6 АПРЕЛЯ 1937 Г., № 95 (7061) 1937

ПРАВДА



1812

Иванович Герцен 

Александр

Герцен и Европа народ отдал власть в руки буржуазии: «Народ не имел доверия к себе… он искал людей между депутатами и журналиста- ми… вместо того, чтоб искать его в своей здоровой и мощной среде». Герцен видел залог успеха революции ее последовательности. «Республика долж- на была начаться… диктатурой револю- ционной… Эта диктатура… должна была подрубить все монархическое в коммуне, департаменте, в суде, в полку, она долж- на была расстричь, разоблачить всех ак- теров старого порядка, снять с них ман- тии, шапки, эполеты…» Герцен понял, что «в XVIII столетии достаточно было быть республиканцем, чтоб быть революционером; теперь можно очень легко быть республиканцем и отчаянным консерватором. Но социалисту в наше вре- мя нельзя не быть революционером». Дальнейший путь исторического разви- тия Запада после поражения революции 1848 года представлялся Герцену как не- избежная гибель, как разрушение и уни- чтожение всей европейской цивилизации, как смерть «западного старика». Находясь в политической эмиграции в течение многих лет, Герцен поддерживал дружеские связи со многими из деятелей ную борьбу и подымал народные массы. из них, кто вел подлинную революцион- революционного движения разных страл, вынужденных покинуть родину в резуль- тате поражения революции. Он встречался с французом Ледрю-Ролленом, венгерцем Кошутом, немцем А. Руге, поляком Ворце- лем и другими эмигрантами. К большип- ству из них Герцен относился критически. Он умел видеть национальную ограничен- ность одних, оппортунизм и либерализм других, фразерство и вспышкопускатель- ство третьих. По при всем своем критиче- ском отношении Герцен сочувствовал тем Он горячо приветствовал деятельность Мач- цини и Гарибальди, хотя их взглядов и тактики Герпен не разделял. Но решающим. в отношении Герцена к ним было то, что они выступают против порабощения, что они ведут народ на борьбу. Особую заслугу Герцена как боевого ре- волюционного демократа представляет его отношение к национально-освободительному движению в Польше. Почти одновременно с вестью о крестьянской реформе 19 фев- раля 1861 г. Герцен узнал о том, что 27 февраля царские генералы стреляли по демонстрантам в Варшаве. Вторая, апрель- ская, демонстрация также подверглась об- стрелу. На эти преступления царизма Гер- цен отвечал пламенными статьями, в ко- торых выдвитал лозунг полной, безуслов- ной независимости Польши и братского единения русских с поляками. Этими вы- ступлениями Герцен «спас честь русской демократии» (Ленин). Нынешние правители Польши пытаются изображать себя наследниками борцов за национальное освобождение Польши, Поль- ские паны, которые ползают на брюхе пе- ред фашистской Германией, угнетают жи- вущих в нынешней Польше украинцев и белоруссов и готовы напасть на великий советский народ, -- смеют сравнивать себя с теми, кто боролся вместе с Герценом про- тив деспотизма Николая I, против деспо- тизма Бисмарка. Господствующие классы современной Польши применяют сейчас те же методы национального угнетения, которые приме- нял паризм к подвластной ему Польше и против которых выступал тогда Герцен заодно с польскими революционерами. Ны- нешняя полковничья Польша втоптала в грязь идеалы национально-освободительно- го движения. Вся ее внутренняя и внеш- няя политика направлена против интере- сов народных масс в самой Польше и за ее пределами. A Герцен выступал в защиту нацио- нально-освободительного движения потому, что ему были близки и дороги интересы и польского и русского народов. Ф. ЛЕВИН. В 1847 году Герцен вырвался из душ- ной «тюрьмы народов» в Европу. Он стре- мился принять участие в назревающей ре- волюции. По приезде в Париж Герцен с горечью увидел, что «…Европа… после стольких переворотов и опустошений стоит при начале своего дела». Герцен уехал в Италию. В течение трех столетий Италию раздирали на части, ее угнетали Франция, Австрия, папство. Герцен приводит слова главы евро- пейской реакции: «Меттерних с улыбкой повторял, что «Италия- географический термин». Интересно отметить, что сто лет назад реакционеры выдвитали против на- ционально-освободительного движения Ита- лии ту же формулу, которую злобствующие в своем бессилии кровавые фашисты пы- таются применить по отношению к нашей социалистической родине. Герцен стал свидетелем национально- освободительного движения, охватившего Италию в 1847--49 гг. и направленного против австрийского владычества. Этой борьбе с глубоким волнением сочувствовал Герцен, жадно следивший за героическими Когда реакционер Б. Н. Чичерин гово- рил Герцену: «Вы- сила, вы- власть в русском государстве», он имел в виду огромное влияние в России «Колокола», обличавшего преступления и произвол рус- ских властей, зверства жандармов, поли- ции, помещиков, продажность, бюрокра- в тизм и взяточничество чиновников. В то время, когда царские послы пред- ставляли за границей Россию помещиков, Россию Николая Палкина, а царские гене- в ралы усмиряли освободительное движение в Венгрии и на всем европейском копти- ненте, когда Россия выступала в качестве оплота реакции, «европейского жандар- ма»,--Герцен был в Европе представителем великого русского народа. Герцен был дру- жен с борцами за национальное освобожде- ние Италии, Польши, Вентрии. Герцен зна- комил Европу с великим русским народом. «Пора, -- писал он, - действительно знакомить Европу с Русью. Европа нас не знает; она знает наше правительство, наш фасад и больше ничего… Пусть она узнает ближе народ, которого отроческую силу она оценила в бою, где он остался победителем; расскажем ей об этом мощ- ном и не разгаданном народе, который вти- хомолку образовал государство в шестьде- сят миллионов, который так крепко и уди- вительно разросся… об народе, который как-то чудно умел сохранить себя под игом монгольских орд и немецких бюрократов, под капральской палкой казарменной дис- циплины и под позорным кнутом татар- ским, который сохранил величавые черты, живой ум и широкий разгул богатой на- туры под гнетом крепостного состояния и в ответ на царский приказ образоваться ответил через сто лет громадным явлением Пушкина. Пусть узнают европейцы своего соседа…» действиями Гарибальди. Затем он снова возвратился во Фран- цию и явился свидетелем всех перипетий революции 1848 года, приведших к июнь- скому поражению пролетариата и устано- влению буржуазного господства. Перед пролетариатом встала задача свер- жения буржуазии и установления дикта- туры рабочего класса. Этого Герцен не ви- дел. Но, к его чести, надо сказать, что огромное революционное чутье вело его дальше многих современников. Герцен не- навидел пошлую, тупую, торжествующую буржуазию, он понимал ее предательскую роль в революции, видел, как она, придя к власти в результате народного восста- ния, поворачивает против народа, готовит ему кровавую баню. Ему была ясна под- лая и грязная роль либералов, дымовой за- весой елейных фраз прикрывающих рас- праву Кавеньяка над народом. Восстание 24 февраля 1848 года Герцеп назвал «гениальным вдохновением париж- ского народа». Он с восторгом писал о блузнике, который обтер сапоги о бархат королевского трона. Он горько сетовал, что

Из архивных документов Первая страница первого номера «Колокола». опасных для «порядка» произведений Гер- цена. Однако усилия жандармов ни к чему не приводили, и революционные издания Гер- цена распространялись в огромном коли- честве. Вот любопытный документ письмо жандармского офицера из Херсон- ской губернии к шефу жандармов (июнь 1858 г.): «До сих пор все старания мои узнать положительно о путях, которыми они [сочинения Герцена] пропикают в Рос- сию, не имели успеха, хотя нет сомне- ния, что все их читают в печати или в рукописях. Официальный характер штаб-офицера корпуса жандармов в гу- бернии так… можно сказать, страшен для читающих слоев общества, что если кто, при личной доверенности и решится сознаться, что он читал «Полярную звезду», «Колокол», «С того берега», «Голоса из России», то бесполезно и вредно было бы расспрашивать, откуда достались ему эти брошюры. Бесполезно потому, что едва ли кто решится об этом об явить агенту высшей полиции, а вред- но потому, что такою попыткою можно внушить к себе совершенную недовер- чивость, с которою и без того так трудно бороться». Революционные призывы Герцена нахо- дили отклик в самых отдаленных уголках России. Знаменитый «Колокол» читали даже в глухих деревнях. «…Проживающий в селе Богородском крестьянин тайного советника Шере- метьева, Васильевского уезда, Юринской вотчины, Семен Сергеев Смыслов, зани- мающий должность садовника, показал, что в бытность его 16 числа минувшего августа месяца, в лавке крестьянина села Богородского Николая Иванова Маркичева, увидал он газету «Колокол» и по просьбе его, Смыслова, он взял у Маркичева газету «Колокол» к себе на дом читать». (Из отношения горбатов- ского земского исправника штаб-офице- ру корпуса жандармов по Нижегородской губернии. 6 сентября 1859 года). В заключение приводим отрывок письма одного из бесчисленных читателей Герце- на. Письмо это было отправлено неизвест- ным лицом из Иркутска в Гатчину 30 ок- тября 1860 года: «…Особенно меня увлекает Герцен. Что за душа у этого человека. Надо благоговеть перед ним. Тут истина, живэтрепещущая мысль, которая сосре- доточена на спасении России и народа»… (Составлено по материалам, публикуе- мым в журнале «Красный архив»).  Революционная деятельность Герцена, жившего за границей в вынужденной эми- грации, не давала покоя русскому прави- тельству, 5 июля 1849 года чиновники II отделения сообщали в министерство иностранных дел: «…Усмотрено, что находящийся во Франции надворный советник Александр Герцен вовлекся в сообщество демокра- тов, ведет тесную связь с Бакуниным, Головиным и другими злоумышленника- ми и предположил продать все свое име- ние, находящееся в России. Государь император высочайше пове- леть соизволил: наложить на все имение Герцена запрещение, а ему самому об - явить, дабы немедленно возвратился в Россию». После категорического отказа Герцена возвратиться шеф жандармов, начальник I отделения граф Орлов писал Николаю 1: «Не прикажете ли поступить с сим дерз- ким преступником по всей строгости суще- ствующих законов?» Царь написал в ответ: «Разумеется. Варшава. 3 октября 1850 г.». После этого петербургский уголовный суд вынес решение: «Согласно высочайшего его импера- торского величества повеления и руко- водствуясь ст. 355 уложения о наказа- ниях уголовных и исправительных, под- судимого Герцена, лишив всех прав со- стояния, признать за вечного изгнан- ника из пределов Российского государ- ства». Вскоре правительство было еще более встревожено слухами об организации Гер- ценом Вольной типографии. Шеф жандар- мов писал 24 июня 1853 г. министру на- родного просвещения: «Вследствие полученных мною сведе- ний, что изгнанник Герцен учредил недавно в Лондоне русскую типографию с целью печатать в оной возмутитель- ные сочинения, я отнесся к гг. мини- стру финансов и генерал-губернаторам пограничных губерний империи, прося их распоряжений к обращению строжай- шего вниманил на привозимые в наши пределы русские книги и к воспрепят- ствованию ввоза таковых книг, печа- танных в означенной типографии». В июле 1853 г. Герцен выпустил ли- стовку под названием «Юрьев день! Юрьев день!» Обращаясь к русскому дворянству с требованием отмены крепостного права, Герцен писал здесь: «…Нет свободы для нас, пока прокля- тие крепостного состояния тяготит над нами, пока у нас будет существовать гнусное, позорное, ничем не оправданное рабство крестьян». до Слух об этой прокламации дошел ушей царских чиновников. 25 июля 1855 г. московский военный генерал- губернатор писал шефу жандармов: «Г. министр внутренних дел, сооб- щив мне 23 июля 1853 г., что в Лон- доне изготовлено и предназначено к от- правлению в Россию печатное револю- ционное воззвание на русском языке, под заглавием «Юрьев день», приглашающее к освобождению крестьян и наполненное угрозами в мятежном духе, препроводил для моего сведения список с секретного отношения гражданским губернаторам по   высочайшему повелению, чтобы началь- ники губерний, условясь без малейшей огласки и отнюдь не письменно с гу- бернскими и уездными предводителями дворянства, в случае получения кем- либо подобных воззваний из Лондона, или другого какого-либо места, немед- ленно доставили их к вашему сиятель- ству». Царское правительство делало все, чтобы пресечь возможность появления в России

игра Бакунина дом для вражды. Маркс дружил с русскими революционерами-народниками, -- с Лав- ровым, Лопатиным. А Герцен совсем не так уж был тверд в народнической своей вере. Мы знаем, что в 1869 г. он писал о проле- тарском Интернационале, как основе буду- щей социалистической революции. Между Марксом и Герценом стоял Баку- нин. Его интриганская анархистская ра- бота была глубоко ненавистна Марксу. В анархизме и в панславизме Маркс видел жесточайшую угрозу рабочему и револо- ционному движению, Но Герцен не разде- лял анархистских взглядов Бакунина. Организатор тайного союза внутри Интернационала, Бакунин вел двойную игру и в своих отношениях с Герценом. Он обманывал его и обманывал Маркса. Уже после смерти Герцена выяснилось, что Бакунин «убийственно отзывался» о нем в беседах с Беккером (МарксЭнгельс, пе- рециска, XXI, 310). А Герцен писал в сентябре 1869 г. Огареву: «Дай бог успеха Бакун, переводу Маркса; я одного не по- нимаю: почему же он держал под сурдин- кой свои спошения с ним? Вся вражда моя с марксидами из-за Бакунина…» (Герцен, XXI, 490). Бакунин и здесь сыграл свою роль интригана. Д. ОСИПОВ.

Двойная Маркс посвятил Герцену злое, но пра- вильное примечание в первом томе «Ка- питала», Герцен посвятил Марксу злую и неправильную характеристику в «Былом и думах». Герцен встретился с Марксом в эмигрант- ской среде Парижа. Маркса и Герцена раз- деляли глубокие принципиальные расхо- ждения. Маркс связывал революционное обновле- ние Европы и всего мира с победным дви- жением коммунистического пролетариата. в Герцен ошибочно считал, что обновление Европы начнется с России, которая осу- ществит «русский» социализм на основе крестьянской общины. Но Герцен был не только утопическим «социалистом»-пародником. Он был рево- люционным демократом своего времени. Маркс писал Энгельсу в феврале 1863 г., разгар польского восстания: «… ты дол- теперь внимательно (следить) за «Ко- локолом», ибо теперь Герцену и К° пред- ставляется случай доказать свою револю- ционную честность…» (ХХШ, 134). Мы знаем, что позиция Герцена во время поль- ского восстания была безукоризненной по- зицией революционного демократа. Герцен доказал свою революционную честность. Народничество Герцена было основанием расхождения между Марксом и Герце- ном. Но само по себе оно не было бы пово- жен для

d)

дючен LEBO редел

соторо   dure

НОВЫЕ ИЗДАНИЯ ГЕРЦЕНА

цена (тираж 35 тысяч экземпляров); вы- ходит массовое издание избранных произ- ведений. К юбилейным дням Гослитиздат выпу-

Гослитиздат подготовил несколько новых изданий произведений Герцена. Вышел однотомник избранной художественной про- зы и публицистики (тираж 35 тысяч

экземпляров). В производстве находятся 5 стил отдельной брошюрой статью Ленина повести Гер- экземпляров). томов «Былого и дум». Отдельной книгой издаются А. И. Герцен (справа) и Н. «Памяти Герцена» (тираж 100 тысяч

D).





  



П. Огарев (18 июня 1861 г.).

построить действенное мировоззрение. «Первая необходимая задача,-писал Гер- цен,вопрос, от которого мыслящей голо- ве нельзя было отвернуться,состоял в разрешении мышлением отношения самого мышления к бытию, к предмету, к истине вообще». Ненавидя больше всего дуализм, усма- тривая в нем корень всех ошибок и шата- ний, тупик для науки, Герцен вслед за Фейербахом материалистически решал основной вопрос, и в этом его колос- сальная заслуга перед историей русской мысли. Говоря о судьбах философии нового времени, Герцен писал: «Отсюда неминуе- мо должно развиться единство бытия мышления; мышление делается аподикти- ческим доказательством бытия; сознание сознает себя неразрывным с бытием,--оно невозможно без бытия», «Сознание писад Герцен в другом месте … вовсе не по- стороннее для природы, а высшая степень ее развития». Противоположная точка зрения неверна и для науки не только бесплодна, кредна: «человеческое сознание без при- роль, без тела мысль, не имеющая моз- га, который бы лумал ее, ни предмета, который бы возбудил ее». и но А отсюда следовали и серьезные теоре- тические выводы: вместо ориентации фи- лософии на религию, этого, по выражению Фейербаха, «мезальянса» философии, не- обходимо было ориентировать ее на есте- ствознание. С другой стороны, необходимо было повернуть беспринципное эмпириче- ское естествоведение к материалистической философии. В этих гениальных для 40-х годов мыслях и заключалось основное со- держание герценовских «Писем об изуче- нии природы», к сожалению, оставшихся незаконченными. «Идеализм, - писал там Герцен, - соб- ственно для естествоведения ничего не сде- лал». И еще: «философия без естествоведе- ния так же невозможна, как естествоведе- ние без философии». Ленин высоко ценил эти взгляды Герцена и писал в 1912 го- ду: «Первое из «Писем об изучении при- роды», «Эмпирия и идеализм», на- писанное в 1844 году, показывает нам мыслителя, который, даже теперь, выше бездны современных естествоиспыта-  головойо

телей-эмпириков и тьмы тем нынешних философов, идеалистов и полуидеалистов». Эти философские взгляды Герцена были навеяны Фейербахом. В «Былом и думах» Герцен вспомнил это решающее, освободи- тельное влияние на него Фейербаха. «Ме- сяца два--три спустя проезжал по Новго- роду Огарев; он привез мне «Wesen des Christentums» *) Фейербаха. Прочитав пер- вые странищы, я вспрыгнул от радости. Долой маскарадное платье, прочь косно- язычье и иносказания, мы свободные лю- ди… не нужно нам облекать истину в мифы». Это событие относилось к 1842 году. Любопытно сравнить слова Герцена с заявлением Ф. Энгельса в «Людвиге Фейербахе»: «Тогда появилось сочинение Фейербаха «Сущность христианства»… Кто не пережил освободительного влияния этой книги, тот не может и представить его себе. Мы все были в восторге, и все мы сразу стали последователями Фейербаха». Маркс и Энгельс стали лишь на время последователями Фейербаха, В ближайшие же годы, преодолев ограниченность фейер- баховского материализма, они создали принципиально иной, диалектический мате- риализм, к которому Герцен лишь «вплот- ную подошел». Но в исторической перспективе велико и это мужественное и идейно высокое дело Герцена. Ленин писал: «В течение около полу- века, примерно с 40-х и до 90-х годов прошлого века, передовая мысль в России, под гнетом невиданно дикого и реакцион- ного царизма, жадно искала правильной революционной теории, следя с удивитель- цым усердием и тщательностью за всяким и каждым «последним словом» Европы и Америки в этой области. Марксизм, как единственно правильную революционную теорию, Россия поистине выстрадала полу- вековой историей неслыханных мук жертв, невиданного революционного гереиз- ма, невероятной энергии и беззаветности исканий, обучения, испытания на прак- тике, разочарований, проверки, сопоставле- ния опыта Европы» (том XXY, стр. 175). В этом мартирологе беззаветных идейных исканий лучших людей России на одном из первых мест и по времени, и по вели- стоит имя А. П. Герцена. *) «Сущность христианства».

ханистичность, между прочим в вопросах сознания. У старых материалистов, по его словам, «теория чувственного мышления была своего рода механическая психология, как воззрение Ньютона- механическая космология». Гегелевская выучка позволила Герцену нащупать и третий порок метафизического материализма - его антиисторизм, по идеа- лист Гегель «не пустил» Герцена дальше абстрактного историзма, Так, Терцен писал, старым материалистам «недостает историмеского понимания прошлых момен- тов мышления», но терцен, подобно бейер- баху, не дошел еще до понимания челове- ка, как «совокупности общественных от- ношений». Критикуя старый метафизический мате- тику классического немецкого идеализма, Терпен видел и всю односторонность, одно- бокость, а потому и неправильность совре- менного ему идеализма. «Гордость» немец- кого идеализма - «чистое мышление» - Терцен называл не иначе, как «схоласти- кой новой науки». «Феодализм пережил реформацию,пи- сал Герцен,-он проник во все явления но- вой жизни европейской…» «Феодализмгру- бый, прямой заменился феодализмом ра- циональным, смягченным; феодализм, веро- вавший в себя, феодализмом, защищаю- щим себя, феодализм крови - феодализмом денег». Что же это за новый схоластический феодализм в науке и философии, который сосредоточивает на себе еще более едкую критику Герцена? Это- идеализм. «Дуа- лизм схоластический не погиб, - писал Герцен, - а только оставил обветшалый мистико-каббалистический наряд и явился чистым мышлением, идеализмом, логиче- скими абстракциями». В этой своей кри- тике идеализма Геерцен идет навстречу историческому материализму и поистине останавливается перед ним. Герцена не удовлетворял ни метафизи- ческий материализм, ни идеализм. «С од- ной стороны, писал он, тяжелый ка- мень, с другой - ужасная пустота, насе- ленная призраками». Герпен понимал, что без правильного решения основного философского вопроса- об отношении мышления к бытию нельзя сдвинуться с места в философии, нельзя

ЛУППОЛ

И.

Философские взгляды Герцена Ленин писал о Герцене: «В крепостной России 40-х годов XIX века он сумел под- няться на такую высоту, что встал в уро- вень с величайшими мыслителями своего времени» (том XV, стр. 464). Ленин ставит Герцена в ряд славных имен, составляю- щих гордость русской мысли домарксист- ского периода. Вместе с тем Ленин указы- вает и время формирования общественно- политических и философских взглядов Гер- цена: сороковые годы прошлого века. Это было время, когда буржуазная фи- лссофская мысль, совершив последний ве- личайший взлет, обнаружила свою несо- стоятельность. Взгляды Гегеля получили распространение в европейском образован- ном обществе и сделали невозможным воз- врат к метафизической философии XVIII века. Но гегелевская школа была уже в процессе распада; гегелевский идеализм уже подвергся атаке со стороны Фейербаха. Исторический смысл великой «философ- ской разборки» в знаменательный канун 1848 года заключался в том, что у самого порога революции обнаружилась не только несостоятельность философского идеализма, но также недостаточность фейербаховского материализма. На сцену выступил един- ственно последовательный материализм диалектический,- та революционная фило- софия пролетариата, которую создали Маркс и Энгельс. Терцен понял, что диалектика Гегеля представляет собой «алгебру революции». Но на этом он не остановился. По словам Ленина, он «пошел дальше Гегеля, к мате- риализму, вслед за Фейербахом». «Герцен вплотную подошел к диалектическому ма- териализму и остановился перед истори- ческим материализмом», т. е. достиг выс- шего уровня, возможного для мыслителя домаркомстского периода. Тотчас же после 1848 года со всей явственностью обнаружилось, что револю- ционность буржуазной демократии Европы уже умирала, и замечательно, что Гер- себе силы отказаться от ил-и цеп нашел в люзий буржуазного демократизма. Он вы- ступил против либерально-буржуазной точ- ки зрения, Он пытался итти дальше, к со- циализму. Но своеобразие эпохи заключа- лось в том, что, как гениально замечает Ленин, «революционность социалистическо- го пролетариата еще не созрела». Герцен в области социальных взглядов оставался на домарксистских позициях, на позициях утопического социализма. Применительно к России Герцен, по словам Ленина, «видел «социализм» в освобождении крестьян с зе- млей, в общинном землевладении и в стьянской идее «права на землю», Но в этих идеях по существу не было, - как говорил Ленин, - «ни грана социализма». В политическом отношении Герцен вре- менами отступал от демократизма в сторо- ну либерализма. Но при всех колебаниях Герцена «демократ все же брал в нем верх» (Ленин). А когда уже в шестидеся- тых годах Герцен присмотрелся к револю- ционным устремлениям русского народа, он «безбоязненно встал на сторону револю- ционной демократии против либерализма, Он боролся за победу народа над царизмом, а не за сделку либеральной буржуазии с помещичьим цзрем. Он поднял знамя рево- люции» (Ленин), т. е. снова оказался у высшего предела революционной мысли домарксистского, допролетарского периода русской революции. * * * кре-смешно, лизма, но в то же время не закрывал глаз и на односторонность идеализма. Герцен писал: «Эмпирия (на языке Гер- цена это соответствовало понятию: риализм.- И. Л.) была открытой протеста- цией, громким возражением против идеа- лизма, такою она и осталась: что ни ле- лал идеализм,эмпирия отражала его. Она не уступила шагу». И здесь же в при- мечании добавлял: «Нужно ли повторять, что эмпиризм в крайностях своих нелен, что его ползанье на четвереньках так же как нетопырьи полеты идеализма» («Письма об изучении природы»). Герцен едко и саркастически критико- вал старый материализм прежде всего за его метафизичность и мертвенность. Тот, кло утверждает природу, как нечто мерт- вое, заранее обрекает себя на невозмож- ность познать ее. «Обыкновенно, - писал Герцен,-приступая к природе, ее свин- чивают в ее материальности… но природу остановить нельзя: она--процесс, она--те- чение, перелив, движение… Если вы на олно мгновение остановили природу, как нечто мертвое, вы не токмо не дойдете до возможности мышления, но не дойдете до возможности наливчатых животных, до воз- можности наростов и мхов; смотрите на нее, как она есть, а она есть в движе- нии» («Письма об изучении природы»). Старый метафизический материализм не мог найти перехода от природы к мышле- нию и, с другой стороны, не понимал активной роли мышления в познании при- роды. Для Герцена же сознание есть «дея- тельность не внешняя предмету, а совсем напротив - внутреннейшая внутренность его». Герцен цисал и еще определеннее: «Мышление без действия- мечта». Из этого видно, как мучительно билась мысль Терцена, чтобы преодолеть метафизическую односторонность старого материализма и притом сохранить материалистическую ос- мате-то нову сознания. Не менее ясен был Герцену и второй не-

Буржуазные исследователи всячески пы- тались оторвать философские взгляды Гер- цена от материализма и выдавали их за идеалистические взгляды. Между тем, во- оружаясь против старого, метафизического материализма, Герцен не отказывался от ма- териалистического решения основного фи- лософского вопроса - об отношении мыш- ления к бытию. Пройдя выучку гегелевской диалектики, Герцен легко подмечал всю ограниченность

пороки старого созерцательного материа- достаток старого материализма- его ме-