7 АВГУСТА 1944 г., № 189 (9646)

ПРАВДА











По ту сторону Вислы

Накануне Илья ЭРЕНБУРГ Идрица. Деревню сожгли, сожгли вместе со  

209

С высокого правого берега, куда только достигает глаз, виден розовый свет подож- женных немцами пылающих деревень и над ними белый дым горящих лесов. Два цве- та - красный с белым - флаг Поль- ши, возрождающейся из пепла. Невольно задерживаемся на изрытом снарядами берегу Вислы. Немецкая артил- лерия бьёт по переправам, Осколки, словно косою, режут прутья зеленой ивы, но трудно уйти с берега, е а.с которого так хорошо видна вся великая слава нашей победы. Впереди много дела: надо осмотреть за- нятый на той стороне плацларм, побывать в ронх, первыми форсировавших этот широкий водный рубеж. Но мы стоим и смотрим, как переправляются наши солла- ты на левый берег. В быстрых волнах плы- вут испуганные водным простором кони, на переполненных паромах -- танки, пуш- ки, ящики со снарядами. На самодель- ных, наснех сколоченных плотах и в узеньких лодочках-душегубках -- пехота, которая тут же смывает с себя пыль поль- сих дорог и моет натруженные ноги в во- Саперы эти неистовые труженики войны - уже вбивают нахучие сваи мо- ста в каменистый групт реки. Мы сходим на скользкий от крови в конского навоза паром и отплываем в шум- ной, тесной и веселой толпе солдат. Кто- то весело вапевает, его подхватывают, и вт уже несется русская песня нал широ- польской рекой. В реке плывут, пере- ворачиваясь, трупы немцев, от которых шарахаются напуганные мертвечиной ко- ни Темнеет, и пламя пожаров как бы раз- горается на той стороне. - Прилетят еще или нет?-спрашивает старый паромщик-поляк, с мольбой и стра- хом пюглядывая на небо. - Обязательно сделают последний за- ход,отвечает юный разведчик Соболев с двумя спаренными вишнями, словно серь- а, повешенными за ухо. Со своим другом Виктором Марининым он первым ночью вплавь костиг того берега, выбрал место мя переправы, вернулся обратно. Им по- могали польские партизаны. Через несколько минут ударили нашы зенитки: сверху один за одним пять «Мессершмиттов» пошли в пике, Они вали- лись прямо на нас, и все бойцы, нахо- дящиеся на пароме, встретили их огнем из винтовок и автоматов. Я стоял возле лошадей, видел, как они прижали уши, приседая на задние ноги, и мне показа- лось, что если бы лошади могли стрелять,

(От военного корреспондента «Правды») лялись одновременно с нашими справа в и они бы стреляли в немцев,--столько зло- сти зажглось в их умных глазах. Не знаю, то ли немец просчитался то ли в него попал снаряд зенитки, всё произошло в какое-то мгновение,- толь- ко один «Мессершмитт» врезался перед на- ми в реку, обдав всех масляными брыз- гами. Его тотчас поглотила холодная вода. ° Долго блуждали мы в темноте за Вис- лой, перебирались через противотанковые рвы и проволочные заборы в поисках офи- цера Ф. Барбосова, чье подразделение пер- вым с боя форсировало реку. Мы искали его и не находили, натыкались на артил- лерийские и минометные батареи и, нако- нец, решили итти на звук пулеметных и автоматных очередей, туда, где закипаз бой, и наши минометы чертили огненные трассы, как бы указывая путь вперед. Встретили мы Барбосова в канаве, по- 10- росшей крадивой, во премя отраеет мой в этот день контратаки. Немцы бро- сили против наших воинов крупные силы и ценою любых потерь пытаются сбросить в воду или задержать переправившиеся части, ибо Висла была барьером, на ко- торый немцы возлагали так много надежд, на котором они собирадись остановить на- ступление Красной Армии. слева, и на реке разгорелось жаркое сра- жение. Немецкая авиация бесилась надре- кой и бездействовала, не в силах разоб- раться, где свои, где чужне. С сыновней любовью говорил Барбосов о своем генерале: Он меня еще на Сане благословил, ска- зал: «Можешь, бери Вислу с хода». Всемогущая воля Сталина окрылила и генерала, и офицера, беседующего с нами, и его солдат, и они, как молния, перепра- вились через Вислу. Этого бы не сделала ни одна армия в мире. Всю ночь провели мы на переднем крае, разговаривали с героями Вислы: младшям лейтенантом Польским, бойцом Зайченко, Голесейчуком, Шморгуном, Кловаком, каждом можно написать книгу. Невдалеке светились жаркие угли до- горающего села. В зареве кружились чер- ные, черные тени анстов, Польские кре- стьяне, потерявшие сейчас всё добро, смот- рели на птиц: они жалели не только сгорев- ших лошадей и коров, но и анстов, которые всю жизнь жили у них на крышах. На рассвете мы пошли на переправу. Навстречу нам шли польские крестьяне с серпами в руках. - Куда вы? Там убьют! Что делать, хлеб осыпается. Мы взошли на паром. На нем были че- тыре немца, взятых в плен бойцом Шмор- гуном. Находилась тут и молоденькая сани- тарка. Она везла с собой в госпиталь поль- ку, у которой преждевременно, от страха, родился ребенок; он лежал сейчас на руках санитарки, завернутый в вату. На середине рекл снова налетели само- леты, и я видел, с каким ужасом притиба- лись немцы пол пулеметным огнем. Они как бы желали провалиться сквозь лоски, уйти в воду, спрятаться на дне. И всё же два из них были убиты - возмездие справедливой судьбы. Крупнокалиберная пуля ранила отного бойца, Кровь из его головы пролилась в реку. Молодая полька поглядела на алые капли, сказала: Русская кровь, пролитая в польскую реку, снова породнила нас. Над Вислой рассеивался густой туман, над дымящейся Польшей всходило радост- ное солнце нового дня. Оно взошлю с востока. Майор С. БОРЗенКО. Герой Советского Союза.

В Вильно, когда ещё шли уличные бои, на окраине города я разговаривал с пленны- ми немецкими офицерами. Был среди них австриец, военный врач. Он обладал живым умом и наблюдательностью. «Немцы всё ещё надеются», -- сказал он мне. Я спро-   сил: «На что именно? На «Фау 1»? (так они называют самолёты-спаряды). На сверхто- тальную мобилизацию?» Австриец ответил: «Нет, на вашу забывчивость. Год тому на- зал они говорили: «У русских руки корот- ки». Теперь они говорят: «У русских па- мять коротка». Я хочу ещё раз сказать о свирепости и низости гитлеровцев теперь, когда Красная Армия подошла к границам Германии. Может быть, некоторые люди, читая, как немцы сдаются обозникам, даже детям, ду- мают: «Прозрели». Может быть, иные мо- сквичи, глядя на унылое шествие немецких военнопленных, дивятся: «Неужто такие вешали?» Может быть, сообщения о бунте германских генералов рождают в наивном читателе надежду: «У немцев проснулась совесть». Нет и нет: они всё те же. Они сдаются не потому, что им опротивело му- чить невинных. Они сдаются потому, что им страшно умирать. Не детей они жа- леют … себя, За день порой за час до того, как сдаться, они ещё губят беззащитных. Не совесть в них просыпается --- страх. По приказу немцев рабы вырывают тру- пы замученных и жгут их: преступники хо- тят скрыть уликл, Три года они спокойно убивали, на четвёртый они встревожились: начали уничтожать трупы. Вот их «со- весть». Они уже готовятся к тому дню, ко- гда закричат по команде: «Это не мы уби- вали, а Гитлер». Почему некий полковник поднес своему фюреру бомбу. Полковник понял: Гитлер - это улика. Пленный обер-лейтенант Филинс рас- сказал мне, что немецкие офицеры те- перь с волнением читают сообщения Чрез- вычайной Следственной Компссии: смотрят, нет ли их имён. Они поняли, что суд будет. Я былв Большом Тростянце вскоре после  того, как оттуда убежали немцы. Полуобуг- ленные трупы, сложенные, как дрова, шта- беля трупов ещё дымились. Дети были акку- ратно положены в конце каждого ряда… Это была последняя партия, её не успели дожечь. Кругом я увидел разрытую землю и поле черепов. С весны немцы жгли трупы ранее погребённых жертв и не дожгли. Большой Тростянеп близ Минска был одной из «фабрик смерти», Там убивали совет- ских военнопленных, белоруссов, евреев из Минска, из Вены, из Праги, убивали с по- мощью «геваген» «газового автомобиля». Некий немецкий инженер усовершенствовал эти машины: теперь кузов автоматически опрокизывается, сбрасывая трупы удушен- ных, Свыше ста тысяч невинных погибли в Большом Тростянце. Были «фабрики смерти» и на Понарах, розле Вильно, и в Белжеце, около Равы Рус- ской, и в Новом Дворе, и в Сабибуре, Из Франции, из Голландии, из Бельгии прихо- дили поезда с евреями. Им говорили: «Злесь вы будете работать». Вели в бараки: «Раз- деться догола -- дезинфекция, баня», Жен- щинам брили головы и волосы собирали в мешки, Потом обречённых Люк «бани» передавал трупы в нечь. Немны го- ворили: «Пропускная способность до 2.000 людей в сутки»… На «фабриках смерти» убивали евреев, убивали советских военнопленных, убивали русских, белоруссов и поляков. В Вильнюсе целые улицы «шли на Попары». У палачей был график: по одним дням убивали евреев, по другим -- поляков; были «русские дни». Трудно себе это представить: миллионы людей, опрятных, тихих старушек, матерей с грудными детьми, краснвых девушек и де- вочек с косучками, умерщвлённых на «фа- бриках смертих Воль тажныйиаталая жили своей жизнью тёплые. живые Немцы в канцеляриях записывали: истреб- лено столько-то единиц. Я не берусь на- рисовать эти страшные картины, к ним мно- го веков будут возвращаться люди, тщась осознать всю полноту страдания. Я скажу о Вале Комаровой. Она жила в Ялте. Она была смешливой и ласковой. Нем- Я скажу о белорусской девочке Марусе Но- номарёвой. Ей было семь лет от роду. её жгли. Она кричала: «Мама!…» Мать не могла услышать: мать убили накануне. Но есть Мать-Россия, она слышит крик Мару- си, и никогда, никогда она не забудет. ллтинский врач Друскин пятьдесят лет подряд лечил детей. В «Путеводителе по Крыму» издания 1898 г. указывается: «Доктор Л. М. Друскин - детские болез- ни». Старика немцы убили у Красной Буд- ки. Вместе с ним они зарыли сотни живых детей, А рядом с младениами в той же ской могиле лежат изуродованные тела мо- ряков. Вот место, где ещё недавно была русская деревня Артюхово -на большаке Духновоко

весть. И все мы, думая о человеке, кото- рый осенью 1941 года знал, что Красная Армия будет в Берлине, который пережил всё, что пережил наш народ, который зна- ет горе каждой матери и слёзы каждого ребёнка, думая об этом большом и простом

всеми жителями. 67 лет было Сергею Сте- человеке, мы понимаем: он этого не забу-  дет. пановичу Степанову. Немцы его били при- кладами и кричали: «Пляши!» На глазах у Матрены Леоновой немец взял младенца и бросил в огонь, Страшен список сожжённых. Есть в нём старуха Вера Семёнова и крохот- ные дети - Мария Кузьмина 10 месяцев, Николай Иванов 6 месяцев… Кто хоть раз касался рукой волос жладенна, кто хоть рао видел слёзы матери, тот не забудет пепла Артюхова: это пепел людей. Они уже в Бескидах, под Варшавой, на гра- пице Пруссии. И палачи ответят. Лётчик Андрей Коломеец получил издо- му письмо. Писала с му письмо, Писала ему сестра. Андрей Фи- липпович удивился: «Почему отеп не пи- шет?» Тогда сестра ответила: «Не сер- дись, Андрюша, на папаню - не может он тебе своей рукой написать, потому что немцы выжгли ему глаза. Он не хотел на них работать, они его забрали в гестало, продержали два дня, а когда выпустили, у него вместо глаз раны»… Лётчик Коло- меец говорит: «Я с этого дня зорче стал в полёте. Теперь немцы от меня никуда В местечке Екатерипополь жили евреп. Их всех убили. Не осталось никого, кроме девочки Сони. Она рассказывает о горе на- рода. Выл в Екатеринополе старик-парик- махер 76 лет от родуАзрил Прицман. Его пятеро сыновей на френте. Парикмахер крикнул немцам: «Стреляйте в меня! Нои сыны отомстят». А бондарю Голикову было 80 лет, и бондарь, поднявшись раненый из ямы, сказал: «Стреляйте, гады! Одной пу- леи вы меня не возьмёте». Я не знаю, живы ли сыновья парикмахера. Но есть у каждого замученного старика сыны: советские люди. не спрячутся»… Вместе с младшим лейте- нантом Коломеецом вся наша армия ищет палачей. Мы видим старика с пустыми орбитами вместо глаз, и этот образ останет- ся в нас до нонца. Горе немцам! Вот письмо пятнадцатилетнего мальчика Сенл Дереша: «Здравствуй, дядя Миша! Пишу из родного города Изяславля, кото- рого вы бы не узнали. От нашего местеч- ка осталась жалкая половина, Лучше бы его не было, лучше бы я на свет не ра- дился! Теперь я уж не тот Сюнька, кото- рого вы энали. Я сам не знаю, кто я те- перь. В Изяславле я и Кива, наш сосед. это всё, что осталось от 8.000 людей Нет моей дорогой мамы, пет папы, нет близких. Если бы я начал рассказывать всё, что пе- режил, не знаю, поняли бы вы меня, Я не раз видел смерть в глаза, ходил с парти- занами, только пуля фрица меня вывела из строя, но я уже здоров, нога зажила, и я буду искать врага, чтобы отомстить за все. Дядя Миша, помни, что это- наш злейший враг, фашистский людоед. Бей его, режь на куски! Письмо вышло бес- связное, как бессвязная моя жизнь, но все- таки я ещё жив -- для мщения. Я как булто вернулся с того света, теперь на- аю новую жизнь -- спроты. Пишите почаще. Мой адрес тот же, в общем япо- куда ни потому что кро- ме меня здесь никого нет». Он один в мертвом городе. Он слышит голоса из-под земли. Молчание беспредельных кладбиш, озаряемых холодной луной,это молчание проникает в наши ночи. Оно зовёт нас на запад. Идёт мальчик Сеня, идёт дядя Мя- ша с орденом Славы - с этим орденом огня и крови, идёт вся наша армия. Я получил письмо от двенадцатилетнего мальчика. Он пишет: «Молодых сразу уби- ли, а стариков и нас погнали в лес. Там нас окружили целью, начали убивать, де- тей кидали в яму. Я убежал. За мной гнался немец. взлез на дерево, он меня не заметил. Я видел, как убивали всех, и три дня шумела кровь в земле»… Что к этому добавить? Слова пропадают: это шу- мит кровь. В Пинецких лесах у Львова наши раз- ведчики нашли восемьдесят человек. Они прожили два года в лесу. Трёхлетняя де- едем домой»… Великая надежда не поки- Немцымеооетонехотим онасни оо се апали тто Росст Поторуосолра Тортени бунова крикнула палачам: «Меня убьёте- это просто, а Ротину не убьёте!…» В Яры- шеве, Винницкой области, учительница ма- тематики Гитя Яковлевна, когда вели её на казнь с пестилетним сыпом Лёвой, ска- зала обречённым: «Есть наши братья на фронте, они вернутся. Есть советская власть, она бессмертна. Есть Сталин, оп брат-оотом отат лачам по-немецки: «Вы слышите Сталин этого не забудет», Да, Сталин не только наш главнокомандующий, Сталия не толь-

Газета «Католик герольд» бесстыдно пи- шет: «В этой войне немцы вели себя кор- ректнее, чем в предшествующей». Я не знаю, что они называют «корректным», эти господа: колодцы, набитые детьми, или ду- шегубки, или, может быть, ослепленного старика? Я привёл бы их в Ракув к настоя- телю католического собора Ганусевичу, кото- рый мне сказал: «Читая все книги о при- роде зла, я, старый человек, не мог себе представить, что могут по земле ходить существа столь кровожадные и бессердеч- ные» Ганусевич видел, как женщина из подожжённого здания выбросила младенца, а немец поднял и аккуратно, будто голо- вешку кинул его в огонь. Из села Клебани увезли старого прелата Любенеца и заму- чили его. В Першеве растерзали двух ксендзов, На Понарах погиб самый старый священник Вильнюса Гонсиоровский. А в Дорах собрали всех православных в цер- ковь и церковь подожгли. Я знаю, что немцы скажут: «Убивали отдельные преступники. Ищите каплю в мо- ре». Но вот передо мной «Итоговый отчет». Он подписан капитаном Зауером. Это отчет об истреблении жителей Пинска. Капитан Зауер пишет: «К месту сбора было пригна- но 15.000 человек. Больные и дети, остав- ленные дома, подвергались казни на месте. В гетто таким образом было казнено еще 1.2000 человек… Производящие прочёсыва- ние отряды обязательно должны иметь топо- ры, секиры и прочий инструмент, так как оказалось, что почти все двери были запер- ты… Даже когда нет подвалов, значительное количество лиц прячется под полом. Следует направлять служебных собак (в Пинске за- мечательно оправдала себя служебная соба- Еа «Аста»)»… Мы вспомним об этом в Бер- лине -- не о собаке - о капитане Зауере, о многих других немцах. Мы вспомним о «фабриках смерти». Мы вспомним о тех, кто приказывал, и о тех, кто убивал. Почему так взволнованно бьётся сердце каждого советского гражданина, когда по радио раз- даются слова: «Приказ Верховного Главно- командующего»? Мы не только на границе Германии.--- мы на пороге суда. Возле Вильяю я говорил с бойцами, ко- торые до того прошли за десять дней че- тыреста километров. Они были в пыли, и эта пыль казалась сединой. У них были воспаленные глаза, сухие губы. Они гово- рити: «Подходим!…» Их влохновляла бли- зость немецкой границы. Может быть, не- которым иностранцам наше наступление представляется лёгкой прогулкой, на са- мом деле это путь крови. Кто расскажет о подвиге пехоты, которая прошла по Пин- ским болотам? Люди несли на руках ору- дия. В Вильнюсе пехотинцы пять дшей и пять пючей без передышки штурмовали древние стены. В Западной Белоруссии ге- перал-танкист вместе с бойцами таскал стволы переправы. тащил пушку. Потом обливались люди, потом и кровью. Один полковник рассказал мне: «В Бре- сте были фортификации. Немцы думали, что они в безопасности. Мы их обошли. На фор- тах мы их били, кололи, резали. Я бук- вально ходил по трупам извергов. Я вспом- нил тогда мою убитую мать, братьев, се- стёр, детей… Скоро мы будем в Германии!…» Еще раз немцы глупо обманывают себя, рассчитывая на нашу забывчивость. Как есть зима без оттепелей, есть ненависть без отходчивости. Каждый боец знает, что нам необходимо побывать в Берлине, иначе нель- зя, иначе загрызёт совесть. Мы умеем про- щать за себя, но не за детей. ны умеем снизойти к смутному человеку, а не к изоб- ретателям газовых автомобилей. Не мсти- тельность нас ведёт,-тоска по справедли- вости. Мы хотим растоптать змеиное гнездо. Мы хотим отучить немцев воевать, отучить и сторонников Гитлера, и тех мятежных ге- пералов рейхсвера, которые рассчитывают в навеки отбить у немцев любовь к мечу. Мы притти к ним для того, чтобы боль- ше никогда они не пришли к нам. С нами замученных. Они подымаются из мо- гил, выходят из яров, из колодцев, из рвов, старики и грудные дети, русские и украин- цы, белоруссы и евреи, поляки и литовцы, они все хотели жить, они любили солнце н цветы, растерзанные они говорят нам: «По- мните». И я знаю, что скоро мы будем на Шпрее: я видел нашу армию, полную вели- кого гнева. Я знаю, что справедливость вос- торжествует. А когда мне, как и каждому из нас, бывает нестерпимо тяжело, я под- держиваю себя прекрасными словачи:

Среди копен ржи черным огнем горели четыре только что положженных броне- гранспортера и один танк, и при их све- те на скошенном поле виднелись скрючен- гые трупы немцев, Бой понемногу затихал, и только долго еще с опушки леса бил «максим». Никак не может остановиться Ав- дошкин,аказал Виктор Якушев. Ненависти не остановишь, ответил ему Гайнулин. Капитаны Якушев и Гайнулин - коман- диры батальонов, форсировавшие реку и обоспечившие плацдарм. Старший лейте- нант Авлошкин, командир пулеметной ро- ты, первым, прихватив два расчета пуле- метчиков, переплыл на челне Вислу и с противоположного берега поддерживал пе- реправу. Разгоряченный боем, Барбосов сел на землю. Срывая стебли крапивы и не за- мечая этого, он начал рассказ. Его под- разделение, сделав за сутки 50-километ- ровый марш по непролазной грязи, схо- да устремилось через реку, опередив от- ступающих немцев, не успевших занять подготовленяую оборону, Немцы переправ-

На Висле, 6 августа. (По телеграфу).

в боях Дрогобыч

Лётчики «Нормандии» в бою

Авиация за

3-й БЕЛОРУССКИЙ ФРОНТ, 6 августа. (Босы. корр. «Правды»). Два самолета из эскадрильи «Нормандия» под командованием младшего лейтенанта Шаль вылетели на прикрытие наших войск в районе восточнее Сувалки. Вскоре младший лейтенант Шаль заметил девять «Юнкерсов-87», шедших к землю. востоку на высоте 1.500 метров. Летчики «Нормандии» стремительно ринулись на врага. Пара «Яковлевых-9» ловким маневром зашла в хвост одному из немецких бомбар- дировщиков, летевших в составе левого зве- на, и атаковала его с дистанции 50--100 метров. «Юнкерс» загорелся и круто пошел к земле. Преследуемые настойчивыми ударами «Яковлевых», вражеские самолеты стали в оборонительный круг и, беспорядочно сбро- сив бомбы, начали оттягивать нападающих истребителей к аэродрому Сувалки. Млад- ший лейтенант Шаль со своим ведомым про- должал атаки. В результате еще два «Юн- керса» пылающими факелами рухнули на Израсходовав боеприпасы, Шаль был вы- нужден прекратить бой и возвралился на свой аэродром. Но цель полета была достиг- нута: немецкие бомбардировщики не суме- ли прорваться для напесения удара по на- шим нагемным войскам.

4-й УКРАИНСКИЙ ФРОНТ, 6 августа. (Всен. корр. «Правды»). Сегодня войска фронта птурмом овладели крупным про- мышленным центром и областным городом Украины Дрогобыч - важным узлом коммуникаций и опорным пунктом обороны прикрывающим подступы к противника, перевалам через Карпаты. Наряду с другими родами войск в боях за овладение городом Дрогобыч отличились летчики генерал-майора авиации Самохи- на генерал-лейтенанта авиации Начей- швили, полковника Котельникова. Сегодня вашему корреспонденту сообщи- ли подробности действий наших летчиков в боях за этот важнейший опорный пункт обороны противника. Немцы упюрно стре- мились удержать город в своих руках, что- бы прикрыть подступы к Карпатам. Одна- в авиация фронта, несмотря на тяжелые метеорологические условия, всячески сры- вала эти планы врага. Днем и ночью бомбардировщики «Пстля- ковы», штурмовики «Ильюшины» под прикрытием истребителей «Яковлев» нано- сали удары по противнику на юго-запал- ком направлении. В Карпатах не смолкало эхо разрывов, Это наши штурмовики и бомбардировщики

уничтожали колонны немцев. Вот один из эпизодов. По горной дороге двигалось 100 немецких автомашин с войсками и груза- ми. В это время на них налетели «Илью- шины». Не прошло и получаса, как от ав- токолонны не осталось ни одной уцелевшей дат и офицеров. машины; пушечно-пулеметным огнембыло уничтожено свыше 500 гитлеровских сол- Воздушная разведка сообщила, что нем- цы подтягивают к Дрогобычу резервы и в то же самое время вывозят нефть с промыслов. На станции Дрогобыч стояло несколько ко железнодорожных эшелонов. В воздух под- нялись «Петляковы» и совершили масси- рованный налет на станцию. В результате 6 железнодорожных эшелонов представляли собой пылающий факел. Когла же немцы пытались воздейство- вать на наши войска, наступавшие на Дро- гобыч силами своей авиации и хотели про- извести бомбежку, им наперерез выле- тели «Яковлевы». В воздушных боях было сбито много бомбардировщиков противника, а оставшиеся покипули поле бол. Всё это помогло нашим наземным войскам быстрее выполнить поставленную перед ними задачу и овладеть городом Дрогобыч. Торжественное заседание в Большом театре, посвящённое столетию со дня рождения И. Е. Репина 5 августа в Большом театре Союза ССР на торжественное заседание, посвященное столетию со дня рождения великого рус- ского художника И. Е. Репина, собрались виднейшие деятели нскусств, писатели, ученые, стахановцы, представители Красной Армии. …Золотом отсвечивает палитра у под- пожья большого портрета И. Е. Репина. Кажется, будто лишь на мгновение она отложена в сторону рукой великого худож- ника, чье имя товариш Сталин назвал в вяду имен, составляющих славу и гордость нашего народа. Торжественное заседание открыл народ- ный художник СССР А. М. Герасимов. А. Герасимов говорит о величайшем зна- чении Репина в истории мировой и русской живописи, об огромном общественном воз- действии репинских творений на формиро- вание передовых идей его времени, Все творчество Репина пронизано глубочайшим демократизмом и горячей любовью к на- роду. Его гениальной кистью увековечены образы лучших сынов русского народа - писателей, художников, музыкантов, акте- ров, ученых, общественных деятелей. Си- лой своего замечательного реалистического дарования раскрывает Репин русского чело- века во всем богатстве его могучего на- ционального характера. Он показал его таким, как он есть, - мужественным, честным, стойким, борющимся за благо своей Родины. И народ ответил ему бес- предельной любовью и почитанием. Слово для доклада о жизни и творчестве великого русского художника предостав- ляется академику И Э. Грабарю. Докладчик подробно характеризует осо- бенности репинского искусства, завоевав- шие ему небывалое в истории живописи всенародное признание и любовь. Одним из замечательных свойств репин- ского искусства является его доходчи- вость, доступность для массового зрителя. Это та великая простота художественного языка, которая отличает творчество Пуш- кина, Лермонтова, Толстого. Массового зрителя влечет к Репину и другая особен- ность его искусства -- изумительная много- гранность. И. Грабарь подчеркивает, что завершен- ный, зрелый идейный реализм появился в русской живописи только с Репиным. Имен-     но Репин его подлинный отец. Анализируя наиболее крупные произведе- ния Речина, Грабарь останавливается на процессе создания знаменитой картины «Крестный ход в Курской губернии». Долгое время пытался Репин передать карандашом и кистью одно из наиболее глубоких впечатлений своей юности. То были волжские бурлаки, тянувшие по бере- гу баржи, надрывающиеся от нечеловече- ского труда, обессилевшие от зноя. Эту картину Репин окончил в 1873 году. Это был крик души художника-гуманиста, дерзкий вызов существовавшему строю. Его историческую картину «Запорожцы» можно назвать восторженным гимном сво- бодолюбию народа, его могучей и непобеди- мой жизненной силе, безграничной любви к родной земле, ненависти и презрению к врагам Родины. - Великое значение Репина, - заканчи- вает Грабарь, - состоит в том, что он впервые высоко поднял знамя русского изобразительного искусства, возвысив его в глазах народа и приблизив его к народу. Искусство Репина -- путеводная звезда как для его современников, так и для всех по- следующих поколений И долго ещё художники всех народов будут черпать силы и вдохновение из этого неиссякаемого источника! Участники заседания встречают заключи- тельные слова докладчика продолжитель- ными аплодисментами. На трибуне - один из старейших русских художников, близко зчавший И. Е. Репи- на; - академик живописи В. К. Бялыниц- кий-Бируля. Он рассказывает о том, как кропотливо, беспощадно требовательно к себе работал Репин над своими произведениями, как он при этом бережно и любовно относился к   молодым художникам, никогда не отказы- вая им в совете и помощи. Для нас, худож иков,-говорит он,- Репин всегда был солнцем, каждый луч которого заставлял особой радостью бить- ся наши сердца. Появление на выставкено- вого полотна Репина встречалось как под- линный праздник. Имя Репина, как благороднейшего сы- на своего народа, останется в веках в исто- рии русского искусства, его творчество бу- дет вечно жить для грядущих поколений.В С воспомичаниями о Репине выступил также его ученик художник Г. Н. Горелов. С большой благодарностью и теплотой рассказывает он, как много драгоценного времени уделял Репин своим ученикам. Помимо занятий в академии, он посещал их мастерские, рукой большого мастера напра- влял первые творческие искания молодых живописцев. Он любил находить в каждом самобытное и не выносил заимствованного, в особенности с иностранных образцов. Со- ветовал побольше работать и побольше пи- сать с натуры и сам показывал в этом неутомимый пример. Горячую речь произнёс на заседанииру- ководитель ленинградского союза худож- ников В. А. Серов. - В своём кровавом безумии, говорит он.Гитлер хотел превратить в раба сво- бодного русского человека, уничтожить его высокую культуру, стереть с лица земли шедевры его искусства. С тупой злобой враг силился разрушить Ленин- град, вырвать у нас память о великих дея- телях русской науки и культуры. Он об- рушивал бомбы на Академию художеств, на Русский музей, куда миллионы людей ходили наслаждаться бессмертными полот- нами Репина. Гнусные финские лакеи Гит- лера, убегая под ударами Красной Армии, разрушили и сожгли дотла знаменитые ре- пинские «Пенаты». - Они хотели, гневно говорит ленин- градский художник,- вырвать у нас нашу славу, Но бессмертно величие нашей Ро- дины, бессмертна её культура, вечно её искусство! И нет силы, которая могла бы побороть русскую силу, нет силы, ко- торая могла бы погасить в русском чело- веке его беззаветную любовь к Родине! Горячими аплодисментами встречают при- сутствующие заключительные слова ора- тора: - Близок час, когда жизнь нашей Ро- дины озарится светом окончательной победы. И ещё ярче засияют бессмертные имена великих предков нашего народа, с честью отстоявшего свободу и независи- мость своей Родины, будущность челове- чества, его самые высокие и благородные идеалы. Заседание закончено. Величественно зву- чит Государственный гимн Советского Со- юза. заключение состоялся большой кон- церт, в котором приняли участие лучшие артистические силы столицы. (ТАСС).

наш вдохновитель: Сталин -- наша со-1 «Сталин этого не забудет».

Большой Тростянец. Здесь немцы сжигали трупы замученных ими советских людей.

Фото И. Эренбурга.