27 ЯНВАРЯ 1937 Г., №: 26 (6992)

3



ПРАВДА



АНТИСОВЕТСКОГО ТРОЦКИСТСКОГО ЦЕНТРА Строилов: В последний раз я там был 1935 году. Я был вызван туда управ- ляющим руднчиком потому, что обществен- ные и партийные организации стали косо смотреть на осуществлявшиеся там рабо- ты. Рудник я нашел в очень плохом со- стоянии. Выработка была сдавлена, что не давало возможности открывать за- бои; вагоны и электровозы не давали возможности ормально доставлять Вовсе не было выдержано соотношение пластов. Вентиляция запущена. Капи- тальные работы для второго горизонта не проводились. Такого состояния работы я нигде не видел. Это являлось следствием вредительства, которое осуществлялось группой Пешехонова. Я был вынужден ему сказать, чтобы он работал с головой, прекратил такую оголтелость. Эти мои указания выполнены не были. На вопрос, почему он мер никаких не принял, когда мое личное распоряжение об этом было и как руководителя контрре- волюционной организации и как главно- го инжетора (в зале смех), он ответил, что поговорил с моим заместителем Андре- евым вачальником калитальных работ-- и они решили положение на руднике не улучшать, полагая, что я возражать не буду. Вышинский: Значит, перехлестнули? Строилов: Перехлестнули. Председательствующий: Суд удовлетво- ряет ходатайство государственного обвина- теля о приобщении к делу справки дирек- разных иностранцев. Рассмотрев снимки, Строилов опознает фотографии каждого из инженеров Вюстера, Берга, Флесса и Шебесто. Суд удостоверяет, что фотоснимки предявленные Строилову и опознанные им, идентичны фотоснимкам, имеющимся во в ездных производствах. Подсудимый Шестов из предлвленных ему фотографий опознает снимки Флесса и Шебесто. тора гостиницы «Савой» о том, что там с 1 по 15 декабря 1930 г. проживал ино- странный гражданин Берг. Справка заве- рена директором гостиницы и имеет печать. Равным образом, суд удовлетворяет хода- тайство государственного обвинителя о при- общении к лелу телефонно-адресной книж- ки германского государства, VII издание, том II, где значится берлинский адрес Вю- стера, совпадающий с записью в записной книжке Строилова. Государственный обвинитель просит суд приобщить к делу четыре в ездных произ- вводства иностранного отделения админи- стративного отдела президиума Мособлие- полкома о везде в СССР и месте житель- ства инженеров Вюстера, Берга, Флесса и Шебесто. По просьбе тов. Вышинского Строилову предявляются 20 фотоснимков Суд удостоверяет, что фотоснимки Флес- са и Шебесто, опознанные Шестовым, так- же идентичны снимкам, имеющимся во  в ездных производствах. Норкин: Я говорю о статье, в которой Пятаков кричал: «Браво, браво, чекисты». Я не мог истолковывать эту статью ина- че, как сигнал к тому, чтобы всячески крепиться, как директиву: «Держись», Я думал, что, значит, у Пятакова есть сред- ства продолжать борьбу. Хотя для меня была ясна, в момент ареста и даже до этого момента, безнадежность борьбы, но я все-таки держался при аресте довольно длительный срок. Вышинский: А потом почему решили отказаться? Норкин: Потому, что есть предел всему. Вышинский: Может быть, на вас на- жали? Норкин: Меня спрашивали, разоблачали, были очные ставки. Вышинский: Как вы вообще содержа- лись, условия камерного содержания? Норкин: Очень хорошо. Вы спрашивае- те о внешнем давлении? Вышинский: Да. Норкин: Никакого давления не было. Вышинский: Можно лишить человека хорошего питания, лишить сна. Мы знаем это из истории капиталистических тюрем. Цапирос можно лишить. Норкин: Если речь идет об этом, то ни- чего похожего не было. Вышинский: Улики вам пред являлись достаточно веские? Сыграли роль пред яв- ленные вам улики? Норкин: Сыграло роль, конечно, то, что я понял безнадежность борьбы и понял необходимость выявления всего этого дела. Отвечая на вопрос председательствующе- го, какими методами предполагал троцки- стский центр захватить власть в период 1935--1936 гг. и на какие при этом си- лы внутренние и внешние центр рассчи- тывал, подсудимый Норкин показывает, что основными методами были: террор, вредительство и диверсия, а также привле- чение иностранного капитала и максималь- ное ему благоприятствование в виде кон- пессий и т. д. Что же касается сил внут- ри страны, на которые предполагал опе- реться троцкиетский центр, то, в первую очередь, имелись в виду кулацкие элемен- ты, Кроме того, в беседах с Пятаковым об- суждались вопросы о привлечении ино- странных сил и, в первую очередь, Герма- Председательствующий: Последний во- прос. Когда в июле 1936 года Пятаков да- вал задание подумать об организации под- жога химкомбината, вы высказали опасе- ние, что могут погмбнуть рабочие? Норкин: Это есть в показаниях, и я не один раз высказал, а многократно выска- зывал. Вышинский: Что вам ответил Пятаков? Норкин: Пятаков ответил, что жертвы неизбежны. При этом он привел ту фра- зу, которую я вчера подтвердил: «Нашел кого жалеть». ние о сжитании углей, на основании кото- рого я в свою очередь дал распоряжение заведующему котельным цехом, вопреки су- ществующего письменного распоряжения, и, имея в виду, что размол некоторых углей может дать взрывы, опасные для оборудо- вания, прошу вас дать указания о прекра- щении подачи нам этих углей»? Такой факт тоже был? лес.Норкин: Да, подтверждаю. Вышинский: Известно ли вам, что ин- спектор труда 31 января 1936 года сооб- щил заведующему котельным цехом --- то- му же Пономареву, с указанием «срок вы- полнения- немедленно», что, на основа- нии ст. 148 Кодекса Законов о Труде «…вторично предлагаю выполнить указа- ния, отмеченные в таких-то актах, о пре- кращении сжигания углей, во избежание взрывов…» Это тоже факт? Норкин: Да, вот это - основной дивер- сионный акт, который мною лично был проведен. Вышинский: Имели ли вы какое-либо отношение к террористической деятельности вашей подпольной организации? Норкин: Я знал, что такая работа про- водится. Вышинский: Что же вам было известно о террористической деятельности? Норкин: Мне было известно, что убий ство Сергея Мироновича Кирова --- это осуществленный организацией террористи- ческий акт. Я знал, что троцкистская ор- ганизация намечает и подготовляет целый ряд других актов против руководителей партии и правительства. В такой поста- новке эти вопросы были мне известны. Вышинский: Какое вы занимали пар- тийное положение в последнее время? Норкин: Я был членом краевого коми- тета партии и членом бюро городского ко- митета партии. Вышинский: И одновременно были чле- ном подпольной троцкистской, антисовет- ской, террористической, диверсионной, шпионской и вредительской организации? Норкин: Да. Вышинский: Были ли у вас такие слу- чаи, чтобы вы оказывали членам своей подпольной организации некоторые услуги, используя свое положение члена краерого комитета партии? Норкин: Все то, что я узнавал в край-п. коме, угрожавшее троцкистской организа ции и отдельным ее членам, я, разумеется немедленно использовал либо в порядке со- общения, либо в порядке учета. эти.Отвечая на вопрос государственного об- винителя, почему он после его ареста не сразу сознался в своей преступной дея- тельности, Норкин показывает, что в этом смысле на него оказала сильное влияние статья Пятакова о его отношении к про- цессу троцкистско-зиновьевского центра. Вышинский: Вы говорите о статье в «Правде».  му, что план вредительской разрушитель-  ной работы составлялся вместе с ним как в представителем западно-сибирского центра троцкистской организации. К чему сводилась эта работа? Иностран- ным специалистом Шебесто была сделана попытка к взрыву копра на шахте 5-6. Были неоднократные попытки краж из центрального управления чертежей и зари- совок механизмов, испытываемых в про- мышленной обстановке и являвшихся на- шими советскими изобретениями. Это от- носится к отбойному молотку, буровой ма- шине и др. Затем намечалось поджечь эле- ктростанцию. Как сообщил мне впослед- ствии Зоммерэггер, оказалось, что проме- жуточная перегородка в машинном зале действительно была подожжена. Прохожде- ние подземных выработок на шахте 5 6 поставлено было таким путем, что это пол- ностью лишало возможности осуществить электровозную откатку. Затем была пред- ложена так называемая система «Шебфло» по имени ее авторов: Шебесто, Флесса и Отта, дающая потерю 80%/0 угля. Далее, были сделаны попытки прекра- тить все работы на верхнем горизонте в Прокопьевске. Заведомо преступно были спроектированы скреперные лебедки. На шахте Коксовая фундамент компрессоров был наглухо связан с фундаментом здания. Это привело к такому дрожанию стен здания, что они вот-вот должны были раз- валиться. На шахте им. Рухимовича инженером Вебером искусственно задерживалась про- ходка уклона для вскрытия нижного го- ризонта, что повлекло за собой недопо- ставку коксующихся утлей. В течение 2-х лет инженер Хауэр, игнорируя достоин- ство механизмов антлийских и американ- ских, занимался перепроектировками толь- ко тех механизмов, которые изготовляют немецкие фирмы, в надежде на то, что эти механизмы закупят у них. Флесса всячески компрометировал оборудование завода им. Кулакова и проводил линию на необходимость выписывать электротехниче- ское оборудование из-за границы. Я не могу сказать, что все 70 немецких граждан, которые у нас работали, были вредителями-диверсантами, Вовсе нет. Эту вредительскую деятельность вели перечис- ленные мною 6 человек, а также те лица, которых упоминал Шестов. Затем можно о указать на Штиклента, который работал на шахте «Северной». Теперь я должен сказать о нашем пла-   нировании, Руководство там проводилось троцкистом Вершковым, но я был в курсе дела. Каждая шахта планировалась и про- ектировалась так, как будто отводы при- надлежали отдельным хозяевам, без уче- та подездных путей, электроэнергии, до- рог, и получалось такое положение, что шахты сдавались в эксплоатацию, а рабо- тать они не могли. Вышинский: До какого состояния вы довели Кеморовский рудник?

ПРОЦЕСС

Допрос подсудимого естова (ПРОДОЛЖЕНИЕ) Шестов: Я припоминаю, что в Проко- певске был убит террористической груп- ой инженер Бояршинов. Вышинский: Почему он был убит? Шестов: Он был убит по моему зада- ю Он мне заявил, что на работах Шахт- тя творится неладное. Он обратил на чо мое внимание. Я тогда пользовался до- верием в кругу инженерно-технических работников. Сам Бояршинов бывший вредитель Донбасса, но он честно работал на этом руднике. Вышинский: Он к вам обратился как к авторитетному руководителю? Шестов: Да. Он хотел расюрыть мне глза на это, Я ему сказал, что прини- маю это к сведению, поблагодарл его и сазал: «Кому нужно, я сообщу, а вы ка молчите», А затем я вызвал Черепу- Вышинский: Как это дело случилось? Шестов: Дело было в 1934 году. Мною был завербован управляющий отделением Государственного банка Анжеро-Судженско- то района Фигурин, он привлек в органи- зацию старшего кассира Соломина, и они для целей нашей организации изяли из кассы 164 тыс. рублей и передали мне. Вышинский: А вы что сделали? Шестов: Я их так распределил: часть денег, около 30 тыс. рублей, оставил для Анжерской организации, для террористи- ческой группы, которая была там груп- па Шумахера и Федотова- и для других пелей. 40 тысяч рублей я передал Мура- лову для других организаций, лично ему подведомственных и подчиненных, и 30

хина и дал задание убить его, и это было тысяч он еще просил у меня для Кемеро- ва. Муралов получил 70 тысяч Остальные селано. (Движение в зале). Вышинский: И его убили? ской организации. Черепухину я дал око- ло 15 тысяч рублей и около 30 тысяч

Шестов: Да. Вышинский: Честного инженера? Шестов: Да. расходование этих денег? Вышинский: Еторой вопрос: а с грабе- Шестов: Я доверял людям. лами как дело обстояло? Вышинский: Тем более, что деньги го- Шестов: Было ограбление Анжерского сударственные… Вопросов больше у меня банка. При моем участии, по моему заданию. нет. рублей отдал Овсянникову. Вышинский: Кто-нибудь контролировал (TACC). Утреннее заседание 2б января Защитник Казначеев (к подсудимому Ше- террористических актов. Я свел его с Че- стову): Когда вы вербовали Строилова, вы репухиным. Назначеев: Первое поручение, которое давалось Арнольду Черепухиным, говорило об акте против кого? Шестов: Против Орджоникидзе, но акт не состоялся, так как Орджоникидае не воспользовался машиной. Казначеев: Второе поручение какое было дано? Шестов: Совершить акт против Молотова. Казначеев: Чем об яснял его не удалось совершить? угрожали ему возможностью выдачи его соответствующим органам? Шестов: Да. Казначеев: Такого рода угрозы в отно- шении Арнольда вам приходилось приме- нять или нет? Шестов: Нет. Казначеев: Но вы сказали, что знали об его антисоветских настроениях. Зная, вы это использовали? Шестов: Использовал. Это дало мне по- вд для привлечения его к

Шестов: Черепухин сказал, что Ариольд

совершению  сдрейфил. Допрос подсудимого Строилова мецких специалистов, До конца 1934 г. ко мне обратились 6 человек: Зоммерэггер, Вурм, Баумгартнер, Маас, Хауэр и Флесса. Эти агенты разведки, как я из дальней- шего убедился, были распределены по наи- более ведущим местам. В августе один из них затеял разговор об одном официальном лице… В начале 1931 года он сказал, что это официальное липо знает меня. А через полтора месяца, примерно в апреле 1931 года, мне было сказано, что это официальное лицо переда- ет мне привет и просит не забывать тех обязательств, которые мною взяты. Таким образом, вокруг меня затянулась и вторая петля. Директивы от этого официального лица мало чем отличались от директив Вюстера. Это была как бы подгонка. Вюстеру я послал три информации. В от- вет я получал директивы. чали? Председательствующий: Подсудимый Стро- илов, вы подтверждаете те показания, которые вы давали на предварительном следствии, а также на выездной сессии Военной Коллегии Верховного Суда в но- ябре? Строилов: Да. Вышинский: Вы можете ли что-нибудь добавить к вашим вчерашним показаниям? Строилов: Я был послан на два года в должность старшего ин- Германию и занял женера горной секции технического бюро в Торгпредстве. Началось дело постепенно с моего знакомства с фон-Бергом. Он пре- красно говорил по-русски, потому что в до- революционное время лет 15--20 жил в России, в Петербурге. Берг был осведоми- телем для ряда органов. У меня был разго- кор с Бергом относительно вопросов наше- г строительства, Берг рекомендовал мне прочитать книгу Троцкого, о чем я вчера говорил. Когда я был в СССР -- в конце нояб- я - начале декабря 1930 г., этот Берг был тоже в Москве. По телефону он убе- дительно просил меня к нему зайти. 31 не заходил. Тогда он просил прислать открыт- ку с указанием, когда я вернусь в Гер- манию, что я и сделал. Вернувшись в Тер- манию, я виделся с Бергом несколько раз. В одной из бесед он сказал, что в СООГ известно о некоторой помощи, которую я казывал фирмам «Вальрам» и «Эйкгоф». При втором разговоре он добавил, что, оче- видно, за мною следят, и в СССР извест- н о моих антисоветских разговорах, а по- этому мне необходимо остаться в Германии. В конце марта 1931 г. я связался с Вюстером, которого мне рекомендовал фон- Берг для того, чтобы он устроил мне поездку в Чехословакию и Францию для выяснения вопросов относительно разработ- ки мощных угольных пластов. Вюстер ска- зал мне, что «это можно устроить, но к т. к. вы не немец, то нужно иметь какое- согласие не возвращаться в СССР и остать- ся работать в Германии вместе с ними и выполнять их поручения. Дня через три- четыре, это было 2 апреля, я поехал к нему на улицу Армштрассе, второй этаж, кажется, 59 номер. Вюстер сказал мне: «Никакого разговора ни об оставлении вас в Германии, ни о вашем посещении Фран- ции и Чехословакии быть не может». Я. признаться, опешил и сказал, что это про- сто бесчестно. Он ответил: «Никакой бес- честности тут нет. Личная записка вами дана, и поэтому вы должны выполнять наши поручения, как вы обязались, госпо- дин Строилов». Он повышенным тоном заявил, что сей- час говорит не от себя, а от тех полити- ческих кругов, которые могут сделать одно нз двух: или на основании ряда данных о якобы моей агитации засадить меня в германскую тюрьму, или же на основании эой записки--в советскую тюрьму. Я сог- ласился выполнять указания Вюстера, т.-е., попросту говоря, сделаться предателем. В том же разговоре он указал, что мои ближайшие задачи состоят в том, чтобы я помогал немецким специалистам, а в осо- бенности тем, кто по условленному паро- лю «Привет от Вюстера»обратится ко мне, чтобы я оказывал им всяческое со- действие в размещении их на определенные должности в СССР, содействовал им в ра- боте, не обращая внимания на техниче- ские недостатки. Он указал мне далее, что я должен при- нимать меры к затормаживанию развития каменноугольной промышленности СССР. Попросту говоря, это была директива о вре- дительстве. 11 апреля была получена телеграмма с вызовом меня в СССР. В Новосибирске я был назначен сначала заместителем на- чальника управления рационализаторских и неследовательских работ, а в 1932 г. начальником этого управления, Примерно месяца через два ко мне стали являться по условленному паролю некоторые из не-



Допрос свидетеля Штейна приехали в Советский Союз не для того, чтобы помочь большевикам. Мы приехали шины. сюда для того, чтобы помочь немецкому государству, немецким фирмам. Дело было вв том, что надо было во что бы то ни стало портить машины, которые импортировались из Германии, для того, чтобы иметь воз- можность импортировать сюда новые ма- Для этого надо было во что бы то нн стало упичтожать машины таким образом, чтобы это не пошло за счет качества ма- шин, а за счет неспособности русских ра- бочих. Дело должно было начаться с пор- чи русских машин. Он мне рассказал, что это является обя- занностью каждого немца, и тот, кто не будет этого делать, не имеет права быть немцем. В то же время, в 1932 году, приехал инженер Флесса. Он спросил меня, не сде- лал ли я уже каких вредительских работ. Я сказал ему, что нет. Тогда он назвал меня трусом и изменником Германии. Я в Вышинский: Кто? Штейн: Инженер Флесса. Он дал мне прямое указание, чтобы я начал работу. должен был связаться с управляющим рудника Шестовым и Флореном, которые прибудут в ближайшее время в Анжерку. Он мне рассказал, что он связан со мно- гими иностранными инженерами, которые за последнее время очень часто бывают в Германии, что он был связан с этими ино- странными инженерами и слышал от сво- их знакомых, приезжающих из Германии Советский Союз, о том, что Германия во что бы то ни стало хочет получить свою прежнюю силу, и мы, немцы, живущие здесь, в Советском Союзе, должны работать по вредительству для того, чтобы этим по- мочь Германии… и Мы должны были через эти наши вре- дительские работы ослабить силу Совет- ского Союза, Как на практическую рабо- ту, он указал, что нужно расстроить эпер- тетическое хоздйство в Советском Союзе там, где я работаю, уничтожать аккумуля- торы, электрические паровозы, что таким образом подземный транспорт будет стоять, шахты будут затоплены. На мой вопрос Флесса сказал, что он получает указания от одного лица, которое близко стоит к Германии, и это же самое лицо при неуда- че этих вредительских дел поможет. да Вышинский: А это лицо находилось тог- в пределах СССР? Штейн: Да. (Штейн дает показания на немецком языке)  Председательствующий: Свидетель Штейн, , Штейн: Алекс Михайлович. Председательствующий: Вы должны дать показания по делу подсудимого Шестова. Где вы работали в Советском Союзе в пос- леднее время? Штейн: В Ленинске. Я был прорабом по монтажу электрических станций. Вышинский (к переводчику): Будьте любезны спросить свидетеля Штейна, зна- ет ли он Шестова? Штейн (через переводчика): Я познако- мился с Шестовым в 1934 году. Вышинский: С тех пор вы часто с ним встречались? Штейн: Я встречался с Шестовым не- сколько раз. Вышинский: Часто ли вы виделись с Шестовым? Штейн: Часто. Вышинский: В течение нескольких лет? Штейн: В 1934, 1935 и один раз в 1936 году. Вышинский: Я прошу свидетеля Штейна подтвердить, тот ли это Шестов, которого знает. как ваше имя и отечество?   Председательствующий: Пожалуйста, свидетель Штейн, посмотрите на сего обви- няемого (указывая на Шестова). Это тот самый Штейн, о котором вы упо- минали? Шестов: Да, это - Штейн, Алексей Ми- Вышинский: Этот Шестов? Штейн: Да. Вышинский (обращаясь к Шестову): лович? Вышинский: Почему же Алексей Михай- Шестов: А мы его в Анжерке все так называли: «Алексей Михайлович». Вышинский: Что же вам известно о пре- ступных действиях Шестова? Известно вам что-нибудь о тех преступлениях, которые Шестов совершал? Штейн: Шестов просил, чтобы я для него работал по линии диверсионной. Вышинский: При каких обстоятельствах и по какому поводу Шестов вам делал та- кие предложения? Штейн: Сначала я должен рассказать о своей работе с немецкими инженерами, которые еще раньше, до Шестова, со мною по этой линии работали. Вышинский: Пожалуйста. Штейн: В первый раз я говорил об этой чем? работе с инженером Вурм. Вышинский: «Об эт б этой работе» - это о Штейн: 0 причастности к диверсионной работе. Я имею в виду простои на заводах, ломки и порчи машин, неправильную про- кладку кабеля, Могу ли я рассказать обо всей истории с Вурмом, о том, как меня привели к этой работе? Председательствующий раз ясняет, что свидетель Штейн не может называть в от- крытом судебном заседании официальных иностранных учреждений, а также лий лиц, работающих в этих учреждениях, Государственный обвинитель тов. Вы- шинский просит председательствующего разяснить свидетелю Штейну, что эти учреждения и лица могут быть названы свидетелем в закрытом заседапии. Председательствующий дает такое раз - яснение. Штейн продолжает свои показания: -В 1932 году приехали инженер Вурм и Зоммерэггер. Инженер Вурм при- шел ко мне на квартиру, как немец к нем- цу, и под этим предлогом у нас завязалось знакомство. Инженер Вурм сказал, что мы

Допрос подсудимого Норкина установки на усиление подрывной работы, и разговор, имевший место недавно, перед моим арестом, где я получил задание о проведении взрывов и поджогов во вре- ми войны. Вышинский: С Ратайчаком у вас была какая-нибудь связь? Норкин: С Ратайчаком у меня прямых связей не было. Я в последующем узнал о том, что Ратайчак -- свой человек. Вышинский: Как вы это узнали, поче- My? Норкин: Я получил одно указание от Ратайчака и оказалось, что оно имело ту же самую цель, какая стояла передо мной, но тактика была другая. Речь идето строи- тельстве завода на правом берегу. Мы име- ли в виду добиться затяжки этого строй- тельства нашим обычным путем. Ратайчак предлагал новые методы, но это было свя- зано с обязательным взрывом фундамента, с существенной переделкой. Одним словом,он шума было много, но не давало никакого эффекта. Я пробовал протестовать против этого, но получил указание, что надо слу- шаться Ратайчака, ибо он свой человек. Вышинский: Что же вами конкретно сделано в области вредительства? оовлой оластся в электроснабжения в Кузбассе. Вышинский: Про диверсионные акты что  вы скажете? Норкин: В 1935 году я получил указа- ние от Пятакова брать основные звенья, чтобы, не распыляясь, получить наиболь- ший результат. В соответствии с этим, мной был заду- ман вывод из строя нашей ГРЭС путем взрывов, В феврале 1936 года было три взрыва. Вышинский: К вам обращались органы технического надзора с предупреждением, что то, что вы делаете, может повлечь за собой опасные взрывы? Норкин: Да. Вышинский: Был, например, такой слу- чай, чтобы к вам обратились Пономарев и Моносович? номарева знаю. Он начальник цеха. Вышинский: Вам было известно, что По- номарев 26 января 1936 года направил на имя начальника цеха котельной запис- ку (т. Вышинский оглашает записку) с предупреждением, что размол некоторых углей опасен и может вызвать большой взрыв с разрушением оборудования и несчастные случаи с персоналом? Норкин: Этот документ я видел. Вышинский: Значит, вас предупрежда- ли, что при такой системе снабжения углем имеется опасность взрывов и что меры пре- дупреждения, принимаемые вами, недо- статочны? Норкин: Эта записка была написана не мне, а лиректору ГРЭС, и меры принима- лись не мною, а Пономаревым. Вышинский: Я знаю. А вот вам, Норки- ну - начальнику Кемеровского строитель- ства - была адресована записка такого со- Норкин: Моносовича я не помню, а По- держания: «При этом прилагаю докладную записку на мое имя заведующего котельным цехом Пономарева об опасностях для стан- ции, возникающих при сжигании некото- рых углей… Имея ваше устное распоряже- мали в Кемерово? ков? Норкин: В основном это заключалось в том, чтобы вести работу по задержке это- го строительства в пелях подрыва госу ные. Председательствующий: Приступаем к до- просу подсудимого Норкина. Подсудимый Норкин, вы подтверждаете показания, которые дали в январе этого года Норкин: Да. Вышинский: Какую должность вы зани- Норкин: Начальника Кемеровокомбинат- строя. Вышинский: Кто вас направил туда на эту должность? Норкин: Пятаков. Вышинский: С какими целями? Норкин: В 1933 году мне стало ясно, что основа моей посылки в Кемерово за- ключается в том, что я должен выполнять подрывную работу на важнейшем обекте химической промышленности, имеющем огромное оборонное значение. Это мне ста- ло ясно из тех заданий, которые я полу- чил в 1933 году, как член троцкистской организации от непосредственно руководив- шего моей работой Пятакова. Вышинский: Что же вам сказал Пята- Вышинский: Т.-е. омертвлять эти ка- питалы? Норкин: Да. Вышинский: Говорилось ли что-нибудь мобилизационной готовности различных агрегатов, имеющих оборонное значение? Норкин: Я подтверждаю то, что сказал. Комбинат этот имеет оборонное значение. Поскольку часть средств отвлекалась, это приводило к ослаблению оборонных обек- тов, В качестве основного метода нашей работы предусматривалась перепроектиров- ка предпрпятий, главным образом, под предлогом увеличения мощности или ра- пионализации, оттяжка проектных работ, задержка строительства. кам даны Пятаковым? Норкин: Да. Вышинский: В каком году? Норкин: В 1933 г. Вышинский: Когда вы были назначены на Кемерово? Норкин: В 1932 году. Вышинский: А при вашем назначении Пятаков с вами вел разговоры о преступ- ной организации, в которой он и вы уча- ствовали? Норкин: Я до этого был вовлечен в ор- ганизацию. Вышинский: Следовательно, вы ехали в Кемерово со старыми установками, кото- рые вы получили от Пятакова еще рань- ше? Когда именно? Норкин: Я исчисляю свое оформление в организации с 1931 года. Тогда и были получены все основные установки троцки- стской организации. Наиболее определенный разговор, где бы- ли сформулированы для меня конкретные задания по Кемеровскому комбинатстрою, относится к 1933 г. Из последующих раз- говоров о нашей совместной деятельности я должен напомнить разговор в середине 1935 г., когда были даны более резкие Вышинский: Все эти установки были

Вышинский: Какие директивы вы полу-

Строилов: Контрреволюционные, разру- об в шительные директивы. Первая моя информацич- в январе 1932 года, через инж. Флесса, рассказывавшая огромном плане строительства в Кузбас- се, была по существу шпионской В августe Флесса вернулся и сказал, что Вюстер тре- бует, чтобы я приступил к созданию орга- низации из контрреволюционно настроен- ных специалистов. В 1933 г. через Зоммер- эггера я передал Вюстеру, что к созданио организации мною приступлено. В 1934 году, прим примерно, в июне, через Зоммерэггера, ехавшего в отпуск, я пере- дасколько привлечено специалистов из числа советских граждан в контрреволю- ционную организацию, какие рудники охва- чены, сообщал, что прием шахт в эксплоа- тацию и их освоение становится вредитель- ским. На это последовало указание перейти решительным вредительским, разруши- тельным действиям. Что касается официального лица, то все on y лица был послан и рекомендован мнюю для связи с контрреволюционной организацией пемерово. Мне было сделано предупреждение о том, чтобы я не вздумал поднять какой-нибудь бунт в связи с проведением чисто провока- ционных мероприятий.о Председательствующий; Подсудимый и Строилов, вы желаете говорить о действиях официального лица, которое вы называли на заседании выездной сессии в Новоси- бирске? Строилов: Да, официального лица. Председательствующий: Учтите, что на заседании суда вы не должны называть фамилии официальных лиц, государствен- ных учреждений и представителей. Строилов: Хорошо, По настоянию этого официального лица производилось натравли- вание советских и иностранных рабочих на советское правительство. По ходатайству государственного обрини- теля, подсудимому Строилову предявляется записная книжка, где значится запись московского телефона фон-Берга при посе- щении последним Союза ССР. Строилов удо- стоверяет, что книжка принадлежит ему, Строилову, и что эта запись сделана им самим. Тов. Вышинский просит суд приобщить к делу справку отеля «Савой» о том, что Берг Г. В., германский подданный, коммер- сант, жил в отеле «Савой» с 1 по 15 де- кабря 1930 года. Номер телефона комнаты, занимавшейся Бергом, совпадает с номером, записанным в книжке Строилова. Тов. Вышинский просит суд приобщить к делу и дневник Строилова, где описы- ваются его встречи и разговоры с Вюсте- ром, Бергом и Зоммерэггером и содержатся ссылки на письмо Вюстера. Вышинский (к Строилову): Теперь пе- рейдем к вашей вредительской диверсион- ной деятельности. Строилов: Об этом уже вчера указывал Шестов, и он не мог не указывать пото-

уб-

r- paie- 0

Вышинский: Это лицо занимало какое- нибудь официальное положение? Штейн: Да. Кроме этого Флесса совето- ваз мне вступить в коммунистическую партию, чтобы я имел большую возмож- ность доступа к разным работам и тем са- мым была бы усилена вредительская ра- бота. фамп-Штейн: Вышинский: А вы сделали что-нибудь, чтобы попытаться вступить в коммунисти- ческую партию? Да. Флесса дал мне совет обра- титься к Шестову. Вышинский: Вы обратились к Шестову? Что из этого вышло? Штейн: Я был у Шестова, и Шестов дал мне формуляр для того, чтобы я его заполнил. Вышинский: Анкету, что ли? Штейн: Анкету, да. Вышинский: Вы заполнили? Штейн: Я заполнил. Вышинский: Кому ее дали? Штейн: Я передал анкету парторгу. (Продолжение см. на 4-й стр.)

1)

Трока-

урi-

ТЧНЫЙ

p-

прике 



тр.)