23

Воскресенье, N.

мая

1937

г.

№

24

(370)

3

…

виной СОВЕТСКОЕ ИСКУССТВО /Почемуя ушел из театра им. Мейерхольда М. Царев Решение об уходе из театра им. Мейерхольда я принял после про- должительной внутренней борьбы и не без волнения. Вопрос этот вста- вал передо мною неоднократно и всегда он меня мучил своей сложно-  стью. Совместная работа сб Всеволодом Эмильевичем в четырех пьесах («Дон Жуан» Мольера в бывшем Александ- ринском театре, «Дама с камелиями», «Горе от ума» и «Каменный гостьь для радио) навсегда останется инте- реснейшим периодом моей актерской жизни. Не могу при этом не вспом- нить, что во время этих работ я всег- да ощущал необычайно чуткое и бе- режное отношение Мейерхольда к мо- ей актерской индивидуальности. Тем не менее я еще полтора года назад предупредил Всеволода Эмиль- евича о своем намерении оставить руководимый им театр. Вот какие причины заставили меня, после дол- гих полебаний принять это решение, В ГОСТИМ давно уже отсутствует кринципиальная репертуарная ли- ния. Тепертуарный план обычно сво- дится к перечню пьес, намеченных к постановке в текущем сезоне. Проду- манного художественного, творческо- то плана, рассчитанного на значи- тельный период, раскрывающего творческие перспективы перед труп- пой театра, его актерами и режиссе- рами, в ГОСТИМ нет. Отсюда и чрез- вычайно замедленные производствен- ные темпы театра, постоянная неза- груженность актеров работой и что самое ужасное) тяжелая обстановка в театре результат непрекращающе- гося творческого безделья. Всеволод Эмильевич в театре рабо- тал и работает очень много, но не может один постановщик обеспечить целиком производственные интересы театра. За последние два года ГОС- ТИМ не спектакля это страшный факт в его истории. Всем нам ясно, что ре- жиссерские штаты нашего театра дол- жны быть расширены. Это можно сде- дать прумя ния к нам квалифицированных ре- жиссеров из других театров, наиболее его зрителя. Для актера работа в та- ком театре является уже бесперспек- тивной, она не дает никакого твор- ческого удовлетворения. И актеры уходят из ГОСТИМ. Мне вовсе не легко выступать с этими обвинениями по адресу Мейер- хольда, которому я как актер многим обязан и о совместной работе с кото- рым я буду вспоминать о чувством жизнь. Сейчас, уходя от Всеволода Эмильевича Мейерхольда, я говорю ему: … Вы крупнейший мастер совет- ского театра, Всеволод Эмильевич! То, что сделано вами, вошло в «плоть и кровь» всех театров нашей страны. Нет в СССР театрального деятеля, художника и мыслителя, который пользовался бы (наряду со Станп- славским и Немировичем-Данченко) таким авторитетом у актеров и ре- жиссеров, как вы, Последние годы, в течение которых ваш театр пережи- вает полосу творческого упадка, вы- вывают чувство глубочайшей скорби у всех советских актеров. Мы все при- выкли у вас учиться, верить вам, ждать ваших творческих призывов, волноваться и радоваться вашими театральными победами. Я уверен, что выражу чувство актеров всех со- ветских театров, если скажу, что нас в нашей работе окрыляет каждая оче- редная победа Мейерхольда. Самое страшное для нас-это ваша бездея- тельность, состояние депрессии, кото- рое вы испытываете, тот процесс внутреннего распада, в котором на- ходится созданный вами театр, про- песс, который вы не могли не зама- тить гораздо раньше любого из нас, Хочется найти слова, которые бы до-

Петр

Котов

близких к творческой манере Мейер- хольда (Дикий, Хмелев, Л. Волков) и путем воспитания молодых режиссе- ров из среды актеров ГОСТИМ. Это тем более казалось нам реальным, что нокоторые наны актеры, как драст наруживали несомнонные режиосер- ские склонности. К сожалению, Всеволод Эмильевич ни по одному, ни по другому пути не пошел. Хуже того, когда во время ди- скуссии о формализме в ГОСТИМ не- которые наши актеры пытались на- метить реальные пути оздоровления театра, Всеволод Эмильевич встретил эти предложения как недружелюбные выступления «недовольных», В теат- ре все осталось по-старому, «Борис Годунов» не был выпущен к пуш- кинскому юбилею, и неизвестно сей- час, когда, наконец, будет закончена работа над ним. Некоторые молодые товарищи - актер партиец Шолмов и молодой режиссер Басилов … вы- A нуждены были после своих выступле- ний на этой дискуссии уйти из те- атра. Театр им. Мейерхольда, который когда-то был самым окрыленным те- атром, на который возлагались са- мые большие надежды, в течение по- следних лет все более и более оску- девает Уже давно из театра уходят талантливые актеры. Первой актри- сой, воспитанной и взлелеянной ГО- СТИМ, но вынужденной оставить его,  была Бабанова. Затем от нас ушли выросшие в ГОСТИМ «органические мейерхольдовцы» Игорь Ильинский, Эраст Гарин. Оставил театр Геннадий Мичурин и др. Писательские кадры Мейерхольд, бывший когда-то самым смелым, решительным борцом за со- пуляборносваших не, тоже растерял. Сейчас гОСтим начинает мало-по-малу терять и сво- ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО по делам искусств т. Керженцеву секретарю ВЦСПС т. Швернику и председателю Всесоюзного комитета Уважаемые товарищи! Все это не могло не привести к пол- ной дезориентации как кружковцев, так и нас-режиссеров коллективов самодеятельности. Не пора ли поло- жить конец этой безответственности? Не настало ли время для того, чтобы ВЦСПС и Комитет искусств догово- рились о едином и всестороннем (ор- ганизационном и художественном) руководстве самодеятельным движе- нием? Будет ли оно, это руководство, сосредоточено в аппарате профсоюзов или в Комитете,-вопрос второстепен- ный. Самое главное теперь не терять времени. Через несколько месяцев на- ша страна будет праадновать вели- чайшее событие20-ю годовшину Ве- ликого Октября. Театральные само- деятельные кружки идут навстречу празднеству неподготовленными. Да и как могло быть иначе, если за ни- чтожным исключением наши коллек- тивы не имеют репертуара, который можно было бы показать в юбилейные дни. Рисунки арабских школьников 64 рисунка арабских школьников из Геджаса (Аравия) получил Цент- Пьес нет--есть «предположения» о том, что они будут. Насколько нам известно, уже написанные юбилейные пьесы лежат еще в письменных сто- лах у драматургов или в портфелях профессиональных театров, в печать они еще не попали. Московский центральный дом само- деятельности только теперь присту- пил к заказу специальных литера- турных монтажей для теакружков. Когда они будут готовы? Никому не- известно, У нас в этом отношении дом есть печальный опыт--Центральный предоставил нам литмонтажи на пушкинские темы… значительно позже юбилея. Нам уже теперь жизненно необхо- димы пьесы, могущие быть постав- ленными на клубной сцене, инсцени- ровки, стихотворения, рассказы, при- мерные программы литературных ве- черов. Нам нужно также опытное ме- тодическое руководство. При существующем положении ве- щей дело не сдвинется с места. Поэто- му мы просим вас, тт. Шверник и Керженцев, практически помочь нам, и в первую очередь всемерно уско- рить процесс утверждения и выпу- ска из печати написанных пьес. Режиссеры самодеятельных кол- лективов Москвы: Н. Сен (завод «Компрессор»), И. Исполнев (Трех- горная мануфактура), И. Бахметьев («Серп и молот»),B. Островский («Динамо»), Б. Простов (московский обком среднего машиностроения),

Котов,

«Ударница-спесарь»

(Сормово, 1936)

и Мысль невольно уходит к юбилей- ной выставке «15 лет советской вла- сти». На этой выставке небольшого размера картина Петра Котова «Дом- на Магнитостроя» была лучшей и жживописной и с образной стороны ра- ботой, провященной индустрии, как таковой. Как выгодно она отличалась от скучных индустриальных панорам  и в большей или меньшей мере доб- росовестных «чертежных» изображе- ний всяческих кранов и агрегатов. «Домна» II. Котова была чувствова- нием художником индустрии, а не просто ее пассивным воспроизведени- ем. Эта домна на картине была оди- нока, около нее не было людей и, од- нако, она, благодаря оптимистической и очень воздушной манере письма, как-то одухотворялась и выступала как живописное претворение частицы действительно новой индустрии. И вритель был убежден, что «капитали- стическая домна» выглядит иначе для нее требуются особые тона, иное разрешение пленэра, вообще иные живописные приемы. В том же году на выставке «15 лет РККА» была показана картина Ко- това «Делегация Красной армии в Кузнецкстрое». Она есть и на ны- Выставка Петра Котова, совпадаю- щая с 25-летием его творческой дея- тельности, располагает к себе скром- остью и незагроможденностью экс- позиции. Художник отобрал для вы- ставки только те вещи, которые он считает более или менее значитель- ными с художественной стороны или принципиальными с точки зрения творческого метода. Правда, П. Кото- вым допущены в отборе и некоторые ошибки. В частности, большое полот- но «Образцовая столовая Донбасса», датированное 1937 г., вызывает, при сравнении с другими вещами, недо- умение и досаду. Не нужно было вы- ставлять этой скучной и бесстраст- ной картины, которая, еще вдобавок ко всему, демонстрирует рецидив ко- товского «пуантелизма»: дробные ма- вочки складываются механически в мозаику цвета, который очень неубе- дительно лепит обем. Но, в основном, конечно, не об этих срывах хочется говорить в связи с выставкой Котова. с нешней выставке Петра Котова. Ей свойственна некоторая экзальтирован- ность, я бы сказал, живописная фей- ерверочность, в ней налицо излишняя театральность. И все же надо сказать, что ценность этой вещи заключалась (особенно в 1933 г.) в том, чтоона тоже давала не пассивный протокол очень многозначительного единения Крас- ной армии и промышленности, а не- кое творческое эмоциональное обоб- щение этого события, Уже и тогда внимательный наблюдатель должен был бы сказать, что вещам Петра Ко- това свойственна хорошая передача состояния живописного об екта. И эта творческая черта его, художника бы- вшего ахровца, выгодно противопо- ставляла его той ахровской группе, которая шла и, к сожалению, идет еще сейчас под знаменем натурализ- ма и оголтелого вульгаризаторства богатейшего метода социалистического реаливма. Петр Котов не дал вахва- тить себя мутной волне непринципи- альной групповщины и в меру своих сил продолжает лучшие, а не худшие традиции бывшей АХРР. Скромно протекала творческая жизнь Петра Котова с 1933 г. по день его выставки Он мало выставлял свои работы, и потому радующей неожи- данностью явилась основная направ- енность этой выставки. Вдумчивые

поиски изображения психологическо- го состояния неминуемо должны бы- ли привести художника к углублен- ной работе над портретом. Не тей, ших прежде «Портрет год). зволил своей профессиональный левой голову отдыха произведение. одновременно мастера-профессионала, шегося (1937 лубых Вот на этом особенно и хочется остановиться. пролагая каких-либо новых пу- Котов демонстрирует ряд хоро- портретов состояния. Среди них всего должен быть назван скульптора Шадра» (1986 Несколько минут отдыха по- себе скульптор, не отходя от работы. В правой руке у него которой салонной слащавости. Петр Котов продемонстрировал в своих портретных работах последних двух лет не только психологическую чуткость, но и умение подглядеть со- стояние очень разных по своей био- графии людей. Вот безымянный пор- трет сормовской ударницы-слесаря. инструмент. в дымится пацироса; он поднял и в обстановке этого минутного пытливо вглядывается в свое Чувствуешь в фигуре и скульптора-творца, и и притомив- человека. «Портрет Беловой» г.), выдержанный в розово-го- тонах, также останавливает внимание, хотя он не свободен от не- Спокойно сидящая женщина, повер- нувшая голову прямо на зрителя и фиксирующая его уверенным в себе взглядом нового человека сталинской закалки. И вместе с тем этот образ подкупает своей лирической жен- ственностью, он прекрасно сочетается с данным в виде фона картины волж- ским простором, А рядом с нею так нарядны в красных косынках моло- дые «Сормовские электросварщицы», В весело что-то обсуждающие. В плане этих же исполненных подлинного че- ловеческого выражения вещей надо от- метить картину «Завтрак, моя семья». этом полотне не совсем удались от- ношения темных тонов, в которых вы- полнена фигура матери, к светлым бело-розовым и стальным тонам всей картины. Но зритель не будет долго останавливаться на этом дефекте, ибо так удачно схвачена головка дочери художника, типично по-детски под- нявшей глаза на зрителя, не отрывая губок от блюдца, из которого она так вкусно пьет чай. Эта светлая голов- ка на фоне расположенных за нею блестящих предметов домашнего оби- хода радует зрителя своею непосред-Б ственностью и колористической вы- разительностью. Отметить надо и ав- топортрет художника, и «В доме от- дыха. Алупка-Сара». Натюрморты «Гранаты» и «Яблоки» говорят о вы- соком профессионализме Петра Ко- това. Петр Котов за последние 2--3 года, хотя и с рецидивами, уходит от бес- покойной, дробной, пуантелистской манеры письма, сопряженной к тому же еще в прошлом с тональной пест- ротой. Петр Котов научился раскры- вать большие полихромные возмож- ности в скромных и сдержанных цве- товых гаммах и этим, конечно, очень обогатил свое творчество. Очень важ- но, чтобы это новое понимание цвета Котовым не перешло в прием, в ма- неру. Об этой опасности сигнализи- рует тональное разрешение автопор- трета. Надо пожелать художнику-реали-

Хежуров.

«Вышивальщицы ковров» (Самарканд) 

Будем откровенны! От редакции К «встречным» же темам художни- ков (не выходящим, конечно, из те- матической установки выставки) до последнего времени относились, как к нежелательным «вольностям», тог- да как всякий разумный руководи- тель должен быть только рад им. Еще очень часто на первое место ставят заботу: выполнить тематичес- кий план - очевидно по механичес- кой аналогии с выполнением плана хлебозаготовок. Всекохудожник дела- ет то же самое. Так утверждается тра- диция «изготовления» картин. Это развращает художников. Часто даже молодые (хотя бы талантливые) художники, стремясь к скорой «сла- ве», берутся за сложные темы, не считаясь ни со своими силами, ни с тем - его ли это тема. Отсюда-от- сутствие скромности у большинства наших художников. Известно, что скромные художники (Крымов, Бак- шеев, Крайнев, Н. М. Чернышев и многие другие) не в почете у наших критиков. Всекохудожник извратил даже за- мечательную идею контрактации. Из- брав мерилом в оценке произведений метр, он приводит художников к необходимости механически увеличи- вать свои картины, т. е. халтурить. Аршинный метод оценки произведе- ний настолько узаконен во Всекоху- дожнике, что на-днях его сотрудни- цы, регистрирующие поступление картин на весеннюю выставку, упор- но отказывались принять работы у художника, так как они «слишком малы»… (40 Х 30 сантиметров). Ясно, что существовавшая до сих пор система не могла стимулировать качества произведений. Огромная потребность в произведениях живо- писи и огромные средства, отпуска- емые правительством, использовались бездарными руководителями только для того, чтобы поощрять безответ- ственность иных художников. Руководство МОССХ меньше всего боролось против этого. Пора начать упорную борьбу за высокое искусст- во советской живописи. И эту борьбу должно возглавить новое руководст- во МОССХ, и весь МОССХ в целом. Художник С. ЧУЙКОВ Товарищ Молотов задал художни- кам вопрос: чем они об ясняют отста- вание живописи и что нужно для ее Всякий советский художник дол-



шли до вас и в неподдельную искрен- жен задуматься над этим вопросом, ность которых вы бы поверили. Оживите своим творческим ду- хом свой театр. Тогда снова начнет- ся процесс возвращения к вам всех творческих друзейдраматур- гов, актеров, художников. Это будет расцвет вашего театра. а все мы вместе - дать на него от- вет. В самом деле - в своем большин- стве наши картины поверхностны и нередко даже фальшивы. Чем же об- ясняется этот невысокий уровень нашего изобразительного искусства? Великие художники и мыслители подчеркивали, что настоящее про- изведение искусства получается толь- ко тогда, когда художник предельно взволнован, «одержим» своим замыс- лом. Это стало азбучной истиной. Од- нако поток безликих и бездушных картин наших художников убеждает в том, что это первое и непреложное условие творчества редко выполня- ется. И это не потому, что наших художников не волнует грандиозное созидание социализма (это было бы клеветой на советских художников). Всякий художник не все в одина- ковой степени любит, знает и пони- мает. Суриков, как никто, любил, знал и понимал русскую историю, а Левитан - русский пейзаж. Шолохов пишет о советском казачестве, а Но- виков-Прибойо морях и матросах. Если бы Левитан кроме пейзажей писал еще баталии, то история рус- ской живописи не знала бы вовсе Левитана (ни как пейзажиста, ни как баталиста). Художник должен любить что-то в особенности. Один и тот же художник пишет картины на тему из жизни Красной армии, изображает детсад, Турксиб и Арктику, Магнитострой и колхоз- ную бригаду… (актуальность темы! спрос!) и мотивирует это тем, что он любит всю прекрасную советскую дей- ствительность. И вот именно потому, что у него нет основной темы, кото- рой он бы жил, у зрителя возникает перед его картинами сомнение: да любит ли он вообще свое дело? В своей непреклонности узковедомст- венные выставочные комитеты, даю- щие твердые задания, не учитывают индивидуальности художника.



Известно ли вам, что театральная самодеятельность на пороге 20-й го- довщины Октябрьской революции оказалась в крайне тяжелом поло- жении. Знаете ли вы, т. Шверник, что это состояние обусловлено неуме- лым, бездушным, чиновническим ру- ководством самодеятельными художе- ственными коллективами со стороны профсоюзов и в первую очередь со стороны аппарата культотдела ВЦСПС? Со времени последнего постановле- ния ВЦСПС о художественной само- цеятельности, а это был единствен- ный руководящий документ, прошло лет. Срок огромный. Проверили ли вы, т. Шверник,выполняется ли это  постановление, не устарело ли оно? До каких пор, т. Керженцев, Все- союзный комитет по делам искусств будет занимать «нейтральную» по- зицию в отношении самодеятельно- сти? Как об яснить, что созданный год назад отдел самодеятельности при Московском управлении по делам искусств до сего дня не знает ни сво- их прав, ни своих обязанностей. Без- успешно он пытается найти свое ме- сто среди многочисленных организа- ций, претендующих на руководство художественной самодеятельностью. ВЦСПС и МОСПС, ЦК и обкомы союзов, Всесоюзный дом народного творчества и Московский централь- ный дом самодеятельности, Всерос-

сийское театральное общество и ЦК ральный дом художественного воспи- тания детей РСФСР им. А. С. Буб- нова через НКИД. Эти рисунки будут размещены на постоянной выставке при Доме. Здесь, наряду с рисунками советских ребят, собраны работы школьников Англии, Франции, Юж- ной Америки, Австралии, Ирана, Бельгии и т. д. Рабис, Театр народного творчества и горком руководителей кружков само- деятельностивсе эти учреждения, культработниках идейными на- кружков. А в ре- нутаница, политическая беспечность, дублиро-

В № 23 «Советского искусства» от   открытое партийное собрание союзв композиторов, посвященное пятиле- тию со дня исторического постановле- ния ЦК ВКП(б) о перестройке лите- ратурно-художественных организа- ций». Редакция приносит свои извинения читателям.

И. Шевченко (Центральный клуб 17 мая в редакционной информации, им. Микояна), Ф. Архиереев (Мо- сковская окружная ж. д.), И. Евдо- кимов (Северная ж. д.), Д. Димит- риади (Завод им. Менжинского), Б. Розин (культбаза Москомпром- совета), А. Прянишников («Серп и молот») и др., всего 39 подписей. предпосланной статье тов. Городин- ского «О РАПМ и рапмовщине», до- пущена грубая политическая ошибка, искажающая смысл постановления ЦК BКП(б) от 23 апреля 1932 г. Нужно читать: «14 мая началось

сту дальнейшего обогащения своих психологических наблюдений над но- выми людьми нашей прекрасной ро- дины. уже не говоря о клуба, считают себя ставниками наших зультате - бесконечная ОСИП БЕСКИН

роль. Психологическая сложность До- стоевского всегда привлекательна тем, что она ставит трудные задачи перед ся актером. Здесь нельзя быть одноли- нейным и плоскостным. Зато есть опасность стать нарочито усложнен- ным и истеричным. Можно возвысить- над мелочным бытом, унизившим

лучше, Но в данном случае нас ин- тересует не пьеса, а один из ее рев- ностных исполнителей. Артист безус- ловно одаренный, он живет «процен- тами» с дарования, доходами от од- роли. Сейчас он ее играет «по инерции», равнодушно. И это неизбежно. Пусть его мавр ка- жется исполненным страсти, пусть он буйствует в жестокой ревности, пусть содрогается в злобе - нет уже в этом «души», нет того непосредственного вдохновения, без ко которого художник только ловкий механик сцены, Осталась совершенная техника ре- месла. Ушло вдохновение, пришла усталость. И страсть, и буйство, и зло- ба выражаются через хорошо изучен- ный прием, они иллюзия чувств, их удачная имитация, но уже не сами чувства. К этому ведет упрямая логи- ка профессии, искусственное ограни- чение таланта, его изоляция от совре- менности. Нельзя жить старым, не приобщаясь к новому. Нельзя всю жизнь играть одинаково даже одну и ту же роль. Обратившись к новым ро- лям, к темам современности, Папазян бы неизмеримо лучше играл и своего излюбленного Отелло. Но он гну- шается темами современности. Завер- нувшись в плащ «героя трагедии», он с важностью гастролера гордо шест- вует по «весям» театральной провин- ции, через все эти жалкие, наспех сколоченные ансамбли. В них он пер- вый, лучший, самый знаменитый. Он любит не столько театр, сколько себя в театре. Самой-Вернемся к Блюменталь-Тамарину. В зале на Пименовской негде упасть яблоку. Зрители, взволнованные, за- таив дыхание, жадно тянутся к сце- не. Они терпеливо ждут, когда нако- нец замолкнет нудный и однообраз- ный голос человека, сидящего на про- сцениуме. Это унылое лицо «от авто- ра» удивительно долго и назойливо устанавливает связь событий до ме- лочей известного романа. В театре любят неожиданное. Сюда же приш- ли люди, знающие Достоевского. Что здесь для них нового, что здесь может удивить и увлечь? Интерес к книге играет немалую

телей этой ныне исчезающей сцени- ческой «специальности». По изменчи- вому блеску возбужденных глаз мы легко можем судить о его волнении. Артист, правда, нередко злоупотреб- ляет властной привлекательностью своих глаз. Он покоряет ими зрителей и располагает их н своему герою, без

актер большой техники. И с еб по- мощью он легко воссоздает любые страсти, одинаково успешно высту- пая в ролях Кина и Белугина. Я бы сказал, что Белугин у него даже луч- ше; Островский ему ближе, чем Дю- ма. Если терми- старой не пользоваться то он герой Но нами

Мочалове

Легенда о

нологией, а

салонный, бы он где

Мышкина и погубившим Настасью Филипповну, а можно скатиться к всяких усилий, не прибегая к теат- ру-ральной характеристике и не думая и тине и пошлости. Это дело такта, вкуса, таланта и проницательности. Как мало этого таланта и вкуса у большинства участников спектакля! Играют неподготовленно, наспех, что как умеют. На сцене водевильные старички, какие-то оперные фигуран- ты Быть может среди них есть и спо- собные люди, но их дарование бес- чек из то следно скрыто толстым слоем привы- и дешевых «наигранных» прие- мов. Это уже не живые люди, а некие «утвердившиеся и сами по себе суще- ствующие «амплуа». Они действуютв обстановке павильонов, переносимых пьесы в пьесу. Но зритель как буд- мирится с убожеством оформления, как и с отсутствием ансамбля. Ради чего? Он ждет одного, пусть одного, но и зато хорошего актера, который щедро вознаградит его за все досады возмущения. Хотя у него невольно возникает вопрос, почему нельая ви- деть хорошего актера в лучшем окру- жении… Зритель вяло слушает Мышкина. Его спокойно и мягко играет Вети- лов. Это, конечно, не Мышкин Ходо- това и Орленева, но он не раздражает так, как другие актеры в этом спек- такле. С первой спены в вагоне ари- тель неотрывно следит за Рогожи- ным. Вот он буйный, удалой, но ро- беющий от одного вагляда Настасьи Филипповны, врывается в ее кварти- ру с пьяной оравой трактирных собу- тыльников. Не в разгульной прихоти, а в искренном увлечении, шатающий- о рисунке роли. Блюменталь всячески ищет путь к сердцу публики, Вспомним по- следнюю сцену «Идиота». Стук в дверь тихо входит Мышкин. Он ищет Настасью Филипповну. Ро- гожин дрожащей рукой указыва- ет ему на кровать, пологом. Князь тревожно отдер- гивает полог -- и страшный вопль срывается с его уст. Он уви- дел мертвую. Этого достаточно, что- бы привести зал в ужас, вызвать со- дрогание. Но этого мало, И Рогожин с открытой грудью, в рваной, окрова- вленной рубахе, с дико вращающими- ся белками глаз, валяется по полу и кричит. Это истошный крик злобы и бессилия, крик человека, который только теперь узнал истинное значе- нне содеянного, крик помутившегося сознания, причитания убийцы, ради любви не пожалевшего ту, которой он поклонялся. C наблюдательностью врача Блюменталь-Тамарин изобра- жает страдания Рогожина. Явление художественное становится явлением клиническим. Здесь даже трудно ска- зать удачно ли играет актер? Он трогает, волнует, но выходит за пре- делы искусства, теряет вкус. Быть может он поддался вдохновению, за- кружился в вихре необузданного тем перамента, так сжился с ролью, что невольно разрушил грань между сце- ной и жизнью? Едва ли это так. принято 0 Блюменталь-Тамарине

«рубашечный». перед многим играл,

всюду, умелый

ни

мастер, а

тщеславию провинциальных невежд. Впрочем, их не раз убеждали в этом и почтенные составители «науки о театре». «Непутевый» человек, не- счастный в личной жизни (в этом-де была причина его одиночества), че ловек невоздержанного темперамен- та - таким, только таким они рисо- вали Мочалова, Немудрено, что скуч- ный чиновник от театроведения Все- володский-Гернгросс в своей убогой «Истории русского театра» ваявляет с профессорской невозмутимостью: «Мочалов не владел актерским ма- стерством, играл, как умел». Какое узкое понимание мастерства! В торый раз повторяется вздорная, обывательская легенда о Мочалове… ко-  неуютном помещении коллектив В маленьком

расположить сердце великой траги- ческой актрисы? Для Блюменталь-Тамарина обраще- ние к Мочалову менее случайно. Во всяком случае эта его симпатия нахо- дит десятки оправданий. Но в игре на сцене следовать Мочалову мудре- но, Можно повторить какой-нибудь прием, но при чем здесь Мочалов, его артистическая индивидуальность, та- кая, какой она нам представляется? Всякая игра «под Мочалова» будет бессмысленной, тщетной. И, конечно, Блюменталь-Тамарии на это не идет и не этим обясняет свою преемствен- ность от Мочалова. Тогда чем же? По- жалуй, все тем же культом артисти- ческого индивидуализма, первым слу- жителем которого почему-то упорно считают Мочалова.

Что такое «мочаловские традиции»? О них много говорят. На них обычно в всылаются те, кто хочет возродить нашем театре дух актерской богемы и крайний индивидуализм, узаконить стихийность и анархизм творчества, обявив их извечными свойствами ар- тистического таланта. Так думать о Мочалове могут только люди, изу- чающие историю сцены по закулис- ным анекдотам и семейным предани- ям Для них самый термин «мочалов- щина» - удобное прикрытие всякой распущенности и произвола. Мочалов не создал школы. Мы не можем назвать его преемников. Но для нас он сам - благороднейшее яв- ление русской сцены, получившее восторженную оценку Белинского. Он видел в Мочалове не «гуляку празд- ного». Страдания Мочалова никогда и никак не походили на хмельную

который

обязан

природе,

еще больше упорному труду. Иногда его ролям недостает тонкой отделки, но они всегда четки и продуманны. дер знает, чего он хочет, и смело идет к цели. Влюменталь-Тамарин может играть ровно, без срывов. В этом он как будто не похож на Мочалова, Это противоречие несуще- ственное. Но в чем же тогда Блюмен- таль-Тамарин и его театр выступают как «преемники» мочаловских тради- ции Допустим, что таковые есть и им можно следовать. Но тогда главным ваветом будет то великое чувство гражданственности, которое питало искусство Мочалова, вдохновляло его.   Ведь он был художником передовым и подлинно народным. А Блюмен- таль-Тамарин?… Разве может боль- шой художник расти, спасаясь, как некий Робинзон, на еще уцелевших. поросших бурьяном, островках старой провинции? Нельзя всю жизнь играть одно и то же. Что может быть хуже косности и бесплодия? Разве Блю- менталь-Тамарин думает, что горди- новское«За океаном» продолжает в наши дни уважаемые им тридиции? Влюменталь-Тамарину следует ва- думаться о своей судьбе и судьбе тех, кто вместе с ним. Время уже рассеять представление о мочаловском анар- хизме и сменить позу одинокого меч- тателя на более уместную для совет- ского актера. Без коллективности не может быть настоящего искусства спены. Андивидуализм обесценивает искусство. Это надо помнить всем тем, кто может и должен найти свое место в советском театре, который ни- когда не посягает на свободу индиви- дуальности, но не терпит самовлюб- ленности и высокомерия. B. ПОТАПОВ

на Пименовской играет артистов. Публика охотно идет на спектакли, дежурит у кассы, толпит- ся в прокуренном фойе. Чем об ясня- ется это увлечение, такой повышен- ный интерес? Что манит публику? Чей это успех? Только ли одного ак- тера? Актер этот, правда, известный та- лантливый - Блюменталь-Тамарин. Его известность продолжает расти вместе с рекламой, с размером букв, которыми пишется именитый гастро- лер на афише, скромно утаивающей фамилии прочих участников спектак- ля. Это уже «традиция», хотя вовсе не мочаловская. А именем Мочалова зовется этот коллектив, так неожи- данно овладевший вниманием зрите- ля. Впрочем, стоит ли придираться названию? Есть же у нас театр, все еще состоящий в «молодых» и «ищу- щих», который вызывающе носит имя Ермоловой. Почему? Разве «Альбина к Мегурская» и «Искусство интриги», разве Киршон и Вернейль могли бы

у втого культа есть жрецы. Свои чудачества и прихоти они выдают, как нечто органически присущее иб кусству. Так по сей день слоняются они неисправимыми гастролерами. Истоки своего бродяжничества они видят в судьбе великих «передвиж ников» русской сцены. Но как часто нас забывают, что кочевая жизнь Орленева, Андреева-Бурлака, пова была выпубденной нелабежной. боли эли бунловали, они божати от злых кошмаров казенной сцены, ее мертвенного благополучия, бежали ми народа. них была благородная культурная миссия, и она вела их с Шиллером и Шекспиром в медвежьи уголки России. Сейчас в Кара-Калпакии знают Ло- пе де-Вега, чуваши ставят «Гамле- та», а Папазян в Ленинграде играет все одного и того же Отелло, Нас нель- зя заподозрить в том, что мы против этой пьесы, Пусть еа играют наше и

блажь провинциальных трагиков, хо- тя они кичились близким родством с отечественным Кином. Люди, превоз- носившие Мочалова, играли Несчаст- ливцева, андреевского Тота, но не были похожи на них. Впрочем, и ис- терические терзания Тота не имели ничего общего с муками Мочалова. Его всегда угнетала жестокая кривда быта и бесправие русского лицедея. И в наивной мелодреме, и в строгой трагедии он искал выход своему не- годованию. В своих романтических порывах он был близок Белинскому. ритик-борец видел в этом актере- плебее своего современника не пого- ам, а по духу -- и, если хотите, со- юзника. И таким мы знаем Мочалова актера неровного, изменчивого в силе вдохновения, но всегда правди- вого, живого в своих стремлениях к демократической свободе. Всякий иной Мочалов - грубая Ральшивка, дань самоуверенности и

ся не от вина, а от страсти, он поку- пает ее за «сто тысяч». Начинается торг. Огонь его удивительных глаз то гаснет, то снова воспламеняется. Он разговаривает глазами. Они, может быть, лучшее украшение стройного «героя-любовника» Ведь Блюменталь- Тамарин один из лучших представи- говорить как об актере «нутра», не- посредственного воспламенения, Это ошибка. Она вызвана особенностями обманчивого «амплуа», тем, что ак- тер обычно играет людей необуздан- ных, порывистых, «буйных». Это подводит и путает. На самом делё Блюменталь-Тамарин прежде всего