18 А В Г У СТ А-Д Е Н Ь А В И А Ц И И ПРОЛЕТАРИИ ВСЕХ СТРАН, СОЕДИНЯЙТЕСБТ ИТЕРАТУРНАЯ B. Петрова, Ф. ПАНФЕРОВ Я приехал в Василево, над Волтой, в такой час, когда в доме все отдыхали, и старушка, соседка Чкаловых, мне по пу- ти сообщила, что Валерий Павлович всю ночь пробыл где-то на рыбной ловле, что к нему кто-то приехал и что все утро они смеялись за стоом на веранде и те- перь «прилегли». Вот и дом. Он широкими окнами, че- рез зелень садика, смотрит на Волгу. На балконе тихо. Только шуршат падающие листья груши. Они сыплются изобильно, зажигая землю желтоватым, ярким пла- менем, и дом действительно кажется по- груженным в дремоту… Я остановился на балконе и долго смо- трел на Волгу, на ее просторы, на ее песчаные косы. От балкона к обрыву тя- нется тропа. Вот она извилисто спускает- ся в низину - туда, на берег, к водам Волги… а даль - синяя, синяя и спо- койная. Экий тихоня, - вдруг раздался чуть грубоватый, но весьма веселый окрик позади меня. Я обернулся. Валерий Чкалов стоял на пороте, весь взлохмаченный, в нижней рубашке, на которую небрежно были наброшены под- тяжки, и улыбался во все лицо - так, как он мог. - Здравствуй! - Здравствуй, Валерий Павлович… комбриг! си не успел я еще протянуть руку, как он стреб меня в свои медвежьи об ятия и так стиснул, что у меня дух зашелся. От души… от души, писатель…- и. шагнув в обширную комнату, закри- чал: Лелик, гость явился… Видала! Смотри на него… только один мит. Из другой комнаты вышла жена Чка- лоОльга Эразмовна и, поздоровав- шисо мной, посмотрела на Чкалова такак смотрит мать на любимого сына- балагура. -«Бруски» читала? Так это вот он наворочал. Да я же тебе сама рекомендовала… Забыл? дур-тут начался споро русском чело- веке. Нет. Просто похвалиться захотел, что я первый и снора затоота заразительно, что и мы вое новольно за- смеялись. - Ну, за стол… за стол, Лелик… Командуй парадом ты. А мы.- Иди-ка по- смотри,и, утянув меня на балкон, по- казывая рукой на волжские просторы, за- говорил уже более серьезно: Левитан. СмотривсюдуЛевитан. Помнишь его картину «Над вечным покоем»? Вот она. Вон коса песчаная… А там, за Волгой, омуты, те самые омуты, какие писал Ле- вита Мы, русские… Из очерка Ф. Панферова, печатающегося в сборнике «Великий летчик нашего вре- мени», выходящем в Госполитиздате.
АВГУСТ 15 ВТОРНИК 1939
ОРГАН ПРАВЛЕНИЯ СОЮЗА СОВЕТСКИХ ПИСАТЕЛЕЙ СССР
год № 45 (824) Цена 30 коп.
долг критики перед литературами НАРоДОВ СССР Вопросы критики продолжают оставать- ся одним из центральных вопросов много- национальной нашей литературы. Это естественно. Революционная теория и кри- тика освещают путь литературе. Лите- ратуры советских народов переживают по- ру звоего бурного роста и оформления. Все настойчивей начинает обозначаться именно всесоюзный характер советской штературы. Отдельные советские литера- туры начинают все чаще заявлять о се- бе, выдвигать такие проблемы, которые нмеют принципиальный интерес для всей литературы, Надо помочь критически ос- ваивать их. Нужно уметь замечать эти вновь возникающие проблемы, этот новый материал, который выдвигает перед кри- тикой сама жизнь. Больше чем где-либо критик в своей работе должен опираться на то драгоценное «чувство нового», котором говорил товарищ Сталин на XVIII с езде партии. Дискуссия о поднятии культуры кри- тики пока имеет в виду русских, и даже, мавным образом, московских критиков. Но евали не более важной задачей является сейчас поднятие уровня критики в других братских литературах. В ряде наиболее крупных республик (на Украине, в Бело- руссии, в Грузии и других) издаются спе- циальные критические журналы, литера- турные газеты, повсюду в республиках в художественных журналах есть критиче- ские отделы, есть критические кадры, но надо прямо сказать, что, за некоторыми псключениями, уровень критических утатей наместах не высок. Слабость этой крити- и одна из причин, которая до сих пор мешает по-настоящему обобщать опыт от- рльных наших литератур, не дает воз- можности широкому советскому читателю своевременно разобраться в том, что де- летя в литературах братских республик. Впрос о положении с критикой на местах заслуживает специального обсуждения. Сейчас мы хотим поставить перед кри- дикой (и русской и на других языках) общий вопрос о необходимости осмысления во советского литературного процесса в пелок. Тут нередко приходится наталки ваться на такие возражения: «Нельзя знать 50 языков, а переводы ничего не дают. Не делайте из перевод- ной литературы (братских республик) принудительного ассортимента для крити- ков. Оставьте за ними право читать и критиковать то, что им нравится», и т. д. Несостоятельность утверждения, что по переводам и подстрочникам невозможно кзучить предмет, ясна сама собой (хотя, конечно, изучение языка желательно не только для переводчиков, но и для кри- тнков). Вишут же критики о переводах ностранных авторов! Нелепо также ду- мать, что кто-то кому-то хочет принуди- тельно навязать чтение переводной лите- ратуры. Еще меньше мы думаем призы- вать критиков поддержать «слабые рост- нп» путем перехваливания плохих произ- ведений братских литератур. паоборот, снисхождение критика к ли- тературе, нагибание к ней сверху вниз, критическое сюсюканье и унизительно и вредно для тех же литератур или отдель- ных писателей. В критике у нас должен существовать общий счет для всех совет- ских литератур. У нас литература едная по своему идейному по своим художественным задачам. И от критика вовсе не требуются - в противо- речие с его совестью и вкусом - какие- «послабления» и скидки, когда он имеет дело с русскими переводами с про- изведений братских литератур. От совет- ского критика требуется только одно проявить живой, научный интерес к тому, чтоделается за пределами русской совре- менной прозы (и отчасти драматургии), павным образом потлощающих внимание критики. А дальше - мы надеемся самый материал советских литератур по- стоит за себя. Мы уверены, что советская литера- тура, понимаемая как многонациональ- ное явление, сама по себе представляет такое богатство, такой неисчерпаемый ис- точник для критических, для научных обобщений, что вовсе не нуждается в ка- кой-то «агитации» о внимании к себе. наоборот, можно только пожалеть тех то- нарищей, которые в силу косных привы- сто- в не чек эту свой интерес обращают литературе в целом и об отдельных явле- ниях ее. Общий счет еще не значит уравнитель- ный счет. Пред являя общие художествен- ные требования к писателям разных на- циональностей, критик вместе с тем не должен упускать из виду тот факт, что исторически наши литературы развивают- ся на почве разных культурных традиций. У нас есть литературы с развитой тради- цией письменности, есть литературы, в которых еще сильно дают собя знать тра- диции устного народного творчества, на- конец, есть еще только зарождающиеся литературы, только отделяющиеся от фольклора, как, например, литературы большинства народов Крайнего Севера (так называемых палеазийских народов) и коче- вых народов южных пустынь. Не следует думать, что последние литературы еще не заслуживают того, чтобы брать их всерьез. Социалием чудесно возродил и творчески окрылил все народы СССР, да- же самые отсталые в прошлом. В 1938 году книги издавались на 11 языках ра- нее бесписьменных северных народов (а всего в прошлом году книти в СССР выш- ли на языках 90 советских народов). За- служенно стал известен замечательный саамский советский фольклор. Развивается богатая наследием устного народного твор- чества литература и эскимосов, в самом языке которых таится столько возможно- стей для выражения самых сложных от- тенков мысли! Никак не следует нивелировать наши литературы и с точки зрения тех перво- очередных вопросов, которые они выдви- гают перед критикой. Если - суммарно обобщая - для одних литератур важной задачей является борьба со схематизмом, за создание подлинных характеров в дра- матургии и в прозе, то для других лите- ратур на первом месте стоит еще задача создания самой прозы, а для третьих ли- тературвопросы оформления своих лите- ратурных языков и т. д. Впрочем, резких Было бы неверно затемнять тот факт, что русский роман стоит в центре всей со- ветской литературы, наиболее полно вы- ражая все ее типические черты. Он име- ет миллионы читателей во всех республи- ках. Имена русских романистов, естествен- но, оказались в центре внимания кри- тики. Но будет большой ошибкой для критика ограничивать свой интерее только этими явлениями советской литера- туры. Достаточно внимательно разобрать- гранип между этими группами нет. Если мы выйдем за рамки русской литературы, то не проза, а поэзия окажется главенст- вующим видом литературного творчества. Создание крупных прозаических произведе- ний в ряде литератур еще дело будуще- го. И вот тут-то критика много может по- мочь, разбирая и сравнивая типические решения этой задачи в отдельных совет- ских литературах. ся в творчестве II. Тычины или Якуба Коласа и Лнки Купалы, чтобы увидеть во всех этих случаях такие типы поэти- ческого творчества, которых нет в рус- ской литературе и которые имеют прин- содержанию,оимания каь нейшего развития многих наших литера- тур. Борьба советских народов за социализм, вся наша кипучая жизнь многосторонне отражается в различнейших формах лите- ратурного творчества. И можно указать случал, когда некоторые темы и образы нашли себе наилучшее воплощение вовсе не в наиболее развитых формах современ- ного эпоса (чем является роман), а в на- родной устной поэзии. Например, нитде великие образы Ленина и Сталина не во- площены с такой силою чувства, с такой свободой художественного выражения, такой искренностью и глубиной, как в устной народной поэзии, особенно поэзии советского Востока.
ВСТРЕЧИ С ВЕЛИКИМ ЛЕТЧИКОМ НАШЕГО Валерию Павловичу кто-то возразил, сказав, что в русском человеке есть черты Обломова… Валерий Павлович взвился… - Обломов! Обломов спал, никудыш- ный человек был. А ты что, думаешь, рус- ский мужик спал, русский рабочий спал? Ты, когда говоришь о русском народе, не в ту сторону смотришьты смотришь на чины, а надо смотреть на тех, кто тру- дится, кто в поте лица хлеб свой добы- вал и добывает. И через несколько минут все только и слушали Валерия Павловича- * Валерий Павлович как-то притих: нет уж тех свободных, размашистых движе- ний, пропало ребяческое балагурство, весь он стал подтянутым, строгим, и широкая улывка на лице сменилась каким-то вну- тренним горением. Что, Валерий Павлович?спросия я, отводя его в сторону. -Поедем со мной. И вот мы мчимся на аэродром. И по пути, как о чем-то потрясающем, Валерий Павлович говорит мне: Поликарпов… знаешь… наш худож- ник-изобретатель такую машинку сварга- нил… ахнешь!… -И что же? Испытываю ее сегодня. Послушай,-перебил я его-Зачем тебе рисковать?… Ты же стране нужен на другие дела. Пусть другие испытывают, a ты полетишь. Это Валерия Павловича обидело так, что мне самому стало неудобно. - Мы что ж, герои, бычки что ль, до- машние?… Привязали нас к стойлу, мы и жуем. И вот мы на аэродроме. На поле стоит красная машина, какая- то тупорылая, похожая на осу. ВРЕМЕНИ Валерий Павлович подходит к машине, покачиваясь, пружинясь на ногах, точ- но боится, что спугнет ее, а ноздри у не- го трепещут, и кажется: вот он сейчас крикнет на эту тупорылую птицу. - У-ух ты, зверюга! Говори, подчи- няешься или нет? Не то так взнуздаю… И вот он плавно оторвал машину от земли… оторвал и молниеносно скрылся за перелеском и через какую-то секунду, словно сумасшедший, пронесся над наши- ми головами. Казалось, это вовсе не ма- шина. Казалось, какой-то гигант там, за перелеском, со всего размаху швырнул в воздух какой-то красный чемодан и он с визгом промчался над нами- Затем и еще раз. Затем чемодан этот куда-то скрылся… И вдруг снова с ревом вырвал- ся с противоположной стороны… и… что это такое? Машина сразу закачалась. Ве кинуло вниз, потом вверх, потом вдруг она, задрав нос, ринулась на лес. Столо пыли, вихрь сорванных листьев. Люди кинулись к месту падения маши- вы. Среди кустарника валялась тупорылая птица. Собственно, это была уже не ма- шина, а какие-то разодранные красные клочья. Рядом на земле лежал Валерий Павлович и крепко держал рукой заты- лок, из которого струей хлестала кровь. За несколько секунд перед падением в воздухе случилась беда: начали рваться цилиндры мотора… и летчик, задрав нос машины, кинулся на мелкий лес. Художник-изобретатель Поликарпов тут же сказал: - При такой катастрофе гибель лет- чика неминуема. Тут Чкалова спасло его мастерство… * И вот Валерий Чкалов снова в доме своего отца - котельщика, в кругу род-
ных и знакомых. За огромным столом - люди всех профессий: летчики, шоферы, учителя, директора заводов, колхозники. На стол мать подает пышащие паром пельмени. А-а, пельмени! Ай да мать! - кри- чит Чкалов. Он заразительно хохочет, рассказывая о том, как когда-то, еще в молодости, во- рвался на кухню к матери и «украдкой уписывал пельмени». - Я про эти пельмени вспомнил на банкете в Америке. Заставили стол всякой всячиной. А я есть хотел и подумал: «Пельменей бы наших сюда». ещеТут же Чкалов рассказал об американ- ском лавочнике, который заявился тогда к нашим летчикам и на один день выпро- сил у них костюмы, в которых они пете- ли из Советского Союза в Америку. По- том оказалось, что лавочник вывесил ко- стюмы в окне как рекламу и бойко торго- вал своими товарами в этот день. Неожиданно Чкалов оборвал рассказ: он заметил, что один из шоферов, сидящих за столом, стесняется, плохо ест, вертит- ся на стуле. И Валерий Павлович неза- метно для гостей перекочевал к шоферу. Через каких-нибудь пять минут они уже говорили, страстно и громко о моторе… Шофер ожил. Тогда Валерий Павлович поднялся и, радуясь тому, что шофер ос- воился за столом, толкнув его в плечо, сказал: А то скуксился, дядя, как перед девицами. Чкалов любил людей и всегда был ими окружен. Иногда он выступал по несколь- ку раз в день. К вечеру так выматывался, что пластом лежал на диване. -Ну, зачем до этого себя доводишь? А как же? Люди-то ведь хотят нас послушать. Ведь когда я им рассказываю о наших полетах и они аплодируют мне, я знаю они одновременно аплодируют и себе: без такого народа, как наш, мы никакого бы подвига не свершили. И еще одна черта - ведущая - это постоянная неуспокоенность Чкалова. Он слетал на остров Удд. Совершил полет в Америку через Северный полюс, вот он уже Герой Советского Союза, человек, лю- бимый всей страной. Но он уже думает о новых полетах, еще более величествен- ных: - Эх, вокруг шарика бы махнуть! и«Шариком» он шутливо называл зем- ной шар. Мечтой его последних лет было совершить полет вокруг земного шара. Однажды, выступая на собрании меди- ков города Горького, Валерий Павлович сказал: Мы совершили перелет через Север- ный полюс не только потому, что долго и упорно изучали это дело, но и потому, что честь нашей родины, честь нашего народа мы несли на своих руках через Северный полюс. Безграничная любовь к народу и пре- данность своей родине двигали Чкалова на большие героические подвиги.
Советский литературный процесс во всем многообразии своих жанров, видов в языковых форм настойчиво требует к се- бе внимания критики. Проблемы дальней- шего развития народной поэзии, вопросы соотношения национальной формы и соци- алистического содержания, развития лите- ратурных языков СССР, перехода на рус- ский алфавит, развития прозы, драматур- гии, обобщения тематического порядка, взаимовлияния советских литератур, роли русской литературы (современной и клас- сической) в формировании других братских литературвсе эти и многие другие вопросы не находят или почти не находят отклика в нашей критике. Нет нужды здесь приводить примеры. Критические от- делы наших журналов и газет дают доста- точно красноречивых поводов для такого вывода. А вместе с тем рост советских литератур выдвигает эти неотложные воп- росы, выдвигает необходимость создания критики всесоюзного характера, то есть оперирующей фактами не только в рамках одной литературы. Мы призываем критиков, да и всех пи- сателей (всех наших литератур) смелее в этом отношении рвать установившиеся ные навыки, не боясь неизбежных труд- ностей, смелее приступать к изучению ли- тератур народов СССР. Это долг советской критики, подсказываемый ей самой жизнью.
Новые книги ко Дню авиации статье «Чкалов у избирателей» рассказы- вает о поездке Валерия Павловича к сво- им избирателям. Здесь же публикуются статьи Мустафы Саберова «Чкалов в кол- хозе «Алга» и И. Родина «Переписка Чкалова с избирателями». В третьем разделе - «Народный ге- рой» - помещены статьи Н. Ильиной «Слава героя» (о письмах трудящихся к Чкалову), М. Александрова «Чкалов дети», сказителя Горьковской области * И. Ковалева «Сказка о трех соколах». В Госполитиздате ко Дню авиации вы- шла из печати популярная брошюра Н. Волкова «Непобедимая авиация стра- ны Советов». В брошюре четыре раздела. Введение дает общую оценку развития авиаци, ее роли и значения в системе вооруженных сил Советского Союза. Во втором разделе рассказано об авиации Англии, Франции, США и фашистских стран: Германии, Италии, Японии. Третий раздел посвящен советской авиации. Государственное издательство политиче- ской литературы выпускает ко Дню авиа- ции сборник, посвященный В. II. Чка- лову,-«Великий летчик нашего време- ни». Интересные воспоминания о Чкалове публикуют его близкие товарищи по ра- боте: Л. Фролищев «Детство», И. Анто- шин - «Первые полеты», . Чкалова - «О товарище и друге», Герои Советского Союза: М Громов - «Его нельзя не лю- бить», Г. Байдуков-«0 командире ста- линских маршрутов», A Беляков «Ге- рой нашего народа», М. Раскова - «Наш старший товарищ», шофер Чкалова Ф. Уто- лин-«Как я работал шофером у Чка- лова». Кроме того, в первом разделе сборника напечатаны воспоминания Чкалове Ф. Панферова -- «Встречи», B. Костыле- ва - «Чкалов-читатель» Л. Хвата - «На родине и в Америке» и др. «Депутат народа». Этой теме посвящеп второй раздел сборника. Л. Кудреватых в
рону. Они обедняют самих себя именно с научной точки зрения. В самом деле: в создании советской ли- тературы принимают участие и такие тение народы с полуторатысячелетней литературной традицией, как грузины, азербайджанцы, и народы, только обзаводящиеся своим «литературным хо- зайством», только вчера получившие свою омонность или даже еще создающие ы видим тут народы с таким бога- культурным наследием, как русский нод, создавший самый передовой в мире ий класс, и народы, не знавшие ышленного капитализма, в сравни- тельно недавнем прошлом кочевые, охот- ничьи, бесписьменные и младописьменные. это вместе взятое плюс еще множест- нгх местных национальных особен- костей продолжает и сегодня отражаться на развитии советских литератур. Все это создает ту ступенчатость, неравномер пость в развитии их, что должно иметь всегда в виду, когда мы говорим о нашей