125 ЛЕТ. СО

ДНЯ РОЖДЕНИЯ ВЕЛИКОГО РУССКОГО ПОЭТА

М. Ю. ЛЕРМОНТОВА

аи: ПЕ МОПГОА

ПОЭТ И. КРИ

  }1838 г. в одном из второстепенных
иизлов того времени появилась без име-

10% «Песня о куйце Калашниково»,

{ фычной ‘своей проникновенной чут
yen), HO взирающей ни на какие име-.
„ Бешиский горячо откликнулся на но-
и зуочательное явление нашей литера:
ты, «Не знаем имени автора этой пес-
п-— 116ал он, — но... н8 боимея по-
уь в лживые предсказатели, сказавши,
п вша литература приобретает  силь-
ви 1 самобытное дарование»,

( лого времени мощное дароваие Лер-
pms не выходит из поля зрения Бе-
лазом. Важдбе новое произведение Лер-
pomes восторженно встречается  крити-
 , езошибочню утадавитим в мало кому
  устном, почти не печатавшемея молодом
‘уз достойного «наследника», «превини-
‘yo великого Пушкина,

фаюв его «Терек», — восклицает
улшокий в одном из писем к Богкину по
му стихотворения Дермонтовь «Дары
щека». — Чорт знает — страшно ска-
yh, 8 МНО кажется, что в этом. юноше
mooted третий русский поэт, и что
шин умер не без наследника».  «Ал-
цари, — пишет он ему же о лер-
илувской «Родине»: — Что за вещь! —
уиииская, т. е, одна из лучших пуш-
икких», Шо произведения Лермонтова
и Релинекого не только дивно-художе-.
тивтые поэтические создания. Критик
в ито оценивает их, носи в полном
№5010 ого слова живет ими, находит в
mat x pose Лермонтова жгучий отзыв
и, что для него самого является са-
шх важным, насущным, значительным,
4 их только и живу, — пишет он о
ирютовском .«Демоне», — «Демон» сде-
дк фактом моей жизни. Я твержу его
уму, твержу себе, в нем дял меня ми-
и ктин, чувств, красот». Белинский чи-
и Демона» вслух своим знакомым:
‘шитью собственноручно переписывает
№ мя своей невесты.

( cum Лермонтовым Белинский ветре-
пля еще в 1837 г. в Пятигорске. Иро-
mene насмешки . Лермонтова ay
уызностью» Белинского, вызывающе-
nian отзыв его о Вольтере, которым
humeral B это время зачитывалея, про-
‘ви на критика самое неблалоприятное
пнумение. Однако, под влиянием страст-
1] урточенноети новыми произведениями
уонтовз Белинский три ‘года спустя
WM юшается навестить поэта в тяжелые
ш ют лни; Лермонтов ‘находился в это
у под арестом за дуэль. На этот раз
онтов предстал Бетинскому в своем
улящех свете. «Глубокий и могучий
ml — писал он под впечатлением этой
учи, — Как он верно смотрит-на ис-
 ство, какой глубокий и чисто непосоед-
mami  вкфе изящного! 0, это будет
meant moor © Ивана Великого! Чудная
mya... Как он ниже меня по своим то-
ям, и как я бесконечно ниже его в
и перед ним превосходстве»,

коре после этой встречи выходят от-
LMM издалиями «Герой налтего време-
ш 1 стихотворения Лермонтова. Белин-
11 отзывается на это своими двумя зна-
HTM лермонтовскими статьями, в ко-
Mt впервые раскрывает русскому чита-
№ мликое значение нового поэта.

} своих статьях Белинский не мог го-
ть полным голосом. Однако выеказы-
я сталей допюлняютея многочисленны-
пизывали о Лермонтове в письмах Бе-
ШИ К ХрУЗЬЯМ.

зменно указывая на кровную преем-
тищую связь Лермонтова с Пушкиным,
ACK наряду с этим подчеркивает
 щественные различия» между его по-
%Й и поэзией Пушкина. «Чем выше
м, у больше принадлежит он обще-
17, Цеди которого родился, тем теснее
уно развитие, направление и даже ха-
№1ер ого таланта, с историческим  разви-
и общества», — это положение Белин-
1 п кладет в основу своего анализа
Ионова. Резкое отличие в эмоциональ-
М красе Поэзии Лермонтова от/ стихов

 

 

=

>
Д. БЛАГОЙ
<

молодого Пушкина зависит от Того, что она
связана с данным историческим моментом
русской действительности. В произведениях
молодого Пуникина, исполненных «еветлых
надежд, предчувствия торжества силы и
эвергии», отразилось повышенное  само-
чувствие декабристских и близких к дека-
бризму кругов в голы перед восстанием
(прямо упоминать о декабрьском восстании

линский, понятно, не MOT, но из кон-
текста статьи очевидно, что критик имеет
в виду именно его). В стихах Лермонтова,
Тахо отражающих самочувствие наиболее
передовых общественных кругов после
разгрома декабристов, в пернод
«уже нет надежды, они поражают  хушу
читателя безотрадностью,  безверием в
жизнь и чувства человеческие». Эпоха
реакции определяет, по Белинскому, Bea
основные мотивы лермонтовской лирики:
его недовотьство говременностью, «жалобы
на настоящее поколение, хремлющее в без-
действии», «тоску по жизни», невозмож-
ность деятельности и потому подмену ее
рефлексией, ‘настроения «уныния, душев-
ной апатии, пустоты внутренней». Ha-
строения эти были близки всем лучшим
людям эпохи, в том числе и самому Be-
линокому, «Как безумный, твердил я и
дви и ночи эту чудную молитву, — пи-
шет он в одном из писем о стихотворении
Лермонтова «В минуту жизни трудную».
— Но теперь я твержу,/ как безумный,
другую молитву, «И скучно, и грустно!...
и некому руку подать...»

0 ранних произведениях Лермонтова Бе-
линский пишет: «Надо удивляться детским
произведениям Лермонтова — ero драме,
«Боярину Орше» ит. п... Все ‘это детски,
но страапно сильно и взмашисто. Львиная
натура! Страшный и могучий дух!»
В этом же свето интерпретирует Белинский
и образ основного тероя Лермонтова, ero
Печорина — id ego camoro Toota. («TIe-
чорин — это он сам, как есть», —запи-
сывает он пох впечатлением ветречи с
Лермонтовым в арестном доме). В Печорине

видит воплощение критическо-
го духа «нашего века», в нем «обособил-

Ъ
д——оа `’М. ЮНОВИЧ реаЕции, . ся» образ тех. людей, «которые вечно на- ходятся в борьбе с внешним миром ‘ие самноси собою... Огорчение есть постоянная форма их бытия». ° В этой львиной силе отрицания заклю- Чалось и то огромпое значение, которое имело творчество ]ермонтова для внутрен- него развития самого Белинского. Поэзия Лермонтова помогла ему окончательно из- жить «примирительные» настроения, овла- девшие им было в период ето. гегельян- ства, ‘от «примирения 6 действитель- ностью? перейти к беспощадной борьбе с нею. Глубокая пронипательность и величай- шая ‘историческая прогрессивноеть крити- ческого анализа Белинского особенно’ рез- ко выступают на фоне отзывов о Лермон- тове со стороны хругих современных ему критиков. Подавляющее большинство этих отзывов. Носит Тавже хвалебный характер, однако все они в лучшем случае замалчи- вают, & чаще и прямо отвергают, в каче- стве случайного «недоразумения», досад- ных «пятен», те, «писанные кровью», горько-сатирические скорбно-мятежные ве- щи Лермонтова, которые Белинским, на- оборот, выдвигаются на первый план и в которых действительно с наибольшей яр костьо и силой выразились основные 060- бенности лермонтовской лирики. Олин из таких критиков, профессор и цензор Ни- китенко, восхищаясь «премилыми и пре- умными песками» Лермонтова, вместе с тем обращался от имени «истинной крити- ки» к его «хорошенькой» музе с характер- ным предложением — «немножко попра- ВИТЬ? 66 «туалет»: «Вот тут висят не- сколько лишних лент, что ли, которые мо- таются так, ‘без нужды, и портят только изящную гармонию вашего наряда: мы от- режем.их. Станьте ко мне спиной, вот так: «Первое января» ‘— лолой, «И скучно, к грустно» — также, «Благодарность» — т0- же. Что в них хорошего, достойного валтей физиономии?» Другой критик, славянофил Шевырев, отмечая «тягостное впечатле- ние», какое производят «немногие пьесы» Лермонтова, «мрачно мелькающие в свет- TUK лом венке его стихотворений», также при- зывал поэтах воздержаться от произведе- ний, которые «не могут отзываться прият- но в душе» читателей. «Странные люди! — гневно возражает этим представителям «старого ‘поколб- ния» ‘реакционной ^ дворянско-буржуаз- ной, критики‘ Белинский, — им все кажется, что поэзия должна выдумывать, & не быть жрицею истины, тешить побря- кушкали, & не греметь: правдой!» Поэзия Лермонтова «гремела правдой», «показы- вала. нам действительность, Kak Ona есть», Е окончательной оценке творчества Ве- линский хотел вернуться еще раз в той «критической истории» русской литерату- ры, которую он задумал в последние го- ды, жизни. Непосредственно вслед за одиннахцатью статьями о. Пушкине, по плану Белинского, следовали новые статья о Лермоптове. и Гоголе. Лермонтов’ должен. был предстать в статье, ему посвященной, как величайший представитель той новой «истинной ПОЭЗИИ», Отличительными чер- тами которой являются «дух анализа, неукротимое стремление исследования, страстное, полное вражды и любви мыш- ление». Новая статья, по свидетельству Белинского, вся должна была быть по- строена под утлом «сравнения» Лермонто- ва с Пушкиным. Смерть Белинского по- метала, ему осуществить свой замечатеть- ный замысел. Но уже в двух статьях Белинскоо 0 Лермонтове, 1840—1841 гг. содержатся все основные элементы оценки uM его творчества. Значение этих статей в исто- рии ‘развития налией критики и нашей 06- щественной мысли исключительно велико. До сегодняшнего дня остаются они. самой полной, самой верной, самой вдохновенной критической интерпретацией лермонтовско- го творчества. Чудесно сбылись в наши дни и те «предсказательные» слова, которыми Бе- линский закончил вторую ‘из этих статей: «Уже не далеко то время, когда имя его в литературе сделается народным именем, и гармонические звуки его поэзии будут слыпимы в повседневном разговоре тол- пы, между толками ее о житейских 3a- ботах...» > fy We, Pe a aA AS ar as i дням «Герой нашего времени». На “ снимке; иллюстрации’ художника П. Павлинова ‹ ° ЮНОШЕСКАЯ ЛИРИКА ‚ЛЕРМОНТОВА. я зрелой поры, собранная «взы- цельных художником» в небольшую ‘Чу стихотворений и вошедшая в сок: ‘MY мировой поэзии,’ затмила юно- тю лирику Лермонтова. А между тем DRA эта представляет выдающийся —- \лько биографический, но и историко- рмурный интерес, ПВ\овтов начал писать четырнадцати- их мальчиком. Творческая одарен ть била в нем ключом, то была «страш- У захда песнопенья», — говорил сам м. Он писал быстро, легко и много, но З\0у раз возвращался к тем поэтиче- \\ черкам, что исторглись «из души», Уи по первому впечатлению, и упорно д нд ними: развивал их темы, че- “а образы, обогащал их идейным 00- алием добивался блеска, отточенно- \ Плекательной выразительности язы- } . IG лирика дает интереснейшую кар- Ч иста духовных сил поэта, его ‘идей- п развития и развития ето художеет- ‘Wt мастерства. Мимо этой картины ‘\жет пройти ни один исследователь ‘1 и творчества Лермонтова. Но не # интересно то, что юношеская er Иа является новой, по сравнению © “Шетвующей литературой, идеологиче- Ч {рмой, которую выработал Jlep- Ws, наследуя лучшие традиции своих “Шественников и отвечая новым зада- квободительной борьбы, 4 четыре года ‘— с 1828 mo 1832 — “ писано около трехсот стихотворе- ^ Они составили, по верному опреде- 1 С, Дурылина, «почти подневную 9 мыслей, чувств и настроений п0э- \ №0 значение этого «дневника» выхо- ‘лалеко за пределы автобиографии или koh биографии. , тическом дневнике юното Лермои- АЩутимо и наглядно сказалось корен“ ‚ Зовобразие всего ето творчества: ©0- №1 живого, жгучего интереса к 00- щественной жизни с пристальным внима- нием к овоему внутреннему душевному миру, к своему «я». Нет противоречия в этом сочетании, и выступает оно закономерно и естественно в иокреннейшей записи мыслей, чувств и настроений — в ранией лирике поэта. Его душа была открыта «всем пвпечатле- ньям бытия» и в первую очередь впечат- лениям освободительной борьбы. Послед- них было мало в жизни русского общества той поры, ‘тем более ‘жадно Лермонтов усваивал по книгам идеи свободолюбия. А вместе с тем, едва ли не все, сколько- нибудь значительные явления, события реальной действительности отмечены поэ- м. ) В «Жалобе турка» он скорбит о своей отчизне, тде «стонет человек от рабства и цепей!», он обличает «свет». Писанные от- роческой рукой стихи о «надменном, . глу- пом свете», об этом сборище «важных шу- тов» подготовляют могучие обличения «На смерть поэта», «Каж часто пестрою тол- пою окружен» и другие лучшие произве- дения Лермонтова зрелых лет творчества. Перу шестнадцатилетнего поэта принадле- жит известное приветствие июльской рево- люции во Франции 1530 года. Он хранил память о томившихся в ссылке декабри- стах и обращался к ним со словами при- вета и призыва к мужеству. (На так на- зываемые «холерные бунты» — народные 830 года, связанные с холер- волнения 183 да, о ной эпидемией, — Лермонтов «Предсказанием». Решительное неприятие крепостнической, монархической России 3a- ставило поэта обращаться к истории род ной страны, обращаться ‘для того, чтобы поэтическое воссоздание прошлого — борь- бы с татарами, или древней новгородской: республики — служило настоящему — ан- тиктепостнической борьбе. лок и смысл таких его’ стихотворений, как «\10- тила бойца», «Баллада», «Приветствую т6- бя, воинственных славян святая колы- ры. бель!› — это любовь к отчизне и де. Это — первое, еще не созревшее и потому нуждающеея B исторической одежде, выражение той великой мысли о единстве народа и родины, которую BaBe- щал Лермонтов своей предсмертной «Ро- Диной». м Кавказ вошел в поэзию юных лет как любимая и поэтически-злободневная «тема, Она вобрала мечты поэта о социальном строе, чуждом насилию и угнетению, и да- вала материал для воплощения чаяний свободы. Протест против царской захват- нической -войны’ и сочувствие борющимся народам — явный’ или «сокрытый двига- тель» лермонтовского творчества, посвя- щенного Кавказу, в том числе и ранней лирики с ее чудесными описаниями кав- казской природы. У‘ юного Лермонтова лирика’ природы свободна от эстетства, столь характерного для поэзии господствующих классов, В частности, для лБорянской поэзии той пу- Воссоздав с чудесной силой изобра- зительности ‘и звукописи величаво-пре- красную природу‘ Кавказа, Лермонтов и описания эти сделал оружием борьбы с ненавистным строем монархии Николая 1, Приведенный, по’ необходимости беглый и далеко не полный, обзор идей и тем ранней лирики свидетельствует о том, что с первых же литературных начинаний Лермонтов выступал поэтом-борцом, чтс жил он общественными интересами своего времени и участвовал’ в социальной и пПо- литической борьбе «грозным оружием» по- эта. Не подлежит сомнению, что. юноше- ская лирика вошла в литературный опыт, обобщая который ‘Лермонтов создал свой образ поэта — борца и трибуна, чей го- лос должен звучать „.как колокол на башне вечевой Во дни торжеств и бед народных. Ho болыпая часть: стихотворений юных лет отдана поэтом своему «я». Живые от- клики на злобу дня, на явления социаль- Гослитиздат выпускает массовым ти- ражом к юбилейным ‘стихами, в которых точно и тонко пере- свобо- . лермонтовским ной действительности перемежаются co дан интимный, кажущийся Ha первый взгляд резко индивидуалистичным, душев- ный мир поэта. * Откуда это пристальное внимание к се: бе? Почему Лермонтов так настойчиво- требовательно вопрошает людей и бога о своей судьбе, почему так ‘упорно звозвра- щается к горестной теме своей «черной» судьбы? Как об’яснить соединение в его поэзии «яз, будто бы вознесенного над обществом, и гражданственности? ; Герцен, чья’ блестящая характеристика Лермонтова имеет значение ABTOPHTeTHOTO свидетельства `` современника-революционе- ра, отвечал: «Он (Лермонтов) принадле- жал всецело к нашему поколению. Все мы были сляшком юны, чтобы о принимать участие в 14 ‘декабря. Разбуженные этим великим днем. мы увидели только казни и изгнания. Принужденные к молчанию, сдерживая слезы. мы зыучились сосредо- точиваться, скрывать свои думы — и ка- кие думы! То не были уже идеи просве- щающего либерализма, идеи прогресса, то’ были сомнения, отрицания, злобные мысли». Лермонтов, подобно лучшим людям ‘его поколения, принужденный к молчанию, одиночеству, бездеятельности, охваченный жаждой великой реальной деятельности, должен был соередоточиться в себе, в се- бе найти опору и силы для того, чтобы итти навстречу людям с ‘проповедью борь- бы и гневным словом обличения. В злосчастной атмосфере порабощения и преследований нужно было прежде всего устоять: сохранить способность мыслить и чувствовать, сохранить человека. Отвечая этому общественному заданию, столь‘ важ- ному в условиях реакции, в’ крепостниче- ской стране; Лермонтов вслед за `Пушки- ным, по-новому, с особой силой, драма- тизмом и философской глубиной поставил вопрос о судьбах и правах личности. `В лирическом «я», так же как в героях ро- мантических поэм, Лермонтов вознес вы- соко человека, духовно богатого, способна- го творить и бороться. То была’ историче- ски необходимая, оправданная, прогрессив- ная форма туманизма. В ней есть и своя историческая ограниченность, не только сильные, но и слабые стороны. Слабые стороны суб’ективного гуманизма“ Лермон- това заключались в том, что он видел себя одиноким в мире: у него’ нет това- рищей, друзей, нет «души родной» ‘и нет общества, с Чаяниями которого поэт мог бы соединить свои стремления. вом противоречии его свойств, в борьбе ЗАМЕТКИ ной литератуе. Богатырекая сила только начинала разливаться по его жилам. Тай- ная тревога, пожиравшая его в’ молодости, должна была перейти со ‘временем ‘в та- ширныв замыслы (чего ‘стоит одна ‘мыель о трилогии исторической), что целая ли- ния русской прозы и стиха обозначилась бы совсем особо, даже при паличии Не- красова и Тютчева, Толстого и Достоевского. Лермонтов мог быть на бастионах Ce- вастополя, и не ето ли заменил там ‘ар- тиллерийский офицер, бывший перел этим в лермонтовской Чечне, на знакомой по ручику Тенгинского полка рубке леса, офицер, ставший великим писателем земли русской, впитавший в себя многие стра- ницы прозы Лермонтова и прочитавший по-своему удивительные по новизне‘ мыс- лей стихи, Е самому же Лермоптову можно отнести его характеристику творчества художника Тугина в отрывке из начатой повести: «В его картинах всегда дышало какое- то неясное, но тяжелое чувство, на них была печать той торькой поэзии, которую наш бедный век выжимал из сердца ее первых проповедников...» Й сейчас. когда прошло почти сто лет © тех пор, как были написаны и «Мцы- ри» и «Герой нашего времени», мы не мо- жем без внутренней тревоги читать ети- хи и прозу этого юноши — «етранствую- щего офицера, да еще в подорожной по казенной надобности». Чудо, с которым мы соприкасаеися, в это время. состоит в том, что простота их внешнего покрова скрывает так‘ много смысла, за которым открываются для каж- дого какие-то его собственные глубочай- шие, неповторимые ощущения, что невоз- можно не быть ими поражевным. В чем тайна этой прозы, которую Чехов предлагал изучать, как разбирают в шко- Jax, — по предложениям, по частям пред- ложения? В чем тайна этого стиха, неровного по исполнению ‘и по вдохновению, но всегда насыщенного лихорадочным огнем, эЭнер- гией исступленного холода? Так блестели правдой боя зловещие клинки во мраке валерикского леса. \ «Правда всегда была моей святыней»— однажды пылко написал Лермонтов среди строк официального документа. . И он хотел совместить в одной правде поэта, современника, гражданина, прозаи- ка, обвинителя и обвиняемого, приняв на себя вину за «бедный век» и «горькую поэзию*. Видения фантастического мира были на службе у реалиста, и каждоднев- ная жизнь стала черновиком повести т&- кой реальной, что изображенная в стихах очередная битва стала мучительной поз- мой.. ; у +; «Львиная натура! страшный и могучий това Белинский) были заключены в по- ношенный мунхир армейского поручика, искавшего «едкие истины» и «горькие лекарства» для исцеления поколения, бес- плодно тратившего свои силы. Поэт, видевший могучие спящие ‘силы родины, взывал к ним слишком рано,-вы- сокий романтизм, сметавший мировое. ме- щанетво, герой с мечтой о подвиге, что мог делать в мире предусмотренного при- казами движения чинов, перед «недремлю- щим оком» всевидящих пашей? ‚ В набросках сюжета поэмы «Князь Метислав» есть такая концовка: Метислав умирает и просит, чтоб над ним постави- ли крест и чтобы рассказали его дела какому-нибудь певцу, чтобы этой песней возбудить жар любви к родине в душе потомков; Поэт-боец выковывал песню 0 могучем человеке, ‚о могучей родине, которая долж- «Горестно и трудно» Лермонтов пережи- вал одиночество. Никто из русских писа- телей не передал с такой потрясающей си- лой муки «горького томления» человека, обреченного «без разделенья и наслаж- даться и страдать... жить для себя, ску- чать собой». Уже это одно говорит о том, что Лермонтов, подчеркивая гордую силу противопоставления своего «я» обществу, не утверждал индивидуализма. Он стре- мился вырваться из орбиты индивидуализ- ма. Его поэзия отрицает жизнь «для ce- бя», и ЖИЗНЬ «Cobol», он противопоставля- ет себя не миру вообще, а обществу «гое- под», «бездушному» дворянскому свету, «важным шутам» и презренным рабам власти. В юношеской лирике Лермонтов высту- пает’ поэтом, утверждающим. освободитель- ную силу человеческой мысли. В его пред- ставлении связаны свобода и познание, покорность и незнание; творчество, как я познание. несовместимы с верой в бога: От. страшной жажды песнопенья Пускай, творец, освобожусь, Тогда! на’ тесный путь спасенья К тебе я снова ‘обращусь, Эти строки написаны пятнадцатилетним мальчиком. : Ранняя лирика поэтически обобщала опыт самонаблюдения, И так как Лермон- тов не вамыкался в себе, не ’удовлетво- рялея жизнью‘ «собой», одыт самонаблюде- ния подготовил уменье об’ективно рисо- вать «диалектику души». Это уменье про- явилось во всем блеске в зрелой лирике, в тонком ‚ психологическом анализе Печо“ рина. «Кто не изучал человека в самом себе, — писал Чернышевский, имея в ви- ду рассказы молодого Толстого, — нико- тда не достигнет глубокото знания людей». Эти слова. полностью приложимы к Jlep- монтову: его юношеская лирика подготови- ла об’ективное ‚ изображение «диалектики души», , Идя по пути, указанному Пушкиным, Лермонтов. утлубил, проникновение в че- ловеческую душу, он открыл в ней «еще неведомый... родник» чувств и мыелей. Лермонтова, по его же собственному при- знанию, занимала «история души ‘Челове- ческой». Это признание, сделанное писате- лем в «Герое нашего времени», — не что иное, как глубокое творческое самоопреде- ление. Для Пушкина раньше других за- коны шекспировских тратедий стали за- конами создания человеческих характеров. Пушкин показал реального человека в жи- кую широту и уверенность, в’ такие 0б-. дух» (как назвал в восхищении Лермон- ПИСАТЕЛЯ. Все давно согласились © на быть, которая bys на том, что Чермонтов дет создана в битвах обещал так много, чю НИКОЛАЙ ТИХОНОВ человеком, свободным от дух захватывает, как предрассудков и Тьмы, подумаешь, что бы’ он > a челевеком-победителем, мог совершить в род- Не будем забывать, что все время мы имеем дело с юношей, ий мрачный Печорин, ставший нарица- тельным демоном поколений, в пору своего романа имеет всего двадцать пять лет, а Грушницкий всего двадцать один год, а княжне. Мери не больше девятнадцати. Стихийные силы протеста жили, каб в вулкане, в широкоплечем и негодующем человеке. и невероятная приймднятость 6% ощущений была естественна. Век был не тот! Живи он в наш эпи- ческий, грозный, гремящий над всем ии- ром Bek, — он бы нашел себе тему по плечу, он, вызывавший к жизни богаты- рей, увидел бы их воочию, порожденных великой советской действительностью. Летчик. пролетающий ежедневно над Казбеком. рядовой летчик, под которым Казбек снова, как грань алмаза, не сни- жает лермонтовского демона. Он только переосмысляет образность Нашего поэти- ческого восприятия и требует такой ху- дожественной правды, при которой нам надо увидеть снова Казбек уже не с вы- соты полета демона и не с высоты полета почтового самолета, & с высоты поэтиче- ского домысла, поэтической — образности, дающей нам новое познавание высоты и новый ее смысл. Напряженная искренность «Бородина», «Спора, «Родины», «Валерика» вызывает нас на новый поэтический поединок, на написание стихов, достойных нашего века и наших событий, на изображение по-но BOMY новой славы нашей социалистической родины. ` Энергия стиха, пафос его повторяются в поколениях не только как память, но как прямое наследование. На то ль он жил и меч носил, Чтоб в Час, вечерней иглы Слеталися на холм его Пустынные орлы? Нет, не на то, отвечаем мы, а на то, чтобы память о бойце жила в народе я в песнях, продолжающих его борьбу, Ha другой арене и в других условиях. Проза его благоуханна, как сказал Гоголь. Основные элементы `ее живы и посейчас, и сейчас русская речь, став еще богаче и гибче, может дать новеллы, родственные «Тамани» по прозрачности и легкости почти колдовской лиричности, где снова пройдет ночное море, гроза, девуш- ка, и новый путешественник, в положе- ниях, не повторяющих бесемертные стра- ницы‘ короткого лермонтовского рассказа. В Лермонтове жила. настоящая глубокая сила русского человека. Глубоко нацио- нально его творчество. + Москва, Москвз!.. Люблю тебя, как сын, Как русский — сильно, пламенно и нежно! . Й стихийность его не байроновская, и удаль его, и это искание мировой вольно“ сти, и эта тревожная и нежная пеня, . ненависть к мещанству, жажда подвига, — все это русские типичные черты. В 1924 году на Затэсе я видел, как среди множества людей разных племен Кавказа и русских работали наряду © другими, взрывая скалы ‘для плотины, и ицыри. — как © барсом, боролись они © рекой, с гремящей мутно-желтой Курой, и эти мцыри были уже людьми советского века. века’ братства народов, века вели- Oro. переустройства мира. И в их рабочем клубе лежала книга Лермонтова, где они читали историю о том, как их далекий брат пробивалея на сво- боду и как‘он «мало жил, и жил в ` плену...» Мцыри не умер, через сто лет он вышел из дебрей человеческого. угнетения на сво- боду и принес с собой в свободную стра- ну великое чудо искусства, искусство ети- ха, искусство той поэтической правды, которая будет жить вечно! страстей. Лермонтов рассказал «историю души человеческой», показал сокровенное течение душевной жизни. Она предстала под пером Лермонтова также исполненной живых противоречий, а вместе с тем — интимно-простой. Лермонтов сумел уло- вить, казалось бы, неуловимые «волненья темные души». Он выразил «летучим сло- BOM> «отрывки безымянных чувств и мне- ний» и простым словом он передал вы- зревшие до мощной ясности чувства и ‘суждения. ‚ Это соединение придает поэзии Лермон- това ту жизненную, психологическую 4 художественную убедительность, которая свойственна лишь произведениям великих художников-сердцеведов. Недаром его луч: шие лирические стихотворения: «Казачья колыбельная песня», «И скучно и груст- но», «Выхожу один я на дорогу», «Сон» стали безымянными народными песнями. Простота интимности,. за которой чув-. ствуется сила обобщения душевного опы- Ta, «выстраданность» чувства в соедине- нии‘ с «волшебной силой» напевности сде- лали эти лирические песни доходчивыми до сердца народного. Как поэт, способный «вникать» в серд- ца людей, Лермонтов — прямой пред- шественник Льва Толстого. Толстой писал: «Проза Пушкина стара — не слогом, но манерой изложения, Теперь справедливо в новом направлении интерес подробностей чувства заменяет интерес самих событий». Во тлаве этого «нового направления» стоит Лермонтов. ; Снова как лучшее, проникновенное 06 яснение творчества великого поэта прихо- AAT на память слова Белинского. Он пи- сал: «В таланте великом избыток внутрение- го, суб’ективного элемента есть признак гуманности. Не бойтесь этого направления: оно неё обманет вас, не введет вас в за- блуждение... Вот что заставило нас обра- тить. особенное внимание на суб’ективные стихотворения Лермонтова и даже порало- ваться, что их больше, чем чисто художе- ственных, По этому признаку мы узнаем в нем поэта русского, народного, в выс- шем и блатороднейшем значении этого сло- Ba,— поэта, в котором выразился истори- ческий момент русского общества». Литературная газета № 57 5