вообще вся благородная, розовато-се- `В МАСТЕРСКИХ _ ХУДОЖНИКОВ Широкое снежное поле, низкий го- ризонт почти сливается с небом, лихо мчится удалая русская тройка н мелькают по сторонам бревенчатые крестьянские избы, и кажется, нет мочи ямщику сдержать неукротимый ‘бег свонх разыгравшихся гнедых. Это одна из ранних картин худож- ника. Простая и правдивая по цвету, она надолго запоминается своей ори- гинальностью и динамичностью ком- позиции. А вот «Баня». Опять незатейливый сюжет, скромный серовато-коричне- вый фон деревянных стен, но сколько жизни и силы в этих обнаженных до- родных русских женщинах, как ма- стерски передано ощущение мокрого, распаренного тела, как естественна компановка фигур. Эта картина—одна из самых прекрасных работ художня- ка_еще не закончена. Акварельный вариант ее висит на стене мастерской. Любимый жанр Александра Гера- симова—портрет. Здесь творческий темперамент мастера проявился с наи- большей полнотой. Сколько остроты, художнической наблюдательности в раскрытии того или иного характера, сколько. разнообразной выдумки, ка- залось бы, в совершенно ограничен- ных возможностях портретной компо- зиции. Ненсчислимая галлерея пор- третов ученых, артистов, генералов, художников наших современников, созданная этим мастером, хорошо из- вестна всей стране. Сейчас в мастер- ской художника в работе новая груп- па портретов. Вот балерина Головки-. на — она как бы вторит прекрасному портрету МЛепешинской, созданному Герасимовым еще до войны и находя- щемуся сейчас в Третьяковской гал. лерее. Талантливая артистка трени. руется перед выступлением. Вырази- телен ракурс лица; аксессуары ин- терьера написаны с поистине серов- ской артистичностью колорита. Да и рая гамма картины—мягкая, воздуш- ная, трепетная — перекликается с творчеством Валентина Серова, этого «мага» живописности в русском пор- третном искусстве. Откуда-то из-под подрамников из- влекается небольшой портрет Игоря Грабаря. И сразу среди присутствую- щих в мастерской возникает веселое оживление—это исключительно удаз- ная работа мастера. Известный ху: дожник и ученый Игорь Эммануило- вич Грабарь на холсте, ‹как живой»; характерно выражение рта, он как бы собирается что-то сказать, за стекла- ми очков угадываешь прищуренный, проницательный взгляд, затылок, вы- лепленный несколькими ударами ки- сти, прелельно-пластически экспрес- сивен. Еще и еще раз хочется смот- реть на этот удивительный портрет. Художник недавно вернулся из за- граничной поездки, оттуда привезена им серия портретов—маршала Воро- шилова, маршала Толбухина и дру- гих. В отличие от прежних портретов, они как-то особенно нарядно-цвети- сты, живописно насыщены. Основные произведения Герасимо- ва, над которыми он работает послед- ние два года, это Московская кон- ференция министров иностранных дея и историческое заседание руководи- телей трех держав в Тегеране. Слож- ность и грандиозность задач, стоя- щих перед художником в этих рабо- татурчевидны, когда смотришь на огромные, во всю мастерскую, полот.. на. За круглым столом сидят делега- ции трех великих стран-победитель- ниц. Рузвельт обращается с какой-то репликой к товарищу Сталину. Этот момент и является у художника свое- ‚ бразным узлом всей композиции. Главное, что привлекает наше вни- мание — это образ товарища Сталина. В нем и мудрая простота’ великого вождя, и серьезность данного исто- рического момента, и обаяние люби- мого нами человека. Много сложных ассоциаций, свя- занных с суровыми днями Отечест- венной войны, вызывает у зрителя эта сще далеко не законченная картина. Сидя в мастерской художника, пе- ред множеством холстов, закончен- ных и начатых, невольно вспомина- ешь сотни других работ мастера, раз- бросанных в музеях и дворцах куль- туры. «Ленин на трибуне» — волную- ` щий образ вождя. Не случайно этот портрет в миллионах экземпляров разошелся по нашей стране. Это луч- ший портрет Ильича, и, собственно говоря, это одно из первых произве- дений подлинно советской реалисти- ческой живописи, знаменующее со- бой определенный этап в ‘развитии Б. ИОГАНСОН Каждый новый этап в истории! нашей родины заставляет нас, лю- дей искусства, задуматься о том, что уже сделано нами и что нужно еще сделать, чтобы искусство наше стало еще более прекрасным, еще более близким своему народу. ‘Нам, pyc- ским людям, скорее свойственно не дооценивать себя. нежели восхищать-” ся своими достижениями. За годы войны художники прошли трудный путь, переключившись в эти дни в основном на малые формы. Это- го требовала война. Важно было тот- час же откликаться на события дня. Вместе с тем мы накапливали впечат- ления, пока создавалась „дистанция времени, позволяющая правильнее ви- деть общую картину, картину целого. Задачи работы над большой Ффор- мой в искусстве, работы, прерванные войной, опять встали перед советским. художником. Великая Отечественная война обогатила наше искусство но- вым великим содержанием —легендар- ными подвигами, совершенными со- ветским народом. Родина вправе пред’явить художнику требования — отразить в картинах Недавнее прошлое, отразить правдиво, ярко, понятно. Отразить так, чтобы сердце художника и сердце зрителя бились У Александра в унисон. - Достижения советской живопися несомненны. На ближайшей выставке наш советский зритель увидит их и выскажет о них свое правдивое мне. ние. Но мы по-хорошему жадны, мы постоянно стремимся к совершенно- му. Поэтому и я, признавая все 10 хорошее, что есть в советской живо- писи в целом, поразительно выросшеи за прошедшие 28 лет, все же болею за те недочеты, которые имеются в нашем искусстве. Основная наша забота—это, конеч- но, забота о зрителе, Если художник действительно думает о нем, не ку- тается в тогу «аристократа души», стоящего на вершине горы, с высоты которой, кстати сказать, не увидишь, что делается на земле, если он и сам способен быть зрителем, то не будет никакого разрыва межлу зрителем и художником. На творческих встречах, или в беседах об искусстве в тесном кругу друзей, когда начинается. горя- чий спор и оненка тех или иных яв- лений в искусстве идет по «гамбург- писного языка, «нажимают» В. ГАПОШКИН ® послеоктябрьского искусства. Можно только сожалеть, что эта картина не находится в Третьяковской галлерее. Вепоминаются разнообразные но трактовке и всегда оригинальные портреты товарища Сталина. Много лет работает художник над образом любимого вождя, много удачных пор- третов, проникнутых сердечной теп- JIOTOH, отмеченных все новыми живо- писными исканиями, созданы им. Ху- дожник неутомимо ставит перед со- бой новые, все более сложные задачи; в ряде случаев портрет перерастает в большую историческую картину: «И. В. Сталин на ХУТ партс‘езде», «Гимн Октябрю», «Первая конная», «И. В. Сталин и К. Е. Ворошилов в Кремле». И надо сказать откровенно, это единственный у нас мастер, ко- торому по плечу столь грандиозные задачи в искусстве—задачи создания монументальных исторических груп- повых портретных композиций. Дар художннка—редчайший и удивитель- ный. Когда только он ‘успевает все это делать? Вот сидит он у себя в мастерской спокойный и простоватый, прищуриваясь и улыбаясь разговари- вает с вами, пыхтя неизменной своей трубкой. А сколько у него дел вне этих стен! Председательство в Орг- комитете Союза советских художни- ков руководство художниками всей страны, этим огромным и капризным хозяйством. Представительство в раз- личных руководящих органах искус- ства и т. д. Как каждый истый ху- дожник, он подолгу может восхи- щаться чужими удачами, любит го- ворить о творческих успехах своих коллег —ИМогансона, Грабаря, Павло- ва, Петра Котова, Сергея Герасимо- ва, Ефанова, Пластова и многих дру- rHX. Помню, однажды в Оргкомитете, захлебываясь от восторга, он. расска- зывал о маленьком карандашном ри- сунке Жукова—«Домик зимой». «Ax, как сделано, как сделано, повторял Александр Михайлович,—крыша-то засыпана снегом; он чистую бумагу оставил, только кое-где ударил ка- рандашом и заставил ощутить кров- лю. Артистически сделал!» Со сто- роны можно было подумать, что Жу- ков—настоящий бог рисунка, а гово- рящий эти слова—только какой-ни- будь начинающий самоучка. Вот и теперь он вдруг заговорил: «Какие мы на-днях прекрасные пей- зажи Бакаеева смотрели! Всех пора- зил старик, столько свежести в крас- > скому счету», часто возникает вопрос: существует ли разрыв между тем, что хочет видеть советский зритель, н тем, что дает художник, и если су- зществтет, то почему? Одно положе- `ние совершенно бесспорно: в подав- ляющем большинстве художники глу- ко осознали, что только реалисти- ческое искусство способно выразить Wish своей етехи, ее думы и падежям. М пак толко художник (очень часто даже с хоромими наме- рениями), желая, как ему кажется, только более «остро», более «нова- торски» выразить содержание, от- клоняется в сторону, так неизбеж- но он становится слабее, он говорит менее понятно и‘тем самым углубляег разрыв между собою и зрителем. Реалистическое искусство есть та- кое искусство, когда художник в пре- дельно ясной форме доносит свою мысль до зрителя, в форме настолько высокой, что зритель сначала не заме- чает ее, он только слышит биение своего взволнованного сердца. Ху- дожник, преодолевая форму, раду- ясь своей победе над природой, до. носит свою мысль и свое чувство до зрителя. Вот тут-то и наступает мо- мент, когда нужно подумать о том, что такое реалистическая форма, что такое подлинное новаторство, что та- кое острота. формы. Если в свое время Ренуар или Дега выразили женщину Парижа, то для выражения сущности нашей совет- ской женщины, нашей советской де- зушки необходима иная, созвучная нашей современности форма. Кто же будет с этим спорить? Эту форму нужно искать. Нашел ли ее кто-либо из нас — это вопрос. В одном мы сойдемся, именно в том, что высокая форма реалистического искусства не- сет в себе сочетание музыкальных и пластических начал с глубоким пси- хологическим содержанием. Более то- го, глубокое психологическое содер- жание не может быть выражено без использования этих музыкальных И пластических начал живописи. И ког- да «псевдоноваторы», задумываясь над так называемой остротой живо- педали, желая во что бы то ни стало быть новыми, то это’ приводит часто, по- просту говоря, к срывам голоса, и только. Так часто бывает на сцене, ерасимова ках, столько наблюдательности, ли- ричности. Совсем молодой мастер». В вопросах искусства Герасимоз всегда принципиален и последовате- лен. Многолетняя борьба с «левака- ми» создала ему немало врагов. Ос- новное художественное кредо’ его, мне кажется, можно было бы сфор: мулировать так; «Чувство современ- ности, оплодотворенное мастерством великих реалистов прошлого, — это наше искусство». Прекрасный знаток мирового ис- кусства, изучавший его на подлинни- ках за границей, он больше всего любит русское искусство. Репин, Су- риков, Серов, Коровин-имена, наи- более близкие ему. Их же он под’ем- лет, как мечи, в борьбе с рецидива- ми формализма в нашем искусстве. Сам он во многих портретах—под- линный репинец в лучшем смысле этого слова. Глубокий психологизм, экспрессивность характера, товая напряженность, порой совер- шенно виртуозный мазок—во всем этом как бы живут традиции велико- го русского мастера Репина. Правда, кое-что есть и спорное в работах Герасимова: некоторые ‘рз- боты как будто «недотянуты» в ко- лорите, жестковаты, иногда безраз- личны. Но безусловно это происхо- дит не от недостатка одаренности у их автора, а от неизменной спешки, «заказной горячки» в предвыставоч- ные кампании, иногда от вынужден- ного пользования фото из-за отсут- ствия живого об’екта. Приходится только сожалеть, что такие досадные «побочные» обстоя- тельства, сплошь и рядом мешающие меньшой художественной «братии», влияют иногда и на таких маститых и ведущих мастеров, как Герасимов. Перед моим уходом из мастерской художник как бы вспомнил: «Подож:- дите еще минутку, покажу вам свое интимное». И откуда-то достал не- сколько акварелей и маленький аль- бом с рисунками пером. Это—сюита миннатюрных рисунков и набросков, посвященных Тарасу Бульбе: кулач- ный бой, Сечь, гордая голова Тараса на коне, опять бой ит. д. Удиви- тельный масштабный контраст: на мольбертах монументальная «Tere- ренская конференция», «сгусток сов- ременности», —и крошечные листики интимных размышлений о далеком прошлом... М что же? Они тоже жи- вут. Ибо это истинные жемчужины. Покидая мастерскую, чувствуешь, что побывал в замечательной лабора- тории искусства, где неистощимо бъет творческая мысль большого ху- дожника-патрниота. } Портрет работы А. ГЕРАСИМОВА когда актер «нажимает», желая что- то подчеркнуть, но, нарушая тем са- мым гармонию, только слушателя. Подлинный новатор, преподнося но- вое толкование того или иного образа, идет на новом диапазоне, органически связанном с новым толкованием обра- за, и никогда не разрывает` гармонии целого. И тогда перед нами будет но- вое явление, а не лоскутное одеяло компиляций. Как это часто бывает, «модники» в искусстве оказываются, по существу, голыми королями. На- днях в-газете «Советское искусство» была помещена статья В. Городинско- го, посвященная Василию Ивановичу Качалову, где автор называет его «прекрасным вокалистом». Это глу- боко справедливо. Я воспользуюсь этим примером, чтобы подчеркнуть мою мысль. Читает Качалов Маяков- ского — у него один диапазон, чита- ет Пушкина — другой. Читает Есени- на—третий, Все у него осмысленно, проникнуто чувством. А раз оно, это настоящее чувство, владеет артистом; ни одной фальшивой ноты не издаст звуковой аппарат, который сам по се- бе у него чудо по совершенству пе- редачи тончайших ощущений. Вели- колепная школа Станиславского не позволяет великому артисту быть вульгарным и «нажимать». Мысль и чувство у подлинного художника рождают музыкальность. Музыкаль- ные возможности художника-ак- тера помогают прелельно. ясно’ вы- разить смыел слова. Это—подлин- ная классика. Отсюда такой тесный контакт художника и зрителя. Образ лоходит через обаяние голоса, через правдивость его эмоционального зву- чания. Так в реалистической живопи- си через правду и красоту живопис- ных созвучий доходит до зрителя мысль художника, Будет ли это изо- бражение цветов, фруктов, пейзажа, будет ли это портрет, картина все равно. Если зрителя это. захватывает, поднимает, художнику еше более за- хочется жить и работать; ‘значит восхишение художника природою сообщилось зрителю через музыку красок. Мне кажется, что искренний ху- дожник любого склала души и даро- вания никогда не старзется быть’ но- режет ухо ватором. Ему некогда ни рядиться HeHCTO- вый живописный темперамент и цве-, Л. Овсянников. Автопортрет. (Рису- нок пером). $ © И. БРОДСКИЙ Мастер цветного эетампа Работы Леонида Федоровича Оз- сянникова ’ впервые появились на весенней выставке 1909 года в Ака- демии художеств, где экспонировался его цветной офорт «Мать < peben- ком». Эта работа была отмечена пре- мией имени Куинджи. Ученик В. Матэ — выдающегося русского художника-гравера — Л. Овсянников не стал его полражате- лем. Суховатая манера учителя с его дробной, хотя и сильной техникой не мешала ученикам этого мастера раз- вивать свои индивидуальные наклон- ности. Искусство цветного офорта и гра- вюры, тогда очень новое, увлекло Л. Овсянникова на путь самостоятель- ных интересных опытов. Будучи пенсионером академии, JI. Овсянников выполнил за границей две офортные копии: в Мадриде ‹ Ве- ласкеза («Ребенок из Валенси») и в Лондоне с Рембрандта («Голова ста- рухи»). Совет академии одобрил результа- ты заграничной поездки Л. Овсянни- кова и в виде поошрения поручил ему выполнить заказ — репродуци- ровать в офорте «Запорожцев» Репи- на. Работа над этим офортом заняла у хуложника три. года. Дальнейшее развитие Л. Овсянни- кова характеризуют поиски новых живописных возможностей графики. Чувство декоративного органично об’единено ‘у него. с пониманием` пла- стики формы, знанием ее законов и большой свободой в средствах ее вы- ражения. Гравюрам на картоне Л. Овсянни- кова свойственны особая прелесть гу- стого, живописного тона и богатство цвета и фактуры. Исполненные cy- хой иглой гравюры «Пейзаж c лу- ной», «Деревья», «Вечер», «В парка» отличаются многообразием художест- венных эффектов, тонкостью цвето-. вых и тональных определений. Эти цветовые возможности глубо- кой печати при работе на картоне раз- нообразно используются художником и особенно успешно применяются им в пейзажах, Именно в пейзажах творческий облик JI. Овсянникова раскрывается наиболее полно и орга- нично. Каждому его пейзажу прису- ще эмоциональное содержание. Серия последних габот Л. Овсян- никова на темы СаМазканда — сви- детельство значительного роста ма- стерства художника. Если в первый, ранний период его творчества он до- бивался фешения преимущественно свето-теневых задач, то теперь живо- писность целого достигается им. на основе разработки цвета. В компо- зициях «В старом городе», «У Реги_ стана», «Дорога в город», «У хауза» он достигает очень сильных обобще- чий. Правда, в отдельных работах он подчас чересчур увлекается экзотч» кой Востока. Умение передать экспрессию ли- ца всегда отличало художника: «Го- лова старика», «Портрет В. В. Ма- тэ», «Автопортрет» — убедительные решения по пластике формы, остроте композиции и верности психологиче- ской характеристики. Менее интере_ сен художник в тех пейзажах и порт- ретах, где он лишь иллюзионистски воспринимает внешний мир и не ищет целостного эмощиюнального образа. В целом выставка Л. Овсянникова прекрасно иллюстрирует итоги 35- летнего творческого пути талантли- вого художника. Выставка работ художника Л. Ов- сянникова открыта в Ленинградском союзе советских художников. перед зеркалом в костюм «дэнди», ни напяливать на себя вериги юродивого. Оч работает. Пушкин нё потому был великим поэтом, что он был новатор, — наоборот, он был новатором пото- му, что был великим поэтом. Это у не- го рождалось в процессе творчества органично. Мы, прожив в молодом со- ветском государстве 28 лет, страшно торопимея, иные истерики кричат в тревоге—где же новая форма? Kpx- чат и не замечают, что всем ходом со- бытий она созидается, что культура советского художника достаточно вы- еока и она растет. Растет и его ма- стеретво. Советский художник сегод- ня к самому себе пред’являет уже не те требования, какие он пред’являл вчера. Новая форма не должна по- явиться в результате преждевремен- ных родов. Задачи, поставленные со- ветским народом советскому искус- ству, слишком велики и серьезны. Мы, работники искусства, зараже- ны профессионализмом, который веч- но, как тень, идет с нами. Писатель, актер или художник постоянно и не- заметно вбирает в себя впечатления и ошущения жизни. Беседует ли он с прекрасною женщиной, он не про- сто любуется ею, — он наблюдает, как подернулась губа, как сузились веки, как ветер развил локон волос, и уже, как Плюшкин, собирает все, что попадается под руку, все, что может пригодиться. Смотрит ли он на небо — он уже запоминает, как нежно переливаются това зари, пере- ходя в пурпур заката и. вместо того, чтобы после дневной работы поды- шать воздухом, чего доброго, побе- жит тотчас же за этюдником. Пой- дет ли в музей, — и уже незаметно для самого себя начинает «нюхать» картину: как это сделано, как под- малевано, чем лессировано. Порой, сам обозлившись на себя за это, пой- дешь в музей просто посмотреть кар- тины, как смотрит советский зритель, и при этом посмотреть такие, кото- рые были бы интересны содержанием, не привлекали бы особым гурманет- вом живописи. Как необычайно инте- ресно тогда видеть в картинах прошлое своего народа, обстановку, костюмы, архитектуру прошлого, жизнь раз- личных классов старой России. Кро- ме того, как восхищает и берет за душу тонкость психологической кан- вы произведения, ясность мысли рус- ского художника основное каче- ство русского таланта. Я не буду го-- ворить о титанах русской живописи — Сурикове, Репине, потому что о ‘сапожника, пищущем А. ЛЕБЕДЕВ Открылся Государственный Эрми: таж — крупнейший музей СССР и один из самых крупных музеев мира. Вновь стали доступными широким массам зрителей его бесчисленные co- кровища. Полностью восстановлена знамени: тая Галлерея героев 1812 года, лод- жии Рафаэля, открыты залы антич- ного искусства, кусство Западной Европы ХУ—ХУШ демонстрируется нс- веков, функционирует большая вы- ставка памятников искусства народов Востока. Кроме того, экспонирована выставка драгощенностей, так назы- ваемая «Особая кладовая», открытая в значительно расширенном по срав- нению с довоенным временем виде. Одновременно действует Кутузовская выставка. В скором времени будут открыты дополнительно некоторые разделы картинной галлереи, отдел нумизматики, отдел истории перво- бытной культуры, выставка памятни- ков искусства древнего Египта. Нападение фашистов в 1941 году прервало работу Эрмитажа. На зда- ния Эрмитажа посыпались бомбы и снаряды. Около 30 снарядов попало в здания музея. Но все основные цен- ности в начале войны были вывезены на Урал. Тонны упаковочных матерни- алов, таких, как папиросная бумага, пробковые опилки, клеенка, были из- расходованы для предохранения пред- метов от повреждения. Скульптура укреплялась в ящиках при помощи специальных пружиня- щих конструкций. Некоторые полот- на заклеивались слоем папиросной бумаги, предохраняющей красочный слой от трешин и выпадания. При этом много инициативы и изобрета- тельности проявили музейные рестав- раторы, возглавляемые замечатель- ным мастером и знатоком реставра- ционного дела Ф. Каликиным. Co- `трудники Эрмитажа эвакуировали на расстояние нескольких тысяч кило- метров один миллион сто семнадцать тысяч памятников (это в 28 раз пре- вышает общее число экспонатов Третьяковской галлереи!). Вывезенные в глубь страны сокро- вища Эрмитажа тщательно хранились группой сотрудников музея во главе с проф. В. Левинеоном-Лессингом. В хранилищах строго соблюдался не- обходимый режим температуры и влажности, по всем правилам музей- ного хранения было организовано на- блюдение за состоянием вещей. Пос- тоянно производились вскрытия ящи- ков для определения состояния цен- ностей и лля их переупаковки. Научные сотрудники Эрмитажа, на- ходившиеся в эвакуации и хранившие основные музейные коллекции, в пе- риод Отечественной войны прочитали в госпиталях, школах, воинских час- тях несколько тысяч лекций по воп- росам искусства. Профессоры М. Гряз- нов и А. Иессен вели археологичес- кие раскопки, обнаружившие стоянки первобытного ‚человека на Урале. Реставраторы Эрмитажа провели ре- ставрационные работы над картинами Сверллозского,. Нижнетагильского и Омского музеев. Необычайно велики заслуги ра- ботников музея, остававшихся в Ле- нинграле,. мужественно в условиях блокады хранивших остававшуюся часть коллекций и оберегавших зда- ние Эрмитажа вместе с принадлежа- щим ему Зимним дворцом. ° Во главе со своим директором—ака- демиком И. Орбели, фанатически лю- бяшим Эрмитаж, сотрудники тушили падающие «зажигалки», носили песок в здание дворца для борьбы с пожа- рами, укрывали в подвалах бесчис- ленные скульптуры, мебель, рамы, витрины. При этом многие не прекращали научной работы. Крупнейший специа- лист в области истории прикладного . искусства Э. Кверфельдт написал большой труд по истории стильной мебели, обнимающий период от вре- мен античности до ХХ века. Многие замечательные члены коллектива Эр- митажа погибли в эти тяжелые дни блокады, выполняя свой лолг. Нет уже крупнейшего <спениалиста-нуми- змата Ильина, погиб видный ученый Кубе, умер Дервиз и многие другйе. Уже с 1944 года начались в музей- но-дворцовых зданиях восстанови- тельные работы. Об об’еме их дает представление следующий факт: ког- да были вставлены в окна музея стек- ла, общей плошадью в два гектара, то оказалось, что нужно остеклить еше очень много окон. В октябре 1945 года была проведе- на реэвакуация коллекций. Прибытие первого ящика с реэвакуированными ценностями в здание музея было оз- наменовало пуском курантов Зимне- го дворца, не действовавших 29 лет, и поднятием над Зимним дворном штандарта. «BOT ящик с тончайшим старым китайским фарфором, вот баул с ред- чайшими античными изделиями из стекла, здесь скрыта знаменитая, приобретенная в свое время с огром- ными трудностями Петром Великим, Венера Таврическая — бесценный па- мятник древнего искусства. В этом ящике — неннейшие рисунки и пас- тели. В другом — 6 полотен Рем- брандта и «Мадонна Литта» Леонар- до да Винчи. В третьем — сотни ред- чайших предметов из золота и драго- ценных камней — целая история ев- ропейского ювелирного искусства, и знаменитые скифские клады. Не ваз- бились ли редчайшие фарфоровые изделия, не появились ли следы сы- рости на нежнейших пастелях, не от- ломилась ли деталь у хрупкой дра- гоценной скульптуры Микельандже- ло и нет ли плесени или царапины на знаменитых полотнах Рафаэля и Ве- ласкеза? Вот вопросы, которые волно- вали всех сотрудников. Но велика была их радость, когда при вскрытии ящиков не было обна- ружено никаких повреждений. По возвращении ценностей, кол- лектив музея принялся с необычай- ной энергией за восстановление экс- позиций. День и ночь шли восстано- вительные работы. На 22-й день экс- позиции были восстановлены, и ма- жорная музыка духовых оркестров радостно приветствовала первых по- сетителей — красноармейнев, ученых, артистов, рабочих, генералов, офице- ров, служащих, студентов. Ко дню своего открытия Эрмитаж выпустил целую серию научных работ и исселе- дований. Tax, вышли в свет Т том «Трудов отдела античного мира», I том «Трудов отдела нумизматики», исследование И. Левиной о Гойе и др. В Эрмитаже. Академик И. Орбели осматривает распакованные картины, Фото В. Федосеева (ТАСО). них много сказано. Я возьму худож- ника, который по живописному сво- ему дарованию меньше этих гиган- тов, меньше и Федотова, родона- чальника русского жанра, я буду го- ворить о Владимире Маковском, не- обычайно даровитом художнике, об- ладавшем талантом психолога. Да, мне кажется, что он был бы замеча- тельным. актером. Я попробую разо- брать некоторые. его картины, рас- сказать, о чем они говорят мне. Возь- Mem ero картину «Об’яснение в люб- ви». Не надо подписи. Не надо об’яс- нений. На даче летом, когда так ча- сто зарождаютея всякие мысли н мечты о любви, о которых так чу- десно пишет в своих рассказах Че- хов, студент в белом кителе стоит у рояля, красный от смущения, рас- сматривает свои ног\фи, выдавливая слова: «Я люблю вас, Наденька». Кто он и что переживает, чего ждет от него Наденька? По выражению де- вушки, сидящей у рояля, чувству- ешь, что не он ее герой, не его она ждала, не его, тлуловатого, обыч- ного, которого, в лучшем случае, ждет карьера бесталанного юриста. Рассказать все это так тонко, так изууительно мог бы еще только Че- хов. Найдите это в западном искус- стве, изошренном в мастерстве вы- полнения. Разве можно найти что-ли- бо подобное у голландцев? Я убеж- ден, что только русский талант спо- собен на это. Z Возьмем другую простенькую кар- тинку «К сыну». Мать пришла к сы- нишке, принесла ему калачик. Сы- нишка отдан к сапожнику, пережил побои, издевательства, бегал за BOT. кой. Так и чувствуются слова мате- ри: «Потерпи, сынок, станешь сам мастером, все пройдет». О многих картинах Маковского можне писать целые рассказы. Я предвижу, что художники с иро- нической улыбкой спросят меня: «Стало быть, вы ориентируете со- ветский молодняк, о котором вы так печетесь, на Маковского? Ориенти- руете на Маковского. когда у нас есть Суриков, обладающий талантом неизмеримо большего масштаба, ху- дожник-психолог, драматург шек- спировского размаха, и мастер вели- чайщего живописного = дарования, есть Репин, обладающий. леми же качествами?» Я отвечу: «Может быть Шекспир, может быть и Чехов, с его дачными рассказами, ‘се чудесным рассказом ‘© Ваньке — подмастерье «на деревню, дедушке» каракули о своей тягост- ной жизни». Почему я опять и опять называю имя Маковского? Гютому, что жанра советского у нас, в сущ- ности, еще нет. Если и есть попыт- ки его создать, то единичные. Мы пыжимся поднять обязательно значи- тельные и «великие» темы, сплошь да рядом с негодными средствами. Я не хочу, чтобы меня упрекнули в не- дооценке больших тем, но я хочу сказать, что нам нужны и картины, раскрывающие повседневную жизнь. Я также предвижу вопросы ху- дожников, облеченных в одежды слу- жителей «великого» искусства: «Как можно говорить об анекдотах Маков- ского, когда есть Рембрандт, Тициан, Веласкез, Веронез, великие францу- зы, наконец, наш гениальный Алек- сандр Иванов?» Я никогда не понимал и, вероятно, никогда не пойму величайшей узостн.. сектантства некоторых художников; один на всю жизнь «ушиблен» Ма- тиссом, другой Дереном, третий всю жизнь молится на Александра Ива- нова. Почему нельзя оценить худож- ника в меру дарования; отпущенного ему природой? По-моему, это совер- шенно неверно. Если я взял Маков- ского, то именно затем, чтобы обос- новать мое глубокое убеждение, что в советском искусстве именно жан является его ахиллесовой пятой. Причины оскудения живописи в этом отношении для меня ясны: между ис- кусством передвижников, между жи- вописью Сурикова и Репина и после- дующим искусством произошел глу- бокий разрыв. Импрессионисты от- крыли новые возможности живопи- си. Но вскоре живописцы, в том чис- ле и ряд классиков импрессионизма, не удовлетворенные достижениями импрессионизма, как искусства цве- та и света, перекинули мост к MO- нументальной ‘форме, HO вместо того, чтобы обратиться к великим традициям старых мастеров (как это случилось с Эдуардом Мане, открыв- шим миру глаза на Веласкеза), они ‚вдруг встали на путь формализма и пошли до Пикассо на Западе и до черного квадрата у Малевича у нас. Дальше итти было некуда. Мы пережили ‘увлечения жи- вописными достижениями импрес- сионистов, они обогатили нас, мы пе- режили и увлечения монументальной формой, они помогли нам задуматься о твердом каркасе композиции. Мы пережили всяческие «измы». И, нако- нец, обуяла нас тоска: когда же, ког- Эрмитаж сегодня Эрмитаж обладает первоклассным научным коллективом, руководимым директором Эрмитажа академиком И. Орбели. В коллектив входят чле- ны-корреспонденты Академии наук— К. Тревер, А. Якубовский, М. Добро- клонский, профессоры — М. Матье, В. Левинсон-Лессинг, И. Лурье, М. ЩШербачева, MK. Мацулевич, Б. Пиотровский, А. Быков, Т. Ка- менская, А. Иессен, М. Грязнов, Е. Лисенков и многие другие. Этот коллектив продолжает напр яженно работать над рядом научных проблем и научно-популярных работ, среди которых одно из первых мест зани- мает многотомная Всеобщая история искусств. По ряду наук, в частности, по ряду разделов вспомогательных исторических дисциплин (сфрагисти- ка, палеография, нумизматика и др.) Эрмитаж располагает не только круп- нейшими, но и единственными в СССР специалистами. Как-то было подсчи- тано, на скольких языках разговари- вают сотрудники Эрмитажа, и оказа- лось, что число их превосходит 40, среди них — редчайшие древние на- речия, совершенно исчезнувшие в на- стоящее время. Эрмитаж не просто восстанавлива- ется, а возрождается в расширенном виде, в смысле увеличения экспози- ционных площадей и новых экспона- тов. Огромный Зимний дворец теперь полностью передан Эрмитажу. Общая кубатура зданий Эрмитажа достигает фантастической цифры — миллиона кубических метров. Двадцать пять лет тому назад тю инициативе и под руководством И. Орбели при активном участии К. Тревер, А. Якубовского, М. Матье И др. начал создаваться в Эрмитаже новый отдел — отдел Востока, пер- воначально насчитывавший около 6.900 памятников. Сейчас этот отдел является самым крупным в музее — музеем ‘истории искусства и культу- ры наролов Востока, насчитывающим свыше 100 тысяч памятников. По pa- ду коллекций, как, например, по соб- ранию иранского искусства, он стоит вообще вне конкуренции, а в области скифского, греко-бактрийского ис- кусства является елинственным и монопольным хранилищем памятни- ков. В последние годы в Эрмитаже был создан и другой новый, теперь первоклассный отдел‚—истории пер- вобытной культуры, обогащенный редчайшими и ценнейшими памятника- ми, обнаруженными научным коллек- тивом музея во время археологичес- ких экспедиций. Ныне, в связи с рас- ширением экспозиционных плошадей музея, стала возможной организация важнейшего отдела — отдела русской культуры. который должен, в част- ности, с исчерпывающей полнотой на выдающихся памятниках показать нигде сейчас систематически не де- монстрируемую историю различных видов национального прикладного ис- кусства, включая сюда и гранильное, и мебельное, и шпалерное, и ювелир- ное искусство. Сейчас ведется напря- женная работа по созданию этого но- вого отдела. т Эрмитаж непрерывно обогашался новыми памятниками за счет покупок и приобретений, не прекрашавшихся даже в голы суровой блокады Ле- нинграда: В Общее число музейных предметов Эрмитажа сейчас превышает 1,6 мил- лиона памятников. Эрмитаж прочно и заслуженно за- нял почетное место среди самых крупных музеев мира. При всех боль- ших экопозиционных площадях, Му- зей в состоянии показывать зрителю только часть своих коллекций. Но да- же и при этом общий маршрут осмот- ра экспозиций музея превышает 22 километра. Возобновление деятельности Эрмн- тажа — подлинный праздник совет- ской культуры, ибо этот музей играл й играет выдающуюся роль в разви- тии искусства и культуры народов СССР. Несколько поколений круп- нейших русских художников и среди них Суриков, Репин, воспитывались на собраниях этого музея. Коллекции Эрмитажа послужили серьезной ос- новой для роста и воспитания многих видных ученых нашей страны. Ленинградская общественность встретила открытие Эрмитажа с ог- ромным энтузиазмом. 8 ноября в Эр- митаже побывало свыше 25 тысяч зри- телей —‘цифра, невиданная в истории этого музея. да же появится картина, или, вернее, картины, где бы художники различ- ных складов — трагики, лирики, ро- мантики, каждый сообразно своему дарованию, на основе всех завоевя- ний живописи прошлого и последних лет, скажут свое слово о нашей дей- ствительности, но такое слово, в ко- тором бы жил человек со всеми сво- ими страстями, со всеми тончайши- ми движениями души. У ‘нас есть все предпосылки для этого. Особенно ве- лики наши надежды на молодежь. Наша задача — воспитывать их в этом направлении. Я предвижу еще один вопрос, ко- торый мне может быть задан: «Не опасно ли становиться на точку зре- ния зрителя, который зачастую еше не разбирается во всех тонкостях искусства, не грозит ли художникам тогда опасность оказаться в хвосте? Ведь мы имеем примеры, когда со- зременники художника осуждали его, а следующие поколения, наобо- рот, восхищались им — для них он становился классиком. Так, напри- мер, было с Эдуардом Мане во Фран- ции. Так было со многими русскими художниками». Вопрос законный и серьезный. Я думаю следующее: гений всегда опе- режает современность, гений всегда тянет эпоху вперед. Гений всегда оказывает величайшее влияние на рождение нового искусства. В истин- ном гении собираются, концентриру- ются еще не осознанные большин- ством духовные потенции народа; он выражает в своем искусстве народные чаяния своего времени. Он оформля- ет в своем искусстве не только по- требности новой формы, которые жи- вут в художнике, но и еще не осоз- нанные потребности зрителя. На- прасно бояться, что народ чего-либо. не поймет. Народ не поймет того, что не нужно ему, а непонятное, далекое от него никогда не будет гениаль- ным, никогда не будет классикой. Но очень возможно, что народ не примет очень многих художников- индивидуалистов, оказавших все же большое влияние на искусство. *Дол- жно ли всецело отвергнуть этих но- ваторов или быть благодарным им? Если многие не понимают и недооце- нивают такого художника, то люди искусства, конечно, согласиться с этим не могут. Беть художники для художников. Они существуют закон- но, как возбудители, как искатели новых путей, как экспериментаторы, открывающие новые возможности.