Писатели, награжденные орденами Союза ССР: Магеррам-Оглы Дадаш Заде Ариф, Сарьян Г.,  Л. СОБОЛЕВ

Цуг Теучеж, Борян Г., Гап санов Ц., Дурды Клыч, Джура Султан, Кожаров И., Фаррах и Шадаев А. Л. ЛЕВИН

Коцоев А., Кочин Н., Мирва ри

Дильбази, Рахими М., Сижажев К. 

За работу, друзья! Сила и бессмертие советской литерату- ры прежде всего в том, что в ее могу- чем и широком потоке сливаются литера- туры многих народов. Советская литерату- ра на разных х языках, различными худо- жественными приемами, присущими наци- ональной культуре того или другого на- рода, несет в века одну общую тему, тему справедливого гуманизма, великую тему освобождения человека от гнета ему подоб- ных. Дружба свободных и равноправных на- родов Советского Союза находит свое под- тверждение в многонациональности совет- ской литературы. Мы с одинаковой береж- ностью принимаем из рук советских наро- дов бесценные алмазы народного творче- ства, очищаем от пыли веков их грани, отшлифованные поколениями, и подымаем над миром бессмертное сияние русских былин, киргизского Манаса, армянского Давида Сасунци, казахской Кыз-Жибек, эпических поэм, сказок и песен всех на- циональностей. Мы снимаем покров заб- вения, песправедливо и враждебно наки- нутый на великие имена классиков наци- ональных литератур, и передаем потом- кам восстановленную славу Шевченко, Густавели, Ахундова, Низами, Абая, На- вои, Токтогула, Коста Хетатурова. И исторический для советской литературы день 1 февраля 1939 г. … народ вручил высшую награду, ордена СССР, писателям, поэтам и народным певцам всех национальных литератур, содружест- во которых и составляет понятие совет- ская литература Высшим знаком доверия народа отмече- на и казахская литература. Она выросла и растет на богатейшем наследии своего поэтического народа. Древ- ние поэмы изумительной силы и хуложе- ственной выразительности -«Ер-Тар- гын», «Кобланды-батыр», «Ер-Саин», «Козы-Корпеш и Баян-слу», «Кыз-Жибек» не имеют авторов. Автор их-казах- ский народ: плеяда безымянных акынов и жирши в течение веков принимала друг от друга поэтическую эстафету, дополняя и украшая созданную кем-то когда-то по- эму, Во времена, более близкие к нам, в сороковых годах прошлого столетия, ко- гда над казахской степью гремели гнев- ные и мощные, полные боевого призыва песни Макамбета, поэта-воина, - и тогда народ складывал безымянные коллективные «Бекет-батыр», поэмыо восстаниях - «Исатай-Макамбет». Первая письменная поэзия, отравленная исламистскими влия- ниями, была, по существу, отвертнута на- родом; народ предпочитал ей песни поэта- трибуна Мурат-акына, ученика Макамбе- та, скорбные песни певца народной скорби Шортамбая, песни народных акынов, бро- дивпих по степи, пока не сформировался могучий и умный талант Абая һунанбае- ва, первого классика казахской письмен- ной поэзии. Как в свое время Пушкин повернул русскую литературу к ее живому источни- ку- народной поэзии и облек бессмертное дыхание народного творчества в высокие формы литературного языка, так и Абай противопоставил исламистской поэзии, на- воднившей молодую письменную казахскую литературу, могучий поток творчества на- рода и дал казахам литературный язык, новые формы стиха, обогатил казахскую поэзию переводами Пушкина, Лермонтова, Крылова, Некрасова. От Абая пошла та новая струя казах- ской литературы, которая к нашему вре- мени создала новые для казахского искус- ства формы - роман, рассказ, драму, Эта новая струя - письменная литература - с момента своего рождения была об ектом жестокой борьбы. За нее, как ва оружие, боролись первые демократические писате- ли, выражавшие мысли и чаяния народа, и первые буржуазные писатели, отравляв- шие аулы лживым ядом национализма, призывавшие казахский народ к борьбе против парского гнета лишь для того, что- бы снова отдать народ в руки собствен- ных баев и промышленников, В новых формах и на новой основе борьба эта про- должалась до нашего времени, пока остат- ки националистических элементов не бы- ли окончательно разгромлены и пока ка- захская литература, освобожденная от них,о не стала целиком на великую олужбу делу казахского народа. Абай и Джамбул - вот два имени- ТВОРЧЕСКИЙ ВЕЧЕР ПИСАТЕЛЯ НИСТОРА Секция еврейских писателей ССП устро- ила недавно творческий вечер писателя Нистора. Нистор … талантливый еврейский пи- сатель, продолжатель наиболее глубокого и передового направления дореволюцион- ной еврейской литературы, основателем которой был Перетц. Большой известно- стью среди взрослых и детей пользуют- ся его «Сказки в стихах». На творческом вечере Нистора обсужда- лось его новое произведение … «Семья Машбир». Пока вышел из печати толь- ко первый том этого произведения, заду- манного как эпопея о жизни еврейства в России, начиная со второй половины XIX века и кончая нашими днями, Выступившие на вечере поэты, писате- ли и критики единодушно дали высокую оценку последнему произведению Нисто- ра, которое является большой творческой победой писателя. 4 Литературная газета № 11 символа, характеризующие своеобразие со- ветской казахской литературы. Абай присутствует в каждом произведе- нии казахской литературы. Это он, на- учивший казахов дружбе с Пушкиным, Некрасовым, Салтыковым-Щедриным, в на- ши дни вводит в стихи Тажибаева имя Гейне, в поэмы Муканова - имя Пучп- кина, помогает Ауэзову в его драмах учиться у Шекспира и Островского. Поса- женные Абаем ростки литературного захского языка пышно цветут сейчас в романах, поэмах и драмах, Провозглашен- ный Абаем лозунг дружбы с поэтами дру- гих народов несет в наши дни в казах- ские степи переводы Шевченко, Руставе- ли, Пушкина, Горького, Маяковского, зву- чащих на созданном им литературном ка- захском языше. Это он, Абай, - великий и бессмертный учитель современных ка- захских писателей, поэтов и драматургов. Джамбул - это бессмертная струя на- родного творчества, знамя ожившего в на- ши дни эпоса, аксакал и учитель Саядиля, Кенена, Айманкуль, Куата, Умурзака - сотен народных акынов, вольно и просто, органически и естественно выражающих думы и чувства народа. Он, хранитель десятков тысяч строк народных былин, он, творец мощных поэм, выражающих самую душу казахского народа, - он, Джамбул, входит в историю советской литературы не имеющим себе равных примеров орга- нического слияния двух течений казах- ской поэзии. В самом деле, в песнях Джамбула со- циалистическая действительность слита с древними, проверенными веками, формами поэтической культуры казахского народа. В его песнях остро-политическая советская мысль органически соединяется с ярким, образным и своеобразным звучанием ка- захского эпоса. Джамбул - опокойный и гордый отпор тлетворным националистическим попыткам повернуть путь казахской литературы в сторону от пути казахского народа: Джам- бул поет, как казах, безмерно любящий свой родину, свои степи, свой народ и свою культуру, - и Джамбул поет, как гражданин великой семьи народов, и везде подчеркивая, что у казахов один путь с грузинами, русскими, узбеками, киргизами, украинцами, всегда и всюду подчеркивая нерушимую дружбу совет- ских народов, спаявшихся в один несокру- шимый монолит в своем историческом дви- жении к коммунизму. Абай и Джамбул - вот два гитанта казахской литературы, влияние которых можно найти в поэмах и стихах Жароко- ва Тажибаева Муканова, Сыздыкова, в драмах Ауезова и Мусрепова, в романах и рассказах Абишева, Токматамбетова, в сти- хах и в прозе молодых писателей Казах- стана Абилева, Сатыбалдина, Аманжолова. В этих произведениях переплетаются об- разность эпоса и литературные приемы Абая, своеобразие народной казахской пес- ни и привитая Абаем культура нового сти- ха и, как у Джамбула, политически на- правленная острая мысль с богатством зву- чания вольной казахской песни. Счастливы поэты, писатели и драматур- ги Казахстана, наследники огромното поэ- тического ботатства прошлого, внуки вети- кого Абая и современники Джамбула! Им, свидетелям ежедневных побед социализма в казахских степях, им, бойцам за комму- низм, им, сынам высокопоетического на- рода, издавна привыкишего выражать свои мысли и чувства на поэтическом языке, им дано в руки все, чтобы создать пре- красную, звучную и умную литературу. Многое ими уже сделано. За это многое, за то, что народ принимает их стихи, песни, романы и драмы наравне с песня- ми Джамбула и со стихами Абая, казах- ская советская литература награждена вы- сокой наградой. Но еще большая впереди, Впереди коммунизм, Впереди справедливое человеческое общество, рав- ноправно населяющее земной шар, говоря- щее на сотнях языков, Нашпа великая за- дача - отправить в далекий путь, в бу- дущее, книги, которые так же правдиво, певуче и образно рассказали бы потомкам нашей впохе, как рассказывают нам о своем прошлом народы Советского Сооза, За работу, за радостный труд, казахские друзья! ПамятиГуманяна 19 февраля в Московском клубе писа- телей был большой день поэзии брат- ских народов. В то время как в верхних залах клуба происходил пленум Шевчен- ковского юбилейного комитета, в зале за- седаний состоялся вечер, посвященный па- мяти великого армянского поэта, созда- теля новой армянской литературы Оване- са Туманяна. Литературное творчество Туманяна, от- метил С. Шервинский во вступительном докладе, сложилось под непосредственным блиянием великих русских поэтов Пуш- кина, Лермонтова и Некрасова и проник- нуто подлинным демократизмом и интёр- национализмом. В этом году исполняется 70-летие со дня рождения поэта. К юби- лею в Москве и Ереване подготовляются спепиальные юбилейные издания, и, кро- ме того. в Гослитиздате выйдет массовое издание его произведений.у Литературная часть вечера показала, ка- кая большая работа производится совет- скими поэтами над переводом литератур- ного наследства Туманяна. С чтением пе- реводов из Туманяна выступили поэты и переводчики О. Румер, В. Звягинцева, В. Державин, Н. Панов, М. Шагинян, П. Ан- токольский и С. Шервинский. В заключение Н. Зарьян прочитал не- сколько отрывков из произведений Ту- маняна на армянском языке. Вечер закончился концертом.

«ТО, ЧТО ИЗДАЕТСЯ В своем обозрении «Русска литература в 1840 году» Белинский очень точно определил, что такое журнал. «Журнал, цисал Белинский, есть не одно то, что издается по подписке и выходит книж- ками в определенное время, но и то, в чем, при этих условиях, есть жизнь, дви- жение, новость, разнообразие, свежесть, известное направтение, известный взгляд на вещи, словом - характер и дух». ка-С этой точки зрения и следует подойти к обзору журнала «Октябрь». Этот жур- нал, вступивший в пятнадцатый год сво- его существования, хорошо известен чи- тателю. Но можно ли действительно на- зывать его журналом? Общее состояние нашей литературно-ху- дожественной периодики настолько летворительно, что мы очень часто гото- вы признать хорошим журналом такое из- дание, которое опубликовало, скажем, не- сколько романов, сумевших заинтересовать читателя. Между тем, опубликование таких рома- нов не только не делает периодическое из- дание хорошим журналом, но вообще не не делает его журналом. в лучшем случае оно свидетельствует о том, что перед ми альманах, выполнивший свои элемен- тарные обязательства перед читателем. на-ную В истекшем году «Октябрь» опублико- вал на своих странидах несколько боль- ших произведений, печатавшихся из но- мера в номер. h сожалению, редакция «Октября» не придерживается прекрасно- го обычая других журналов, печатающих большие произвеления целиком, Оравни- тельно небольшой роман A. Макаренко «Честь» редакция ухитрилась растянуть на пять номеров. Кроме «Чести», на страницах «Октяб- ря» были напечатаны романы: C. Серге- ева-Ценского«Севастопольская стра- да», Ю. Слезкина - «Огневая точка», B. Саянова - «Детство на Негаданном», А. Явича - «Леонид Берестов» и первая часть романа А. Первенцева «Над Ку- банью». Из переводной литературы были опубликованы роман Анны Зегерс «Осво- бождение» и автобиографическая повесть Мартина АндерсенаНексә «В чужих людях». всеаПодробный разбор каждого из этих про- извечений не входит в нашу задачу. Большинство из них уже подверглось критическому обсуждению. Это относится прежде всего к «Севастопольской страде» получившей единодуш- Сергеева-Ценского, но положительную опенку, и к «ОгневойЕсли точке» Слезкина, получившей столь же елинодушно отрицательную оценку. Это относится также к романам Мака- ренкоиаеиБе реко «Честь» и Лвича «Теонид Бере- стов», которые были вполне справедливо оценены, как неудачные Критики «Чести» обратили недостаточ- ное внимание на стилистическую беспо- мощность этого романа. Вот как, напри- мер, Макаренко описывает самые обыч- ные человеческие состояния: «Его губы проделали ряд упражнений, которые в лю- бой момент могли перейти в «его губы что-то выделывали, какую-то гримасу презрения», «…ее губы продела- ли гримасу возмущения», «человек в ниж- ней рубашке привел свой рот в деловое движение», «Семен Максимович тронул губы в улыбке», «его губы страдальчески и нетерпеливо надавили одна на друтую», «он говорил одними губами, не изменяя набитого мясом лица». «Леонид Берестов» написан совсем ина- че. В этом романе дает себя энать безвку-

ПО ПОДПИСКЕ» ЖУРНАЛ «ОКТЯБРЬ» №№ 1-12 ЗА 1938 ГОД  Хочется возразить только против опной детали, невольно снижающей драматиче- скую выразительность этого описания, Изображая, как под напором ледяного вала разверались внутренности «Челюски- на», Сельвинский пишет: (Деталь: на изуродованный клок Измятого металла - прямо в стужу Упала пара шелковых чулок И свесилась подвязками наружу.) деталь представляется нам излиш- ней, Ее тем легче устранить, что она са- мим автором заключена в скобки. этим как бы подчеркивается ее необязатель- пость. Для своего «Путевого дневника» Инбер нашла естественную и свободную инто- напию Однако «Путевой дневник» не мо- жет, да и не ставит своей целью, воз- местить тематические пробелы «Октяб- ря». Этот пробел призван возместить су- ществующий в журнале специальный от- дел «Люди нашей страны». К сожалению, очерки, напечатанные в этом отделе за истекший год, в большин- стве своем очень низкого качества. Посвя- щенные знатным людям нашей страны, они в лучшем случае представляют собой переложение общеизвестных газетных све- дений. Именно таковы очерки Исбаха о Гризодубовой, ИльенковаКривоносе, , Ноздрина о Федоровой, Томана об Огневе. Все эти очерки, как две капли воды, похожи друг на друга. Систематическое их печатание по существу является узако- нением стандарта, штампа и абсолютно по- верхностного отношения к серьезному и важному делу. Едва ли не единственным действительно интересным произведением на современную тему, появившимся в «Октябре» за весь год, являются записки Т. Семушкина о советской Чукотке. В этих записках не- обыкновенно правдиво и просто рассказа- но о том, как создавалась первая совет- ская школа на Чукотке, Перед читателями проходит вся история этой школы, полная самых неожиданных трудностей. запис- кам советского педагога Семушкина очень близки записки советското инженера Со- ловьева, побывавшего за границей и очень интересно об этом рассказавшего. Так обзор художественных произведе- ний, появившихся в «Октябре» за истек- ший год, приводит нас к весьма неутеши- тельным выводам, Только отсутствием сколько-нибудь продуманного общего пла- на можно об яснить то обстоятельство, что редакцияенаеааодном за весь год редакцияненапеатаапоявилось одного большого произведения о сегодняш- нем дне нашей страны. В «Путевом дневнике» Веры Инбер есть такие строки: Страна моя, я у тебя в долгу. И дальше больше. В том-то все и дело, Чтобы преодолеть свои пределы. Я у тебя в долгу, моя эпоха. Я о тебе писала мало, плохо, Я постараюсь сделать, что могу, журналаНевольно кажется, что эти строки на- писаны не только от имени автора поэ- мы, но и от имени самой редакции «Ок- тября». При этих условиях было бы наивно искать в журнале «Октябрь» отражения тех качеств, которые Белинский считал необходимыми для настоящего журнала.ми  сица другого рода. Явич склонен выра- жаться высокопарно, многозначительно и нарядно. Вот примеры: «во всем находила она очарование: трепет заката в мороз- ных кристаллах, скольжение сумерек, при- шествие ночи в сонливом и сладком утом- лении», «громадный зал, величественно вращавшийся вокруг гроба, тоже являлся источником невоспроизводимых мелодий, мелодий безмолвия и смерти», «городскойЭта сад был окутан дымом фантастического цветения». неудов-Роман Первенцева «Над Кубанью» по- священ гразвланской войше. Судить об этом романе по его первой части, конеч- но, невозможно. Опубликованные же гла- вы романа производят неровное впечатле- ние. Поэт Саянов, много и упорно работаю- щий над прозой, опубликовал на страни- цах «Октября» повесть «Детство на Не- гаданном». Эту интересную и своеобраз- повесть все же нельзя признать впол- не прозаическим произведением. В ней много отличных лирических мест, но она лишена того движения, без которого не может существовать проза. Ей нельзя от- казать в известной цельности, но эта цельность - чисто поэтического свойства. Она выражается не столько в построении сюжета и в композиционной завершенно- сти, как должно быть в прозе, сколько в елинстве настроения и общего колорита, как это бывает в поэзии. Отсутствие движения, столь необходи- мого для прозы, придает повести какую- то грузность, делает ее тяжеловесной. Во- обще же многое в этой повести Саянову удалось. Пожалуй, больше всего удалась общая атмосфера далекото припска, «не- жилого места», со всех сторон окруженно- го тайгой, того мрачного и жестокого ми- ра, в котором живет маленький Петр. Таким образом, в истекшем году на страницах «Октября» появилось несколь- ко прозаических произведений, способных заинтересовать читателя. Однако существо дела состоит в том, что авторы их встретились на страницах журнала совершенно случайно. Что об- шего межоду Сергеевым-Ценским и Мака- ренко, Первенцевым и Явичем, Саяновым и Слеэкиным? этот вывод можно отнести не только к «Октябрю», но и почти ко всем литературным журналам, то другой вывод, с необходимостью вытекающий из нашего обзора, относится едва ли неисключи-весьгод об не исключи- тельно к «Октябрю», Дело в том, что за истекший год этот журнал не напечатал ни одного большого произведения, кото- рое было бы посвящено сегодняшнему дню нашей страны. Историческая эпопея Сертеева-Ценско- го, повесть Саянова, действие которой за- канчивается революционными днями, и че- тыре романа из эпохи гражданской вой- ны - таков тематический итог прозы, напечатанной в истекшем году на стра- Правда, в поэтическом отделе появились главы из поэмы Сельвинского «Челюскиниана» и «Путевой дневник» Инбер. Было бы легкомыслием судить об огромной поэме Сельвинского по тем гла- вам, которые напечатаны в «Октябре». В одной из этих глав с большой поэтиче- ской силой описана гибель «Челюскина». ницах «Октября».

Отсутствие этих качеств еще более от- четливо ощущается в критическом отделе «Октября». Впрочем, следует сказать, что в «Октябре» вообще нет критического от- дела в собственном смысле этого слова. Журнал систематически и планомерно отмечает даты литературного календаря, это, конечно, большая заслуга редакции. Можно было бы только спросить.почему статьи, посвященные, скажем, «Слову о полку Игореве» или издателю и публици- сту XVIII века Новикову, печатаются в отделе «Критика»? Вообще же очень хо- рошо, что такие статьи в журнале печа- таются,



Гораздо хуже то, что и критические статьи, печатающиеся в «Октябре», носят, как правило, календарно-юбилейный ха- рактер. Кроме целого ряда материалов о Горьком, среди которых, кстати сказать, выделяется интересная статья Л. Никули- на «Жизнь есть деяние», «Октябрь» на- печатал в истекшем году статьи о Маяков- ском, Малышкине, Чапыгине и Огневе. Если прибавить сюда две статьи, посвя  щенные семидесятипятилетию Серафимови- ча, и несколько статей обзорного типа («Поэты о Ленине», «Красная Армия в советской поэзии», «Молодой большевик в советской прозе»), то содержание критиче- скотдела будет исчерпано. Своеобразие этого отдела состоит в том, что он культивирует особый критический жанр, который можно было бы определить как нечто среднее между некрологом и па- негириком, Среди критических материалов, напечатанных в «Октябре» за весь год, лишь две-три статьи напоминают читате- лю о том, что живая литература все же существует и что в ежизни происходят интересные события. Если учесть, что библиографического отдела в журнале вообще нет, картина станет окончательно ясна. Ни о каком на- правлении, ни о каком взгляде на вещи, конечно, не может быть и речи. В этом смысле критический отдел «Октября» ни- сколько не отличается от литературно-ху- дожественного отдела. Мы сознательно ограничили свой обзор этими двумя отделами. Своеобразие лите- ратурного журнала не может, в первую очередь, не отразиться именно в этих ос- новных отделах, В данном же случае на- ша задача была облегчена тем, что ника- ких других отделов в «Октябре», собст- венно говоря, и нет. Нельзя же считать, что в журнале су- шествуют отделы «Наука» и «Публици- стика», если за весь год они появились в номере журнала и в каждом из них по одной статье. Действительно реальным является лишь отдел «Литературные пародии», который из номера в номер ведут А. Раскин и М. Слободской. То, что пишут эти авторы, в большинстве случаев осторумно и удачно. Итаҡ, обзор «Октября» за истекший год показывает, что в этом периодическом из- дании напрасно было бы искать «жизни, движения, новости, разнообразия, свеже- сти, известного направления, известного взгляда на вещи, словом - характера и духа». Ничето этого в «Октябре» нет. По- этому «Октябрь» и не является журналом в собственном смысле этого слова. С пол- ным правом мы можем подчеркнуть, что «Октябрь» - не журнал, а лишь «то, что издается по подписке и выходит книжка- в определенное время».







 

 





Владимир КОЗИН НЕ ТА Из длинной вереницы действующих лиц романа отчетливо запоминается только од- удивляетольоуран на характерная выпуклая фигура. Это старик Одильбек - преданвый своей ро- дине и своему трудному делу, суровый и непосредственный, добрый и почтительный, страшный в гневе, величественный в стра- ся Прекрасна речь Одильбека, произне- сенная им после драки жителей Хунука с оббиорцами, после «силя», горного по- тока, опустошившего Хунук. Хорош в ро- мане и старик Бобо-Шо. Не мало должностных лиц зазвал II. Лукницкий в свой роман, но живых людей в романе почти нет. Герои и ге- роини движутся, говорят, совершают по- красавицаходом, это - «пейзаж с фигурами»: действую- опоирамиодля шие лица имеют облик и различимы меж собой, но лишены внутренних проти- воречий, выглажены изнутри, опустошены автором. Их страсти - только вилимость страстей. Автор книти «Земля молодости» расска- зывает о Таджикистане, о людях его и де- лах того времени, когда на колхозной зем- ле начали работать политотделы. 0 про- тиворечиях и трудных дних борьбы тад- жикского народа за свое общее будущее. Предрешенный сюжет делает автора своим невольником, автору остается только сле- дить за действующими фигурами, чтобы они точно соблюдали правила предписан- ного им поведения. дать найденному свое дыхание. Книга 1. Лукницкого- неодушевленная книга. С первых глав книги читатель легко предугадывает сюжетные концы: у ее дей- ствующих лиц нет судьбы, a есть про- грамма действий, расписание неожиданно-мым стей, и то хорошее, что есть в книге, - известная занимательность повествования и знание страны, принесено в жертву худшему. Почему же П. Лукницкому удаются ста- рики и не удается молодость? Разве ее не

СРЕДНЕЙ АЗИИ написаны книти, ко-

В те счастливые мгновения, когда II. Луюницкий забывает или устает пор- тить красивостями свой роман или откло- зуба». «…Бело- рунные потоки овец сливаются в курчавое блеющее столпотворенье», «…дом политот- дела стоял среди кишлаков, как маяк, со всех сторон оплескиваемый прибоем кол- хозных забот». онаИрядом с этой замысловатостью: «Лучи багрово-красного заката золотили листву». «Багрянец за окном кабинета утас». няется в сторону от своего «упругого сю- жета», у него получаются неплохие, запо- минающиеся страницы: это рассказ о ле- товке в горах - о «женах пастбищ» - интересный и сильный, и о бригаде Саида, жал-«Земля молодости» - книта без вдох- новения, Отсутствие в ней высокого чув- ства снижает большие события до степени банальных ситуаций, нужных только, что- бы поддержать «трепетный сюжет», и мы не можем не вспомнить первую очерковую книжечку I. Лукницкого о Таджикистане - незатейливую, непосредственную, иск- реннюю книжечку, фабулой которой бы- ла сама жизнь и слово в которой было простым, деловым. О таких книгах, как «Земля молодости», у нас часто говорят, что они полезны своим содержанием, и на этом сомнитель- ном основании включают их в строгий ряд произведений советской художествен- ной литературы, забывая, что советская литература естьлитература миовая - поэзия высоких идей и безукоризненной формы, прозаической или стихотворной, устано-этой точки зрения оценка литератур- н произведений по какой-то таинствен ной «средней полезности» является оцен- кой бесперспективной, примирительной, ос- нованной на требованиях, стоящих вне ис- кусства, не способствующей развитию со« ветской литературы. Книгу, в которой нет ни поэтической мысли, ни индивидуальности автора, ни его особенной памяти, ни ето воображения, на- писанную неразборчиво,такую книгу не спасут ни литературные цветы, ни взятые напрокат сюжеты, ни отдельные вырази- тельные страницы, ни прелесть описывае- мых стран.

торые были в свое время литератур- ным открытием той или другой страны Советского Востока: это книги не холодного расчета, чуждого искусству, a вдохновения, не благополучного замыс- ла, а мысли поэтической - тревожной и просторной, стройного знания действи- тельности, оригинальной догадки. Авторы этих книг многое могли не договаривать, b, они искали в открываемых ими странах свое, личное, иногда - узкое, всегда неповторимое, но никогда не впадали в банальность, стояли выше нее; они пред- почитали оставаться прекрасными очерки- стами и не создавали законченных произ- ведений с устарелыми, бесплодными сю- жетами: надо было в жизни и в накоплен- ном опыте ее изображения искать новые сюжеты, но не всем это дано и не для всех обязательно. II. Лукницкий -- автор книги о Тад- жикистане «Земля молодости» - отказал- ся от очерка, но отказался и от трудных поисков нового смелого сюжета, отказал- ся от всех благородных трудностей; он по- ставил себя в бедственное положение че- ловека, перед которым нет сопротивления. Его книгу убил старый сюжет, принуди- тельный и вредный для нового содержа- ния, II. Лукницкий написал книгу с таин- ственными кинжалами, злыми ми спрятанными под чачванюм и паранд- ми, спрятанными под чачвалом и паранд- жой, с проторешным веками авантюрным сюжетом. Но в этой книге ничего таин- ственного нет. Содержание ее изложить не трудно, кни- га приспособлена к одряхлевшему, устало- у литературному сюжету. Нас ПI. Лукницкогэта черта … приспособ- ление к старому, Может быть, вто поиски нового в старом? Но и в этом случае ав- тора поститла неудача: то, что всем из- вестно, он нашел вновь для себя - это возможноискусстве о не сумел возможно в искусстве, но не сумел ПАВЕЛ ЛУКНИЦКИЙ, «Земля молодо- сти», издание второе, Государственное изд-во «Художественная литература», Ленинград, 1938.

ЗЕМЛЯ легче наблюдать и познавать, разве более скрытна или менее пластична? Нам кажется, это происходит потому, что II. Лукницкий не живописует молодость, о многом боязливо умалчивает и тем са- обедняет, делает ее портрет плоским. Лучшие страницы романа те, где автор перестает описывать и повествовать, где нет сентенций и небрежных попыток пси- хологического анализа, где автор дает пря- мую речь действующих лип, как речи ста- риков Одильбека и Бобо-Шо или речь кого и подлого Шафи, По как часто авто- ру мешает его цветистое многословие! II. Лукницкому редко удается найти меткое, верное слово, у него нет слова- удачи, слова-находки - единственного и неповторимого, Слов - всяких, неразбор- чивых - в романе так много, что за ни- ми часто не видно ни людей, ни событий, ни страны, они- как страшный своей на- стойчивостью сорняк, глушащий хлоп- чатник, которому посвящена в романе це- лая глава. П. Лукницкий пишет: «Дело идет само- медлительной походкой верблюда, такой поступи впереди должны были бы лежать бескрайние пустыни времени, а оно высится скалистой грядой, которую можно взять только отчаянным штурмом». Это о том, что времени нехватало. Или: «В глубине классовых отношений, вившихся там (в колхозе «Лицо света»), угалывал такта Хурам угадывал такие скалы, такие уще- лья, в каких могло быть завалено любое советское мероприятие, проводимое, как ка- раван в настоящих горах, всяким неопыт- ным вожаком». Так же описан пейваж: «ослепительное действо заката», «похожая на зелено-ли- ловое озеро долина встает средоточием ми- ра, единственным в нем оазисом. Она пол- нится сочной курчавой жизни». Образы: «Кишлак обрывается развали- нами мечети, похожей на гнилой корешок