„ЗА ТЕХ, КТО В МОРЕ! Льеса Б. Лавренева в Ленинградский театр драмы Пушкина начал свой сезон спектаклем HM. «За тех, кто в море!». Этот слек- такль--одно из наиболее интересных событий театральной жизни Ленин- града. В нем выразился тот под’ем, который неизменно испытываюг те- атр, его режиссеры и актёры, когда они получают пьесу, передающую чувства и мысли современного со- ветского человека. Можно с уверенностью сказать, что режиссер А. Музиль и актерский кол. лектив спектакля обогатили образы льесы своей сценической трактовкой. В спектакле видназинтенсивная рабо- та режиссерской и актерской мысли над внутренним психологическим co. держанием образов современных со- ветских людей. Главная актерская удаба в этом смысле—исполнение - В. Меркурье- вым роли капитана Максимова. Мер- курьев в спектакле решает не только мучительную для Максимова загадку гибели катера, за судьбу которого сн отвечает. Его волнует не только воп: рос о просчете в обозначении курса, по которому он должен был следовать для встречи с катером Боровекого и совместных боевых действий. Разу- меется, вопрос этот для него — очень болезненный. Он терзается гибелью судна и людей, с волнением думает о предстоящей ответственности. Но в такой же степени он поглощен размышлениями о том, как могла про- изойти такая несогласованность дей- ствий, такое нарушение контакта. в боевой обстановке, такая потеря «чув- ства локтя». Он до конца уверен в том, что не сделал ошибки в вычисле- ниях курса катера. Но он не допуска- ет возможности переадресовать вину Боровскому, или заподозрить его в преступлении; совершенном из-за тще” славия и карьеризма. Зритель видит, как Максимов гонит от себя эти не- вольно возникающие мысли. И’ потс-. му, что товарищ, по его мнению, вы- ше подозрения, он тверло отвечает на вопрос командира дивизиона: «Все может быть, возможно, я ошибся», хотя и уверен в невозможности про- счета. Когда тайна преступления Боровс- кого открывается, один из команли- ров упрекает Максимова в донкихот- стве. Но Максимов в исполнении Меркурьева не донкихотствует. Он просто не хочет, не может снять с се- бя ответственность. Он больше всего мучается тем, что не знает души сво- его товарища, с которым вместе заши- щает родину. Весь ход его напряжен- ных дум выражен в стиле игры Мер- курьева. В нем нет ни подчеркнутых ьнтонаций, ни эффектных поз. Но его вопрошающий взгляд выражает мучи- тельное размышление. Зритель видит В этом герое истинную душевную кра- соту, и судьба Максимова глубоко волнует его. Максимов — Меркурьев не фантазер. Он человек трезвого, ре- ального склада мыслей. Интеллектуально -содержательным. благородным человеком рисует Мер- курьев Максимова с первой же сцены спектакля: Семейная вечеринка в кру- гу друзей-командиров. Максимов спо- рит с Боровским о том, что такое слава. Текст, произносимый им в этой сцене, написан несколько декларатив- но. Но как тонко смягчает Меркугь- ев эту декларативность психологизес- кими деталями! Он вкладывает в каж- дую фразу глубокую убежденность. Максимов —самая значительная эк- терская удача Меркурьева за мнотие годы: Мы нривыкли вилеть Меркурь- ева в разных его ролях человеком добродушным, приятным и симпатич- ным. В роли Максимова он полЬ- зуется многими приемами своего традиционного амплуа, но они про- хорректированы здесь отличным чув- Театре им. Пушкина ством меры и такта, они подчинены значительно более высокому содер- ! жанию образа. Принцип нсихологического обога- щения образа помогает и Б. Жуковс- кому создать роль командира дивизни+ она. В пьесе командир строг, деловит, Жуковский окрашивает свою роль чисто русским лукавством, хитреной пожилого человека, владеющего боль- шим жизненным опытом и, умением роспитывать людей. Озабоченность воспитанием своих подчиненных скво- зит во всем его поведении. Прежде всего—это пристальное внимание к людям. Он то сердито нахмурен, то ворчлив, но вот лицо его на мгнове- ние вдруг осветится беглой улыбкой, и тут сразу открывается его отече- ская любовь к подчиненным. Он по- лон достоинства, но не напыщен. По- лон сердечности, но не сентименга- лен. Он учит, но не поучает. Это че- ловек с богатыми мыслями и чувст- вами. Особенно хорош Жуковский, когда он об’являет о своем решении отстранить Максимова от должности командира катера. Он ‘обязан так по- ступить. Но он любит: и ценит этогэ превосходного офицера’ и близкого его сердцу человека. И оба героя пьесы в этой напряженной cury- апии отлично понимают друг друга. Артист А. Борисов наделяет свое- ‘го Мишу Рекало—довольно схема- тичного в пьесе — очаровательной СОВЕТСКОЕ ИСКУССТВО ПЕРВОЕ ИСПОЛНЕНИЕ ВИОЛОНЧЕЛЬНОГО Фортепианный и скрипичный кон- перты Арама Хачатуряна давно стали излюбленными произведениями наших пианистов и скрипачей и пользуются широкой популярностью у нашей пуб- лики. Сейчас к этим двум его инструмен- тальным концертам прибавляется но- вый — виолоичельный концерт, не- давно написанный Хачатуряном ‘и на- днях впервые превосходно исполнен- ный Святославом Кнушевицким в сим- фоническом концерте Филармонии под управлением Александра Гаука. По одному оркестровому прослу- ниванию трудно бывает окончательно и полно судить о новом крупном про- изведении. Поэтому речь сейчас по- ка может итти лишь о первых общих впечатлениях от хачатуряновсксго концерта. `В искусстве Хачатуряна всегда привлекает, я бы сказал, юно- шеская свежесть, непосредственность и горячая искренность высказывания художника и, вместе с тем, его заме- чательное мастерство. Если бы к ком- позиторской технике приложимо было понятие виртуозности, Хачатуряна следовало бы назвать композитором- виртуозом,—так велика его власть над музыкальным материалом, так ненстощима его фантазия компози- пионного изобретения, ‘так’. мастер- ски и непринужденно умзет он рас- крывать перед слушателем содержа- ние своих композиций. Радует всем этим и внолончельный концерт. Му- сердечностью и чистотой чувств. В этом образе неожиданно. оптутилась свежесть, мепосредственность ХА’ рактера. Интересна и работа актера Н. Валь- яно, исполняющего роль механика Ан- дрюши Клобукова. Вальяно создает образ человека, одержимого любимым делом. Он тороплив, вз’ерошен, из’ясняется сбивчиво. Но ему свой- ственна красота души человека, цели- ком, безраздельно посвятившего себя ‘одному, главному для него делу. Тон- ко и благородно раскрывает Вальяно тему затаенной любви Жене Шабуниной. Он так бережно старается отвлечь Женю от тяжелых мыслей, что вы невольно восторгае- тесь чуткостью этого с вилу смешно- го и шумного человека. Глубокие психологические искания актеров в этом спектакле сказались и на исполнении роли капитана Боровс- кого актером А. Киреевым. Боровс- кий в исполнении А. Киреева — не злостный преступник, а человек, за- путавшийся в собственных слабо- стях, ставший жертвой своего тще- славия. В его душе происходит борьба. К сожалению, следов большой пси- хологической работы над своими po. лями нет в игре женского актерского состава спектакля. Ни Женя, жена Боровского (Инютина), ни Елена Ва- сильевна Горелова (Парамонова), ни мать командира дивизиона (Александ- ровская) ничем не могут привлечь внимания зрителя. Плоское, прямоли- нейное исполнение этих ролей дисгар- монирует со смелыми и оправдавшими себя исканиями главных исполните- лей спектакля. : В спектакле «За тех, кто в море!» нет особых постановочных эффектов, И вместе с тем это очень приподня: тый, окрыленный спектакль, овеянный мечтой о совершенном человеке нанге- го общества, мечтой, основанной на реальности, ибо реальны и явствен- ны в наших лучших людях черты ра- стущего коммунистического созна- НИЯ. Драматург Б: Лавренев нашел в ли- це основных исполнителей этого спек- такля истинных друзей. Произошло это потому, что актеров вдохновила пьеса о советской современности, в которой раскрыты чувства и мысли наших людей Р. МЕССЕР. Смотр творчества молодых мастеров архитектуры Союз советских архитекторов СССР проводит всесоюзный смотр творчест- ва ‘молодых мастеров архитектуры. В смотре участвуют молодые зодчие, уже зарекомендовавшие себя рабо- той по проектированию и строитель- ству, а также в научной деятельно- сти. Всесоюзному смотру предшествуют такие же смотры в союзных республи- ках и коупнейших областных цент- рах. В декабре в залах московского До- ма архитектора будет развернута большая выставка произведений мсло- дых мастеров архитектуры. Андрюшн К. зыкальное содержание этого концер- та на первый взгляд кажется давно знакомым. С первых тактов орке- стрового вступления мы попадаем B мир образов, ставших уже до изве- стной степени традиционными в му- зыке Хачатуряна. : Но, однако, чем далыше разверты- вается музыкальное повествование, тем яснее становится , что виолон- чельный концерт отмечен многими но- выми чертами, а старые и знакомые образы в нем освещены по-новому, да- ны в новом ракурсе, ином, непривыч- ном нам преломлении. Новое прежде всего в том, что виолончельный KOH- церт—произведение исключительно лирическое от первой до последней своей ноты. Лирическими являются и первая, несомненно лучшая, часть концерта и патетический монолог второй части. М даже в третьей ча- сти, в которой у Хачатуряна властвует стихия танцовальности, = компози- тор разрешает себе неожидан- ное большое «лирическое отступ- ление». Все это не значит, что в новом концерте нет вовсе драмати- неских коллизий, столкновения проти- воборствующих сил. Но если. они И наличествуют в произведении, то, во-первых, они не определяют его со- держание и характер и, кроме того, не достигают того! напряженного, тра- ‚гического пафоса, который так свой- ственен предыдущим сочинениям Ха- чатуряна, в особенности сочинениям военных лет — таким, как вторая сим-. фония и т. д. Можно сказать, что новый концерт залит мелодией. После краткого всту- пления оркестра (уже в этом вступле- нии, отметим, кстати, появляется «за- роды» той темы, которая потом ста- нет главной темой финала) на зыбком, КОНЦЕРТА АРАМА ХАЧАТУРЯНА «баюкающем» фоне аккомпанемента у солирующей виолончели появляется взволнованная и, вместе с тем, нежная лирическая мелодия, обаятельная в своей простоте и какой-то удивитель- ной сердечной песенности. Этот пе- сенный образ — образ чистой и ясной душевности, впервые взятый Хачату- ряном, как главный и ведущий в про- изведении, будет впоследствии в раз- ных вариантах и самых неожидан- ных превращениях появляться на всем протяжении концерта: он будет играть важную роль не только в разработке и репризе первой части (как это поло- жено уже, так сказать, «по закону» формального строения сонатного ал- легро), но и в третьей части, в финале. Здесь этот образ неоднократно будет возникать перед нами, как мимолетное лирическое воспоминание. Когда слушаешь концерт Хачату- ряна, именно этот образ, эга лейттема невольно особо концентрирует Ha ce- бе внимание. Она резко взылеляется среди всех музыкальных образов концерта ‘по своей интонационной структуре и по ладовой окрас- ке. Причем моментами создается вие- чатление, что не только сам по себе этот образ-тема многое — опреде- ляет в стиле и настроении всей му- зыки, но что его косвенные «влияния», его «отсветы» ошутимы на всем тема- тическом материале концерта, что именно его лирическая воодушевлен- ность, его ласковое «простодушие» умеряют тернкую остроту второй, та- кой типично-хачатуряновской, темы первой части, сдерживают стремите- льность танцовального движения фи- нала. И не потому ли, — хогя в му- зыке концерта, казалось, столь многое напоминает прежнего Хачатуряна, — так много в ней его излюбленных «оборотов речи», его устоявшихся приемов композиции, а порой даже откровенных реминисценций из преж- них произведений (как, например, в лирическом эпизоде третьей части), — ‘именно все же новые черты, новый дух являются определяющими и наи- более характерными ‘для виолончель- ного концерта. Не всегда наличие новых черт о3- начает начало нового этапа в творче- стве художника. Можно ли с уве- ренностью утверждать, что виолон- чельный концерт открывает собою но- вый этап в развитни искусства Хача- туряна? Об этом, пожалуй, говорить преждевременно. Но совершенно бес- спорно и важно, во всяком случае, од- но: если в непосредственно предшест- вовавшей виолончельному коннерту второй симфонии Хачатуряна господ- ствовала тема и настроения войны, то в виолончельном концерте мы ошуша- ем как бы высвобождение от трагиче- ких впечатлений и переживаний во- енных лет. Улыбкой нового, радост- ного дня озарено это первое после-! военное произведение. Хачатуряна. От- сюда, мне кажется, та легкость дыха- ния, та расторможенность и свежесть чувств; тот светлый, теплый лиризм, который так ‘радует и греет сердце, когда знакомишься с виолончельным концертом Хачатуряна — талантливым произведением вдохновенного и чут- кого советского художника. М. СОКОЛЬСКИЙ. ТЕАТР НА КОЛЕСАХ На одном из глухих полустанков Приморской железной дороги остана- вливается обыкновенный пассажир- ский поезд. Мз вагона вытаскивают `большие ящики и несут`их в здание местного клуба. К вечеру клуб ожи- ‘вает. Начинается спектакль передвиж- ного театра Приморской железной дороги. : Этот театр в конце года отметит свой двадцатилетний юбилей. За вре- мя своего существования театр пока- зал более пяти тысяч спектаклей, наездив по железной дороге свыше 225 тысяч километров и обслужив не менее двух с половиной миллио- нов зрителей, железнодорожников. — Наш академический! — шутят зрители этого театра, хорошо знако- мые с его лучшими артистами, имею- щие среди них своих давних любим- цев. Лвадцать лет работают в театре Е. Мостовская, Б. Чернова, П. По- пов, И. Фомин. С момента основания театра в pe- пертуаре его преобладали советские мии < Сценарий о /Л\ичурине Сценарий цветного художественно- го фильма Александра Довженко «Жизнь в цвету» — это повесть о ве- ликом русском ученом, преобразова- теле природы, гениальном селекцио- нере-садоводе И. В. Мичурине. Тема человеческой жизни, посвя- щенной служению народу, тема твср- чества, дерзновенной и плодотворной человеческой мысли, упорной и доб- рой воли, преобразующих жизнь и покоряющих природу, — одна из важ- -нейших тем советской художествен- ной кинематографии. — Творчествс, труд, строительство, преобразование всегда были самыми близкими поня- тиями для советского человека. Мичурин — человек могучего та- ланта, ученый, постигший жизнь ра- стений и научившийся создавать но- вые формы этой жизни, патриот, меч- тавший превратить Россию в цвету- щий сад, задумавший своими чудес- ными садами оттеспить снега бесплод- ных тундр к самому северу. Мичурия —явление необычайное и вместе с тем тиническое, характер, выдающий- ся и глубоко народный. Долгая, трудная, суровая и все же прекрасная жизнь Мичурина осзеще- на творческим вдохновением и герон- кой труда. Многочисленные испыта- ния, неудачи, беды, конфликты с до- революционным обществом, со средой, ненониманче, вражда, сисры с самим собой, с природой. с косностью и да- же мракобесием — все это прошел и преодолел Мичурин во имя народа... И поэтому он победил. Поэтому его открытия, его оцыт, его дело живут и после смерти ученого. Поэтому так чтиг весь мир имя Мичурина. Эти черты биографии Мичурина легли в основу сценария А. Довжен- ко, охватывающего около сорока лет жизни и деятельности героя, опре- деленного автором как кинематогра- фическая повесть. Биографические фильмы сыграли в развитии советского киноискусства видную роль. Это об’ясняется самым строем нашей жизни: расцветом чело- веческой ‘личности при социализме, вниманием к живому человеку и вы- текающим отсюда общественным ин- тересом к жизни передовых людей яарола. могущих служить образцом, предметом подражания, примером для всех советских людей. Именно поэто- му авторы лучших биографических произвелений всегда стараются под- черкнуть в жизни своих героев — современных или исторических — именно те черты, события, конфляк- ты, которые помогают зрителю о50- знать истинное величие героя, понять, чем именно велик герой и как он до- стиг успеха. Пушкин интересен для нас в первую озередь как народный русский поэт, Суворов-—как великий русский полководец. Противсположная, лжеисторическая генденция намечается в американ- ском и западноевропейском киноис- кусстве (за исключением творчестза нехсторых передовых художников, многое воспринявшях от советского кино). Александра Корда, например, в его фильме «Частная жизнь Генриха УПТ», интересовали лишь матримони- альные дела короля, напомичаюнщзие сказку о Синей Бороде. Кинг Видор рассказал больше о предприимчивости и любовных похождениях Роберта Фультона, а не об истории его изо- бретения. И так случается нередко... Чувство исторической перспективы вообще утрачено большинством ре- жиссеров и сценаристов западноевро- пейского кино. Мичурин в. киноповести Александра Довженко — это прежде всзго уче- ный, творец, новатор, патриот родины, великий слуга народа. Поэтому кино- повесть поучительна. она волнует и увлекает, поэтому образ русского ученого в сценарии правдив и привле- кателен. Сценарий построен как цепь драма- тических конфликтов, в которых Ми- чурин отстаивает свое тзорчество от посягательств представителей буржу- азного общества или, наоборот, етре- мится к применению этого творчества в общем народнсм деле построения нового, социалистического общества. Такая концепция настойчиво акценти- рует социальное значение науки и ри- сует Мичурина, как ученого, патрио- га и передового человека. Мичурину приходилось бороться за признание своего дела, и это показа- но в сиенарии. Ему приходилось бороться, преодолевать сгромные трудности, терпеть разочарования и неудачи и, наконеи, испытать чув- ство радости, победы в процессе са- мой творческой работы, в процессе борьбы ученого с природой. Но эт уже в сценарии показано только в нескольких. эпизодах. На наш взгляд, этого мало: Ощу- щаешь, что открытия дались Мичури- ну недаром, но хочется видеть, как же он их осушествлял, хочется, чтобы ещезбольшее место было уделено в сценарии поэзии неустанного творче- ского труда; самому течению прочес- са научного творчества. Продолжавшиеся всю жизнь фликты Мичурина с природой, кон- фликт пытливого исследователя с не- достаточностью человеческого знания, конфликт преобразователя растений с их обычными формами существования должны занимать в сценарии самое большюе место. И зто не счизит, а еще более усилит значительность: всех изображенных в сценарии есци- альных конфликтов. История жизни Мичурина разделе- на в сценарии на две части. Первая KOH- часть — это Мичурин в дореволю- WHOHHOH, царской России, вторая часть — молодая советская власть и Мичурин. Краски первой части мрачны. Ка- жется, что гений ученого будет пода- слен и предан забвению. И ученый сам ощущает это. Однако когда два американца— ученый Франк Мейер, искренне увле- ченный делами Мичурина, и биз- несмен Уоллес Берд, почувствовав- ший возможные коммерческие выго- ды селекции_—предлагают ему пере- ехать в Америку, он, не. раздумывзя, отказьваегся. Почему? Ответ ясен, Мичурину претит «коммерческая» по- доплека американского предложения. И не только это. Мичурин любил свою родину, свой народ. Эй вилёл Россию не как отечество чиновников и полицеймейстеров, а как огромную великую страну с древней _культу- рой, с миллионами передовых умов, как родину умного, трудолюбивого, честного и талантливого народа. И вот эту Россию, такую, какой она вилелась Мичурину, следовало бы показать в сценарии. особенно широко. Сейчас она скорее подразумевается, существует в душе героя, ав эпизо- дах действуют больше чиновники, по- лицеймейстер, кликушествующий поп... Думается, что над этой частью сценария в процессе постановки не- обходимо еще внимательно работать. Во второй части сценария глу- бокая связь Мичурина с народом по- казана яснее. Сцена беселы крестьянина Eropa Жукова с мальчиком Лукашкой о ви- нограде в русской деревне, сцена при- езда студентов в мичуринский сад, не говоря уже об эпизоде, посвященном Ленину, и о приезде Калинина к Ми- главным образом — Ы$ФД—Ф—0—0 Ад a пьесы. В городах и’ поселках При- морья с успехом прошли «Любовь Яровая», «Разлом», «Цемент», «Мой друг», «Аристократы», «Машенька», «Профессор Полежаев», «Интервен- ция». В дни войны впервые на Даль- нем Востоке театр показал «Русские люди» К. Симонова. Сейчас театр располагает хорошо оборудованным поездом из семи классных вагонов, в которых разме- щены репетиционный зал, костюмер- ная, парикмахерская и т. п. Поезд электрифицирован и радиофицирован. трудных кочевых условиях ма- ленький, но дружный коллектив это- го передвижного театра с подлинной любовью к искусству создает один. современный спектакль за другим. Сейчас ведутся репетиции пьес «Далеко от Сталинграда», «Под каш- танами Праги», «Старые друзья». Передвижной театр Приморской железной дороги прочно вошел в жизнь своих многочисленных зрите- лей, став их другом и воспитателем, Это — результат честного дваднати- летнего труда. Л. ЛАЗАРЕВ. чурину, — все это говорит о родстве, о духовной близости ученого и наро- да, о нерушимой связи ученого с ча- родом. эта тема ясно. проходила через. всю киноновесть, с начала до конца. Мы намеренно останавливаемся на этих неточностях киноновести; они могут быть устранены введением но- вых эпизодов, отчасти даже режис- серской акцентировкой некоторых реплик, ситуаций, кадров. Но хоте- лось бы, чтобы основные темы филь- ма—тема неустанного творческого труда ученого, тема неразрывной связи ученого и народа-нашли в фильме свое наиболее полное вопло- щение. Образ Ивана Владимировича Мичу: рина в лучших эпизодах сценария глубоко человечен, сложен и своеоб- разен. Мичурин-колючий, упрямый, резкий человек. Он не шадит даже близких людей, не балует притор- ной нежностью или жалостью. Он требует от них трудового подвига, та- кого же, какой он совершает сам. Он чист и скромен. Он уважает чужог мнение, чужой труд, но он не потер- пит ничьей косности, не простит узо- сти мысли. Он носит любовь к людям глубоко в своем сердце, и поэтому любовь его так горяча. Мичурин, вч- давнгий в жизни больше горя, чем ра- дости, упоенно любил жизнь. И в этом могучем жизнелюбии Мичурина — основа его образа и одна из глав- ных идей киноповести, названной ав- тором «Жизнь в цвету». Эту тему всепобеждающей жизни автор стремится провести даже через самые драматические, самые печаль- ные сцены киноповести. Умирает Александра Васильевна — жена Мичурина. Всю жизнь эта ти- хая, чуть робкая женщина была пер- вой помощницей, лучшим другом ученого. Она надломилась, не вынес- ла бремени подвига мужа. Но у по- стели умирающей происходит разго- вор не о’ смерти, не о загробной жиз- ВЛАДИ К 40-ЛЕТИЮ СО ДНЯ СМЕРТИ + Имя Владимира Васильевича Ста- сова вошло в историю русской худо- жественной культуры, как имя одно- го из выдающихся борцов за утвер- ждение национального реалистичс- ского искусства, искусства глубоко идейного и демократического. Опира- ясь на славные традиции великих русских просветителей—Белинского, Чернышевского и Добролюбова, Ста- сов старался распространить их прин- ципы критики на изобразительное ис- кусство и музыку, со всей силой сво- его огромного таланта отдавался делу развития новой русской реалистиче- ской школы в живописи и музыке. На протяжении своей полувековой деятельности Стасов беспощадно бо- ролся со всем, что мешало передо- вому русскому искусству была ли это реакционная, идеалистическая эстетика официального академизма, было ли это приглаженное буржу- азное искусство, подражающее па- рижскому Салону и рекламируе- мое П: Боборыкиным, или, нако- нец, творчество декадентов ИЗ «Мира искусства». Каждое о подоб- ное явление получало от Cra- сова всесокрушающий отпор, подвер- галось уничтожающей критике. В его полемических статьях раскрываются со всей силой высокая стасовская убежденность, вера в силу русского народа, его глубокая идейность, его воинственность и непримиримость в отстаивании своих идеалов и прин- ципов. ; С самого начала своей критической деятельности и до последнего дня своей жизни он был и оставался при- верженцем ‘демократического идей- ного реализма, его глашатаем и зна- меносцем. Все самое передовое и прогрессив- ное, что появилось во второй поло- вине ХХ века в области русской жи- вописи, скульптуры и музыки, в той или иной мере связано с деятельно- стью Стасова. Великий русский художник И. Е. Репин заканчивает воспоминания о создании своей знаменитой картичы «Бурлаки на Волге» следующими прочувствованными словами: «А глав- ным глашатаем картины был поисти- не рыцарский герольд Владимир Ва- сильевич Стасов. Первым и самым могучим голосом был его клич на всю Россию... И с него-то и началась моя слава по всей Руси великой. Зем- HO кланяюсь его благороднейшей те- ни». Другой русский национальный гений, композитор Мусоргский, писал Стасову: «Без вас я пропал бы на */4 пробы. Лучше вас никто не видит, ку- да я бреду... Никто жарче вас не грел меня во всех отношениях, никто про- ше и, следовательно, глубже не за- глядывал в мое нутро, никто не укз- зывал мне путь-дороженьку». И эти слова о Стасове могли бы сказать не только Репин и Mycopr- ский, но и многие другие выдающне- деятели русекого искусства вто- рой половины ХХ века — Перов и Балакирев, Крамской и Бородин, В. Васнецов и Римский-Корсаков, Ан- токольский и Верещагин, В. Маков- ский и Шишкин и многие, многие дру- гие. Стасов с жадностью искал и заме- чательно умел находить новые молэ- дые таланты, умел их поддерживать, направлять на правильную дорогу большого творчества, ‘помогал им всем, чем мог, и радовался каждому их успеху, каждой творческой побе- де. «Его стихией, религией и богом было искусство, — писал о Стасове Максим Горький, — он всегда казал-. ся пьяным от любви к нему, и — бы- вало — слушая его торопливые, на- скоро построенные речи, невольно ду- малось, что он предчувствует вели- кие события в области творчества, что он стоит накануне создания ка- ких-то крупных произведений лите- ратуры, музыки, живописи, всегда с трепетной радостью ребенка ждет. светлого праздника». Горячая любовь и преданность все- му передовому, новому, искренняя ра- дость по поводу каждого успеха сво- ‚их друзей, художников и музыкан- тов, — все это не мешало Стасову быть непримиримым и резким, если кто-либо из них сворачивал в сторо- И необходимо сделать так, чтобы ну, сбивался с правильного пути, отступал. За это Стасов судил стро- одинок. И вдруг он появляется в са- ду без шапки, бледный, в слезах: умер Ленин. И в честь великого, бессмертного человека Мичурин при- казывает погасить костры. Он прове- ‘ряет плоды своего труда и всей своей жизни последней схваткой с прирз- дой. «Природа против нас, — говорит он,—пойдем же и мы против нее в от- ‘крытую — за дело Ленина». В этом эпизоде снова ‘смерти противопостав- лена великая жизнь — жизнь твор- ца. > И сад выживает. весной. Второстепенные персонажи выписа- ны А. Довженко менее подробно. Для каждого персонажа найдена Offa черта характеристики, найдена какая- нибудь одна краска. Они как бы гра- фичны и служат фоном для много- красочной, живописной фигуры глав- ного героя. Образы старой Вюесии— чиновников, исправника Хренова, городского голо- вы, предводителя дворянства Соко- лова-Орлова и других — заключают в себе элементы сатиры, написаны жи- во, но в них немало от традиционных, привычных тонов, в которых подаются обычно подобные фигуры. Ярче дру- гих лишь отец Христофор, с его зави- стлизой ненавистью к Мичурину. Тра- диционны и старый верный слуга Те- рентий, и ученый оппонент Мичурина профессор Карташев, ученый руги- нер. Интереснее написаны автором обра- зы представителей новой России: ученики Мичурина — коммунисты Ря- бов, Синицын, крестьянский мальчик Лукашка. Это люди больших чувств. Вспоминаешь молодых, овеянных боя- ми мечтателей из фильмов «Иван» и <«Порс». Кажутся лишними, прав- да, «простоватость» или «грубова- тость», которыми наделяются иные молодые герои, видимо, для боль- шей характерности. Но это харак- терность внешняя, не соответствую- шая самому существу характеров, и! эти акценты в сценарии следовало Он расцветает ни, ао жизни земной, трудной, жесто- кой, цветущей и прекрасной. Супруги вспоминают молодость, первые встре- чи в весеннем саду, любовь, мечты O цветущей земле, о превращении всей России в прекрасный плодовый сад. Они говорят о любви, о ясности души. Смерти противопоставлена жизяь, пусть уже прожитая, но наполненная смыслом, дерзанием, любовью, тру- дом. Эта сцена киноповести — сцела большой мысли. Вот другая сцена. Лютый мороз. В саду Мичурина жгут. костры, чтобы согреть деревья. Мичурин болен и бы убрать... В киноповести А. Довженко стре- мится показать большого ‘человека, творца, и сейчас многое зависит от творческой работы в процессе постз- HOBKH. Надо надеяться, что образ Мичурн- на — революционера в науке, преоб- разователя природы, образ героя твор ческого труда, столь дорогой сердцу советского человека предстанет перед зрителем в фильме, действи- гельно волнующем, поучительном, со- держательном. Р. ЮРЕНЕВ. В. В. Стасов. Портрет > ro и беспощадно, личной привязанностью, дружбой. Так было даже с Крамским, даже с Репиным, когда они временно изменяли лучшим своим идеалам. Велико значение Стасова в подго- товке и организации таких прогрес- сивных художественных об‘единений, как «Говарищество передвижных вы- ставок» и «Могучая кучка», сплотив- ших вокруг себя все самое живое и талантливое в русской живописи и музыке и сыгравших выдающуюся роль в становлении национальной ре- алистической школы живописи и му- зыки. Именно эти два об’единения оп- ределили собой лицо всего русского искусства второй половины ХХ ве- ка, его место в мировом искусстве. Стасов является подлинным идео- логом «кучкистов» и «передвижни- ков», их руководителем, их пропаган- дистом и защитником; на протяжении истории каждого из этих об’единений он отбивает все атаки, направленные против них, от кого бы они ни исхо- дили. Главная задача искусства, по Ста- сову, заключается в том, чтобы изо- бражать современность, в том, чтобы давать живую историю своей эпохи, своего народа. «Стасова забирал реа- лизм жизни в искусстве, плоть и крозь человека с его страстью, с его характером, — вспоминает о Стасове Репин. — Он был... во всеоружии то- гдашних новых воззрений на реализм в искусстве и верил только в него. Он любил в искусстве особенность, Ha- циональность, личность, тин и — глав- ное — типичность>. «У `нас свои национальные зада- чи, — говорил Стасов художникам, — надо уметь видеть свою жизнь и представлять то, что еще никогда не было представлено. Сколько у нас своеобразного и в жизни, и в лицах, и в архитектуре, и в костюмах, и в природе, а главное — в самом харак- тере людей, в их страсти. Типы, ти- пы подавайте! Страстью проникай- тесь, особенной, своей. самобытной!» Вся литературно-критическая дея- тельность Стасова—упорная борьба за осуществление этой программы. Ста- сов, верный. примеру своих великих предшественников, критиков-просве- тителей, боролся за содержатель- ность, идейность и демократизм ие- кусства, за правдивое изображение в искусстве жизни своего народа. Он с гордостью отмечает, что «благодат- ным последствием искренней нациэ- нальности и реализма, начавшегося у нас не по моде, а по действительной потребности художника и общества, явилась серьезная содержательность нового нашего искусства», и это в TO время, когда на Западе, и в чаетно- сти во Франции, уже давно многие лучшие критики жалуются «на Hy- стоту и мелочность своего художе- ства...» Можно смело утверждать, что со Стасова у нас начинается история критики в области изобразительного искусства. Литератор-фельетонист, дилетант уступают в его лице место критику `- профессионалу, критику- трибуну, публицисту, тесно связан- ному с живой художественной прак- тикой своей эпохи. Благодаря Ста- сову русская художественная кри- тика приобрела широкое обществен- ное признание, высокий авторитет среди мастеров искусства, стала иг- рать активную роль в формирова- нии современного искусства. Со Стасова же начинается научная история русского’ искусства, русское искусствознанияе. Его капитальные исследования, посвященные творчест- ву К. Брюллюва, А. Иванова, Перова, Репина, Крамского, Верещагина, Ан- токольского, В. Шварца, композито- рам. — Глинке, Мусоргскому, Боро- дину, его работы по вопросам архи- тектуры и народного творчества, его обобщающие труды по истории рус- ской и западно-европейской живони- си, скульптуры и музыки по сей день во многом сохраняют свое большое значение, представляют собой ценный материал для каждого исследователя, занимающегося вопросами истории ис- кусства ХХ столетия. Художественная критика для Ста- сова — выступление ‚с общественной трибуны, просветительская деятель- ность. Задача критики — раскрытие идейной, общественной значимости произведения искусства. В своих ста- тьях Стасов ищет в искусстве отклик на животрепещущие темы, на вопро- сы современности, рассматривает ис- KyceTBO как активную социальную силу, требует от него приговора яв- лениям окружающей действительно- сти. Так, отвечая на обвинения ново- го русского искусства в тенденцноз- сти, Стасов’ пишет: «Содержатель- ность наших картин так определенна ПИСЬМА Издательство «Искусство» выпус- тило книгу «Письма И. Е. Репина. Переписка с П. М. Третьяковым». Эта переписка, = представляющая большой интерес; возникла после то- го, как Третьяков в 1873 г. сделал заказ Репину на портрет поэта Тют- чева для галлереи. С этого года пе- реписка продолжалась вилоть до самой смерти П. М. Третьякова в 1898 г., т. е. в течение четверти века. Письма дают представление о дру- работы И. Е. Репина. ° не считаясь ни © и сильна, что иной раз их упрекали в НИ С ДОЛГОЙ <тенденниозности». Какое смешное обвинение и какое неленое прозвище! Ведь под именем «тенденциозности» обвинители разумеют все то, где есть сила негодования и обвинения, где ды- шит протест и страстное желание ги- бели тому, что тяготит и давит свет. Выкиньте всю эту страстную и луч- шую струну в художнике, и многие останутся довольны. Но что он без нее значит? Как будто не «тенден- циозно» все, что есть лучшего в с03- даниях искусства и литературы всех времен и всех народов!». В произведении искусства Стасова в первую очередь интересуют его об- щественное содержание, его связь с современной действительностью, его национальный характер, народность и демократизм. Ноэтому он так стра- стно борется за развитие и утвержде- ние бытового жанра в живописи и придает ему такое огромное значенче в становлении нового русского искус- ‘ства. Стасову была свойственна извест- ная ограниченность, у него были свои недостатки, обусловленные эпохой, в жоторой он жил и работал. Это была ограниченность эстетики позднего просветительства. Но эти недостатки, порой очень серьезные, эти заблужде- ния и промахи (укажем на неправиль- ную оценку Стасовым искусства эпо- хи Возрождения, русского искусства ХУ и начала ХТХ столетия, творче- ства ряда художников конца ЖХ н начала ХХ века) никак не могут зат- мить или сколько-нибудь существен- но умалить его выдающуюся роль в развитии нового реалистического ис- кусства, в утверждении националь- ной школы живописи и музыки. Современная Стасову реакционная критика, по словам самого Стасова, «один из самых зловредных тормо- зов нового русского — искусства». Ее предстазители, начиная с Су- ворина и. кончая борыкиным, а позже декаденты различных мастей, начиная с «Мира искусства» и кончая всевозможными формалисти- цескими группировками, прилагали немало стараний к тому, чтобы ском- прометировать замечательного кри- тика, всячески раздували его частные недостатки, клеветали на него как только могли. Ненавидя в лице Стасова воинству- ющего борца за идейное демократи- ческое реалистическое искусство, они старались обвинить его и в том, что он ничего не понимает в самом искус- стве, отказывали ему в эстетическом чувстве, в понимании красоты. Иначе оценивали Стасова все передовые представители русского искусства. Так, Максим Горький писал: «Все, в чем была хоть искра красоты, было духовно ‘близко, родственно Стасозу, возбуждало и радовало его. Своей болыной любовью он обнимал всю массу красивого в жизни— от ноле- вого цветка и колоса пшеницы до звезд, от тонкой чеканки на древнем мече и народной песни до строчки стиха новейших поэтов». Горький ст- мечает, что даже н тогда, когда Ста- сов выступал с отрицанием чего-либо, в нем «горело пламя великой любви к прекрасному», Критическая деятельность Стасо- ва -- драгоценное наследие советской художественной критики. В послед- нее время нередко можно было слы- шать из уст некоторых зараженных эстетством и ‘формализмом критиков заявления о том, что Стасов «уста- рел», что он плохо нонимал искусст- во, был страшно односторонен в своих оценках, что им — критикам — «за- тыкают рот бородой Стасова» и т. п. Все это — старая ложь. Такое отно- шение к памяти и наследию замечз- тельного русского критика принесет вред не только нашей критике, но и нашему искусству. Ясная нелеустрем- ленность стасовской критики, его прямота и ‘страстность, его необык- новенная чуткость ко всему новому, талантливому, его бескорыстное слу- жение своему народу и родному русскому искусству, его любовь ко всему прекрасному являются Apa- гопенными лля нас качествами, славным примером. Советская критика может многому поучиться у Стасова, хотя ее содер- жание, ее задачи стади иными, чем они были у Стасова. Но, как учит нас Ленин, «Исторические заслуги судятся не по тому, чего не дали исторические деятели сравнительно с современными требованиями, а по тому, что они дали нового сравни- тельно с своими поедшественника- ми». И с этой точки зрения, как мы видели, роль Стасова в развитии русского искусства огромна. К. СИТНИК. РЕПИНА жеских взаимоотношениях авторов, и, что особенно интересно, об их де- ловых отношениях в связи с собира- нием картин для Третьяковской oF е- лереи. Интересны впечатления пина от его заграничных поездок, письма, характеризующие его’ отно- шение. к передвижникам: Книге преднослана вступительная статья А. Замошкиза; комментарии составлены М. Григорьевой и А. Ше- котовой,