10 марта 1939 г., № 56 (4239)

2

КОМСОМ ОЛЬСКАЯ ПРАВ ДА







ВОЖДЮ НАРОДОВ ВЕЛИКОМУ ИОСИФУ ВИССАРИОНОВИЧУ СТАЛИНУ   ТРУЯТАЯ Любимому вождю и мастеру побед Народ узбекский шлет свой пламенный привет! Не ради щегольства, не ради хвастовства, Но смотру славных дел - приличны А В торжества. торжествам к лицу-- торжественная речь, - орденоносный стих позволь привет облечь. Мы в звонких месневи 1), сплетенных в наш достан *). Поведаем, чем был, чем стал Узбекистан, Мы подведем итог за сотни мрачных лет: Кто жизнь провел во тьме, тот ценит день и свет. Веками знали гнет, разгромы, пыТки мы, Расскажем обо всем в правдивом * ** свитке мы. И повернуть всё вспять, и погрузить во тьму Наш братский, светлый дом… Шайтану самому Присниться-б не могла такая низость!… Что ж! Пытались в сердце нам они воизить свой нож, И только провинись--«колодец смерти» **) был, погубил! Скольких несчастных он красавиц К ОТКРЫТИЮ ХVIII СЕЗДА ВКП(б) Фигурой Ленина взнесется, великан, - Для вечных стен своих избрал и наш газган… И углем каменным мы стали богатеть, Дают нам недра- нефть и серебро и медь, Нет непокорных сил твоим большевикам: Наш бешеный Чирчик прибрали мы к рукам. Энергия его бурлящих горных вод Даст хлопку нашему питательный азот. Незримая, она вольется в провода. Ворвется в кишлаки, ворвется в города, На улицах, в домах, в горах, в степной глуши - Всем радость принесет, войдет и в шалаши. 0, солнечный наш край! Для бая-богача Ты светел был.- бедняк не видел и луча. Он жил и днем во тьме, удел раба влача, Ему -- мечтой была грошевая свеча. Но лампа Ильича нас вывела из тьмы, Жилища осветив и озарив умы. Электростанций нам своих не перечесть, Об этом и стихи у нас такие есть: «Что за чудесные дела! Искусством дня владеет почь. И до того она светла. Что солнцу бы могла помочь. 0, джан моя, о, джан моя! Видна в Ташкенте Аму-Дарья. Так ночь светла, о, джан, о, джан! Лишь подмигнет наш Андижан, Мигнет ему в ответ Коканд. Лишь улыбнется Наманган, Улыбку видит Самарканд…» Наш древний Самарканд! И он помолодел: Он тоже улицы свои в асфальт одел. Автомобильными гудит гудками он. Шелкомотальными стучит станками он. Но стариной своей всемирно знаменит, Паследия веков он ревпостно хранит… Ташкент! Красавец наш! Столица наша! Ты лемчужина страны, ты - роза красоты! Всех наших радостей сосредоточье ты, Прекрасна ясным днем, прекрасна ночью ты! Ты - сердце всех побед рабочих и дехкан, Ты - нашей доблести и всех надежд тюльпан. Столица юности! Ты вся цветов полна, Светла, как зрелая весенняя луна! Из года в год цветешь все ярче и пышней, Из года в год растешь все веселей, шумней. Ты в книге новых дней--важнейшая глава, Узбекистану ты - душа и голова! * * * Но расцвели у нас не только города, Не ими лишь страна узбекская горда, Не ими лишь тверда. Сильны и велики И наши кишлаки -- полей большевики. Социализм и там корнями в землю врос: Твердыней стал совхоз, твердыней стал колхоз. Стахановец полей стал знатен и богат И сдал давно в архив адат и шариат. И в книге он не слеп и в руки взял перо, И всякому врагу он сокрушит ребро. И множится его добро, и урожай Растет из года в год - грузи да разгружай как ни старалась нам вредить рука врага, Сто сорок центнеров давал нам хлопок с га! Но просят передать колхозники тебе. Любимый вождь, кто так заботлив к их судьбе. Что это- не предел! Вот мнение дехкан. Так заверял герой колхозный Ахмеджан, Так Шредер говорит, многоученый муж, На ордене своем тебе клянясь к тому ж. Так Тешебай-ака мечтает. (Ты о нем Сказал однажды сам: «Вот это--агроном!» Наш тракторист Мирза две тысячи вспахал Гектаров, и о нем весь наш Союз слыхал. Миллионеры есть у нас колхозы. Счет Уже подходит им почти до пятисот. Для верных сыновей и мать-земля щедра: Добротен хлопок наш и длинноволокнист, Он бел, как первый снег, как серебро, он чист. По хлопку урожай -- милльона полтора. Нам Зеравшан дает пшенипу- и светла, Как золото, она и так же тяжела. Все множатся у нас доходы от садов: Каких в своих садах мы не растим плодов! Как драгоценности, между ветвей горят: Инжир и персики, фисташки и гранат, Черешни, яблоки и груши, и урюк, Снимай, свози, суши, -- хватило б только рук! Подобен золотым серьгам наш виноград. О нем печется наш волшебник Ризамат. Он изучил его язык, и тем он горд, Что каждый год создать умеет новый сорт. А наши арбузы! А дыни! Чистый мед! Воскреснет и мертвец, когда их в рот возьмет! Цветет, как Гулистан, родной Узбекистан! Звезда в созвездии одиннадцати стран! * * * Счастливая страна! Счастливая земля! К тебе бегут лучи Московского Кремля! Свободная земля! Свободная страна! В счастливейшие ты вступила времена! Счастливейший народ! Ты сам, как сад, цветешь, Счастливейшую ты взлелеял молодежь! Но в прошлое, узбек, опять направь ты взор И трижды прокляни вчерашний свой позор! «Дан волос длинный им, но ум короткий дан». Так нам о женщинах века твердил Коран. «Что проку в дочерях? Ведь женщина слаба!» И девушка была вдвойне, втройне раба. Как тучи черные, что вдруг луну затмят, Девичью красоту скрывал от нас чиммат21). Как камень, брошенный однажды из праши (Что стоит камешек? Швырнул - и не ищи!), Так дочерей своих бросал родной отеп. И продавал он их, как продают овец. В свои гаремы их скупал развратный хан, Цвет юности из них высасывал ишан. 21) Чиммат - сетка, закрывающая лицо И был эликбашам и минбашам*) доход, И в песенке тогда их заклеймил народ: «Селям-алейкум, эликбаши! Селям-алейкум, минбаши! Как поживаете, как дела? Хвала, почтенные, вам, хвала! Жаль, что холера вас не взяла! Как ваши жены, эликбаши? Как ваши детки, минбаши? Скорей бы на них пришла чума! Мы вам желаем от всей души Такую гостью в ваши дома. Дома хороши у вас, высоки, Ой, развалиться б им на куски! Только душонки у вас низки, Да имена ваши прокляты будь! Проклят будь воровской ваш путь! Течет вода, ой, вода течет, Песок под водой куда течет? Если родители на войне, Дети страдают по чьей вине? Куда же тебя везут, джигит? Везут меня в Двинск, везут меня в Пинск. Пускай он подохнет---Пиколай!…» Как ни ослаб народ, но он таил в себе Мечту возмездия, стремление к борьбе. Еще Гор-Оглы кровь и Алпамыша 1) пыл Не откипели в нем,он их потомком был!… И год семнадцатый, тот легендарный год Взошел на севере, у хладных финских вод. И кончилось тогда владычество царя, И оживила нас Октябрьская заря. И долетел до нас, и всколыхнул нас клич, Которым повернул судьбу земли Ильич. И тот, кто был рабом, чей взор был тускл и хмур, И голову подняв, мы шли со всеми в ряд, И вел нас на борьбу наш старший русский брат. Расправил плечи вдруг, воспрял народ-батур. Был недобит еще наш многоглавый враг, Он сдаться не хотел, грозил расправой враг.

Народ возделывал поля, сады, бахчи, Ткал тонкие шелка, узорные парчи, И гениев рождал - поэтов и певцов, Подвижников наук и зодчих-мудрецов, В чьих книгах золотых - сияние ума, Которого затмить не в силах смерть сама, В чьих зданиях --- кирпич и камень нам поют, Как человек велик и как всесилен труд… Что влохновенный труд. что мудрых Для суеверных мулл, для кровопийц-владык? книг язык, Пророков знания преследовал Коран, Поэтов-бунтарей карал эмир-тиран. Властители, как псы, грызясь между собой, Терзали родину и гнали на убой Песчастных подданных. И плакала страна, И несня плакала, и грустная струна. * * В междоусобицах все силы истощил Батурский  ) наш народ, стал немощен и хил. И «белый царь» на нас обрушился- шакал, Он до колен в крови через страну шагал. И наполнял добром бездонный свой мешок, Он резал нас, как скот, и грабил нас, и жег, Бесчестил наших жен и наших дочерей, О камни разбивал он головы детей. Не волу - кровь несли Аму 10) и Зеравшан, И страшным кладбищем нам стал Узбекистан. А баям и муллам, святым ишанам всем. Кази-каланам  ) -псам, эмирам-ханам всем, Им - кровь народная сулила барыши, Чины и верную защиту ак-паши 12). под поги они царю ковры, Лобзали прах пред ним, готовили пиры В честь покорителя, Предатели! Они Нас на презренные меняли чекмени). Такой мы никогда не ведали беды! Лишились мы земли, лишились мы воды. Ограблены врагом, унижены судьбой, Все чайрикерами 4) мы стали, голытьбой. Мы хлопок сеяли и хлеб, но урожай Царь отбирал у нас и обнаглевший бай. Тюрьма и голод, плеть и виселица -- вот Что на своей земле теперь имел народ…  «Лоза ты моя, лоза! Горька бедняка слеза. Хозяин в стране -- хаким 15) А раз хозяин хаким, То жалобе ходу нет. Защиты пароду нет…»

Была у юношей невесела судьба, У девушек была страшна и зла судьба. «Скажу я тебе, не солгу; Огонь в Андижане зажгу, - И стану, любимый мой яр 23), Гадать по дыму, ой, яр! Где есть хоть один человек, Что горя не знал бы вовек, Те дальние дали, ой, яр, Где нет печали, мой яр? Найдись этот край утех, Найдись такой среди всех. Не хан, и не бек, ой, яр,- Простой человек, мой яр, Бумагу в котел преврашу, Цветы в траву обращу. Из воздуха, яр мой, яр, Похлебку сварю, ой, яр!» Не сразу присмирел мулла-ханжа у нас, Немало жертв взяла и паранджа у нас. Кундуз и Сурмахан! 24) Вы пали под ножом, Но память мы о вас навеки сбережем. На сцену, Турсуной 2°), пошла бороться ты С невежеством,-- и смерть нашла в колодце ты. За тот же грех Нурхан 20) жизнь отдала свою, И мы их так же чтим, как тех, кто пал в бою. Те--пали жертвами… Но вот Лютфи-ханум: Споет -- ладоней плеск бушует, как самум. И если Халима споет, то соловей Смолкает, в зависти к сопернице своей. A Тамара-ханум! Ей равных в пляске нет, Такой волшебницы нигде и в сказке нет! Сара-ханум! Когда б воскрес Шекспир, - и он Был бы Офелией такою потрясен! Известность и в Москве театр наш снискал, - Искусства друг, ты сам ему рукоплескал. На поприщах других немало женщин есть, Республике своей стяжавших славу, честь! Их всех не перечесть. Но назовем хотя б Орденоносную колхознипу Зейнаб И знатных мастериц текстильного труда, Как Ольга и ее подруга Мавджуда. Есть женщины врачи, и агрономы есть, И инженеры есть, да и наркомы есть. У нас все девушки, как розы, хороши, Ну, как же им не цвесть, не петь от всей луши: «Гранатовый саженец я посажу. Сталину первый плод пошлю. Шелком я вышью его портрет, Сталина я, как отца, люблю!л» * * Аллаху пели мы из века в век хвалы, Чтоб благоденствовать могли его муллы. Налгробною плитой давил на нас Коран, Века держал в сетях таинственный ишан. «боль тайну грамоты вам всем открыть, тогда Кому пахать поля, кому пасти стада?» Вот что мулла твердил. А редкий грамотей Вороной белой был среди простых людей. Но ты, мудрейший наш учитель, наш отеп, Открыл нам грамоты заветнейший лареп. И ты нам передал ключи от всех наук, Которые скрывал божественный паук. Кто «алифа27) не мог вместить», как говорят, Тот - знаньем начинен, как зернами, иль врач. Кто прежде знал лишь то, что ближний гранат. Декреты издает наш Юлдашбай-ака. Он президентом стал, а начал с батрака. Кто был презрен- в чести, кто был слепым - тот зряч, Кто пас вчера овец, тот - педагог знал сосед, Не может дня прожить без книг и без газет. Не из мечетей свет увидел наш узбек, Свет хлынул к нам из школ, кино, библиотек. Читаем Ленина и Маркса. В каждый дом Вошел учителем и твой бессмертный том. Черпать в «Истории ВКП(б)» привык Живую влагу сил узбекский большевик. Гомер нам близок стал, и Гете, и Джами 28) Шекспир, грузин Шота, Шевченко, Низами, Как сестры, нам -- Ширин и Дареджан. Свои - Нам гений Пушкина и гений Навои. Как сокол горьковский, язык свободен наш… 0, чаша вольности, сладчайшая из чаш! «Не нужен никому» был Мукими, нейдет Поэзия в сердца, когда над нею гнет. У нас поэзия народом рождена. Народу и нужна, и носит ордена… Так как же вновь и вновь тех гадов не проклясть, Что это всё у нас задумали украсть, Ограбить нас, надеть на нас ярмо опять, В зиндоны 20) ввергнуть нас, живыми закопать,

Мы отвели удар. Единодушен, скор беспощаден был народный приговор… Они истреблены. И все их имена На вековечные презренны времена! А мы -- работаем, а мы идем вперед: «Пути пройденного никто не отберет!» Когда-б Аму и Сыр чернилами текли И если-б камыши стать перьями могли,- Мы не могли бы всех успехов описать, Всех радостей страны узбеков описать!… * * Прими, великий вождь, любовный наш привет! Прими, отец родной, сыновний наш «рахмет» 80 Рахмет тебе за все: за солнечные дни, За ночи светлые, за звездные огни, С которых ты сорвал завесу вечной тьмы, Как с лип девических чиммат сорвали мы. Голодным дал ты хлеб, и кров бездомным дал, Отверженных призрел, и свет нам, темным, дал.

Кто нашу кровь не лил, не угнетал нас встарь! Худат, эмир, хакан, бек, падишах и царь. «Носили воду мы всегда, Не зная счастья никогда. А счастлив только тот бывал, Кто нам кувшины разбивал…» В старинной песенке (ведь не заткнешь ей рот!)  Так пел измученный узбекский наш народ. Мосты мы строили, - шли палачи на нас, Арыки рыли - враг их разрушал тотчас. Дворцы мы строили -- нефрит и мрамор, чтоб Узбек ловолен был, ютясь в грязи трушоб. Вырашивали мы роскошные сады, - Чужой вступал в их сень, чужой вкушал плоды. Как саранча носясь по золотым полям,-Стелили Разбойный халифат нас обращал в ислам. Конь Кутайбы*) тогда копытом тяжким стал На грудь родной страны и в прах ее втоптал. Поблекнул изумруд джайхунских *) берегов, Народный вопль, как смерч, вставал до облаков. Вооружен мечом, и, сея смерть и страх, Так наступал на нас арабский бог- Аллах! Он обешал нам рай - а сам принес нам ад. Века прошли - мы вновь возделали наш сад. Неистовый Чингиз нам учинил разгром: Узбекистан ему стал проходным двором. И сад, которым был народ узбекский горд, Зачах от смрадного дыханья хищных орд И налетел на нас свирепый тот тиран. Железный тот хромец, чье имя Тамерлан. Бак ураган, нигде преград он не встречал. И с мест он нас сорвал, и закружил, умчал В чужую даль: в Иран и на Кавказ водил, И там нас тьмы легли в чужбине без могил. ** * Ремесленник, шиты работавший, Санджар Пустил восстанья клич, - и полыхнул пожар. Другой мастеровой, чье имя - Тараби, Тот мирный ситовшик, стал во главе борьбы. Он самаркандских всех собрал мастеровых, На Бухару повел повстанцев он своих, И вешал баев он, и с боем Бухару Он занял, окрылив победой фукару). Но схвачен был Санлжар, утоплен - В волнах Аму-Дарьи его мятежный дух. и потух Был схвачен Тараби. Монгольская стрела Убила налету узбекского орла. Хоть бились храбро мы, но было мало нас: Мятеж подавлен был, настал расплаты час… Века в своем дому мы жили, как в тюрьме, Влача судьбу раба, народ ходил в ярме. По и в ярме раба взлелеивал народ Нетленные цветы, чей запах не умрет. Абу-Али-Сина!  ) Философ, медик - он Векам оставил в дар свой вечный «Алканон» 7). Ученый и поэт, кем горд поныне мир. Науки рыпарь, он любил и шумный пир. Он Человеком был, и вот -- лесятый век Жив в памяти людей великий наш узбек… Не в войнах проявил хан Улугбек талант, Он не мечетями прославил Самарканд: Обсерваторию возвел он и следил. Восточный астроном, движение светил. Он звезды наблюдал, своей не уследив: Зарезал сын его, ханжа Аблул-Латиф. 0, гений родины, великий Навои! Любовью к родине горят стихи твои. Парем поэтов ты считался, Алишир *), Но где же царь, кого так прославлял бы мир,   Как славит он тебя, сладчайший наш поэт? И вот -- пятьсот уж лет тебе забвенья пет! В сердцах у нас твоя поэзия жива. Как клятву, мы твердим бессмертные слова: Народу твоему позорнее стократ. «Все то, что сам себе сочтешь позором, брат, И в ком жива душа,-- за родину свою Заступится, и жизнь отдать ей будет рад». Другой певеп--Бабур, ферганский соловей, Как страстно предан был он Фергане своей! Он умер в Индии, в изгнанье, но с одной Мечтой-о Фергане, о всей стране родной… 1) Месневи -- двустишия. 2) Достан --- поэма. 5) Фукара - беднота. 6) Абу-Али-Сина -- Авиццена. медицинский груд Авиццены. 8) Алишир - имя Навои. 3) Кутайба - арабский полководец, отли- чавшийся необычайной жестокостью. *)Джайхун -- древнее название Аму- Дарьи. 7) «Алканон» -- знаменитый философско-

Ты силы возвратил беспомощным рукам, Ты молодость вернул столетним старикам. Взгляни на бороду Шериф-бобо 31),- она, Как вечный горный снег, лавно убелена. И хоть года его уже достигли ста.- По ясен взор его и мысль его чиста… Ты дал нам родину, которой равных--нет, В которой нет госпол, рабов бесправных нет. Веками с братьями мы были на ножах, Ты всех нас примирил,- и дорог нам казах, Киргиз, туркмен, таджик, грузин и армянин. (Так связан был Фархад с армянкою Ширин! 82 Нас тяготил века позорный, черный груз: s3 урус. Мыправоверные, а он «кафир» Ты нам глаза открыл: «Вам русский старший брат, Вас обманул коран, паризм и эмират»… За славные его, великие дела! Пароду русскому, великому - хвала -- За Ленина --- хвала! За Пушкина --- хвала! Тебе, отеп, -- за всё учение хвала! На свете нет прочней советских братских уз, Нет черных сил таких, чтоб наш порвать союз! Тебе, пародов вождь, клянется так узбек; Коль враг дерзнет свершить на родину набет, С какого-б рубежа он ни сорвал печать,- Увидишь, как мы все пойдем его встречать! Ущелья гор дрожат, когда бежит наш конь, -- И наших рубежей, бандит-фашист, не тронь! Тебе под нашими подковами не встать! Красавицам твоим, чтоб вдовыми не стать, Дальневосточный наш не трогай лучше край. Не лезь в советский рай, японский самурай! Нет! Наши цветники не заглушит камыш! В советский наш амбар не пробежит и мышь! У нас любой джигит - бесстрашный Алпамыш, Лишь в грозный час его ты в битву устремишь!… На наше счастье ты родился, наш отеп. Благодарим тебя от глубины сердец! Когда уста весны прильнут к земле, когда Весенней посевной у нас кипит страда; И птицы в Фергану прекрасную летят, И всходы хлопка вновь нам урожай сулят; И солнце ласково сияет с высоты, То как же нам не знать, что это солнце ты? Волны озерной плеск - о Сталине поет. Снегов нагорных блеск -- о Сталине поет. Цветами луг пестрит- благодарит тебя. Обильный стол накрыт -- благодарит тебя. Гудит пчелиный рой -- тебя благодарит. Сын у отца -- герой - тебя благодарит. Под знаменем твоим - ликует детвора, Под знаменем твоим - танцует Тамара. Страна забыла гнет -- под знаменем твоим, Плывет полярный лед--под знаменем твоим. Мы подвиги творим под знаменем твоим. И смерть мы покорим под знаменем твоим!… На счастье наше ты живешь, отец! Тк будь На долгие года непобедим твой путь, На долгие года живи и будь здоров, К нам -- ласков, а к врагам- безжалостно суров! Не станет зайцем тот, кто носит гриву льва! Готовы кровью мы ответить за слова. И если вспять нельзя пустить теченье рек, То не отступится от клятвы и узбек. Наследник Ленина, для нас-ты сам Ильич! Нет тех высот, чтоб нам с тобою не ДОСТИЧЬ. рушили с тобой. последний бой!… Нет тех преград, чтоб мы не Веди нас дальше, вождь, веди в

Он множился и рос, и он со всех сторон Нас окружить хотел, взбесившийся дракон. Английский фабрикант, капиталист, банкир, Авантюрист Энвер, бухарский пес-эмир. Хивинский хан-бандит, и Дутов, и Колчак, И каждый бай, мулла, чиновник, поп, кулак. Российский меньшевик, наш националист, Кто на язык речист, а на руку нечист. Все те, кого взбесил Октябрьский кумач, И Курширмат-басмач, и Халходжа-басмач, То -- заговор создав, то - сея семя смут, С оружием в руках,-- они то там, то тут, Па нас бросались все, от бешенства рыча, Но победили мы под стягом Ильича, По победили мы, кого Ильич и ты Учили сокрушать всем недругам хребты. Не ты ли к нам прислал своих богатырей. Что разгромили всех взбесившихся зверей, От вражьей нечисти очистили наш край?… Гордись же, родина! Труба побед, играй, Когда о Фрунзе речь, о Куйбышеве речь, О тех, кому вручил Иосиф Сталин меч! * * *

Был тяжек парский гнет, он нас давил, лушил, Он дух наш убивал, и песню он Живительный родник поэзии зачах, Пел наш Фиркат в слезах, пел Мукими в слезах: «Я теперь чужой в своем лому, Я теперь не нужен никому, глушил. Я совсем в тени, я одинок, Я забыт - и плачу потому…» Чужими стали мы в своей стране, скоту Завидовали мы, Уже невмоготу Нам становился гнет. Кто может боль снести, Когда вонзился нож до самой до кости? * * *

Теперь он подлинно стал наш--Узбекистан, Свободен и цветуш, краса восточных стран. Трудились мы над ней, не покладая рук, И ты нас вдохновлял, наш вождь, учитель, друг!

Сказали мы себе: «Предел страданьям где ж?» Был год шестнадцатый. Мы подняли мятеж. Пронесся по стране громоподобный гул: «Да сгинет гнет паря, эмиров, баев, мулл! Довольно виселиц и тюрем, и плетей!» И все - от стариков до женщин и детей, Мы взяли кетмени, дубины, топоры, Раз ярены, как львы, и все, как львы, храбры,

0, славься молодой и золотой наш век! Черпаем золото со дна узбекских рек, В сухих песках пустынь возводим города, Не храмы строим мы,- дворцы наук, труда.

Текстильный комбинат! Ташкентская краса! Как гордо высятся гиганта корпуса! Великим именем твоим увенчан он, Мечта всех левушек и наших женщин он. Какими тканями он знаменит! Каких Он воспитать успел талантливых ткачих, Кого приветствует цветами вся страна, в книгу доблестей внесла их имена. «Луна в Андижане зашла, Заря в Фергане взошла. Девический сон глубок. По верный разбудит гудок…» Как пламенен кумач, как ситец наш звездист, И как тонки шелка, и как цветист батист! Шелками знаменит и город Маргелан, Ткать шелк и Фергане таланг исконный дан. Не отстает от них и старшая сестра, Прекрасные шелка дает нам Бухара. Спокон веков в шелках узбеки знали толк. И впредь прославлен будь, узбекистанский шелк! Но из шелков у нас не только платья Вот- между облаков раскрылся парашют, И та, кто этот шелк соткала, та на нем Спускается с небес на землю ясным днем. Святой Дауд!  0) Тебе и в снах не снился наш Ташкентский богатырь по имени Сельмаш. Газганским мрамором известны тоже мы, Газганским мрамором гордиться мэжем мы. Московского метре искусные творцы Отделывали им подземные дворцы. Газганским мрамором украсился Ташкент, Когда мы Ленину воздвигли монумент. И будуший колосс - Двореп Советов, тот, Что над Москвой-рекой по облачных высот 18 Эликбаши - тысяцкий, минбаши … пятидесятский. 10) Гор-Оглы и Алпамыш- богатыри, ге- рои узбекского эпоса. 80) Святой Дауд - царь Давид, покрови- тель литейщиков.

Пошли на палачей. Рабочий русский люд Нам помогал: он знал, как царский гнет был лют. кто На всех лушителей, на всех, трону друг, На всех, кто был слугой у злобных царских слуг,

Напали мы врасплох, и гнев паш бушевал, Как горная гроза, как каменный обвал. Их счастью черному грозил со всех сторон Возмездья черный час. Поколебался трон, Но устоял… Увы! Что вилы и топор, Когда нас пулемет расстреливал в упор, Когда орудия громили кишлаки 1) Когда, как лес густой, ощерились штыки? Нас предали опять муллы и джадиды 7), Уверены, что царь воздаст им за труды. О, древний Кутайба! Ты б со стыда сгорел, Когда б на парскую расправу посмотрел! Воистину палач явил нам чудеса: Трава, песок, вода и сами небеса- Все стало пурпурным! Тиран торжествовал, Звонил в колокола и кандалы ковал, И тысячами нас стрелял и вешал он, И верных псов своих подачкой тешил он… Не семь, а семьлесят сдирал он шкур теперь С народа нашего, самодержавный зверь. С другим разбойником он вел в те времена Разбойничью войну, будь проклята она! По он теперь пас гнал, как бессловесный скот, Для тыловых работ в краю гнилых болот. Надсмотршики его сгоняли нас кнутом, Славали нас ему, как мелкий скот, гуртом. ) Батур - богатырь. 10) Аму --- Аму-Дарья. ) Кази-каланы -- верховные судьи. 12) Ак-паша -- белый царь. 13) Чекмень -- халат. 14) Чайрикер -- батрак. 15) Хаким - правитель, губернатор. 16) Кишлаки -- аулы. 17) Джадиды -- буржуазные сты,

2) «Колодец смерти» - Чильдухтаран, глубокие колодцы, куда сбрасывали про- винившихся женщин. 25) Яр -- друг. ны, снявшие паранджу. 2*) Кундуз и Сурмахан- первые женщи- 25) Турсуной - узбекская артистка-певи- ца. убитая мужем. 20) Нурхан - также одна из первых ар- тисток -- жертва шариата. 37) Алиф -- первая буква арабского алфа- вита. 28) Классический иранский поэт. 29) Ямы, подземные узилища.

з0) Рахмет--опасибо.

1) Периф-бобо -- орденоносец-хлопкороб. з2) Фархад и Ширин - герои поэмы На- вои «Фархад и Ширин». зs) Кафир --- гяур --- неверный. колхозников, рабочих и пред- Узбекской ССР.

Письмо подписали 500.000 ставителей интеллигенции Письмо

узбекского народа изложили в стихах поэты: Хамид Алимджан, Шейх-Заде, Амин Умари, Халид Расуль, Влади- Эминджан Аббас, мир Липко. Перевел с

узбекского Л. ПЕНЬКОВСКИЙ.