м. жданов

ИНОСТРАННЫЕ ПИСАТЕЛИ НА ВСЕСОЮЗНОЙ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВеННОЙ ВЫСТАВКЕ Бела Балаш Я очень мало понимаю в сельском хо- зяйстве, и на этой выставке меня боль- ше всего интересовали люди, создавшие собранные на ней богатства. Выставка произвела на меня глубокое впечатление именно потому, что хотя на ней и представлены различные виды пло- дов и растений, животных и птиц, a также образпы сельскохозяйственных ма- шин, она является прежде всего куском живой истории социалистического обще- ства Показанные на ней вещи не замкнуты в самих себе. Около экспонатов висят таб- лички, из которых можно узнать фами- лию садовода, вырастившего новое полез- ное растение, или имя колхозницы, выхо- лившей теленка. Повсюлу можно увидеть портреты передовых людей, добившихся рекордных результатов в различных обла- стях сельского хозяйства. Выставка пока- вывает героизм труда в социалистическом обществе! B одном из павильонов я встретил группу колхозников. Они рассматривали фотографию коневодческой фермы. Один из снимков изображал скачку с жокеями, другой - отряд красных кавалеристов на прекрасных породистых лошадях. - Это наши лошади, посмотри, что с ними стало, - говорил пожилой колхоз- ник, и его морщинистое лицо озарила счастливая улыбка. Посетителя выставки - иностранца поражает парадоксальное на первый взгляд явление.

П. БАлашов

чем пишут китайские писатели Вооруженная борьба китайского народа щего боевую деятельность 181-й китай

«Мужество» Джозефа Вогеля

Это не были пьяные слезы. Эго было горе - необузданное, рвавшееся из глу- бины сердца, - плач осиротевшего ре- бенка. Фермер, наклонив голову на бок, по- казывал пальцем на Адама. «- Вдребезги, сэр! Да, разнесли вдре- безги!» Таких, как Адам Воляка, одиннадцать миллионов, и только небольшая часть (три миллиона) занята на общественных работах, организуемых демократическим правительством Рузвельта. Но и эти об- щественные работы Рузвельту приходится отстаивать от нападок реакционеров. «Мужество» - книга ненависти к фа- шистским варварам. Она показывает, как единодушен американский народ в своем возмущении фашистскими насильниками. Нельзя равнодушно читать строки гневно- го письма, полученного Адамом, о его брате-герое, погибшем, защищая свободу в Австрии в дни февральских боев 1934 г. «Твоего брата убили на четвертый боев. Дорогой друг, величайшей данью его героизму будет сказать, что он дрался плечо к плечу с тысячами героев, y нас герои насчитываются тысячами. Вос- стание проиграно не от того, что нам не- достало мужества. У нас было меньше людей, меньше оружия, нас предали на- ши главари социал-демократы. Даже когда восстание началось, когда мы, венские ра- бочие, уже бастовали, социал-демократы все еще пытались договориться с Доль- фусом. Из этой борьбы мы вышли иска- леченными, лишились дорого доставшихся нам прав и навсегда утратили доверие к реформизму социал-демократов», Эта книга, горькая, как полынь, от- крывает читателю большую правду о «де- мократической» стране, где миллионы лю- дей лихорадочно ищут применения для своих сил, ищут и не могут найти, По- весть «Мужество» проникнута гуманисти- ческой тревогой за человека, которому от- казано в самом дорогом праве на труд. Джозефу Вогелю с детства знакомы пре- лести «американского рая». Подобно Дже- ку Лондону, Джозеф Вогель прошел суро- вую школу жизни, сменил не одну профес- сию, прежде чем стать писателем. Он был газетчиком, кельнером, печатником, желез- нодорожником, репортером. В свободные часы он жадно набрасывался на книги. Своим знакомством с лучшими произве- дениями мировой литературы Вогель обя- зан публичной библиотеке Утики (штат Нью-Йорк), где он провел безрадостное детство и юпость. Повесть «Мужество» созревала медлен- но, ей предшествовал период творческих исканий. Ранние рассказы Вогеля подра жательны. Первый рассказ шестнадпати- летнего Вогеля был написан под влия- нием Чехова, а второй, год спустя, под влиянием Пруста. Молодой автор пробо- вал писать романы, но они не удовлетво- ряли его. Он написал и уничтояил тыре романа, прежде чем решился опуб- ликовать «Пансион Мадам Боннар» трагикомические, не свободные от натура- лизма сценки из жизни обитателей и кго- стей» папсиона ловкой и удачливой ма- дам Бонпар. Это было только эскизом к роману, хотя отдельные сценки и свиде- тельствовали о даровании автора. С 1926 по 1930 год Джозеф Вогель, по собствен- ному признанию, «написал миллионы слов, выбрав лишь несколько новелл для печа- ти» («Свадьба», «Вторая авеню» и др.), которые были опубликованы в левой и революционной прессе: «Дэйли уоркер», «Лэйбор дефендор», «Нью мэссес» и др. Вогель идет с теми, кто способствует собиранию антифашистских сил, активно участвует в созыве первого конгресса американских писателей. Растут его тре- бования к себе, он уже не довольствуется зарисовками эпизодов, случайных, хотя и и драматических «уличных сцен» («Вто- рая авеню»), и в повести «Мужество» пытается дать реалистическую картину жизни людей богатейшей капиталистиче- ской страны, сброшенных в пропасть ни- щеты.

за свою национальную независимость выз- вала большой под ем в среде китайских литераторов. Еще задолго до начала во- оруженного вторжения Японии в Китай наиболее прогрессивная часть китайских писателей, как Лу-Синь, Го-Мо-Жо, Мао- аДунь и др., в своих произведениях звали китайский народ на борьбу с агрессивны- ми стремлениями японской военщины. дивизии. Наряду с «художественными отчетам отражающими героическую борьбу ки ского народа за свою национальную н висимость, китайские литераторы уделя в своих произведениях большое внима и экономической жизни страны, стро тельству и укреплению тыла. Они не ятся вскрывать недостатки, заострят Однако при тогдашней политической об- строгой цензуре они не могли внимание общественности на отрицател- ных явлениях и призывать к борьбе сн становке и печатать свои произведения, направлен- ные против страны, находившейся в «дру- жественных» дишломатических отношениях о Китаем. Все это задерживало внедрение в китайскую художественную литературу антияпонской тематики.Немало мешал этому также и существовавший в то вре- мя идейный разброд в среде китайских литераторов. ми. Одним из лучших произведений эту тему, по мнению китайской крити является вышедший недавно в рассказ «Солдат Лян-У» Цао-Мина сывающий жизнь отсталой китайской ревушки, до которой не докатилась мощная волна национально-освободитель ного движения. Скрывающийся в этойд ревне солдат-дезертир Лян-У вынужея все же, под давлением ее жителей, снова уйти на фронт - защищать родину, «Господин Хуа-Вәй» - Чжан-Тзян- посвященный изображению реакционны сил китайской деревни. С первых же дней национально-освобо- дительной войны лучшая часть китайских литераторов принимает в ней самое энергичное участие. С винтовкой в ру- ках на передовой линии фронта и с пе- ром во время затишья в тылу китайскиеМного внимания уделяет современн писатели защищают независимость своей родины. Основная тема китайской литера- туры сегодняшнего дня - призыв к борь- бе. «Умереть, но не сдаться на милость врага», «Довести национально-оовободи- тельную войну до победного конца». Эти лозууги способствовали появлению нового типа произведений, новых не только по содержанию, но и по форме, В течение последних двух лет в китайских литера- турных кругах горячо обсуждался вопрос о так называемых «художественных отче- тах», т. е. об особого рода литературных китайская литература также и проблене борьбы с предателями родины, разобл- чению тайных замыслов японской фашист. ской военщины. Китайокая критика реаи осудила писателей, изображающих в сви произведениях японцев по раз прият му шаблону, - как диких зверей, од вид которых заставляет население сать свои фанзы и обращаться в бетсте и забывающих о коварных методах бор- бы врага, засылающего шпионов в тайскую армию и тыл, организующегое помощью неустойчивых и темных элеме проиаведениях приближающихся форт ме очерка. В этих произведениях не должно быть вымышленных лиц, писатель тов провокации с целью срыва еднюо боевого фронта. В художественной ли ратуре Китая уже начали появляья произведения, посвященные задачам бор- бы с провокаторами и предателями, раи- блачающие методы работы японсво разведки. Лучшим из них следует при знать рассказ молодого китайского писе теля Ши-Тянь-Шоу - «Предатель роди- ны». Большое место в современной китайокй художественной литературе отводится та- же вопросам единого фронта, призывх к населению оказывать самую широкую помощь народной армии, иллюстраци основного лозунга современного Китая «Все для фронта». На эту тему китайски- ми писателями созданы сотни прекрасны произведений. К числу таких произвед ний следует отнести «Перемену» писат- ля Янь-У, показывающего, как мощная волна национально-освободительного дв жения захлестывает даже древние мон стыри, втягивая их обитателей в свой бур- ный поток; «На поле битвы» - БиВ рассказ, рисующий, как все слои населе- ния сплачиваются воедино для нанесени решительного удара ненавистному врагу и «Почетная вывеска» - Лю-Во-И, рас- сказ о крестьянине-патриоте, отдавше все свои хлебные запасы на нужды ар мии и вместе со своими сыновьями ушед- шем на фронт. Не снижая художественной ценност своих произведений, современные кип- ские литераторы стараются писать про- стым языком, доступным самым широви массам. Этот вопрос горячо обсуждался литературных кругах семь-восемь еще назад, но не вышел тогда за рамки то- ретической дискуссии. Теперь можно считать, что он в значительной степен уже разрещен. Темы современной китай ской художественной литературы так бли- ки и понятны всему китайскому народу что отпала надобность в специальны приемах для ее популяризации. Они ра- суют жизнь, борьбу и устремления само- го народа. Наряду с новыми формами современ ные китайские писатели стараются н- пользовать также и старые литературные формы, вкладывая в них новое влободнев- ное содержание. Китайский литературный язык очищается от старых, ложнокласси- ческих оборотов, приближаясь к народ- ному, что ни в какой мере не обедняет, а наоборот, обогащает его. В частности, «художественные отчеты» сыграли гро- мадную роль в приближении литературы к народным массам, в деле художествен- ного воспитания этих масс. Такие пров ведения, как «Отряды особого назначения» … Ло-Бинь-Цзи и «Беспокойный город Гу-Сы-Фань, рисующие боввую жизн китайской армии и партизан, по свое художественной ценности не уступаю лучшим произведениям довоенного пердо- да и доступны в то же время самым ш роким слоям читателей. показывает читателю действительно су- ществующих героев, их жизнь, их безза- ветную преданность родине. Эти «худо- жественные отчеты» отражают всю жизнь современногоКитая, рисуют не только эпизоды боевой деятельности, но также и быт и жизнь тыла, Новое течение за «создание высокоху- дожественных произведений на основе действительных фактов» нашло широкий отклик в писательской среде и пустило глубокие корни в литературе сегодняшне- го дня, заняв в ней доминирующее поло- жение. Сейчас китайокими писателями выдвинут лозунг: «Чтобы писать о боях, надо в них участвовать»; и этот лозунт непреклонно проводится ими в жизнь, По инициативе «Всекитайского общества по борьбе с врагом», которое об единило в себе все лучшие литературные силы, создаются специальные «бритады литера- торов»; эти бригады прикрепляются к определенным воинским частям и коман- дируются на рааличные участки фронта, Они проводят большую агитационно-мас- совую работу, писатели читают бойцам свои произведения, рисующие жизнь дан- ной части, фронта, отдельных героев, все- го Китая. об -Таким образом, создание «художествен- ных отчетов» стало сейчас, по существу, основной формой работы китайских лите- раторов, и они заняли прочное место в современной китайской литературе. Лучшие произведения, созданные за по- следнее время в Китае, относятся именно к этим «художественным отчетам», Све- жестью красок и насыщенностью содержа- ния они несомненно обязаны тому, что ихавторы были непосредственными участ- никами описываемых событий. К лучшим образцам этой формы, вы- шедшим из-под пера китайских литера- торов за последние два года, следует от- нести «Боевой путь командира роты» - известного писателя Цю-Дун-Лина, просто и убедительно рисующего преданность долгу бойцов одной воинской части, с честью выполнившей задание высшего ко- мандования и спасшей таким образом по- ложение всего фронта; «Полтелеги пше- ницы»--Яо-Сюэ-Иня, показывающего, как отсталый китайский крестьянин вырастает за время войны в храброго и сознательно- то члена боевого партизанского отряда; «Ночной бой под Ху-То-Хэ» - Би-Е, не- большой рассказ, дающий яркое представ- ление о боевом духе и потенциальной силе, заложенной в китайской армии; «Се- верная долина» - Тянь-Шоу, описываю- щего боевые будни партизанского отряда, действующего вдоль Пекин--Ханькоуской ж. д., и теплое участие и помощь, оказы- ваемые ему мирным крестьянским насе- лением; «На реке Хуан-Хэ» - Би-Е, яр- кие эпизоды, рисующие борьбу партизан в тылу у врага и растущее разложение японской армии; «На берегу реки Цинь- Хэ» - Хэй-Дин, талантливо описываю-

Мужество - одна из самых волную- щих тем в современной мировой литера- туре. Генрих Манн недавно опубликовал книгу статей, полных гнева и горечи, под названием «Мужество», 0 мужественных американцах, /«павших за Испанию», пи- шет Эрнест Хемингуәй. Молодое поколение американских писа- телей - Ричард Райт, Альберт Мальц и др. - обращается к теме мужества, к изображению «непокорных» людей, всту- пающих в борьбу за свои права. мужестве рядового американца, очу- тившегося без работы и долгое время не знавшего, что делать, с кем итти и как бороться, написал повесть молодой аме- риканский писатель-антифашист Джозеф Вогель. Вогель знакомит нас с трагедией «ма- ленького», униженного, но мужественного человека. Перед нами самая обыкновенная исто- рия. Польский крестьянин Адам Воляка, приехавший в Америку в годы «проспе- рити», испытал крах всех своих надежд. Он, как и многие другие, остался без ра- боты и теперь ищет ее и не находит. Адам хотел бы осесть на земле, он всю жизнь мечтал о ней. Ради клочка земли он пошел бы на край света. Восемнад- цать лет Адам собирался купить ферму. Собирался и не купил. И нам понятны его бессильная ярость, горечь и боль, ко- гда он узнает, что его сокровенным меч- там не дано свершиться: стоячее болото пужды засосало Адама. «Ранпим вечером после ужина Адам выходил в сад и смо- трел на горы. Земли тут видимо-неви- димо, целые мили, а человек не может приложить руки к нескольким акрам». Джозеф Вогель хорошо показывает тро- гательно-наивную привязанность Адама к земле. Честный и прямой Адам не хочет стать на путь преступлений, как это сде- лал Гарри Морган в романе демингузя «Иметь и не иметь», он также не согла- сен быть штрейкбрехером, даже если его семье нечего есть. Этот человек долгое время не знал, против кого направить свой гнев, но в решающие минуты борь- бы он может стать грозной силой. Друже- ские, теплые слова коммуниста Дженесси находят живой отклик в сознании Адама: «они впитываются в его душу, как дож- дик в землю». Адам еще не знает, что нужно делать, но он готов итти за ком- мунистами. Адам - мужественный чело- век, созданный для борьбы, но не став- ший борцом. « Нету у меня дома, - бормотал Адам. - Отбирают, выселяют, не все ли это равно. Нет больше дома. - Голова его опустилась на грудь. Темный пол хо- дил ходуном, и он смотрел и видел вол- нующиеся поля, журчащий ручей, густой лес вдали. Это была родина. Та родина, которую он знал в детстве. Но уже и тогда выгоняли людей из домов. Они вы- гоняли даже один другого, убивали, кале- чили из-за клочка земли. Дети завели мать в поле зимой, размозжили ей голову - убили ради клочка земли. Дети за- вели отца в лес, искалечили его, оста- вили на с едение волкам - и все это ради клочка земли. Ради земли они ка- лечили, убивали. Даже лошадей убивали, даже лошадей. У соседа на поле лошадь лягнула сына богатого крестьянина. Бо- гач завел лошаль в лес, связал ей ноги и зарыл в яму живьем. Ты чувствовал себя связанным, как была связана эта ло- шаль. Ты чувствовал, что бьешься в яме, как билась эта лошадь. И каждую ночь ты засыпал в слезах, думая о своей смер- ти. Они убивают, всегда убивают. Свя- жут тебя, бросят в яму и похоронят за- живо. Боже правый, конца этому нет, нет конца. В салоне стало тихо, потом послышал- ся плач. Это плакал Адам, и все на него смотрели. Адам сидел, уронив голову на грудь, и плакал. От этого плача всем стало неловко. «Мужество», Дж. Вогель. «Интернацио- нальная литература», № 3-4, 1939 г., и выходит отдельной книгой в Гос- литиздате,

Древние азиатские стили в архитекту- ре многих павильонов сочетаются здесь с самой современной механизацией. Это Этот контраст усиливается еще больше, когда видишь около этих современных машин самых настоящих «азиатов», в их нацио- нальных костюмах и громадных меховых шапках, деловито обсуждающих преиму- щества нового типа комбайна. В том, что это противоречие только внешнее, а в действительности здесь на- лицо органическое сл слияние, что в Совет- ском Союзе огромные сверхамериканские темпы развития техники не привели к утрате национальных особенностей, - величайшая победа социализма!

Густав Ваніеніейм

собран меньший урожай, чем в другом, то ведь именно для того и приехало сюда столько людей, чтобы научиться, как сде- лать так, чтобы в ближайшем будущем никто ни в чем не испытывал недостат- ка. Выставку готовила вся страна. Все рес- публики ревниво следили за тем, чтобы их достижения получили на ней достой- ное отражение. Вот почему посещение вы- ставки больше, чем многие поэмы, дает представление о социалистическом реа- лизме. Вся страна участвовала в созда- нии этого радостного гимна человеческому   счастью! На заграничных выставках чуть ли не в каждом павильоне вы можете встретить представителей фирм, приславших на вы- ставку образцы своей продукции. Они стоят около своих экспонатов с блокно- тами в руках, поджидая заказчиков. На выставке в Москве тоже можно увидеть людей с блокнотами, но их привели сюда совсем другие побуждения. Смысл выстар- ки раскрывается во всей своей глубине, когда встречаешь группы посетителей, приехавших со всех концов громадной страны ради одной цели - учиться! Цвирка

Когда я шел по выставке, я испыты- вал громадное удовлетворение от того, что чудесные произведения земли и человече- ского труда предстали здесь не в каче- стве товаров, a в своем чистом, нату- ральном виде. И люди, участвовавшие в их создании, стоят тут же и любуются ими. На калиталистических «ярмарках» ря- бит в глазах от изобилия экспопатов, но ты чувствуешь себя бедняком от угнета- ющего сознания, что большинство этих предметов тебе недоступны, они являются товарами, которые ты не в состоянии ку- пить. А здесь, наоборот, тебя не покидает ощущение богатства. Все это наше! Мы вместе создавали все эти богатства! I если в одном уголке страны еще ощу- щается недостаток в чем-нибудь, если там Я видел много всевозможных выставок в капиталистических странах, и разница между ними и этой выставкой сразу же бросилась мне в глаза. Как драматург, привыкший мыслить образами и сопостав- лять, я хочу выразить свое впечатление в форме сравнения: то были ярмарки, это - университет. Самый радостный уни- верситет, какой только можно себе пред- ставить. Петрас

  J

Несомненно, такой выставки нигде и никогда не могло быть. 0 ней трудно го- ворить безволнения. В какой павильон ни зайдешь,не знаешь, чем больше восхищаться - замечательным ли рисун- ком потолка или мозаичным паркетом и коврами, по которым ступает нога, высо- тооствиырескамианно и скульптурами, тонкой резьбой по дереву или еще более великолепными плодами, овощами, фруктами - золотыми дарами колхозных садов, огородов и полей. Пре- красные и с большим вкусом оформлен- ные стенды, диаграммы, макеты, живые экспонаты говорят о необычайном мате- риальном и культурном под еме советской деревни. Все республики и автономные об- ласти, от холодного севера до субтропиков, от западных до дальневосточных границ, об единились для братского показа гро- мадных побед, доститнутых на колхозных полях. Это грандиозное зрелище радует друзей Советского Союза, оно должно вы- зывать чувство зависти и смущения у его врагов. Я видел, с какими горящими глазами Но выставка является не только демон- страцией побед коллективизации, высокой урожайности колхозной земли, таланта и размаха ее строителей. Этавыставка должна сыграть громадную воспитатель- ную роль в деле подготовки новых кадров для социалистического земледелия, садо- водства и животноводства. тысячи колхозников и колхозниц, прие- хавших на выставку из самых отдален- ных уголков Советского Союза, разгля-

дывали чудесные мичуринские фрукты, часами простаивали около породистых оби- тателей павильонов животноводства, тща- тельно записывали в свои блокноты яснения экскурсоводов. Выставка будет для них прекрасной школой. Возвратившись домой, они только расскажут о том, что видели, но сумеют полученный и передать другим здесь опыт. Всесоюзная сельскохозяйственная вы- ставка слишком скромное название! Это сказочная Шехерезада победившего со- циализма.

ГЕОРГ ЛУКАЧ

их та Известие об убийстве наследника пре- стола вызывает среди офицерства остра столкновение напиональных противореяти Повторяем: Рот не дал всей истории кр ха империи в целом. В этом отношени роман Рота нельзя сравнить с циваб романов Арнольда Цвейга. Но это нисколь ко не снижает художественной ценнос и живненной правдивости всего того, захотел и сумел изобразить Рот. что опереться. У него нет даже ложн идеологии. Он становится офицером, чувствуя никакого призвания к военно профессии, как,впрочем, и к другим про- фессиям, Отсутствие опоры уже дана привело бы его к гибели, не будь он ват- ком «героя Сольферино». И он беспрестай- но мечется из стороны в сторону, не ходя себе места. За несколько недельд войны он решает, наконец, уйти из мин. Но вспыхивает война, и в однии су ны и для сына, и для отца. Но в жини сына эта пустота и эта оторванность действительности выступают с полной об наженностью. Эпический талант Ротапа воляет ему создать в романе постепение нагнетание действия, доходящее до огрох- ного напряжения. Спачала оторванность героев от жизни проявляется в мекип эпизодах. Но впоследствии все сильн выдвигается на первый план социалыы момент. Жизнь гарнизона на русской гра- нице, куда забросила судьба нашего гер в конце романа, дает представление опол- ном разложении армли: офицеры погряы в разврате, азартной игре, долгах, наже. Все яснее проступат уверен в том, что надвигающаяся война проиграна и что она приведет к распал Австро-Венгрии. книга - один из самых художес бс венно законченных и убедительных рокз- нов в новейшей немецкой литературе. этой кпиге представлен с огромной худо- жественной силой очень важный эт предистории первой империалистичесви войны. в в A

- Не понимаю. Так, значит, монархии больше не существует? Разумеется, - ответил Хойницкий. в буквальном смысле слова она еще существует. У нас есть армия, - граф кивнул на лейтенанта, - чиновничество, граф кивнул на окружного начальника. - Но она разлагается заживо. И не толь- ко разлагается, но уже разложилась». Хойницкий (а вместе с ним и Рот) по- лагает, что посл этого наступит хаве, нархии Габсбургов, Но несмотря на еро овеянное сентиментальной грустью шение закату монархии аможет быть дажа олагодаря такому отношению, перел нами с тем большей беспощадностью выри- совывается подлинный характер катастро- фы. Любопытно, что Рот рисует этот идео- логический распад как раз в тех слоях на- селения, которые были самыми предал- ными сторонниками, самыми надежными столпами старого мира. Его персонажи - заурядные чиновни- ки и офицеры. Но он изобретает ситуа- правитель-фликт прозы повседневности и упосят так да- теко, тто заурядные события и заурядные психологические реакции приобретают ху- дожественную выразительность. Эпичность дарования Рота состоит также в умении изобретать такие необычайные ситуации, благодаря которым посредственное, не некоторых своих романах Рот зло- ряя своей посредственности, достигает художественной значительности. употребляет склонностью к необычному и впадает иной раз в ложную романтику. Но в данном случае ему удалось поста- вить в центре своего повествования жиз- ненно правдивое в эпически плодотворное событие, которое заключается в том, что первый барон фон Тротта, по воле случая, спасает жизнь императора в сражении при Сольферино (1859 г.). Эта книга - один из многих в новей- шей литературе романов нескольких по-

колений. Перед нами проходят три поко- ления австрийских чиновников и офице- ров- Герой Сольферино - внук словенско- го крестьянина. Его отец - уже унтер- офицер. Случайный героический подвиг сразу ставит его в ряды господствующего класса, и здесь Рот подходит к своей за- даче: показать, как эти словенские кре- стьяне ассимилируются правящим орга- низмом старой монархии как получаются из них гохные и употреблению органы для себя выходцев из угнетенных классов отно-послушные орудия господства является симптомом здоровья режима). Показывая на примере рядовой семьи Тротта неуда- чу такого «усвоения» желудком правяще- го класса, Рот дает ключ к раскрытию психологии самой системы и ее гибели. Его сын Франц фон Тротта, отказав- шийся от военной карьеры под влиянием разочаровавшегося в ней отца, становится образцовым чиновником. Его идеология те-обусловлена мнимой консолидацией монар- хии Габсбургов после 1866 года. Это тонко чувствующий человек, но наглухо замкнувшийсяв оболочку чиновничьей идеологии. Он совершенно не понимает, что надвигается крах, он застигнут им врасплох. То, что он умирает, не пережив императора Франца Иосифа, на которого он даже похож по внешности и манерам,Его представляет собой внутренне оправдан- Первый барон фон Тротта «герой Сольферино» - по своей психологии еще упрямый крестьянин, малопригодный к приспособлению в придворной сфере, хо- тя его убеждения не выходят за рамки идеологии заурядного офицера. Из-за сво- ей упрямой честности он вступает в кон- с режимом, вследствие чего семья Тротта обречена довольствоваться очень скромным местом в правящем аппарате. ный символический штрих. С ним и в нем умирает старая Австрия. Вырождение ясно выступает наружу в его сыне Карле Иозефе. Он тоже человек заурядный, как и его отец, но ему не на 

МАРШ РАДЕЦКОГО дежды на сохранение лоскутной монар- хии. Рот показывает лишь, как эти классы разлагаются под влиянием внутренних и ру в незыблемость монархии Габсбургов. В этом процессе он и видит процесс за- ката старой Австро-Венгрил. Но, конечно, в действительности это еще не самый процесс, но лишь один из его симптомов. До экономической необходимости, истори- чески обусловившей возникновение Австро- Вепгерской монархии, автору мало дела. Так же мало трогают его и социальные тенденции, сделавшие неизбежным ее гибель. Правда, он чувствует, что этот крах вызван стремлением народов к само- определению, но он плохо понимает эта стремления, ибо сердцем он на стороне погибающей монархии. Поэтому он и ри- сует так любовно и сочувственно общест- венные прослойки, среди которых с мак- симальной наглядностью проявились тен- денции к сохранению старой Австрии. Любопытное явление: значительные ху- дожественные достоинства этого произве- денля е сеи не вытекают из идеологической слабости автора, то во всяком случае теснейшим образом связаны с нею. на будь у Рота его иллюзий, ему вряд ли удалось бы так глубоко заглянуть во внутренний мир его чиновников и офице- ров и представить с такой полнотой правдивостью процесс их морального и со- циального разложения.

«Марш Радецкого» - это роман о за- кате одряхлевшей Австро-Венгерской мо- нархии, значительная книга, в которой важнейние социальные фавторы гибели людей, всесторонне рассмотренных и рас- крытых. Конечно, Иозеф Рот рисует далеко не все факторы гибели империи. Если вспом- нить знаменитое ленинское определение революционной ситуации, то можно ска- зать: Рот показывает, что правящие клас- сы Австро-Венгрии больше не могутжить по-старому. Но то, что угнетенные классы больше не хотят жить по-старому, этого Рот не показывает, на это он лишь указывает мимоходом. Этот решающий фактор назревающего краха служит для Рота в лучшем случае фоном, но никаж не главной пружиной действия. И все же, несмотря на умышленную од- носторонность изображения, в ней заклю- чается средоточие надвигающегося краха. Для Австро-Венгерской монархии постав- ленные Ротом в центр действия люди (офицеры и чиновники) имеют куда боль- ше значения, чем для других, националь- но однородных, государств. Монархия Габ- сбургов воспитала широкий континтент таких офицеров и чиновников, которые сделались чуждыми и враждебными не только своему народу, но и всем народам Австро-Венгрии, и возожили все свои на- Joseph Roth - Radetzkymarch (Иозеф Рот - Марш Радецкого).  Литературная газета 2 № 45

вырисовывается весь социальный фон, вырисовывается психология периода рас- пада империи. Становится ясно, что эти офицеры и чиновники уже утратили своою стых жандармов австро-венгерской тюрь- мы народов. Эти люди относятся с ненавистью и отвращением к росту капитализма, к раз- витию рабочего движения, демократии, ко всякому проблеску стремления народов к самоопределению. С предельной откровенностью высказы- вает эти чувства один из более ити ме- нее сознательных персонажей романа, польский аристократ, романтик и реак- ционер граф Хойницкий. «Натура скепти- ческая, насмешливая, бесстрашная и им- пульсивная, Хойницкий называл императо- ра выжившим из ума старцем, ство - сборищем идиотов, государствен- ный совет - скопищем доверчивых и эк- зальтированных недоносков, имперских чи- новников - продажными, трусливыми и насквозь прогнившими тварями». более характерен диалог Хойниц- кого и окружного начальника фон Тротта. «- Но почему же, с вашего позволе- ния служать отечеству столь же беспо- лезное дело, как и наживать деньги? Потому что отечества больше не су- ществует. То-есть как это не существует? … воскликнул господин фон Тротта. Я вас не понимаю. так и думал, что вы меня не поймете, - сказал Хойницкий. Но ведь и мы все больше не существуем. …Господин фон Тротта с величайшим усилием выдавил из себя вопрос:

н H

R. H K.

б

C H

H

И

A

Рот - писатель-реалист незаурядного дарования. Изображая личные судьбы сво- их героев, он с такой глубиной и реализ- мом проникает в их психологию, что за их личными действиями и переживаниями