Бор. ПАСТЕРНАК
СМЕЛОСТЬ
Безымянные герои
Осажденных городов!
Я вас в сердце сердца скрою,
Ваша доблесть выше слов.
В круглосуточном обстреле,
Слыша смерти перекат,
Вы векам в глаза смотрели
С пригородных баррикад.
Вы ложились на дороге
И у взрытой колеи
Спрашивали о подмоге
И не слышно ль, где свои.
А потом, жуя краюху,
По истерзанным полям
Шли вы, не теряя духа,
К обгорелым флигелям.
Вы брались рукой умелой
Не для лести и хвалы,
А с холодным знаньем дела
За ружейные стволы.
И не только жажда мщенья,
Но спокойный глаз стрелка,
Как картонные мишени,
Пробивал врагу бока.
И таинственное что-то,
Опьяняя и кружа,
Увлекало вас к пролету
Из глухого блиндажа.
Там в неистовстве наитья
Пела буря с двух сторон.
Ветер вам свистел в прикрытье:
Ты от пуль заворожен.
И тогда, чужие миру,
Не причислены к живым,
Вы являлись к командиру
С предложеньем боевым.
Вам казалось — все пустое.
Лучше, выиграв, уйти,
Чем бесславно сгнить в застое
Или скиснуть взаперти.
Так рождался победитель:
Вас над ‘пропастью голов
Подвиг уносил в обитель
Громовержцев и орлов.
Этим делом, этой славой
Завершалось ваше я,
Ваша доля. ваше право
В давней тяжбе бытия.
Голос долга и успеха,
Спетой песни вечный след,
Дальний отголосок эха,
Раздающийся в ответ.
Е. ШВАРЦ
_ Дети
Ленинград стал фронтом. Крыша. На-
блюдательный пост. Ночь. Мы на дежур-
стве. При нас два связиста тринадцати
и четырнадцати лет.
— Ох, я теперь знаю напв квартал! —
рассказывает первый. — Если будет еще
темнее — мы все равно сразу найдем
штаб ПВО
— По счету, — об’ясняет второй, —
Мы отсчитали шаги от нашей двери до
ворот, потом до угла и до всех постов.
— Мы часа три упражнялись сегодня
утром Одна тетка подумала, что мы сле-
пые.
— А другая напала на нас: теперь, го-
ворит, такое серьезное время, а вы, как
маленькие, в жмурки играете. :
— А это мы упражнялись. Теперь мы
в темноте можем бегом бежать и не упа-
дем А потом мы после обеда искали но-
вые дороги.
— Короткие
— Теперь мы кругом все знаем. Нашли
новый проходной двор, только вам там
не пройти. Там надо влезть по двери на
крышу склада, а с крыши прыгать на ку-
ty с песком. Вдвое скорее получается.
Мама удивилась. как я скоро в булочную
слетал А это я через новый проходной
двор. Только в хлеб набилось песку. Но
я вытряхнул его Ничего. Зато скоро..
Да уж теперь, если нае послать. мы
пролезем. прополаем везде. Проходные
подвалы нашли. Пусть будет обстрел —
мы через подвалы будем держать связь.
— 0х, интересно! Темно! Сыро!
— Прямо, как подземные ходы. Мы еще
завтра пошарим, найдем новые дороги.
Интереснее даже, чем в лесу. Столько
тут прожили и ничего не знали. А теперь
— пусть будет, что угодно, а мы будем
держать связь. У нас связь не прервется.
А это не пустяки. Верно?
В большом многоэтажном доме группа
детей приготовилась ко всему. Они’ об’еди-
нились в отряд. Ремесленники, участни-
ки отряда, выточили из кусочков ‘дерева
эмблемы, по которым должны узнавать
друг друга сотоварищи по организации.
Это сердца, очень изящно и тонко сделан-
ные. Конечно, все это игра, романтическая
игра подростков, — но сколько в ней на-
стоящей готовности к подвигу, сколько
ненависти к врагу.
— Мы будем. как партизаны. Мы везде
проберемся. Вовка знает по-немецки, его
мать дажё ‘на каникулах заставляла зани-
маться. Он ругался, а ‘теперь сам дово-
лен. Мы, например. идем по лесу. как
будто за ягодами и слышим разговор
фашистов. Вовка сразу его переводит нам.
Мы по одному бежим с докладом в штаб.
Один не добежит, другой добежит. Да
мало ли еще дел... pomp найдется.
Сережа 0., ученик пятого класса, рабо-
тал в совхозе — полол грядки. И устано-
вил тесную связь, подружился на всю
жизнь с одним мальчиком, сыном совхоз-
ного счетовода. И теперь они переписы-
ваются, обмениваются новостями. Одно из
писем Сережи 0. мне удалось прочесть.
Вот отрывок из письма:
«..Мать приходит с работы в двадцать
часов 00 минут Отец ночует на заводе. Я
дома с утра один. Тогда я сам себе’ вы-
весил приказ. что баловаться тут нечего.
И я прибираю дом и хожу в магазины и
варю. все и никому смеяться не позволяю,
и ребята не смеются, потому что знают
меня. Мать вперед ничего не замечала.
Придет, поест и сидит, молча глядит на
окошко, потому что от Вали’ (старший
брат) с фронта восемнадиать дней не бы-
ло писем Но вчера звонок Валя приехал
в командировку! Было много лишнего
крику. Но мать ожила и сегодня все
удивлялась, что это со мною сделалось.
Как я вел весь дом столько дней и еще
дежурил в жакте, А брат говорит: ничего.
Сейчас нам всем хватает дела, но придет
отдых. Мы свое завоюем. Придут нам
счастливые дни. а фашисты завоют. Вот
и все. С. 0..
Ленинград.
Литературная газета
2 № 38
тек, десятков высших школ,
Город, где чеховская традиция была про-
М. ЗОЩЕНКО
Наш прекрасный город изменил свой
облик.
Город стал фронтом.
Деревянные щиты, засыпанные песком,
наглухо закрыли окна магазинов. Повсю-
ду подводы с песком, с досками... ОСтучат
топоры, визжат пилы... Идут последние
приготовления — город готовится к сра-
жению.
Близость фронта чувствуется на каж-
OM. mary.
Проезжают грузовики с бойцами. Где-то
высоко летит фашистский самолет. Его
обстреливают зенитки.
Вот идет отряд рабочих — это народ-
ное ополчение. Добровольцы еще в своем
штатском платье. Но выправка у них во-
енная. Среди ополченцев — старик, ему
не меньше 60 лет. Но он шагает удиви-
тельно четко, старательно. Лицо у нето
суровое и решительное.
И другой ополченец останавливает вни-
мание. У него левая рука перевязана.
Вероятно, повредил на станке. Но это не
помешало ему пойти добровольцем. Вре-
мя не ждет. Враг стоит у ворот.
«2
Стремительно проносится легковая ма-
шина. У нее необыкновенный вид. Она
обтянута зеленой сеткой и задрапирована
искусственной травой. Это’ — фронтовая
мапгина.
Вот еще одна фронтовая машина. Она
останавливается на углу.
Машина забрыагана грязью. Кузов ее
изрешетен осколками. Переднее ° стекло
пробито изрядным куском снаряда.
Собирается толпа. Всем интересно уз-
нать боевую историю этой машины.
Шофер в морской форме добродушно
отвечает на вопросы.
— Когда ж это вас так здорово дож-
дем побило? :
— Вчера. Галушками угостили...
— Артиллерийский снаряд или бомба?
С воздуху?
— Бомба... Когда б одна бомба, а то
штук десять... Ихний самолет час. за
нами гонялся. В пятнашки играли. Все-
таки ушли. :
— Не ранило?
— Одного ранило. Друтие целы.
Толпа внимательно рассматривает про-
боины. Кто-то говорит:
— Сорок штук.
Ленинград. Памятник Петру.
в.а.“
ae
= С
Я прохожу по проспекту 25 Октября.
`Здесь все мне знакомо до боли.
живу 45 лет в Лениьтраде!
Вот Гостиный
но укрыться. rj
Трудно и больно представить, Что здесь
на проспекте будут рваться бомбы.
Невозможно и немыслимо представить,
что здесь могут проходить фашистские
войска. Этого никогда не случится. Этого.
не может быть!
Кто-то трогает меня за руку. Это 3Ha-
комый художник. Он говорит, как бы от-
вечая на мои мысли: «Они не пройдут».
Мы говорим о последних боях на под-
ступах к Ленинграду, о городе, который
так изменился, о наших дежурствах на
чердаке и на крыше. Потом говорим ©
Hallux профессиях. ;
Я спрашиваю, что делают ленинград-
ские художники.
Он говорит:
— Многие из них работают над плака-
том, выпускают агитлиеты, пишут порт-
реты пролетарских полководцев. Отлично
работает творческая бригада «Боевой ка-
рандаш» — их плакаты пользуются ог-
ромной популярностью... Группа худож
ников-баталистов занята подготовкой к
устройству больших диорам. В этих кар-
тинах-декорациях будут отражены эпи-
зоды обороны Ленинграда, подвиги Геро-
ев Советского Союза, партизанское ABH-
жение... Эти диорамы будут размещены
в людных местах города... В общем наши
художники отлично справляются q
ронной задачей.
Я прощаюсь с художником, и OH CHO-
ва говорит: «Не пройдут фашисты».
oe
*
Я встречаю на»
Д. Д. Шостаковича.
Мы идем в кафе. Пьем кофе. Шостако-
вич рассказывает о том, как он был
шесть дней на земляных работах и 0
своей работе в пожарном звене.
Он спрашивает, что я пишу. И я отве-
чаю:
— Пишу фельетоны
журналов, для радио.
В свою очередь я задаю ему тот же
вопрос. Неожиданно он говорит: :
— Сейчас я пишу 7-ю симфонию... Не
знаю, как получится. Кажется, хорошо.
— A тема?
— Пожалуй, точной темы нет. Но в 06-
улице ° композитора
для газет, для
Двор. Он забит щитами.
Здесь при бомбежке жители могут отлич--
c* 0005
А. Бродского.
Фото
BOTH ДНИ ©
тем тема военная, борьба, героизм совет-
ского народа...
— Я слышал, что вы специально пи-
сали для бойцов народного ополчения?
— Да, я написал частушки, «Песнь
дивизии» и на слова Саянова — «Клят-
ва наркому».
Удивительно смотреть на композитора.
Первое впечатление — слабости и беспо-
мощности — чрезвычайно обманчиво. За
тонкими чертами лица — мужество, си-
ла и большая, непреклонная воля.
es
He
Возвращаюсь домой. На столе материал
для фельетонов. Этот материал — герои-
ческая работа ленинградцев.
Повсюду — на заводах, на фабриках,
на оборонных стройках — люди выпол-
няют норму на 150—200 процентов. Од-
новременно с этим проходят боевую уче-
бу.
Огромную и невиданную энергию про-
являют ленинградцы, чтобы защитить свой
родной город. ва
Но вот еще ‘материал, присланный мне
молодежной газетой. Этот материал — 0
всспитании молодежи в фашистской Гер-
мании.
Как известно, в основу школьного пре-
нет просто
национал-социалистская
подавания заложен принцип:
науки — есть
наука. На основе атого принципа напи-
савы школьные учебники. Вот, напри-
мер, задача из учебника Келлера:
«Бомбовоз может взять Ha борт:
по -100. кг, четыре
Спрангивается: сколько можно приба-
вить зажигательных бомб по 0,5 кг, если
трузопод’емность будет повышена на 50
проц. ?»
В таком же сугубо военном духе даны
‘и другие задачи.
„ Еще бы! Фашизм считает,
есть нормальное, естественное
для народа,
Но германский народ смотрит на это
иначе. И мы это видим по письмам
пленных. Судя по этим неотправленным
письмам на родину, ‘германский народ
считает войну несчастьем и бедой.
Спрашивается: сколько времени может
терпеть народ эту волчью теорию посто-
янной войны? Е
Нет сомнения, что рано или поздно
народ сбросит с себя фашистские цепи.
Ленинград.
что война
состояние
Л. ПАСЫНКОВ
В этом городе среди замечательных лю-
дей мы увидели величайшего человека.
Этот город на наших глазах насыщался
ленинским, сталинским содержанием,
он рос и будет расти...
Все та же остается в Ленинграде аква-
рельная живописность, серебристые тона
громад, вросших в невскую дельту и в
острова. Все тот же город, который мо-
жет поспорить с Венецией и Роттердамом
обилием каналов, рек, семьюстами мостов.
Город одной из первых в мире библно-
сотен сред-
них, город, где изготовляют лучшие в ми-
ре дизели, турбогенераторы, полиграфи-
ческие машины, котлы. Город, отодвинув-
ий болота, включивший в сеть электри-
чества мрачную Гавань. Город, насадив-
ший здесь бульвары. открывший клубы.
Город, где работали сэмые великие пи-
сатели, писатели мировые, где’ издатель и
поэт Некрасов постучался к критику Бе-
линскому с рукописью «Бедных людей».
должена даровитыми людьми — Баранце-
вичем, Альбовым, Гнедичем; город, где
В. Г. Короленко. провожая молодого лите-
ратора, сам пододвинул ему галоши, го-
воря: «A у нас в Полтаве еще полтора
месяпа будет сухо!»
Город, где Горький прогуливался по Лет-
нему саду с «начинающими», простодушно
рассказывал содержание уже сданного в
набор рассказа «Страсти-мордасти» и де-
лился эпизодами задуманного «Дела Ар-
тамоновых». Город, тде в бывшем магази-
не «О’Гурмэ», ныне магазине случайных
вещей, Горький выручал от забвения и
жирных гостинодворских лап портрет Ак-
сакова работы Крамского.
Город, где под железным навесом быв-
шего ресторана «Палкина» Горький убеж-
лал Блока не покупать фальберговский
сахарин 41-750»: «В вас самих ни грана
суррогата, лучше купите у солдата саха-
ру». Побелевший от невзгод Блок, все же
купив сахарин, повернулся на пронзи-
тельный свист морской дудочки, — про-
ходили балтийцы, и Горький выбросил
вперед руки ладонями вверх: «Как види-
те, произнес он, усами и ресницами
‘указывая на комиссара в черном корот-
ком бушлате, иллюстрация более до-
бротная, Александр Александрович!..» На-
мек, видимо, на только что написанных
«Лвенадцать», на Христа в белом венчике
из роз; комиссар был рыжеус, бушлат —
трубошерстный. Дудка заливалась фаль-
цетом, и светлый взгляд Блока стал еще
светлей, жаднее:
Революцьонный держите шаг!
Неутомонный не дремлет враг!
А вот другое место. Поздний, но cBeT-
лый, как блоковские глаза, вечер; канал—
барку с дровами разгружают литераторы
для своего кооператива. Брюсов на скамье,
отвернулся, задумался. Над баркой сви-
сают поля шляпы-берсалино и гудит глу-
хой бас Алексея Максимовича:
— Сударь! Не так обнимаете поленья.
Не так носите У нас, на Волге, приспо-
соблялись проще: представьте, за плечами
у вас не березовые швырки, а любимая;
ну те-с, гмм!.. 5
А вечер над баркой полон сиянья, 6е-
лизны. Берег Невы выложен финским гра»
нитом и украшен двумя сфинксами ети:
петского транита. a
Волшба ли ночи белой приманила
Вас маревом в полон полярных див—
Два зверя-дива из стовратных Фив? .
Так вчера спрашивал поэт-символист,
Сегодня же сфинксы слушали канонаду
«Авроры» по Зимнему дворцу. Еще ‘до
пальбы «Авроры» открылись в Петропав-
ловке двери казематов, и несколько мо’
лодых писателей вошли под своды низкой
темницы с человеком, который более двал-
цати лет отсидел в такой же — Шлис-
сельбургской — крепости. Весельчак, ру-
мянец над сединами, человек, сам пора-
жавшийся тайнам химии, когда, смешав
своей рукою две жидкости, лишенные
цвета, получал багряную смесь; любитель
истории, астрономии, Н. А. Морозов ска-
зал:
—. Вавилон гордился медными, никогда
не открывавшимися воротами; Петроград
может гордиться открывшимися дверями
темниц!
Кто думал, что этот город прогремит
на весь мир расцветом индустрии! Город
занялся дизеле-котло-вагоно-турбогенерато-
ростроением; он стал делать лучшие В
мире’ инструменты для теологии, хирур-
гии, сейсмографии, астроведения, электри-
чества: его конфеты, сигары, духи, мод-
ные костюмы, всевозможный конфекцион—
Фдни из лучших в Европе. И опять вовро-
дился первый в мире балет.
Все это случилось потому, что однажды
раскрылись двери вокзала, на который до
‚ ГО-ТО,
ЛЕНИНГРАД
того ходили есть жареного сига и поку-
пать у зэтраничных шкиперов жеватель-
ный табак, — двери во флажках; и с че-
что нам показалось крышей над
кузовом грузовика, а было бронемашиной,
к городу обратился с речью человек, су-
нувший кепи в карман. :
После мы видели sToro человека в
Смольном, когда пришли к Володарскому
товорить ‚о работе в «Красной газете».
Ления шел по коридору, чуть расставив
локти. Еще раз — он перед нами на уз-
ком балконе дома Кшесинской,
И у Детского под’езда Зимнего дворца
бвобирались литераторы; THO Северных
Коммун посылало их читать лекции об
Эврипиде и Островском в провинциальные
торода, где ели льняную сбоину, ячмен-
ные зеленые лепешки и лекционный зал
освещали сурепным маслом; ‘налитым в
двадцать чайных блюдечек; читали лек-
ции также на эвакопунктах и на агит-
пунктах станций, слова о Менандре и
Эсхиле заглушал лязг проходившего по
первому пути без сигнала бронепоезда.
Великий город!
Теперь перед ним — фронт. По Мар-
сову полю идут бригады народного
ополчения, санитарные отряды, девушки-
дружинницы. На орудийных расчетах при-
слугой — русские, марийцы, узбеки, ка-
захи, татары, каракалпаки, из Дома ис-
панской- молодежи ребята пошли защи-
щать Выборгскую сторону.
Слушаю голос крабноармейца Тулубе-
ева из города, тде котда-то в Смольном
на брезентовом чехле, покрывавшем ору-
дие, как на скатерти, лежал кусок ржан-
ника, которым делилась с нами орудий-
ная прислуга. Оттуда доносится голое про-
фессора Десницкого, напоминающего нам
об улицах, которыми проходили Ломоно-
ссв, Пушкин. В этом городе сейчас Шос-
такович работает над «Торжественной
увертюрой», академик Байков — над ме-
таллургическим исследованием, Николай
Тихонов пишет о том, что доносится и к
нам, в Москву:
Как море шумит rposoBoe,
Шумит грозовой Ленинград.
Михаил Светлов ночью пишет стихи на
ленинградской зенитной батарее.
«Бессмертен город Октября». Город
Ленина, город Сталина. Кто навяжет это-
му городу другую судьбу?
Вечно советским быть Ленинграду, кал
кие б испытания еще ни предстояли ему!
од-
ну разрывную бомбу весом в 350 кг, три
Ч тазовых бомбы по 150
Kr vw 200 зажигательных снарядов по 1кг.
С. ГЕХТ
`Снова встали на защиту родной Одес-
сы мои земляки. Вижу я среди них и
табачников с Малой Арнаутской. Совсем
недавно побывал я там снова —— на
большой табачной фабрике, принадлежав-
шей некогда прокурору Попову, а затем
— купцу-талмудисту Гурарию, кичивше-
муся тем, чтооон выдавал на пасху ев-
рейским рабочим мацу. Это не мешало
им говорить, что талмудист Гурарий—та-
кая же собачья душа, как и прокурор
Попов. Испугавшись котовцев, Гурарий
бежал за границу.
По моей просьбе секретарь парткома
работница Нетудыхата созвала старых ра-
бочих. Вспоминали о том, как белогвар-
дейцы, собираясь под нажимом войск
Котовского покинуть город, попытались
вывезти со складов фабрики все запасы
турецких табаков, Kak рабочие решили
отстоять во что бы то ни стало фабрику
от разграбления и соорудили в центре
торода, на углу Пушкинской и Малой
Арнаутской, солидную крепость.
Фабрика была ‘осаждена, осада длилась
несколько дней. Давно кончились все за-
пасы хлеба, начался голод. Молодые на-
бивальщицы пекли для защитников фаб-
рики коржи из клеевой муки. Ilorom KoH-
чилась и клеевая мука. :
Крошильщик Вознюк предложил сде-
лать вылазку за продовольствием. Он
вызвался сам перелезть под огнем юн-
керского пулемета через забор, но, доро-
жа его жизнью, рабочие решили подож-
дать. Они ходили по двору, бледные и
зеленые от голода, а набивальщицы тем
временем обшаривали все углы, надеясь
раздобыть еще немного клеевой муки.
..В этом месте воспоминаний все ра-
бочие рассмеялись. Было и приятно и
забавно вспомнить, Как одна из наби-
вальщиц вдруг обнаружила в квартире
Гурария большой мешок © первосортной
пшеничной мукой, предназначенной для
мацы. Не прошло и десяти минут, как
женщины приготовили из нее прекрас-
ную лапшу, поразившую всех своей бе-
лизной Эту мацу ведь должен был есть
сам Гурарий и его семья.
Снова встали на защиту родной Одес-
сы мои земляки. Вижу я среди них и
пересыпских рабочих, слесарей и токарей
с завода имени Октябрьской революции.
Помните, товарищи, как еще недавно
тайно, в качестве интуриста, приехал в
Одессу бывший хозяин завода немец
Ген? Он долго шатался у заводских во-
рот, замечая, как выросло его маленькое
предприятие. Небольшие сельскохозяйст-
венные мастерские
тантский завод с новыми цехами, клу-
бом, парком, — и постаревший, потуск-
где было, собственно говоря,
Возможно,
НЯТЬ,,
предприятие.
воить себе то, что создано.
Но разве не вы тнали в 1918
немцев из Одессы, не вы ли с торжест-
вом глядели на то, как в то лето алело
небо над Пересыпью и Бугаевкой —
взлетали на воздух немецкие склады с
атриллерийскими снарядами и динами-
том.
Я знаю, какой единой, веселой и бес-
страшной может быть. наша Одесса, кэто-
рая не давала засиживаться у ‘себя ни-
Л. БОРОВОЙ
Уже больше месяца темная румынская
рвань на немецких танках, се немецкими
офицерами во главе осаждает Одессу, один
из лучших городов мира. Немцы «подари-
ли» румынам Одессу, и это уже не в пер-
вый раз. В мировую войну 1914—18 гг.
был период, когда Румыния очень долго
не могла определить свою «ориентацию»;
немцы, чтобы склонить их на евою сторю-
Бу, обещали им тогда Одессу. Мы узнали
06 этом гораздо позднее, уже после кру-
шения Германии,
Когда стало известно о грозной опаспо-
сти, нависшей над Одессой, мы, хорошо
знающие ее характер, болыше всего опаха-
лись, что она не сразу поверит в это чу-
довищное нахальство. Она могла потерять
слишком много времени на презрение. Мы
с детства запомнили, как отвечали наха-
лам одесские портовые грузчики: & сколь-
ко вас сушеных на фунт лают? :
Но когда пришла опаюность, Одесса ста-
ла суровой и строгой. Она удивила му-
жеством страну, которую уже, кажется,
невозможно этим Удивить.
Газеты сообщают, что румынские солда-
ты несколько раз ходили в «пеихическую
атаку». Румынокое командование имело
все основания думать, что солдаты
эти разбегутея при первой же встрече с
защитниками Одессы. Оно заставило их,
Мой дед Исаак Лебединский стоял на
бульваре, примерно, — как он говорил,—
там, где сейчас помещается площадка ор-
кестра, т. е. наискосок от Лондонской го-
стиницы, когда в памятник дюка Pu-
шелье врезалось пресловутое ядро, еще и
поныне торчалщее в пьедестале.
Дело было в 1852 году, во время
Ёрымской кампании. Неприятельские xo-
рабли были замечены рано утром, и мно-
гие побежали к берегу смотреть.
Тюбонытетво
было сильнее о страха.
Впрочем, тогда люди были наивны и
войны — просты, 5
Дедушке было лет 20. У него уже
была жена и несколько дочерей. Но он
побежал смотреть неприятельские корабли,
Эх та
Героическая оборона Одессы, Трудя-
щиеся Одессы готовы отразить любой
Удар врага. На снимне: баррикады на ~
улицах города.
Фотохроника ТАСС,
——-
ЕЛИНАЯ, ВЕСЕЛАЯ И
превратились в ТиИ-
невший Ген (вы ето узнали, но сделали
вид, что не узнаете) никак не мог по-
его
что он торчит
теперь в румынском обозе, надеясь прис-
за эти годы
вашим трудом, вашим умом и талантом.
тоду
БЕССТРАМИНАЯ
каким иноземцам. Гордясь тем, что в ng
прекрасном — городе = и ae
Горький, что Гоголь р:
Пушкин и Гор oa.
постановкой в Одесском театре
ра», что Чайковский дирижировал ту?
«Пиковой дамой», что © Одессой связа-
ны имена Н. Пирогова, С. Сеченова и
И. Мечникова, одесситы умеют отвоевывать
свою гордость. Единые В своей любви Е.
тороду, рабочие и интеллигенты, сотрудни-
хи Лысенко и ученики Столярското, асси-
стенты Филатова и железнодорожники C
Ближних и Дальних Мельниц, вы тотови-
лись —— и тотовитесь сейчас — отпраздно-
вать через три года стопятидесятилетие со
дня’ основания Одессы. Встречаясь с вами
на Джутовой фабрике, тде до сих пор пом-
HAT выступления Батрицкого, или в до-
ме учителя на воскреснике интеллиген-
пии. где мы вспоминали историю Дюков-
ского сада, который наши одесситы B
слин холодный зимний день, не обращая
внимания на пулеметы оккупантов, цели-
ком увезли на тележках и салазках, a
потом, когда были изгнаны все иноземцы,
опять возродили сад,
чественно шумит, кронами акаций и пла
танов и сверкает серебром прудов,
встречаясь с вами, мои земляки, мы TOBO-
рили о том, какая книга должна быть
выпущена к стопятидесятилетному юби-
лею.
Говорили о том, что надо рассказать 0
тех, чьими именами названы одесские
улицы. Это имена защитников города и
революции; с какой, любовью произносили
мы обычно: улица Мицкевича, улица Ста-
ростина, улица Хворостина, Чижикова,
Жанны Лябурб, Ласточкина, Островидова,
Хмельницкого. Один из них был рабочим,
другой — сыном адвоката, третий — свя-
шенником, и многие из них отдали свою
жизнь, чтобы отстоять свой родной город
и революцию. И вот снова шумит исто-
рия. Время перелистывает самую славную
страницу Одессы. Прозвучали на всю
ных защитников Одессы, — Иова Бетель-”
фера, Митракова, Ламзина, Зиновьева, 5.
каждый день мы узнаем все новые имена.
Настанет 1944, юбилейный тод. Книга,
посвященная стопятидесятилетней исто-
рии Одессы, будет выпущена. Все будет
в этой книге — и рассказ о рескрипте
Екатерины, и описание старинных зда-
ний, связанных с началом города, напри-
мер, дворца графа Разумовского за Во-
дяной Балкой, и страшная повесть 0
чуме, некогда привезенной в город кон-
трабандистами, и воспоминания современ-
ников о любви Пушкина к Ризнич, и эпо-
пея броненосца «Потемкин», и летопись
изгнания всех иноземцев, и биографии
тех, чьими именами названы сейчас одес-
ские улицы. Будет в этой обширной кни-
те и рассказ о тех, кто, готовясь к юби-
лею родного города, защитил его и 0т-
стоял от германских и румынских фаши-
стов, и последняя эта глава будет самой
значительной и величественной, так как
все — и сотрудники Лысенко, и ученики
Столярского, и ассистенты Филатова —
расскажут в ней не только о своих тру-
дах по яровизации, по пересадке рого-
вицы и овладению виртуозными этюдами
Паганини и Листа, но и о том, как они
утопили врага в Черном море и в узких
ссленых лиманах, окружающих город.
Прекрасен - будет день юбилея нашего го-
‘рода, земляки!
НАША ОДЕССА
поэтому, наступать сплопным, сомкнутым
строем, а сзади подперло этот строй не-
менкими пулеметами. Й очень насмешли-
вая Одесса’ должна была не смеяться, a
серьезно уничтожать этих доведенных до
«героизма» румынских солдат.
Все большие города — единственные в
своем роде, все они неподражаемы и непо-
вторимы, и одесситы, когда говорят о сво-
ем городе, впадают, вероятно. в ужасные
преувеличения. Но даже беспристраетная
статистика подтвердила бы, что немного
есть у нас и на всем свете городов, кото-
рые так умеют пленять и влюблять.
Сколько хоропгих стихов было написано в
Одессе от Пушкина до нацвих лней! Какой
город столько раз выводил писателей
уз терпения: нет, вы все равно не поймете,
если там не были! Вы пройдите сначала
с улицы Гоголя через Сабанеев мост к па-
мятнику и дальше на бульвар, к морю. Вот
тотла поговорим.”
Много было претендентов на Одессу в
продолжение последней четверти века.
Всех она опрокинула и сделала смешными.
Сейчас она опять попала в немецкое, уже
давно разгромленное «расписание». Враги
лорого заплатили и еше заплатят за это
невыпосимое нахальство.
И как хороша будет налиа Одесса после
победы, гордая своей новой славой.
Виктор ФИНК ВРАГ Под ОДЕССОЙ
так, словно ему предстояло увидеть фей-
ерверк. Дядя Вольф Кравец тоже побежал»
Сначала побежали на Пересыпь, — поте’,
побежали на Ланжерон, потом еще куда“
то. Наконец, вышли на бульвар. Тут-то
и просвистело над их головами ядро в
врезалоеь «дюку прямо в ноги», как 1-
варивал дед. Его воспоминания были
опубликованы в. сборнике, посвященном
пятидесятилетию обороны Одессы. Когда
его. спрашивали, как это он не боялся
РыЙТИ На берег, по которому должны бы-
ли стрелять, лед отвечал:
— Война войной, но никто не верил,
что по Олессе молено стрелять. В наш го-
род приходили корабли из всех стран ми-
ра =— из ая и_Австралии, и Африки,
и отовеюду, где лежат конпы земли. 0д-
гако. к нам приходили всегда с торговлей
и дружбой. Но стрелять? Стрелять по
Одессе? За что? Наш город все любят. 38
что в него стрелять? Мы не могли допу-
стить такой мысли!.. Е
Слова деда вспоминаются мне тепегь
кажлый день.
За что стрелять по Олессе? За uM
ея этот приветливый солнечный
город? За что истреблять его население—
веселое, бойкое, всегда псполненное опти-
мизма?
Враги уже бывали в Одессе, и кажлый
раз им казалось, что они завладели ею
навеки. Приходили немцы в 18-м оду,
но Одесса их выплюнула. Прихолдили ин-
тервенты, но Одесса их выплюнула. При-
ре белые головорезы Деникина, но
к их тоже выплюнула. Море в Одес-
—— TYT же, под рукой а
ae , укой. Враги падали в
й Tak ono будет и на сей раз. Не будет
десса городом фашистов!
и он снова вели-.
страну имена новых героев, ж изумитель- ,
\