ходимый жанр. По самому существу акт варварства в мировой истории, каким явилось нападение фашистов на передо- вую страну, возбуждает ярость и пафос борьбы. И вот немедленно вслед за пе- сенным жанром советская поэзия высту- пает и с жанром, который Ломоносов в свое время называл одой, который Вер- хари в свое время называл поэмой и который еще не окрещен как следует нашими стиховедами, хотя и имеет свои стличительные признаки: глубину мысли, высоту пафоса, острую политическую на- правленность. Одним из первых мастеров этого жанра у нас является Перец Мар- киш. Его стихи на темы отечественной войны великолепны. Дороги и дубравы присягают стать кладбищами для врагов, границы - капканом, моря - гробни-

РИСУНКИ ИНОСТРАННЫХ ХУДОЖНИКОВ

РИСУНОК ФРЕДА ЭЛЛИСА.

статочно узнать этого солдата, чтобы представить себе всю практику и всю теорию немецкого фашизма в целом. И, наоборот, достаточно знать каннибальские заповеди Гитлера, чтобы понять, что другого солдата в его армии быть не мо- жет. Он создан по образу и подобию сво- его вождя, который, в свою очередь, есть прямое порождение немецкого империа- лизма. Известно, что бандиты, страшась воз- мездия, наносят своей жертве гораздо больше ударов, чем нужно, чтобы умерт- вить ее. Уже мертвого человека они про- должают колоть и резать, чтобы даже чу- дом он не явился с того света. Гитлеровские солдаты выкалывают пленному красноармейцу глаза, отрезают язык, уши, нос, отрубают руки и ноги, отсекают голову. То же самое проделывает гитлеровская Германия с целыми народами. Она ли- шает их пищи, крова, лишает права гово- рить на своем языке, гноит в тюрьмах, пытает и после всего этого расстреливает и вешает сотни тысяч людей. Только страх может породить такую жестокость. Угрозы Гитлера человечеству, его афо- ризмы-визг истерики, Мы будем хладно- кровно уничтожать миллионы людей! Мы утвердим свое владычество на тысячу лет! Какая круглая цифрa. Откуда онавоз- никла? Почему именно тысячу? С какими реальными процессами дальнейшего раз- вития человечества связана эта цифра? Как всякому истерику и неврастенику, Гитлеру свойственны нетерпимость к об- ективности и пристрастие ко всему аб- солютному и безапелляционному. На ты- сячу лет! На веки! Уничтожить миллио- ны людей! Стереть с лица земли сла- вянские народы! Уже один этот стиль говорит о том, что грозный диктатор боится здравых мыс- лей и старается хриплым лаем заглушить свою тревогу. Где-то в темной глубине своей утробы, звериным инстинктом он уже чувствует свое бессилие, свой неиз- бежный конец. Сказать, что «массы чув- ствуют потребность в том, чтобы дро- жать», мог только человек, не знающий, что такое народ, и хорошо знающий, что такое дрожь, Пусть же трепещет в своей берлоге кровавый цербер кровавого по- рядка. Свободолюбие - вечный огонь. Горя- щие этим огнем народы непобедимы, Никогда смерть не справится с жизнью. Советские народы переживут черный год гитлеровского нашествия и нанесут врагу всего человечества неукротимому немец- кому империализму последний удар.

Это может показаться самообманом. Мы знаем, что наступательная сила гитлеров- ских полчищ еще не потеряна.B борь- бе с Красной Армией они теряют милли- оны людей. «Могилы наших товарищей указывают нам дорогу», - записывает в свой двевник горе-победитель. Но все же враг еще наступает, и мы ни на минуту не забываем о грозящей нам опасности. Тем не менее гитлеровский солдат трус. Он движется вперед за железной стеной танков, подхлестываемый свади офицерскими пулеметами, или идет в бой пьяный. Когда голова его не защи- щена стальной броней или дурманом спиртных паров, он сразу же становится жалким и беспомощным. Пленные фашистские головорезы при сигналах воздушной тревоги мечутся, как затравленные. Они умоляют спрятать их в бомбоубежище и, пока не доберутся до щели, буквально прячут голову в песок. Немецкий орел, трижды крестоносный, прославленный асс, когда его приземлили, вылез из своего самолета с выпученными от страха круглыми глазами и с одной бесконечно повторяющейся фразой: Ichwill leben! Я хочу жить, я хочу жить!… Он хочет жить, этот бандит, два года сеющий смерть и разрушение, этот из- верг, сжегший и взорвавший тысячи мир- ных жителей, проливший реки крови, пре- вративший в развалины десятки цветущих городов. Он хочет жить и он не стыдится признаться в этом, не стыдится ронять на свои железные кресты слезы мольбы и страха. Гитлеровский солдафон, о непобедимо- сти которого шла легенда по всему миру, не может не быть трусом. Он трус пото- му, что он бесчеловечен, Где емуучерпать мужество? Как может пойти на самопо- жертвование человек, который воюет для наживы? Как может сознательно, герои- чески жертвовать своей жизнью человек, цель борьбы которого не выходит за рам- ки его физического, животного существо- вания?! Мародерская, шкурническая природа не- мецкого солдата уводит его от храбрости и ведет к жестокости. Никто никогда еще не называл зверя храбрым существом, не смешивал дикости с отвагой. Можно остервенеть от разгула собственнических и животных инстинктов, но героического подвига мракобесу никогда не свершить. Мы знаем, что буйное помешательство утраивает силы безумцев в минуты при- падков. Но эта сила не растет, не креп- нет, а пожирает самое себя. Это сила агонии, и какой бы чудовищной она ни была, ее удел - смирительная рубашка. Солдат-зверь, солдат-мародер, солдат-па- лач - абсолютно законное органическое  порождение гитлеровской Германии. До- 

А. ГУРВИЧ

самозащите, ни к борьбе за свободу. Она не может возбудить в своем солдате ни благородного гнева, ни священной нена- висти к противнику. Никакого человече- ского, никакого всенародного чувства нет и не может быть в арсенале агрессора. Между тем солдата надо гнать в бой, а воевать нельзя без ярости и ожесточе- ния. И вот, там, где иет места граждан- скому нафосу, на арену борьбы неизбеж- но вырывается азарт кровожадного хищ- ника. Вместо светлых, пламенных идей темная животнаястрасть. Это и естьглав- ный эрзац гитлеровской Германии. Немецкому солдату говорят: - Делай все, что хочешь. Война твое личное, шкурное дело. Наслаждайся кровью, на- силием, растлевай малолетних девочек, грабь и воруй. Терзай людей всеми спо- собами, какие только подсказывает тебе твоя распаленная звериная похоть. Убей все, что только могут убить твои руки, бери все, что только они могут взять. Для того, чтобы белокурый зверь не остановился на своем смертоносном пути, его, помимо этой смердящей проповеди, заправляют еще горючим. Ему вливают в глотку пятьсот граммов крепкого рома. Теперь сознание полностью оглушено, пасть и утроба распалены, и тевтонский рыцарь, эта горилла в железной ка- ске и с автоматом в руках, - готов к подвигам. Может быть, высшее нравственное ис- пытание для нас, советских людей, за- ключается в том, что мы должны совме- стить в себе беспредельную, клокочущую в груди ненависть к врагу со спокойст- вием разума, с хладнокровным, точным расчетом своих действий. Мы должны бесстрашно смотреть на страшное лицо фашизма, находить его уязвимые места. Этой огромной победы уже добился наш фронт. Многие наши командиры на ура- ганный огонь врага спокойно отвечают огоньком своей папироски вплоть до то- го момента, пока не возникнет необходи- мая для решительного боя дистанция. Смотреть на несущуюся на тебя с грохо- том стальную громаду сотен танков и не стрелять до тех пор, когда кажется, что уже поздно, а в действительности самый подходящий момент, этого не обни- мешь словом отвага. Это умная отвага… Это стойкость свободолюбивого человека, который борется за счастье своего наро- да и всего человечества, а не за свою шкуру. Какой огромной силой духа нуж- но обладать чтобы под пулеметным ог- нем врага три километра тащить на пле- чах ранепого товарища! Этого никогда не понять, не измерить кровавым извергам, заживо хоронящим даже своих раненых солдат. Немецкий солдат - трус.

ЖЕСТОКИЙ ТРУС В Берлине, глубоко под землей, есть тайная канцелярия бешеного человеконе- навистника, Гитлера. Берлога эта -- эпи- центр всех катастроф и потрясений, ко- торые два года переживает мир. В Евроце нет уже ни одного клочка земли, где можно было бы спокойно про- вести ночь, ни одного клочка неба, торый не грозил бы человеку огнем железом. Облака стали опасны веку: в них прячутся фашистские милы. На всех землях, на всех языках, вклю- чая немецкий, люди глухими, сдавленны- ми от непосильной ненависти проклинают зачинщиков всесветного грома. Все, что делает нас людьми, материнское, детское, отеческое, братское все человеческое горит щенным огнем ненависти к Картины мести неутихающей бурей сятся в нашем воображении. тия рвутся из души, потому что полняют ее и взрывают изнутри. знаем, что уши фашистских глухи к человеческому голосу. Можно оскорбить людоеда тем, что его людоедом, шакала, назвав его шака- лом, или гада словом гад? Гитлер и его дикая орда головорезов не стыдятся своих подлых дел. Наобо- рот, они гордятся ими. Они окружают их ореолом святости и героизма. Великая ложь! Благодетельный бандитизм! Свя- щенная подлость! Да, - говорят они, - мы звери, лю- тые, кровожадные звери, мы варвары, мы разрушители культуры! Мы хотим уто- пить в крови целые народы, приковать к цепям рабства сотни миллионов людей, хотим терзать и насиловать, сжигать и грабить! Именно в этом видим мы счастье жизни. Вся планета должна стать тюрь- мой для населяющих ее народов, весь земной шар эшафотом, а мы - тюремщи- ками и палачами. Это и значит, что мы высшая раса. Это и есть «новый поря- док»! Нет, оскорбить, унизить Гитлера и его опричнину нельзя. Они охотно подхватят любое оскорбление и поднимут его, как знамя. Ведя откровенно грабительскую, разбой- ничью войну, хватая за горло слабых и беззащитных, гитлеровская Германия не может даже демагогически вооружить сво- его солдата идеей. Она не может вооду- шевить его народным лозунгом войны. Не ко- и чело- гро- голосами по- сыновнее, свя- фашизму. но- Прокля- пере- Мы извергов ли назовешь может призвать его ни к мщению, ни к

Книжка Вл. Ставского рассказывает о  замечательных подвигах Анатолия Красно-  ва, ныне прославленного героя войны с белофиннами 1939--1940 г. Имя Героя Советского Союза капитана Краснова мы совсем недавно снова встре- тили в одной из корреспонденций с фрон- тов великой отечественной войны. В смертельной схватке с кровавым фашиз- мом советский командир Краснов, не ща- дя своих сил, искусно и самоотверженно борется за честь и свободу отчизны. В пору, к которой относится рассказ Ставского, Краснов был еще старшим лей- тенантом, но уже командовал батальоном. Захватить высоту 19,6 и таким образом отрезать пути обхода белофиннам из рай- она Выборга -- таков был приказ. 15 стра- Вл. Ставский. «Молниеносный удар». Госпопитиздат. 1941 г.

их ниц книжки рассказывают о том, как был выполнен этот приказ батальоном Красно- ва. С чувством восхищения читаются эти страницы. Вот они, советские люди, кото- рые любят и умеют воевать: командир от- деления Имангулов, пулеметчик Шаманов, красноармеец Кицан и десятки других! С каким вдохновением и бесстрашием ведет в бой Анатолий Краснов. Высота наша! Но мало взять высоту, надо ее удержать. Два батальона белофиннов ата- куют красновцев. Ни шага назад -- при- каз Краснова. Раненый, он остается с бойцами, Боевая задача выполнена цели- ком. Книжка В. Ставского - лишь пункти- ром намеченный портрет славного воина той великой армии, которая несет сейчас освобождение и счастье угнетенным на- родам, гибель и уничтожение зарвавшим- ся фашистским захватчикам. Но читается книга с большим интересом. M. МАРКОВ

ПОВЕСТЬ О ФРАНКО-ПРУССКОЙ ВОЙНЕ изведения перед нами невольно встает образ Золя, с его глубоким чувством со- циальной гуманности и справедливости. Мелкий исторический эпизод превратился в повести в произведение высокого искус- ства; читатель чувствует, что каждая строка повести пронизана осуждением пруссачества, все ее образы художественного обличения политики на- силия, И бельгиец, по существу иностра- нец, Доминик, бесстрашно защищающий Францию от нападения пруссаков, и стой- кий дядюшка Мелье, и преданная своему народу Франсуаза - все они полны сил и энергии для борьбы с кровавыми пора- ботителями. Читатель закрывает книгу с убеждени- ем: Золя с нами! Он с теми, кто борется за освобождение не только французского, но и всех угнетенных народов Европы от наглых захватчиков. В этом сила и достоинство этой малень- кой книжки, справедливо заслуживающей самого широкого распространения среди масс читателей Советского Союза. C. СЕРГЕЕВ Есть классические произведения, неожи- данно вновь приобретающие особую све- жесть и острую актуальность. Такое чув- ство мы испытывали, перечитывая неболь- шую повесть Эмиля Золя «Осада мель- ницы», посвященную франко-прусской войне 1870--71 г. С той поры прошло 70 лет, однако кажется, что фабула по- вести взята из современности. Захватив на французской территории мельницу, немцы, под угрозой расстрела, пщетно склоняют сначала молодого Доми. ника, а затем и дядюшку Мелье стать на путь измены родине. Дважды пруссаки вывозят Доминика на расстрел и дважды отпускают его, чтобы попытаться вновь склонить на предательство. Когда и этим путем немцы не достигают цели, они из- девательски играют на чувствах Франсуа- зы, невесты Доминика: она должна сама вынести смертный приговор, сделав выбор между отцом и женихом. Ясность и обективность изложения, эпи- ческая простота повествования делаютосо- бенно рельефными и убедительными дра- матичность коллизий повести. И одновременно при чтении этого про- Эмиль Золя «Осада мельницы». Гослит- издат, 1941 г.

Литературная газета № 35 3