литературная

газета № 2 (638)

Пупкин в мировой литературе Доклад В. Нейштадта в Пушкинской комиссии Академии наук СССР   чешский поэт Ярослав Врхлицкий. Пушкинским «Цыганам» подражал немецкий поэт Мюллер фон-дер Вер- ра, чешский поэт Карл Маха, Влия- ния пушкинской «Полтавы» легко об- наруживаются в драме чешского дра- матурга Иосифа Фрича «Мазепа», в драме немецкого писателя Карла Штарка «Битва под Полтавой» и трагедии немецкого поэта и драма- турга Рудольфа Готшаля «Мазепа». В круг имен, охваченных влиянием пушкинского гения, нужно включить, по мысли докладчика, австрийского поэта Рильке, Проспера Мериме, Ген- риха Гейне и многих других, в том  числе и Мопассана, о котором фран- дузский цисатель Марсель Прево ска- зал: «Мопассан не остался без влия- ния автора «Пиковой дамы»; во вся- ком случае он тоже внимательно чи- тал его и размышлял над ним». Конечно, не прошли бесследно для заладноевропейской литературы и «Евгений Онегин» в «Борис Году- нов». К сожалению, эта часть доклада была наименее разработана В. Ней- штадтом.Докладчик только поставил вопрос о влиянии Пушкина на от- дельных поэтов, но не сказал, в чем это влияние конкретно выразилось, как повлияли художественный метод Пушкина и его манера письма на творчество заладноевропейских писа- телей, Но может быть это и не под силу одному человеку, какими бы зна- нтями и талантами он ни обладал? Во всяком случае можно только при- сбединиться к заявлению проф. М. А. Цявловского и Г. И. Винокура о том, что В. Нейштадт сделал большое и нужное дело и привлек внимание пушкинистов к важной проблеме … Пушкин и мировая литература. B. АНОВ Эти сведения о популярности Пуш- кина за границей публикуются в на- шей печати впервые. Как это ни странно, но наши пушкиноведы, под- час яростно спорящие по различным третьестепенным вопросам пушкип- ской биографии, до сих пор не нашли времени и не обнаружили желания разработать один из важнейших во- просов пушкиноведения - вопрос о месте Пушкина в мировой литературе  и влиянии его на нее, Первую по- пытку заполнить эту зияющую брешь  в наших знаниях о Пушкине сделал поэт Владимир Нейштадт, выступив- ший на-днях на заседании Пушкин- ской комносии Академии наук СССР с докладом «Пушкин в мировой ли- тературе». В своем интересном довлале, по- строенном на огромном фактическом материале, относящемся мавным об- разом к XIX веку, В. Нейшталт особо остановился на вопросе о самобыт- пости пушкинского творчества и о влиянии его на западноевропейскую  литературу. Как известно, русская критика дол- гое время отказывала Пушкину в са- мобытности и оригинальности. Сна- чала его считали подражателем Бай- рона. Потом некоторые критики на- ходили в произведениях Пушкина влияние Шатобриана и, исходя из этого, позволяли себе говорить о его шатобрианизме. Рядом убедительных примеров В. Нейштадт доказал вздорность даже для того времени всех толков о байронизме и шато- брианизме великого поэта.     Так, например, он цитирует вы- сказывание известного немецкого критика Варнгатена фон-Энае, «Что Пушкин поэт оригинальный, поэт самобытный, пишет Варигатен фон-Энзе, -- явствует непосредствен- но из впечатления, производимого его поэзией, Он мог заимствовать ту или иную форму, он мог становиться на пути, до него еще проложенные; но жизнь, вызванная им, - жизнь совершенно новая». Позднее мысль была высказана и развита Белинским. Войдя как полноправный член в семью величайших гениев мировой литературы, Пушкин оказал сильное влияние на творчество писателей За- пада. Под впечатлением образов и идей Пушкина писали сербские поэ- ты Станко Враз и Д. Деметер, бол- Ггарский поэт Иван Вазов, крупный Уже при жизни Пушкина его стихи броникли в Германию, Францию и другие государства, За четырнадцать лет (с 1823 по 1836 г.) за границей было сделано 75 переводов пушкин- ских шроизведений: Пушкин зазвучал на французском, немецком, англий- ском, шведском польском, чешском и других языках. Сам поэт не делал попыток про- шагандировать свои произведения за праницей, Он не писал писем ино- странным литераторам, не просил их  переводить стихи, как делал это граф Хвостов, не держал в Берлине специального литературного агента, как юнязь В. Одоевский, не пользо- вался, разумеется, полицейским аппа- ратом, как Фаддей Булгарин, Пуш- кинский стих сам нашел и перевод- чиков, и критиков, и читателей. Поэзия Пушкина была сразу встре-  чена на Западе как явление крупное,   мирового масштаба. Уже в 1830 году немецкая энциклопедия характеризо- вала Пушкина «как гениального рус- ского поэта, слава которого широко распространена», Блестящий народ- ный пушкинский язык даже в пере- водах, часто несовершенных, покорял читателей. Пушкин заставил любить русский ззык, Крупнейшие писатели Запада (укажем хотя бы на Проспера Мери- ме) изучали его, чтобы в подлиннике прочесть бессмертного поэта. Безвременная гибель поэта глубоко взволновала иностранное общество того времени, Н. А. Мельтунов, жив- ший в 1837 г. во Франкфурте, писал C. Шевыреву: «Ты обещаешь мне подробное известие о смерти Пуш- кина. Это происшествие произвело адесь оильное впечатление и в тече- ние двух-трех недель все газеты, не- мецкие и французские, были им пол- ны». Смерть Пушкина вызвала много поэтических откликов, В них арко отразилась скорбь поэтов Запада о незабываемой утрате. Из года в год росла слава Пушкина. Она проникала в самые отдаленные части света. В настоящее время Пушкин пере- веден на 80 языков. По неполным данным, общее количество переводов его произведений превышает полто- ры тысячи, причем многие переводы переиздалотся по нескольку раз: в   одной только Франции 8 переводов «Капитанской дочки» выдержали 26 изданий.

Пятый полк- Ромэн Роллану 

Письмо солдат пятого полка народной милиции в ответ на призыв Ромэн Роллана о помощи борцам за испанскую демократию. В момент, когда темные силы все- го мира преступно восстали против человеческой культуры и против ра- зума, снова прозвучал твой голос… Слышишь ли ты, Ромэн Роллач, вопли ужаса, раздающиеся среди дымящихся развалин Мадрида? Мы хотим, чтобы ты услышал также ис- полненные священного негодования крики наших товарищей, которые не- поколебимо стоят среди этих дымя- щихся камней с винтовкой в руках, с обнаженным штыком и гранатой за поясом. Нашги люди, товарищ Роллан, умеют, забывая о самих се- бе, под огненным дождем спасать сотни женщин и детей… Наши люди умеют спасать и другие сокровища, сокровища человеческого разума и знания, они рискуют жизнью своей для спасения из пламени картин Веласкеза, древнего арабского свит- ка или рукописи Лопе де Вега. Они защищают жизнь и право человека на жизнь, то есть его право на пир, любовь, труд, разум и свободу твор- чества. Ты, наш старый токарищ, учитель гуманизма, знаешь это от- лично. ние и госпитали. Если бы ты приехал в Мадрид, ты встретил бы сильных и молча- ливых людей. Но под покровом мол- чания ты обнаружил бы великую внутреннюю радость и величайшую уверенность в будущем. Ты увидел бы народ, который в силу этой уве- ренности не хочет поступать со сво- ими пленниками так, как делают его враги. Он не убивает их, не подвергает пыткам и не замучивает на смерть, Также и летчики наши не подражают действиям авиации из враждебного лагеря, ограничивая свои цели обектами чисто военного значения, щадя гражданское населе- Мы боремся против преступления и варварства, против тех черных сил, которые все хотели бы пото- пить в море огня и кроги, Против этих чудовищных призраков восста- ли люди простые и храбрые, люди со светлым умом и пылающим серд- цем, И когда эти люди победят, - а они победят непременно! - побе- да будет для нас и для всех. Как бы то ни было, победа принадлежит истории человечества! Если мы падем, мы будем знать, что погибли ради человека. И че- ловек продолжит нашу борьбу, пока свет и солнце есть на земле. Мы посылаем тебе привет и обе- щаем тебе и всем свободным людям мира, что если настанет час, - да- же среди последних развалин на- шей страны, непобедимые солдаты народа останутся на своем посту с винтовками в руках. («Ла Вангуардиа»)

Изогиз выпустил монографию С. Третьякова и С. Телингатера, посвященную дожнику Джону Хартфильду. Прекрасно изданная книга дает наглядное представление единственным орудием которого являются знаменитого антифашистского художника- бойца, ножницы. Фотомонтажи Хартфильда, собранные в книге, свидетельствуют о необычайной политической оперативности художника, широте его диапазона и подлинном мастерстве. «Член партии и революцион- ный художник - эти понятия для меня совершенно неотделимы друг от друга», - заявип в свое время Хартфильд в интервью для советской печати. Он остается верен своему слову и со всей пламенностью и продуктивностью работает сейчас в труднейших условиях антифашистской эмиграции. На снимке: фо- томонтаж Д. Хартфильда - «Война и трупы - последняя надежда богатых». Ф. В. КЕЛЬИН Смерть уже в этом сентябрьском заявлении звучат нотки, свидетельстующие о том, что в его отношениях с фа- шистской властью далеко не все об- стоит благополучно. «Если жизнь здесь станет невы- носямой для такого старика, как я, сказал, между прочим, Унамуно, - быть может, и мне, в мои семьдесят два года, придется в скором буду- щем отправиться в изгнание…» А затем в печати появилось со- общение о сметти Унамуно. В связи с этим одним иностранным журна- листом, «недавно посетишим терри- торию, занятую мятежниками», бы- ли опубликованы более чем любо- пытные сведения о последних меся- цах жизни Унамуно. Оказывается, он был отстранен от должности по- четного ректора и даже исключен из местного клуба, одним из основате- лей которого он был. Поводом для этого послужил инцидент, разыграв- шийся на торжественном акте, имев- шем место в Саламанкском универ- ситете 1 октября 1936 г. Реакцион- ный профессор литегатуры Мальдо- надо произнес на нем речь, содер- жавшую резкие выпады против на- ционально-освободительного движе- ния каталонцев и баског. Унамуно не выдержал и стал говорить об об- щей жестокости фашизма, о невы- носимых репрессиях. Он, в частно- сти, выразил свое возмущение темя женщинами, которые, «украсивгрудь фашистскими медалями, бегут любо- ваться расстрелами и пытками». Выступление Унамуно вызвало рез- жую реакцию со стороны собравшей- ся фашистской верхушки. Генерал Астрай закричал во все горло: «Омерть интеллигенции!», а затем ним fam. перешел к непечатным ругательст- За Унамуно, удаленным с его рек- торского поста, было установлене строгое полицейское наблюдение. За всегда следовал специальный агент полиции, которому было дано распоряжение стрелять в Унамуно, если тот попытается бежать. Урок, данный фашистами Унаму- но, является грозным предупрежде- нием для всех тех писателей, кото- рые пробуют укрыться от новой жизни в стане реакции. Сыновья Унамуно, - Хосе и Рамон, - быю- щиеся в рядах народной милиции, -- вот подлинные героические фигуры нашего революционного дня. Таков суд истории.  ный Умер Мигель-де-Унамуно. С его смертью сошел в могилу человек, с именем которого снязан ряд ярких страниц в жизни буржуазного ис- панского общества дореволюционной эпохи, Он умер в фактическом пле- ну у фашистов, в застенках гене- гальской Саламанки, всеми забытый и презираемый. Унамуно было семьдесят два года. а свою долгую жизнь он пережил немала метаморфоз. Бесспорно круп- мыслитель и знаток античного мира, хороший ноэт и гораздо более слабый романист, Унамуно был весь сеткан из весьма сложных на пер- тый взгляд противоречий. Борьба, которую он вел против Кримо-де-Ривера, его ссылка на остров Фуэнтевентуру (1924 г.), куда тогдашний оберпалач ген. Мартинет Анидо грозил его не довезти живым, его жизнь в эмигра- ции в Париже, где он гордо драпи- ровался в плащ «испанского Гари- бальди», - все это заставляло ве- рить в духовное бунтарство Унаму- но. И когда преемник Примо-де-Ри- вера ген. Беренгер под давлением общественного мнения не только дол- жен был вернуть его в Испанию, но восстановить в его профессор- Саламанкском ской должности в университете, страна отнеслась к этому как к большой духовной по- беде Унамуно. Но произошел переворот 1931 годя, да, вместо клерикально-феодальной мо- нархии Альфонса XIII в Испании был устаноглен буржуазно-помещи- чий строй. Поставленный республи- канским правительством во главе высшего научного совета Саламанк- ского университета, баск Унамуно высказался против автономии ката- лонской и баскской школы. ти ку Это он день восстановления пломатических отношений между Со- ветским Союзом и Испанией (июль 1933 г.) поместил в испанской печа- письмо, в котором поднимал ру- на Маркса и социализм. Это он после астурийских событий 1934 го- да отказал в денежной помощи за- ключенным правительственных тю- рем. Это он устроил у себя банкет в честь сына бывшего диктатора Ан- тонио Примо-де-Ривера, главы фа- шистской «Испанской фаланги» и об- менигался с ним прочувствованными речами (1935 г.). Это он, наконец, выступил после победы на выборах народного фронта (16 февраля 1936

о творчестве клей и

Унамуно г.) в «Аоре» с рядом достаточно гну- сных комментариев, где, обягляя себя духовным аристократом, свою страну назвал «сумасшедшим домом, выпушенным на волю». Когда разразился военнофашист- ский мятеж, Унамуно естественно оказался в лагере контрреволюции. Генералы приняли его с радостью, тем более, что он провозгласил их «защитниками испанской культуры». Они сделали его «пожизненным рек- тором Саламанкского университета», «посвященного царю Иисусу», и при- казали ему «очистить библиотеку университета от книг, противных ду- ху патриотизма и религии». Однако, вскоре Унамуно пришлось убедиться, что нет большой разни- цы между обер-палачом Примо-де- Ривера, Мартинес-Анидо и обер-па- лачами ген. Франко и Мола. Его мечты о великой Испании, постро- енной в духе средневековья, с ко- ролями, магами, церковью и цеха- ми, о побеждающем испанском фа- шизме, открывающем широкие воз- можности для развития «личности, индивидуума» и утверждающем ду ховный примат Испании во всем ми- ре, также потерпели крах. Его «гор- дый индивидуализм» юказался пус- перед и тым звуком политикой испан- ских генералое, торгующих Испанией оптом и в «розницу» и слепо ис- полняющих предначертания «куль- туртрегеров» из Верлина и Рима. Народ и передовая испанская ин- теллигенция, раньше с недоумением недоверием следившие за поступ- ками своего бывшего любимца, те- перь с отвращением от него отвер- нулись. Эпоха разоблачила Унаму- но. Она сорвала с него маску ду- ховного бунтаря. Он оказался обыч- ной фитурой «духовного аристокра- та», довольно бестолкового, очень упрамого, знобло вопр повую, непонятную дли него жлень. Унамуно, если бы не отметили, что В интернью, данном Унамуно сот- руднице французской литературной газеты «Ле нувель литерер» Мери Бромберж (10/X--36), баск Унамуно высказывается против сепаратизма как басков, так и каталонцев: он считает, что такое самоопределение их ничем не оправдано, «Баски ни- когда не писали и не делали ничего оригипального без помощи испанцев или французов», - утверждает Уна- муно. Но мы были бы несправедливы к

этаФеихтвангер у еврейских писателей 6 января в ДСП состоялась встре- ча Лиона Фейхтвангера с московски- ми еврейскими писателями. С приветственными речами высту. пили И. Нусинов, характеризовавший ворческий путь Л. Фейхтвантера: поэт Перец Маркиш; народный ар- тист республики С. Михоэлс; критик Винер и др. С особенным интересом выслушал немецкий писатель речь т. Диманштейна, подробно расска- завшего обо всех изменениях, кото- рые произвела революция в жизни еврейских народных масс. Отвечая на приветствия, Лион Фейхтвангер благодарил еврейских писателей за то, что они адресова- лись к нему со словом «товарищ». Я себя чувствую вашим това- рищем вдвойне: как антифашист и как еврей. Советская обстановка об- легчает мне разрешение многих про- меня издавна. блем, волнующих Обыкновенно, когда меня спрашива- ли, к какой национальной группе следует отнести меня, как художни- ка, я отвечал: я немец - по языку, интернационалист - по убеждениям, еврей -- по чувству. Очень трудно иногда привести убеждения и чувст- ва в лад между собой. Вам это уда- лось. Надеюсь, что теперь и мне бу- дет легче это сделать. Рассказывая о своих творческих замыслах, Л. Фейхтвангер заявил, что его часто упрекают в пессимистиче- ском тоне трилогии об Йосифе Фла- вии - первом еврее, пожелавшем стать гражданином мира. Да и само- го Фейхтвангера, по его признанию, часто одолевали сомнения, удастся ли ему привести роман к той поло- жительной развязке, о которой он ду- мает. Но с тех пор, как я нахожусь в Сср, заключает писатель, я больше не сомневаюсь в том, что ис- комую развязку я дать сумею. Еще больше в этом мне, безусловно, по- может моя поеадка в Биробиджан. Надеюсь, что эту поездку мне удаст- ся совершить осенью этого года или же, в крайнем случае, весною 1938 года.

Dаль Dоке рактера. Телеграф принес известие о смер- ти в бою на мадридском фронте по- литического комиссара английской колонны добровольцев в Испании то- варища Ральфа Фокса. Фокс был одним из самых выдаю- щихся литераторов английского ком- мунистического движения. Ему при- надлежит целый ряд книг, преиму- щественно историко-политического ха- Фокс писал также рассказы и очер- ки. Он состоял в Международной ассоциации писателей для защиты культуры и принимал деятельное участие в антифашистском литера- турном движении в Англии. В вышедших недавно первом и вто- ром альбомах «Нью райтинг» напеча- таны рассказы фокса. Фокс был необыкновенно привле- кательный товарищ, глубоко и раз- ностороние образованный, скромный до застенчивости, с головой ушед- ший в партийную и литературную работу. Вечная память товарищу Ральфу Фоксу.

5 января в большой аудитории Государственного Политехнического музея состоялась встреча советских читателей с Лионом Фейхтванге- ром. Приветствовать писателя пришли орденоносцы-учащиеся Мос- ковской сельскохозяйственной академии им. Тимирязева и работники Государственного подшипникового завода им. Л. М. Кагановича. Сре- ди них: Дуся Дробязгина, Марина Глоба, Паша Ковардак, С привет- ственным словом выступили: учащаяся сельскохозяйственной ака- демии им. Тимирязева - орденоноска Дуся Дробязгина, писатепи Сергей Третьяков, Лев Никулин, Виктор Финк и немецкий револю- ционный поэт Эрих Вейнерт. Доклад о творчестве Лиона Фейхтван- гера сделал проф. И. Анисимов. Председательствовал на вечере тов. C. Динамов. На снимке: Лион Фейхтвангер в президиуме собрания. Л. ФЕЙХТВАНГЕР Со стенной башни небольшой, но сильной горной крепости Иотапаты Иосиф наблюдал за тем, как при- ближается 10-й легион. Военные ге- ометры размеряли место для распо- ложения лагеря. Иосифу они были знакомы, эти римские лагери. Он знал, как легионы, наученные опы- том столетий, привыкли всюду, где хоть на день останавливались, разби- вать такие лагери, Он знал: через два часа после начала работы все будет уже в полной готовности. Две- надцать тысяч палаток для каждого легиона, между ними улицы; валы, ворота и башни вокруг- совершенно обособленный, хорошо укрепленный город. Мрачный и готовый ко всему, на- блюдал Иосиф за тем, как медленно, широким полукрутом приближаются римляне, как занимают возвышаю- щиеся кругом горы, осторожно про- никают в долины и ущелья. Итак значит клещи сомкнулись. Кроме Иотапаты, во всей Галилее остава- лось всего два укрепленных места: гора Табор и Гишала, где командо- вал Иоганн. Когда римляне займут эти укрепления, дорога в Йерусалим будет для них открыта. Вожди усло- вились держаться до крайней воз- можности, но самим в последнюю ми- нуту постараться пробиться к столи- це: там было огромное количество добровольцев, но нехватало коман- диров и организаторов. Иосиф, увидев, что сейчас против его крепости расположился уже и 10-й легион, почувствовал нечто вро- де горькой радости, Генерал Веспа- спан непохож на нервного Цестиуса Галла, у него не один, а три полно- ценных легиона--5-й, 10-й и 15-й; вряд ли Иосифу удастся добыть од- ого из трех волотых орлов, кото- ых эти легионы возят с собой. Но предость, Иотацата, обладает

пересохли и потрескались, небо высо- хло, глаза покраснели: он для себя брал столько же воды, сколько выда- валось остальным. 20-го июня, 18-го Сивана по еврей- скому счету, валы достигли той опасной точки на севере, Иосиф на следующий за этим день назначил богослужение. Он заставил собрав- шихся произнести покаянную молит- ву Закутанные в плащи с яркосини- ми и алыми молитвенными нитями, стояли мужчины, страстно били себя в грудь,в молитвенном экставе вос- клицали: «О, Адонаи! Грешил я пре- ступал заветы твои, евятотатствовал перед лицом твоим!» Иосиф, как свя- щенник первого разряда, стоял впе- реди; со страстным увлечением, как и остальные, каялся он перед богом: «О Адонаи! Грешил я, преступал за- и веты твои, святотатствовал я!» - он чувствовал себя грязным, низким и полным раскаяния, И вот, в то время, как он произносил последние слова, что-то невольно заставило его  резко поднять голову: он почувство- вал направленный на него из задних рядов злобный и настойчивый взгляд крохотных, почти безумных глаз, и он увидел губы, не повторявшие сло- ва, которые произносили хором со- бравшиеся: «Грешил я, преступал за- веты твои», а страстно и резво шел- тавшие: «Ты, ты грешил и преступал заветы…» Это были губы Салиты. И когда Иосиф в конце богослужения вместе с другими священниками произно- сил слова благословения, когда он стоял перед собравшимися, склоняв- шими головы, ибо над благословля- ющими священниками витает дух божий, снова пара чьих- то глаз дера. ко, зло и упорно уставилась на него, и лицо Сапиты явно выразило язви- тельную насмешку: Заткни глотку, Иосиф бен Маттиас! Мы уже лучше издохнем без твоего благословения, Иосиф почувствовал великое удив- ление. Он не старался избегать опас- ности, тершел лишения и жажду так же, как и последний из его солдат, его мероприятия оказывались разум- ными и полезными, бог явно был с ним, он держал город дольше, чем кто-либо мог это считать возмож- ным, Чего хотел этот Салита? Иосиф

ка уста их еще в силах были произ-  носить слова, они повторяли это, об- ращаясь друг к другу, от креста к кресту. Скоро эта еврейская молит- ва стала известной всем в римском латере, служила излюбленной темой для всевозможных острот. Военные врачи собирали статистические далн- ные о том, сколько времени продол- жается, пока умрет человек, привя- занный к кресту, и сколько време- ни- пока умрет привожденный. Они выпрашивали для своих наблю- дений особенно крепких и особенно слабых пленных и приходили к вы- воду, что летняя жара несомненно способствует ускорению летального исхода. На всех холмах в окрестно- сти возвышались кресты и пригвож- денных на них заменяли каждый ве- чер новыми, Римляне не могли по- зволить себе роскошь предоставлять каждому отдельный крест для него одного: хоть местность и была ле- систой, все же им приходилось эко- номить дерево. Они нуждались в нем для возве- дения искусных валов и ходов со- общения для взятия упорствующе- то города. Они вырубили все леса в окрестностях и соорудили валы, Они работали под прикрытием остроум- ных приспособлений из авериных шкур и влажной кожи, совершенно обезврежив вших огневые снаряды осажденных. Защитники Иотапаты завидовали римлянам, которые могли тратить воду для таких целей. Они производили вылазки, несколько раз удавалось поджечь неприятель- ские укрепления. Но разрушенное быстро восстанавливалось, и валы и ходы подползали еще ближе. Из вечера в вечер со своих стен- ных бален глядел на них Иосиф. Когда ходы сообщения дойдут до од- ного определенного пункта на севе- ре, тотда Иотапата будет обречена гибель, даже и в том случае, если Иерусалим и прислал подкрепле- ние. Медленно обвел Иосиф взглядом окрестности. Всюду на вершинах гор виднелись кресты, горные дороги были окаймлены крестами. Головы казненных были склонены вперед, слегка наискось, губы отвисли. Ио- им на бы сиф глядел, механически пытаясь

не чувствовал к нему злобы. Этот человек был ослеплен, поведение его - святотатство. Вылазка, предпринятая Иосифом на следующий день против вада, протянувшегося на север, отличалась каким-то диким фанатизмом. Уме- реть в бою было легче, чем умереть на кресте, и эта эловещая жажда смерти в бою заставила иудеев, не- смотря на густой дождь снарядов, добраться до намеченного ими опас- ного пункта. Они изрубили занимав- ших вал солдат, подожгли сооруже- ния и маштины. Римляне отступили. Отступили не только в этом месте, но и на юге, где положение было вполне благополучное. Вскоре за- щитникам Иотапаты стала известна и причина этого отступления: Беспа- сиан был ранен, римский маршал был ранен, В городе царило ликова- ние, Иосиф приказал раздать двой- ной паек воды, Шла уже пятая не- деля. Если ему удастся продержать- ся семь недель, тогда лето уже бу- дет в полном разгаре, тогда Неруба лим на этот год будет спасен. лой к ся Прошла почти целая неделя, по- ка римлянам снова удалось укре- пить тот пункт на севере. Но за это время они успели также установить с трех сторон у стен свои осадные машины тараны. Это были огром- ные балки, похожие на корабельные мачты, снабженные спереди тяже металлической глыбой, имевшей форму головы барана. В середине эти мачты были подвешены на канатах горизонтальной балке, покоившей- на крепких кольях, Большое чи- сло артиллеристов отягивали балку назад и затем отпускали ее. Даже и самая крепкая каменная стена не могла долго устоять против силы ударов этой машины. Теперь, когда тараны достаточно долго поработали, Веспасиан счел возможным произвести генеральный штурм крепости. Штурм начался ра- но утром. Небо потемнело от снаря- дов, мрачно и жутко прорезали воз- дух трубы легионов, из всех мета- тельных орудий одновременно выле- тали каменные ядра, глухо отдава- лись в горах удары катапульт. На влках работали три обитые железом

башни каждая в 17 метров вышины; в и них находились метатели копий, стрелки из лука, пращники, а также легкие катапульты. Осажденные были беспомощны против этих зако- ванных в броню чудовищ. Под их прикрытием из ходов сообщения вы- ползали страшные, гитантские чере- нахи, состоящие каждая из ста от- борных римских солдат, державших над головой своей щиты так что они подобно черепицам, заходили один на другой и способны были Уерывавшихся под ними оградить от обых ядер. Бронированные башни работали в точном согласовании с этими черепахами, направляли овои ядра на те места стены, куда про- двигались черепахи, так что осаж- денным приходилось очищать их. Нападавшие уже в пяти пунктах до- орасись до стены, перебрасывали уже урмовые мостки. Но в это минове- ние, когда римляне не могли стре- лять из опасения попасть в своих же солдат, защитники крепости опроки- нули на головы штурмующих чаны с кипящим маслом, проникавшим под железную броню, и вылили на мостки густое и скользкое варево из преческих трав, так что нападавшие неудержимо соскальзывали назад. мующих не ослабевала, Глухо в те- Наступила ночь, но ярость штур- чение всей ночи времели удары тара- нов, равномерно работали бронирован- ные башни, метательные машины. Ра- неные смешно и страшно кубарем скатывались со стен. Слышались крики, стенания и вопли, Таким чу- довищно жутким шумом полна была эта ночь, что иудейские военоначаль- ники заставляли солдат своих на стенах залеплять уши воском. Иосиф с каким-то почти безумным чувст- гом удовлетворения прислушивался к грохоту. Это был 46-й день от на- чала осады Семь раз семь дней удержит он город… Затем придет пятидесятый день, и наступит тиши- на. Возможно, что это будет тиши- на смерти. И все же, блаженствуя среди дикого грохота, он предвку- шал тишину этого пятидесятого дня и вспоминал слова предания: «Сна- чала буря и великий грохот, а по- том тишина, и в тишине - поль». ГОС-

Защита Иотапаты мандующим: совершенно исключена была возможность, чтобы Иотапата могла продержаться столько време- ни. Шла уже вторая неделя, а римля- не все еще не наступали Город был хорошо обеспечен продовольствием, но трудновато становилось с водой из цистерн. Иосифу приходилось строго распределять ее. Лето было жаркое, осажденные с каждым днем все тяжелее страдали от жажды. Многие в поисках воды подземными путями выбирались из города: вер- шина горы была прорезана целой опутанной сетью подземных ходов. Но такие полытки были безумно сме- лым предприятием. Римляне распи- нали на кресте всех беглецов, попа- давшихся им в руки. Экзекуциями ведал калитан Луки- ан. Это был в сущности добродуш- ный человек, но он очень страдал от жары и поэтому нередко бывал в дурном настроении. В таком настро- ении он обычно приказывал казни- мых привязывать к кресту, что вле- кло за собой более медленную и му- чительную смерть. Будучи в хоро- шем настроении, он резрешал профо- сам прибивать руки приговоренных к кресту гвоздями, тогда быстро на- чиналось заражение вокруг ран, что затем влекло за собой скорую смерть. Ежевечерне двигались печальные процессии вверх по холмам, пригово- ренные несли на плечах поперечные перекладины крестов, распростертые руки их уже были привязаны к ним. Ночи охлаждали подвешенные тела, но ночи были коротки, а как толькс всходило солнце, налетали мухи и другие насекомые. Вокруг летали птицы, и собирались бездомные со- баки в ожидании жратвы, Люди на крестах твердили предсмертную мо- «Слушай, Израиль, един бог Ятве!» Они это, по- (Отрывок из романа «Иудейская война»). крепкими стенами и башнями, она стоит высоко, и крут к ней подем, у него огромные запасы продовольст- вия, его солдаты, особенно отряды Сапиты, в хорошем состоянии. Мар- шалу Веспасиану придется потру- диться, пока ему удастся снестисте- ны этой крепости и вытащить свитки Писания из молитвенных домов. Веспасиан не предпринял штурма. Его армия располложилась лагерем, да, бездеятельная, как бревно, зато, прав- и крепкая, как бревно. По всем видимостям, он собирался ждать, по- ка Иосиф сделает отчаянную вылаз- ку из своей норы или сдохнет от ис- тощения. Тайными путями до Иосифа дошло послание из Йерусалима, Столица, - сообщал ему отец его, Маттиас, не пришлет ему подкреплений. Бен Си- мон, правда, резко настаивал на по- сылке подкреплений. Но в Йеруса- лиме есть люди, которые без особого оторчения отнесутся к падению Йота- паты, лишь бы одновременно с ней погиб и Иосиф. Пусть-де он сдаст крепость, которая без помощи из- вне не может продержаться и двух недель. Иосиф упрямо вавесил все. Сейчас был май, Если Иотапата про- держится до июля, для римлян, по- жалуй, будет уже слишком поздно наступать на Иерусалим. Неужели они в Каменной палате не способны понять это? Тогда он спасет ослеп- ленный город, хотя бы и против его воли! Он написал отцу, что не две не- дели, а семь раз семь дней удержит свою крепость, «Семь раз семь дней»- слова эти явились ему са- собой. С такой бредовой уверен- ностью должно быть когда-то веща- о своих видениях пророки. Но письмо Иосифа не дошло до его от- он ми ли ца. Римляне перехватили его, и го- спода в генеральном штабе хохота-литву: ли над хвастливым дудейским ко пади

повторяли сосчитать число крестов, Губы его