A. РАГОЗИН
«ПОВЕСТЬ ПЕРВОЙ ЛЮБВИ» В повести Р. Фраермала «Дикая собака динго, или повесть о первой любви» («Красная новь» № 7) много печали. Печален самый сюжет повести. Хоро- шим советским людям не удалась личная жизнь. В судьбе их нет ничего фатального или исторически обусловленного, В пере- житом ими горе и предстоящей разлуке не заключено возмездия за грехи или проступки прошлого. Судьба их не харак- терна и не типична, как не типична судь- ба человека, страдающего от неразделеп- ной любви, потери друга или тяжелой бо- лезни. Все они заслуживают лучшей уча- сти, большего счастья и большей удачи. Но им просто не повезло. Пятнадцатилетняя девочка Таня живет вместе с матерью в маленьком городке на Дальнем Востоке. Таня не знает своего отца. Он разошелся с матерью, когда де- вочке было несколько месяцев. Спустя пятнадцать лет отец вернулся в этот го- род вместе со второй женой и приемным сыном Колей. Отец не сразу нашел путь к сердцу де- вочки. Недоверие и обида за мать восста- новили Таню против него. И Коля не стал ее братом, он даже сделался ей ненави- стен. Таня ненавидела его и за отца, и за кажущееся высокомерие, и за то, что он занимает в ее мыслях так много места. Только у матери были хорошие отно- шения с отцом и его новой семьей. Так, по крайнеймере, казалось Тане. Но Та- пе было всего пятнадцать лет, и она мно- го не понимала. Она не знала, что отец «не отбрасывал мысли о ней, что с лю- бовью он произносит ее имя, которое за- бывал столько лет. Что даже в эту мину- ту, держа се на коленях, он думал: «Уплыло мое счастье, не качал я ее на руках». Мать упрекает Таню: «Ты ничего мно не рассказываешь. Я все узнаю стороной: про олю, про твое стралное поведение и странные желания, за которые дети прозвали тебя дикой собакой динго. А до- ма ты всегда молчишь. Неужели ты бопшься меня, или не уважаешь, или не Таня не понимала, что ее ненависть к Коле … это только обила и ревность, скрывающие зарождение первого, неопыт- чувства. Она доогне догалываласьтимой. и о том, что мать продолжает любить от- па и что ей слишком тяжело жить в од- ном с ним городе. Герои повести живут в атмосфере за- таенных и невысказанных чувств. Их слова часто случайны. Их поступки необ- думанны и противоречивы. Они не могут таоб яспиться, рассказать, что их угнетает, Таня пе может сказать отцу, как ей не- достает его. «Разве, сказав ему это, она не заставила бы его измениться в лице, может быть даже побледнеть, как не блед- нел он перед самым страшным штурмом храбрый человек». любишь? Ответь мне! Таня повела головой. Ей трудно было говорить. Я всегда одна, я всегда сама, еле слышно сказала Таня». И сама Таня бессильна разобраться в своих недоумениях. «Что со мной? говорила она, неизвестно к кому обра- щаясь. - Что со мной? Откуда это все, скажите мне кто-нибудь?» И когда все неожиданно раз яспилось, когда затаенные чувства стали очевидны- ми и уже казалось, что «так хорошо Тане не было еще ни разу», тогда мать сказа- ла: «Не уехать ли нам лучше. Таня?» Таков грустный финал повести о не- устроенной и нескладной жизни хороших советских людей. Но почему же повесть не оставляет безотрадного следа в душе читателя? Почему так легко и радостно читать ее? В опубликованных недавно письмах Депина к Инессе Арманд есть такое заме- Почему жизненная ситуация, в кото- рой больше горя, чем счастья, в которой разлука людей, любящих друг друга, яв- лите-ии олинотвонной достритой невозмушает нашего правственного чув ства Бодьшо тоо, почому изображоние экизни в повести сораермана кажется та- ким пленительным? Повесть Фраермана по-настоящему оп- тимистична. Но оптимизм ее заключен не в выборе сюжета, а в выборе персона- жей. чание: «Если брать тему: казус, индиви- дуальный случай… - эту тему надо раз- работать в романе (ибо тут весь гвоздь в индивидуальной обстановке, в анализе характеров и психики данных типов)». Повесть Фраермана рассказывает о ка- зусе, об индивидуальном случае. Но за индивидуальной обстановкой, за случай- ными и преходящими обстоятельствами жизни героев, которые нелепо было бы обобщать, раскрываются характеры, имею- Именно эти качества - душевная стой- кость, самообладание, сила духа делают героев Фраермана такими привлекатель- ными. Чтобы показать эти качества в полную силу, писатель должен был под- вергнуть их настоящему, а не мнимому испытанию. Поэтому чувства, его героев всегда серьезны и значительны. Им не да- но скидки даже на возраст. Подростки и взрослые переживают свое горе одинаково глубоко, одинаково мучительно. И благо- даря тому, что писатель рассказывает о настоящем горе, а не о мимолетных дет- ских огорчениях, сму удается так полно раскрыть созданные им образы, Заклю- ченная в них сила духа становится пре- дельно очевидной, почти чувственно щие типическое значение. Писатель рассказывает не только о любви и дружбе своих героев. Не запутан- ные и сложные отношения четырех людей делают повесть интересной. Как бы ни были напряжены отношения этих людей, как бы грустно ни складывались обстоя- тельства их жизни, интерес читателя пи- тается не любопытством к необычной ситуации, не желанием приблизиться к развязке, а растущей симпатией к героям повести. Читатель входит в чужую жизнь, разделяет ее печаль и тревогу и как бы приобщается к глубоко скрытому, скром- ному мужеству, к сосредоточенной силе духа, с какими герои повести переносят свое испытание. Природа всегда созвучна переживаниям его героев и часто кажется одушевлен- ной. Пихты отмахиваются от пыли своими синими лапами. Голос водопада свеж и полон благодарности к освободившей его девочке. Дорога бежит по берегу, повора- чивая то вправо, то влево, словно поми- нутно оглядываясь на реку, Туман бежит по реко, «волоча над водой свои длинные Суровой теме своей повести писатель сумел придать тонкоо лирическое обаяние. Уже сама повествовательная манера Фра- ермана пронизана лирикой. Он часто от- влекается от непосредственного рассказа, чтобы выразить участие к судьбе героев. Он всегда с ними, и ему трудно недоска- зать за них то, о чем им хотелось бы умолчать. Он окружает их чудесной север- ной природой, находит для их пережива- ний и чувств трогательные и нежные поэтические образы. ноги». Ветер крадется из-за дальнего мы- са, флаг тянется к реке, звезды не уходят с пеба, дожидаясь зари. Мы привыкли к сухой и точной прозе, и кажется, что до- статочно одного неосторожного нажима пе- ра, одного безвкусного или неудачного сравнения, чтобы все эти образы оберпу- лись против писателя. Но, оставаясь на грани, которая отделяет подлинно поэти- ческое мироощущение художника от лег- ко подменяющей его претенциозной манер- ности, Фраерман нигде ее не переступает. Его повесть от начала до конца поэтич- на, его образы непосредственно свежи, ни- когда не надуманы и подкупающе про- сты. Когда-то Рескин заметил: «Настоящее первоклассное произведение столь ливо, столь натурально, что относительно его не может быть споров. Второстепен- ное произведение сильно правится одному и очень не нравится другому. Но перво- классное творение каждому нравится хоть немного». разплайПобольшая повесть фраермата одна из лучших вещей, появившихся в журна- лах в текущем году. Нет надобности опре-… делять - первоклассное или второстепен- ное это произведение. «Повесть о первой любви» -- вполне зрелое произведение на- стоящего художника. Она понравится каж- дому читателю. И каждый читатель будет благодарен автору за произведение, в ко- тором умный и тонкий замысел получил законченную художественную форму.
Недавно в Тбилиси закрылся 2-й с езд советских писателей Грузии, На сним- первом плане, (Фотоклише ТАСС). ке - общий вид зала заседаний с езда (на O. Форш, С. Михапков, А. Абашели.
ЛИТЕРАТУРНАЯ В ГРУЗИИ КРИТИКА
Сокращенная стенограмма доклада тов. С. ЧиКОВАНИ на с езде грузинских писателей 25-28 сентября с. г. дают подлинной поэзии. Поэтическое про- изведение должно раскрывать все новые и новые стороны жизни и отображать и новыми средствами поэтической вырази- тельности. Нужно поднять тему до вер- шин поэтического искусства, обобщить ее до уровня философских идей эпохи. На- ши критики слабо борются за это. Критика, как правило, перестала за- ниматься вопросами мастерства поэта, его лексики, его своеобразных творческих пу- тей и возможностей. Если судить о лите- кри-ного критиков, создается впечатление, как буд- то все писатели пишут одинаково и не отличаются друг от друга. Критики избе- гают высказывать свои собственные мне- ния о книгах. Если кто-либо успел дань произведению ту или иную оценку, то ос- тальные уже не решаются заново, по-сво- ему оценить это же произведение. Созда- ются штампы и вариации одного и того же мотива. Некоторые критики избегают писать о современной советской литерату- ре и свою энергию направляют глав- ным образом в сторону популяризации классического наследия. Например А. Га- церелия, автор ряда талаптливых очер- ков о грузинских классиках, мало и ред- ко пишет () современной лите- ратуре, Мы требуем от критиков и лите- ратуроведов, чтобы они активнее участво- вали в борьбе за современную художест- венную культуру, за литературу социа- листической эпохи. Наши критики не разрабатывали твор- ческих проблем советской литературы. Например, до сих пор имеет место боль- шая путаница в вопросе о народности нашей литературы. Некоторые поэты на- родность понимают как стилизацию стиха под мотивы пародной поэзии и не заме- чают, что здесь народность иногда подме- няется примитивной художественной фор- мой. Великие поэты Грузии XIX в. Акакий Церетели и Илья Чавчавадзе дали нам за- мечательные образцы поэзии, близкой чув- ствам и мыслям народа, говорящей на по- нятном и любимом народом языке. Кри- тика должна помогать литературе в раз- работке таких важных проблем нашей художественной культуры. За последние годы много сделапо по изучению классического наследия в гру- зинской литературе. Следует особо отме- тить исследовательские труды . Никодзе. П. Ингороква, ШI. Радиани, А. Гаперелия, Г. Леонидзе, А. Барамидзе и др. Но пам пужно еще глубже тзучит богалейе сокровища классической грузинской ратуры. Нам нужна более яркая и силь- ная, насыщенная идеями Ленина-Сталина литературная критика, освещающая пути развития советской литературы, формиру- ющая вкусы и сознание советского на- рода. Писательская общественность должна всячески поддерживать авторитет критики и помогать делу ее развития и роста. …Товарищи! Мне поручено развернуть перед вами картину состояния грузинской литературной критики, выявить ее поло- жительные и отрицательные стороны, уяс- нить ее творческие задачи и перспекти- вы. Заранее должен оговорить, что мой доклад - это заметки писателя, впечат- ления писателя о литературной критике. Художественная критика призвана во- спитывать и формировать эстетическую культуру народа так же, как поэзия, как любой жанр литоратуры и искусства. По- этому литература и художественная тика должны развиваться путем взаимо- действия, они должны стоять на одина- ковом уровне. Сейчас в нашей критике безусловно за- метны рост и более высокое качество. Но еще остается одна серьезная опасность: критики часто пишут о таких произведе- ниях, которые их совершенно не интере- суют и не волнуют, а пишут, как бы выполняя какую-то обязанность перед ли- тературой, Пушкин говорил, что вдохнове- ние так же необходимо в геометрии, как и в поэзии. Тем более необходимо оно в литературной критике, Нельзя писаль о художественном произведении равнодушно, индиферентно. Мы требуем от критики большой страсти, большой остроты и любви к литературе. истории ли- тературы много примеров близости пов- тического творчества и критического первый назвал мышления. Баратынский Пушкина Петром Великим в русской поэзии, a Илья Чавчавадзе первый раскрыл поэтический гений Николоза Ба- раташвили, титаническую силу таланта Важа Пшавела. Эти примеры учат нас необходимости контакта и общения между писателями и критиками, У нас сейчас нет еще такого контакта. советской поэзии за последнее время написано пемало хороших критических статей. Но их основной недостаток заключается в том, что они не показывают и не об ясня- ют творческого своеобразия, специфику того или иного поэта. Например, статьи A. Сулава о грузинских поэтах, написан- ные с большой любовью и вниманием, не дают представления о творческой индиви- дуальности поэта. Причиной этого служит и то, что в нашей поэзии замечаются од- нообразие и монотонность красок и моти- вов. Грузинская советская поэзия безуслов- но имеет большие творческие успехи и она заслуженно пользуется известностью и признанием за пределами Грузии, но, к сожалению, однообразие метафор, обра- зов, размеров, бедность лексики и фото- графирование жизни были нередкими яв- лениями в нашей поэзии. Часто встречаем стихотворения, которые написаны гладко, чисто, по всем законам версификации, но в них нет поэтического претворения темы, нет так называемого лирического сюжета. Стихотворная иллюстрация фактов или во- сторженные настроения поэта еще не соз-
НА МОГИЛЕ БРЮСОВА На митинг, посвященный 15-летию Золото опавших листьев и строгие гра- ни мрамора, эта осенняя гармония чем-то напоминала стихи В. Я. Брюсова, со дня смерти Валерия Яковлевича, соб- рались родные и близкие поэта, писате- ли читатели. Митинг открылся прочувствованной речью Н. Асеева. Вспоминая те дни сво- ей жизни, когда он встречался с Брю- ощусовым, Н. Асеев наржсовал обаятельный облик поэта, чьи веки были как бы прож- жены огнем трудовых усилий, чья мысль неустанно искала новых путей, ломая тановившиеся каноны Поэт-демократ с лицом шахтера, Брюсов еще в мрачные годы царизма предвосхищал и ждал рево- люцию. Носитель гуманных идей, вечно мятущийся в поисках правды, Брюсов, даже ошибавшийся, был и будет нам бли- зок. Ето образ всегда создавал впечатле- ние прочности, внутронней силы и убе- жденности. Не морализируя, он учил нас трудной творческой жизни, целеустрем- ленной, без всяких уступок. Выступивший затем К. белинский ука- зал на широту культурных интересов ве- лякого поэта и ученого. Валерий Брюсов был поэтом расцвета человека. это жи- зненное устремление не могло найти ры в старом обществе. Вот почему так ра- достно встретил революцию Брюсов, вот почему с такой готовностью перенес он все свои надежды на революпионный со- ветский народ, Самая светлая мечта поэ- та сбылась - поэзия труда, поэзия зна- ний вдохновляет всех в нашей стране. Валерий Яковлевич мечтал также о дружбе народов. В самые глухие годы ре- акции он стремился сделать достоянием всех читателей творчество народов, жив- ших раньше на правах париев в царской России. Его работы над переводами армян- ских поэтов и до сих пор являются не- превзойденным образцом. Дветы, возложен- ные на памятник работниками искусств Армении, -ивое свидетельство любви и благодарности народов Союза, «Л Е Н И Н» НОВЫЙ СПЕКТАКЛЬ ТЕАТРА им. ПУШКИНА Теперь, когда голоса поэтов десятков советских народов зазвучали на всех язы- ках, когда поэты считают за честь участ- вовать в переводах произведений писате- лей и ашугов и эпоса народов, - с ка- ким творческим воодушевлением участво- вал бы Валерий Яковлевич в этом празд- нике труда и поэзии. - Мы чтим в Брюсове, - заключил свою речь т. Зелипский, воспитателя нашей советской молодежи, на которую он произвел пеизгладимое впечатление всем примером своего великого труда, своей лю- ус-бовью, своими разносторонними знания- ми, всей своей обаятельной личностью. Мы чтим в Валерии Яковлевиче человека, который с высоты знаний и культуры че- ловечества громко сказал «нет» всему старому миру эксплоатации и безбоязнен- но, до конца связал все свои помыслы и мечты поэта, свою судьбу с пролетариа- том, с Лениным, с коммунизмом. Валерий Яковлевич был одним из первых советских писателей-коммунистов. Он был одним из первых, кто в обстановке саботажа бур- жуазной интеллигенции, обстановке оже- сточенной борьбы и клеветнических измы- шлений против советской власти, явил пример честной и яркой работы на благо опо-советской страны Советский народ не забывает таких лю- дей. Советский народ высоко ценит свою - Образ Брюсова, его лицо, его доб- рая улыбка, а главное, его стихи никогда не потускнеют в нашей памяти, - ска- зал в заключение Г. Шонгели. интеллитенцию, которая вместе со всем народом строит царство коммунистической культуры. Кончились речи. Наступила тишина, обычная в этом месте, где покоится столь- ко дорогих советскому народу имен. Но вот прозвучали стихи. Сестра поэта Н. Я. Брюсова, Г. Шенгели, В. Гольцев, А. Иль- инский и С. Шервинский прочли лучшие стихи Валерия Яковлевича.
ЛЕНИНГРАД. (Наш корр.). С огромным интересом ожидают в Ленинграде новую постановку Государственного академиче- ского ордена Трудового Красного знаме- ни театра драмы им. Пушкина пьесу A. Каплера и Т. Златогоровой «Ленин», В основу пьесы «Ленин», - сообщил в беседе с корреопондентом «Литератур- ной газеты» заслуженный артист респуб- лики Л. С. Вивьен, - положен сценарий известного фильма «Ленин в 1918 году». Однакодраматургическое произведение А. Каплера и Т. Златоторовой, поставлен- ное средствами театра, будет значитель- но отличаться от кинокартины.
Роль Владимира Ильича Ленина пору- чена заслуженному артисту Скоробогато- ву. В роли Алексея Максимовича Горь- кого, как и в фильме «Ленин в 1918 го- ду», зритель снова увидит народного ар- тиста РСФСР Черкасова. Но Черкасов, не удовлетворенный созданным им в кар- тине образом великого пролетарского пи- сателя, дорабатывает сейчас этот образ. Новая работа Николая Черкасова пред- ставляется нам очень значительной. Весь коллектив орденоносного театра с большим под емом работает над постанов- кой пьесы «Ленин», Репетиции перенесе- ны уже на сцену, премьера намечена на 29 октября.
A. АДАЛИС
рыцаря здравой человеческой мысли. По- беждая всех и все своей хитростью, На- среддин, под чужим именем, становится главным приближенным эмира и пользует- ся этим, чтобы наводить в Бухаре свои порядки, вершить справедливый суд, ос- вобождать заключенных, помогать бедня- кам. Добрые и преданные друзья поддер- живают Насреддина: чайханщик, кузнец, и другие бедняки. Подвносом у своего злобного, но придурковатого деспота ход- жа вертит Бухарой до тех пор, пока сам не попадается в сети придворных интри- ганов. Но с помощью друзей он покидает Бухару, прихватив с собой молодую жену, так как успел спасти красавицу из гаре- ма эмира. Неуловимый, неуследимый, он исчезает, чтобы всплыть впоследствии в городе Стамбуле. Автор слишком любит своего героя, для того чтобы его убить Насреддин в ро- мане бессмертен, как бессмертен он и на самом деле; образ, созданный народом, образ фольклора никогда не умирает, Ав- тор нашел правильный, художественный символ: конкретный Насреддин, герой ро- мана, не может быть уничтожен, подобно тому, как не может быть уничтожена са- мая легенда о нем. Книга тоже как бы не имеет конца: ее последняя глава, могла бы стать первой главой нового ро- мана о дальнейших приключениях Насред- дина. Благодаря этому удачному литера- турному приему здесь совпадают по всем линиям сюжет, тема и идея вещи. Соловьева могут упрекнуть в «экзоти- ке» и в стилизации. Из этих двух упре- ков имеет под собой почву второй. Язык книги местами нарочито растянут, утяже- лен обилием придаточных предложений Это не столько «восточно», сколько уто- мительно. h счастью, на большинстве страниц автора спасает подлинная поэтич- ность описаний и диалогов, помогающая читателю преодолеть и простить длиннноты.
Чередуя лирические сцены со смешны- ми, то пленяя читателя мягкой грустью поэтических описаний, то заставляя его хохотать, автор проводит своего героя, влюбившегося вдобавок в дочь гончара, сквозь ряд опасных приключений, типич- ных одновременно и для плута, и для мудреца, и для мечтателя. Ты-Плут - потому, что иначе не прожи- вешь; мудрец - потому, что мудр народ, породивший ходжу, мечтательпотому что сердце ходжи отзывчиво и пылко. Таков характер героя. Даже в самых плутовских своих приключениях он до- бивается не столько выгоды, сколько торжества разума. В торжестве разума видит для себя Насреддин источник ра- дости жизни. Всюду и всегда он помогает обманутому-против обманщика, обижен- ному -- против обидчика. Он честно зара- батывает себе любовь новых друзей и приятелей - бедных бухарцев. Автор (повесть старается изобразить ходжу как рыцаря, печатается в альманахе «Год ХХП») три- дцатипятилетний Насреддин возвращается тайком к себе на родину, в богатую, шум- ную и несчастную Бухару после изгна- ния, на которое осудил его эмир, Насред- дин уже прославился во всем мире как умница и храбрый защитник бедных, но он попрежнему нищ и гол, и единствен- ное его достояние - ишак, верный друг скитаний. На родине, под чужим именем Насреддин должен сызнова начать жизнь, Старый домик исад его родителей раз- рушены эмиром, родные замучены. В го- роде нет ни друзей, ни близких, и самое имя Насреддина в опале. Позади - бес- конечные, пыльные дороги мира… Моло- дость прошла. Раненный воспоминаниями о летстве, плачущий о старике отце, пол- ный горечи, он все же находит в себе неисчерпаемую волю к жизни. И вот они начинают свои блуждания по Бухаре - маленький народный гений и его верный Россинант - ишак, конь бедняка.
По недостаток остается недостатком, даже если он прощен. Что касается «экзотики» - о ней раз- говор особый. Экзотика экзотике - рознь, Одно дело, когда туристское верхогляд- ство и поверхностный эстетизм мешают писателю разглядеть реальный Восток, реальную природу, историю, а также че- ловеческие отношения. Эту ложную кра- сочность и гурманство, которыми грешат многочисленные описания восточных го- родов прошлого и настоящего, надо без- жалостно гнать из литературы, потому что наша литература должна быть прав- дивой и реалистической. Но иногда руга- тельное определение «экзотика» у нас применяют неверно, перегибая палку и гоняясь за модной критической формули- ровкой. Его применяют к поэтическому изображению характерных черт Востока. Такие критики забывают или не знают о том, что эти характерные черты есть и что они подчас действительно глубоко поэтичны. Они не могут быть выброшены илитературы только потому, что автор должен бояться подобных обвинений! Пи- сатель, хорошо, а не скондачка знающий все бытовое своеобразие, не опасаясь, что он пишет «слишком красочно». Это тем более приложимо к кните Соловьева, пото- му что сюжет ее сказочен, легендарен. Так нам хотелось бы защитить книгу «Возмутитель сповойствия» от весьма воз- можнык упреков в экзотике, но однов менно заставить ее автора принять за- служенный упрек в стилизации и растя- нутости. А в общем Леонид Соловьев ва- писал очень хорошую, трогательную кни- гу. Искать лучшее и самое типическое, что есть в старом и новом фолькло- ре братского Востока, оживлять то, что достойно быть оживленным в наше вре- мя, разобраться в темах, раскрывающих народные исторические стремления, благодарная и своевременная зача.
ВОЗМУТИТЕЛЬ СПОКОИСТВИЯ Мулла, молла, ходжа, хужа Нас- төлем всегда оказывается Насреддинлегенду реддин, Наср эддин, Насрәддин- на всех языках и наречиях Ближнего и Среднего Востока звучит в течение ве- ков это имя, милое каждому азербайджан- цу, узбеку, татарину, башкиру, турку. Насреддин существует и живет как бес- смертный герой фольклора, Образ его как бы материализовался, вспоенный и вскорм- ленный народной любовью. Это образ на- родного характера: торжество неисчерпае- мой жизнеспособности и здравого смысла. Уменье отбрить противника в споре, уменье добыть себе обед, когда кошелек пуст, уменье не плакать, когда больно, и не просить пошады, когда бьют; уменье вывернуться, когда все складывается про- тив тебя, - вот вечная тема анекдотов Насреддине. Но не только это. И самая суть в дру- ноунывающий и хитрый простачок. Вот в чем сила этого образа. Он заслу- жил свое бессмертие. В паптеоне героев мирового фольклора Насреддин глубоко оригинален. Уважения и интереса заслу- живает народ Востока, сумевший так изо- бразить и раскрыть свой внутренний ха- рактер, Пожалуй, можно сказать, что ма- ленький ходжа имеет братьев в фольклор- ном ряду средневековых «благородных раз- бойников», подымавших меч на богачей в защиту бедных. Но его оружие не меч, а разум, и он разит врагов ядовитым острием слова. Вместе с произведениями классиков и ашугов в поле зрения врагов попал, ра- зумеется, и ходжа Пасреддин, Под видом сказоко Насреддине распространялись гнусные кулацкие апекдоты. Враги наро-
о легенде. Патриоты показывают путешественникам в Бруссе, в Стамбуле, в нашем Пенджикенте и в десятках дру- гих мест могилу мудрого озорника ходжи Насреддина. Патриотизм советского пи- сателя выразился в ином: пусть лучше ходжа Насреддин воскреснет для читате- лей и живет! И вместо того, чтобы по- казывать спорную могилу, автор кнаги «Возмутитель спокойствия» показывзет спорное место жительства и место дей- ствий Насреддина: Бухару средних веков. Вероятно, любовь к узбекистанской земле, к ее истории, к прекрасным и пе- чальным памятникам старины, к весело- му, умному, талантливому народу заста- вила Леонида Соловьева еделать город Бухару родишой знаменитого ходжи. На- учных данных для этого нет никаких. Но вместе с тем с исторической точки зре- ния выбор места замечательно меток и правилен, Ведь Бухара, «священная» Бу- хара, «благородная» Вухара была некогда очагом релитиозного мусульманского фа- натизма, столицей мулл, имамов, мударри- сов и прочих «учителей мракобесия». сячи учеников -- по-нашему, послушни- ков - проходили в духовных школах Бу- хары многолетний курс страшных и пу- стых наук. Эмиры Бухары славились сво- им деспотизмом, а чиновники- взяточни- чеством. Где же было действовать и бо- роться веселому гению народного здравого смысла, как не в Бухаре? у читателя даже возникает соблазнительная мысль: «а вдруг… a вдруг действительно здесь жил настоящий ходжа Насреддин в ХII веке?» Так с самого начала Леонид Соловьев поймал удачу. В первой главе
гом. Он не плут и не пройдоха - этот маленький человек без возраста; и его да пытались использовать этого старин- ного друга народа; им помогало в этом история - не плутовской роман. На- равнодушие ленивых и неразумных чи-
среддина есть светлый разум и благород- ное мужество. Он попимает и высмеивает новников, которые упустили из рук со- кровищницу фольклора. Но бессмертный ходжа и тут не под- дался на удочку! Фальсификация не уда- валась. Старый атеист Насреддин никак не итрал на-руку муллам и мракобесам. Парод сам разоблачал фальсификаторов а не желал их слушать. Победоносный про- цесс повой жизни шел своим чередом. Несмотря на все помехи, учиненные вра- гами, в братских республиках наступила весна культуры, расцвет искусств, ярко национальных по форме, глубоко социа- листических по содержанию. Совсем неудивительно, что нашелся русский советский писатель, которому пришла идея создать книгу о Насреддине идиотизм средневековой жизни, бьющейся в плену у духовенства - у жирных мулл, святош и судейских взяточников. И он не только понимает: он борется, разобла- чает, ставит своих извечных врагов, вра- гов трудящегося народа в глупые поло- жения перед всей деревней, перед базаром, перед целым городом. Он не боится вы- крикивать оскорбления и богохульства, не боится бросать вызовы аллаху, И в споре с аллахом, с муллой и святошей победи- Литературная газета 4 № 56