МУНБЛИТ

г.

E. ЗЛАТОВА С Е О стихах A. Твардовского * других колхозных стихотворений Твар- довского. За исключением Филипка, в лю- дях, населяющих эти стихи, уже нет ни- чего от героя «Муравии», от его сомне- ний, тревог и противоречий. Персонажи этого цикла-совершенно новые люди. Это могучее племя уверенных в себе жизне- любов, умельцев, стариков несокрушимой силы, женщин «нестареющей красоты». Все они-великие охотники до работы, до песни и шутки. Радость жизни, упоение жизнью во всех ее проявлениях - таков основной тон колхозных стихов Твардов- ского. Тематика, разрабатываемая им, чрезвы- чайно разнообразна, Он с большой пол- нотой охватывает самые существенные сто- роны быта колхозников, узловые моменты их жизни, насущнейшие их интересы. При этом Твардовский никотда не идет от заранее заданной темы, никогда не иллю- стрирует добытых логическим путем ис- тин, не подставляет факты под ту или иную политическую формулу, Он всегда идет от живого образа, поступка, душев- ного движения. Поэтому Твардовский ни- когда не ставит проблем «в лоб», они у него везде связаны множеством боковых мотивов, и это сплетение образует живую ткань действительности. Всякое явление общественного порядка окрашено в стихах Твардовского глубоко личным восприятием, процессы широчайшего социального мас- штаба предстают отраженными в судьбах отдельных людей, в фактах их повседнев- ной деятельности, деталях быта. Поэтому такая «генеральная» тема, как радость труда, обединяющая множество стихов Твардовского, каждый раз возни- кает по-новому, в соответствии с харак- тером и темпераментом персонажей. У скромного Ивушки-печника эта радость идет от сознания того, что добротные про- изведения его мастерства необходимы для полной и радостной жизни людей. Для плотника, деда Данилы, труд - это сред- ство утверждения своего первенства в уме- нии и силе. Этот колхозный Кола Брюнь- он из гроба готов встать, чтобы потягать- ся с молодыми. («Как Данила помирал»). Он непрочь похвастать своими успехами и с достоинством несет свое звание перво- го мастера «по деревянной части». В про- тивоположность ему старуха Матрена как бы смущена своей трудовой славой. И сно- ва иначе, с каким-то щегольством и удалью работает колхозный кузнец («Еще про Данилу»). Вот он что-то греет, бьет, Плющит и корежит. Ножик! - скажет наперед, И выходит ножик! Сам кузнец форсист и горд, - Что ж, нельзя иначе. И прикуривает, чорт, От клещей горячих. Так сложно и многообразно расшифровы- вает Твардовский краткую формулу ново- го отношения к труду, как к делу чести, делу славы, делу доблести и теройства. И такое же богатство рожденных новой жизнью положений и психологических от- тенков он находит в отношениях между людьми. Творчеству Твардовского присущ глубо- чайший органический оптимизм. Все сти- хи его проникнуты уверенностью в том, что если «жизнь идет, как надо», то че- ловек отвечает на это небывалым цвете- нием дел и чувств. Свойство художественного эрения Твар- довского таково, что наиболее ярко и глу- боко поражают его радостные, светлые впечатления, «положительно-прекрасные» явления. Мир в стихах Твардовского стоит перед нами прозрачный, яоный, как ного- жий день. Всеобщая радостная дружба свя- зывает всех его героев в большую креп- кую семью. Твардовский словно новоселье справляет в новом светлом доме и созвал на праздник только друзей, только близ- ких и милых сердцу. Так что же это - идиллия? - может спросить читатель. Разумеется, колхозные стихи Твардовского нельзя называть идил- лиями уже потому, что в торжествующую мелодию победы у него почти в каждом стихотворении вплетается какой-то минор- ный подголосок, какой-то отзвук былого, напоминание о том, что многие поколения так илегли в землю, не узнав радости. Вспомним одно из лучших стихотворе- ний Твардовского - «Еще про Данилу».



«Неуч» му своему шагу и слову, и дажеб стремление «поскорее развиться», … вс это вызывает в читателе непобедимоечур- ство досады, неприязни и недоверия Но, может быть, все же в этой пове- сти при внимательном рассмотрении мо- гут быть обнаружены искры таланта, ума знания жизни, наблюдательности, юмора - что-нибудь, что оправдало бы ее по- явление в свет? К величайшему сожалению, «искры» в повести Алехина отсутствуют полностью. Вместо них на каждом шагу наты- на такие явные проявления без- пошлости, литературной беспо-

Алехина

Глеба

Книга

Н О В О

ЛЬ

Е

И еще немаловажная особенность этой не вызывает симпатии. детина, грубоватый, по-детски порыви- Это здоровенный склонный к гаерству,

трудном пути одинокого юноши, окруженного враждебной средой, преодо- левающего бездну препятствий и ценой громадных усилий завоевывающего себе место в жизни, написано немало книг. Могущество этих книг до чрезвычайно- сти велико, Если жизненные условия изо- бражены в такой книге реально, если пре- пятствия, преодолеваемые ее героем,дей- ствительные препятствия, а усилия, кото- рые он прилагает, чтобы преодолеть их, - действительные усилия, - такая книта становится жизненным руководством для многих и многих людей.

Знакомство широкого читателя с твор- чеством Твардовского началось два года назад, когда появилась его поэма «Страна Муравия». Задача, которую поэт поставил перед собой в этой вещи, была поистине гран- днозна: показать советскую деревню в решительный период перехода к новому колхозному строю, в период коренной лом- ки не только системы единоличного хо- вяй вования, но и системы мироощуще- ния. Уже в этой вещи читатель встретил поэта, органически владеющего своей те- мой, своеобразного и яркого. C отромной нежностью и одновременно насмешливой жалостью нарисовал Твардов- ский образ центрального героя поэмы, Ни- киты Моргунка, того самого простодушно- лукавого мужичка-горемыки, который с прадедовских времен пронес свою унылую песню, свою двойственную душу тружени- ка-собственника и страстную мечту о спра… ведливости и счастье. Происходит борьба старых и новых сил деревни за колеблющегося, раздираемого противоречиями середняка Никиту. Разо- блачена демагогическая поза кулака, буд- то бы охраняющего «крестьянскую свобо- ду», раздет догола и осмеян «последний поп» Алексей и, наконец, развенчана са- мая мечта Моргунка о сказочной бескол- хозной стране Муравии, которую он ищет. Это жалкий мелкособственнический рай, где Колодеп твой и ельник твой, И шишки все еловые. Однако главная трудность для поэта заключалась не в этой - разоблачитель- ной - части его задачи, здесь на него работала огромной силы и давности жиз- ненная, политическая и литературная традиция. Когда-то Горький в «Беседес молодыми» говорил об инерции, в силу которой «внимание литераторов направле- но все еще по старому руслу критического реализма», по линии разоблачения отрица- тельных явлений жизни… Главная трудность встречает Твардов- ского там, где начинается работа подлин- но-новаторская: образное, конкретное во- площение новых явлений действительно- сти, изображение людей, каких никогда и нигде не бывало, и дел их, не имеющих примера в истории человечества. Твардов- скому это удалось в большой мере. В «Му- равии» перед читателем проходит целая галлерея образов, в которых он узнает представителей нового строя жизни. Это председатель колхоза Фролов, которого вся его жизнь бедняка с неизбежной после- довательностью вела к партии и к кол- хозу, это молоденький паренек-тракторист, который сегодня еще «боязливо присту- пает, точно к лошади дурной», к своей машине, это колхозный сторож с его муд- рым, ясным пониманием бесконечно раз- нообразных человеческих судеб. Это гости на колхозной свадьбе, которые с таким гесельем и гордостью справляют торжество новой жизни. И так заразительно счастливы эти лю- ди, так убедительна прочность этой новой жизни, что мечта Моргунка о Муравии блекнет рядом с ней, и он поворачивает домой к колхозу - с единственной тре- вогой, что его теперь не примут «на го- товое». Реальный и верный психологический рисунок, подлинное знание жизни во всех ее вещественных подробностях, сгущенная типичность и, одновременно, яркая лич- ная характеристика действующих лиц за- ставляют забывать об услювности сюжета. Вещь эта воспринимается как кусок живой жизни. Среди стихов Твардовского, написанных после «Муравии», есть одно стихотворе- ние под заглавием «Мужичок горбатый», в котором автор показывает борьбу с ос- татками старого сознания, борьбу, проис- ходящую уже в колхозе. Беспечный Фи- липок, весельчак и лептяй, который пре- жде кормился по богатым дворам и по свадьбам, добывая куски озорной песен- кой, пытается и в артели жить таким же веселым гостем. Он рисуется своей безза- ботной бедностью, презрением к «блатам мира сего». Времена переменились. Достаток пере- стал быть признаком классово враждебным и стал мерилом трудового достоинства и способностей человека: Ты не то играешь, брат, время не такое. Ты гордись-ка, что богат, и ходи героем. Это стихотворение, очень ярко полити- чески окрашенное, замечательное точно- стью и конкретностью выраженной в нем

радость и довольство окружают старика. Сам он «сыт, прикрыт и табакв кисете», «ото всех кругом почет», и даже ссора с женой кончается таким добродушным при- мирением, что никак не может омрачить атмосферу счастья, окружающую Данилу. вот несколько старухе Мар- ковне: Веселее от вина Повелися речи. Только смотрит дед - жена Все стоит у печи. Будто в хате зябко ей, Руки сощепила. Таж всю жизнь она гостей За столом кормила. Только б кушали они, Только б сыты вышли А сама всегда в тени, В стороне, как лишний. Смотрит, думает свое, Как жила когда-то… Дед со внуком для нее - Равные ребята. Острая горечь, щемящая жалость зву- чат в этих строчках, посвященных жен- щине. Давно снята с нее тяжесть «бабьей доли», а она все еще не решается выпря- миться, не смеет поверить в свое право на счастье. И хотя стихотворение дальше снова освещается улыбкой и концовка его поистине умилительна, - оно не кажет- ся слащавым, хотя некоторый элемент идилличности в нем несомненно есть. Упрек, который мы можем сделать Твардовскому, относится к другой особен- ности его новых стихов. Котда мы срав- ниваем их со «Страной Муравией», мыза- мечаем, что, распрощавшись на пороге колхоза с Моргунком.Твардовский рас- стался и с другим образом - одним из наиболее удачных в поэме; мы говорим о председателе колхоза Фролове. Это насто- ящий большевик, строитель и руководи- тель новой жизни, своей кровью заплатив- ший за право жить по-человечески. Это человек, который не только сам для себя принимает радость нового уклада жизни, но и страстно стремится приобщить к ней тех, кто не нашел еще настоящего пути. Припомним, как чутко разгадывает он состояние Моргунка, как убедительно рас- крывает перед ним единственную возмож- ность найти желанное крестьянское сча- стье. Фролов - это один из самых умных и в то же время душевных героев нашей поэзии. Читатель надолго запомнил его и, мы уверены, будет искать образов, ких этому, в новых стихах Твардовского. Но не найдет. Это особенно досадно по- тому, что образ большевика Фролова в «Муравии» связан с интонацией борьбы, ненависти к врату, стремлением нести свою выстраданную правду дальше, осво- бождать тех, кто еще задавлен гнетом тем- ных сил мира, И вот этих интонаций не -найдет читатель в новых стихах Твардов- ского. Не в том беда, что из них начи- сто исчезли мрачные тени отрицательных типов, не в том даже, что поэт как бы отказался от черной работы по «ассениза- ции мира» (в этой области пробелов менъ- ше всего; гораздо важнее сейчас именно яркое и образное утверждение новых по- ложительных явлений). Не в том беда, что поэт занялся почти исключительно востор- женным, влюбленным воспеванием нового человека и его дел, а в том, что этот но- вый человек получается у него иногда че- ресчур благодушным, умиротворенными безмятежным. Новый человек, о котором Горький говорил, что он «непримирим мятежен гораздо больше, чем все Дон-Ки- хоты и Фаусты прошлого», является в новых стихах Твардовского замкнутым в собственном счастье. Невозможно полно изобразить мир дея- тельности и чувств нового социалистиче- ского человека без его нетерпимости ко всему злу, оставшемуся еще в мире, без его настороженной готовности защищать свои завоевания, без его боевого, активно- го темперамента, без его беспокойно уст- ремленности все к новым и новым целям. Этим элементам, уже существующим в действительности, Твардовский еще не на- шел поэтического выражения, Поэтому в его новых стихах мы видим только безо- блачное небо и не ощущаем туч, стоя- щих за пределами нашего, советского, го- ризонта. Мы видим прекрасное настоящее, но не угадываем еще более прекрасного будущего, Видим советского, нового чело- века в проявлениях любви и не видим его в проявлениях ненависти. Эти темы пока не задевают за живое поэтического темпе- рамента Твардовского. Но они так власт- но, так повелительно товорят в каждом утолке нашей родины, что Твардовскому, как внимательному поэту очень тонкого слуха, невозможно будет не услышать их. 

стый, но достаточно хитрый, до крайно- далеко не восхищается всеми и блещущий умом. Он своими физической силой, своим юмором, ораторским дарованием, своим распознавать людей, своим многим, многим друтим. Но беда что читателю не видны все эти его каче- ства. И там, где герой повести, совершив каким- каешься

окружаю-Прежде Но налисать такую книгу очень трудно. Потому что литературное произведение, претендующее на то, чтобы стать жизнен- ным руководством, должно быть предель- но верным и точным. Читатель не про- стит в нем автору ни одной натяжки, ни одной выдуманной трудности, ни одного искусственно облегченного шага. Глеб Алехин, автор повести «Неуч», ви- димо, об этом не думал. Потому что в его кните и самый ее терой и условия, в ко- торых он борется, и люди, его щие, и препятствия, стоящие на ето пу- ти, и усилия, которые он для преодоле- ния их прилатает, совсем не выглядят на- стоящими. * Отсюда в повести Алехина --- злой и мо- руест щественный директор ве близ-гушест вечерней общеоб- разовательной школы, в результате кон- фликта с которым терой якобы попадает в безвыходное положение и решает учить- ссам, Бниги иногда напоминают часовой ме- ханизм. Ход действия в них зависит от находящейся в глубине пружины. В книге Алехина такая пружина есть. Но это - искусственная пружина, и если бы движение сюжета и повести определя- лось только ее напряжением, повесть не была бы написана. Потому что жизненный путь тероя этой повести - путь самоучки, наперекор му становящегося образованным человеком, определен немаловажным допущением, смысл которого сводится к тому, что для малограмотного рабочего парня в наших условиях иного пути нет. А это, разу- меется, неправда. Здесь путь усложнен. И отклонение от истины совершается под явным влиянием литературной традиции. Во всех рома- нах, повествующих о юноше, добивающем- ся в жизни успеха, главная трудность на пути героя - недоступность образо- вания. В реальных условиях конфликта бы не было. И если бы человек, пришедший по- ступать в среднюю школу, написал зая- вление о приеме сасорока ошибками, как то случилось с героем повести Алехина, директор попросту направил бы его в на- чальную школу. И сделал бы это, совсем не злясь и не визжа от ярости, а напро- тив, со всей присущей советскому педа- гогу доброжелательностью и радушием, Но Алехину нужен конфликт, ему нуж- но оправдать озлобление своего героя и вызвать в нем чувство одиночества и про- Поэтому он превращает директора совет- ской школы в исчадие ада. теста, Вообще люди, населяющие пювесть, яв- ственно разделяются на добрых и злых. Но в установлении пропорции между ними иАлехин поступаетаерскорличайшим Алехин поступает наперекор литературной традиции, видимо, стараясь быть в этом случае как можно более правдивым, До- брых в его повести тораздо больше, чем злых, и они в ней гораздо сильнее. Одна- ко, чтобы дать им возможность непосред- ственно участвовать в жизни героя, автор опять грешит против смысла и истины. И в повести появляется совершенно бу- колическая бытовая коммуна, все участ- никикоторой только и помышляют о том, как бы помочь талантливому и милому неучу. Правда, их усилия, в сущности, излиш- ни, ибо трудности, стоящие перед ним, до крайности незначительны. Преграды, будто по щучьему велению, расстушаются перед ним. Руки врагов с оружьем, занесенным над его головой, не- изменно падалт, как плети от удара, в нужный момент нанесенного добрым те- нием, ему покровительствующим. Удача сопутствует ему с постоянством, поистине неисповедимым, Все удается ему с таким просто незем- ным блеском и с такой легкостью, о действительной борьбе и действительных трудностях вся его жизнь не дает ни малейшего представления.

либо изречением, гордо поводит очами и мощности, житейской наивности и отсут- ствия наблюдательности, что просто диву даешься, как могли по поводу этой книги возникнуть разные мнения, Вот некоторые примеры: победоносно бьет себя в грудь, читатель смущенно недоумевает, не верит, а по вре- менам и иронически улыбается. Нет, эта книга не могла бы стать жиз- ненным руководством, если бы даже основ- ной ее замысел в самом общем своем вы- ражении был правилен и полезен. Но книта ошибочна ивредна даже здесь. всего, Алехин в своей повести утверждает, что единственный и вместе с тем лучший способ стать образованным че- ловеком состоит в том, чтобы избрать путь самоучки. Отромное количество школ, име- ющихся у нас и рассчитанных на любой возраст, уровень знаний и любую про- фессию, видимо, не удовлетворяет его. Рациональнейшие программы обучения, суммирующие гигантский педагогический опыт и принятые в этих школах, видимо, кажутся ему неверными. И легенда о са- ратовском часовщике, составившем табли- цу логарифмов через много лет после того, как она появилась в сумке каждого школьника, легенда, повествующая о ти- все-пическом случае в биографии самоучки, видимо, ему неизвестна или его не пу- гает Здесь мы подошли ко второй части авторского замысла. Дело в том, что Але- ррнйобщеоб-вои толькопризыва хин в своей кните не только призывает читателя стать самоучкой, Он провозгла- шает новый, найденный им, путь к тому, чтобы в кратчайший срок (он особенно настаивает на краткости этого срока) сде- латься образованным человеком. Этот путь- чтение полного собрания ний Ленина. Но в наших условиях, где вся система образования построена так, чтобы человеку, желающему учиться, были предоставлены для этого наилучшие условия, где на этом пути полностью совпадают линия личного преуспеяния и линия развития страны в целом, призыв Алехина к одинокому ку- старничеству в учебе бессмысленен, если не вреден. По мнению Алехина, все работы Ленина, вплоть до самых сложных, мотут быть прекрасно поняты и усвоены чело- веком, совершенно не образованным, даже не впюлне грамотным, даже умственно от- сталым (а именно таков в начале повести алехинский неуч). Необходимость истории, географии, литературы, математики, есте- ствознания, физики и многого другого, та- ким образом, отрицается. Что же касается методов, какими изу- чает Ленина алехинский неуч, то некото- рое представление о них могут дать сле- дующие его признания: «Эх, друзья мои, в эту ночь я с ве- паслад личайшим наслаждением читал пятый у окна при лунном освещении, хотя тричество было в исправности». «Я, любуясь танцующими, сидел за сто- лом с раскрытой книгой Ленина…» «Двадцать седьмой том Ленина я читал с Белкой в мягком вагоне. Она, белоснеж- ная, сидела на диване, подобрав под себя ножки, с книтой на коленях. Я напротив». Поистине пути и пределы вульгариза- ции и леткомыслия непостижимы! *

В повести действует некий инженер Донат - один из основных ее положи- тельных персонажей, по заверениям ав- тора - умница, кладезь юмора, неизмен- ный советчик, раз ясняющий просто и мудро все мучающие героя сомнения. Когда герой в начале повести женится, Донат преподносит ему детскую коляску и произносит речь: «Я давно жаждал стать папой, а Еле- на - мамой. Она хотела дочь, я, конечно, сына. На этой почве у нас разгорелся бой. К счастью, быстро нашли выход: если первым ребенком окажется девочка, то Елена согласна рожать ежегодно, пока не появится мальчик, И наоборот. По слу- чаю удачного разрешения конфликта мы устроили банкет и разругались до послед- него градуса. Елена хотела назвать дочку Бехти, в честь Бехтерева, а я - Эди, в честь Эдисона. Елена обозвала моего Эди- сона глухим, а я же, не зная Бехтерева, заявил, что он слепой. Ну и пошло и по- шло… Что же вы думаете? Поехали раз- водиться и только дорогой сообразили, что если разведемся - у нас наверняка не бу- дет ни мальчика, ни девочки, Помирились. Решили по-соломоновски: спросить самого ребенка. Купили вот эту коляску, игруш- ки и стали поджидать. Елена называла меня «папочкой», я ее «мамочкой». Она видела во сне маленькую балерину, я юного артиллериста. Но прошел год, вто- рой, третий -- ни сына, ни дочки. Я уж перестал ждать законного сына, думаю -- хоть какого ни на есть. Никакого! Приш- лось из Англии привезти зеленого попу- гая. Теперь вся надежда на вас…» Читая эту пошловатую, обывательскую белиберду, все время не теряешь надеж- ды, что автор оценит ее по достоинству. Но нет, в следующем абзаце сообщается: сочине-Веселый курносый инженер оказался чу- десным парнем. Как только гости уселись за стол, он моментально захватил общее командование столом, и скоро гости, схватившись - кто за сердце, кто за бок, покатывались от ето шуток». Поистине странные это были гости, ви- димо, очень смешливые и не слишком ум- ные. Но об этом автор нам ничего не со- общает. И тревожная мысль о неумении В дальнейшем Алехин делает все, что- бы превратить эту мысль в твердое убеж- томдение. Алехина отличить пошлость от остроумия возникает в сознании читателя. Сообщая биографию одного из сво- элек-положительных персонажей, он вноси в нее такой штрих: «Его дед в Могилеве делал подсвечни- ки, их разукрашивал маленький Бене- дикт. Однажды во время погрома деда убили. Бенедикт спрятался в печку и, сидя там, полюбил свободу». лежалПовесть пестрит пословицами и пото- ворками, авторство коих принадлежит Але- хину. Вот некоторые из них: «Любовь - не морковь, не вырвешь сразу с корнем». «Гостей встречать - не мешки та- скать». - не малину сорвать». аАлехин склонен к философическим раз- мышлениям. Обраэцы их рассеяны по всей книге. 0б их уровне можно судить по таким примерам; «…Художник, не дышащий борьбой, дырявая гармошка». «…Гений похож на кошку: как ни бро- с колокольни, всегда упадет на ноги». Поистине братья Жемчужниковы и Алексей Толстой не обладали достаточно смелым воображением, чтобы представить себе такое.



Итак события и люди, изображенные в этой кните, далеки от действительности,«Соврать идеи, положенные в ее основу, неверны, фигура героя, вопреки замыслу автора, не вызывает симпатии, Больше того, этот, по замыслу положительный, образ своим строем мысли, своим психо-физиологиче- ским обликом, своей ролью в повести, как уже говорилось, попросту неприятен. чтоосай рых он участвует, невыносимое самодо- вольство, с каким он относится к каждо-

мысли, стоит несколько особняком среди  Чем, казапось бы, не идиллия? Всеобщие АННА КАРАВАЕВА работе с писателями, живущими в областях Долгое время главными недостатками в работе союза советских писателей, как это отмечалось в «Правде», бы были чисто аппа- ратные, чиновничьи методы руководства литературой, в результате чего живой пи- сатель, его рукопись и вообще вопросы творческой жизни многонациональных от- рядов советской литературы совершенно выпали из центра внимания. Немало стра- дала работа союза писателей еще и от разо- бщенности, оторванности писателей друг от друга, особенно писателей, живущих в областях, от писателей Москвы и Ленин- града. В городах и областях РСФСР живут десятки талантливых писателей, членов ССП. Их знали не по книгам, а по анке- там. Связь с ними осуществлялась при по- мощи так называемых «организационных командировок», целью которых было - или устранить какое-нибудь явное небла- гополучие или проверить состояние мест- ного Литфонда. Творческие вопросы при таком положении вещей неизбежно отодви- гались на задний план. Не массовый, ва- ловой подход к писателю, а правдивый разговор, передача творческого опыта, на- стоящее общение художника с художни- ком … вот главное, что нам нужно для подлинно живой и подлинно плодотворной литературной жизни. Это дело целого твор- ческого коллектива, дело самих писате- лей, Правление союза цисателей так имен-  но и поступило: для руководства и помощи писателям, живущим в областях, образова- ны творческие комиссии, в которые по собственному желанию вошли уже и нача- ли работать десятки писателей москвичей: прозаики, поэты, критики. Общение с то- варищами, живущими вне Москвы, может осуществляться разными способами: поезд- ками на места на более или менее дли- тельный срок, товарищеской перепиской, рецензиями и статьями в газетах о вы- шедших произведениях. Рецензии и доклады о работе писателей, живущих в областях, писались ежегодно, но почти все, за редким исключением, оставались… в «делах» союза писателей. Таким образом творчество писателей не- москвичей не обсуждалось. А кто не знает, что замалчивание дезориентирует людей ити развивает в них самоуспокоенность, мешает видеть свои недостатки, а следо- вательно отнюдь не способствует повыше- нию качества произведений. Не следует поручать рецепзию случай- ным людям, которые, не зная творчества писателя, иногда даже толком не ознако- мившись с его произведением, пишут о нем небрежно, «по-столичному» -- свысо- ка. Это так же недопустимо, как и скид- ка на то, что данная вещь написана не в Москве и Ленинграде, и поэтому от нее можно требовать меньше. Надо наконец со всех сторон раз яснить писателю причину его неудач. А при удаче не бояться вы- ставлять на свет отдельные досадные де- фекты, - словом, говорить с писателем не менторским тоном, а на одном языке с ним. Вот этой критики - внимательной, смелой, конкретной, прямодушной - мы и хотим от нашей «.Питературной газеты», особенно по отношению к новым писатель- ским кадрам, которые за эти годы выросли в разных областах нашей РСФСР. 

Алехин пишет: «…Профессиональный язык ботат и многообразен, как парк культуры и отдыха», «Вороной директор сердито встряхнул своей гривой и грузно потопал к выходу, виляя портфелем». «На меня глядел высокий, широкопле- чий парень с дубовым выражением лица, с большими ветвями волос на макушке». Но отдельные примеры языковых несо- образностей не могут дать представления о стиле этой книги в целом. Несообразна в ней почти каждая фраза, нелепы или штампованны все сравнения, несмешны все шутки, неумны или неновы все изрече- ния, неостроумны все пословицы. Самая лексика повести, все эти: «потопал», «вы- шибаловка», «видик», все эти бесчислен- ные прозвища, которыми автор наделяет своих персонажей («Сарделька», «Голова- стик» «Попугай в пляпе»), все попытки его «обновить язык», которые он делает, во множестве случаев проникнуты столь явным отсутствием вкуса и такта, что ни о каких «проблесках» не приходится и говорить. * Строгость, тщательность и забота о чи- тателе … вот качества, необходимые для работы над рукописью молодого писателя. Если бы качества эти были у редактора книги Глеба Алехина - C. Семенова, «Неуч» никогда бы не увидел света в том виде, какой он имеет сейчас. Литературная газета 

Кроме писателей, уже ряд лет печатаю-  щихся в центральных журналах (Н. Ко- чин Шолохов-Синявский, Г Кап, Рылен- ков, Миронов и др.), за последние годы выдвинулся ряд новых имен: г. Горький-- тов. Патреев (роман «Глухая Рамень»), Воронеж … М. Сергеенко (книга рассказов «Дорогой Щорса»), Ростов н/Д - Шти- тельман («Повесть о детстве»), Сверд- ловск - Мурзиди (книга стихов «Отчиз- на») Савчук (роман «Так начиналась жизнь»), Бажов («Уральские сказы»), Бондин («Лога», «Моя школа»), Новоси- бирск- Стюарт (стихи для детей). Смо- ленск - Аристов (историч. роман «Смо- ленск»). Ряд произведений писателей, жи- вущих в областях, включен в план Тос- литиздата и изд-ва «Советский писатель». Сама жизнь убедительно опровергает близо- рукий и вредный для де дела взгляд на писа- телей, живущих в областях, как на работ- ников «второго сорта». значении того или иного писателя в нашей советской литературе следует судить не по старым «реноме», пышность которых с течением времени иногда оказывается изрядно обвет- шавшей, а по новым, живым, талантли- вым произведениям. Ворганизационной структуре нашей ли- тературной работы оказалось много искус- ственного, а подчас и вредного. В этой области немало поработали враги народа. формированию отделений союза писате- лей в областях примазалось, кроме враже- ских элементов, немало и бюрократов от

литературы, бездушных честолюбцев, ко- торым дорогабыла не литература, а псев- доорганизационная шумиха и их собствен- ные декламационные выступления в каче- стве «вождей» местного масштаба. Ортани- зовывались правление, редкомиссия, мест- ное отделение Литфонда, появлялись маши… нистки, секретарши, заседания мелькали одно за другим… Конструировались своеоб- разные литературные «дворы», разбира- лись бесконечные оргначинания и оргвопро- сы, писательские склоки и обиды, а твор- ческой жизни не было. Но стоило только взглянуть в самую глубь вещей, обратить- ся к самой основе литературы - к кни- ге, к писателю, как все неестественное и наносное начинало резать глаза. Станови- лось ясно, что совсем не так надо органи- зовать дело. Последнее постановление Ц ВКП(б) о постановке пропаганды в связи с выпуском «Краткото курса истории ВКП(б)» направлено против тех, кто го- тов нашу советскую интеллигенцию рас- авсматриваьвсюн сматривать всю жизнь как школяров ко- торые шагу не могут сделать без указки, без некоего ментора, хотя бы в образе ли- тературных чиновников. Некоторые обкомы партии, задавшись благородной целью развивать в своих обла- стях литературное движение, подходят к этому делу еше со старой, уже отвергну- той жизнью, меркой: первым делом они просят, чтобы союз писателей прислал к ним уполномоченного, который стал бы «заворачивать делами». А между тем в тех случаях, когда в области еще нет чле- нов союза писателей, жизнь показа- ла целесообразность существования лите- ратурных групи при редакциях газет и издательствах. При такой постановке ра- боты молодые начинающие авторы при- выкают бескорыстно служить литературе, не ожидая каких-либо ссуд и путевок рией.

от Литфонда. Вот почему не следует так- же торопиться и с организацией Лит- фонда, помощью которого ведь могут поль- зоваться только члены ССП, писатели, чьи произведения имеют, как говорится в на- шем уставе, «самостоятельное художест- венное значение». Отделения и уполномо- ченные о действительно пужны только там, где имеются коллективы писателей - членов союза, ретулярно печатающихся, как например, в Горьком, Ростове н/Д, Свердловске, Воронеже, Новосибирске ит. д. Что же касается начинающих авторов, то для них важнее всего на первых же порах крепкая творческая связь с опытными ли- тераторами, которые скорее и действеннее, чем кто бы то ни было, помогут молодым людям в их художественных исканиях. Союз писателей в центр своей работы ставит рукопись, книгу, работу с писате- лем его политическое и художественное воспитание. Дело чести союза советских писателей - поддерживавдохновение, идейно и творчески направлять работу пи- сателя, а дело чести издательства - имен- но эту хорошую книжку издать. Нечего и говорить о том, как тесно должна быть связана работа писателя над собой в области художественного творче- ства с работой над повышением уровня своих политических знаний. Изучение знанием за- конов общественного развития и полити- знанием движущих сил революции, как об этом сказано в вье- дении истории ВКП(б)». Художником-пропагандистом ве- ликих идей века, учения Маркса - Ленина - Сталинамоно условии глубокого ор- ганического овладения большевистской тео-