Литературная газета №

40 (676)

конгресса Леоном работе активное участие. -- ассо- циации защиту культу- Второй международный конгресс писателей Ж. КОНГРЕСС ИСПАНИИ с виде- газеты, литературу,   мятежников, взятые в Бу нете, и рядом со знаменами - кум ку полковника армии Франко; при нас из карманов этой куртки извл- кли дамские часы, браслеты, брело- ки, брошки -- всю военную добы этого «защитника порядка»!… Открытие конгресса состоялос 4 июля в Валенсии, во дворце тамиенто. Валенсия, этот перенас Культурная работа перазрывно связана с вооруженной борьбой. В разгар войны идет ускоренным тем- пом ликвидация неграмотности, она была позором Испании. Выстав- ки музен всевозможные излания вся работа, проводимая соединенными усилиями антифацистской интелли- генции, обеспечивают дальнейшее культурное развитие. Так творится дело, значение которого неизмеримо велико. Муссинак показывает мне роскошно изданный альбом - сборник поли- тических карикатур затем антоло- гию газет фронтовых бригад; сборник великолепных «романсов» граждан- ской войны - продолжение роман- серо1 героической эпохи; прекрас- ный журнал, издаваемый мадридским Домом культуры, где рассказы о гра- жданской войне чередуются с чудес- ными высокохудожественными рисун- ками. Все это было задумано и напе- чатано в Мадриде, под ежедневным обстрелом гитлеровских аэропланов.   - Контакт между конгрессом и фронтом, - продолжает Муссинак, - выразился и в том, что мы общались  с бригадами - французскими, немец- кими, польскими, итальянскими и батальонами -- имени Тельмана, Ан- дре Марти, Домбровского, Гарибаль- ди. Они приходили приветствовать нас, Нам показывали фронтовые тро- феи. Во время первого заседания в Мадриде мы видели в зале конгресса 1 Романсеро - сборник испан- ских романсов и песен (прим. пере- водчика). Анувми к ленный, живущий лихорадочно о жизнью город, вечно находится п чен угрозой бомбардировки с суши нс рв. моря. Часть фасада дворца, где пи исходили заседания конгресса, был зав несколько недель назад снесена бо бами. Чтобы попасть в заласад. и не ний, нам приходилось подниматыя мос по наполовину разрушенной леси При переезде из Валенсии в Мт. дуп ЧИСЛ рид мы остановились в городке Мин СТЫ! ганилла, где нас принял алькад, Мы были потрясены видом этого городка,ок населенного лишь женщинами, са риками, детьми… Все мужчины Фроите. все же здесь, как и незде в Испании, прекрасно возделаны по- стро ля, принесшие великолепный, вдве но больший, чем в прошлом году, ур- ска НЫ В Мадриде главный штаб обороны принял нас в «Аудиториуме» - бывшем помещении студенческойас- социации. Невозможно рассказать в нескольких словах о волнующих в седаниях под грохот пушек и пул- метов. опр ни пии I НЫ вед КОП В первую ночь после нашего при- бытия над столицей было сброшено 600 зажигательных бомб. По пустын- ным улицам разносились ужасающие крики женщин и детей, прятавших- ся в погребах. цен Что мне сказать еще? Мы верну- ли лись в Валенсию, где продолжали на тел ши заседания, затем выехали в Бар- стр селону. Там состоялся грандиозный нес ЭТЕ митинг. Мы убеждены, что нам удастся на рушить заговор молчания, созданный вокруг нас известной частью мировой прессы, и конгресс получит мировй Трезонанс. ло об ва чес п не де Чт СП об те ры, - сказал Муссинак, - должен был в этом году состояться в Мадри- де. Так было решено на пленуме ас- социации в Лондоне -- за два ме- сяца до начала гражданской войны в Испании. Фашистский мятеж не из- менил решения бюро ассоциации. В тот самый момент, когда газеты Франко в Париже с торжеством воз- вещали о взятии Мадрида фашист- скими войсками, на стенах париж- ских домов расклеивалось воззвание ассоциации в защиту республикан- ской Испании, подтверждавшее, что конгресс состоится в ее столице. Этот конгресс приобрел символи- ческое значение. Факт нашего при- сутствия в Мадриде подчеркнул со- лидарность всех стран с республи- канской Испанией, находящейся на передовых позициях ожесточенной борьбы -- физической и духовной - против разрушителей культуры чело- вечества, В дни начавшегося развер- нутого наступления правительствен- ных войск на мадридском фронте ме- жду писателями и всей республи- канской армией, защищающей куль- туру с оружием в руках, установился тесный и непрерывный контакт. Национальный характер испанской культуры бросается в глаза. Конгресс имел возможность следить за той большой культурной работой, кото- рая в самый разгар гражданской вой- ны проводится в армии и во всей стране. B Мадриде, в его разрушенных предместьях, под постоянной угрозой бомбардировки функционируют шко- лы. Это обясняется рвением студен- тов, отдавших себя в распоряжение республики. В каждом, даже самом маленьком батальоне издается газета, редакти- («Юманите»).

Песни испанского народного фронта Психологически углублена, патетич- на песня Фейнберга, Стихи взяты из боевой газеты 5-го полка «Милисия популяр» (перевод Гатова был опу- бликован в «Правде»). 25 «Песня братства» Левиной обла- дает замечательным свойством: она мгновенно запоминается любым слу- шателем. Эмоциональная и искренняя мелодия расцвечивает теплый, но не- сколько примитивный текст Долма- товского. В «Песне испанских детей о Лени- не» Салимана-Владимирова на текст испанского революционного поэта Пля и Бельтран напев упрощенно трактует слова. Они хороши по со- держанию, но резкие возражения вы- зывает невнимание редакторов к простым требованиям грамотности, невнимание к русскому языку (а ме- жду тем песня, изданная в тираже тысяч экземпляров, обращена к советским школьникам). Остальные песни менее значитель- ны. На трафаретные слова Сикорской в песне «Враг не пройдет» компози- тор Кочетов дал суровый напев. Не- плохой сам по себе, он, однако, не до- стигает эмоциональной глубины, хо- тя бы «Стальных колонн». Очевидно, дело не только во внешней сурово- сти, но и во внутреннем чувстве. Пес- ня небогата им и не превышает тре- бований поверхностно трактуемой «эстрадности». Две песни на текст Луис де Тапия «Стальные роты» (перевод Кирсано- ва) написаны Черняком и Мокроусо- вым-Марсининым. Совсем чужды горячим призывам текста эти штампованные мелодии, являющиеся перепевом эйслеровских песен. Неужели Музгиз не сумел при- влечь внимания крупных композито- ров к словам поэта, горящим лютою ненавистью к врагам испанского на- рода! Музыкальным издательством выпу- щено несколько песен испанского на- родного фронта. Две из них: «Сталь- ные колонны» и «Гимн Риего» широ- ко распространены в рядах республи-   канских войск, сражающихся на ис- панских фронтах против мятежников и интервентов. «Стальные колонны» … песня, со- зданная поэтом Луис де Тапия и ком- позитором Карлос Палакио. Сдержан- ная, энергичная, напряженно-волевая песня звучит, как фанфарный при- выв, зовет ринуться в бой, Слабо со- ответствует простоте конструкции пе- сни перевод слов - надуманный и чрезвычайно сложный. менные слова: «Гимн Риего» -- песня столетней давности. В 1820 году испанский на- род восстал против короля Фердинан- да. Восстание возглавил революцион- ный генерал Риего. Начальник штаба астурийской армии Риего--поэт Эва- ристо Сан Мигуэль - написал пла- На смерть иль победу Отечество зовет, Клянемся мы народу Всегда итти вперед. Как подходят эти исторические слова к сегодняшней героической борьбе испанского народа! Музыка композитора Франциска Гу- ерта проста. Это кажется на первый взгляд несовместимым: гневная геро- ическая клятва бойца --- и почти ве- селая, беззаботная песенка, каких не мало распевают на улицах Испании. Но в том-то и дело: как и самый мо- тив, дело защиты Испании от врагов народа было всеобщим, популярным, обычным. Наряду с песнями испанских авто- ров музыкальное издательство опу- бликовало несколько песен советских композиторов на темы революцион- ной борьбы в Испании. Только три из них интересны: «В бой, камарадос» композитора Хачатурян (на текст Столян), «В атаку» С. Фейнберга (слова Луис де Тапия), «Песня брат- ства» Зары Левиной (слова Долматов- ского). Каждая по-иному, но темперамент- но и задушевно, эти песни воспевают героизм испанских рабочих и кре- стьян В песнях Хачатуряна есть бое- вой нерв, мелодия жизненно проста.  Ю. ОЛЕША

Чудесный коллектив

Сегодня возвращаются на родину  овеянные сдавой всемирного триум- фа Герои Советского Союза - Чка- лов, Байдуков и Беляков Весь народ, гордый победой своих лучших сынов, славных сталинских соколов, мысленно заключает их в свои братские об ятия. Для всего культурного мира герои- ческие имена Чкалова, Байдукова и Белякова -- ослепительный символ ой великой мощи нашей страны, ваме- чательного под ема ее культуры и то- то особенного самочувствия народов, руководимых партией Ленина - Сталина, которое чехословацкая га- вета «Рании новины» обясняет «со- ветским воспитанием». В статье, озаглавленной «Чудеса советского воспитания», газета пи- шет: «Советская система воспитания скоро приведет СССР на первое ме- сто во всех областях человеческой культуры». *

Летая по неизведанному, впервые пролагаемому маршруту, среди вели- чайших, угрожающих ежесекундной гибелью опасностей, Чкалов, Байду- ков и Беляков не перестают внима- тельно, с товарищеской нежностью наблюдать друг за другом, отрывают- ся от дела, чтобы удовлетворить ма- ру. лейшее желание, поддержат ржать в дру- гом душевное равновесие. Дружба, соединяющая Чкалова, Байдукова и Белякова, основана прежде всего на глубоком взаимпом уважении.

Во всей огромной литературе, на- писанной о славных пионерах воз- душной трассы между двумя мате- риками через Северный полюс, нет лучшего литературного пертрета Чкалова, чем тот, который написан Байдуковым: неповоротливого, флегматичного че- ловека, этакого увальня с замедлен- ными рефлексами. Но первое впе- чатление обманчиво, достаточно уви- деть его раз в полете или поговорить с ним, чтобы определить в нем тон- кого, наблюдательного и умного со- беседника. Валерий -- прекрасный товарищ, правда, немного грубова- тый, иногда резкий, но под этой «мохнатой» видимостью скрывается доброе, застенчивое сердце. Он всегда спокоен, но изредка в нем просы- пается вспыльчивость, - это бывает в тех случаях, когда человек настан- вает на чем-нибудь мелком и напе- рекор ему. Он не любит мелочности». «Чкалов производит впечатление В. Чкалов, со свойственной ему ла- коничностью, написал о Байдукове: «Я высоко ценю его как летчика и дорожу его дружбой». С той же лаконичностью и пре- дельным чувством уважения Чкалов отзывается о Белякове. Рассказывая, например, о своем прошлогоднем трансарктическом перелете, Чкалов говорил: … Мы летели спокойно и уверен- но: в штурманской кабине сидел Александр Беляков, *

Элементы «советского воспитания», точнее говоря - социалистической культуры нового человека, ярко вы- ражены в образах Чкалова, Байдуко- ва и Белякова. Этот чудесный маленький коллек- тив, при всем индивидуальном отли- чии его членов, представляет собой образец спаянности и благородного товарищества. Один другого счаст- ливо дополняет. Эта великая дружба - источник громадной моральной силы. В своих замечательных не только  по простоте и правдивости, но и по литературному блеску записках, ко- торые Байдуков вел на борту само- лета «АНТ-25», следующим образом описывается тревожный момент по- явления признаков обледенения са- молета. «Мне сразу не понравилось пове- дение машины - она сильно вышла влево и требовала для равновесия систематической поддержки элерона- ми И только после этого я заметил, что мы летим между двумя слоями облачности, которые вот сейчас сое- динятся. Как будто не летим, а па- даем в ущелье, заканчивающееся узеньким дном. Высотомер показы- вает 2.000 метров, - ну, это пра- вильно. А вот температура наружно- го воздуха -- 4°. Это дело куда хуже, чем кажется с первого взгляда. Я беспокойно оглядываюсь назад. Чка- лов лежит и курит трубку. Беляков копошится у радиостанции». Чувствовать плечо товарища, вза- имную поддержку - это естествен- ное чувство, рожденное в этом кол- лективе. * В мировой литературе, в описаниях классических образцов дружбы труд- но найти такие драгоценные, свер- кающие подлинной человечностью, согретые всей теплотой человеческо- го сердца, проявления товарищеской нежности, какими изобилуют взаи- моотношения этих трех людей, сое- диненных миссией, порученной им гениальным вождем народов товари- щем Сталиным. «Чкалов захотел курить по-настоя- щему, -- читаем мы в том же путе- вом дневнике Байдукова, -- и теперь страшно злится. Я решил его успо- коить. Полез в крыло и из своего рюкзака достал трубочный табак под названием «Капитанский». Название подходящее Наше плавание весьма дальнее. Валерий, набив трубку, сра- зу же притих, как ребенок, которому дали соску. Я не удержался и тоже сделал несколько затяжек»…

И еще один вопрос к Музгизу: по- чему так скучно, бедно и серо офор- млены почти все песни, за исключе- нием «Стальных колонн»? Музгиз не привлек хороших совет- ских художников к оформлению пе- сен о борьбе республиканской Испа- нии. Г. ПОляновСкий.

Во взаимоотношениях Чкалова, Байдукова и Белякова не только много человеческой теплоты и высо- кого уважения, но и легкости, под- линного веселья, доброй шутки. Взять, например, такой торжествен- ный момент. Летчики только что вер- нулись из Кремля, где они получили от товарища Сталина разрешение на полет через Северный полюс в США. «Чкалов задумчиво сказал о Ста- лине: «Он все знает, обо всем забо- тится». Байдуков вдруг рассмеялся: - А ты помнишь, Валя, как ты об яснял там маршрут нашего по- лета? Он подошел к карте и, тыкая в этапные пункты трассы, баском, под- ражая Чкалову, произнес: - Туда… туда… туда и сюда. Чкалов рассердился. - А как же, - забасил он, - мы так и полетим -- туда, туда и сюда». Чкалов рассердился… Но ведь, это Чкалов написал о Байдукове: «Честное слово, что может быть милей, искренней белозубой улыбки Егора»? * Для нас дороги эти бытовые мело- чи из жизни чудесного летающего коллектива: в них просвечивает тот новый тип культуры и человеческих характеров, которые, по слову праж- ской газеты, создаются советским воспитанием. Чкалов, Байдуков и Беляков и в крупном и в малом - новые люди, рожденные великой эпохой сталин- ских пятилеток. c. ипполитов.

Жюльен БЕНДА

РОЛЬ ИНТЕЛЛИГЕНТА синская война), мои «собратия» по перу, из вышеупомянутой категории, говорят мне, что я - худший из предателей, коль скоро я, после того, наппоан кой… Здесь допускается грубая дву- смысленность, ооподлинные отнюдь не введены в заблуждение. заставляет меня сомневаться в Это их доброй воле. 1 говорю, что интеллигент выпол- нит свое настоящее призвание тогда, когда он покинет башню из слоновой кости, чтобы защищать от варваров право и справедливость. Спиноза ни-   чуть не изменил миссии великого ученого когда вышел из своей кельи, где создавал «Этику», и, рискуя жизнью, написал на дверях убийц братьев де Витт «ultimi barbaro- rum» 2 Наш великий писатель Эмиль Золя Андре МАЛЬРО

также не изменил званию интелли- м гента, когда он бросил в лицо хищ- со никам свое знаменитое письмо «Я ле обвиняю». Мы продолжаем традицию наших великих предшественников, защищая интеллектуальные ценно- сти, выполняя наш долг перед респу- на бликанской Испанией, на долю коо- рой ныне выпала трагическая честь защищать от нападения фашизма де- по справедливости и свободы. 1 Ян де Витт - нидерландский государственный деятель XVII в, вождь республиканской партии. Братья де Витт защищали Спинозт от нападок голландских синодов, вы- несших ряд постановлений о запре- щении изданного Спинозой атеисти- ческого трактата. 2 «Ultimi barbarorum» - крайняяс степень варварства.

Несколько лет назад я опублико- вал работу, в которой писал о преда- тельстве клерков, т. е. работников умственного труда. Предательство многих из людей этой категории (ти-о пичными представителями их явля- ются Баррес и д Аннунцио) вырази- лось в том, что они не поняли, в чем настоящие интеллектуальные ценно- сти, и подрядились служить скоро- преходящим интересам, интересам буржуазного класса, интересам нацио- нализма; одним словом, занялись по- литикой в самом низком аначении этого слова. Теперь, после выхода в свет моей работы, каждый раз, когда я прини- маю участие в каком-нибудь значи- тельном событии общественной жиз- ни (события 6 февраля, итало-абис- Из речи на конгрессе.

ИСПАНИЯ И ЧЕЛОВЕЧЕСТВО за, какое-нибудь официальное лицо, политик?» Оказалось, что нет. Мне захотелось увидеть этого человека; я вышел вме- сте с ним и мы поговорили. Почему вы отдали ваши часы? Я знаю, что вы бедны. Вы наш? - Я ничего не понимаю в поли- тике, но что касается Испании, я по- нял теперь одну вещь. Я понял: есть люди, поднявшие мятеж для того, чтобы такие, как я, бедняки всего ми- ра, продолжали оставаться унижен- ными, и есть люди, которые борются за уничтожение права презирать че- ловека. Это такая простая вещь - -самое важное в моей жизни. Вот по- чему я положил на поднос единствен- ную ценность, которая у меня была и которой я дорожил. вернее, в одной из самых бедных об- ластей, - очень напоминающей Ис- панию, мы нашли там ту же нищету и ту же смелость, - я выступал с призывом помочь республиканской Испании… В Соединенных Штатах нам везде давали чеки и доллары. В Канаде обычно для сбора пожертво- ваний пускают в ход поднос. И вот я вижу на подносе несколь- ко долларов, много мелких монет и часы, старинные часы 1860 года. Я спросил у товарища, собиравшего пожертвования, откуда взялись эти - Старик рабочий положил их, ответил он, - он не хотел давать мелочь. Я спросил: «Что он, член профсою-

чи сказал два дня тому назад: пания одинока», Это верно; прави- тельство Испании находится сегодня в трагическом одиночестве. От него отвернулись те самые государства, которые за несколько месяцев до на- чала фашистского мятежа предлага- ли испанскому правительству дать им обязательство, что оно будет поку- пать оружие только у них. Но они от- казали в нем республиканскому пра- вительству, как только взялись за оружие фашистские псы Так посту- пили правительства, но не народы, и о них я буду говорить. В Монреале, во французской Кана- де - одной из самых бедных стран, Из речи на конгрессе.

Испанская республиканская учительница Гомец Амилия - портрет работы Ф. А. Модорова (Выставка московских художников). А сам полюс, оказывается, не про- изводит впечатления, Всегда мы ви- дели гигантскую ледяную скалу, сверкающую во мраке, - полюс! Ги- гантская ледяная скала с окаменев- шим в ней черным остовом корабля. Так работало воображение, пока лю- ди не взлетели… А когда взлетели - «…я даже пожалел будить уснув- шего товарища». Печальная романтика полюса окон- чилась. Советская авиация победила его неприступность. Ведь и он - только природа, которую можно «пе- рехитрить», И когда Байдуков гово- рит, что ради полюса он не стал бу- дить спящего товарища, в этих словах масса гордости. И эта гордость вполне оправдана, потому что это гордость победителя, В конце концов, в эту минуту полюс был в руках у семерки советских людей. Вероятно, они все полюсе.елжения У дневника Байдукова есть один недостаток: он слишком короток! Ин- терес не ослабевает. Все интересно! Все волнует! Все замечательно напи- сано! «Небо почти не отличается от на- шего московского, и я вскоре нахо- жу Полярную, а затем Арктур».очутились О хорошем вкусе свидетельствует эта интонация - «я вскоре нахожу Полярную, а затем Арктур». Или, например, такой отрывок: «В проливах сплошной лед, от- слаивающий разноцветными кра- сками. Он сделан словно из цвет- ной мозаики, и только его природ- ные размеры превосходят все, что может сделать строительное искус- ство человека». Каждый из нас восхищен переле- том Чкалова, Белякова и Байдукова. Теперь, после появления очерка Бай- дукова, можно сказать, что перелет этот имеет также и литературное зна- чение: он дал замечательную книгу. Такова емкость одаренности социа- листического человека.

Крылаты человек ности. Закрыв глаза, мы видим про- носящуюся во мраке освещенную ка- бину, в которой спят люди. Как страшно! Ведь это ночь в воздухе над океаном. Мы знали, что Байдуков - это один из выдающихся пилотов стра- ны, человек огромного личного муже- ства, выдержки, выносливости, сооб- разительности, решимости и самоот- верженности. Теперь мы можем ска- зать, что кроме всех этих качеств Байдуков обладает еще и литератур- ным талантом. «Дыхание стало ровным, пульс вошел в норму, и я уснул, забыв все на свете. А в это время Чкалову портил настроение появившийся справа циклон». Циклоны у Байдукова необычайно выразительны. Когда была опублико- вана одна из радиограмм экипажа, где было сказано о мощной облачно- оторор паль ставились неизмеримой высоты синие колонны, трубы, вдоль которых, рас- простершись, скользит самолет. «Эти циклоны в Арктике, вопре- ки всем теориям, бродят в большом количестве, развевая над собой вы- сокие перистые облака. Они бро- дят, как призраки, по огромному, воздушному океану». Будем помнить: сравнения прихо- дили в голову Байдукова в то время, когда он летел сидя за штурвапом. Радостно за поэзию! Значит, не малое она имеет значение для человека, ес- ли она остается в его сознании даже в такие опасные, всепоглощающие минуты. Что говорит по этому поводу Байдуков? «Человек этим (поэзией. - Ю. О.) занимается, чуть миновав опас- ность. Раньше же он занят по гор- ло борьбой, стараясь перехитрить природу». Три дня они были заняты по горло борьбой и стараниями перехитрить Мы не воспринимали полет в его природу. ставлялся кусок пути. Как бы от- дельный прыжок. Мы следили за по- летом по этапам, По географическим названиям. Море Баренца. Сиэттль. Скалистые горы. Остров Шарлотты. Ванкувер. Отдельные прыжки, - но ведь самолет летел непрерывно. Это непрерывное нахождение в каби- не в течение трех дней. Постараемся представить себе это явственно. С го- го момента, как они вошли в кабину на аэродроме близ Москвы, они оста- вались в ней до тех пор, пока не ока- зались в Америке. Как длительны эти три дня были для них и как для нас, следивших за полетом, этот срок был именно фантастически коротким! Три дня! Разве когда-либо такой срок соединялся в нашем сознании с Америкой? Или с полюсом? По- люс - это месяцы, годы, зимы Седо- ва, Нансена, Амундсена! Мы переживали, главным образом, ко пото нетим месян Благодаря дневнику Байдукова по- нимаешь, что героизм - это, кроме всего, работа, труд. Восемъ часов вах- ты! Мы узнаем, что у Белякова от усталости посинели губы, что Чкалов как-то вдруг осунулся, постарел. Уз- наем также, что они не ели в возду- хе. И как хотелось курить! И когда Чкалов закуривает трубку, нам де- лается необычайно приятно. Это три живых человека, три наших товари- ща. «Полюс! Сколько мечтаний, сколько страданий и жертв! И вот 1937 год открыл миру глаза. Совет- ский народ и его вождь, товарищ Сталин, дал задание экспедиции: сесть на полюсе, высадить людей и сказать - что же там такое?» Почти детское оживление охваты- вает бесстрашного пилота перед при- «Присев рядом с Сашей, я все допытывался, когда же будет по- люс». Эта чудесная сцена, Она говорит нам, что подвиг совершили не только ближением полюса.

из Москвы в Соединенные Штаты В «Правде» мы прочли очерк под названием «Наш полет в Америку». Этот очерк описывает первый перелет через Северный полюс и принад- лежит он перу одного из участников перелета - Героя Советского Союва Г. Байдукова. Это нечто вроде дневника. Но какие дни в нем записаны! Мы все читали Жюль Верна, Уэлса, В той или иной степени этим писателям удавалось достигать убедительности в изображе- нии фантастических событий. Мы ви- дели подробности. Мы видели мисте- ра Кэвора, внезапно вышедшего из подчинения закону тяжести и пла- вающего в воздухе среди приборов и чемоданов внутри несущегося к лу- не сферического снаряда Все это бы- ли воображаемые события. Они происходили не на самом деле. Но и то - как волновали они нас! На отот перед нами но вымы, сел, не роман. Перед нами- днев- ник фантастического путешествения- ка, существующего на самом деле. «Лампочка, укрепленная на пе- редней части моторного капота, окутывает тусклым светом стекло, а заодно и винт. Поэтому впереди, в туманной каше, виднеется какой- то огромный спектр в виде сияния, и мы его никогда не догоним». Огромный спектр! Я не могу вспомнить, читал ли я   за последние годы какое-нибудь произведение с большим интересом, чем этот очерк Байдукова. Прежде всего: это превосходно на-  писано. «Тушу лампочку. Веселящее сия- ние сгинуло, а на лобовом стекле передней кабины появилась, как в зеркале, вся задняя часть самоле- та. Оглядываясь назад, я вижу сон- ную картину. И Чкалов и Беляков спят, освещенные многими лампоч- ками». Только внимание художника могло остановиться на такой подробности- что ламп было много Эта подробность

Л. НИКУЛИН

«Сон на Волге» как фонарик, пристань и рядом - стройный белый корпус теплохода, Три удара в колокол. Теплоход дви- гается в ночь. Впереди, как драгоцен- ные камни, горят зеленые и алые ог- ни. В черной воде канала дрожат и из- Равномерно убегает назад ров- ная береговая линия, В ночное небо летит песня. - Это ж наша Клава! - воскли- цает молодой и звонкий голос. - А вы кто? - спрашивают из темноты. … Завод номер тридцать. Человек в военной форме расска- зывает о том, что здесь, на этом ме- сте паслись коровы. Именно в этом месте, т. е. под дном теплохода, они пасдись десять и двадцать, сто лет  пасидатемн рассказ. В темноте возникают две рвущие- ся в высь монументальные колонны. Эти две колонны только пьедестал легендарных кораблей прошлого. На высоких колоннах летят в ночи ка- равеллы Колумба. Латунная медь их парусов и флагов отражает огни те- плохода и бледный отблеск зари. Продолжается феерический спек- такль этой июльской ночи. Вот дви- жется нам навстречу огненная дуга, и, точно под триумфальной аркой,

«…Кабы моя воля, ка- талась бы я теперь по Волге с песнями…>. A. Н. Островский «Гроза»,

теплоход проходит под иллюминован- ной дугой моста, И входит в госте- приимно открытую камеру шлюза. а осна рун, вскипевший впереди теплохода у самых сегментных ворот. В ослепляющем свете прожектора перебегают по палубе девушки. Они непременно хотят видеть, как закры- ваются ворота шлюза, и в то же вре- Бурлящая вода поднимает тепло- ход к звездам. Палуба уже на уров- не рамы шлюза. Пассажиры на борту и матросы на берегу глядят друг другу в глаза. Вокруг кипит ночная жизнь. По шоссе бегут автомобили. Ночной по- езд, играя огнями, пролетает высоко в воздухе по мосту, переброшенному над каналом. Трудовая ночная жизнь на берегу. Молодежь встречает утро. На патуа нала, и вдруг ляжет вокруг широ- кое зеркальное озеро. Вскипает вода в камере шлюза, это идет ко дну сегментный щит. И вот внушительный голос в радиору- поре с оттенком гордости произноси - Выход из камеры шлюза свобо- ден. И в голосе человека чувствуется гордость и радость. Смысл этих слов такой: свободен. Река Волга! Выход в Москву

В первом часу ночи в окошко ав- томобиля влетел продолжительный, оасом е зазмеи. километров угадывают этот гудок, и вот теперь, в июльскую ночь 1937 го- да, в подмосковном городе Дмитрове звучал волжский бас парохода. Город Дмитров уже спал. Автомо- биль, не уменьшая хода, повернул дважды на пустынных улицах. Мы у пристани. Справа и сле- ва по берегу протянулся новый, не- знакомый бульвар. Начальник стро- ительства канала Волга--Москва од- нажды скавал начальннку Централь- ного участка: Услем за сути настить будь- вар и подарить городу Дмитрову. -- Трудновато. Однако деревья посадили, и они принялись. Так Москва-Волгастрой подарил городу Дмитрову бульвар. Автомобиль деликатно обогнул цветочную клумбу и остановился у пловучей пристани Мы не узнавали этого места. В марте месяце этого го- да здесь лежал талый снег. Разворо- ченная стройкой земля, кочки, буг- ры, щебень. Все это исчезло вместе с прошлогодним снегом. Светящаяся,

доводит картину до полной нагляд- непрерывности. Иногда нам пред- три героя, но и три друга.