Ответ по существу II. Корниенко в статье «Нора и Ибсен», напечатанной в «Литературной газете» от 20 мая, опроверг неверное утверждение Б. Розенцвейга («Комсомольская правда») о том, что Ибсен безнадежно устарел для советского театра. Не прошло и двух не- дель, как уже другой автор, А. Борисов, в той же газете счел нужным выручить попавшего в неприятное положение Б. Ро- зенцвейга. И сделал это не столь умно, сколь хитро. Он препебрег основным во- просом спора - о месте Ибсена в сов- ременности и, чтобы прикрыть свое от- ступление, обрушил на своих читателей лавины истин, до того очевидных, что не- понятно, кого он үбеждает - себя или читателя. Театр Ленинского комсомола должен, пи- шет А. Борисов, «быть прежде всего теат- воспитывающим в нашей молодежи ром, патриотизм…». Он должен «создать по- становку, молодой герой которой стал бы близким, понятным», и т. д. Все это абсолютно правильно, давно из- вестно, и кто станет спорить, что созда- пие спектаклей о прекрасной советской жизни - кровная обязанность театров? А. Борисов изображает дело так, будто это не позволяет сейчас ставить «Нору». У А. Борисова есть и другое рассужде- ние, претендующее на оригинальность. вы будете, мол, ставить «Нору», то хорошие советские ньесы никогда не поя-

О. колеСникова

алексаНДР

коваленков



Пренебрежение к читателю ребенка: отвращение детей к пенкам в молоке. Эту «редкую» находку Л. Веприц- кая обыгрывает в начале книги, в кон- це ее и в промежутках между концом и началом. Взрослые разговаривают в книге тем самым панибратским, наигранным тоном, который подменяет уважение к детям. Та- кого тона держится «свой в доску» лет- чик, так разговаривает с Лехой папка, в таком же тоне говорит с Алешей мать Светланы. Сюжетная сторона книги не менее скуд- на, чем ее изобразительные средства. Первые дни в школе, ссоры и дружба с товарищами, пренебрежение к одним н увлечение другими, бой снежками, захле- бывающееся вранье мальчика, начитавше- гося Мюнхаузена (кстати сказать, совсем не смешное, хотя Алеша настойчиво уве- ряет, что со смеху покатывался весь класс), рассказ летчика о рискованном прыжке с парашютом, сопровождаемый нравоучительными сентенциями об отно- шении к машине и человеку. Короткий эпизод с девочкой, приехавшей из детско-Но го дома, елка. Вот события, которые про- исходят в жизни Алеши. Суть пе в том, могло бытьеоори быть еще обыденнее по сутооЕсли Способность завоевать расположение и вально и не в таком резонерском тоне, к  доверие ребенка дана немногим, хотя стре- мятся к этому многие. Дети оче очень требовательны и, сами того не сознавая, строги к взрослым, обма- нуть их трудно, всякую фальшь они чув- ствуют безошибочно и отворачиваются от нее инстинктивно. Как часто взрослые становятся смеш- ными и жалкими в своих растерянных по- пытках завоевать любовь детей. Одни расточают неумеренные похвалы, суетливые восторги, тормошат ребенка и говорят с ним сладеньким «детским» язы- ком. Другие, провозглашая разумное тре- бование - говорить с ребенком, как с развязный, пани- братский, псевдотоварищеский тон и не замечают того, что и то и другое отноше- ние к детям одинаково нарочито, противо- естественно и фальшиво. Наигранность и подлаживание взрослых либо коверкают детей, делая из них крив- ляк, либо заставляют ребенка замкнуться и втайне презирать старших. Способность проникнуть в психологию ребенка, проследить за едва уловимыми из- менениями ее - это одна из очень редких способностей, и немногие писатели одаре- ны ею. литера- Не потому ли в художественной литер туре так мало произведений, в которых об- раз ребенка был бы воспроизведен с та- кой волнующей силой, как Ленька в рас- сказе Горького «Страсти-мордасти»? При всех значительных успехах, кото- рых достигла наша детская литература, создание любимого героя, живого, вого образа ребенка требует еще очень серьезного внимания детских писателей, их любовного, неторопливого и упорного тру- да. Тем более, что дети нашего времени это новое, значительно более сложное и удивительное поколение, чем дети, ко- торых мы знали раньше. Мальчик, в 10--11 лет толково разби- рающийся в международном положении п создающий новые конструкции машин, раньше считался бы вундеркиндом, а те- перь это обычный, нормальный мальчик, каких много. И вместе с тем, ему не чу- жды озорство и проказы, горести и радо- сти, искони свойственные его возрасту. Чтобы завоевать дружбу нашего ребен- ка, с ним нельзя разговаривать в стиле «Задушевного слова» или развязно и сни- сходительно похлопывать по плечу. Об этом еще часто забывают некоторые наши детские писатели. Примером такого заискивания в ребеп- ке по методу «своего в доску» является книга Л. Веприцкой «Мой друг Алеша», Искусство владеть диалогом - одно из наиболее сложных и тонких в художест- венной литературе. Автор должен иметь безупречный слух к интонации, к тембру голоса своих героев. Искусство владеть детской речью еще более сложно и доступ- но немногим. Поэтому говорить от лица 8-9-летнего мальчикаможно только при очень стро- гой проверке своих ресурсов художника, при очень высокой требовательности к се- бе. Иначе разговор станет фальшивым, 1 и дети не захотят слушать писателя, Л. Веприцкая, не проверив своих сил, взяла на себя смелость говорить от лица своего друга Алеши, и голос ее сорвался на самой же первой странице: мальчик рас- сказывает о том, что мама его называла Аленушкой, а он взял да «трахнул кула- ком прямо в тарелку с кашей - бац! - маме на новое платье. Какая уж там Але- нушка», заключает этот эпизод из своего младенчества мальчик. Где же детские интонации в этой за- ключительной фразе ребенка? Автор навя- зал ее мальчику от себя, и беда Веприц- кой заключается в том, что сквозь делан- ный разговор ребенка на протяжении всей книги слышен «густой голос» автора. «Очень важный вопрос: кем я буду?» - говорит мальчик. И эта фраза фальши- вит. Правда, дети часто заимствуют обо- роты речи у взрослых, но не столь бук- Л. Веприцкая. «Мой приятель Алеша». Рисунки E. Афанасьевой. М.--Л. Детиз- дат, 1939 г., 88 стр., Тираж 50.000 экз., ц. 2 р. 25 к. тому же в размышлениях наедине с со- бой. Еще явственнее слышится фальшь там, где мальчик передает разговоры взрослых: «Сам смекаю, кто понесет, а кто не по- несет. Но как Удалой есть конь задири- стый, то заведующий пе велел на пем женщин с детьми на станцию доставлять. Вот и весь сказ». Автор не услышал в этом удвоенной фальши: во-первых, трафарета, по кото- рому он построил фразу кучера, во-вторых, того, что ребенок отнюдь не стремится передавать чужую речь столь «художест- венно», а если бы и захотел, то сделал бы это значительно свежее, потому что с трафаретами он не знаком и не испорчен ими. «Сразу у меня нос закапал…» …«И тут же начинает слезами капать опять на свою тетрадку», …«Печенка у меня в жи- воте болтается, дышать не дает». Доказательств того, что автор не слы- шит детской речи, не знает ее интона- ций, не замечает прихотливости, яркости и свежести детского языка, бесконечно много. Чтобы убедиться в этом, достаточ- но открыть наугад любую страницу. правди-Такие дети еще попадаются в семьях, где восторженные родители любят демон- стрировать исключительность и таланты своих «сокровищ». Ритм речи мальяика всоу ото же, он не меняется в зависимости от на- строения ребенка, от его отношения к лю- дям, вещам, обстоятельствам. Мальчик не- устанно говорит развязной скороговоркой очень довольного собой баловня, и вся ки- га держится на одной навязчивой ноте: «Вот я какой, видали?!» Умиленные родители млеют от вежли- вых похвал своих добрых знакомых, а де- ти приучаются паясничать и ломаться в присутствии взрослых. «Мой друг Алеша» очень напоминает такого изломанного мальчика и быстро утомляет своего читателя. К тому же ип- тонации Алеши докучливо однообразны.жателен. «Школа новая. И ворота новые. II штаны у меня новые. И я сам -- новый ученик». Вот на таком ритме и на ких интонациях построена вся книга. «Красной стреле» Алеша рассказы- вает так: «Это поезд такой есть: свистит, гудит, без остановок бах-трах -- и прие- хали». Вот она, детская речь: бах-трах! Л. Веп- рицкая, как видно, обрадовалась своей на- ходке, и «бах-трах» стало неотступно со- провождать «выразительные» места в рас- сказах Алеши. Еще больше автору понравилось не ме- нее тонкое наблюдение над особенностями 

Лирические стихи  И если в легкие хлынет газ, И мне уж не видеть родную крышу; - Ответь, Как ответил Остапу Тарас. - «Слышу, мой сынку, Слышу…» Крикну, и сразу … Близкому Да здравствует родина! - Вспомню твое дорогое лицо; Дом, что стоит, Прислонившись к вязу, Комнату нашу И наше крыльцо. Спокойной Взрываясь, прибой грохочет, Буруны грозят кораблю… Не бойся. Спокойной ночи, Я очень тебя люблю. Далек океан угрюмый,

ночи Седой, как полынь-трава… Ты сон о другом Придумай.  У нас за окном Москва!

Е. МАРТИРОСЬЯН Степан Зорьян Писатель-орденоносец Степан Зорьян - один из крупных беллетристов Советской Армении. Он выступил на литературном поприще в 1911 г. Творчество Ст. Зорья- на дооктябрьского периода отражало замк- нутый быт и нравы жителей провинци- ального города и затерянной в глуши ар- мянской деревни. Перед читателем развертывалась целая галлерея мастерски нарисованных портре- тов маленьких, забитых людей, запросы которых замыкались узким кругом лич- ных интересов и обыденных забот. Персо- нажи Зорьяна -- хлебонашцы, придавлен- ные тяжестью неимоверной нужды, ремес- ленники - люди беспомощные, пассив- ные, томимые скукой и одиночеством, ох- ваченные страхом перед неведомым буду- щим («Огонь», «Зимний вечер», «Обед», «Приятели» и др.). Годы империалистической войны знаме- нуют переломный этап в творчестве Ст. Зорьяна. Опустошение мирных деревень, физическое истребление тружеников земли, ужасы войны, одичание нравов нашли свое яркое отражение в серии новых рас- сказов, посвященных войне. Характерно для этих рассказов чувство нарастающего протеста и возмущения масе против социальной несправедливости, ак- тивное выступление участников войны против угнетателей. Таков бывший фрон- товик крестьянин Давыд, искалеченный войной. В порыве гнева и отчаяния он убивает сельского старшину, заподозрев- шего его в дезертирстве. В своем творчестве Зорьян подчеркивает незаинтересованность в империалистиче- ской бойне трудящихся масс, загнанных на фронт волей капиталистов. После Великой Октябрьской социалисти- ческой революции талант его расцветает, расширяется круг его тем. Он создает рассказы, повести и романы, в которых выводит новых людей, с новыми запроса- ми, с непреклонной волей к борьбе и по- беде. Окрыленный дыханием революции, он пишет рассказы «Девушка теки» и «Предревкома», отражающие яр- кие страницы героической борьбы трудя- щихся за установление советской власти в Армении. Неотразимую силу большевистской правды Ст. Зорьян вскрывает в образе старой суеверной прачки («Девушка из библиотеки»). Переворот в сознании прач- ки, верующей в бога и в незыблемость старого строя, писатель мотивирует про- стыми, но яркими и убедительными сло- вами. Для героев Ст. Зорьяна аморально все то, что препятствует победоносному шест- вию революции. Его герои, самоотверженно борющиеся за новый строй, рассматривают и расценивают события и явления общест- венной жизни с точки зрения интересов пролетарской революции. Таков волную- щий образ председателя ревкома Осепа из одноименного рассказа Зоръяна. Ст. Зорьян отразил в своем творчестве не только героику борьбы большевистского подполья и гражданской войны, но и па- фос социалистического строительства в Армении. В этом отношении значителен по своему идейному содержанию роман «Бе- лый город», посвященный проблеме ре- конструкции городов в Армении. Герой романа - коммунист Тигран с энтузиазмом осуществляет реконструк- цию курортного города. Он представляется ему городом «с раскинувшимися корпуса- ми белых домов, с широкими улицами, площадями и аллеями по всей долине, ку- пающимися в лучах солнца». Но планы героя романа выходят далеко за пределы этого реконструируемого горо- да. Устами своего героя Ст. Зорьян наме- чает контуры будущего грандиозного стро- ительства городов, «…1 устал от черных, мрачных городов Армении, наводящих грусть и тоску»,говорит Тигран. Он хо- чет видеть: «…Белые, большие, светлые дома; перед каждым домом цветник и рас- кинувшиеся деревья, площади, бульвары, аллеи… На площадях и бульварах памят- ники, фонтаны». Ст. Зорьян показывает своего героя в различных положениях: в обстановке мещанского окружения семьи и разлада с женой, в общественно-полити- ческой жизни, на ответственном посту, Тигран - человек большого творческого размаха, неисчерпаемой энергии, олице- творяющий образ революционера-преобра- зователя страны, борющегося за счастье грядущих поколений. Заслуживает внимания последний авто- биографический роман Ст. Зорьяна «Исто- рия одной жизни», повествующий о ду- ховном росте маленького героя романа Сурена. В романе нарисованы картины прошлого. Здесь особенно сильны сцены раздела семьи, когда собственнические чувства разбивают членов ее на два не- примиримых, враждующих лагеря, типы чиновников, учителей министерских школ, взаимоотношения железнодорожных рабо- чих с администрацией и многое другое. Все это при чтении романа напрашивается на параллель с настоящим. Познаватель- и воспитательное значение романа для ное подрастающего поколения огромно. «История одной жизни» была встречена читателями тепло и получила положитель- ную оценку в армянской и русской прес- се. Первая книга уже выпущена Гослитиз- датом на русском языке (перевод Сако Сукиасян). Перу Ст. Зорьяна принадлежит также ряд прекрасных рассказов для детей. Около 30 лет работает Ст. Зорьян на литературном поприще; лучшие произве- дения, обеспечившие ему почетное место в истории армянской советской литературы, написаны им в советский период. Его, как художника слова, любят и читают с захватывающим интересом школьники, молодежь, взрослые. Язык Зорьяна яркий, образный и понятный широким читатель- ским массам. Как писатель Ст. Зорьян популярен и любим не только в Советской Армении, но и в братских союзных республиках. Многие произведения Зорьяна переведе- ны на русский, украинский, грузинский, и другие языки народов СССР.

рассказывает о них стилем репортера, ре- гистрирующего факты. Разочарование Але- вятся. Мы лучшего мпения о советских драматургах и думаем, что они не побоят- ся соседства Ибсена. Насчет классики у А. Борисова нет ни- каких сомнений. Но ставить их надо со- образно выработанной им табели о рангах. Б. Розенцвейг, например, совсем отри- пает пригодность для нас Ибсена, A. Бо- рисов, выручающий своего товарища, со- гласен пустить его на нашу сцену, но только в порядке своеобразной очередности. Нужно, пишет А. Борисов, «заставить Иб- сена временно потесниться». Хорошо хоть, что временно. Хорошо хоть, что потеснить- ся, а не совсем уйти с дороги, как требо- вал т. Розенцвейг. И в заключение приходится указать на одно весьма непристойное рассуждение А. Борисова в этой статье. А. Борисов пи- шет: «Взволновали ли вас подвиги наших ши в товарищах отмечается хроникерски- - бесстрастно. Мальчик награждает их пре- зрительными эпитетами и величественно проходит мимо. Переход к новому товари- щу Дыне полон резонерства и благонрав- ных восторгов по поводу безупречности пай-мальчика, который и учится отличо, и знает больше всех, и благороден, и каш- ку умеет сварить, и посадить на горшо- чек сестренку. Автор не сумел проникнуть в глубину чувств ребенка, что могло сделать интерес- ными и волнующими даже незначительные события в его жизни. Внутренний мир мальчика беден, однообразен и бессодер- Круг интересов его ограничен значительно больше, чем это свойственно возрасту.

та-Дети получили одну из книг, автор и редактор которой не уважают читателя. героев в боях у озера Хасан, события в Испании, война в Китае?… Увы, положа В течение многих лет в детской литера- руку на сердце, вы не сможете на все эти туре велась настойчивая борьба с фаль- вопросы ответить». Это уже совсем недо- Борисов может как угодно расценивать спектакль «Нора», по бросать без малейшего основания политическое обвинение коллективу творческих совет- шью, убожеством мысли и чувства, этими пустимо. A. непременными атрибутами псевдодетской литературы. Появилось немало заниматель- ных, умных и талантливых книг для де- тей. Чем же об ясняется появление книж-

ских работников, оскорблять его может ки Л. Веприцкой (редактор т. Белахова)? Чем можно оправдать такое резкое сниже- ние требований Детиздата к качеству дет- ской литературы? только человек, в лучшем случае потеряв- ший в пылу полемики чувство меры.

6 июня- в Пушкино ЛЕНИНГРАД. (По телеграфу от наш. корр.), Президиум Пушкинского городского совета постановил считать 6 июня--день рождения A. C. Пушкина - ежегодным традиционным праздником трудящихся города Пушкина. Сейчас предприятия, уч- реждения, вузы и школы города готовятся к празднику, которым будет отмечено 140-летие со дня рождения великого рус- ского поэта. В Екатерининском парке со- стоится большое гулянье, митинг читате- лей Пушкина, демонстрация пушкинских кинофильмов, концерты и т. д. Народное гулянье, поовященное 140-ле- тию со дня рождения Пушкина, проводит в Ленинграде Центральный парк культу- ры и отдыха им. С. М. Кирова.

«ЧИНГИС-ХАН» Гослитиздат выпустил в серии «Истори- ческие романы» повесть В. Яна «Чингис- хан» - «повесть из жизни старой Азии», как гласит подзаголовок. Автор предисловия востоковед проф. C. Киселев пишет: «Роман заполняет тот зияющий пробел, который существует не только в художественной, но и в научной литературе, не имеющей советской книги Чингис-хане и завоеваниях монголов».

В пансионате «Кавказская Ривьера» (Сочи) отдыхает народный нистана орденоносец Дурды Клыч. На снимке: Дурды Клыч у ненна, и ее наиболее ценные качествакак раз и заключаются в той естественной не- предубежденности, с которой он так вдох- новенно изобразил великолепный мир кав- казской природы. В комплекс чувств буду- щего коммунистического человека это на- слаждение природой войдет необходимой частицей, и напрасно на эту сторону поэ- зии Г. Леонидзе К. Зелинский обрушил свои упреки. -Когда задумываешься. над стихами Г. Леонидзе, посвященными Сталину, и в особенности над опубликованными по-рус- ски фрагментами поэмы «Детство и отро- чество», приходишь к выводу, что несом- ненная удача ряда кусков этой вещи ро- ждена здесь органической трактовкой те- мы в духе и стиле всего поэтического творчества Г. Леонидзе. Нет сомнения, что тема о вожде народа, когда поэт берется за нее с полной твор- ческой ответственностью, обогащает и воз- вышает его самого, заставляет поэта стре- миться к наибольшей точности словесного образного выражения, дисциплинирует и теоретически возвышает его мысль, под- нимая ее на новую ступень. Но нет сом- нения также в том, что поэт, который за- думал бы написать о вожде народа в сти- ной удачи. Он был бы обречен на ритори- ку и схематизм. Когда Владимир Маяковский писал свою поэму о Ленине, он мобилизовал все свое творческое умение, но ни в чем не изме- нил себе, ни на иоту не уклонился труднейшей задачи: выразить образ Ленина и придать его трактовке общена- родное значение и интерес, исходя из сво- их собственных, «маяковских» стилевых особенностей, В черновиках В. Маяковско го к поэме «Лении» есть строки, обращен- ные к самому себе и подчеркивающие ве- ликую и полностью осознаваемую ответст. венность поэта; Голос выскребу будет резок чтоб от рифмы не мяк, а креп, чтобы просто правду резал как режешь ножом хлеб. Поэма о детстве товарища Сталина, над которой работает Г. Леонидзе, имеет не- сколько начал. Чувствуется, что Г. Лео-

Фотохроника ТАСС.о

нидзе еще не установил точно даже для самого себя, какое из этих начал избрать. Но все они характерны широким и воль- ным изображением природы той страны, в которой родился и вырос великий вождь народов. Это изобилие воздуха, это богат- ство красочных деталей цветущих садов, грузинских долин и лесов, величие кав- казских горных громад, весь мир, столь близкий и дорогой поэтическому сознанию Г. Леонидзе, предваряет в его поэме изоб. ражение цептральных событий сюжета: Как фазанья шея светит От дождя, пьянея в мае, Где весны зеленоглазье Дол и горы обнимает. Молоком набухнут почки, Выступает соков сладость, Словно женщина в окошко Смотрит яблоко из сада. (Перевод Н. Тихонова) 1.

Ан. ТАРАСЕНКОВ

рисует в условно-романтическом, легендар- ном плане. Старинные родовые обычаи сопутствуют появлению ребенка на свет. Торжественные пиршественные речи и то сты в честь новорожденного, песни музы- кантов обжигают сердца. Разрастается и ширится застольная беседа простых лю- дей, собравшихся в горийской хижине. Старые и молодые крестьяне, плотник, гончар, кузнец, железнодорожный рабочий, - все они говорят о своей трудной жиз- ни. И вот в этот разговор входит голос музыканта-волынщика, который произно- сит горячие слова о сказочной стране бу- дущего: Молвят, есть страна на свете, Там работать не обидно, Там не вычерпать обилья, И конца ему не видно. Не враждебно небо людям, Сердце болью не исходит, Там насильнику и вору Дерзость даром не проходит. (Перевод Н. Тихонова). Социализм вдесь, в этих трогательных и наивных мечтах, еще не назван автором Этим приемом Г. Леонидзе передает ро- мантичность народной мечты, которую во- плотил в дело великий Сталин. Однако в тех кусках поэмы «Детство и отрочество», которые уже известны рус- скому читателю, Г. Леонидзе еще не подо. шел к исторической конкретности в обри- совке людей и событий. Думается, что принцип эпических символов и романти- ческой героики, избранный Г. Леонидзе, ни- чуть не мешает тому, чтобы грузинская действительность конца XIX века встала в его поэме во всей правдивости своих частных деталей. Бояться лишь придадут поэме о вожде народов большую убедительность и реалистичность. Поэт - еще только на подступах к ре- шению избранной им темы. Удачу от- дельных фрагментов своей поэмы ему предстоит еще превратить в удачу вещи в целом. Не отказываясь от лучшего из творчески завоеванного и освоенного им, Г. Леонидзе будет работать над поэмой Сталине, очевидно, расширяя и обога- щая свои возможности как поэта. Свою вдохновенную лиричность и идейную страстность советского поэта Г. Леонидзе должен обогатить зоркостью реалиста, И тогда, очевидно, его удача будет полной

Лирика Георгия Леонидзе нидзе ничето нет общего, вот уж как раз Георгий Леонидзе среди грузинских поә.  тов, прекрасно умеющих чувствовать и «сумасбродство злое» никак не характерно для большинства его стихов. Эта шелуха изображать природу, может быть, одиниз модного когда-то среди грузинских поэтов книжного «демонизма» давно спала с Геор… гия Леонидзе, и, думая о его творчестве, хочется в первую очередь отметить ис- ключительно гармонический, иногда даже пасторальный характер его творчества. Но если это и пастораль, то во всяком слу- чае очень талантливая, хотя, может, она и скрадывает подчас от поэта теневые сто- роны действительности, трудности и про- тиворечия жизни. В художественном мировоззрении Геор- гия Леонидзе прекрасное -- это лишь одно из проявлений натурального совершенства, одно из самовыражений вечной природы. Мы прекраснейшим только то зовем, Что созревшей силой отмечено: Виноград стеной, иль река весной, Или нив налив, или женщина. (Перевод Н. Тихонова). Это написано Георгием Леонидзе в 1930 г. и это является его естественной жизнен- ной и поэтической программой. Поэт-пан- теист, яростный и исступленный поклон- ник жизни, здоровья, естественности, та- ким предстает по его стихам Георгий Лео- нидзе. Может быть, именно поэтому с та- кой ревностью он пишет всегда о юно- сти, о силе, - он трагически переживаераченность самую мысль о возможности ухода моло- дости. Он говорит о ней в стихотворении «Журавлиный снег». Эта же тема с большим количеством очень точных и конкретных лирических деталей разрешена в талантливом стихо- творении «Первый снег»: Где ты, на свирели ивам Подражавшая тоска? Где форелью под обрывом Клокотавшая река? (Перевод Б. Пастернана). К этому мотиву возвращается Г. Лео- нидзе и еще в других вещах, например, в стихотворении «Облака проносятся» (пе- Н. Тихонова). Но как непохожа эта грусть Георгия Леонидзе по уходящей мо- наиболее влюбленных в нее. Как бы от традиции народного грузинского стихотво- рца Важа Пшавела идет у Георгия Лео- нидзе это наивное, но поэтически одухо- творенное чувство удивительного интим- ного единства человека с лесами, горами, рыбами, птицами и облаками. Очеловечен- ная природа Георгия Леонидзе вызывает ассоциации с народным эпосом, в котором тоже все вокруг человека движется, поет, даже думает и говорит: Сядут звезды на длинных ветвях, Полноводье весеннее славя. (Перевод Б. Брика).

лодости с извечной темой тоски о вагуб- ленной юности, например, у Сергея Есени- на или у его последователей. У них это безнадежность увядания, упадок, рас- слабленность мысли и чувства. У Г. Лео- нидзе тоска по молодости только подчер- кивает общий оптимистический характер его творчества, она, акцентируя несовер- шенство человеческой природы, лишь еще более усиляет мотив леонидзевской влюб- ленности в жизнь: Я буду петь, пускай истлел дотла, Дождинкою, крупинкою зерна. (Перевод Н. Тихонова).

Поэзия здесь утверждается Г. Леонидзе как качество самой природы, как ее веч-и ность, как одно из ее жизненных прояв- лений. Еще более категорично этот опти- мизм лирики Г. Леонидзе утверждают его известные строки из стихотворения «Поэ- ту»: Стих и юность-их разделить нельзя, Их одним чеканом чеканили, (Перевод Н. Тихонова). Однако это не значит, что поэтический путь Г. Леонидзе лишен противоречий, ошибок, зигзагов. Чувство природы и жизни, столь органически присущее Г. Ле- онидзе, иногда выглядит в его стихах че- ресчур безоблачным примитивом, Неом- лирики Г. Леонидзе душевны- ми противоречиями иногда принимает в его стихах слишком идиллический харак- тер. Около пвух лет тому назал К Велин ский давая общую оценку творчества Г. Леонидзе, был прав, упрекая поэта за слишком неглубокий и схематический под. ход к политическим темам современности (см. его статью в № 18 «Литературного обозрения» за 1937 г.). Но мне думается, что К. Зелинский совершенно ошибочно упрекал поэта за излишнее, по мнению критика, пристрастие к «лирическому на- слаждению», за «отсутствие душевной цель- ности, того лирического монументализма, который так привлекает нас в народной поэзии». Органичность лирики Г. Леонидзе несом-

Горы, накрытые тенью орла, мерцание снежных лавин, стаи отесненных в ущель- ях туч, грохот потоков - эти картины открывают другой вариант, другой зачин поэмы. В этом контрастном единстве цве- единены Г. Леонидзе контуры будущей темы образа вождя, в характере которого слиты и спаяны в одно целое великая душевная щедрость и любовь к народу с пенавистью к его врагам и угнетателям. отАарактер трактовки образа Сталина у I. Леонидзе принимает героический, ро- мантизированный характер. Это один из вполне законных для поэта путей вопло- щения в искусстве образа вождя. В. Мая- ковский, рисуя образ Ленина, говорил о том, что оп страшно боится фальшивой сентиментальности, он отталкивался от бытовой трактовки образа Владимира Иль ича, он стремился дать большие философ- ско-политические обобщения в романтиче. ской форме, опираясь при этом на кон- кретные исторические детали жизни у Г. Сталина Леопидзе

Георгий Леонидзе очень щедр на яркие эпитеты, на пышные метафоры, на выра- зительные уподобления. И всюду материа- лом для них служит природа его родной Грузии с ее великолепным изобилием, сочностью, богатством форм и красок. Цве… тущий миндаль, рев горных рек и осенние крики оленей, клекот птиц и пенье ручьев, -все это дано в стихах Георгия Леонид- ве без меры, без обдумывания пропорций, все это обрушено в стихи, как спежный обвал, и этой своей непосредственностью неповторимо и великолепно. Когда-то, в начале своей литературной деятельности, лет двадцать тому назад, Георгий Леонидзе, отдавая дань «голубо- рожским» увлечениям западноевропейским искусством декаданса, писал: Купель поэзии-мне-виноградный чал. Я душу бросил в яд, как в сусло золотое. Люблю, близнец Рембо, я сумасбродство злое, Мне в предки Теймураз и Чавчавадзе дан. Каким неверным вытлядит это самооп- ределение сегодня! Вот уж как раз с вы- зывающим цинизмом Рембо у Георгия Лео-  4 Литературная газета ＿ № 31

носит еще более романтизированный характер. Ро ждение товарища Сталипа L. Леонидзе В менее поэтически выразительном пе- реводе того же отрывка, выполненном Б. Серебряковым, эта метафора передана, на мой взгляд, точнее: «Смотрит яблоко сквозь листья, словно девушка в окно».