=—=—— м к“ Se ыы: та Se. 7!) eS ee
‚национной сценой третьего
„И. Малиновская), & также и его племян-.
Среда, 29 сентября 1937 r., Ne 45 (391)
ПРИНЦИПИАЛЬНАЯ
«Последние» в Театре Революции
Иван Коломийцев, отставной полицмей-
тер из разорившихея помещиков (арт.
Г. Музалевский), выходит из комнаты свое-
yo умирающего брата Якова (В. Ключарев)
в столовую к ожидающей его г-же Соколо-
вой (А. Богданова). Она, мать юнощи, аре-
стованного по обвинению в покушении на
Коломайцева, пришла требевать, чтобы Ко-
ломийцев признал свою оптибку, так как не
сын ее, & кто-то друтой стрелял в полицмей-
& на деле —‘он глубоко равнодушен Е
ним, он одержим звериным эгоизмом...
Жестокость, бесчеловечность в сочетании
с лицемерными речами о справедливости,
о правде; позерство и фразерство, прикры-
вающие внутреннюю опустошенность и
одичание; наглость, как суррогат мужества,
о таковы наиболее яркие черты дикарей
ХХ века, фашистов и их «вождей», у ко-
торых так ыного общего с Иваном Коло-
етера. : ‘ мийцевым.
Типичный бурбон, выслужившийся дер- ‚Описанная нами выше сцена с Соколовой
иморда, подходит в затянутой во все чер- выявляет именно эти тлавные черты харак-
ное, неподвижной женщине, изо. всех сил
стараясь быть любезным, и светским; но так
хак высшими представительницами «света»,
$ которыми ему до сих пор приходилось
иметь дело, были содержательницы шикар-
ых домов свиданий, то ‘ето «светскость»
не может не быть наглой и развязной. Ко-
ломийцев знает, что назначение его в ис-
правники не состоится, если он удовлетво-
рит справедливое требование Соколовой.
Поэтому он вошел в комнату с твердым ре-
шением отказать ей, но по-‹джентльменски».
Природа берёт свое: Коломийцев не выдер-
хивает своей роли болёе двух минут.и
зрубо, как`в участке, орет на Соколову.
Можно ли’ считать этот’эпизод кульми-
акта пьесы
М, Горького? Ни в коем случае. Театр Ре-
волюции, в первой за 13 лет своего суще-
ствования и потому безусловно: заповдалой
творческой встрече с великим пролетар-
ским писателем продемонстрировал непо-
нимание и этой пьесы Горького и основ-
дых тем всей его. драматургии.
°В начале четвертого акта Коломийцев,
видя у кресла Якова, просит дать деньги
для уплаты взятки за место исправника..
Яков отказывает. Коломийцев, соглашаясь
‹ обвинениями Якова в непорядочности,
признавая, что он, Иван, неблагородно по-
ступил, «жалкими словами» вымаливает у
брата денежную подачку. Яков неумолим,
Иван от просьб переходит к полицейеко-
№7 крику и резкие, грубые .свои сло-
ва сопровождает заботливым жестом: по-
правляет плед на ногах больного брата,
Это движение выполняется Г. Музалев-
&ким совершенно формально, как ставший
уже шаблоном режиссерский трюк по прин-
ципу контраста, И это также не по Горь-
кому. Центральный образ пьесы понят
я истолкован театром (постановщик спек-
такля М. Штраух) неправильно, и оттого
х весь спектакль He передает ни мысли,
ни образов Горького. :
В исполнении Г. Музадевского Коломий-
Цев—это щедринский Утрюм-Бурчеев; по-
Сстановщиком роль определена и актером вы-
полнена в стиле игры жанрово-гротескной,
хак откровенная карикатура, если не пла-
7 м OH TpycHT и перед же-
6 ‘ред COROIOBOH; B TO me BpeMA OH
оится потерять место. Он не знает, что
делать, на что решиться... Поэтому он смот-
рит на Петра и говорит: «сын мой Петр»,
Петр — это одна линия поведения; затем
он переводит глаза на.Александра ий гово-
рит: «сын мой Александр», это — противо-
положная линия.. Петра он отсылает, что-
бы не смущаться его пытливого взора; он
искусственно взвинчивает самого себя, как
все слабохарактерные люди, и, «дойдя до
точки кинения», разражается криком, ко-
торым хочет оглуптить He столько Соколо-
ву, сколько самого себН. А затем возникает
в нем и подлинный гнев и удов творение
своею решимостью... Так написана сцена
У Горького, который считает Коломийцева
искусным обманщиком, — не зря же Вера
доверяет отцу. -
Но такому Коломийцеву, какого играет
Г. Музалевский, она не может верить. 0От-
того и этот образ. фальшив в спектакле. И.
Малиновская играет ребенка, вбе поведение
ее в трех первых актах делает совершенно
невозможным тот перелом, который проис-
ходит в ней в четвертом акте. Не верит
зритель, что вчера еще наивный ребенок се-
годня стал такою женщиной, которая по-
няла всю мерзость жизни и будет не ло-
мать ее, но мстить людям за себя, за всех
изуродованных, оплеванных ° загрязнен-
ных... И совершенно непонятно, чего испу-
гался Якорев (арт. Я. Смирнов): слова ‹уби-
райся вон» из уст такой Веры не могут сло-.
мить нахальства околоточного надзирателя.
Как и все остальные образы «Последних»,
Софья — не случайная гостья в. драматур-
гии Горького. Софья — сродни’ Елене Про-
тасовой («Дети солнца»), Варваре Басовой
(«Дачники»), Татьяне («Враги»). Это — хо-
роший человек, это «человеческая женщи-
на>, надломленная жизнью, жертва жизни
и в первую очередь семьи,
Софья не сломлена до конца, она нахо-
дит в себе мужество осознать ужас своего
положения, положения ‘детей, она, вероят-
но, не сдастся без’ боя, а найдет силы выр-
ваться из этого дома, из которого, по сло-
вам Любы и. Петра, можно выйти только
в гробу.
Но Софья в исполнении А. Волгиной ли-
шена внутренней силы; она внешне очень
тиха, скромна, невыразительна. И. это бы-
ло бы хорошо, как отказ от ложного, по-
верхностного мелодраматизма, если бы под
этой внешностью скрывалась глубокая вну-
тренняя жизнь, моментами прорывающая-
ся наружу. Мы же видим Софью; лишен-
ную и внутреннего. драматизма. В ней сов-
сем не ощущаешь сердца, между тем такие
женщины именно сердцем живут и поёти-
тают правду жизни. Софья в изображении
А. Волгиной рассудочна. и холодна, потому-
То вместо, подлинно человеческой. тратедии
и получается мелодрама... os
Внешний мелодраматизм усвоила, Ю. Гли-
зер. Любовь Коломийцева — едва ли не на-
иболее страдающая из всей семьи. Она гор-
бата, так как Иван в детстве уронил ее;
характёр у нее трудный, мучительный и
для нее и для. окружающих. Она узнает, что
отец ее — Яков, а не Иван. Вся жизнь ее
на напгих тлазах круто поворачивается. А
Глизер’ ведет все четыре акта на одной но-
те, и притом ноте мелодраматической, даже
мелодекламационной. Она и в комнату вхо-
дит, и движется, и разговаривает нарочи-
то смотрите, какая я несчастная, обижен-
ная, злая...
Яркий, правдивый образ создал Г. Кирил-
лов — тюремный врач Лещ, муж Надежды,
В Леше мы видим отвратительное вырож-
дение буржуазного интеллитента.
Очень хорошо понял сущность пъесы ху-
дложник А. Арапов: он Новорачивает перед
зрителем квартиру Коломийцевых со всех
сторон, он проникает с нами во все ее за-.
коулки, он показывает ее. уют, внешнюю
культурность обстановки. Лучшим из на-
селяющих это жилище людей тесно и душ-
но: хозяева жизни —- Иван, Надежда, Алек-
сандр_—- оскорбляют своим присутствием
тот неуловимый дух человечности, культур-
ности, порядочности, который витает еще
здесь, который воплощен в умирающем
Якове... Художник все это понял, заметил,
передал. fe Е
Режиссура и пошедшие з& ней актеры
‘прошли мимо советов и помощи художни-
ка, который один ры в этом спектакле
в согласии © Горьким.
р М. ТВЕРСКОЙ.
Бат.
Величайший, подлинный туманист Горь-
хий горячо и страстно защищал человека,
его достоинство, его право на счастье —
против общественного строя, который до-
зел до крайних пределов уничтожение в
человеке всего человеческого. Горький еме-
10 проникает в «святая святых» буржуаз-
ного общества, в семью, он рисует (в по-
давляющем большинстве своих = пьес)
страшные картины разрушения человече-
ской личности семьею, т. 6. той ячейкой,
которая по природе вещей должна растить
настоящего человека, но которая, в силу
условий капиталистического строя, превра:
тилась в Мащину, уродующую, искажаю-
щую, уничтожающую человека.
В «Последних». разыгрывается трагиче-
кий конфликт между мужем Иваном Ко-
ломийцевым и женой Софьей (А. Волги-
на), между отцом Иваном и его младши-
wn детьми Петром (Б. Баташов) и Верой
нищей Любовью (0. Глизер), Трагический
хонфликт семьи проходит красной нитью
рез всю драматургию Горького, но В
karo пьесе он показан по-своему.
Еели использовать ‘образы русской ли-
Увратуры, то Коломийцев — это дворянин-
помещик Лаврецкий, неумолимым ‘ходом
истории доведенный до необходимости по-
(тупитБ на службу в полицию. В челове-
№, которого нам показывают в Театре Ре-
волюции, нет даже и намека на «поро-
ду» на прошлое воспитание, на чисто
внешнюю культуру Коломийцева, проку-
тившего последнее свое «дворянское гнез-
10» и надевшего полицейский мундир. Кто
и, что Яков и Иван — родные бра-
a!
Коломийцев неё только кривляется и 0-
мается, он и страдает. Но как всякий пло-
у0й актер в жизни, он До того «заштам-
зовалея», что потерял и доверие окружа-
Эщих и способность отличать собственный
зангрыш от искренних переживаний. Он
лзолталея в конеп, и оттого он страшен
х омешон.. Ведь он погубил жизнь своей
MBH — жены и детей — и че потому
Только, что носит полицейский мундир, &
потому, что всю жизнь носит маску, иг
рат в благородство, считает себя отцом,
руководителем и наставником своих детей,
Фальшшввшм
тия дня. В своей «чуткости» и ©пособно-
сти улавливать ту тему, которая «на сего-
дняшний день» стоит особенно остро, он
не отстает от Афиногенова и Киршона. Он,
по выражению одного из своих персонажей,
«всегда попадает в точку».
Классовая борьба в деревне, кадры про-
летарской интеллитенции, соревнование,
ударничество, приспособленчество и подха-
лимство,— все это отражено в драматургии
В феврале Этого года капитан Л. Горжан-
(ий обратился с письмом в редакцию та-
ты «Красная звезда», в котором спра-
шивал, для чего ставятся в советском тед-
Тре такие льесы, как «Большой день» Кир-.
мона, :
В этом письме он, между прочим, писал
‘одующее: «Летчики, выведенные в пьесе,
их быт, их взаимоотношение оказались с0-
вершенно незнакомыми автору.
Он, повидимому. показал в своей рабо- Микитенко.
te 10, что м ао о людях нашей бое- Но все это сделано на живую нитку, кое-
как,
вой авиации. И нужно прямо сказать, что
автор не имеет никакого нредотавления о
заших командирах-летчиках».
Эти несколько простых и сдержанных К8*
рок лучше, чем иной критический трак- т : :
та, векрыли причину порочности драма- Социалистическая эпоха, уничтожающая
гургии Киршона и писателей его типа. различия между трудом ана тру-
‚ Используя для своего «творчества» 060- дом физическим, НИ ИН:
бенно острые политически актуальные те- людей, которым чужды 3 ae ak “qhomed
мы, этн драматурти протаскивали не совет. и ущербная, а си-
кую сцену вредные пьесы. sie ро
Немаловажную роль в этом деле и Она родила новых героев, ждущих худо-
Яакже и «критики» типа Крути, пре жественного воплощения в произведениях
внвшие каждое такое произведение. искусства — людей с богатой и сложной
ee Микитенко также наелся свой а психологией, физически и BpABOREEHEO тар-
›, некий В. Владимирский, которы моничных, смелых, сильных, идейных еы-
татье, посвященной творчеству драматурга, дов своей родины. :
Утверждал, что Иван Микитенко явился Им Микитенко решил «посвятить» свое
«основоположником пролетарской драма творчество.
тлургии Украйны» и что пьесы ето «были р «Левушках нашей страны», в «Соло ня
крепким партийным оружием в борьбе и флейте», в «Диктатуре», в пьесе, специаль-
тив буржуазной и мелкобуржуазной нац, но посвященной воспитанию новых кадров,
палистической драматургии». — «Светите звезды», Микитенко вывел це-
Так ли это в действительности? лую галлерею налпих современников. }
Даже самое беглое знакомство © ПРои8 о что можно сказать о всех этих Валях,
accH- >
seaman этого не 8 ные Фросях, Машах, каких-то «служебных пер
$5 показывает нам, чего ст сонажах», которые произносят положенное
утверждения. количество ренлик и исчезают со сце-
Искусство художника-агитатора должно is не оставив в памяти никакого следа?
быть искусством вдохновенным, живым, Иногда, впрочем, автор, очевидно, пытаясь
политически острым и подлинно художе- углубить поихологический портрет дей-
prentia, se NOVAS OMIM отличительным овой-
; средствами са- каким-нибудь о > e
eee TE iano удачно под- ством, в которым эта Фрося илй эта Валя
a ye так и проходят через всю пьесу. Большей
ео я силу только частью это свойство случайное и чисто вне-
А это задача, которая под ; мею- шнее: увлечение Жюль Верном, маниакаль-
настоящему искреннему ив ная страсть к шахматам, повышенная
щит тлубоко проникать в сл влюбчивость и 1. д, ; т. п. ;
енные процессы. : . ‚В. основном герои Микитенко болтуны и
Микитенко быстро откликается н& бое ВОт Ee ee
Всё это сделано © той поспешной дело-
витостью, которая изобличает ремесленни-
ПЕУДАЧА
СОВЕТСКОЕ
(Впечатления из’ концертного зала)
Из четырнадцати концертов лаурезтов
пока прошло только восемь. На шести из.
них, на которых нам пришлось присутство-
вать, выступило двадцать исполнителей.
Пентральное место заняли в этих выступле-
ниях пианисты.
В первом концерте 20 сентября играли
Мария Гринберг и Иохелес. ‚
В своем небольшом выступлении Грин-
берг исполнила органный концерт Виваль-
ди в обработке Стадаля и В-шоШный вальс
Шопена.
У Гринберг прекрасно звучит рояль. Ве
- Марина Kosonynosa
Рис. П. Галаджева
личественная музыка концерта Вивальди
была исполнена пианисткой с больщой зна-
чительностью, просто и мужественно.
Очень хорошее впечатление оставила иг
ра Иохелеса. Музыкант нгирокого художе-
ственного. кругозора, он выступил в кон-
церте и как автор-интерпретатор фортепиан-
ных транскрипций финала 4-й симфонии
Брамса и песни «Девушки-партизанки» Бе-
лого.
Обработка песни сделана Иохелесом в ду-
хе листовских транскрипций песен Шубер-
та. «Шубертовский» характер «Девушки-
партизанки» как нельзя более соответству-
et этому. Но Иохелес облек простую и за-
душевную песню Белого в слишком блестя-
щий наряд, сделал ее чрезмерно вирту-
озной.
Более уместно было бы здесь ограничить-
ся скромным фортепианным изложением,
какое мы находим у того же Лиота в целом
ряде его песенных обработок.
Мастерски, с большим чувством стиля
Иохелес исполнил чудесную «Нассакалию»
Баха в обработке Катаура. ‘^
Во втором концерте 21-го играл Иторь Ап-
текарев. Аптекарев хорошо чувствует раз-
личные творческие стили, у него много
творческой выдумки. Это позволяет ему яр-
ко и колоритно интерпретировать не только
Вивальди и Листа, но и новые произведе-
ния советских композиторов.
В третьем концерте 23-го выступили две
пианистки — Разумовская и Емельянова.
Разумовская опять играла Шопена. Это
очень одаренная пианистка, но ее репертуар
слишком ограничен. Снециализировавшись
на исполнении шоненовской музыки, она,
сколько нам ни приходилось слышатв ев
в концертах, никогда ничего другого не иг-
рает. Да и самый Шопен трактуется ею
односторонне. Вальсы, мазурки, ноктюрны
— вот ее амплуа. В их исполнёние Разумов-
ская вносит мното вкуса, поэзии и подлин-.
ной артистичности. Но ее искусство теряет
свою выразительность, как только оно с0-
прикасается с драматическо-контрастной
тероикой музыки опена.
Технически окрепла Емельянова. Но не-
понятно, зачем она выбрала столь ярко вы-
раженную виртуозную программу. Ни демо-
нический «Мефисто-вальс», ни блестящий,
виртуозный полонез As-dur He являются
теми произведениями, в которых она сно-
собна сказать свое самостоятельное. слово.
Выступление Розы Тамаркиной еще раз
подтвердило, что в ее лице мы имеем одно
из самых ярких пианиетических дарований.
Однако при всей музыкальной одаренности
Тамаркиной, ee игра страдает однотон-
ностью, бескрасочностью: И это происходит
отнюдБ не в силу бедности ее’ творческой
фантазии, & исключительно вследствие не-
достаточного владения многокрасочной па-
литрой фортепиано. Это особенно давало
себя знать в исполнении «Фантазии».
Прекрасно, с большим блеском, виртбуз-
ностью Тамаркина исполнила Аз-4аг вальс
ТПопена и 12-ю рапсодию Листа. Но не
слишком ли увлекается Тамаркина рапсо-
диями? — :
С. ШЛИФШТЕЙН.
бодряки, сражающиеся с ветря-
ными мельницами, преодолева-
юшие мнимые трудности, либо
решающие сложнейшие пробле-
мы без всякого труда, единым
вамахом.
В пьесах они, как правило, действуют
очень мало, или совсем бездействуют. Со-
вершенно иначе обстоит дело. с так назы-
ваемыми отрицательными. персонажами.
Откликаясь на ‘политические события
дня, живописуя классовую борьбу во всех
ее проявлениях, начиная с открытых ку-
лацких бунтов в «Диктатуре» и кончая лов-
ким приспособленчеством и маскировкой в
«Соло на флейте», Микитенко каждый раз
«стремится» разоблачить классового врата
и нанести ему сокрушительный удар. И
каждый раз получается обратный резуль-
тат.
Классовые враги ‘обрисованы им значи-
тельно ярче, живее и интереснее, чем поло-
жительные фигуры. Это живые люди, дей-
ствующие на сцене в силу собственных убе-
ждений и «идей». iG
В «Диктатуре» кулаки Черва, Гусак и
другие обрисованы плакатно — ощеренные
пасти, обрезы, самогон и т. п. В последую-
щих произведениях образы врагов отли-
чаются большей сложностью.
Лотоцкая в «Девушках нашей страны»—
надломленная и запутавшаяся женщина.
Несмотря на то, что события оказываются
сильнее ве, она все же уходит со сцены
неразоблаченной и даже с известным до-
CTOHHCTBOM.
Капитан Бугров и его сообщники в «Ба-
стилии божьей матери» обрисованы с из-
вестным романтизмом и предстают перед
читателем в виде отчаянных, бесстрашных
одиночек.
Окруженные со всех сторон кольцом пар-
тизан, располатающие ничтожным запасом
патронов, они стойко держатея в течение
нескольких дней. Когда же приходится
вступить в открытый бой, то, против воя-
кой логики и ожидания, им удается спа-
стись, оставив в дураках своих зратов.
Они, оказывается, не только сильнее сво-
их многочисленных и хорошо вобруженных
противников, но — и это особенно важно. —
смелее, хитрее и умнее их.
Еще ярче и интереснее написана фигура
жены офицера Бугрова—Ольги Блатомысло-
вой. Она действует в пьесе, как осторожный,
тонкий и опытный конспиратор. Все ее по-
ступки глубоко продуманы и каждый pas
безошибочно бьют в цель, Она руководит
^
КО
ИСКУССТВО =
С эстрады Лиза Гилельс кажется совсем
девочкой. Детские черты свойственны иног+
да и самой игре Лизы: с какой удивитель»
ной прилежностью и ученической аккурат
ностью Лиза ‹отчеканивает» все детали кон-
церта Виотти. И вместе с тем — какой му-
жественный смычок у Лизы Гилельс! Как
серьезно она относится к сваему искусству.
Музыка целиком. захватывает ее. Самый
процесс игры, преодоления технических
трудностей доставляет ей как бы физиче-
ское удовольствие: с таким радостным воо-
душевлением, внутренним под’емом и на-
пряженной энергией она исполняет всю
программу. Это — пробтое, сильное, воле-
вое искусство, реалистически-здоровое,
внутренне-гармоничное, Все, что ни делает
в своем искусстве Лиза, получается у нее
внушительным, сильным, ясно очерченным.
Художественные образы, возникающие под
ее пальцами, скульптурно четки, конкрет-
HO осязаемы и вместе с тем удивительно
пластичны. Й вот эта «черноземная» сила
таланта, неносредственность цельной нату-
ры, убежденность простого, незамутненного
ничем искусства покоряюх в Лизе: Гилельс..
Техническое мастерство е6 всегда пора-
жало. Ныне оно еще более возросло. В со-
жалению, подбор произведений, которые ис-
полняла на этот раз Лиза — за исключе-
нием двух-трех мелких, — был мафо удачен
и односторонен. Хотелось бы послушать ее
не в концерте Виотти, & в концерте Бетхо-
вена, Чайковского, Мендельсона, в вещах
большого лирического музыкального содер-
жания. Ни истеричная импровизация Бло-
ха, ни тарантелла Сарасате, ни испанская
серенада Шаминад, ни даже «Кампанелла»
в конце концов неё дали возможности судить
с музыкальных успехах Лизы Гилелье. И
если самый выбор произведений обычно
показателен для музыкальной культуры
исполнителя, мы вправе сказать, что Лизе
Гилельс нужно в большей мере заняться
своим общим художественным и музыкаль-
ным развитием и пополнить репертуар.
Эмиля Гилельса непосредственная си-
ла таланта сказывается еще более ярко, чем
У Лизы.
Огромное впечатление производит тех-
ника Гилельса. Октавы и двойные тер-
ции, мелкая техника и техника аккордо-
вая — всем этим владеет Гилельс. Нет, ка-
жется, произведения в. мировой пианисти-
ческой литёратуре, трудности. которого мот-
ли бы смутить Эмиля. Но дело даже не в
технике, а в совершенно стихийной моши
его пианизма, в этой «игре внутренних сил»,
неудержимой. лавине чувств и эмоций, ко-
Флиер может. быть поставлен рядом с луч-
шими мастерами фортепианной игры нашего
времени. 24 р
Он не. только ибразительный виртуоз,
но и большой художник. Техническая за-
конченноеть и мастерство соединяются в иг
ре Флиера с подлинным вдохновением.
По характеру своей артистической инди-
видуальности Флиер -- романтик. Но основ-
ное в его игре. не. романтическая мечтз-
тельность, не созерцательность, а стихий-
ный размах, патетический драматизм, ро-.
мантический порыв. о _ Е Е
Этими особенностями игры Флиера, хови-
димому, и определяется ето репертуар. Шу-
ман, Шуберт, Брамс с их сосредоточенной
и нередко. созерцательной лирикой занима-
ют незначительное место в-репертуаре Фли-
ера. Исполнение бетховенской. ‹Арразз1опа-
фа, (в одном из концертов прошлого года) не
было настоящей удачей артиста. Зато «де-
монический» пафос сонаты Листа как нель-
зя более близок Флиеру. Исполнение этого
произведения обеспечило ему победу на
двух конкурсах.
Творчество Листа (а также Шонена) занн-
мает центральное место в репертуаре Флие-
ра. И в последнем концерте Лист лучше
всего удался пианисту. Великолепно про-
звучала листовская транскрипция MOHY-
ментальной увертюры к «Тангейзеру» Вагне-
ра. С виртуозным блеском и огромным под’-
емом сыграл Флиер {-шо]’ный этюд Листа.
Не менее блестяще был сыгран «Хоровод
гномов». В исполнении Е-Чиг’ного, «Сонета
Петрарки», с его характерной для Листа
приподнято-патетической лирикой, обнару-
жились и другие особенности искусства
Флиера -— умение достичь глубокой выра-
зительности, избегая всякого намека Ha
сентиментальность, сохраняя строгую и
благородную простоту мелодической линии.
действиями контрреволюционных сил, не
только скрываясь в стенах монастыря, но
в решительный момент смело встуная в 0т-
крытый бой, где все преимущества оказы-
ваются ‘на ее стороне. Ё
И, наконец, Ярчук — repo одной из пб-
следних пьес Микитенко «Соло на флейте».
Этот никому неизвестный молодой чело-
век приходит утром в сквер, расположен-
ный перед дверьми научно-иселедователь-
ского института, в котором ему предстоит
начать свою служебную карьеру. С боль-
шим тактом, осторожностью и хитростью,
не уснев еще переступить порог института,
он узнает все интересующие его. сведения
о его обитателях. Из обрывков подслушан--
ных разговоров, из беседы co швейцаром,
из споров.двух влюбленных он, как человек:
весьма неглупый, составляет себе полное
представление о том, что творится в инсти-
туте. Ярчук немедленно. же начинает дей-
ствовать. :
От него положительно без ума весь ин-
ститут: директор назначает его на ответ-
ственный пост; зам. директора дарит ете
своим покровительством; секретарь партко-
ма благодушно отзывается о его незау-
рядных достоинствах; научный сотрудник
Убейбатько без колебания предоставляет
ему свою комнату ит. д. ит. п.
Среди всех этих доверчивых ротозеев, ко-
торые самую явную и бесстыдную лесть
выслушивают, развесив уши, Ярчук без
особого труда устраивает собственное благо-
получие. -
Только случай губит его. Проболтавшись
догадливой девушке Наташе, в которую он
влюблен, Ярчук выдает себя. При этом
самое интересное заключается в том, что
все проступки Ярчука, можно сказать, мо-
рально-этического характера: Микитенко.
„ устраняет всякую возможность ‘обвинения
Ярчука в уголовных или контрреволюци-
онных деяниях. Участие Ярчука в контрре-
волюционной афере Микитенко об’ясняет
простым легкомыслием, а не злым умы-
слом.
В сущности, если не считать увлечения
собственной карьерой и широко разверну-
той системой подхалимства, этот Ярчук не
совершает никаких антипартийных про-
ступков.
Но какими жалкими дураками выглядят
рядом с Ярчуком положительные «герои»!
Самовлюбленный и глупый директор ин-
ститута Бережной, Вересай — секретарь
парткома, безличное существо, плетущееся
в хвосте событий, близорукий и беспомощ-
ный абцирант =” коммунист Убейбатько,
‘странными интервентами, Микитенко вдруг
торыб обрушиваёт Гилельс на слушателя.
Мы всноминаем проплогоднее выступле-.
ние Гилельса с третьим фортепианным кон-
‘пертом. Бетховена. ‘Бетховен означал ) для
Гилельса плодотворный поворот к класся-
ке, отказ от одностороннего увлечения ваф-
туозностью, Тогда его исполнение было Ta-
ким выдержанным, строгим, даже излишие
скромным. Казалось, Гилельс окончательно
«смирился». По правде сказать, им были
даже несколько напуганы этим резким пе-
реломом: нам почудилось, что властная руя
нового для Гилельса педагога (проф. Нейга-
уза) связала волю и силы юного пианиста.
Наши опасения He оправдались, Ныне
опять чисто виртуозная стихия заполонила
Тилельса. Но откуда, однако, такие колеба-
‘ния, что означает этот скачок раныше к тре-
тьему концерту Бетховена, а сейчас опять
к шестой рансодии Листа и ей подобным
произведениям? Об этом следует подумать
и самому Гилельсу и его руководителю.
Что Гилельсу при всех замечательных ка-
чествах ето’ пианизма нужно расширить
круг свбих художественных интересов, мы
бы сказали интеллектуально совершенот-
воваться, — представляется абсолютно бес-
спорным. Посмотрите, что выбрал для сво-
его ответственного выступления Эмиль Ги-
лельс. За исключением ноктюрна Шопена,
все остальное была виртуозная музыка. Да
и исполнение ноктюрна, скажем по прав-
де, тоже оставило такое впечатление, что
выбран он был исключительно потому, что
Гилельса заинтересовали октавы во втором
эпизоде и технические трудности финала
этого произведения. :
С-шоГный ноктюрн — одно из самых
трудных и поэтичных созданий Шопена;
редко удается слышать достойное и насто-
ящее исполнение этого произведения, в 060-
бенности его первой части, Трудность иб-
полнения этой полуречитативной музыки,
этой как бы живой, взволнованной челове-
ческой речи — в необходимости передать
ее исключительно правдиво, просто, проник-
новенно. Гилельс не справился с этой за-
дачей, да и весь ноктюрн, даже технически,
был сыгран плохо: «органные» звучности в.
средней части не получились у Гилельеа
вовсе, & в третьей — заключительной — ме-
‘лодия звучала сухо и безжизненно.
После ноктюрна Гилельс играл Аз дигный.
полонез Шопена. В этом произведении вв
всем блеске развернулось мастерство пиа-
ниста. Мы не можем, однако, не отметить
двух. неудачных моментов в этом исполне-
НЦЕРТЫ ЛАУРЕАТОВ
`Лизаи Эмиль
нии? у наших пианистов почему-тб устЗ»
новилась весьма скверная «традиция» ис»
полнения тлавной партии в этом полонезе
в {етро гиВзбо (в свободном темпе). Причем
это гифаю нередко — в том числе и у Ги»
лельса == доходит до такой «свободы», TO,
от ритма полонеза неё остается и следа. о8-
чем это делать и вносить в’ исполнение
стиль какой-то нервной взвинченности, из-
лишней «бперной» палетики? Второе заме-
‘чание касается . средней части полонеза.
Знаменитые октавные нарастания у Гилель-
са звучали потрясающе: Но почему предва-
ряющие их аккорды Гилельс играет чуть ли
не вдвое медленнее? Так было 06a pasa —
и оба раза казалось немотивированным И
непонятным, век
Из остальных произведений программы
упомянем еще только скерцо из-музыки к
комедии «Сон в летнюю ночь» Мендельсона
(в обработке Рахманинова). Технически это
скерцо ибполнено-было ‘превосходно. Нам
кажется только, что Гилельсу следует в
большей мере передать оркестровый коло“
рит этого чудесного мендельсоновского проч
изведения.
На следующий день этот же этюд играл
Флиер. Мы не знаем, какому из этих ис-
полнений отдать предпочтение. 06& были
совсем разные. Флиер подчеркивал в своем
исполнении романтический тероизм этой
музыки (он даже излишне, нам кажется,
«припадал» в синкопированной мелодий
этюда — и потому эта мелодия приобре-
рактер). Гилельса больше всего интересова“
ла стихийная виртуозность этой вещи. -
Оба исполнения, повторяем, были разлиЗ-
ны по трактовке, и оба по-своему были 38
содии Листа, уже неоднократно игранной
Гилельсом, и других виртуозных вещах, ис-
полненных в этот вечер. Среди бисов обра“
тило. на себя внимание исполнение «Смерти
Изольды» Вагнера-Листа. Исполнение этб
показало, какие огромные творчёские воз-
исполнение. просто поразило. Откуда, в с8*
мом деле, ведомы и понятны молодому му-
зыканту эти томления и муки ‘ватнеровской
тероини, как мог он постичь всю глубокую
сущность этой музыки...
Исполнение Гилельсом «Смерти Изольдых
должно быть отнесено к тем проявлениям
вдохновения истинного таланта, которые
составляют неувядаемую прелесть искусст-
ва и которые всегда доставляют аудитории
незабываемые минуты радости и счастья.
`М. ГРИНБЕРГ
Яков Флиер_
Искусство Флиера уходит своими корня- дений Шоненя. Нежная, интимная тем&
ми в листовский пианизм (мы говорим, ко-
нечно, о Листе-композиторе, & не пиани--
сте). Виртуозный размах, тяготение к боль-
шим масштабам драматизма, романтическая
приподнятость, декламационный, иногдь
несколько плакатный стиль исполнения —
все эти особенности игры Флиера вполне
соответствуют фортепианной музыке Листа.
Они соответствуют, конечно, и многим про-
‚ изведениям других композиторов — напри-
мер, прекрасно исполняемой Флиером пер-
вой части 5-тоШной сонаты Шопена.
Но картина сразу меняется, когда эти ис.
полнительские приемы переносятся, ска-
жем, на исполнение лирических произве-
Яков Флиер
честнейнтий малый, слепо доверяющий Яр-
чуку и без боя сдающий ему свои позиции,
итд итд.
Единственный, кто оказывается «на вы-
сотез, — это аспирантка Наташа. Она, по
добно бригадиру Маше из «Девушек нашей
страны», обо всем догадывается и одна, ри-
скуя собственным счастьем, втайне и в сто-
роне от партийной организации ведет
встречный подкоп под Ярчука.
Впрочем, партийная организация и
«партшляпы», руководящие ею, обрисованы
‘во всех пьесах одинаково.
Краснобайство, демагогия, а иногда и по-
литическая безграмотность сопутствуют им
повсюду. Роль партии и партийного руко-
водства фактически сведена на-нет, В этом.
смысле пьесы Микитенко — не «крепкое
партийное оружие», а фальшивки, снижаю-
щие, обесцвечивающие и искажающие роль
партии в деле социалистического строитель-
ства, г
В 1933 т. в момент усиления шпионской
деятельности украинских националистов
и троцкистов, действующих вкуне с ино»
отходит от излюбленной им «проблемной»
тематики и возвращается к сюжетам граж-
данской войны.
На материале истории Микитенко пишет
пьесу, проникнутую духом буржуазно-наци-
оналистических. идей. Показывая эпизоды
из эпохи гражданской войны, он рисует
борьбу против белогвардейских банд на Ук-
раине, как борьбу только национально-06-
вободительную. :
«Бастилия божьей матери», несмотря на
то, что она является одной из последних
пъес Микитенко, — пожалуй, самая антиху-
дожественная. В ней особенно выпукло ощу-
щаются все свойственные ему недостатки:
расхлябанность сюжетной структуры, пре-
дельный схематизм характеристик дей-
ствующих лиц, невыразительный и однооб-
разный язык, а главное — искусственное
изображение среды, людей и обстоятельств,
подтоняемое под авторский «замысел» пье-
сы. И не случайно, что чрезмерное упро-
menue художественной формы обнаружива-
ет глубокую порочность авторской идеоло-
тии.
Интернациональный характер социала-
стической революции, победоносная борьба
большевиков против международной интер-
венции, многонациональный состав красно-
армейских колони, разложение белогвардей-
четвертой баллады, сыгранная в типично
листовеком декламационном: тоне, ‘потеряла
‘свое очарование и теплоту. Кружевная
ткань шопеновских фигураций преврати-
лась под пальцами Флиера в ослепительный
каскад пассажей, утеряв свое изящество и
грацию.
„В-то ’ное скерцо прозвучало с обычным
для Флиера блеском и под’емом. Но здесь
(& также и в некоторых других вещах) Фли-
ер-явно злоупотреблял форсированной звуч-
ностью и резкими градациями динамики
(«рвал», как говорят пианисты). В резуль-
тате — музыка Шопена потеряла в своей
красочности и поэтичности.
Не удовлетворил и вальс Штрауса-Грюн*
фельда, сыгранный блестяще, но без тотб
особого аромата, который так типичен для
лучших образцов «венской» легкой музыки,
Недочеты игры Флиера говорят, само со-
бой разумеется, не об ограниченности его
художественных возможностей (они пои-
стине безграничны). Неудачи Флиера гово*
рят лишь об известной суженности его TROP.
ческих стремлений, Вместо того, чтобы не“
престанно расширять свой репертуар, обо-
тащаль свое искусство глубоким проникно-
вением в самые различные стили, — а у
Флиера больше чем у кого-либо данных для
этого, — он ограничивает себя пусть очень
яркой и сильной, но несколько однообраз-
ной манерой исполнения. (В театре говорят
в подобных случаях, что артист играет не
роль, а самого себя).
Флиер должен глубже вникать в вущ-
ность творчества каждого композитора; ему,
надо обратиться и Е произведениям тех
композиторов, которых он до сих пор избе-
тает, — Бетховена, Брамса, Шуберта, Шу
мана, Моцарта,
А. ГРИГОРЬЕВ
ского тыля и борьбя бедняцкого населения
против собственной национальной Oypmya-
зии, действующей в союзе с буржуазией за-
падных стран, — все это Микитенко оста-
вляет в стороне.
Матвей Чумак, командир партизанскогб
‘отряда, в сущности, воюет только против
Ольги Благомысловой и капитана Бугрова.
lo Tex пор, покаему не удается полностью
разсблачить «эту пару», население села ко-
леблется в своих симпатиях. Но как только
он вытаскивает пулемет, спрятанный в ал*
таре монастырской церкви, и тем разобла-
чает русских белогвардейцев, приехавших
на Украину, чтобы поработить украинцев,
все население моментально об’единяется
против них.
В ‹Диктатуре», написанной несколькими
годами раньше, как-то сбоку, вне связи ©
сюжетом пьесы’ проскальзывают мысли 6
национальной культуре. Некий Охрименко
произносит по этому поводу следующее:
«Вот я, пролетарий Охрименко, забыл свой
язык. Как пришел на завод шешнадцать го-
дов назад, так и забыл. Начал было по-
русски кое-как, только бы не по-своему.
А куда в это годится? Прямо скажу, ни-
куда не годится! Вот, в примеру, как
поедешь в деревню, к родителям, к примеру
в гости, — соседи придут, а ты как че-
санешь ‘по-русски! Чужой, говорят, из го-
ведливо говорит, и выхода нет: надо знать
свой язык, иначе нуль тебе цена. Ну, те
перь-то я вижу, кто виноват был. Руссиз
фикация!»,
Этот монолог обнаруживает глубоко чу-
ждый `пролетарскому интернационализму,
авторский «замысел».
‚ Цепь микитенковских «ошибок» не исчера
`пывается тем, что было сказано выше.
Почему же антихудожественные, полити«
чески вредные ньесы Микитенко нё были
своевременно оценены по достоинству?
`Мнотое об’ясняется тем, что- Микитенко
пользовался поддержкой и покровительст-
вом таких людей, как махровый национа-
лист Хвыля, с которыми он находился в
тесной связи.
Используя живой материал действителв-
ности, подхватывая острые и злободневные
темы, откликаясь на каждое новое полити-
ческое событие, Микитенко изображает вх
в искаженном виде. В искажении реальных
фактов, в недооценке и непонимании ру“
ководящей роли партии—корни порочноств
«драматургии» Микитенко.
Е. ГОРБУНОВА,
тала несколько нарочито «отенающий» xXa-
мечательны. Мы не говорим о шестой раз.
можности таятся в искусстве Гилельса. Эт’
родских... паном стал... Факт. Партия спраз