\
sae
`
Ши ряды вливаются все новые тыся-
` татьея быстрее = вот залог наших
и СОВЕТСКОЕ ИСКУССТВО
ша фар`решина о
НАШИ ЗАДАЧИ В`БОРЬВЕ С ТРОЦКИСТОКИМИ
Й ИНЫМИ ВРЕДИТЕЛЯМИ, ДИВЕРСАНТАМИ
И ШПИОНАМИ
(Окончание статьи тов. В.М. МОЛОТОВА;
начало. см. 3 wu 4 cTp.)
ния для лальнейшего продвижения
вперед и таже покатились назад —
это ясно, это бесспорно. Значит, нель-
зя хозяйственным руководителям
‘прятаться за спину стахановиев, &
лучше смелее вскрыть недостатки
руководства и поскорее поправить
дело.
Успехи вопиалистического crpon-
тельства были бы еще крупнее, если
бы мы лучше боролись с недостат-
ками в нашей хозяйственной работе,
если бы мы лучше воспитывали на-
ши кадры. лучше организовали под-
бор работников, решительнее искоре-
няли канцелярско-бюрократические
элементы в хозяйственной работе.
Е буржуазным вредителям, дивер-
сантам и шпионам перешли отщенен-
пы партии — троцкиеты и правые.
Но они не больше, как хогнивающие
отбросы буржуазного общества, В`на-
Наши усиехи велики, но именно они
все больше озлобляют классового вра-
га, вилящего в них приближение сво-
ей гибели, Буржуазия, занимающая
господствующее положение во всех
странах, кроме СССР, вовсе не. соби-
рается добровольно сдать свой пози-
ции и уступить власть рабочим.
пля того, чтобы лержать в покорности
себе и в страхе перех своим могущест-
BOM тех, кто пропитан буржуазныими
предрассудками и заражен неверием в
революционные силы трудящихся. А
таких немало, особенно среди мелкой
буржуазии.
Перебежки из революционного ла-
геря к врагу давно известны рабочим.
Их немало знает история борьбы за
социализм. Приближение новых круп-
ных революционных событий, опорой
которых являются успехи социа\изма
в СССР, поднимает во всех странах
‘ух среди рабочих, рвущихся к осво-
бождению, но и порождает панику у
людей, ‘пропитанных буржуазными
предрассудками и неверием в силы
рабочего класса. Меребежки троцки-
стов и бухаринцев в лагерь буржуа-
чи высококвалифицированных ‘и пре-
данных ‘советской власти ‘специали-
стов. Рост армии стахановцев отража-
ет великий под’ем всего рабочего клас-
63.
Насколько сильно наши успехи
зависят от нас самих, от нашего же-
дания поднять работу, мы знаем по
многим примерам. Один из самых яр-
ких срёли них — Nox eM черной ме-
таллургии за’ послелние голы. Благо-
даря исключительному вниманию тов.
`Орхжоникилзе, черная металлургия не
только выполнила вторую пятилетку
в четыре года, но лала такие техниче-
‘скле показатели по ломнам и марте-
нам, которые превзошли наметки пя-
тилетки. Наши ломны © начала пер-
`вой пятилетки улучитили свой коэфи-
‘цнент использования больше, чем на
70 проп. С’ем стали © квалралного
метра площади Wola B мартенах уве-
личился за этот же срок на 56 проц.
Во всей промышленности рост
произвохительности трула идет тв-
перь быстрее, чем в прошлые. голь
освоение новой техники стало хдви-
лей, ливерсантов, убийн и шпионов
говорят именно 0б этом.
От нас ушли те, кто неспособен Е
борьбе с буржуазией, вто предночи-
тает ‘связать свою судьбу с канита-
лизмом, & не с рабочим классом. Мы
должны радоваться тому, что разо-
подготовка к новым боям, еще ло на-
чала этих боев. Мы лолжны торопить-
ся поделать это дело, не отклалывая
его и ве проявляя колебаний.
питалистической системой. Борьба
приобретает все более крупный мас-
‘таб. 06 остроте ее свидетельствуют
многие меры, которые капиталисти-
ческие страны принимают в подготов-
ке новых войн; Вредительскяе пай-
—олин из активнейнтих
этой подготовке. Забывать 06 этом,
предаваться беспечности — значит,
забывать о своем первейшем долге
перед. народом, перед. зрудящимися.
Чтобы нобедить в этом соревнова-
‘нии, мы должны неуклонно итти впе-
отрядов в
новых великих успехов.
Надо помнить, однако, что задачу
догнать и перегнать передовые по тех-
нике капиталистические ‘страны мы
еще не осуществили. Нам никак нель-
“84 зазнаваться. Придется еще много
поработать, чтобы добиться выполие-
ния этой задачи. Выкорчевывание вре-
‘лителей, ливерсантов, шипонов и про-
‘чей мерзости из промышленности п из
всего госуларственного ‘зпнарата —
олна из важнейних предпосылок ус-
корения этого дела. х.
° Вредительско-диверснонно - шиион-
вкая леятельность троцкистов, п_ всех.
их союзников свидетельствует 6 том,
что на открытую борьбу с советской
властью они уже не могут итти велел-
ствие своей слабости. По темным по-
рожкам лдвурутничества они ходят
не потому, что не хотели бы отЕры-
того напаления на социализм и его
строителей, & потому, что. силы сопиа-
листического: строя несоизмеримо
больше того, что’ они могут им про-
тивоноставить. Они боятся света и по*
тому живут, Kak хвурущники, DpH-
крываясь личиной лойяльноети и 19-
же преланности советской власти. =
Но тот факт, что в течение ряда лет
они могли незамеченными вести свою
прелательски-подрывную работу ‘в
промъииленности и во многих других
органах, на ответственнейших постах,
показывает, насколько сильны в на-
шей среде опасное самоуспокоение и
политическая беснечность. › Нельзя
мириться с такой политической близо-
рукостью, с такой опасной беспечно-
стью; особенно со стороны тех, кто
призван на руководящие посты. В та-
ких случаях боязнь критики и нес\о-
собность к самокритике — преступ-
ление. Пока есть хоть олин двуруш-
ник-врелитель в нашей среле, нельзя
забывать 06: опасноети, нельзя уепо-
каиваться, нельзя утешаться тем, что
массы за нами. Мы потеряли бы право’
называться большевиками, если бы не
слелали этих выводов из. новых, чре-
ватых опасностями приемов, борьбы
ABYPYIAMROB.
Разоблачение врелительства, хивер-
сий и шпионажа японо-неменко-троп-
кистских агентов подчеркнуло 06тро-
ту и серьезность борьбы межху капи-
тализмом и сопиализмом в наше вре-
мя. Враг атлет на Все средства борьбы
с сопиализмом. Вчерашние. колебания
неустойчивых коммунистов перешли
уже в акты вредительства, ливерсий
и шпионажа по сговору в фашистами,
в их угоду. Мы обязаны ответить ула-
ром на улар, громить везде на своем
пути отрялы этих лазутчиков и пол-
рывников ‘из лагеря фашизма. Мы зна-
@м, что это отвечает интересам и же-
данию не только трудящихся нашей
страны, но и рабочих всего мира. Вче-
ра еше мы не допускали, что наши
противники из бывших коммунистов
локатились до послелней черты. что
они пойлут на любую измену а прела-
тельетво в отношении своей рохины.
Сегодня, после стольких разоблаче-
ний, мы знаем их подлинное лицо.
Острота форм борьбы говорит о без-
належноети.. дела наших врагов и 06
их отчаянии, но также о том. что мы
менныии мерками. Мока есть время,
мы должны использовать каждый мо-
мент, для того, чтобы подтянуться на
слабых участках, чтобы достичь про-
норм наиболее развитых капитали-
вовлекать во всю нашу работу широ-
EY. Maccy трудящихея, рядовых ра-
ботников, активы, Нало поднять
большевистское воспитание кадров и
по-большевиетски ‘поставить подбор
работников во всех организациях. На-
перь на все, использует любые при-
емы борьбы, лезет во все шели; враг
использует и наш партийный билет,
чтобы обмануть нас, прокрасться ту-
да, куда он не имеет иного лоступа,
Личину коммуниста враг принимает
длЯ того, чтобы забраться на руково-
лящие посты, видя, что все руковол-
руках коммунистов. Разоблачение и
изгнание врага из действующей ар-
нашей армии, под’ем ее сил. -— гарав-
тия новых успехов.
Поэтому кажлый из нас должев
помнить © священной обязанности
вистокую зоркость, поднимать боль-
тевистсвую сознательность кадров.
Главное теперь зависит от нас— боль-
шевиков. Насколько мы, большевики,
поймем. свои залачи, и слелаем нуж-
ные выводы, большевистские выво:
ды, — настолько уекоритея налие дви-
жение вперед.
В своей последней пьесе «Большой
день» Киршон пытается изобразить
тот завтралиний день, когда раздаст-
ся первый звали орудий, направлен-
ных в сторону Советского Союза, Kor-
да фаптисты попытаются напасть на
нас.
Зрительный зал разражается бур-
ными аплодисментами, когда на вы-
зов добровольцев для опасной в08*
душной операции весь отряд летчи-
ков’ словно’ по’ команде делает шаг
вперед’ Овациями ветречает аудито-
рия появление советского воздушно-
то `дебсянта в подземном литабе гер-
манской армии. Зрители аплодируют,
когда Ha их глазах раскрывается на
сцене замаскированный антар и’ от
туда движется к рамне, тудя мото+
ром и разрывая воздух пропеллером,
аэроплан советской штурмовой эскад-
рильи, Они аплодируют и теням,
скользящим в толубом небе или на
крыше дома от крыльев самолетов,
идущих на защиту нашей границы, и
поведению :Зорьки! в терманском шта-
бе и ответам Голубева ча допросе.
Но будет вредным самообольщени»
ем, если драматург и театр примут
бурную реакцию зрительного зала по
своему адресу. В’эти моменты спек“
такля аудитория приветствует Крае-
Она находит еще немало средств”
зии, превращение их в банду вредите-
блачили врага в момент, когда идет.
Советский cow3 соревнуетея в ка-
ки всех этих тропкистов и прочих ‘перед нами
Pel, “MET должны мерить наши успехи.
не меркой довоенной России, & в0вр6-
изволительности трула и технических,
‘стических стран. Надо еще сильнее’
ло считаться с тем, что враг ихет те-
ство. во всех отраслях, нахолится в.
мии строителей социализма, усиление.
коммуниста, развивать евою больше-_
ТИВНИКА.
лолжны еше больше повысить peBO-
люционную блительность, социалисти-
ческую организованность, большеви-
стекую сознательность, ‘Тогла разоб-
лачение поллой работы троцкистских,
бухаринских и иных групп послужит
дальнейшему укреплению нашего
строя и обеспечит еще большие побе-
ды сопиализма в нашей стране.
Нечему уливляться, 910 некоторые
из вчерашних наших попутчихлов уш-
ли в лагерь врага, превратились в
агентуру Фалтизма: стали базлатами
контрреволюции. Мы все еше елинет-
венная соппалистическая страна 8
Кольце капиталистических держав.
ную армию, встречает овациями сво-
их героев-летчиков и. торжествует
будущую победу над мировым фапгиз-
мом. Зрительный зал пользуется эти-
ми сценами «Большого дня», чтобы
демонстрировать свою волю к борь-
бе, мужество: и готовность ответить. на,
нападение врага, а
Пьеса Киршона, как художествен-
ное произведение, стоит на очень низ-
ком уровне. Это — воверхностная
драматургическая „ подделка, наспех
скомпанованная на тему, которая жи-
BO волнует современного зрителя.
Она не имеет самостоятельного зна-
чения, и лишь’ то, что приннобит в
нее аудитория, многократно увеличи-
вает ее звучание.
«Да, я не прощу ему, ебли он не
поймет всего значения этого. Луч-
ше не говорить, зачем испытывать?»
— думала она» (тл. ХХИ второй
части ‹Анны Карениной»). На сцене
МХАТ Анна слов этих не товорит,
она смотрит на Вронского, & затем
произносит: «Я беременна».
«Она не спускала с него глав,
чтобы видеть, как он примет вто.
Он побледнел и хотел что-то ска-
зать, но остановился, выпуетил ee
руку и поднял голову. «Да, он по-
нял все значение этого события» —
подумала она и благодарно пожала
ему руку» — читаем мы в романе.
И этих слов А. К. Тарасова не про-
износит, но мы их слышим: Тарасо-
ва играет их, она играет весь’ текст
Толстого, все содержание этого за
мечательного места.
И во всей роли, с момента перво-
то появления на площадке вагона и
до смерти под колесами
что дано ей текстом драматической
комнозиции H. Д, Волкова, но весь
образ Анны, Карениной, как он изо-
бражен в романе, со всеми «подтек-
стами», в, разнообразных оттенках и
нюансах, АД. К. Тарасова как бы чи-
тает волух, вместе со зрителем, ро-
ман Толстого и передает нам. не
тора, ето суждения и пояснения к
драме Карениной.
«Да, ни я, ни вы не смотрели на
наши отношения, как на игрушку,
отвечает Вронский — М. И. Прудкин,
подтверждая внутреннее суждение
Анны 0 том, что он понял так, как
надо; ее слова. Но она ошибалась.
«При этом известии он с удесятерен-
ной силой почувствовал припадок
этогс странного, находившего на не-
то чувства омерзения”к кому-то... з—
читаем мы в романе. Bor этото-то
Прудкин не передает!. Ero Врон-
ский в решающем месте драмы не
вцолне Вронский Толстото. Как буд-
‘то он лучше, выше, но, с другой
стороны, он проще, прямолинейнее,
нежели подлинный Вронский.
И дело тут, конечно, не в том, что
та или иная ремарка не перенесена
Н. Волковым на страницы пьесы, —
в конце концов, автор сценической
композиции в таких случаях лишь
посредник между актером и инецени-
руемым произведением.
вдумчивый посредник... Проходят
сцена за сценой, их
много, — как будто страницы рома-
Ha переворачиваются... Дробность,
стото. История Анны. Карениной,
разработанная е исчерпывающей пол-
нотой, перемежается десятками стра-
ниц © Левине, Кознышеве, Облон-
ском. Конечно, Н. Волков использо-
вал не все то, что написано Толстым
06 Анне, некоторые и даже суще-
- ственные эпизоды опущены. Одна-
KO, взяв’ из романа только историю
любви Анны и Вронского, страданий
их и Каренина, их гибели, театр раз-
работал ве с возможной полнотой, и
актеры должны были добиться изоб-
ражения образов Толстого, пользуясь
He только теми словами, какие да-
ны им, но и всем авторским текстом...
Одна из основных мыслей Толото:
To B «Анне Карениной», нозже под:
`робно разработанная в «Крейцеро-
BOH сонате», но и здесь уже яв-
ственно ощутимая, —это мыель о
несовместимости, о борьбе двух ви-
дов любви, плотской и платониче-
ской... «Аниа Каренина» начинается
описанием пошлого «романа» Облон-
ского с гувернанткой; в этот же день
Левин товорит Облонекому; вспоми-
ная нлатоновский «Пир» — «обе люб-
дей. Одни люди понимают ‘только
одну, друтие другую... При такой
любви не может быть никакой дра-
мы», «Покорно вас благодарю за удо-
‘вольствие, мое почтение», — вот и
зся драма. А для платонической
любви не может быть драмы, потому
Что в такой любви все ясно и Чисто».
Так думает Левин. А в жизни вы-
ходит много сложнее... Любовь Анны
и Вронского — и” ‘платоническая и
ненлатоническая. У Прудкина же
‘получается только одно: «Покорно
вас благодарю за удовольствие»...
‚ Расхождение произошло по ‘той
причине, что весь’ обрав Вронбкого
значительно упрощен по сравнению
с Толстым. От Вронекого. на сцене
театра осталось в неприкобновенно-
сти только «непоколебимое спокой-
ствие». Вронский-—Прудкин, с одной
Й такие пьесы иногда имеют. свой
«большой’день» в театре, Но появле-
ние их ‚сейчас ничем не оправдано.
Мы вправе сегодня ждать от наших
драматургов не только такой легкой
победы, на которую рассчитан «Боль-
шой день». Мы вправе требовать от
них, чтобы та же самая тема была
рассказана языком искусства, И это
требование не только эстетическото
характера. Дело обстоит серьевнее,
так как упрощение художественной
формы неизбежно связано с упроще-
нием илейно-политического содержа-
ния пъесы. И в этом прежде всего
заключается основной порок’ «Боль-
moro THA».
В пьесе Киршона тема ` будущей
войны разрешена драматургом в уп-
рощенных приемах. Она, развернута
в иллюстративных эпизодах, в ко-
торых театр принужден тлавным
образом соревноваться с кино по ча-
сти батальных сцен, полетов аэропла-
нов и других механических приспо-
соблений. Военные события показаны
во’ второй половине пьесы с чересчур
откровенной театральной условно-
стью. Война превращается в про-
тулку, в молниеносный равгром про-
В германском штябе идет допров
захваченных советских летчиков. Тя-
желые, стальные автоматически ва-
крывающиеся двери, система слож-
ных подземных ходов отделяют этот
пттаб-лабораторию от поверхности
земли. Многочисленные часовые и
разветвленная сигнализация охраня-
ют ето от внезапного нападения. И в
этой подземной крепости неожиданно
для всех появляется красноармей-
ский отряд через дверь, которую... по
рассеянности открыл сам начальник
терманского штаба.
Чеатральная условность перераста-
ет в самое обыкновенное неправдопо-
добие, приводит к искажению обета-
новки, с которой придется встретить-
ся в будущем Красной армии,
поезда, .
А; В. Тарасова utpaet He ТОЛЬКО то, тиворений ‘своего мировозарения. Он
только свой текст, но и ремарки ав-.
a теперь наша судьба решена» —
‚В. Полков— очень тактичный и
разорванность?.. Да ведь так у Tox-
ви служат пробным камнем для лю-
ль а
Aa LE]
стороны, облаторожен сравнительно
с0 своим прообразом, он лишен че-.
втолюбия, он оне выказывает того!
разочарования и пресыщения любо-
Вью, которые у него появляются в
конце романа; с другой стороны, в
Прудкинё подчеркнуты лишь муж-
ские; физические качества—в ущерб
тем духовным, привйекательным
свойствам, которые Толстой открыва-
ет нам в этом человеке. Таким. обра-
зом, беспристрастный анализ заетав-
ляет притти ® выводу, что в отлич-.
ном спектакле МХАТ образ. Вронско-
TO не удался; его несоответствие ро-
ману Толстого особенно нодчеркивает-
ся игрой А, К. Тарасовой, потому что
созлаваемый вю толетовекий образ.
тернит ущерб -— теряется ‘правдопо-
добность такого чувства такой жен-
щины к этому человеку... ;
Следовательно, ослабевает идейное
значение спектакля, его социальная
сила. Толстой в «Анне Карениной»
в большой мере стал жертвой про-
был виоследотвии недоволен рома-
HOM и с060ю; он эпитрафом осудил
Анну, он написал «Крейцерову со-
Haty>. Ho сила его тения преодоле-.
вает противоречия между ‹художе-
ственной зоркостью и философской.
предвзятостью, и драма Анны Каре-
ниной опровергает идею Толетово
© Противоположности и несовмести-.
мости двух видов любви. На, сцене—
подлинная история чувства, история
любви. Эта любовь была анатомиро-
вана Толстым, разложена на части,
И А, К. Тарасова как бы собрала эти
части в образ глубоко правдивый и
подлинно трагический. Тратедия
`Анны не в том, конечно, что «свет»
от нее отвернулся, забросал ве кам-
нями.. Она и не в том, что Анна
ревнует Вронского, не верит ему...
Тратедия Анны в том, что немысли-
мо отделить в жизни два вида люб-
ви, что подлинная любовь едина, но
условия исторического сущеетвова-
ния человечества изуродовали это
великое чувство, искусственно рас-
щепили его, изолировали одну его
сторону от другой, противоностави-
ли wx... Но иначе и быть неё может
в предыдущие эпохи, особенно в ка-
ниталистическом обществе. Анна лю-
бит Вронското глубокой, единой,
подлинной любовью, и платониче-
ской, в лучшем смысле, и плотской,
физической... Ee любовь— эт и
страсть, и дружба, и уваженье, и неж-
ноств., И она борется за’ право так
любить, она отстаивает возможность
цельной и целостной любви в таких
общественных условиях, которые та-
‘кую любовь исключают.
Толстой сам себя опроверг — он
показал, что и возможна и необхо-
дима единая любовь. Анна своей
смертью утвердила такую любовь...
‚ А. К. Тарасова прекрасно показы-
вает материнское чувство Анны во
всей сложности и противоречивости
этого великого чувства в бесчеловеч-
ных условиях буржуазного обще-
ства... Как отлично передает Тара-
сова в 1-Й картине Ш акта ремарку
Толотого — «слышит в себе движе-
ние новой жизни!»
спокойно-цинично товорит Долли,
что у нее не будет больше детей,
потому что она хочет удержать при
себе Вронското, & этим —она делает
жест перед животом — его только от-
толкнешть... Е: ‘
А. К. Тарасова не об’ясняет, по-
чему Анна любит Сережу больше,
чем дочь. Правда, тут отчасти вина
драматической композиции. Но и тот
материал, который есть в пьесе, не-
достаточно использован актрисой.
В 1-й картине \ акта, в упомяну-
том только что разговоре с Долли,
Анна говорит: «Я люблю кажется
равно, но обоих больше себя, два
существа: Сережу и Алексея. Толь-
ко эти два существа и люблю и од-
но исключает другое. Я не могу их
соединить, а это мне одно нужно».
Вот суть внутренней трагедии Анны,
В этом противоречии ‘воплощается
‚для нее невозможность подлинной
любви, выражается внутренняя, а
‘не вненняя фальшь её положения.
В ее отношении ` к сыну Толетой
глубоко и волнующе показывает
тратедию Анны, и потому два эпи-
зода— в вестибюле дома Каренина
и_в комнате Сережи — трогают зри-
тёлей более, чем сцена y постели
умирающей Анны.
Анна не любит Каренина, она лю-
бит другого; она никогда не люби-
ла мужа, но, будучи выдана за не-
то, старалась его ‘полюбить. Толетой’
тениально-проникновенно показывя-
ет, как эта неудавитаяся любовь вся
В тех же приемах даны драматур-
том и образы терманских офицеров
высшего командного состава враже-
ской армии, Это — недалекие, тупые
и самодовольные люди, которые по-
хваляются друг перед другом совер-
нтенством своей‘ военной ‘техники.
Они кажутся тлупыми и неснособ-
ными к серьезной борьбе.
Такое упрощение будущего столк-
новения с умным, хитрым и сильным
врагом не отвечает тем задачам, ко-
торые выдвигает перед искусством
тема будущей войны, =
Война в «Болыном дне» введена
драматургом «под занавес». Целая
цепь больших событий — от первых
известий о начавшейся войне до за»
хвата германского штаба — втисну-
та драматургом наспех в две заклю-
чительные картины, составляющие
немного больше одного акта пьесы.
Автор механически пристегивает Bo-
енные ‘эпизоды к основной части
пьесы, которую он дает как интим-
ную психологическую драму из быта
советских летчиков.
Эта основная часть ‘не подготовля-
ет финала. В ней ничто не товорит
© близкой войне. Любовь, внезапно
вспыхнувшая у летчика Кожина к
Вале Голубевой — жене его товари-
ща, —- является пружиной для дей-
ствия пьесы; Вокруг этой любви раз-
вертываются и ею мотивируются раз-
личные крупные и мелкие конфлик-
ты между действующими лицами.
Взаимоотношения главных персона-
жей постепенно обостряются, вилета:
ются в служебные дела и к концу
этой части приобретают запутанный
‘характер. В этот момент автор вво-
дит на сцену войну, словно для того,
чтобы разрубить узел запутанных
личных отношений героев и развести
их в разные стороны.
Но и сама по себе эта часть пьесы,
несмотря на наличие любовной инт-
риги и стремление автора проследить
психологические переживания. своих
тероев, сделана’ фальшиво и’ ехемя-
THIHO,
Схематичность вообще является
обычным свойством пьес Киршона.
Киршон как драматург не владеет ‘ис:
И эта же Анна,
перешла в любовь к сыну. А когда
‘вает свою внутреннюю
А. К. Тарасова
Анна Каренина
пришла настоящая ‘любовь, Анна
должна выбирать между нею и сы-
ном. Так разделилось ‹платониче-
ское» и «ненлатоническое»... Невов-
можно совместить любовь к сыну и
® ДАлекоею—и отсюда рождается
тот «темный дух борьбы» с Алек-
сеем, который (& вовсе не ревность,
являющаяся внешним, производным
обстоятельством) толкает Анну на
последние ссоры с Вронским, приво-
дящие, к роковой развязке,
Сравнительно с романом, финал
тратедии сокращен, так как опуще-
ны существенные эпизоды послед-
них дней (несколько сбор с Врон-
ским, Анна ночью тлядит на сия-
щето Вронского, визит к Долли).
Тем труднее играть актрисе кульми-
нацию внутренней жизни своей ге-
роини — тем с большею честью вы-
холит А. В. Тарасова победительни-
цей.
Анна в ее изображении не только
живет на сцене, реальной и подлин-
но толетовской жизнью; она растет,
она изменяется на наших глазах.
Ее любовь проходит через разные
фазы, изменяя самое Анну. Borar-
ство красок, интонаций, движений,
жестов не может не покорять зрите-
лей, которые с затаенным дыха-
ньем, с подлинным волненьем, не
отрываясь, в течение пяти с лиш-
ним часов следят за тем, как 60-
рется эта женщина за право честно.
думать и чувствовать и как погибает,
утвердив свое право...
Н. П. Хмелев очень интересно
разрешил трудную задачу воплоще-
‚ния Каренина. Внешний образ соз-
дан с изумительным мастерством: не
только знаменитые оттопыренные
уши, но и походка, ногти, движекие
рукой по лбу и по векам, голос. тон-
кий, визгливый, выделение отдель:
ных слов особенно в конце фразы...
Пожалуй, только тот особенный
тон с женою, который несколько
раз отмечен Толстым, не выходит у
Хмелева: «тон насмешки над тем,
кто бы в самом деле так говорил»...
Каренин у Толстого — отнюдь не
схематичен и даже не односторонен.
Он далек от живой жизни, Толстой
специально подчеркивает, что, заме-
тив увлеченье жены Вронским, Ка-
ренин. «стоял лином к лицу пред
жизнью» и чувствовал себя как че-
ловек, повисший над пучиной. Он
живет отражением жизни, и в этом
вся его суть, Kak человека. Он сно-
собен, страдать, он может испытые
вать: чуветво — но все это как бы
неподлинное.
Он испытывает. сильное душевное
потрясение и перелом у постели
умирающей жены: ехал он с тайной
надеждой на ее смерть, с жаждой
мести, но тут он впервые постигает,
что такое настоящее, тлубокое чув-
ство жалости, нежности, прощения...
Котда жена уходит от него, он. пе-
реживает второй. перелом: он му-
чается не тем, что он виноват, если
бы было так, он мог бы исправить-
ся; он страдает ‘от того, что он не-
счастлив не по своей вине —и люди
не могут ему этого простить, они
травят его.. Тут появляется Лидия
Ивановна, и происходит третий,
окончательный перелом — Карении
приобретает утешенье и покой в
ханжестве религии, в «христианском»
«всепрощении».. Каренин наконец
находит самого себя —— ето отрыв от
жизни довершается, стена между
ним и жизнью достроена...
Таково движение этого образа в
романе... Часто говорят, что зритель
должен сочувствовать Каренину, по-
кусством психологической детали. ,
Ему несвойственно углубляться во
внутренний мир своих персонажей,
‘От него ускользают те индивидуаль-
ные оттенки в мыслях, чувствах и в
поведении ` ово лиц, кото-
рые и создают живой человеческий‘
образ.и превращают театральные кон:
фликты в реальные, жизненные стол-
кновения. Чего стоит надуманный
образ Кожина, ето истерические ан-
типартийные выпады против ‘нашей
молодежи; чего стоит эта «дискуссия»
но ясному и решенному для Крае-
ной армии вопросу.
Схематизм меньше ощущалея в
первых драмах Кирнона, кле дей-
ствие строилось в «обовренческих».
приемах, на захвате многообразного
и пестрого, бытового. материала, и раз
бивалось. между многочисленными
эпизодическими персонажами. В этом
случае было достаточно, двух-трех
бытовых штрихов для обрисовки да-
же центральных образов драмы:
Но при более глубокой разработке
темы этой «манеры» Киршона ока-
зывается недостаточно.
С каждой новой пьесой Киршоня
ero мастерство все более обнаружи-
ограничен-
ность и неспособность вскрыть
идейную глубину темы,
И язык его персонажей обычно не
приснособлен для выражения живых
чувств и мыслей. Фраза ‘у них стро-
ится но прямой линии, «в л0б» и не
имеет того подтекста, который необхо-
дим для более сложного построения
человеческого характера. )
Поэтому люди и события в пьесах
Киршона обычно скованы внутрен-
ним холодом. Так и в «Большом днё»:
персонажи как будто что-то чув-
ствуют и переживают, если судить
по репликам, которыми их наделил
драматург, но, в сущности, они безу-
частны и к своей судьбе и к судь-
бе партнеров. Они действуют и го-
ворят по указке драматурга.
Поэтому ‘все терои «Вольшого
дня» нежизненны и убоги по. свое-
му внутреннему содержанию. На
этих красных командирах и их
женах, как они показаны Киршоном,
‚хотя и думает, что любит; Каренин
‚заложена в основание любви и се-
‚вил «Большой день», как поверхно-
‘лее трудному пути.
тому что он ни в чем не виноват:
жена разбила его жизнь. Но ведь
Каренин не только не умеет любить,
не только олицетворяет бездуние,
сухоств, черствость власти эксплоа:
таторских. клаебов.
`Каренин страдает в отдельные мо:
менты, мы верим ему — например,
когда он склоняется над постелью
Анны, Он страдает, потому что ложь
мейной жизни в том обществе, в ко-
тором он живет. Не им и до него
она. создана, и в этом смысле и он
жертва, а не только Аннах Но он
поддерживает эту ложь. Как ни
стремится он в известные моменты
жиёни сломить эту ложь, —он не
может, потому что, в сущности, не
хочет...
i, I ЖХмелев передает историю
жизни Каренина очень отчетливо.
Его игра — отточенно-ясна, ни одно-
го неверного, неправдивого жеста,
движения, слова. Да, это реальный,
подлинный человек. Это Каренин, но
не во всем.
Н. П. Хмелев с самого же начала,
дает то, что у Толетого ноявляется
лишь в конце. Итог развития Каре-
нина Н, ЦП. Хмелев принял за от-
правной пункт, Если бы, строя образ,
он исходил из финала ето, как
из цели, к которой необходимо стре-
миться, то нечего было бы возра-
зить. Однако Н. П. Хмелев итог
жизни Каренина в пьесе принял за
отправной пункт не своей актерской
работы, но жизни Каренина. А это
неверно и привело к тому, что в
исполнении H. IL Хмелева образу
Каренина недостает движения, сне-
нического развития. Да,
уходит со сцены как Победоносцев,
как иезуит — палач всякого подлин-
но человеческого чувства. Сцена
разговора с O6noHckum B Y axte
играется превосходно. Н. П. Хмелев
‘подымается дб отромного художест-
венного обобщения. Каренин, обла-
ченный в виц-мундир, с портфелем,
сидящий в кресле, затем приближаю-
щийся к Облонскому — в этом об:
разе — беспощадная звериная нена-
висть к человечеству, к запросам
жизни, не знающая пределов жесто-
кость в подавлении этих запросов...
Но этот финальный образ был бы!
elle сильнее, если бы переломы в
развитии Каренина, которые показа-
ны Толотым, были бы сыграны
Н. И. Хмелевым, Бызь может, Н. Н.
Хмелев, как человек, судил и осбу-
дил Каренина и это свое отноше-
ние положил в основу работы над
образом?.. Во всяком случае, вели-
холепная ‘игра артиста свидетель-
ствует о том, что он в силах углу:
бить трактовку образа— и тогда Ka-
ренин станет ярче, правдивее и
страшнее. ‘ ;
Режиссерская работа в этом снек-
такле носит на себе печать высокого
мастерства В. И. Немировича-Дан-
ченко, осуществивнего постановку в
сотрудничестве с В. Г. Сахновеким.
В. В. Дмитриев оформил спектакль
исторически верно, не натуралисти-
чески, а обобщенно, без навязчивой
пышности и излишней монумен-
тальности,
Массовые сцены — вечер у Бетси
Тверской, скачки, сцена в театре —
отличаются скульптурной отчетли-
востью всей композиции и отдель-
ных деталей и’ индивидуальностью
жизни каждого. участника этих сцен.
Особенно нужно. отметить сцену ска-
чек, — поведение публики на три-
буне передает не только ве пережи-
‚вания, но и т0; что происходит там,
на ипподроме; что мы видим глазами
актеров. c. -
М; Ц. Лилина — мать Вронского,
Е А. Алеева — Лолли Облонская,
Б. Я. Петкер —адвокат, А. 0. Сте-
панова — Бетси Тверская, А. А. Гей-
рот — дипломат, В. Я. Станицин —
Стива Облонский, бессловесный Кар-
тасов —В. А. Попов— это образы
эпизодические, иногда мимолетные,
но всегда живые, внутренне правди-
вые; они разработаны детально и
исполняются верно. Таковы же и
все исполнители в этом ярком, жи-
вом, глубоком спектакле.
Спектакль — подлинно реалистиче-
ский; он волнует, вызывает слезы,
он тревожит, будит мысль, ставит и
помогает решать большгие проблемы,
не потерявтние до сих пор своей ост-
роты. Постановка «Анны Карени-
Ной» — большое событие в культур-
ной жизни отраны социализма не
только потому, что лучший нап те-
aTp переносит на сцену тениальное
произведение великого художника,
ЕВЕ ИЕ ВЕНЕ Е ее =
лежит налет пошлости и фальши,
«Большой день» одновременно по-
ставлен в театре Красной армии и в
театре Вахтангова. 3
- В театре ` Вахтангова «Большой
день» поставлен с технической изо-
бретательностью. Эффектен эпизод,
когда холм с деревьями наверху рас-
крывается и из него движется на пу
блику аэронлан с вертящимся про-
пеллером. Очень чисто сделаны все
световые эффекты, вызывающие шум:
ное одобрение зрительного зала И
вое оформление спектакля (худ.
ПН. Вильямс) отличается изяществом,
простотой, прозрачностью красок.
В театре Красной армии снектакль
поставлен гораздо беднее, с меньшей
изобретательностью ‘и пышностью.
Но самый подход к пьесе Киршона в
этом театре более правилен, чем у
вахтанговцев. Театр поставил «Боль-
шой день», не мудретвуя лукаво. Он
не пытался смягчить резкие линии
пьесы и замаскировать схему, кото-
рая лежит в ее основе. Театр постА-
стный агитационный спектакль, ли-
шенный сложных человеческих xa-
`рактеристик и грубоватый по стилю.
Вахтанговский театр пошел по бо-
Он стремился
смягчить недостатки ‘пьесы, ‹утеп-
лить» ее тедтральными средствами,
придать ее образам большую глубину
и оправдать ее конфликты детальны-
ми психологическими мотивировками.
С этой целью театр широко приме-
HU систему игровых психологиче-
ских пауз, которыми он разрубил ди-
алог на ряд кусков. Во время таких
пауз действующие лица обмениви-
ются пристальными взглядами, стре-
мятоя думать про себя и производят
различные движения по сцене, кото-
рые должны показать, что персонажи
в этот момент переживают то, чего не
дано в самом тексте Киршона.
Но бедный язык пьесы сопротив-
ляется этой операции. Театру не уда-
лось улучшить самую пьесу. Й в то
же время, нарушив ее схематический
условный отиль, он подчеркнул ту
внутреннюю фальшь, которая зало-
жена в ней. Наконец, паузы сильно
Каренин.
ка и обогащает наши знания о прб-
Шолом.
Спектакль подымает проблемы но-
ВЫХ человеческих отношений. - Мы
создаем совершенно ‘новые отноше-
ния мужчины и женщины, мужа и
жены. Любовь, как гениально пред-
видел Энгельс, только в. обществе
социалистическом станет подлинной
любовью. Новые, основы морали мы
строим своим опытом, мы часто пла-
тим своими страданиями, Уже cos-
давшийся строй отношений неизме-
римо выше всего, что было раньше
нотому, что уничтожена ложь,
лежавшая в основе брака, семьи,
любви в старом ‘обществе, ложь, не-
избежно вытекавшая из эксплоата-
торского характера этого общества.
Но пережитки капитализма в совна-
нии людей остались, они живучи и
трудно истребимы...
‚Не может быть отныне ‘трагиче-
ского расщепления любви, подобного
тому, которое показывает Толстой;
не может быть зависимости женщи-
ны от мужа, подобной той, которую
ноказывает Толстой; разрешена про-
блема развода, проблема неудачно-
то брака. Но осталось еще много,
очень много нерешенного... И мы зна-
ем ошибки любви, и мы знаем стра-
дания, и у нас бывают жертвы, рас-
пад семьи, судьба детей и нас вол-
нует и мучает...
Дело не в том, что «Анна Каре-
нина» учит, как проповедник или
как опытный педагог, воспитываю-
щий нас на примерах.. Так понимать
значение искусства, как активного
фактора общественной жизни, зна-
чит — опошлять искусство и иска-
жать его роль. «Анна Каренина» —
тениальное обобщение проблемы люб-
ви, семьи, брака (содержание ро-
мана шире, мы говорим лишь о той
его части, которую нам показывают
на сцене МХАТ). Толстой, не отры-
ваясь от конкретных исторических
условий, в реальной обстановке Рос-
сии 70-х тодов ХГХ в. рисует об-
разы и конфликты, выходящие за
эти исторически ограниченные рам-
Ku.
Он дает обобщение, типичное и
верное для всего периода предысто-
рии человечества, т. е. для многих
тысячелетий классового, эксплоата-
торского общества. В условиях капи-
тализма эти конфликты доходят ло
наибольшей ‘полноты и остроты;
страдания человеческие в этом смы-
сле становятся общечеловеческими.
Толетой, как и все великие художни-
ки, как бы завещает нам эти кон-
фликты и эти страдания, чтобы мы
‚их разрещили...
Именно так и подошел театр к
спектаклю. Он правильно поступил,
взяв не весь роман, но. лишь часть
ето, и эту часть постарался вопло-
тить полно и глубоко. к
Ираздным представляется вопрос
© том, «Толстой ли это?» Конечно,
роман значительно шире спектакля.
Но в спектакле — толстовские обра-
зы, особенно Анна Каренина, в спе-
ктакле толстовекая
разработки чувств. Пред нами —
подлинная энциклопедия любви, соз-
даная пером гениального художника.
Спектакль — это не только инсце-
нировка, & самостоятельное произве-
& еще Пушкин учил нас такие тво-
рения судить но законам, самими их
творцами над собою поставленным...
Театр хотел воплотить замечатель-
ные образы Толстого, чтобы они жи-
ли и сегодня, как наши современ-
ники, чтобы они волновали нас, бу-
дили в нас ответные чувства и мыс-
ли, чтобы они ставили проблемы,
которые не могли быть решены ни
Толетым, ни его тероями — и реша-
ются нами. Это — спектакль, в луч-
шем смысле слова, глубоко мораль-
ный. Он помогает строить новую
нравственность, и в этом смысле он
поистине — политический, советский
спектакль... Жизнь сердца человече-
ского дорога нам, потому что это
сердце вынов нашей родины, это
наши сердца, мы — новое, растущее
человечество.
„Спектакль имеет недостатки— и
существенные в том числе. Необ-
ходимо еще работать над образом
Вронского, следует пожелать в этом
удачи Прудкину; нужно Хмелеву
такль излишне длинен и подробен;
вероятно, в нем немало и других
недочетов, которые нужно тщалель-
но поискать, чтобы исправить. Но
это —— крупное событие в жизни. на-
птето . искусства, настоящая победа,
М. ТВЕРСКОЙ
i
снизили темн действия, спектакль
идет вяло, замедленно, его ткань ра-
зорвана на отдельные куски.
‘Стремление театра «утеплить» пье-
су разрушило и образ ее тлавного
персонажа Кожина. У Киршона 0б-
раз Кожина исчерпывается немноги»
ми поверхностными штрихами, кото-
рые актеру легко обыграть в чисто
внешнем ‘рисунке, использовав быто-
вые черточки, в манере говорить, в
жесте и в движении. В Вахтантовском
театре ‘артист Шукин пытается ус-
ложнить свою роль. Он вносит в нее
мягкие, интонации, наделяет Кожина
лиричностью и мечтательностью, оче-
видно, желая найти для роли недо-
стающие ей живые человеческие кра-
ски. Самые внешние штрихи для сво-
ей игры „Щукин находит вне образа
Кожина, как он дан драматургом, Ар-
‚тист дает несколько неуклюжую по-
ходку своему персонажу, сообщает
ето движениями стремительность, за-
ставляет его быть не в меру подвиж-
ным, пытаясь оживить его, вывести
из состояния внутренней статики, в
‘котором держит Кожина драматург.
Всея роль у Шукина ‹прослоена»
наузами, во время которых артист ра-
зыгрывает. пелые психологические
эпизоды.
Но роль Кожина, элементарная пб
содержанию, не выдерживает этой
нагрузки. Образ этого тероя рассы-
пается на отдельные куски, сделан-
ные Щукиным с присущим ему ма-
стерством, но разрушающие скелет
роли. :
Хочется отметить прекрасную игру
артиста Толчанова в роли Лобова,
Чисто внешними приемами артист
создает бытово правдивый образ му-
жественного, волевого командира, за-
ботливого к своим подчиненным.
Боевые эпизоды «Большого дня»
проходят под аплодисменты зритель-
ного зала. Эти аплодисменты являют-
ся своеобразным вызовом советской
драматургии. Они зовут её к созда-
нию действительно большой пьесы о
будущей войне, такой пъесы, которая
развернула бы политически острую
тему в необходимой идейной глуби-
ной и серьезностью. 6, AJINEP
тениальность
дение искусства, это творение театра, _
‚ «доработать» своего Каренина: спек-.
&