Размышления над книой C. БОНДАРИН * стройки, не ломают свой быт, а уже сами живут в быту: они хотят присмотреться к своим соседям по квартире, они знакомят- ся, едят, спят, влюбляются и работяют, но не на тракторе, а за письменным сто- лом, или варят обед в коммунальной кух- не, и их отношения определяются повсе- дневностью интересов. Революционные идеалы уже формируют повседневную жизнь. Не нужно кричать и преувеличенно восторгаться, Спокойное наблюдение и правдивое изображение будут делать свое дело. Ближе, еще ближе к до- му, к будням и в быту и в чувствах! Муж и жена. Отцы и дети. Повседневный труд, в котором есть свой подвит. Есте- ственное желание жизненных удобств… В таком виде складывалась эта эсте- тика. Но вот авторы обжились в новом кругу сюжетов, свыклись со своими персонажа- ми - и с мужьями, перетруженными лом, и с неустроенными женами, и со стариками-родителями, и вот появились свои опасности. Из них первая и общая для литературной школы - опасность услов- ного, или программного, понималия жизни, опасность литературной инерции. Другими словами, есть опасность удов- летворения правилом ради самого правила: Достаточно держаться в кругу отноше- ний между мужем и женой - и получит- ся жизнь. Достаточно придерживаться локальности быта - и получится колорит, а то и дух эпохи, Достаточно заглянуть в профбилет сво- его тероя - и ты поймешь его неповто-о римость, его характер. Достаточно этих трех условий, чтобы получилась правдивая и художественная литература. Условия нужны, но едва ли эти… 10, что у одного окупается свойствами алеко не его литературного дарования, далеко всегда оправдывается у другого. Правда жизни -- это уже и философия и эстетика, и менее всего инерция при- вычки. Произведение искусства не может буилает кувста и тоос востеможно синсле поет может ститеться вне рытраать оебя в любой увобной для него форме. Мы не очень часто размышляем над этим. Книга Ю. Германа «Две повести» по- буждает над этим задуматься. Герман пошел против самого густого по- тока житейских впечатлений, Где, как не на площади рынка, в больничной палано в управлении милиции, на городской ок- раине, в знноголюдных общественных ме- стах можно рассчитывать на эрелище не- Виктор Шкловский рассказал однажды, как к нему пришел его знакомый и, вы- влушав осуждение книги Ю. Германа «Нашги знакомые», взял книгу со стола и прочитал ее, не отрываясь. j Интерес к книгам Ю. Германа бесспо- рен. 1 Должна понравиться читателю и новая енига этого автора «Две повести». Над этой книгой следует задуматься и кри- тику. Две новые повести Ю. Германа об едине- ны общей темой, вернее, общностью ма- териала, и герои повести «Лапшин» встре- чаются опять в повести «Алексей Жма- кин». Герман пишет о жизни и о нравах ра- ботников милиции и уголовного розыска о том, как лихой вор Алешка Жмакин перестал быть вором. Первое впечатление от книти хочется выразить так: общее ее достоинство натуральность, точность и убедительность: натуральность впечатлений, точность зна- ний, убедительность художественного пись- ма. По этим причинам желаемое стало в книге действительным, и вместе с тем из- бегнута большая опасность, избетнут воз- можный оттенок сенсационности материа- ла, слово «перековка» беспокоит щепетильного читателя. Эта удача об ясняется условием, которое необходимо для удачи всякого художест- венного произведения - художественной заинтересованностью автора в том, что он изображает и обясняет. Нельзя не пове- рить, что жизненные фитуры старого ра- ботника милиции Лапшина, журпалиста Ханина, уполномоченного Васьки Окошки- на или вора Жмакина привлекали и вол- новали воображение художника. Актриса Адашова, жизнерадостный бурный Корч- маренко, его дочь Клавдия, полюбившая Жмакина, мальчик Женя, бандит Корню- ха, бывший скупщик краденого Балага и эти фигуры, они тоже живы, естествен- ны и законны не потому, что «такие бы- вают», а потому, что, как правило, и главный и не главный терой нужны авто- ру для выражения его чувств и художест- венной мысли. Очень может быть, что все эти пер- сонажи походят на свои прообразы в жиз- ни, но разве этим сильна литература? Нет, не точный, прямой адрес, а образ человека, возможность существования та- кого лица и возможность подобных отно- же, это горавдо знечительнее и важнее, чем примое сходство литературного образа его прототипом. В этом смысле искусствопрво сильнее жизни и в этом его обаяние. Способностью художественного обобще- ния безусловно обладает Ю. Герман, про- должающий новой своей книгой излюблен- ную для него линию бытописания. В период увлечения общими идеями без необходимого и достаточного жизненного опыта, в период преобладания так назы- ваемых «индустриальных тем», Герман был одннм из первых, чье внимание снова обратилось в обстоятельстнам алани, во- торые можно назвать будничными, домаш- ними, семейными: повседневные чувства и желания, все то, что согласно этой идеоло- гии и должно быть предметом литерату- ры, ибо тут и звучит главный тон жизни. Взгляды не новые, но искусство беско- нечно обновляет и взгляды и чувства. Вначале лишь в одной этой новизне пред- мета уже было ощущение эстетического, потому что и в самом деле все названное вполне достойно литературы. Преобладание общего над частным, но типическим приводило скорее к аллегори- ческому, чем к конкретному образу, а те- перь для ряда авторов, если не говорить о свойствах и о степени их литературного дарования, становится общим вкус к изоб- ражению повседневности. Разрывается круг обусловленных тем, читатель разделяет с автором ощущение своевременности этой реакции жанра, она оказывает свое благотворное влияние, но- вые рассказы и повести читаются с инте- ресом, Ничето героического не происходит в этих рассказах. Люди не едут на ново- ренная любознательность художника, активность художественного намере- ния. Воображение занято уже не столько самим происшествием у соседей, на ули- це, в твоей собственной семье, сколько тем добавочным, просветляющим, глубоко индивидуальным чувством жизни, которое побуждает выражать его и искать обще- ния и сочувствия.того, Тогда - буде ты художник и мастер своего дела - становится понятным, за- чем ты изображаешь того или иного че- ловека и почему ты ето изображаешь та- ким, а не другим, почему именно таковы обстоятельства, и в чем сюжет, мысль, поэзия твоего произведения. Тогда не страшны будни. Не страшно и безопасно твое пристрастие к изображе- нию будничного, потому что не изображае- мое было твоей прямой пелью, это только средство, а цель -- поэзия, присущая тво- ему ощущению прекрасного, твоему пред- мету искусства… И тогда, при этом условии, книгу о буднях отложишь с чувством свершивше- дгося праздника. Так думается, когда прочитана и зачры- та хорошая книга, так думаешь и над книтой Германа «Две повести». каждойцитаты суб ект тор. Книга Германа хороша прежде всего тем, чем отмечено всякое произведение искусства: между нею и дей- ствительностью ощущается поэт. И потому честный, добрый, смелый, великодушный Лапшин, рыцарь своего, дела, и возможен в жизни и насущно необходим, Вот имен- но: насущно необходим в нашей жизни такой человек, как Лапшнин! Так ощущает- ся сюжет первой из двух повестей Герма- на, и потому эта повесть в высшей сте- пени своевременна и современна. Не менее современна и вторая повесть воре Алешке Жмакине, человеке харак- тера, который, однако, не «перековался», а перестал быть вором. Некоторые страни-Но цы и отдельные главы в этой повести про- сто превосходны. С большой силой изоб- ражено бегство Жмакина из заключения через тайгу, его поведение в поезде, пер- вые дни в Ленинграде. Превосходно спра- вился Герман с трудной темой любви Клав- ядии к Жмакину. Эти страницы, может быть, с наибольшей ясностью обнаружи- вают поэтическое дарование автора. Ю. Герман свободен от опасности и сом- пительной чеети ваесто жанра художест- венного бытописания или психологическо- Намерение художника выполнено, и ему бво набегнутьвокого тнания святостя вокоут онгуры Лапшиина потвсть о Жмакине кончилась значительно рань- ше, чем автор поставил свою последнюю точку. Он растянул повесть, как растя- гивают гармонь для полноты звука, для ощущения длительности. Это сделано, ве- роятно, из-за опасения быстротечной не- лепой «перековки», но нам кажется, что затянутости этой все же можно было бегнуть: все кончилось раньше, естествен- и убедительно.
«Пламя камерной Издательство «Искусство» выпустило не- давно сборник «Горький и театр», укра- шенный маркой Всероссийского театрально- го общества. Одна из статей, помещенных в этом сборнике«Драматургия Горького и Чехо- ва» М. Григорьева, -- заслуживает особото внимания. M. Григорьев заявляет, что написал для чтобы: 1) указать «советским режиссерам и ак- терам опасности, которые подстерегают их при постановке пьес Горького, - опасно- сти перехода на позиции чеховской теат- ральности»; 2) помочь «режиссерам и актерам, ра- ботающим над возобновлением чеховских пьес, используя опыт Горького, преодолеть в чеховской драматургии то, что не совсем приемлемо современному советскому театру в социалистической интерпретации пьес Чехова». Задача, конечно, весьма серьезная, хотя уже в самой ее формулировке нетрудно за- метить некоторую сбивчивость. Что соб- ственно неприемлемо советскому театру? Социалистическая интерпретация Чехова? B статье М. Григорьева на первый взгляд имеется все, что полагается в ра- боте, претендующей на значение «научно- го исследования». Есть терминология, со строгим указанием: «подчеркну- то нами - . Г.», есть «социальный ана- Но скажем прямо: по своей сумбурности, претенциозности и пошлости статья М. Григорьева представляет собой своего ро- да выдающееся явление. Преследуя свою основную цель - «предостеречь» и помочь «преодолеть»,Какое М. Григорьев пытается доказать, что в силу «ограниченности мировоззрения» Че- хов того-то не видел, того-то недопонял, того-то не знал. Ну, конечно, «правда Чехова» была «ограниченной». «Под влиянием нововре- менских друзей Чехов гордился своим апо- литизмом». ведь это неверно. Как раз нововре- менны в свое время толкали молодого Чехо- женцы в свое время толкали молодого Чехо- ва на вполне определенные политические позиции, и аполитизм Чехова был в значи- тельной мере формой пассивной обороны от нововременского влияния. Но все же М. Григорьев готов признать, что в своих пьесах Чехов «дает не простое нагромождение фактов, но пытается осмы- слить их». Что ж, придется поверить Григорьеву, что эта особенность присуща именно Че- хову, а не является естественным свойст- вом всякого, кто вообще вправе имено- ваться писателем. M. Григорьев готов согласиться даже на
личности» нибудь эмитрантский революционный ор- ган. Нет, Раневская не продолжала традицию Герцена! Касаясь «Трех сестер» (кстати, автор забыл отметить, что в этой пьесе мы име- ем дело уже явно со служилой и совсем не поместной интеллигенцией), М. Григорь- ев обвиняет героинь в… «отсутствии на- стоящего понимания, зачем им нужна Мо- сква». «…Отсутствие настоящей деловой борь- бы за переезд в Москву приводит неизбеж- но к тому, что мечта сестер рушится»… В самом деле, почему три сестры не дали об явления в «Вечерней Москве» об обмене своего обширного дома на площадь в Москве, обещав, как говорится, «опл. рем. и др. расх.». Трудно перечислить все пошлости, рас- сеянные по статье М. Григорьева. Испытываешь какое-то неловкое чувство, когда наталкиваешься на такого рода фра- зы: «В пьесах Чехова много парочек (!) и нет ни одной удачной любви». «…Все, общающиеся с ним (т. е. виш- невым садом. - A. Р.), в частности Га- ев и Раневская, в актах общения очища- ются…» Подводя некоторые итоги драматургии Чехова, M. Григорьев указывает, что «по- чти во всех пьесах Чехов воздействует и на чувства семейные». Чехов, видите ли, изображает трех се- стер, которые любят своего брата. e произве-Впрочем, М. Григорьев тут же замеча- ет, что «незачем перечислять все приемы этого рода, важнее установить их функ- ции в пьесах». Каковы же эти функции? Оказывается, функции всех этих прие- мов - «разжигать пламя намерной лич- ности». Так и написано - пламя камерной личности. Но не верно ли и то, что «редактор дол- жен редактировать» - хотя бы в особо выдающихся, так сказать, экстренных Мы не являемся поклонниками того рода критических статей, которые заканчивают- ся отчаянными призывами к редактору, ибо полагаем, что автору не мешает отве- чать самому за себя. Но в данном случае, в самом деле, очень трудно удержаться от того, чтобы не за- дать несколько недоуменных вопросов ре- дактору ланной книги - Б. Островской. Не коробят ли вас. т. Островская, все эти «звучания», «парочки», «камерные личности», все эти комические претензии на глубокий сопиальный анализ и тонкие эстетические наблюдения? Эточень верно сказано было в свое время, что «писатель должен писать». случаях?
* A. РОСКИН *
то, что у Чехова факты приобретают «фи- лософское звучание». «Но, - пишет М. Григорьев, - это философское звучание, за исключением, мо- жет быть, «Вишневого сада», не дости- гает высоты социально-политического зву- чания». Отметив таким образом общую склон- ность Чехова к недопониманию, М. Гри- горьев переходит к драматургии Чехова как таковой. Первым делом М. Григорьев спешит зая- вить, что «в основных своих драматурги- ческих произведениях Чехов стремится уяс- нить судьбу поместной дворянской интел- лигенции, явно теряющей свою экономиче- скую базу». Звучит это очень точно и солидно. Тут же об ясняется, почему именно занялся Чехов «поместной дворянской интеллиген- пией, явно теряющей свою» и т. д. Оказывается: Пролетариат? Его Чехов не знал. Буржуазия? Ее Чехов, видите ли, не- допонял: «Лопахины были для Чехова во многом terra incognita». Значит - «оставалась дворянская по- местная (неслужилая) «свободная» ин- теллигенция». Какое дело М. Григорьеву до того, что Чехов написал «Три года», «Бабье пар- ство», «Случай из практики» - дения, с замечательной силой рисующие российскую буржуазию? ему дело до того, что существова- ло еще крестьянство, мешанство, разночин- ная (не поместная, а «служилая»!) интел- литенция? Важна ведь видимость гладкого словес- ного об яснения, а не суть дела! Анализируя, как именно Чехов следил за судьбой своих поместных и неслужилых героев, М. Григорьев делает ряд необык- новенно тонких замечаний. Вот, например, анализ «Вишневого са- да»: «Большую часть своей жизни Раневская провела за границей, в этом отношении продолжая традицию не Герцена, a тех дворян, которые сорили за границей вы- жатыми из крепостных деньгами». Очень пенное указание! Легко предста- вить себе, что какой-нибудь режиссер, же- лая осветить «Вишневый сад» с его не- служилой интеллигенцией и расшатанной вкономической базой, предварит спектакть прологом: «Раневская в Париже». Так вот, пусть в этом случае режиссеры не изобра- жают Раневскую, скажем, издающей какой- СЧАСТЛИВАЯ МОЛОДОСТЬ Струмки котилися в тори, Висіли в прірвах грізні скелі, Фортеці давні, кам яні, Що оспівав їх Руставелі… Из этого стихотворения можно было бы взабрать еще много хороших строк. Вася Козубенко пишет о себе: Я найшасливіший у світі, Бо я живу в Країні Рад, Де медом яблука налиті, Де двічі родить виноград. Хорошая, зрелая песня у Олеся Пана- сенко (9-й кл.). Великолешное начало сти- хов про Сергея Лазо, автор - Сергій Мушник (7 кл.): Не від тото плачуть сосни Густою смолою, Що пронісся вогкий вітер Над Іман-рікою, А від того плачуть сосни Густою смолою, Що несе той вітер сумну Вістку із собою. Это стихотворение и в целом хорошее. Красиво и лирично начало стихотворе- ния Доры Шток: Отцвели над Украиной На закате маки,
из-Вполне понятно искреннее желание со- ставителей сборникаи его участников подарить ВЛКСМ ко дню его юбилея сти- хи и рисунки наиболее одаренных ребят. То, что папечатано в сборнике, заслужи- вает внимания, а иногла хаже и уднньте- разрешают юные писатели и художники подчас очень трудные проблемы, Общественно - политическая тематика дается некоторым юным авторам так, как не дается многим профессиональным ма- ститым писателям: Называю тебя - человек! Говорят, что, как гордый орел, Ты в вершинах у солнца паришь, пишет восьмиклассница Дора Шток. И тут же возражает: Но с орлом не сравню я тебя, Не сравню тебя с птицей вовек, Больше всех тебя в мире любя, Тут много раз повторяется местоимение «тебя», но это простительно автору, толь- ко что начинающему работать. А пю мы- сли это стихотворение очень хорошо. на-Серьезно, с полным знанием материала и поэтично написал стихи юности Сталина Анатолий Комм (8-й кл.). Автор рисует горийский пейзаж: «Щаслива юність», Сборник детско- го творчества. Детиздат ЦК ЛКСМУ.
Полны песней соловьиной Роши в полумраке… …В авангарде - там, где знамя, Командир шагает, Смотрит, синими глазами Поле обнимает. Правда, Дора не в особенном ладу с русскими ударениями. Но это придет со временем. Как трогательно обращается Борис До- ценко (7-й кл.) к знаменитому своему земляку - Т. Г. Шевченко: Нема царя, немае пана, Кайдани розкуті; Дозволь мені добрим словом Тебе пом янути. Не в особом, порой, ладу с русским языком стихи «Дүэль» - Лили Немено- вой, «Пушкин» - М. Мильмана, «Учи- телю» - Павла Чмир, «В таборах» Василия Чоловского и многие другие. Само собой разумеется, что в сборнике есть много слабого, наивного, тривиаль- ного и пустого. Далеко не все надо было печатать. Но общее впечатление все же хорошее, радостное. Хочется пожелать уча- стникам сборника, чтобы они дальше серь- езно работали, были бы взыскательнее, старались глубже самостоятельнее мыслить. E. БЛАГИНИНА
посредственных поступков, страстей и их го романа воссоздать «Ниву», Тем более интересно тут, среди страстей, порока и заблуждения, обиды и несчастья, темных недобрых чувств и преступности искать признаки просветления и исцеле- ния. Не может так быть, чтобы в нашей стране то, что называлось изнанкой жиз- ни, оставалось бы нетронутым, Нет, у нас просто невозможна «изнанка» жизни, - наша жизнь насквозь проникнута револю- цией. Верно, что жизнь - не кратчайшее расстояние между двумя точками, не пря- мая линия, а картина сложного сплетения линий, не плоскость, не поверхность, а об ем и глубина. Тем более нужно уяснить себе, что в этом сплетении тебя интере- сует? Что привлекает тебя и что отталки- вает? Это есть идеология, но в таком от- ношении к материалу обозначается и эсте- тический потенциал произведения, И вот при этом кончается обывательское любопытство к чужой жизни за перего- родкой, равнодушие, слепота привычки, инертность чувств, и начинается целомуд-Ти сти, перед которой стоит каждый быто- писатель, пренебрегающий конечными це- лями искусства. И познание мира и его переделка тесно между собой связаны. И то и другое недоступно тем, кого достой- ное удивления не удивляет, радостное не радует, возмутительное невозмущает. Принципиальны или нарочиты или, быть может, совсем не принциниальны такое умонастроение и такая литературнал ма- нера. - все равно: будничность книги не говорит в пользу художника и тогда, когда эта будничность не названа прин- цичиальной. Будничная книга бесполезна. Обо всем этом приходится говорать в ответ на желание иных товарищей художе- ственную незрелость толковать как новое слово в советской литературе. Нельзя зывать совершенной правдой искусства то, что имеет ценность лишь корректива к бессодержательной, фальшивой патетично- сти, к увлечению обусловленными сюже- тами, имеющими спрос у плохих, робких* холодных редакторов и издателей.
тературы к науке прекрасно выразил век. Художественное творчество вносит Чернышевский, который сказал, что «про- изведение искусства, оставаясь в области искусства, приобретает значение науч- ное» *. Разными путями литература и наука приходят к одному и тому же: к знанию. ГлебЛитературу с наукой роднит также спо- собность предвидения будущего. Это пред- видение сказывается в многообравных ви- дах. То оно выстушает в форме художе- ственной утопии, в которой заключены зерна истины и которая впоследствии под- тверждается в жизни. Сюда относятся со- циальные утопии и, с другой стороны, так называеная нзучно-художественная фанта- стика, Иной раз предвидение будущего сна- зывается в идеях, нашедших первоначаль- ное воплощение в художественных ведениях и лишь вноследствии получив- кец, художник часто определяет будущее явление по его эмбриону. II. Лафарг в своих воспоминаниях о Марксе передает следующую его мысль: «Бальзак был не только историком общества своего вре- мени, но также творчески предвосхитил те фигуры, которые при Людовике-Филиппе находились еще в зародышевом состоянии и только после смерти Бальзака, при На- полеоне III, достигли полного развития». Эта способность предвидения вносит еще одну черту родства в отношения ме- жду литературой и наукой, хотя источни- ки этого предвидения здесь часто различ- НЫ, Ближайшая отрасль наблюдений и изу- чений писателя есть область человече- ских отношений, область мыслей и чувств, область человеческих пережива- ний в самом глубоком и полном значе- нии этого слова. Об ектом интересов ху- дожника является по преимуществу чело- Приведем также слова Плеханова о познавательном значении произведений A.M. Горького: «У художника Горького, у покойного художника Г. И. Успенского может многому научиться самый ученый социолог, В них (в произведениях Горь- кого. - А.Г - целое откровение». свою большую долю в общую сокровищни- цу науки о человеке. Человека художественная литература познает не изолированно, а в обществе, в его общественных связях и отноше- ниях, Вот почему наука об обществе на- ходит такое подспорье в работах писате- лей. И недаром Маркс, Энгельс, Ленин и Сталин обращаются к великим худож- никам слова для подтверждения своих мы- слей. Художественная литература обладает ог- ромной силой воссоздания исторических эпох, их колорита, их атмосферы, Человек, общество, история - вот по преимуще- ству те об екты, на которые направлено художественное познание. произ-Всякий большой писатель есть в то же время большой мастер слова, он прини- разработке и оботащении, Эта «лингви- стическая» работа писателя над тончай- пим инструментом нашей мысли имеет своей предпосылкой и основой глубокое изучение живой народной речи, изучение огромного и разнообразного языкового ма- териала. Здесь близость литературы и на- уки сказывается в наиболее непосредствен- ной, нашболее ощутимой форме. * Товарищ Сталин в своей известной речи на приеме работников высшей школы го- ворил о задачах передовой науки. К на- шей художественной литературе в большой мере применимы те требования, которые товарищ Сталин пред явил к передовой науке. Наша советская художественная ли- тература, которая «являетсамой идей- вой, самой передовой и самой революци- онной литературой» (данов), чтоб вы- полнить свое высокое призвание, должна дерзать, проявлять смелость и богатство мысли, должна быть новатором, - не в узком цеховом смысле, в смысле не- престанного движения вперед. Все ее ип- тересы должны быть подчинены народу и только ему. 3 Литературная газета № 8
ства. В своей знаменитой «Поэтике», ко- торая является первой дошедшей до нас попыткой дать общую теорию художест- творчества, он писал: «Поэзия содержит в себе более философского и серьезного элемента, чем история» (под «историей» Аристотель разумел здесь не историческую науку в нашем понимании, a лишь летопись, хронику событий). Богатейшая античная литература, дей- ствительно, оправдывает то высокое зна- чение которое ей приписывал Аристо- тель. Достаточно вспомнить хотя бы ее огромную роль в процессе разрушения ус- тарелого укледа ангтичной ввони, строя слова Марксв:согим Грепит уже трагически раненным на-смерть в «Прикованном Прометее» Эсхилла, приш- лось еще раз комически умереть в «Расrо- расставалось со своим прошлым». И в дальнейшем развитии мировой ху- дожественной литературы выступают эти два начала: трагическое и комическое. С одной стороны, трагический прометеев про- тест против неустроенности и несо- вершенства человеческого общества, вызы- ваемых эксплоататорским строем, мучи- тельные и настойчивые поиски ответа на основные вопросы жизни. В этом ряду Эсхил, Шекспир, Тете, Пушкин, Лев Тол- стой, Торький. друтой смех и са- тирическая издевка над отживающим про- шлым, которое пытается подавить все жи- вое. Мы это видим у Лукиана, которого Энгельс называл «Вольтером классической древности», габле, Сервантеса, Свифта, Гоголя, Салтыкова-Щедрина. Но в какие бы формы ни воплощалось художественное творчество, оно лишь тогда выполняло свое высокое призвание, когда оыо воодушевлено прошикаовением художника в действительность, глубоким познанием этой действительности. Всем памятен пушкинский образ вдох- новенного поэта, которому открылось зна- ние мира: И внял я неба содроганье, И гад морских подводный ход, И дольней лозы прозябанье.
ступила, благодаря тениальному освеще- нию Толстого, как шаг вперед в художе- ственном развитии всего человечества» (том XI , стр. 400). Ленин не раз ссылается на Глеба Ус- пенского для подтверждения своей мысли о развитии капиталистических отношений внутри сельского хозяйства в России. Успенский не был ученым экономистом, но прекрасное знание крестьянства, та- лант и художественная наблюдательность позволили ему увидеть то, что было скры- то от ученых, которые находились во вла- сти ложных народнических схем. Подлинная художественность, по мысли Ленина, определяется степенью верности отражения действительности в произведе- нии художника, Ленин ратовал за реали- стическое искусство, за искусство, которое достсвоими собственными, художе- искусство, которое связано с жизнью и выдвигает большие вопросы. Взгляды Ленина на литературу органи- чески связаны с его «теорией отраже- ния». Эта теория, в противовес агности- цизму во всех его разновидностях, не ста- вит границ человеческому познанию. Ленин товорил о «живом дереве живого, плодотворного, истинного, ногучего, все- сильного, об ективного, абсолютного, чело- веческого познания» (том ХIII, стр. 304). Художественная литература, наряду с на- укой, обладает возможностью этого «об- ективного, абсолютного, человеческого по- знания». Сталинский лозунг социалистического реализма, являющийся развитием взглядов Ленина на вопросы искусства, зовет со- ветскую литературу к вершинам художе- ственного познания, ставя перед ней за- дачу своими художественными средства- ми воспитывать народные массы в духе коммунизма и таким образом содейство- рать построению коммунистического обще- ства. Предмет литературы и науки - один и тот же, у них схожие интересы и за- дачи, но методы их различны. В то вре- мя, как наука мыслит понятиями, худо- жественная литература (как и искусство вообще) мыслит образами, Отношение ли-
Это не одна лишь поэтическая мета- фора. Это - образное выражение тезиса о художественном познании мира. Творчество самого Пушкина в высочай- шей мере обладает познавательной ценно- стью. Белинский увидел в «Евгении Онегине» «поэтически воспроизведенную картину русского общества, взятого в од- ком из интереснейших моментов его раз- вития». Всем известны слова Белинско- го о том, что роман Пушкина «можно назвать энциклопедией русской жизни». Маркс в своих работах не раз назы- вает имена Шекспира, Гете, Бальзака. Марке приводит строви Шевспира о вке могуществе ленет окллается ом что Бальзак «основательно изучил все оттенки скупости». Делает это Маркс не для иллюстрации своей мысли, а затем, рый пристально изучил нравы общества и психологию различных его представителей. Высокую оценку реалистическому ис- кусству Бальзака давал и Энгельс. Он писал: «Бальзак… в своей «Человеческой комедии» дает нам самую замечательную реалистическую историю французского «общества»,… из которой я узнал даже в смысле экономических деталей больше… чем из книг всех профессиональных ис- ториков, экономистов, статистиков этого периода, взятых вместе». В аналогичных выражениях Маркс - гораздо ранее Эн- гельса - высказывался об английской школе реалистов (Диккенс, Теккерей). В статьях Лешина о Льве Толстом с осо- бенной остротой поставлен вопрос об от- ношении писателя к действительности. Первая статья Ленина о Толстом напи- санная в 1908 году носит заглавие «Лев Толстой, как зеркалю русской револющии», и уж это одно заглавие говорит о том, чего искал Ленин в произведениях A. Толстого. И силу Л. Толстого Ленин видел именно в том, что русская действи- тельность в эпоху подготовки первой ре- волюции 1905 года в некоторых своих существенных чертах налпла отражение в творчестве Л. Толстого. Ленин писал: «Эпоха подготовки революции в одной из стран, придавленных крепостниками, вы-
А. ГУРШТЕЙН ииератравенного и наука Только что закончились выборы новых академиков. Академия наук СССР попол- нилась целым отрядом передовых ученых. И наряду с учеными в число действи- тельных членов Академии избраны также писатели-орденоносцы A. H. Толстой и M. А. Шолохов. нзвестны всей стране. Крупаерн эти Толет начительным произведением ван «Петр Первый», большое историче- ское полотно, где автор воссоздает карти- ское полотно, тде автор востоядеет керин образовала государственный и обществен- ный быт России, повернула ее на новые пути, В «Хлебе» А. Толстой рассказал о героической обороне Царицына, решившей судьбу нашей революции, M. Шолохов, прекрасный знаток быта и психологии казачества, показал в «Ти- хом Доше» и «Поднятой целине» на при- мере близкой ему среды, как Великая социалистическая революция до неузна- ваемости изменила весь строй жизни, весь строй мыслей и чувств народных макс на- шей страны. Он показал глубочайший со- циальный процесс нашей действительно- сти, переход к коллективизации. * Факт избрания писателей в действитель- ные члены Академии наук имеет большое принципиальное значение. Это не только с за- признание названных слуг выдающихся писателей. литературных Самым
фактом лишний
наукой
сближения литературы раз подчеркивается опромная роль художе- ственной литературы в познании и рево- люционном изменении действительности. Не только классики марксизма, но и мыслители более ранних времен созна- вали ту огромную силу познающей мысли, которая таится в литературе. Уже Аристотель, живший в IV веке до вашей эры, подчеркивал огромную обоб- щающую силу художественного творче-