H. МАШКОВЦЕВ ПОРТРЕТЫ Г. ВЕРЕЙСКОГО Георгий Семенович Верейский - один из крупнейших наших мастеров портрет- о рисунка. До начала августа текущего года Верейский жил в Ленинграде. Он участвовал в работе правления ЛОССХ, переводил рисунки художников на лито- фский камень, когда этого требовала пешность выпуска «Боевого карандаша». Тема портрета для Верейского приоб- рела новый смысл; она слилась C острым чувством эпохи и ических событий, какого раньше У ожника не было. И когда в феврале арейский приступил к первому, завремя вйны, портрету, оказалось, - этот новый портрет не только содержательнее того, чо делал художник раньше, но имеетеще яковые существенные черты. Теперь пор- третов военного времени набралось уже такое число, что можно ясно видеть, в чм их отличие от прежних работ ху- дожника. Почти всегда Верейский рисовал людей определенной профессии. Вероятно, все помнят его большие сюиты портретов ни- сателей, художников и советских летчи- ков. приблекали лица, в которых он на- писателя. артиста. в них для него скрывалось нечто понятное и близкое: ать труда, внимание к окружающему, мды мук и радости творчества. В пор- ах летчиков художника привлекала от- а и находчивость, твердая воля, покоя- шаяся на уверенности в своем мастерстве. Это люди смелых решений, точных дей- ствий В большинстве портретов художник сумел связать в единую композицию чело- веческую фигуру в кожаном глянцевитом комбинезоне, кабинку машины и кусок неба, всегда манящего. Потом Верейский перешел к большим композиционным портретам, из которых лучший -- портрет А. А. Рылова, испол- ненный литографией в большой лист. Одна из последних предвоенных работ Верей- ского - портрет народного артиста СССР И. В. Ершова. Лицо престарелого певца как бы хранит на себе печать тех герои- ческих ролей, которые он создал. Первая литография, иополненная Верей- ским в дни войны, была посвящена торпе- дисту Герою Советского Союза С. А. Оси- пову. Есть нечто новое в этом портрете это сочетание героизма и прос простоты, мону- ментальности и интимности. Война не вы- травила человеческого в человекс но о что до войны оставалось подчас скрытым, недосказанным, война озарила светом, сделав видимыми характерные черты че- ловека, борца и патриота. Второй портрет Героя Советского Со- юза В. П. Гуманенко образует вместе с черноты, много света, но нет белых пятен, Интимно-героичен, если можно так выра- иться, и портрет командира гвардейского юрабля Н. И. Мещерского, у которого кое простое, русское лицо, светлые глаза волосы, тонкая шея и крупные руки. портрет без малейшего намека на аф- словно бы портретист ваот модель врасплох, но не в случай- нй, в самой характерной ситуации. От- четли я лепка лица дана потоками штри- в, veгущими по направлению формы. В ча--выразить непреходящие, устойчивые арты национального характера. Замеча- ельны портрет художника Курдова с его грубевшим под дыханием войны лицом и ортрет директора Эрмитажа И. А. Орбели. Кроме того, Верейский выполнил серию исованных портретов героев Балтфлота экипаж гвардейского корабля, отряд мор- ких охотников и т. д.). Советские патриоты, герои фронта иты- да, определяют лицо нашей эпохи. Создать этот портрет времени сейчас, честнои про- сто запечатлеть лица тех, чьи имена про- славлены в дни вехикой отечественной вой- ны, вот задача, которую осознал художник и которую он стремится разрешить. Это а задача, которую ставил перед собою лучший русский портретист начала XIX века Кипренский - автор серии портре- тов участников титанической борьбы рус- ского народа с Наполеоном. Точными и полными выразительности документами остаются и для нас эти скромные рисунки Кипренского. Как щедро художник исполь- зовал в них все свое мастерство, словно испытывая свою способность видеть самое важное в жизни народа! В военных портретах Верейского есть то же чувство ответственности перед народом, который требует от художников наиболее правдивого и полного отражения своей жизни в суровые годы войны.

H. КАЛЬМА

H. НИКИТИН ,КАЗАЧЬЯ СЛАВА  Молодой ростовский поэт Анатолий Софронов опубликовал книгу стихов «Ка- зачья слава», очень разнообразную и по тематике и по жанрам. Мы находим здесь песню и балладу, пейзажную зари- совку и лирическое признание, патетику и юмор, В стихах Софронова понадаются подражательные строки, строки, каких написано уже немало на те же темы «Партизаны вышли быстро, чтоб врагов о пути смести, и гранатами фашистовза- бросали на пути», «как они гнали стер- вятников, били, и передать нам нельзя, парни твоей эскадрильи, лучшие в мире друзья»). Раздражает порою техническая беспомощность автора: пустые эпитеты, введенные «для размера», нарушения ритма, искаженные ударения. И все же многое прощаешь Софронову те семь-восемь стихотворений, в кото- за рых отущается настоящее поэтическое чувство. сказачья слава», давшая название сбор- нику, «Подвиг Бандуры», «Гвардейское знамя» и другие вещи патетико-героиче- ского и повествовательного характера значительно слабее фронтовой лирики Сопронова, Пирика сго подпинное при уоо родины сос двухединства дружо и семей», о которой писал Мая- ксвский и которая с такой силой согрева- ет наших людей в суровой фронтовой об- становке, - вот мотивы, подсказывающие Софронову искренние слова и образы. таких стихотворениях, как «Береза», «От- крытка», «Мы не спали четыре ночи», привлекает глубина непооредственного сщущения родины. В Мы не спали четыре ночи, Не смыкали багровых глаз… А теперь средь болотных кочек Мы уснули всего на час. Слышим в небе летят бомбовозы, То не наши, - мы узнаем. Слышим: тихо шумят березы, - Это наши, мы здесь уснем. Искренни и просты строки оберезе, раз- битой немецким снарядом и тесно приль- нувшей к могиле спящего под ней коман- дира; о казацком коне, идущем вслед за носилками, на которых несут его хозяи- на; о тесной дружбе, свявавшей в бою трех бывших «соперников» в любви. Го- об открытке с «пищащей уткой», полученной одним из бойцов от малень- кой дочки, или о последнем сухаре, раз- деленном пополам с товарищем, поэт по- казывает, как много человеческой тепло- ты и нежности живет в сердцах тех са- мых людей, которые так суровы и неумо- лимы в бою. Простой, будничной зарисов- кой он умеет донести до читателя самое хотворение «Горобец»). За условно-ро- мантическими штрихами встает облик живого человека. Вместе с поэтом чита- тель любуется решительным, смелым ка- заком, который может сделать «все, что прикажет командир», а на вопрос, чего не может он сделать, отвечает Не могу… а вот что не могу: Не могу обиды я прощать врагу… В сердце советского бойца эти строки встретят живой отклик.

Сергей БОРОДИН

ДВЕ КНИГИ На долю кавалерист-девицы Надежды Дуровой выпала очень стойкая и постоян- но возрождающаяся слава. Жизнь Дуровой, описанная ею самой, не раз служила материалом для книг, ньес и даже для стихов. Сейчас, в дни отечественной войны, этот замечательный пример русской жен- щины, сломавшей все преграды, все се- мейные и сословные устон того что- бы итти сражаться за свою родину, осо- бенно действует на творческое воображе- ние. Высокий, необычайно патриотический образ Надежды Дуровой передали в сво- их пьесах К. Липскеров и Кочетков и А. Гладков. Со сцены театра героння первой отечественной войны как бы перекликает- ся с образами тех советских женщин и девушек, которые сейчас о оружием в руках борются с врагами, посягнувшими на нашу землю. И кого из зрителей не воодушевит ве- ликолепный подвиг девушки, полной люб- ви к России и ко всему русскому? За последнее время появилось несколь-  ко беллетристических произведений, по- священных Н. Дуровой. Это повесть Я. Рыкачева «Надежда Дурова» и два очерка или рассказа Л. Борисовой и М. Никольской «Камский найденыш». По документальным данным еще в про- шлом веке было установлено, что так на- зываемые автобиографические записки Дуровой являются в большой степени ху- дожественным вымыслом. В жизни воображаемой она, внучка гордого и богатого украинского помещика, семнадцатилетней девушкой бежит из ро- дительского дома в армию, добивается славы и в качестве блестящего офицера переживает много романтических встреч. В подлинной жизни - дочь сарапуль- ского городничего, она пять лет прожила замужем за судейским чиновником Чер- новым, редила ст него сына Иванушку, и только двадцати трех лет от роду, пе- реодевшись в казацкое платье, ушла вместе с казачьим полком на границу. Большинство авторов, писавших до сих пор о Дуровой, очевидно, тоже боялось, что правдивое описание жизни женщи- ны-воина почему-то снизит образ, разобь- ет романтическое очарование. Пользуясь документальными данными, Рыкачев показывает новую Надежду Дурову не мечтательную, пылкую воительницу, а сильную, замкнутую натуру, страстную, самолюбивую. Ро- дители, среда, муж -- все пытаются сло- мить этот характер, упрятать молодую женщину в тесную клетку мелких дел, в домашних забот. У Рыкачева нет данных о семейной жизни Дуровой, но он угадывает, какой могла быть эта жизнь: дом, методнм улый ной, невозвратно погубленной и с тос- кой вспоминала свою одинокую светелку родном доме. Она была женой злой и непокорной…». И каким же мужеством, какой онлой воли была наделена жена чиновника Чер- нова, если она сумела вырваться из этого узкого мирка, перешагнуть через все ус- ловности и сделаться рядовым кавалери- стом русской армии. Однако, увлекшись раскрытием подлин- *

О ДУРОВОЙ ной, земной Дуровой, Рыкачев сгустил краски и под конец изобразил свою геро- иню, низведенной на положение жалкого монстра, какой-то фигуры из кунсткаме- ры. Талантливая, страстная, блестящая юность - и унылое прозябание под ко- нец жизни. Вот как карает судьба Дурову за ее преступление против женского есте- ства за то, что она осмелилась вырвать- ся на свободу, - говорит книга, быть может, вопреки воле и желанию автора. И все несомненные литературные досто- инства повести, вся оила слова, вложен- ная в нее писателем, только еще больше отпугивают людей от желания следовать примеру Дуровой. Это серьезный упрек автору, который, располагая замечательным материалом, не использовал его как средство художе- ственного воздействия. «Камский найденыш» Л. Борисовой и М. Никольской - показателен в качест- ве примера того, как можно опошлить и вульгаризировать даже самый высокий образ. Авторы состряпали книжку частью из записок самой Дуровой, частью из доку- ментальных данных, сдобренных собст- венными домыслами. Домыслы эти часто противоречат не только истине, но и здравому смыслу. Книжка состоит из очерков: «Камский найденыш» обоих авторов и «Ординарец Кутузова - На- дежда Дурова» - Л. Борисовой. Кутузов -- русский военный гений-по- Трудно сказать, который из этих очер- ков беззастенчивей обращается с истори- ческим материалом, а главное, с тем, что известно и дорого всякому русскому че- ловеку: с описанием Бородинского сра- жения, с образом Кутузова… Бородино описывается в самом легкомысленном то- не: «Наступивший мрак прорезывали ос- ветительные ядра… Наконец и эта заба- ва кончилась. Полк отступил на несколь- ко шагов…» казан слезливым и высокопарным. Фельдмаршал предсказывает Дуровой: «В повестях, романах, на сцене ты оживешь. Грань времен сотрется, и зри- тели будут рукоплескать твоему образу, как живому». И странным кажется, поче- му бы Кутузову не предсказать заодно и авторов пьес и романов о Дуровой, или исполнительниц ее ролей. Это было бы последовательно.воря Брата Дуровой Василия, известного по письмам Пушкина, М. Никольская почему- то называет Владимиром. Очень много внимания уделили авторы романическим эпизодам в жизни Дуровой, пространно разрабатывая эти эпизоды, хотя не это мы ценим в героической жен- то брамт Александров имел живой успех у девиц и дам» и т. д. В результате стараний авторов получа- ется портрет вздорной, вульгарной, с не- чистыми помыслами особы, не имеющей ничего общего ссдоблестной русской жен- щиной, которой восторгался Пушкин и которую доныне чтит вся страна… Дело сделано (книжка издана полуто- растатысячным тиражом), но какое это щине. досадное для читателя дело.

»ГЕОРГИЙ СААКАДЗЕ  Фильм «Георгий Саа- кадзе» (поставленный Михаилом Чиаурели по сценарию А. Антонов- ской и Б. Черного) рас- сказывает о давних вре- менах грузинской исто- рии. В XVII веке, раз- Прошлое помогает нам понять будущее, помо- гает бороться за это будущее и побеждать. История наших народов полна примеров исклю- чительного мужества и героизма, трудолюбия и самопожертвования во имя Родины. Эта Ро- дина принадлежит нам, и мы не только не смеем, но и не можем забывать ни ее прош- лое, ни славную жизнь людей, боровшихся за нее. общенная на мелкие феодальные княжества, Грузия могла лишь с огромным трудом от- стаивать свою независи- мость. Ей недоставало в борьбе с врагами, уже успевши- Хорава в роли Георгия Саакадзе.

ми обединиться в мощ- ные государства. Ее со- седи - Турция и Пер- сия - завистливо по- глядывали на мирную, изобильную жизнь гру- зин. Грузия господство- A. вала над торговыми пу- тями, могла контроли- ровать торговлю Востока с Севером, с Москвой. Защитить свое право на даль- нейшее независимое существование она могла лишь силой. B Грузии XVII века передовые люди уже понимали это. Наглядным урокомдля них была беспощадная расправа с фео- далами, какую за несколько десятилетий до того учичил Иван Грозный. Весь глу- бокий политический смысл этого акта по- нимал Георгий Саакадзе, пламенный па- триот и выдающийся грузинский полко- водец. Однако феодализм в Грузии в те времена еще не изжил себя и был си- лен. Борьба, которую начал Саакадзе, обрекалась на неудачу, - это усиливает трагическое обаяние его образа. Яркий и содержательный оценарий хо- рошо поставлен и хорошо сыгран. Фильм с большой силой повествует героической борьбе Геоогия Сазкадзе. За- хватывающий образ воина, целиком пвно жетром роланы, оздот Романтическая жизнь Георгия Саакадзе Князья продали родину турецкому сул- тану, пограничная стража перебита, вра- жеское войско может незаметно подойти к пределам Грузни. Саакадзе узнает об этом. Он поднимает народ, он требует сопротивления. И в ре- шающей битве, когда грузинские князья уже прекращают сопротивление, один Саакадзе с небольшой дружиной решает- ся заманить султана в Сурамское уще- лье и там одерживает победу. (Здесь удалось то, что очень редко уда- валось в кино: показать стратегический замысел полководца и его осуществление. Остроумно введенная фитура юноши- наблюдателя помогает зрителю разобрать- ся в перипетиях боя). Разгром захватчиков в Сурамской бит- ве еще больше укрепляет всенародную славу Саакадзе, как беззаветного борца за родину. Эта слава приближает Георгия к царю. Царь роднится с ним, доверяетему проведение важных мероприятий, направ- ленных на укрепление государства. Саа- кадзе ревностно принимается за этот труд, собирает архитекторов, составляет план сооружения неприступных крепо- стей. Но князьям невыгодны все эти ново- введения, они предпочитают незыблемый, искони установившийся порядок и со- вершают нападение на крепость Носте, где живет и работает Георгий. Саакадзе не ожидал этого удара, внезапность и си- ла которого столь очевидны, что сопро- тивление оказывается бесполезным. И Георгий, захватив семью, бежит в Пер- сию. Художник показывает зрителю ве- личественные дворцы шах-Аббаса, и го- рода Персии, и пышные дворцовые пра- зднества.

Здесь, вдали от родины, вдали от со- отечественников, Георгий неустанно го- товит почву для предстоящей борьбы за счастье далекой Грузии. Растет его слава полководца, растет к нему доверие шаха, но цель походов для Саакадзе Од- на ваять в свои руки полную власть над мощным персидским войском и пер- сидскими мечами сломить грузинский феодализм. На этом кончается сюжетная канва первой серии фильма. Он весь овеян ро- мантикой мечтаний и битв. Два главных чувства владеют героем ленты - пылкая любовь к родной стране и столь же горячая ненависть к чуже- земным захватчикам. Мудрость, хладно- кровие, стойкость в бою - таковы его человеческие качества. Образы Саакадзе и его соратников остаются в памяти как живое воплощение пламенного патриотиз- ма, хроброти и нудетея грузинского народа. Наряду с образом Георгия Саакадзе стый образ Луарсаба (арт. С. Багашвили). Вольшая выразительность скупого, но обдуманного жеста; порыв, подчеркнутый напряженной неподвижностью; гнев, от- тененный сдержанностью. Это умное ис- кусство вполне оправдало себя: Луар- саб - один из наиболее запоминающихся и привлекательных героев фильма. Кстати сказать, для нас эпоха Баграти- дов интересна еще одной чертой: грузин- ский царь Луарсаб II Багратид один из прямых предков князя Багратиона, пав- шего в битве при Бородине. Тогда вы- ковывались стойкие воинские характеры, пронесенные через многие века и нашед- шие свое выражение в доблестных под- вигах 1812 года. Режиссер М. Чиаурели уделяет большое внимание бытовым аксессуарам эпохи. Отбор деталей в историческом произведе- нии очень важная и ответственная часть работы. Бутафорию следует приме- нять лишь до тех пор, пока она акцен- тирует образ, пока она дополняет ос- новное содержание кадра, а не засоряет. В фильме эта мера не везде соблюдена. Чувство меры изменяет постановщику в описании великолепия царских двор- цов. Если так обширны и богаты двор- цы Луарсаба, то какой же смысл имест замечание Георгия, когда он говорит, что доходы царства расхищаются жадными феодалами (это показано через превос- ходный образ вазы, наполненной плодами Грузии, из которых каждый плод достав- лен царю из чужих владений). Мы знаем в русской истории примеры удивитель- ной бытовой окромности - Иван Кали- та, Симеон Гордый, Примерами суровой воинской скромности богата и грузин- ская история, о чем свидетельствуют и отдельные места руставелевой поэмы, и другие документы и произведения ис- кусства. Увлечение режиссера дворцовы- ми раритетами мешает характеристике издревле свойственного грузинскому на- роду сурового воинского быта. Следовало изучать быт той Грузии не по церков- ному искусству, заимствованному у Ви- зантии, а по предметам грузинского на- родного искусства. Тем более что в со- временной материальной культуре, в пред- метах крестьянского быта, B сельской архитектуре сохранилось очень много черт грузинской старины не только XVII, но и значительно более отдаленных веков. Но все эти замечания не напрашива- лись бы, еслю бы в целом фильм не производил огрого впечатления. Это романтическая поэма о великих предках нынешнего поколения грузинского народа, об их мужестве и героизме. И сейчас, когда воины Грузии на об- ширных полях величайшей битвы от- стаивают неприкосновенность нашей об- щей родины, фильм приобретает особое значение и звучание.



Гравюра на дереве худ. В. ГОРЯЕВА.

«В рабство»

 сцене, не довольствуясь подмостками Ма- лого театра, играла на фабриках, на за- водах, всюду, где могла встретиться с народным зрителем. C первого дня отечественной войны Турчанинова стала выступать на призыв- ных пунктах, в красноармейских частях, отправлявшихся на фронт, и была потря- сена тем приветом, с которым бойцы встречали ее. Смущаясь, она говорила: Что я им скажу важного, нужного, достойного? Они идут на бой, а я сватаю какого-то Подколесина? Ну на что им «Женитьба» под немецкими снарядами? Но тут же с восторгом признавалась: А как они смеются! А как слуша- ют! Я, право, никогда ни для кого так удачно не играла, как для этих людей, уходящих на войну. Она часто исполняет теперь небольшой этюд Т. Л. Щепкиной-Куперник «За ро- дину», навеянный событием из времен испанской народной войны с Наполеоном. Старая крестьянка - устами Турчани- новой - говорит с суровой твердостью: Не могу родную бросить кровлю, Но встречу славную врагу я приготовлю и подносит французам отравленное вино. Те требуют, чтоб она пила с ними в знак того, что вино не отравлено. Она пьет до дна, Когда французы убеждаются, что они отравлены, один из них убивает ста- рую крестьянку. Минутой раньше лишь ты кончил жизнь мою… Отравлена и я… зато моей отчизне Дарю я жизнь мою и ваших двадцать жизней. Этот героический образ далекой страны и эпохи оказывается бливким и родным и народной артистке и ее слушателям, уча- стникам народной войны. Лев Толстой оказался прав: у Турча- ниновой «тон подходящий» для искрен- него рассказа о народной жизни и го- рести -- и о народной же доблести и ге- роизме. Это как раз тот «тон» вненней нростоты и сердечной правды, который так любит народ. 



В последних созданиях Турчаниновой (Мотылькова в «Славе» Гусева, Галчиха в «Без вины виноватые», Барабошева в «Правда хорошо, а счастье лучше», Арина Ивановна в «Детях Ванюшина», Бота- евская в «Варварах» Горького) этого заб- вения действия уже нет и следа. В ее Галчихе, наоборот, поражает уп- рямство, сила жизненной поступи: эта баба - темный захолустный делец, про- мышляющий чужим горем и бедой, это родная сестра Матрены из «Власти тьмы», это совершенно русское лицо из той мрач- ной драмы, которой имя - «страна ра- бов, страна господ». Столь же действенна и художественно достоверна ее москов- ская Кабаниха -- властная купчиха Бара- бошева: она молча проходит по сцене, высоко подняв голову, и слепым упрям- ством, крутым нравом веет от ее злого безмолвия. В роли старой Гранде (в инсценировке романа Бальзака) у Турчаниновой почти нет слов и внешних действий: в том и суть трагедии г-жи Гранде, что старый скряга Гранде ограбил ее дочиста, отняв у нее любовь, мысль, волю, слово. Но он не мог украсть у нее сердце. На внутрен- нем протесте против хищничества, отни- мающего у человека человеческое, Турча- нинова строит образ старой Гранде, за- хватывающий глубоким драматизмом. Турчаниновой реже приходилось, к ее огорчению, играть в пьесах советских ав- торов. Но с какой теплотой и сердечностью вникает она в образ Мотыльковой, матери летчика в пьесе Гусева «Слава». Образ этой простой и хорошей русской жен- щины из народа казался сильным иправ- дивым и тогда, когда сыновья этой ма- тери занимались мирным строительством жизни на разных участках великой стройки. Теперь, когда и сама эта мать и ее дети прошли через огонь войны, ее образ кажется вдвойне правдивым: Мо- тылькова Турчаниновой -- это мать ге- роев. Турчанинова сумела прекрасно пе- редать не только ее материнство; она су- мела показать ее верной дочерью великой матери-родины. Турчанинова всегда искала источников, питающих творчество, в народной жизни, в народной речи, и с первых шагов на

терностями сплошь». вала, что человеческое «я есмь» раскры- грать Турчаниновой свыше 65 ролей от солнечного Леля до безумной Галчихи, от Варвары с ее звонкими песнями до Анфусы, растерявшей все слова человече- ские («Волки и овцы»). «Мне легче дышать в Островском, мне вольнее двигаться, свободнее живетсямне в его пьесах»,признается Турчанинова. И зритель знает это и видит сам, что в пьесах других драматургов, случается, Турчанинова ищет средств выражения и бывает, что не находит этих средств или находит не те, какие нужно. В иных пье- сах она играет, в пьесах Островското - она живет и нас делает не зрителями, а свидетелями, участниками жизни. Когда-то Достоевский упрекал одного писателя в том, что в его романе «купец или солдат говорят эссенциями, т. е. как никогда ни один купец и ни один сол- дат не говорят в натуре. В натуре один- надцатое словечко характерно и безо- бразно, а десять… как и у всех людей. А у типиста-художника он говорит харак- Это обычный грех «комических старух» говорить «характерностями» и потчевать слушателя крепкими словесными «эссен- циями», вовсе не характерными для про- стых русских людей, У Турчаниновой все ее Галчихи, Наумовны, Милачихи и Ту- русины говорят по-человечески. Но «язык мой - друг мой» могут сказать одни пер- сонажи Турчаниновой, и «язык мой враг мой» могут молвить другие ее персо- нажи: речевой образ их, создаваемый ар- тисткой со строгой правдой, с убеждаю- щей полнотой обнаруживает их истинное лицо. И не чувствуя ничето карикатур- ного в речи Туруоиной («На всякого муд- реца довольно простоты»), мы смеемся ее ханжеству, не потешаясь косноязычнем Анфусы («Волки и овцы»), мы жалеем ее в ее приниженности и безмыслии, не глу- мясь над светскостью Чебоксаровой («Бе- шеные деньги»), мы понимаем ничтожную цену этой барственности. В среднем периоде деятельности Турча- ниновой у нее были роли, в которых ре- чевой образ, при всей его яркости, был самодовлеющим: артистка, казалось, забы- вается не только в речи, но и в действии человека.

НАРОДНЫЙ ТАЛАНТ с в и у Еще сильней бодрящий призыв народ- ной песни к жизни, к вольности слышал- ся от Турчаниновой Варвары в «Грозе» ее неизменным партнером Н. К. Яков- левым (Кудряш), который также вступает шестой десяток творческой жизни. Оба эти образа построены Островским на на- родной песне. Отнимите песню от Вар- вары и Кудряша, и вы лишите их поэ- зии: они превратятся в бойкую девку и в еще более бойкого парня - и только. Так в большинстве случаев и бывает при исполнении «Грозы»: бойкости и дерзкости сколько угодно, но правды и поэзии нет следа. Наоборот, Варвара у Турчанино- вой была и правдива, как тип, и овеяна народной поэзией, как образ Образ этот был воплощенной песней о воле. Турчанинова, с ее превосходным, опер- ным по силе и красоте голосом всегда была художником народной несни. Трудно себе представить лучшего ис- полнителя Леля в драматической «Снегу- рочке». В течение нескольких лет, пока «Снегурочка» была в репертуаре, Турча- нинова играла эту роль без дублера. Песню Леля о молодости и солнце, столь народную по своему истоку, Турчаниновой привелось запеть не сразу: молодую ар- гистку долго насильственно держали на маленьких старушечьих ролях… Но и в «молодых» и в «старых» ролях Турчаниновой прочнейшей основой ее искусства был и остался речевой образ. Островский под конец жизни, создав свой народный театр, писал: «Мы теперь стараемся все наши идеалы и типы, взя- тые из жизни, как можно реальнее и прад дивее изобразить до самых мельчайших бытовых подробжостей, а главное, мысчи- таем первым условием художественности в изображении данного типа вернуюпе- редачу его образа выражения, т.e. языка и даже склада речи, которым опреде- ляется самый тон речи». В этих словах великого народного дра- матурга заключена лучшая характеристика творчества Турчаниновой. И немудрено, что к Островскому влекла ее вся природа таланта. В его пьесах довелось сы-

СЛУВылин



«Отец служил при театре: он был ка г, ьдинером, и не знаю, не могу опреде- b. когда возникла во мне любовь к тру: не усмотреть ее истоков ка- ется, будто со мной родилась», так лишет о начале своей театральной жизни Евдокия Дмитриевна Турчанинова. Полвека назад Турчанинова, толь- ко что покинувшая школьную скамью, вышла на сцену Малого театра Таней в «Плодах просвещения». Она была окру- жена в спектакле Федотовой, Садовской, Никулиной, Ленским, Рыбаковым, Садов- ским, Горевым - что ни имя, то целая глава в истории русского театра, а сам спектакль - целая глава в истории рус- ской литературы: это был дебют Льва Толетого-драматурга. И сам великий дебютант спросил на спектакле: «Кто эта девочка с черными глазами, что так просто и живо передает Таню?» И тут же добавил, что девочка исправляет его грех: зачеркивает в Тане все, что в ней есть от субретки. Это луч- ший отзыв о Турчаниновой в «Плодах просвещения». Сила дарования Турчаниновой прежде всего - в ее речи: емкая и простая, цве- истая и ясная, она - «чистейшей пре- лести чистейший образец» русской речи. Ни об одном ее персонаже не скажешь: орит, как пишет». Нет: говорит, как вет, говорит, как дышит… урчанинова принесла с собой на ста- рую сцену Малого театра тепло живого, правдивого и такого русского по природе таланта. Когда я вспоминаю Турчанинову в ее молодых ролях, я чувствую, что от них веет светлой бодростью, верой в непоча- тые силы народной души, ума, характера. Вспоминается маленькая пьеса М. Ста- хановича из народного быта - «Ночное». Нунька - Е. Д. Турчанинова, Ванька - H. К. Яковлев. В любовных речах этой деревенской молодежи, в широких гуль- изых песнях трепетала сама теплая лет- ая ночь с ее чудесными запахами и не- жными звуками, трепетала и бодрила сердце чистейшая поэзия народной песни.Гее

ВЕЧЕР УКРАИНСКОЙ КУЛЬТУРЫ Вчера в Москву приехала группа укра- инских писателей, которые примут уча- стие в ряде вечеров, посвященных укра- инской культуре. Первый вечер состоится 19 сентября в Концертном зале имени Чайковского под председательством А. Фадеева После всту- пительного слова А. Корнейчука с чтени- ем своих новых произведений, написан- ных за время великой отечественной вой- ны, выступят П. Тычина, М. Рыльский, В. Сосюра, И. Нехода, А. Довженко, Ю. Яновский, В. Василевская, Ив. Ле, П. Панч, А. Копыленко, Н. Рыбак, Вечер за- кончится концертом украинской музыки в исполнешии виднейших мастеров искус- ства УССР.

1

  

 3 3 ЛиТЕРАТУРА и Искусство