12 марта 1940 (4541)

3

КОМСОМОЛЬСКАЯ

ПРАВДА

ЛИТЕРАТУРНАЯ * * *

СТРАНИЦА * *

стихи

и

поэмы

КЛАССНАЯ ДАМА У советского школьника на уроке ли- шой палец. тературы спросили: - Вот ты прочитал: «классная дама». А что такое - классная дама? Школьник подумал и ответил: Классная дама? Ну, это значит хорошая дама, красивая. И традиционным жестом показал боль- Не будем смеяться над трогательной не- осведомленностью нашего школьника. Где он, в самом деле, мог встретить настоя- щую классную даму - старую деву с форменной душой, застегнутой на две пу- говицы, и с чувствами сухими, как вяле- ная рыба? Настоящая классная дама как челове- ческий тип в наших условияхредкость, вродо металла «индий» или синего пе- туха. Для того, чтобы на нее наткнуться, на- до перелистать, например, всю январскую книгу журнала «Новый мир» за 1940 год и на последней странице вдруг обна- ружить это чудо природы. Классная дама А. Титова поместила в «Новом мире» рецензию на книжку рас- сказов М. Зощенко, выпущенную Детизда- тоМ. Крепко досталось Зощенко и Детиздату от строгой и ужасно сорьезной А. Титовой. Классная дама закатила им выговор с пре- дупреждением. «Рассказы эти не пригодны для дет- ского чтения,--безапелляционно заявляет A. Титова, и не только потому, что при- учают ребят к грубым, пошлым и блат- ным выражениям, с которыми приходится вести борьбу и в школе, и в семье. Возь- мем, например, из этой «детской» книги она лежит перед нами - рассказ «Ня- ня»…» Какой же криминал обнаружила наша классная дама в очаровательном и очень комичном рассказе «Няня»? А вот какой. У Зощенко в рассказе написано: «Сам Серега Фарфоров служил. И она служила. Он рублей, может, полтораста брал. И она не меньше ста огребала». «Кто дал право детскому издатель- ству, разносит Детиздат А. Титова, воспитывать в детях отношение к труду родителей, как к огребанию денег? » Такие замечательные рассказы, как «История болезни», «Сперация», истори- ческие рассказы из «Голубой книги» и да- же «Аристократка», классная дама кате- горически запрещает детям читать. Из все- го сборника она снисходительно разреша- ет оставить лишь очерк «Черный принц». В нем нет юмора, и поэтому он, с точ- ки зрения классной дамы, безопасен. Все же смешные рассказы - по-боку. Нель- зя смеяться, дети!… Зубки испортите!… A. Титову настолько беспокоят и нерви- руют смех, улыбка, юмор, что она в этой же рецензии, походя, находит возможность уколоть и художника Н. Радлова. По- милуйте, человек осмелился проиллюстри- ровать смешную книжку хорошими, очень смешными рисунками! «Рисунки, может быть, и неплохие  для журнала «Крокодил»,-поджав губы, злословит наша классная дама,-но не мо- гут служить украшением детской книги». К сведению А. Титовой, советская са- тирическая графика, которую представля- ет журнал «Крокодил»,-несомненно луч- шая в мире. Художник Радлов - видней- ший мастер этого боевого и прекрасного жанра в искусстве, при этом он не только замечательный иллюстратор Зощенко, очень тонко чувствующий «душу» его расска- зов, но и отличный художник для детей. Книжка для ребят советского художника Радлова заняла второе место на конкурсе в Нью-Йорке в 1938 году на лучшую дет- скую книгу. «Следует посоветовать М. Зошенко, - заканчивает свою рецензию А. Титова, если он действительно хочет, чтобы его книги читались детьми, серьезно подумать о значении языка и содержания своих рас- сказов для юного читателя». Трудно решить, чего больше в этом умилительном абзаце: наивности илираз- ВЯЗНОСТИ. и Ребята старшего возраста (а книжка, выпущенная Детиздатом, именно для них предназначена) прекрасно понимают са- тирические приемы Зощенко и особенности его изумительного языка, которым восхи- шался Горький. И если уж говорить о том, чему учит Зощенко детей, то надо сказать, что он своим умным смехом учит их ненавидеть яд старого мира, застрявший в порах на- шей жизни. Не надо также советовать талантливо- му писателю, одинаково популярному и сре- ди взрослых и среди детей, «подумать о юном читателе». Этот совет неуместен. Естати сказать, Зощенко уже «подумал о юном читателе». Он написал несколько интересных детских рассказов, о существо- вании которых строгая А. Титова, повиди- мому, не знает. В своей рецензии А. Титова нечаянно задела очень важный вопрос о том, что можно давать детям из «взрослой» лите- ратуры. В этой связи не лишне вспомнить из- вестное письмо Чехова к Г. Россолимо, в котором Антон Павлович пишет: «Писать для детей вообще не умею, пи- шу для них раз в 10 лет, и так называе- мой детской литературы не люблю и не признаю. Детям надо давать только то, что годится и для взрослых» Как это умно и правильно!… Ведь очень часто бывает так, что дети, отложив в сто- рону нудную и пресную (детскую) книж- ку, подсунутую им классной дамой типа А. Титовой, берут томик «взрослого» Зо- щенко и смеются от души над забавными «случаями из жизни». Что остается делать бедной классной даме? Рассердиться, топнуть ножкой и на- кричать на писателя, художника и изда- тельство… и лишь рассмешить своей вы- ходкой и взрослых и детей!… Леонид ЛЕНЧ.

ЛЕОНИДА МАРТЫНОВА В статье «Как делать стихи» Владимир Маяковский писал: «Новизна в поэтиче- ском произведении обязательна». Советскому читателю свойственно чув- ство новизны. Вот почему «Стихи и поэ- мы» сибирского поэта Леошида Марты- нова, выпущенные Омским областным из- дательством, вызвали живейший интерес и заставили невольню вспомнить замеча- тельные слова Маяковского. Мартынов - краевед. Он преимущест- венно интересуется историческим прош- лым Сибири, ее политическим и экономиче- ским развитием. Леонид Мартынов показывает читателю действительность дореволюционной Сиби- ри- исторические будни огромной стра- ны, «далекого края, что дивен и неведом». Жизнь и деятельность героев Марты- нова протекает на фоне величественной природы Сибири. Автор тяготеет к сказочному, легендар- ному сюжету, к реалистическому вымыслу. Так, например, стихотворению «О Кин- гуине эти песенки», посвященному спасе- нию самолетом охотника, унесенного на льдине в океан, автор придает сказочно- эпическую окраску. Используя свободные ритмы народных сказок и былин, искусно вводя в поэтиче- ское повествование их образную роман- тику, Мартынов дает образцы творческого использования фольклора. Он принадлежит к поэтам, глубоко проникающим в самый дух истории народа. И неудивительно по- этому, что образы, созданные им, истори- чески типичны и вместе с тем необычайно конкретны. Герой поэмы «Искатель рая» Мар- ын Лощилин бродячий коробейник- книгоноша, или, как в старину их назы- вали, офеня- мечтает сыскать на земле «потерянный рай», о котором он прочел в книго английского поэта XVII века Джо- на Мильтона. В одном из своих скитаний он открывает крупное свинцовое месторождение. Теперь- am то сбудутся его мечты, он вновь вернет своим землякам потерянный рай. Я кликну клич в окрестные деревни: «Эй, земляки, в компанию зову, Чтоб каждой жлой девке стать бы как царевне, Собольи шубы---бабам к Покрову!» Но Мартын Лощилин живет в обстанов- ке царского режима, и все его высокие помыслы о благе родной земли оказывают- ся пустыми бреднями, химерическими пла- нами одинокого чудака-мечтателя. Обманутый и обворованный хитрыми парскими чиновниками, он все же не пал духом и… «об эдеме продолжал меч- тать». Вместе с тем в груди его рождается и нарастает великая ненависть к устроите- лям земного ада, к капиталистическим эксплоататорам: Здесь, в глубине кирпичного сарая, у жаркой обжигательной печи, Где глина превращается сырая в багря- но-золотые кирпичи, Глазами немигающими глядя на желтый пламень, пляшущий во мгле, Мартын о рае говорил и аде, которые творятся на земле. Был на слова не слишком осторожен, В груди таилась ненависть, жива. И становился злобен и тревожен любой, кто слышал дерзкие слова. И в полумгле сверкали злые взоры, из «Пора настанет! Наши будут горы, и степи, и зеленые леса!» мрака раздавались голоса: Ненависть Лощилина возникает как пря- мое следствие его любви к народу, и в этом единстве чувств заключается замеча- тельная цельность «высокого худощавого человека» - будущего революционера, подлинного представителя народных масс. В «Поэме о русском инженере», пожа- луй, еще сильнее, еще трагичнее показана судьба талантливого одиночки, обреченно- го в условиях самодержавно-бюрократиче- ского гнета глушить в себе творческую инициативу, Русский инженер, видя стра- дания народов Средней Азии, составляет проект прорытия оросительных каналов арыков, Как и следовало ожидать, замы- сел его окончился полной неудачей. В Пе- тербурге усомнились в возможности вы- полнения грандиозного строительства и как бы в насмешку предложили построить госпиталь для раненых казаков-карателей. Но даже и эти средства, отпущенные на постройку госпиталя, открыто расхищают- ся местным генерал-губернатором, а сам инженер погибает, предательски отрав- ленный подкупленным денщиком. Участь героя поэмы Мартынова папоми- нает нам горькие судьбы многих десятков и сотен талантливых русских людей, чьи смелые, подчас гениальные открытия и проекты уничтожались росчерком пера бездарных царских министров, замертво хоронились под зеленым сукном мини- стерских столов. Так случилось со многи- ми открытиями замечательных русских ученых: Циолковского, Попова и других. Герои Л. Мартынова полны энергии и готовности служить родной зомле и родно- му народу. Частые неудачи, которые, ка- залось, должны были бы обескураживать, делают их еще более настойчивыми, еще более упорными. Отдельные стихотворения Мартынова, такие, как «Ермак», «Девушка», «ПоходВедь на Восток», «Норманны», «Рассвет», «Подсолнух» и многие другие, поражают своей законченностью, безыскусственной простотой, большим чувством художест- венного такта. Наряду с оригинальным творчеством в книгу вошли также и переводы из Бер- лена, Лонгфелло. Прекрасно почувствован и передан горький юмор английского поэта Томаса Гуда (стихотворение «Матросское утешение»). Творческая победа Мартынова--это побе- да не простоталанта, но в большей степени результат знания жизни и истории, резуль- тат упорных поисков нового. Во всех сти- хах Мартынова ощущается глубокая, на- стоящая вера в социалистическое пере- устройство мира, и, как символ этой веры, сегодня особенно гордо звучат заключи- тельные строчки стихотворения «Север- ный путь», написанного еще в 1926 го- ду, когда большевики только приступа- ли к освоению Великого северного морско- го пути: Звездный иней. На палубе скользко. Сзади мрак. Впереди туман. в сердца». Ничего! Мы пройдем из Тобольска В Атлантический океан! Достоинством стихов Мартынова яв- ляется их историзм. Однако нельзя не отметить, что наше Сегодня и наше Зав- тра еще не заняли в творчестве Леонида Мартынова должного места. История литературы всех времен и на- родов убедительно свидетельствует о том, что истинное величие поэта всегда опре- делялось величием задач, связанных с со- временностью, которым он посвящал свой труд и вдохновение. Для поэта нет более возвышенной задачи, чем ярко осветить свое время, что- бы «песня до конца к его друзьям вошла «Стихи и поэмы» Л. Мартынова вышли недопустимо малым тиражом (3 тыс. эк- земпляров). Надо надеяться, что Гослитиз- дат в скором времени переиздаст эту кни- гу, включив в нее новые стихи, а также замечательную поэму об Увинькае. Г. ДУРМАН.

В N-ской части Московского военного округа работает литературный кружок. На снимке: боец-комсомолец Р. ГАЯМОВ читает товарищам свои стихи. Фото т. кожариновА.

ТЕРИОНТОВ 1. В метель Но сердце бабушки не ведало, Что есть звериная вражда, Что вслед за маленькими бедами Придет зловещая беда. Что есть минута, слишком краткая, Смыкающая тесный круг. И дуло вверх, и над площадкою Суровый, как гроза, Машук, Что бесполезно уговаривать, Все решено наверняка, И, по указу государеву, Смерть неизбежна и близка! 3. Тучи

там, на маленькой тропе, в Тарханах, между лип и вязов, Он в детстве слушал от Капе Немало шуток и рассказов,- Что есть года, когда светлей Дышать и жить - в порыве смелом, Что голова у королей Не так уж неразлучна с телом! И, может быть, подчас в толпе Сиятельной, пышноголовой Он вспомнит щуплого Капе, Наставника и острослова. Он выбегает на подезд, Он наскоро шинель накинул, И ветер роем снежных звезд Со свистом облепляет спину. И вот уж мчит его лихач По темным переулкам ночью Все дальше, задыхаясь, вскачь И воздух разрывая в клочья! Под свист и окрик лихача ветра буйную веселость Он начинает сгоряча Смеяться, запахнувшись в полость! 2. Бабушка

Запах проталин, Кустарники низкие. Вот уж которые сутки подряд- Ветер дорожный да песни ямщицкие. Нежность и ненависть сердце томят. Белы, как пух, обливные, как пряники, Грозные замки, медведи, слоны - Тучи небесные, вечные странники, Тянутся к югу с родной стороны! 4. Не пылит дорога… Он вышел в ночь, небрит, без эполетов, В дорожной бурке. сжав черешни в горсть. Едва дыша, туманно-фиолетов, Раскинулся дремотный Пятигорск. Он понял все: спят старики и дети, Дома, долины, горные хребты… Ах, как прекрасно сказано у Гете, Что ждать недолго: отдохнешь и ты. 5. Он жив…

Не замечает дня весеннего, Тревожно смотрит по углам, Тоскует бабушка-Арсеньева О милом внуке… Что он там? Такая грусть- хоть бейся о стену, Граф изворотлив, словно чорт. Просила. Но упрямый родственник Был не по-родственному черств. Пройдет немалое количество Дней и безрадостных недель. Что рассерчал его величество? Чем досадил ему Мишель? В последний раз смотрел он ласково, Совсем дитя- ни дать, ни взять. С крутого лба откинул наскоро Волос белеющую прядь. Небрежно сунул подорожную В карман. Шутливо отдал честь. Дорога дальняя, тревожная, Опасностей кругом не счесть. Борис Леонтьев - молодой поэт. Он работает преподавателем русского языка и литературы в Заборской школе (Кировская область).

Он выслушал. Приподнял бровь: «Собаке Собачья смерть!» Стеклянный взгляд в упор. Блеск эполетов. Бормотанье шпор. Старушки, Штатский в толстозадом фраке: «Что вам сказать об этом забияке? Служитель муз?… Но, право, до сих пор Он был пошляк, задира и актер, Прав государь: собачья смерть собаке!» Его зарыли. прячась и спеша, Пусть так, Но грудь вздымается, дыша,- Живой укор ублюдку и злодею. Он мертв, но жизнь трепещет в складках губ. Он спит, но так, что, вечно зеленея, Над ним, склонясь, шумит столетний дуб! Борис ЛЕОНТЬЕВ.

ЭТЮДЫ Провел бессонные часы. Но он не передал горенья, И тот, кто книжку приобрел, Начав читать стихотворенье, Бессонно часу не провел. АЛЛЕГОРИЯ

ЛИРИЧЕСКИЕ   В АЛЬБОМ ЖАЛОБ ГОСЛИТИЗДАТА Когда б ты знал, какой тоской жестокой, Каким сомненьем смутным нас дарит Тот самоцвет работы невысокой, Что огранен тобою и отрыт. Когда б ты знал, какая это немочь, Когда б ты понял!, Где тебе понять, Что если вдруг к тебе приходит «Неуч», Повремени, пусть учится писать! C H Ы

Халтурщик-соловей, прильнувши к розе, К ее румяным, нежным лепесткам, Запел о страсти в примитивной прозе И получил за это по рукам. «Нет, не годится, рубленая проза!» … Сказал певец, изведавший шипов. Ах, почему сознательная роза Людских не редактирует стихов! А. РАСКИН, М. СЛОБОДСКОЙ.

Поэт, овладевая темой, Искал словесные красы И над огромною поэмой

Все лица обернулись к Пейсе. Он сму- щенно кашлянул в кулак и степенно за- говорил: Я знал одного человека… - Я его тоже знал, хитро улыбнул- ся матрос.- А ты нам скажи про русскую трехлинейную винтовку. Пейся молчал. ＿ Вот видите,- опять мрачным голо- сом произнес Полянка.- Что это значит?… Это значит, что с завтрашнего дня стрелковые учения. Два часа на стрельби- ще! - матрос снисходительно покачал го- ловой.- Я, дорогие шлюпочки, не уеду от вас, пока не увижу, что Пейся умеет вскинуть винтовку. места. - Почему именно я? - обиженно спросил Пейся и покраснел. … И Сема! И Антон! И другие моло- дые люди,-успокоил его Полянка.- Так что решение принято, и об остальном бу- дет об явлено особо. Теперь, товарищи, пе- реходим ко вторым вопросам. Надо среди нас избрать старшего. Кого бы вы думали? - Полянка! -- закричали все хором с Матрос нахмурился и поднял руку. - Тише. Тут оглашали мою фамилию. Ошябка! Я.- торжественно заявил он,- прикреплен к вам всей нашей партией. Понятно? Партия сказала мне: иди, това- рищ Полянка, пока ты живешь в местеч- ке, к молодежи и об ясняй ей, в чем суть. Понятно? И если подстрелит меня в бою какая-нибудь рискованная пуля, я обязан знать, что есть здесь в местечко подмена. Вот, скажем, Сема! - Почему именно Сема? -- опять оби- делся Пейся. - И Пейся, и Антон, и другие моло- дые люди,- успокоил его матрос.- Так как же мы назовем старшего среди вас? - Надо, как в управе, - с важностью заявил Сема, мно дедущка говорил: пред- седатель и товариш председателя. Антон воспротивился. - Нет! Звук не тот. Не подходит. На- до просто- председатель коммунистиче- ского отряда. - Это же то же самое, возмутился Сема. - И тем лучше, улыбнулся Полян- ка.- А кого хотите ва этот пост, прошу

но, жить сейчас очень трудно, как-то: хлеба нет, соли нет. Советская власть помнит про неимущих- помогает. Но на- до придумать и от юных большевиков ка- кую-нибудь услугу партии. - Я знаю, что надо,--взволнованно за- говорил Сема. - Люди живут голодно. Возьмите, к примеру, мою бабушку. Она же с ума сходит. Соли нет! Муки нет! А менять нам тоже особенно нечего. А где достать отруби? И у меня же все-таки есть паск- полфунта чистой ржи полу- чил, сахарину! У других и этого нет. Что ты предлагаешь? - вздохнул матрос и опустил на пол перевязанные шпагатом лаки. - Я знаю,- продолжал Сема, что наши сапожники, портные и столяры, у которых дома много ртов, идут в соседние деревни, шьют, латают, получают за это натурой и возвращаются к субботе домой с мешком! У нас есть саложник Антон? Есть. Он холостой. Есть сапожник Бака- ляр? Есть. Тоже холостой. И еще можно пайти и послать их в деревни, а зарабо- ток пойдет больным и многосемейным. Вот будет наша услуга. - И то дело, важно проговорил матрос и посмотрел на ребят.- Согласны сделать пару таких выходов? Хорошо. Пе-

Шера смущенно опустила голову. - Слушайте, товариш Шера, - сказал матрос, поднимаясь с кресла, люди эти -- Антон либо Пейся- воины. Стре- лять их научим, и если надо - в бой. А вы - представительница слабого пола, понимаете вы это? Понимаю. - Хорошо! ---- Полянка подумал и вновь обратился к Шере.- Когда ходили гайда- маки и вообще охотники всякие из чужих земель-двери что были? На тяжелые за- совы заперты! И ставни насквозь закры- ты! А теперь окна открыли и двери, По- чему? Потому, что страха нет. Стало быть, на чьей стороне выходит правда? Скажите, товариш Шера. - На вашей, тихо ответила Шера и с тревогой взглянула ва Сему. - Верно,-- воодушевляясь, заговорил матрос, на нашей, и держитесь этой правды обеими руками до последних дней своих, хотя это, конечно, с вежливой улыбкой добавил Полянка, будет еще не скоро! - Можно сесть? --- спросила Шера. - Можно,- разрешил матрос.- И от- ца своего пришлите к нам для разговора. А всем, товарищи, напоминаю, что завтра начнем стрелять. Собрание кончилось. Антон вновь при- сел к фисгармонии, уже украдкой, мизин- цем прикасаясь к клавишам. Сема вместе c Шерой вышел на улицу. Пейся с хит- рой улыбкой последовал за ними. - Ну?---спросил Сема, с любопытством глядя на Шеру: --- А ты боялась? - Нет, - ответила Шера и замол- чала.- А они папе ничего не сделают? -Ничего,успокоил ее Сема и, взяв за руку, подвел к дереву. - А почему мне не дали такой бума- ги, как у тебя? - Дадут! Наверное, сейчас просто нет… Ну, скажи, вместо мы с тобой? - Вместе,--- улыбнулась Шера.--- И до последних дней. -Хотя это будет не скоро,смеясь, 1 добавил Сема и, оглянувшись, поцеловал Шеру в щеку.--- Иди! Шера постояла еще немного и, поправив оттопыривавшийся воротник шинели Семы, медленно пошла домой. М, ШТИТЕЛЬМАН,

ПОВЕСТЬ ДЕТСТВЕ  * вая правым глазом, долго вчера стоял Шерой? Полчаса. А что? Ничего, лукаво улыбнулся Пей- ся.--- Целовались? -Дурак! -- крикнул Сема и оттолкнул его от себя.- Чем у тебя голова занята! Пейся надул губы: Подумаешь, фасон! Как будто я но знаю. Наверняка целовал в щеку! - Пошел вон! -- рассвирепел Сема, выставляя кулаки. - Иди сам! -- быстро отрезал Пей- ся. - Она тебя внизу ожидает. - Кто она? - строго спросил Сема. - Не бабушка! Можешь догадаться. Сема сбежал с лестницы. У дверей дома, стояла Шера со смущенным лицом. Я пришла, тихо сказала она,… только я боюсь зайти сама. Сема, вспоминая вчерашнео обещание, идем! с Теперь мы вместе,- твердо ответил - А тебя не будут дразнить? Хотел бы я знать- кто! возму щенно воскликнул Сема и, схватив Шеру за собой. Собрание открыл Полянка. - Так вот, сказал матрос мрачным голосом,- начинаем! Все слушали, затая дыхание. Никто не знал, что такое собрание, и поэтому ожидали чего-то необыкновенного. - Пошлют на станцию рельсы гру- зить,-- прошептал Пейся. Но Сема сердито шикнул на него, и Пейся умолк. - 0 текущем моменте, продолжал Полянка,---говорить не буду, Вести с фрон- та известны. Надо быть на-чеку. Может быть, завтра вам скажут: юные больше- вики, марш на позицию! Что вы скажете? --- Пойдем! --- крикнул Сема и ущип- нул Шеру за локоть.- Слушай, что будет дальше! - Пойдем? -- недоверчиво повторил матрос. А кто из вас умеет стрелять? Пли что, по-вашему, эначит глубокая раз- ведка? Молчите? Известно ли вам, что та- кое перебежка змейками? Или винтовка в

На собрание пришло пять человек. И их всего было пятеро вместе с матросом в ту пюру. Они не знали точно, кто они, хотя с кем они, было известно каждому… Мно- го позднее, когда из уезда приехал ин- структор организовать ячейку союза моло- дежи, его встретили сумрачно и сразу взя- ли под подозрение. Какая ячейка? Куда еще записывать? Мы - юные большевики и никаких ячеек не позволим! У Семы бы- ло огромное желание выставить инструк- тора из местечка, и Трофиму пришлось потратить немало труда, чтобы убедить его, что ячейка- это то самое, что у них уже давно существует, и инструктору остается лишь взять их всех на учет… Первым на собрание явился Антон. И Сема хорошо знал, пючему он опередил всех. В комнате стояла фисгармония Ма- газаника, крышка была поднята, клавиши открыты. Антон что-то играл. Вспотевший и утомленный, он тяжело опускал указа- тельный палец п ждал появления звука. Увидев Сему, он небрежно взглянул на него и принялся с новым усердием стучать по клавишам. Через несколько минут он поднял голову и спросил: - Угадай, что я играю? Сема смушенно развел руками: - Не знаю. - А это? -- Антон опять застучал пальцами. -Не знаю. -Ни одного мотива не знаешь!- удивился Антон и с сожалением покачал головой.--- Жаль! - А мне нет, улыбаясь ответил Се- ма, глядя на вспотевшего музыканта. Подумай сам: что это за музыка, если на- до работать руками и ногами? Там дави, тут стучи! Нет, это но для меня. -- Как хочешь,- Антон обиженно по- жал плечами и, повернувшись к клави- шам, ударил обеими руками.- Вот это со- бирается гроза! А это гром. Похоже? А это стучат по крыше!… M. Штительман - молодой ростовский писатель. Его книга «Повесть о детстве» выходит в издательстве «Художественная литература».

Отрывок из книги * Пеожиданно в комнату вошел Трофим. - У вас, кажется, собрание? - спро- сил он у Семы. - Собрание. - А это что?--обратился он к Антону. - Я играю,- спокойно ответил тот и опять ударил кулаком.- Вот это гром. А это стучат по крыше… - Понимаю,-- Трофим кивнул голо- вой.- А нельзя ли в другое время? У ме- ня сидят люди, кричат в ухо, и я ничего не слышу. Может быть, ты сыграешь в другое время? Антон обиженно пожал плечами и опу- стил крышку фисгармонии. -Вот спасибо!--с облегчением вздох- нул Трофим и вышел из компаты. Сема, с трудом удерживая улыбку, от- вернулся к окну. К нему осторожно при- близился Пейся и прошептал на ухо:

  

Рис. И. ОЕМЕНОВА.

Рис. и. семенова.

Что для чего - понятно? реходим к четвертым вопросам. К нам, можно сказать, стучится девушка из хо- рошей семьи. Сема ее привел Зовут как? строго спросил он у Шеры. - Шера. 

Выйди в коридор! -Сейчас собрание! - Еще рано. Выйди на минуточку! Сема недоуменно взглянул на друга встал. Ну, как, спросил Пойся, подмиги- и

подумать до следующего собрания. Пере- ходим к третьим вопросам. Как вам извест-

штыковом бою? Скажи ты, Пейся!