5

МАЯ 1937 г., № 120 (7086)



ПРАВДА

Прибытие

В одну ночь 12 апреля на нашей оборонной стройке происходил слет стахановцев. Мы сидели в уютном здании и рассказывали друг другу, как работаем, как выполняем обязанности, налагаемые на нас Сталинской Конститу- цией. В разгар работы слета в зал неожи- ланно вошел руководитель стройки тов. Константинов и, волнуясь, сказал: Товариши, на станцию пришел маршрут с пементом. Цемент может погиб- нуть от дождя. Склада у нас нет, его надо срочно построить. - Хорошо, -- сказал я, - мы его по- строим. - Какой нужен срок? -- спросил Кон- стантинов.

испанской

Вас. ЛЕБЕДЕВ-КУМАЧ Двадцатый Май страны Советской Певучий вихорь майских дней, Весенний праздник наш советский Я вместе с дочерью моей Люблю и жду тебя по-детски! Моей дочурке -- восемь лет, Она - отличница учебы. Мне - тридцать восемь, я - поэт, И Май мы крепко любим оба: Наряды пестрые витрин, Веселье звонких демонстраций, Прозрачных дней аквамарин И блеск ночных иллюминаций… Недаром всюду на меня С улыбкой мудрой смотрит Сталин. Он знает пульсы всей страны И знает, как стране живется. Он - весел, значит - мы сильны, - Уж он-то зря не улыбнется! Я горд и рад. Но мне успех Напрасно голову не кружит. Нельзя не замечать прорех, Успех с зазнайством часто дружит. А нам, питомцам Октября, Дружить с зазнайством неприлично. И правду смело говоря, Нельзя кричать, что всё -- отлично. Нельзя! Веселый критик Май Найдет и высветит из яны, Как лаком их ни прикрывай, Как ни накладывай румяна. И, крикнув от души «ура!» Во славу Родины и Мая, Нам надо завтра, как вчера, Работать, рук не отнимая. Не зря на нас из разных стран Глядят с надеждой и волненьем Глаза рабочих и крестьян, Любуясь каждым достиженьем. Эй, солнце майское, свети, Чтоб твой огонь скорее выжег Всю плесень с нашего пути- Рвачей, предателей и выжиг! Свети, лети во все конпы, Как солнце, - сталинское слово! Шагайте, новые бойцы, - Оплот народа трудового! Взвивайтесь, песни, веселей, Звучи сильнее, голос детский! Цвети, весна страны моей, Двадцатый Май страны Советской!

БОЕВОИ ДУХ ИТАЛЬЯНСКИХ РАБОЧИХ ЖИВ! Еще в 1925 году фашистские газеты Италии писали, что первомайские «крас- ные оргии» навсегда ушли в прошлое и больше не вернутся. Но утром первого мая того же года на самой вершине Миланско- го собора развевалось огромное красное зна- мя. Оно висело долго; не так легко до- браться до того места, где его укрепили. «Мертвая» компартия попрежнему живет! Проходит год. Подготовляются исключи- тельные законы. Аресты, покушения, каз- ни, каторжные приговоры. Но трудящиеся не отказываются от своего первого мая. Красные знамена, революционные надписи на стенах, плакаты, листовки. Кое-где да- же бастуют. Проходит еще один год. Фашистские га- зеты пишут, что итальянские рабочие и крестьяне с энтузиазмом празднуют 21 ап- реля---годовщину «похода на Рим» и что все довольны фашистским режимом… Не- смотря на это, власти мобилизованы к 1 мая. Туристы констатируют поразитель- ное «спокойствие» во всей Италии. После лихорадочной работы, проведенной поли- цией накануне 1 мая, в стране становит- ся еще… спокойнее. Тюрьмы переполнены, коммунисты, по хвастливым заверениям чернорубашечников, больше не существу- ют. Но кто же попрежнему выпускает еже- годно первомайские коммунистические га- зеты и листовки? Наступает 1935 год, год войны с Абис- синией. Специальный фашистский трибу- нал успливает свою работу. На улицах раздается барабанный бой, наршируют юноши, которым школа при- вила чувство ненависти к абиссинскому народу. Коммунистическая партия зани- мает пораженческую позицию. Она призы- вает брататься с абиссинцами. …«Внимание! Внимание! Говорит радио- станция Милан. Радиостанция итальян- ской компартии. Она будет сегодня вече- ром передавать в 22 ч. 45 м. на волне 28 метров. Передача начнется «Интерна- ционалом» и закончится гимном Гарибаль- ди. Слушайте Милан! Один раз в неделю миланская радиостанция устраивает пере- дачу специально для членов партии. Вы- сказывайте свое мнение о передачах, да- вайте нам указания, Товарищи имеют воз- можность быть каждый день в курсе пе- редач Миланской радиостанции». Что это, «загробный голос»? Нет. Это Миланская радиостанция призывает трудя- щихся ь орьбе. Она рассказывает о Со- ветском Союх, о его великих завоева- НИях. Миланская радиостанция расстазывает правду об испанских событиях, о героиз- ме республиканских войск, интернацио- нальной бригады и батальона «Гарибаль- ди», превращенного теперь в бригаду, об их борьбе против палачей испанского на- рода, против Франко, Муссолини, Гитлера. Миланская радиостанция призывает итальяниев к об единению в борьбе про- тив фашизма и капитализма, к созданию для этой цели великого народного фронта, как это сделали французские, испанские и итальянские трудящиеся в батальоне «Гарибальди»; куда вступило много «добро- вольцев» и бывших фашистов, посланных обманным образом Муссолини в Испанию. Полиция тщетно ищет радиостанцию, но, несмотря даже на содействие папы Пия XI, она не может ее нигде обнаружить. Под прекрасным небом Италии идет борьба, идет подготовка к 1 мая, к перво- майскому дню борьбы с фашизмом, дню об единения трудящихся. …«Говорит радиостанция Милан». Она говорит в 1937 году! ДЖЕРМАНЕТТО.



делегации в СССР (По телефону из Ленинграда от специального корреспондента «Правды») и Jистера. теже, они сформировали дружину и отпра- вились на фронт. В их числе был Мануэль Гонсалес, шахтер свинцовых копей. После трех месяцев боев было признано целесо- образным вернуть часть бойцов на работу. Ныне Мануэль Гонсалес снова работает на своей шахте. … Добыча значительно поднята, -- го- ворит он, -- можете мне поверить. 23-летний Хозе Алкала Замора, сын бывшего президента республики, член ком- мунистической партии. Он рассказывает о себе, о сврем брате, недавно произведенном в лейтенанты на арагонском фронте. - Только слепые и предатели, - гово- рит он,-- могут утверждать, что война, ко- торая сейчас происходит в Испании, это не национальная война за независимость на- шего народа. Франко продался фашистам, чужеземцам, и песенка его спета. Делегацию возглавляет молодой парень с энергичным лицом крестьянина. Он - крестьянин из Валенсана, из Галисии. В момент мятежа губернатор провинции, убежденный республиканец, назначил ком- муниста Гайосо - теперешнего председа- теля испанской делегации - правитель- ственным делегатом округа. Галисия ока- залась в руках мятежников с первых дней мятежа, но ряд деревень, в которых органи- зовал крестьян Гайосо, сопротивлялся до 10 сентября. Лишь когда натиск мятежни- ков усилился, Гайосо с группой бойцов от- ступил на португальскую территорию. Пор- тугальское правительство заключило его и его товарищей в концентрационный лагерь. мо-Вму удалось вернуться обратно в Испанию, в настоящее время он является политиче- ским комиссаром 4-го батальона дивизии * * * Трое суток не смыкала глаз команда теп- лохода. По самым оптимистическим расче- там, теплоход по техническим причинамне мог прибыть в Ленинградский порт раньше 30 апреля. Делегаты не смогли бы тогда попасть к 1 мая в Москву, на парад. Но теплоход с честью оправдал имя, которое он носит. С колоссальным напряжением, под- линно стахановскими методами работала команда, и в 7 часов вечера 29 апреля, когда рабочие города Ленина запрудили на- бережную порта для встречи дорогих го- стей, теплоход пришвартовался к пристани. Испанские делегаты вышли со своим развернутым трехцветным знаменем, зна- менем демократии и мира, под которым бо- рется испанский народ против фашистов. На теплоходе вместе с 23 испанскими делегатами прибыли 19 делегатов из Англии, Соединенных Штатов Америки и Канады. Под звуки «Интернационала» на испанском, английском и русском языках открылся митинг. С приветствием от облпрофсовета высту- пает тов. Розанов. Ему отвечает Гайосо. Он выражает непоколебимую уверенность в победе испанского народа над мятежниками и фашистскими интервентами. За ним произноси ко длвала дицам и Замора. - Еще на те советскими морякае-Крос, На теплоходе «Феликс Дзержинский» все - команда, американские, английские и канадские делегаты -- улыбались, глядя на эту группу молодых, жизнерадостных людей. Они пели советские песни на ис- панском языке: «Я другой такой страны не знаю» и «По долинам и по взгорьям». Из 23 испанских делегатов, прибывших в СССР к майским празднествам, большин- ство - молодежь. Героический Мадрид послал в Советский Союз пять делегатов. Франсиско Морале- да -- механик электрозавода «Стандарт- Электрика», представляющего крупное пред- приятие, работающее на оборону, Ви- сенте Эрнандэс - секретарь союза ра- бочих авиапромышленности, комму- нист. Анхель Антем записался доброволь- цем в армию, работает в знаменитой брига- де по обучению кадров и сбору материа- лов на нужды обороны. Сурвано Рамон - рабочий-пищевик, член Обединенного сою- за социалистической молодежи. Вместе с этими четырьмя мадридцами прибыла на- родная учительница Авилия Перейта, член партии «республиканская левая». Не- сколько месяцев назал ее муж погиб из фронте у Сигуэнсы. Она с удвоенной энергией продолжает работать в союзе ис- панских женщин-антифашисток, которыми делегирована в СССР. Пять делегатов из Каталонии. Педро Ар- науда- член обединенной социалистиче- ской партии Каталонии, работает на заводе «Дженераль Моторс» в Барселоне. Висенте Марко - рабочий-металлист из Барсело- ны. Работает на заводе, производящем торы для сухопутного и водного транспор- та. Он и другой барселонский делегат, Хуан Гальвардес, строительный рабочий, состоят членами анархо-синдикалистской Национальной конфедерации труда. Дисциплина!--рассказывают они.- Да, раньше мы этого не знали. Теперь для каждого рабочего в Испании ясно, что дисциплина--залог уничтожения фашистов. То же говорит и Эвелио Мартинес, рабо- чий-стекольщик из Каспэ, член федерации анархистов Иберии. В настоящее время он работает в органах снабжения Арагонии. Пятый каталонский делегат - Селестино Боада-мелкий арендатор, член «Союза ра- бассейров» (мелких арендаторов)засыпает нас вопросами о положении крестьянства в Советском Союзе. Его главное стремле- ние-побывать в колхозах, ознакомиться с работой и бытом советской деревни. Из Южной Кастилии рабочие-горняки делегировали ＿ крепильщика Эмирхильдо Мансильо и Висенте Вьеко. Оба работают на ртутных копях в Альмадене. Пласидо Карретеро, левый социалист, делегирован союзом пекарей Альмерии, обслуживающим фронт Гренады. Валенсия представлена рабочим химиче- ского завода Франсиско Бенито, членом компартии. Испанский республиканский флот коман- дировал двух делегатов, Рафаэль Лякамбра моряк с крейсера «Мендес Нуньес», член Об единенного союза социалистической мо- лодежи, Ансельмо Диас - артиллерист с крейсера «Мигуэль Сервантес», делегиро-

- Сутки, - ответил я. Руководитель строительства и некото- рые другие участники собрания недоверчи- во покачали головой. -Сколько же вам надо бригад? … спросили меня. - Я обойдусь своей… Кто-то засмеялся. Мне не верили. Тогда подошел ко мне другой бригадир--Гонча- ров и говорит: Мы будем строить склад двумя бригадами и построим его не за сутки, а за ночь. Со слета, собрав свои бригады, захва- тив инструмент, мы отправились на работу. Темнело. 27 плотников быстро взялись за дело. Сами подносили материал, сами укладывали и прибивали гвоздями доски. Люди не замечали ни холода, ни усталости. Когда показалось солнце, все увидели: там, где вчера был пустырь, сегодня стоял го- товый склад. То, над чем надо было рабо- тать полмесяпа, мы сделали в одну ночь. Маршрут с цементом был спасен для нужа обороны. ИВАН ЗУБКОВ. Бригадир плотников N-ского строительства. 37

Прошла кипучею волной Пора предпраздничной работы, И нынче я со всей страной, Помолодевший, «выходной», Иду, отбросив все заботы. Спешить не надо никуда, И с гордостью, но без зазнайства, Я -- пайщик общего труда --- Любуюсь на свое хозяйство. Иду, смотрю по сторонам… Толпа течет- и я туда же. И вся Москва и вся страна Как будто говорят: -- Что скажешь? Не правда ли, мы подросли? Смотри- вот школы, вот больницы… И прямо с Волги корабли Приходят к берегам столицы! И там, где, вставши на ребро, Булыжник под копытом грохал, Вверху - гудрон, внизу - метро, И сквер разбит совсем неплохо! Не правда ли, мы подросли В сравненьи даже с прошлым маем? Смотри, как мы вперед ушли, А мы ведь всей страной шагаем! ＿ - Да! Мы растем день ото дня, Мы крепче и богаче стали. 

Дальний Восток. КУКРы



майского встретившись с



и иностранными ра- чими,-говорит Алкала Замора,- мы Бедились в гасокрушимой силе проле- солида тарскойности, Фашизм будет раз- громлен. да здравствует Испания, да здрав- ствует Советский Союз! От имени английской рабочей делегации выступил генеральный секретарь союза железнодорожников Скуенс. * * *

ван командой своего корабля и централь   Uu Хозе ным комитетом флота. Диас неоднократь участвовал в бомбардировке Сеуты, Ме- лильи и Кадикса республиканским флогом Франсиско Вера до мятежа был рабочим в Севилье. В продолжение пяти межшев он укрывался от фашистов, которы2» знали, что он принадлежит к Обелиленному союзу со- циалистической молоджи. Ему удалось бе- жать республиканцам. Он немедленно вступил в строй и в настоящее время со- стоит пулеметчиком в 16-й бригаде на кор- довском фронте, бригаде, которой коман- дует Педро Мартинес Картон, член ЦК ис- панской компартии. Как только горняки Линареса (Андалу- зия) получили сведения о фашистском мя-

Председатель испанской делегации Фран- сиско Гайосо и Хозе Алкала Замора просят передать от имени испанской делегации следующее заявление для «Правды»: «Передаем через «Правду» наш пла- менный привет советскому народу и его вождю товарищу Сталину». Л. ВОЛЫНСКИЙ.

Никсы

Фашистская «кухня войны».

Рисунок художников Кукрыниксы.

ли. Впереди Манчжурия, неведомая крас- ная Россия. Крестьянский сын, новобранец Гумпэййдолжен спасать империю. Молодой солдат Гумпэй вспоминает военные наста- вления: «Смейся, отправляясь в обятия смерти. В этом и заключается долг сол- дата, долг службы императору». Полк выстроился на плацу. Полковник, грузный и усталый, вышел к строю. - Солдаты, император отправляет наш полк в Манчжурию на первую линию обо- роны империи… Солдаты, вы, не задумы- ваясь, должны выполнить свой долг. На- ша страна бедная и маленькая, она зады- хается на островах… Мы добудем новые земли, новые страны. Империя станет ве- ликой и богатой. - А недоимки не сняли, - чуть ли не вслух подумал Гумпэй. Кагуры станут на- берно богаче после его, Гумпэя, смерти. - Солдаты,сорвав голос, сипел пол- ковник. --- За Хинганским хребтом таит- ся извечный враг - красная коммунисти- ческая Россия… Солдат погрузили в вагоны под утро. Застучали, запели колеса. В вагоне было тихо. Солдаты молчали, словно погружен- ные в сон. Но никто не спал. Люди дума- ли о будущем и о прошлом. Унтер Камики вышел на середину ва- гона. «А ну, затянем песню о сказочной стране Урал!» Он начал, и молодые солла- ты нехотя подтинули. Стук колее заглушал песню. Голоса солдат тонули в этом шуме, и только унтер, перекрывая всех, кричал: Из-за снежных утром бурь, средь Ураль- ских гор, Если б умереть пришлось, встречая снежный шторм. Средь снегов ночных в сибирских пу- стырях-полях, Если б умереть пришлось, потонув в снегах, Мы с улыбкой на устах стали б умирать. Гумпэй вдруг оглушительно захохотал. Песня оборвалась. Побагровевший унтер бросился к солдату. Солдат продолжал сме- яться. Это был судорожный хохот сума- сшедшего. Камики протянул руки к горлу солдата. Но Гумпэй отшвырнул унтера п занял его место у выхода вагона. - Солдаты, смейтесь, отправляясь в об ятия смерти, -- крикнул он и захохо- тал вновь. Ошеломленные солдаты жались в сторону от Гумпэя. Молодой солдат, по- вернувшись к выходу, нырнул под колеса. Небо упало на землю, и глазам Гумпэя раскрылось будущее. Он видел его… Поезд уходил вперед, и колеса надрывно стуча- ли: Хин-ган, Хин-ган, Хин-ган.

мии, миссия которой заключается в осво- бождении народов Китая, Монголии, Сиби- ри и обединении их под эгидой Японии. - А в самой Японии, - зло кричал капитан, - появились силы, которые ме- шают императору управлять народом, - это коммунисты. Их необходимо истребить без остатка. Солдаты! Внимайте! - вы- крикивал командир. - Уже давно звонит колокол набата… Надо очнуться от сна долгой ночи и уничтожить самую тень коммунистов в Японии… Утром вышел приказ о переброске полка в Манчжурию. Засуетились, забегали унте- ра. Погрузку назначили на ночь. Солдат из казарм не отпустили, но дали им на отлых два часа. После вечерней переклич- ки каждому солдату разрешили написать родным открытку со стандартным тек- стом о том, что часть «временно, на ма- невры, отбывает на север Японии», Перед самой погрузкой нескольким солдатам вы- дали письма от родных. Получил письмо и Гумпэй. Отец писал коряво и неразборчиво. Иероглифы тесни- лись в кучу, сливаясь с большими кляк- сами туши, аккуратно расставленными цепзором. «Сынок… все же здоровы… Те- бе ничего не остается… Служи верно им- ператору, Урожай сняли малый, слишком много было дождей. Запасов… до нового урожая, Решил отправить твоего брата Та- ники на заработки в город… голодных ртов. Говорили, что солдатским семьям сло- жат недоимки по налогам… и старый Ка- гура требует арендной платы, грозится согнать с земли… Спроси начальника, по- чему с солдатских семей тянут…». Цензор старательно вымарал письмо старика. Но Гумпэй, читая письмо, видел деревню, за- топленные поля, набухшие от влаги зерна риса, всесильного хозяина деревни - по- мещика, злобного старика Кагура. -Читаешь? - спросил унтер Камики. Гумпэй смолчал. -- Дай-ка я посмотрю.- Гумпэй протянул унтеру письмо. - Такого закона не было, чтобы отме- нять налоги с солдатских семей, -- забор- мотал Камики. - Кто же будет тогда пла- тить за твою пищу и одежду, которую днет армия? Кто будет покрывать воен- ные расходы? Старик твой не знает этого? Гумпэй не заметил, как отошел от него унтер, унося письмо. Он думал о том, что осталось за стенами казармы. Прошлое не ушло, оно стережет его и других Гумпэев. И туманная дымка будущего облекается в плоть. Сын Кагуры остался дома. Гумпэя взяли в армию служить верой и правдой императору и Кагуре, Отца сгонят с зем-

вления. души, не любил отвечать на вопросы, и солдаты не спрашивали его ни о чем. Однажды сосед Гумпэя по строю-Суги- мура нашел густо исписанный листок. Он прочел его вместе с Гумпаем. «Молодые солдаты, - написало было в этой буваж- ке, - требуйте от офицеров, чтобы они сказали вам правду о Манчжурии. Знаете ли вы, что в этой китайской стране еже- дневно погибает пять японских солдат. А войны там еще нет. Она только готовится. Молодые солдаты, не давайте себя обманы- вать, будьте всегда на-чеку». Листовку подписал «Старый солдат». Когда кончили чигать, перед солдатами неожиданно вы- рос унтер Камики. Раз яренный, он заши- пел на них: -Какого чорта прохлаждаетесь здесь! Марш в казарму! Строевыми занятиями и стрельбами сол- дат доводили до изнеможения. Падая на койку, они мгновенно засыпали. Для жиз- ви, для мыслей не оставалось времени. Унтер Камики иногда замещал лейтенанта, читая солдатам газеты, военные наста- -Верьте своим начальникам, которых выбрал ваш император,--гнусил унтер.- Не забудьте, что без доверия к старшим немыслим успех в бою. Как бы ни каза- лось вам странным, быть может даже ноисломнимым приказание вашего началь- данжны костьми дли приве- - Господин унтер, верно, что в Ман- чжурии каждый день погибает пять япон- ских солдат? - прервав вдруг чтение, спросил Гумпай, Камики часто заморгал, развел руками, вскочил и крикнул: «Смир- но!» Солдаты застыли. Унтер подошел к Гумпэю: - Кто это тебе сказал? - Я слышал об этом еще в деревне. - Дурак! Такой вещи не может быть. В этой стране парит порядок. Народ дово- лен нашей властью. И все, что ты слышал в деревне, забудь. Время шло. Новобранцы стали солдата- ми. Однажды вечером в казарму пришел командир роты и целый час рассказывал о кознях красной России. Капитан говорил о том, что во Владивостоке существует ла- боратория, которая изготовляет адские ма- шины, вызывающие землетрясения на японских островах. Русские, - говорил он,строят плотину в Татарском проливе и собираются отвести к себе теплое морское течение Куросива. Из-за этого Япония по- кроется льдами и погибнет. Он говорил о беспримерном рыцарстве императорекойар-

ли ДАн

Жизнь и смерть рядового Гумп  быть призванными в ряды защитников трона. Империя переживает великие за- труднения, на армию возлагает надежды император. Будьте верными и бесстрашны- ми солдатами… В минуты тягостных испы- таний, когда трупы громоздятся на трупы, когда выступит сотня и падет сотня, вы- ступит тысяча и падет тысяча, японский солдат не должен страшиться ити на смерть, не должен томиться тревогой, На- оборот, он скорее должен испытывать ра- дость… Для него увидеть перед собою смерть - все равно, что вернуться на родину, и в этот момент мысль о смерти, как таковой, уже не должна приходить ему в голову. По самой природе вещей смерть- это факт, которого человеку в своей жиз- ни избежать невозможно. Да во время сра- жения она вовсе не вызывает особенного ужаса. Самое постыдное и самое ужасное для солдата- это не быть в состояний пасть за императора тогда, когда это нуж- но, и там, где это нужно… Полковник остановился, пытливо обегая глазами лица солдат. Они стояли, как исту- каны, немые и поподвижные. Полковник софию жертвенности во имя императора им внушали в школе, на пунктах допри- зывной подготовки. Гумпей стоял в четвер- том ряду. Он слышал это уже много раз. * * * Гумпэй, как и другие новобранцы, по- степенно привыкал к казарме, к военной жизни. Писем из дому не было. Быть мо- жет, и были, но Гумпэй их не читал. Чи- тать письма родных солдату не обязатель- но. Для этого существуют унтера, кото- рые заменяют отца и мать солдату. Казар- ма жила своей особой жизнью. Весь день солдат занимали строем и на стрельбише. Вечером в казарму на полчаса загляды- вал лейтенант и читал солдатам газеты. Речь всегда шла о красной России, за- океанской Америке, неискреннем Китае, норовящем на каждом шагу обмануть Япо- нию. Из Манчжурии всегда приходили от- радные известия. Эта, некогда несправед- ливо захваченная китайскими варварами страна, наконеп, освобождена японцами. Манчжурия медленно, но верно превра- щается в рай. Лейтенант всегда читал без «Из Манчжурии все чаще приходят вести о том, что япон- ские солдаты, не желая воевать, кончают самоубийством»…   Газета «Секки» (нелегальный орган японской компартии). дал-князь насаждал среди своих рабов шпионов и доносчиков, Феодалы ушли. Система осталась. Писарь по очереди вводит призывников в кабинет начальника. Майор вниматель- но оглядывает призывника. Ты еще не солдат, - мягко говорит он. Можешь стоять вольно. Ты-ново- бранец. Это должна быть самая счастли- вая пора твоей жизни. Как приятно чув- ствовать себя молодым и стоять на желан- ном пороге. Я вспоминаю свою молодость, Теперь ее не вернешь. Скажи-ка, Гумпэй, нет ли среди твоих друзей коммунистов? - Нет, - отвечает придушенным го- лосом покрасневший Гумпэй. - Ты будешь хорошим солдатом. Сол- дат это слуга императора. Армия это руки и ноги императора. Понял? Ступай! Гумпай, который ничего не понял быстро посидает кабинет майора. Но он своей очереди другие новобранцы. Гумпай выходит на площадку возле штаба баталь- она. Здесь уже давно стоит очередь в цейх- гауз за обмундированием. Получивших обмундирование новобранцев унтера уводят в казарму. Гумпэй сбрасывает халат и надевает новые штаны, куртку. Унтер брезгливо просматривает вещи Гумпэя. Он долго разглядывает кусок газетной бумаги и бурчит себе под нос, не глядя: Гумпэй. - Где взял это дерьмо? - Нашел на улице, - тихо говорит Солдат не должен читать газет, кро- ме специальной солдатской газеты. Запом- ни это навсегда. - Смирно! --- командует унтер. --- На площадку, кругом марш! Гумпэй точно выполняет команду. На площадке новобранцев построили повзвод- но. Из штаба вышли офицеры и медленно пошли вдоль строя, внимательно всматри- ваясь в лица новобранцев. Появился пол- ковник. Строй замер. …Поздравляю вас с высокой честью

Унтер Камики равнодушно оглядывал людей, заполнивших всю площадь двора. Крестьянские парни с узелками в руках, молодые рабочие в обтрепанных халатах, студенты в черных роговых очках броса- ли на Камики взгляды, полные почти- тельности. Сегодня судьба этой еще зе- леной, но уже чахлой молодежи проводит черту, делит жизнь на две части: прошед- шу сотканную из невзгод и случайных жальих радостей, и будущуюневедомую, наплывающую, как туманная дымка. За высокими бревенчатыми воротами призывного пункта остались бережно об- работанные поля, жадно прочитанные кни- ги, осталась жизнь, не раскрывшая своего смысла. Этих людей согнали сюда из окрестных деревень, рабочих кварталов, со школьных скамей. Сегодня призыв… доди стоит молча, наклония головыы, словно клубоко погруженные в лумы. Но шие. Лишенные привычного, они томятся бездельем, изнурительным ожиданием. - Идите, идите, солдаты… Время от времени писарь появляется в дверях канцелярии и сиплым, простужен- ным голосом выкрикивает фамилии при- зывников. Вызывает по пять человек сра- зу. Призывники идут вяло, неуверенно. Унтер Камики подталкивает их в спины. Писарь подолгу опрашивает вызванных, заполняет формуляры четким бисером пероглифов. Это только проформа. За людь- ми следили все два десятка лет их жизни. Сельский староста, учитель, помещик, по- липейский, монах, опекающий деревню,-- они все присматривали за малышом, школь- ником, юным крестьянином или рабочим. На столе начальника призывного пункта лежат толстые тетради, и в них жизнь каж- дого призывника аккуратно разложена по страницам. В этих тетрадях-грубые, но верные слепки поступков, настроений, спо- собностей, всего того, что рисует характер, показывает человека. Это старая система присмотра, оставленная веками, когда фео-

1a-

Чт ло- ей, же- ко- гал- цего