ВИКТОР ШКЛОВСКИЙ



(698)

Литературная газета №

62

писателей крепить единство народа, это важнейше условие в бою, призывает учиться ненави- деть врагов и носить оружие. A. Барто посвящает свою речь людям изумительной биографии, с которыми ее столкнула избирательная кампания, и при- вывает писателей принять в ней самое ак- тивное участие. Д. Бергельсон говорит о чувстве единства, воспитанном партией, и кризывает крепить это единство перед лицом мирового фа- шизма. Затем выступили тт. Чернявский, Вакс, Саконская и Охрименко, Диссонансом про- звучало выступление Охрименко с саморек- ламно- и политически нечеткой речью. Собрание единогласно присоединилось к обращению Краснопресненского избира- тельного округа к Н. С. Хрущеву и поста- новило обратиться к нему со специальным заявлением от имени писателей. Бурную, долго несмолкавшую, овацию в честь великого вождя народов СССР товарища Сталина и его соратников - руководителей партии и правительства-вызвало решение собрания обратиться с приветствием к пер. вым кандидатам народа - товарищам Сталину, Молотову, Кагановичу, Ворошило- ву, Андрееву, Микояну, Косиору, Чубарю, Жданову и Ежову. голосовании делегатов на район- ное предвыборное собрание ряд назвад- ных кандидатов отвел себя, выставив до- вольно странный мотив, - занятость! К числу «чересчур занятых» писателей, самоютвод которых был уважен собранием, относится и Ф. Панферов. Правда, к «мо- тивам занятости», выставленным Ф. Пан- феровым, собрание кое-что добавило. Тов. Аплетин, отводя кандидатуру Ф. Панферова, заявил: вы-После того, что «Правда» писала об отношении Панферова к избирательному закону, о котором юн в редактируемом им журнале «Октябрь» за 1937 год не помес- тил ни одной строки, невозможно выдви- гать его кандидатуру в районное собра- ние. Представителями на предстоящее изби- рательное собрание Краснопресненского района утверждены: тт. Бор. Левин, Вас, Хмара, Н. Ляшко, П. Замойский, В. Шклов- ский, В. Кирпотин, С. Обрадович и Н. Ка- саткин.

Предвыборное собрание Мы, говорю, еще птенцы, Но радость в жизни видели. Спасибо вам, говорю, отцы, За то, что нам крылья дали, Не долог еще, говорю, наш век И коротка наша повесть, Но есть на земле один человек, -- путь наш, и разум, и совесть. C огромным воодушевлением прошло предвыборное собрание писателей Москвы, состоявшееся 13 ноября в Доме советского писателя.



Русская женщина- Прасковья Пичугина  Прасковья Никитична Пичугина, заре- гистрирована кандидатом в депутаты Совета Союза окружной избирательной комиссией Пролетарского избирательно- го округа (г. Москва)



Собрание открыл Вс. Вишневский. - Волнует и трогает, - говорил он, - интимная сторона выборной кампании, любовное отношение к ней трудящихся масс. Избирательная кампания сейчас уже на полном ходу. Организованы дежурства в избирательных участках, актив избиратель- ных участков энергично развернул пошел в дома и на квартиры, проявляя под- линную заботу и внимательный подход к каждому избирателю. Активисты не забы- вают поинтересоваться, нет ли в семье боль- ных и как обеспечить им выполнение граж- данского долга, напомнить уезжающим о не- обходимости запастись удостоверением на право голосования. Эли встречисмассовым набираделем представляют исключительный интерес для писателя. Писатели должны с головой оку- нуться в избирательную кампанию, чтобы почувствовальак бъетсяналиких родной жизни, и вместе с тем вести раз - яснительную работу, помогая народу по- нять величайший политический смысл из- бирательной кампании. Призывая голосовать за давших согласие баллотироваться по Краснопресненскому району Москвы тт. Хрущева и Булгани- на, Вс. Вишневский заявляет: Нет сомнения, что писательская орга- низация поможет превратить день 12 декаб- ря в день блистательной победы. B. И. Лебедев-Кумач, участвовавший в делегации союза писателей на Краснопрес- ненском окружном избирательном собрании, говорит о вынесенном им с собрания ощу- щении большого праздника, подлинного всенародного торжества. - Чувствуешь после этого, говорит тов. Лебедев-Кумач, -- точно крылья вы- росли за спиной. В заключение поэт читает стихотворение, написанное им под непосредственным впе- чатлением Краснопресненского окружного избирательного собрания. В этом стихотворении юноша отчиты- вается перед своими товарищами в том, как он выступал с трибуны избирательного собрания:

Он Когда нам жизнь задачи дает И шлет нам нелегкую думу, Всегда невольно вопрос встает: А как бы тут он придумал, Его улыбку, его глаза, Зовут его Сталин. мы решаем «против» и «за», Стараемся мы представить работу,Когда И он не дает нам слукавить! Великие мысли его и дела Мы в книгах и жизни читали, В нем правда народа живет и жила, H. Ляшко оглашает обращение Красно- пресненского избирательного округа к тов. Н. С. Хрущеву. Обсуждение этого обращения открыва- ется речью В. Кирпотина. Он говорит о ве- победах социализма в нашей стране. И нашей счастливой жизнью мы обязаны партии и советской власти. Ярчайшим примером того, что дала со- ветская власть стране, является реконструк- ция Москвы. Москва ситцевая превратиласьПри сейчас в один из крупнейших в стране цен- тров тяжелой и легкой промышленности. Громадный под ем ощущается во всех обла- стях жизни и творческого труда. Преобра- зование Москвы - дело рук Московской партийной организации, руководимой Н. С. Хрущевым. И сейчас, когда Москва выбирает своих лучших людей в верховный орган власти в стране, мы горды тем, что ее Сталинский район будет выбирать в Верховный Совет товарища Сталина. Сталинский район полняет эту почетную задачу не только за себя, но и за Москву и за всю страну. За трудящихся всего мира, голос которых будет выражен Сталинским избирательным округом Москвы. B. Шкловский приводит исторический эпизод из смутного времени, когда Москва дала героический отпор подлейшей польско- германской интервенции. Враги за 325 лет, протекшие со времени этого периода, -- го- ворит В. Шкловский, - не стали мягкосер- дечнее, скорее наоборот. И он призывает О Б ИДА Стыдно, родимые! Как могли вы Эту безладицу допустить, Чтобы на вечер такой счастливый Бабку Варвару не пригласить. Нет, незаконное это дело! Партия этому ль учит нас! Пока я навеки не онемела. Пока не закрыла я старых глаз, Я буду твердить про того, кто чутко Входит в каждое наше жилье, С чьим именем ни на одну минутку Не разлучается сердце мое. Вот и сейчас, на таком собраньи, Я и хотела о нем сказать - Кому ж не по сердцу мое желанье? Как же забыли меня позвать?.



Она похожа на молодого инженера из тех, кто уже руководит у нас цехами, но еще сравнительно недавно ушли из вуза. У нее гладкие белокурые волосы, спо- койное лицо. Она умело одета, так, как одевается куль- турный человек на любимую работу. По внешности Пичугина советский город- ской человек. Дома она занимается матема- тикой, она принята в Промакадемию. Это советский городской человек с боль- шого завода, очень дорожащий временем, очень точно говорящий. Прасковья Пичугина начала расскавы- вать свою жизнь. В Рязанской губернии, на Оке, стояло большое село. Жили в этом селе крестьяне, и пахали землю. И жить с этой земли они не могли. Земли было мало. Люди уходили в город, а в городе было мало работы. Отец Пичугиной работал на Васильев- ском острове младшим дворником. Дома в Петербурге высокие, с узкими черными лестницами. На этих лестницах ступеньки забежные, т. е. идут они неровно, а на поворотах за- бегают одна за другую, как на винтовой лестнице. Младший дворник подымал по такой ле- стнице вязанки дров. В вязанке было от одной десятой до одной восьмой погонной сажени дров. Прихваченные веревкой верх- ние поленицы возвышались над его го- ловой. Дрова обычно были сырые, потому что приходили они в Петербург на баржах. Вот эту тяжесть и нес на себе дворник по тем- ной лестнице с узкими ступенями. Выдерживали в Петербурге такую работу люди по нескольку лет. Потом они срыва- ли себе сердце, и уходили в деревню. Из деревни приезжал новый человек, а бывший младший дворник старался в это время в деревне как-то прожить около той земли, которая прокормить не могла. Жили дворники в подвальных помеще- ниях. Прасковья Пичугина играла на узком дворе. Дворы были такие узкие, что из них и днем можно было увидать звезду, как со дна колодца. Когда девочка выходила на двор, то мать ей говорила; - Тише, а не то домовладелец услышит. Началась война. Отец Пичугиной был за- пасным. На войну тогда собирала людей полиция, и шли защитники отечества бедно одетой толпой, а впереди них шел городовой с книжкой. Мать Пичугиной была неграмотной. До- мовладелец ее быстро выселил из подвала. Поехала она домой. А дома у нее не было. И начала она жить в избе деда. Жила Пичугина у деда и бабки в доме. Лошади у них не было и коровы не бы- ло. Пасла Прасковья телку. Надеялись в до- ме, что вырастет телка и станет жить лег- че. Только на это и была надежда. Когда Прасковья подросла, то стала она работать еще тяжелее. О тяжести работы русской женщины рассказывает в поэме «Кому на Руси жить хорошо» крестьянка Матрена Тимофеевна. Потуги лошадиные Несли мы; погуляла я, Как мерин в бороне. Ротой, в которой служил отец Прасковьи, командовал немецкий офицер. Он завел свою роту в плен. Надели на прасковьиного отца куртку с желтыми вшивками на рукавах, штаны с желтыми лампасами, ботинки на дере- вянной подошве, и начал он работать на немцев и кормили его хлебом с крапивой. Росла его дочка в дедовой избе.

Только талант в народе значило сча счастье. У баб талант был, а вот счастья не было. Праськовья Никитична Пичугина угина жила в советской деревне. Многое изменилось в жизни. Вокруг де- ревни уже не было помещиков. мли стало больше, и в деревие был Земли сельсовет. Бабы выбрали Прасковью в сельсовет де- легаткой, как хорошего человека, как боль- шого работника. Муж работал в Москве по окраске кот- лов. С товарищами сделали себе помеще- ние на Шаболовке, вызвал жену. Уехала жена от пьяного свекра, привез- Уех ла с собой двух детей и опыт сельсовета.рче Год готовила она на всех пищу, обстиры- вала всех, а через год узнала, что строят на пустом месте большой завод «Шарикопод- шипник». Строила завод вся страна. Приходилось доски таскать, землю таскать. Работа была трудная, и самая черная. Как от этой рабо- ты перейти к подшипникам, чистым, бле- стящим, точным, - было непонятно. Посла-- ли Пичугину на завод на практику. Там уже делали подшипники. Она мыла под- шипники, приносила материал мастеру. Мастер был немой, об яснялся с ней за- писочками. Пичугина была женщина талантливая. Она сама соображала, как устроить так, чтобы работа шла легче; как класть инстру- мент, как подносить материал. Оказалось, что у мастера сразу повыси- лась выработка. Тогда он стал писать записки длиннее, об яснять работу. Проработала Пичугина не- сколько месяцев на заводе, дали ей отпуск. В отпуск она пошла нерешительно. Казалось непонятным, как это можно си- деть две недели без работы. Вернулась из от отпуска на «Шарикопод- Пичугина попала в цех, в который про- Здесь мастером оказался человек, кото- рый скрывал, что он лишенец. Завод он ненавидел. Женщин, которые работали, он презирал и хотел передать им свою нена- висть к советской власти. Принесут из столярного цеха доски, по- смотрит мастер, говорит: «Доски негод- ные». Несут женщины доски обратно в цех. Он отправляет доски из своего цеха через весь завод обратно к столярам на второй этаж. И так шли женщины целый день кругом. Когда были свободные минуты, то ма- стер заставлял женщин мыть полы. У Пичугиной был опыт работы в сельсо- вете и с мастером она начала бороться. Она разыскала на большом заводе людей, к ко- торым надо было обратиться, выступала на собрании, и разоблачила мастера. Вокруг себя она сплотила женщин. Вместе с овладением техникой овладевала Пичугина умением управлять советским государством. Сделалась она депутаткой, потом пред- седательницей депутатской группы. Ее муж уже был в партии давно. Пошла в партию Пичугина. Училась и выросла в женщину, которой сейчас знает вся страна. Так выросла женщина, судьба которой как началась так, судьба Матрены Тимофе- евны, из поэмы Некрасова. Прежде могла ответить женщина стран- нику… …вы затеяли Не дело -- между бабами Счастливую искать! Пичугина сама построила вместе со своей страной и свой завод и свое счастье. Судьба Пичугиной типична. Пичугина- герой нашего времени. Изменилась судьба русской женщины - советская женщина, избранная в Верхов- ный Совет, будет изменять судьбу мира.

 B II C C  3 H

Дед бедный, отцу даже сухарей послать нельзя. Как только подросла немножко девочка, оделась она получше, и пошла на поденку к железной дороге. Шло на работу народу много, а работы было мало. И люди друг друга боялись, что отобьет сосед от соседа гривенники. Когда произошла революция, вернулся из плена отец, измученный и усталый че- ловек. Поселился он в брошенной избе. От искры из паровозов загорелась дерев- ня. Сгорело двести дворов. Сгорели мать Прасковьи и отец. Осталась она одна на погорелом месте. Посватался за ней парень той же дерев- ни, вернувшийся из учения. Учился он в Петербурге у маляра в тогдашнем тяжелом учении. Вернулся парень ненадолго, страна воева- ла, и после свадьбы ушел муж на войну. Попала Прасковья в дом к свекру. Свекор раньше служил в Питере млад- шим дворником. Сорвал себе сердце, на- учился пить, озлобился и вымещивал зло- бу на снохах. У Прасковьи были дети. Уйти из дому от детей нельзя. Свекор злой, пьяный. Если дети больны, так он им кашлять запрещал. От мужа остались в доме валенки. Бабы ходят зимой босиком, но свекор го- ворит, что валенки мужские, и бабы на эти валенки смели только смотреть. У Некрасова в поэме много рассказано про женщину в чужом доме. В работу муж отправился, Молчать, терпеть советовал; Не плюй на раскаленное Железо - зашипит! Осталась я с золовками, Со свекром, со свекровушкой; Любить, голубить некому, А есть кому журить! На старшую золовушку, Работай, как раба; За свекором приглядывай, Сплошаешь - у кабатчика Пропажу выкупай. О такой жизни есть много печальных бабьих песен. Бабы, которые сложили эти песни, талантливые люди.

брался враг.

Собранье открылось ровно в семь И через десять минут прервалось… В украшенном зале седая совсем Старушка сердитая показалась. Коротенькой палкой своей стуча, Мимо соседей, застывших в молчаньи, Шла, как чужая, она, ворча, Прямо к президиуму собранья… Еле добралась. Платок развязала И, опершись руками о стол, Горько вздохнула и тихо сказала: Это, товарищи, произвол! Или я вам не соседка по дому? Иль это тонкое дело вратов? Иль вам житье да бытье незнакомо Старой поденщицы из Подвесков?

Дрогнули губы в большой обиде. И торопливо очки сняла, И каждый внезапно себя увидел В маленькой, согнутой у стола! И люди, как сговорившись, встали, И каждый подумал - моя вина! И кто-то воскликнул: Да здравствует Сталин И наша бабушка Лукина!… Долго ли старенькой растеряться? В шубку закуталась… веки трет. И. улыбаясь, никак не поймет: Пришла незваной, корить и ругаться, И вдруг ей оказан такой почет! АЛ. ГОЛЬДБЕРГ.

Негостеприимные руководители Однако нельзя сказать, что союз писате- лей проявляет чрезмерное гостеприимство по отношению к участковой избирательной комиссии. По словам секретаря комиссии т. Таны- гина, администрация ССП, предоставляя конференц-зал в распоряжение комиссии, обещала снабдить его всем необходимым для работы. Однако до сих пор администрация не 

В помещении союза советских писателей, на улице Воровского, 52, работает 12-я уча- стковая избирательная комиссия Красно- пресненского округа по выборам в Совет Союза. ССП предоставил для работы комиссии конференц-вал. Специально оборудуется и кинозал ССП, где будут установлены кабины для голосо- вания 12 декабря,

нашла возможным предоставить комиссии стол, шкафдля дел. В комнате комиссии нет телефона. Списки избирателей 12-го участка уже опубликованы, и с завтрашнего дня избира- тели начнут приходить в эту огромную хо- лодную и неуютную комнату. Окружной избирательной комиссии Крас- нопресненского избирательного округа сле- дует обратить на это внимание.

На заседании окружной избирательной ко миссии Московского избирательного округа (Ленинград) ко выборам в Верховный Совет СССР отчитывался о своей работе в избирательных участках член окружной избирательной комиссии писатель А. Н. Толстой. На снимке: А. Н. Толстой отчиты вается в своей работе. Справа -- член комиссии В. А, Зубова. (Союзфото) случилось, он пошел на вынужденную по- садку. Молоков, увидев это, сделал круг над естественной ледовой площадкой. Пер- вой его мыслью было, что находящийся внизу самолет поврежден. Самолет этот при- надлежал командиру, и Молоков, знавший отлично законы военной дисциплины, по- нимал, что в случае, если и он сядет, быть может, ему придется остаться здесь на льду, отдав свою машину командиру звена для полета к лагерю Шмидта. Пройти такой путь по воздуху над неиз- веданными арктическими просторами, под пристальным взглядом сотен миллионов людей с обоих полушарий, провести машн- ну сквозь туманы и леденящие кровь мо- розы, сберечь материальную часть, дрожать над каждой каплей бензина и, почти до- стигнув цели, остаться где-то в пути, от- дав свою машину другому - кому это не покажется обидным?! условиям перелета Молоков имел пра- во продолжать путь, не задерживалсь ни - Я сделал круг над ним,-рассказывал мне Василий Сергеевич,и думал: садить- ся мне или не садиться? Страшно, пони- маешь - нет, садиться, Как ни говори жалко отдавать свою машину другому. Не сесть, думаю, может, улететь?… Делаю вто- рой круг, не могу сесть. И сесть не могу и улететь не могу - ну что ты скажешь! Разворачиваюсь в третий раз. Сел… Глубокая порядочность является одной из характерных черт Василия Сергеевича Молокова, мужественного пилота с откры- тым сердцем и ясным взглядом спокойных серых глаз. Скромный советский человек, он с одинаковым хладнокровием сажал тя- на Москва-реке, после грандиозного переле- та по Великому северо-морскому пути в 1936 году, и на Северном полюсе во время нашу- мевшей на весь мир экспедиции 1937 года. Он снял на-днях колесо со своего самолета в Амдерме и по-товарищески послал его Михаилу Водопьянову с тем, чтобы поско- рее вызволить дружка из беды. В вените своей славы этот знаменитый на весь мир пилот ни в чем не изменил ны своих привычек, ни характера. Он был остался скромным и простым человеком, честным тружеником, настоящим граждани- ном великой Советской страны, большеви- ком, беззаветно преданным своей партии родине, достойным представительствовать от народа в Верховном Совете СССР. когда, сбросив высоту, самолет плавно за- мыкал круг, приветственно трепеща крыль- чми над новеньким домом колхозницы, ма- тери героя Советского Союза, на железную крышу выскочили два парня и растянули полотнище с надписью: «Счастливого воз- вращения, Василий Сергеевич. Будьте бла- гонадежны на счет плана посевной…» Молоков, спрятав улыбку в меховой во- ротник авиационного комбинезона, круто потянул на себя руль высоты. * Когда сформировалось звено самолетов, отправлявшихся на помощь челюскинцам из Владивостока, Молокову, как наиболее опытному летчику и знатоку полярных ус- ловий, предложили стать командиром зве- на. Он был самым старшим и по возрасту и по летному стажу в личном составе зве- на из молодежи и имел все права быть на- чальником летной спасательной группы. Но он был гражданским пилотом, а все ос- тальные-военными, и по присущей скром- ности считал неудобным командовать та- ким звеном. Ничуть не стесняясь, Молоков признавался мне: - Я учился давно и учился «на медные деньги», на залатанных старых самолетах. А они, понимаешь - нет, выросли на со- временной технике Красной Армии и знают больше меня. Какой же я был бы для них начальник? Войдя в звено Каманина рядовым пило- том, он не освободил себя от ответствен-По оталности за работу машин и людей в поляр- беседах поучал молодежь, как надо летать на Арктике, стараясь это делать так, что- бы никого не обидеть, не задеть ничьего самолюбия. Один из летчиков звена с запальчиво- стью юности воскликнул во время одной та- кой товарищеской лекции: - Ну, чего там говорить. Мы на Аркти- будем летать, как семечки лущить! Молоков смолчал. Впоследствии, когда звено совершало свой легендарный рейс к льдине, пробираясь оквозь туманы, пургу и метели, когда мо- застывали на снегу, и кожа лохмоть- ями слезала с рук от прикосновения к ме- Ну, как парень, семечки-то лущить, оказывается, тоже не так просто? краску стыда на щеках молодого пилота, Молоков произнес, улыбаясь своей добродушной, открытой улыбкой: - Это что… ты еще справляешься. А я вот когда первый раз попал в такие места, совсем был как малое дите… Звено самолета Каманина почти достигло уже лагеря Шмидта, когда произошел еще один случай, не освещенный в печати, Этот случай - яркий штрих, характеризующий исключительное благородство Василия Сер- геевича Молокова,-имел место при следу- ющих обстоятельствах. У. Каманина что-то

ЭЛЬ-РЕГИСТАН

Человек, спасший 39 зарегистрирован кандидатом в депутаты Совета Союза окружной избирательной комиссией Ухтомского избирательного округа (Мо- сковская область) Это произошло в февральский вечер 1935 года в Москве, на Неопалимовском пе- реулке, в квартире Василия Сергеевича Мо- локова. Я приехал сюда на ночевку с тем, чтобы на рассвете отправиться с героем- пилотом в далекий перелет из Москвы на остров Диксон и обратно. То был первый в истории мировой авиации зимний пере- лет на Арктику, и советское правительство поручило его совершить широкоплечему, му- жественному человеку со спокойными се- рыми глазами, тому, кто во время челюс- кинской эпокеи получил в прессе Европы и Америки прозвище: «Человек, спасший 39 жизней». Мы мирно пили чай с баранками, слушая рассказы закадычного друга Молокова - бортмеханика Григория Трофимовича По- бежимова. Резкий звонок в передней пре- рвал нашу беседу. Василий Сергеевич под- нялся с трубкой в зубах, не прошло и ми- нуты, в комнату вплыла в больших вален- ках деревенской валки маленькая, худоща- вая старушка. Она хлопотливо выложила из корзинки сельские гостинцы - кусок ян- тарного сливочного масла, яйца, свиное са- ло и баночку варенья из черной смороди- ны. - Зачем ты все это навезла, мать? - бурчал Молоков, пыхтя трубкой. - Ведь я завтра улетаю и… - Знаю, знаю, что улетаешь, -- перебила Анна Степановна. - Затем я и приехала. По поводу этого перелета… - По поводу перелета? - в удивлении вынул трубку изо рта Молоков. - Да, Васенька, по поводу - вадохнула старушка и, поставив корзину в угол, при- села на диван. Через несколько минут выяснилась при- чина неожиданного приезда Анны Степа- новны Молоковой к сыну. На родине пило- та, в московском селе, носящем его имя, есть колхоз, в котором давно состоит ста- руха Молокова и многие друвья детства героя. Узнав из газет о новом перелете сво- его знаменитого земляка, колхозники реши- ли угостить чайком на дорогу друга-прия- теля. И для приглашения пилота в деревню Анна Степановна командировали в Москву его мать. Прмехав на вокзал,

жизней квы, отклониться от курса на Казань и по- вернуть на село Молоково. Старушка про- сила и требовала совершить здесь на пол- часика посадку, попить чаю, уверяя, что самовар в ее доме будет клокотать паром в тот момент, когда лыжи самолета прикос- нутся к снегу, - А что бензину сожжешь лишку, не- бось, советская власть за это с нас не взы- щет, - добавила неуверенно Василий Сергеевич с улыбкой слушал горячую торопливую речь матери, Она креп- ко держалась за пуговицу на куртке сына, не давая ему возражать. -- Ну, пойми, мать, где же я там сяду? Ведь для самолета аародром нужен. Дол- локов, исчерпав все доводы. старушка.кружился - «Аэродром - аэродром» - волнова- лась старуха. - За нашим домом, у пере- леска, ты же знаешь, есть большое колхоз- ное поле без межей, там и сядешь. А мы тебе даже дыму можем напустить для оп- ределения ветра. Василий Сергеевич об яснял, что на та- кое запорошенное снегом поле садиться опасно, можно разбить машину при посад- ке. - Еслиб аэродром был, тогда другое де- ло, - мотивировал Молоков свой категори- ческий отказ. Как челюскинцев спасать, так оя без аародрома, а для родной матеря сесть не хочешь. шение. Василий Сергеевич согласился свернуть с прямого курса на восток, проле- теть над родным селом и, сделав три про- щальных круга над домом матери, сбросить вымпел друзьям-колхозникам. Мать, особо оговорив, чтобы круги были низкие, предо- стерегла однако: -Смотри только не задень за крышу, Васенька. Долго ли до греха… - Ладно, уж не задену как-нибудь хмуро отозвался знаменитый пилот. Исполнив свое обещание, Василий Серге- евич на рассвете залетел в родное село. Прильнув к целлулоидному окошку кабины, я наблюдал, как оно ожило мгновенно. И

Коварная пурга подстерегла нас в по- лярных широтах в двух часах от цели на- шего перелета - острова Диксона в глу- хой тундре сурового Таймыра. Ветер с воем вокруг самолета, рвал крылья, злобно визжа на тросах. Острые, мералые снежинки метались в воздухе в безумном хороводе, обжигая лицо, как брызги кипят- ка. Видимость исчезла окончательно, запа- сы бензина иссякали, и верный себе Моло- ков, хладнокровно развернув машину, ров Таймыра две занесенные сугробами из- бенки зимовки Гольчиха. Как на зло обо- рвалась радиосвязь. Ориентируясь каким-то сверхестественным чутьем, пилот лег на куро и, с математической точностью выведя машину прямо на крохотное, бревенчатое жилище двух метеорологов Гальчихи, при десятибалльном шторме так мастерски при- землил самолет на естественной площадке,ке что я и не почувствовал, что мы сели. Невиданный даже в этих широтах шторм бушевал много суток подряд. И в эти то- мительные дни, проведенные нами в сте- садил-аполярной зимовкиторы рак паредо мной всеяснее варисоамвалея ников в депутаты Верховного Совета. Честный и прямой, он в беседах по лю- бому вопросу высказывал то чтоалЗаметив называя вещи своими именами. Его поня- тия о чести свидетельствовали о высокой нравственности этого сильного и мужествен- ного человека. Он, например, считал бесчест- ным не выполнить слова, данного чукчам в Уэллене, и, не колеблясь ни минуты, поста- вил свою жизнь на карту, совершив по- следний рейс на льдину, чтобы вывезти собак из опустевшего лагеря Шмидта. - Чукчу, - об яснял он мне, - чукчу, понимаешь, кормит собака. Без собаки чукча умрет с голоду.

купила свежую газету и из нее узнала, что до начала перелета остались считаные ча- сы. Тогда ее осенила блестящая идея, ко- торая должна была спасти от провала по- ручение колхозного общества. Эту идею и выкладывала сыну ласковым говором Анна Степановна, сидя на диване. Она предла-  гала Василию Сергеевичу, вылетев из Мос-