Я. СЕМЕНОв Статья сто

г.

смеляков сергеевяРослав Мичуринский сад



ГОВОРИТЬ

двадцать

Н ПОТРЕБНОСТЬ В СТИХАХ I Среди огромного количества стихов, поя- вившихся за последние два года на стра- ницах ленинградских журналов, особое внимание привлекают произведения молодых поэтов - Павла Шубина и Вла- димира Лифшица. Отличительной чертой обоих поэтов яв- ляется, прежде всего, их чрезвычайно активная жизнь в поэзии, большая проду- ктивность, разнообразие тем и замыслов. Оба поэта совершенно различны по своей манере, у обоих есть свои достоинства, недостатки и срывы, по как тому так и другому свойственно одно неоспоримое качество, которого порой нехватает поав тической молодежи: органическая потреб- ность говорить в стихах о том, что вол- нует, о том, что задевает за сердце. II Павел Шубин - автор двух сборников. Первая книга стихов-«Ветер в лицо» вышла в свет в 1937 г. и вторая «Па- рус»в ближайшее время выходит из пе- чати. Весь строй образов, вся система поэтического мышления Шубина нахолит- в близком соприна» Такие стихи, как «Степь пашут», «Ро- дина», «Степная сказка», «Память», весь цикл «Высота», выгодно отличают Шуби- на от множества лиричэских стихов его сверстников. Ощущение современно- сти, чувство нового звучит в его стихах. Обращает на себя внимание свободная, живая речь поэта, богатый словарь, иног- да даже слишком пышный и потому не- сколько утомительный. И надо прязнатьоатобкнижки, роде питает и обогащает его поззиювательно бину удается заметить то что легко мо- жет пройти мимо зрения иного бойкого «пейзааистапо уловить человек только с очень острым слухом. Шубин до топкостей знает приро- ду и поэтому так смело обращается с бо- гатым набором красок, имеющимся в его распоряжении: Как во сне, раскидывая руки Полных рек, Не знающих границ, Этот край кружился в полукруге Летних гроз и огненных зарниц. Он швырялся ветром наудачу, Золотым подсолнечникомв зной, Рос и цвел, И все же был прозрачен, Словно капля влаги ключевой. Гораздо хуже обстоит дело у Шубина с эпическими вещами. «Слово об Иоване Зрини» - это довольно большая поэма. Тема ее интернациональна и сама по себе очень романтична. Мадьяр по националь- ности, батрак, пасший гурты своих хозя- ев под Братиславой, Иован Зрини приз- ван в солдаты. Идет 1914 год. Слепо ве- ря в лучшее будущее, Иован, как зверь, дерется с русскими, кровью добывая на- граду: Но вместо отличия Иовану Война подарила на третий год Больничную койку Да рваную рану, А сыну колбасника дали взвод. Иован Зрини - боец Красной Армии. В справедливой, освободительной войне русских Иован находит новую родину и трагически гибнет от кулацкого топора в дни организации коммуны. Таков сюжет пюэмы. Но как здесь далек Шубин от той художественной полноты и вольного, пе- вучего языка, который обнаруживается в Прозревший Иован обращает всю свою страсть воина и гневное оружие против своих обидчиков, гнавших его на убой. Кажется, что Иован уже гибнет безвоз- вратно в неравной схватке, но вот судьба его снова выносит на поле битвы: И он, С червонной звездой на папахе, Вынырнул, бешеный. Под Орлом.

первая

Оценив строителей старанье, оглядев все дальние углы, я услышал ровное жужжанье, тонкое гудение пчелы. За пчелой пришел я в это царство посмотреть внимательно, как тут, возле гряд целебного лекарства, тоненькие яблони растут. Как стоит, не слыша пташек певчих, в старомодном длинном сюртуке каменный великий человек с яблоком, прикованным к руке. молчит, воитель и ваятель, сморщенных не опуская век, … царь садов, самой земли приятель, седенький сутулый человек, Если это нужным он сочтет, яблоня, хрипя и унижаясь, в сапогах властителя валяясь, по земле, как нищенка, ползет. И в его неоспоримой власти сделать так, мудруя в черенках, что стоишь ты, позабыв напасти, захмелев от утреннего счастья и цветов зеленых в волосах. Снял он с ветки вяжущую грушу, на две половинки разделил, и ее таинственную душу в золотое яблоко вложил. Я слежу, томительно и длинно, как на солние светится пыльца и стучат, сливаясь воедино. их миндалевидные сердпа. Рассыпая маленькие зерна, по-колено в северных снегах, ковыляет деревцо покорно на кривых беспомощных ногах. Я молчу, волнуясь в отдаленьи, я бы отдал лучшие слова, чтоб достигнуть твоего уменья. твоего, учитель, мастерства. Я бы сделал горбуна красивым, слабовольным силу бы привил, дал бы храбрым нежность, а трусливых храбрыми сердцами наделил А себе одно оставил свойство: жизнь прожить, как ты прожил ее, творческое слыша беспокойство, вечное волнение свое.

Зикий французский физик и матема- Бляз Паскаль девяти лет от роду на- тучать геометрию по учебнику, най- сому им в библиотеке отца; последний книгу и категорически запретил заниматься геометрией, опасаясь, чрезмерное умственное напряжение в юном возрасте подорвет его здоро- Тогда девятилетний Паскаль, лишен- чьей-либо помощи или руководства, собственным разумением, вывел все рия науки - точнее, наново соз- Эвклидову геометрию. Пи иных обстоятельствах, но точно та- а образом, безвестный ученик дере- ткй школы, крестьянский сын Ми- Воронов тринадцати лет от роду соз- теорию естественного отбора, и четыр- лет - теорию диференциального упления и закон сохранения материи. ое открытие было результатом живого подения, последующие - удивительной ракцией юного ума, познания которого области точных наук ограничивались учатками элементарной арифметики. Речь данном случае, конечно, не о за- шеных и аргумонтированных теориях, шьо первопачальных, общих идеях, и самом виде, в каком они, верно, шись впервые и самим создателям этих корий, мало того, если не геометрию, то фетику, все ее основные положения пметний Михаил Воронов также цели- иивывел собственным разумением, всегда чного опережая об яснения учителя. Его прожденная способность к обобщению и занализу, глубокая и тонкая наблюда- вьность, строгая точность ума, исклю- кющего все привходящее, все кажу- деся, удивительная прозрачность и , мышления настолько поразили учи- ня что он решил обратиться в округ просьбой предоставить мальчику мате- ульную возможность продолжать образо- ше. «Этот сын нищего мужика, -- пи- учитель, - несомненно явится со вре- м украшением отечественной науки и лихвой покроет произведенные на него й расходы». Из округа ответили, что собдных средств» не имеется, и вскоре риель потерял Мишку Воронова из виду. Снова встретил его учитель много лет пуся, в начале нового века, перед рус- ояпонской войной. Вся деревня сбежа- жь поглазеть на него: он вернулся на бывку в родные места триумфатором. Внищенные сапоги со скрипом, новая пройка» в семнадцать рублей ценой, бо- вый картуз, двести рублей на книжке, шый платок-матери, металлические ча- отцу. Швейцар жилого дома купца ринкина! Был худощавый паренек в коричневой  влок Советь вит

его лирических стихах. Поэма очень схе- И скромно занял это место. матична, повествовательная манера сбив- чива. Во многих случаях Шубин выну- жден разжевывать поступки героев. двухОбраз Иована становится скучным и хо- дульным, с трудом веришь в него, рито- ричность подменяет чувство. Отличительными и индивидуальными чертами поэзии Лифшица являются тща- тельная обработка деталей описываемогоИскренним предмета, поиски емкой и, если так можно выразиться, круглой формы стихотворной Фразы. Лифшиц работает в плане строгой III музыкальной дисциплины. Стихи его пред- ставляют собой стройный, завидный ряд свежих словообразований, счастливо най- денных сравнений, звучных рифм и обо- ротов, Сразу видно, что поэт достигает этого при помощи терпеливого отбора не- обходимых слов, а не хватает первые попавшиеся, которые без труда могли бы устроить незатейливого стихотворца. Мне известны две книжки Лифшица, вышедшие в свет с двухгодичным перерывом: «Доли- и «Баллада о блокноте». Читая эти легко проследить, как последо- совершенствует поэт свои стиле- вые приемы. h лучшим стихам сборника «Долина» следует отнести такое стихотво- рение, как «Стол». Оно начинается так: В сыром углу мой грозный стол Стоит с надменностью монгола На грузных тумбах, вросших в пол, На тумбах, выросших из пола. Я знаю, этот стол стоит Века-с невозмутимым видом, Суконной плесенью покрыт, Как пруд, в цветенье ядовитом. Далее поэт говорит, что за этим столом сидел хан времен Судейского Приказа и вершил свои дела. Но в раззолоченный камзол, В глаза ханжи и богомола Плевала кровью через стол Неистребимая крамола!… Мы уже поверили, что этот стол музейная редкость, и вдруг в конце сти- хотворения, из чистосердечного признания автора узнаем, что на самом деле Он вышел некогда из недр Древообделочного треста, Был скверно выкрашен под кедр Он существует восемь лет. Разбит. Чернилами измазан… Должно быть, так… Но я- поэт И верить в это не обязан! Этим несколько усложненным для вос- приятия стихотворением Лифшиц отстаи- вает законное право поэта на фантазию, на выдумку. В первой книжке выделяются такие стихи, как «Нам снова стоять над моги- лой…», с глубокой грустью рассказы- вающ о гибели комсомольца на границе. стихи «Лесоруб». Остальные произведения первой книжки, несмотря на серьезнью, формальные успехи автора, остаются все же типичными опытами и образпами уме- лого версификаторства. Не является ис- ключением в этом смысле и такое глад- кое стихотворение, как «Тиль поет», име- юшее много своих двойников. чувством проникнуто стихо-Он творение «Ростов», связанное в сознании автора с далеким детством в суровые дни революции. Я много с тех пор городов сосчитал: Иркутск, Ленинград и степной Кокчетав, Но вас, эти новые люди и кони, Я всех вас сегодня держу на ладони И мерным годам, благодушным годам Я город Ростов никогда не отдам. В «Балладе о блокноте», во второй сво- ей книге, Лифшицу в значительной мере удается освободиться от книжности, от подражаний и экспериментов. В этой книж- ке есть просто превосходные стихи, кото- рые запоминаются с первого раза. Тако- ва, например, «Балладао блокноте», в которой просто и выразительно описан ге- роический поступок иностранного журна- листа, павшего смертью храбрых за рес- публиканскую Испанию: Уже мятежников отряд Спускается с пригорка, Как вдруг их снова шлет назад Свинца скороговорка! За пулеметом-журналист. А после боя кто-то Последний вырывает лист Из желтого блокнота И пишет, улучив момент, Как совесть повелела: «Ваш собственный корреспондент Погиб за наше дело!» Тепло написана поэма-сказка «Сабля Чапаева». Изобретательно использованы в сказке народные мотивы, без натуги, без излишнего стилизаторства и злоупотреб- ления кондовыми русскими словечками. любовью и скорбью написаны стихи о Кирове «Рассвет 2 декабря 1934 года»: хорошо стихотворение «Земля». Любопыт- но, с неизменным мастерством звучит дет- ское стихотворение «Косолалые братья». Оритинально и, я бы сказал, как-то уди- вительно изящно выглядит стихотворение «Гром». Сама по себе тема очень ограни- чивает поэта: стихи об ипподроме, о ры- саке по кличке «Гром», но как живопис- но выглядит этот конь: До конца соревнованья Нет такого, кто бы мог Проследить чередованье Разлетающихся ног. Вот он весь. Вираж-секунда. Одолел-ищи-свищи- Исчезает в брызгах групта, Словно камень из пращи! Лифшип второй своей книтой доказы- вает подлинное умение владеть любой те- мой, «делать стихи» по любому поводу. Однако в этом, на наш взгляд, как раз и таится векоторая опасность. Зачастую, ставя в основу стихотворения какой-ни- пустячок (пусть привлекательный, но все же пустячок!), Лифшиц иногда уда- ляется от сложности и глубины темы в сторону сравнительно легкого штукар-Вечер

домотканине, с голубыми ря- занскими глазами, с широко развернутым, сильным лбом, рассеянный и застенчивый: теперь - толстенький человек, самоуве- ренный и нагловатый, знающий себе це- ну, личный друг околоточного надзирателя, Бабы завидовали счастью старой Ворони- хи, - их сыновья ходили в илотниках и малярах. Но старый учитель не пожелал встретиться со своим бывшим учеником, он только поглядел из окна школы, ког- да тот важно прошествовал по деревен- ской улице, окруженный семьей. Эту грустную и страшную историю рас- сказал мне недавно семидесятилетний учи- тель, награжденный за свою полувековую учительскую работу орденом Ленипа. У -

- Чем же могли вы, бедный деревен- ский учитель, помочь мальчику в тех же- стоких условиях? Не знаю, не знаю… Выть может, следовало посвятить ему все свои силы. недосыпать, недоедать, лишь бы он выпол-ся нил перед собой и перед людьми свой свя- щенный долг! Это я вам рассказал об уме незаурядном, быть может, гениальном, а сколько талантливых и способных людей погибло за-зря! Сколько погибло ученых, Лицо старого учителя просветлело. музыкантов, писателей, художников, инже- неров, организаторов… Кладбище, целое кладбище великой культуры, убитой в са- мом зародыше! Ведь природа щедра, ох, как щедра! Мы же, к примеру, думаем - вот единственный ряд: Пушкин, Гоголь. Толстой, Тургенев, Чехов, Горький. Словно природа создавала историю литературы! А это, ведь, всего только те, кто уцелел в царские времена. Зато теперь… - Теперь! Теперь ни одна крупица разума не пропадает, всякий человек себя находит, весь народ на свету живет. Те- перь! Прямо не верится мне, что приве- лось дожить до таких времен. В моем хо- зяйстве ни одно зернышко не пропадает, да и как ему пропасть? Нет у нас такой глуши, где бы мог заглохнуть человек. Появись такой Миша Воронов хоть в Якут- ской тундре, -- о нем завтра вся страна узнает, сам Сталин телеграмму пришлет: вызвать, мол, Михаила Воронова в Москву, пусть у самых ученых людей учится! Нет, теперь человека не упустишь, теперь все люди сбываются. Потому что закон! У меня на школе лозунг висит - сто двадцать первая статья Сталинской Кон- ституция: «Граждане СССР имеют право на образование». Привелось дожить! 

Столетний юбилей И. И. Линецкого В ознаменование столетия со дня рож- дения еврейского писателя-сатирика И. И. Линецкого 8 декабря в Октябрьском зале Дома союзов состоялся торжественный юбилейный вечер, посвященный его па- мяти. Вечер открыл Д. Бергельсон. Он охарак- теризовал творчество И. Линецкого, заклей- мившего в ярких сатирических образах ли- цемерие, ханжество, бездушие и жадность еврейской буржуазии и клерикальной иерархии, наживавшихся на темноте и нужде трудовых масс своего народа. Д. Бергельсон сообщил, между прочим, что в настоящее время собрание сочине- ний И, Линецкого выходит в СССР в двух издательствах-в издательстве «Эмес» н еврейском издательстве Украины. M. Натович, молодой ученый, защитив- ший диссертацию о Линецком, говорил о значении его в еврейской литературе, о влиянии его на классиков этой литературы Менделе Мойхер-Сфорим и Шолом-Алейхе- ма. Проф. И. Нусинов еще более углубил эту характеристику творчества Линецко- го, подчеркнув, что он и сам по праву является классиком еврейской литературы, родоначальником • новой еврейской худо- жественной прозы. И. Добрушин дал анализ художествен- ности и реалистической правдивости, отли- чающих творчество Линецкого. C прочувствованной речью о скорбном жизненном пути Линецкого, которого тра- вили еврейские клерикалы, и о «второй жизни», которая обеспечена его творчеству на великой социалистической родине на- родов СССР, выступил народный артист СССР C. Михоэлс. Отрывки из воспоминаний о покойном писателе читала дочь его М. И. Линецкая, яркими чертами обрисовавшая его исклю- чительную преданность своему народу. закончился концертом. C. И.

ЮБИЛЕЙНЫЙ НОМЕР «СОВЕТ ЗДЕБИЯТЫ» Очередной 11-й номер литературного журнала ССП Туркмении «Совет Эдебия-С ты» вышел к 15-летию Советской Туркме- нии. Номер выпущен в увеличенном об е- ме. В нем до десяти печатных листов. Открывается юбилейный номер большой статьей ответственного секретаря союза пи- сателей Туркмении Кемал Ишанова «Турк- менская советская литература за 15 лет» и статьей о народном творчестве Туркме- нии. Специальный раздел в номере посвящен знатным людям колхозов и социалистиче- ских предприятий Туркмении. Здесь по- мещены очерки и рассказы писателей Ага- хана Дурды, Чарыкулиева, Аборского, Са. рыханова и Солтанизова. Поэзия представлена новыми произведе- ниями народного поэта орденоносца Дур- ды Клыча (стихотворения «Туркмении 15 лет» и «Слово о выставке»), Беки Сейтакова (поэма из времен борьбы трудящихся Хо- резма с бандами Джунаид хана), молодых поэтов Акмухаммед Аманова и Чары Кур- банклычева. Кроме того, в номере напечатаны: отры. вок из повести Коушутова «Перман», рису- ющей гражданскую войну в аулах Турк- мении, и рассказ Н. С. Сарыханова «Его отец Яр Непес», поовященный освобожде- нию народов Западной Украины и Запад-буль ной Велоруссии из-под ига польских па- нов. В юбилейном номере печатается также впервые на туркменском языке «Отелло» Шекспира в переводе Караджа Бурунова. ства.

кокмунистов депчтатов

тоудащихся



В читальном зале Дворца книги имени В. И. Ленина (г. Ульяновск, Куйбышев- C. ТРЕГУБ ская область). Фотоклише ТАСС.

Казалось бы, что после всего сказан- ного нет нужды специально оговаривать необходимость быстрейшего печатания этой рукониси, внимательного отношения к мо- лодому и безусловно талантливому пи- сателю. Журналы наши остро нуждаются в хороших произведениях. О современно- сти у нас пишут мало. Издательства, при остром дефиците бумаги, умудряются все же порой выпускать книги никчемные - пустые и черствые. Значит, и они с ра- достью напечатали бы вместо них ценную книгу. Такова элементарная логика, Но вот происходит нечто странное трудно об яснимое. дру-Никто по-настоящему не заинтересовал- ся работой Капиева: ни редакции наших литературно-художественных журналов, ни издательства, ни, наконец, союз советских писателей. Всюду он был, всюду говорил, даже брали кое-где на читку рукопись, даже давали восторженные отзывы, жали руку и поздравляли. Вот и весь толк. Рав- подушие поразительное! К сожалению, оно было проявлено не только к новеллам «Поэт». Здесь надо сказать и о другой оригинальной книге Капиева «Резьба по камню». Книга эта представляет сборник песен и миниа- тюр, написанных автором по мотивам гор… ской лирики и эпоса. Отрывки из этой книги, прочитанные в свое время на ве- чере поэта в Москве, «поразили свеже- стью и яркостью красок, лиризмом и сильнымичувствами, выраженными в смелой и своеобразной поэтической фор- ме». Я цитирую редакционный отчет «Литгазеты» за 10 февраля 1938 г. Это не единственный отклик. Писатель А. Мит- рофанов, которому издательство «Совет- ский писатель» поручило прорецензиро- вать сборник «Резьба по камню», признал не- которые произведения настолько насы- щенными и сильными, «что под ними с наслаждением поставил бы свою подпись любой крупный поэт» Поэтический интерес этой книги отметил и редактор Гослитиз- дата В. Казин. Но чем об яснить, что кни- га эта в течение двух лет лежит в порт- феле издательства «Советский писатель» без всякого движения? Получается стран- ная вещь: автора хвалят, произведения его признают замечательными, но когда дело доходит до опубликования их, руко- писи почему-то маринуются в издатель- ствах, и автор (кстати, живущий на Кав- казе), нуждаясь в поддержке, не встречает ее. Это тревожный симптом. Литературная газета № 67 3

«…Сулейман сидит, наклонясь вперед. Орешник затеняет террасу наполовину, и тени лежат на глиняном полу отчетливо, с листьями. Дали неясны. Колонны топо- лей подпирают ночь в блеске и величии, и сквозь их частокол вырисовывается вда- ли ступенчатый рельеф аула. Далеко, да- леко мерещатся в тумане снежные вер- шины гор. Сады окружают саклю Сулей- мана, и Сулейман сидит один в этом ми- ре с глазу на глаз с его тайнами». «…О, глупая тишина! Когда вдали над темной чащей садоввстает сказочный белый призрак аула. Когда карнизы сак-BВ лей поблескивают, как слюдяные. Когда деревья опутаны лунной паутиной, и тени лежат на земле плоские и тяжелые, как плиты черного мрамора. Когда воздух зер- нист, когда душа наполнена звоном ци- кад, и туманные дали населены пугаю- щими синими снами… вместеСулейман кладет подбородок на свои руки, которые по-пастушьи, одна на дру- гой, лежат на посохе. Он сидит, прикрыв глаза, точно слушая свое сердцебиение. Потом он поднимает голову и, не мигая, молча смотрит на луну. По щеке его пол- зет светлая слеза… из сакли выходит старуха и, по- стояв за его спиной, робко говорит: - Сулейман, шел бы ты уже в саклю. Поздно ведь. И ужин давно остыл… Сулейман, не оглядываясь, по-детски кулаком вытирает со щеки слезу и всхли- пывает. Ай, старуха, - говорит он голосом, переходящим в шопот, - всегда ты ме- шаешь мне, когда я пою!…» Так писать о поэте может лишь поэт, обладающий живым воображением и чув- ством. Эти качества таланта Капиева при- сутствуют и в остальных новеллах. «Кремле» нас поражает удивительно правдивое предчувствие встречи Сулей- мана со Сталиным и великое торжество души, поющей славу вождю. Читая «Межведиль» и «Шоссе на Дер- бент», мы роднимся с беспокойными ста- риками-горцами. Годы не могут отторг- нуть их от страны, ставшей их родным кровом. Прояснилось мышление. Шире стал круг интересов. Появилась неуемная жажда действия, соучастия. «Как я могу целыми днями лежать, когда весь аул спрашивает о моем здо- ровье? Надо слагать все новые и новые песни, Хороший поэт больше двух раз не повторяет своих стихов, а это радио без конца повторяет за меня, и я беспо- коюсь. Что скажет Сталин, если узнает об этом? Для того ли Сталин дал мне орден, чтоб я лежал? Нет, я не лягу и мною был бы полон этот сад, если б не эти мои ноги. Вай, вай, Межведиль, как мне быть! Столько, сколько один человек

с едает за день хлеба, я с едаю лекарства, и все впустую… Мне стыдно, что я не молод!» Мне стыдно, что я не молод! Это типично для наших стариков. Возникло новое качество. Оно стало органичным, вошло в плоть и кровь - качество хо- вяина, который отвечает за многое. Он- гражданин страны. Знания его и опыт не могут быть похоронены. Они должны быть посеяны на земле его детей и вну- ков, на его земле - бескрайней и плодо- носной. новелле «Сказка» нам дорог очаро- вательный вымысел, мягкий юмор. Нам дорога связь поколений; Сулейман, желюбно рассказывающий детворе зани- мательную историю про то, как звери пы- тались расправиться с ненавистным им колхозным сторожем Мама Ажаем, и что из этого вышло. какой грозной напряженностью ды- шит «Эхо» новелла о скорби горцев, к которым донеслась страшная весть: убит Киров. Чем измерить горечь утраты и силу народного гнева! Эпиграфом к этим нескольким горестным страницам стоят строки Лермонтова: И отзыв мыслей благородных Звучал, как колокол на башне вечевой Во дни тревог и бед народных, Ими передан характер и стиль речи Сулеймана на траурном митинге. Глубоки и изящны беседы Сулеймана о поэзии, ее природе и ее назначении. «Разговор о поэзии» - исповедь худож- ника, осознающего свое место в строю. В этой новелле, как и в этюдах «Поэт», как и в «Четырех притчах» и «Испанских стихах», заключено много мудрых сравне- ний, метких пословиц и поговорок, заме- чательных афоризмов. Писатель широко пользовался здесь бо- гатейшим горским фольклором, народны- ми преданиями и песнями, «наблюдения- ми» над народными певцами-ашугами, на- чиная от Сулеймана Стальского и кончая Абуталибом Гафуровым и Гамзатом Цадас- са. Он насытил новеллы их мыслями и взглядами, их мироощущением. «У насто- ящего поэта душа должна кипеть, как сад. Хорошие слова растут на высоких деревьях, и их нужно выращивать уме- ло. Поэт тот, кто многоопытен и молод душой. Его любовь должна быть жаркой и обильной, как солнце летом (ветви са- да цветут под солицем!), его ненависть должна быть мощной и яростной, как ре- ка в грозу (корни сада питаются влагой!). Без этого заглохнет жизнь души, и сад вскоре обратится в пустыню». Многоопытность и душевная молодость дружат между собой в новеллах Капиева. Поэтому-то они так свежи, так поэтичны.

Новеллы Эффенди Капиева ной остроты, которая присуща скаредным душам, В глубине их светится грусть. Глядя на вас и слушая ваши слова, он часто думает о своем, Лицо его, округлое и мелкое по рисун- ку, уравновешенно. Цвет кожи - подоб- ный цвету сухого листа орешника тем- нокоричневый с переливающейся кое-где желтизной. На этом цвете седая борода его кажется необычайно белой, как снег». Таков он внешне, этот порой по-детски наивный, восторженный, мечтательный, добродушный, приветливый и тем жесткий - простой и великий чело- век. В нем есть что-то от Кола Брюньо- па в чистоте и непосредственности его чувства, в его любви к шутке, в афори- стичности его речи. Что сделало его поэтом? Какие родни- ки питают его воспламеняющую страсть?Тогда Капиев разгадывает эту тайну вместе с нами, Вместе с нами он наблюдает Су- леймана, обыденные его дела и дни и открывает нам сокровенное. Каждая новелла книги посвящена от- дельной стороне души поэта. Поэт показан и в интимной жизни, и среди своих ста- рых друзей, и в кругу молодежи, и за работой. Но он никогда не одинок, не оторван от окружающей его страны, от своей эпохи. Горский народ представлен в новеллах не одним своим поэтом. Свежи и колорит- ны фигуры его друзей Межведиля, Сафарбека, Хан-бубы и других стариков и молодых. Ваяты они не наугад. В каж- дом из них свои черты, свой характер. Все они выписаны, как и сам Сулейман, сочной кистью, очень тщательно и про- никновенно. Здесь можно не бояться по- хвалы. Писатель заслужил ее. Новелла - один из труднейших жан- ров. В нем решают детали. Художник должен обладать острым глазом и острым чувством рельефа. На небольшом про- странстве он не только воссоздает жизнь, но и рассматривает ее в лупу, обнаружи- вает ее тончайшую психологическую ткань, ее сплетения. Он должен владеть слож- нейшим искусством светотени, чтобы до- стигнуть высокой пластичности изображе- ния, Человек врос в окружающую его среду; он неотделим от этого дома, от этого неба. В новелле «Вечер» Капиев достигает ювелирной чеканности. тральным образом - народным поэтом Капиева не смутил тот факт, что лю- ди, лично знающие Стальского, упрекнут его, что он, мол, нарисовал не того Су- леймана, а люди, не знающие его, бу- дуть думать, что речь идет именно о Су- леймане Стальском, В нашей литературе существует совершенно новый тип поэта, выходца из недр народа, устами которо- го говорит сам народ. Таковы Стальский, Джамбул, Крюкова и многие другие. Пра- вительство награждает их орденами, сти- хи этих неграмотных, но мудрых и глу- боко талантливых стариков переводятся на все языки и разучиваются школьни- ками. Портретами певцов пестрят газеты, и голос их нередко раздается с кремлев- ской трибуны… Что мы знаем о них, об этих замечательных людях нашего време- ни? Ничего, или почти ничего! То из них склонны делать новоявленных апо- столов, то превращают в экзотических «со- ловьев». А между тем эти непосредствен- ные строители и вдохновители новой жизни, люди, которым народ отдал свое зрение, и слух, и речь, носители лучших традиций фольклора, впитывающие в свои сердца все радости и настроения народа, представляют собой целое явле- ние нашей литературы и всей нашей жизни, Автор ушел от биографически точных деталей, дат и фактов, от порт- ретной схожести во имя того, чтобы по- казать новый тип поэта, новое формиро- вание. Сулейманом. Задача, которую поставил перед собой писатель, выходит за пределы докумен- тального и целиком лежит в области бел- летристики, Именно поэтому Капиев умышленно нигде не упоминает ни фа- милии своего героя, ни названия аула, где он живет. (Что же касается имени Сулейман, то оно распространено в горах так же, как в России Иван). Сулейман Эффенди Капиева - это пре- жде всего крестьянин, в прошлом испы- тавший вместе с народом все невероят- ные тяготы и теперь хозяйствующий на своей земле, в своей стране, среди своих друзей спокойно и с достоинством, с сознанием незыблемости обретенного, на- конец, уютного для себя мира. «Невысокий старик в стеганом горском бешмете встает в моем воображении. Большие серые глаза его смотрят прямо. В них нет той отчуждающей, неподвиж-

До сих пор мы знали Эффенди Капие- преимущественно как переводчика леймана Стальского, переводчика, ода- нного тонким поэтическим вкусом и тьем. Тысячи читателей, узнавшие и пбившие творчество великого лезгин- о ашуга, многим обязаны тому, кто  прыл» для них Стальского, перевел его хновенные песни на русский язык, ждал их понятными, близкими и доро- нашему сердцу. Уже по переводам ева мы могли судить о нем, как о ждовеке безусловно талантливом, со ам самобытным поэтическим почер- строгим, ясным, выразительным, Я жазал, что переводы Капиева-самые ческие и наиболее близкие духу родной горской поэзии (не букве дстрочника, а именно ее живому ду- 1). Это об ясняется и литературными ными переводчика и биографическими: аон - лакец1, прекрасно знает жизнь дов, их нравы, обычаи, их фольклор. раэто, конечно, помогало ему сохранить переводах национальное своеобразие в Мшей мере, чем это удавалось другим варищам. днако переводы все-таки ограничива- творческие возможности Капиева. жно было больше догадываться, чем нать о них. Он проявлял себя в гра- щах оригинала. Он вторил, сопутство- не вел. Чтобы заговорить полным ом, нужно было изменить свою роль, ти непроторенной дорогой. юдой писатель испытывал себя дол- нне облетчил своего пути покато- его не прельстила «выигрышная» те- героическая ситуация, умиляющий Он пошел дорогой наибольшего со- ления: рядовая жизнь, обыденные а, которую написал Эффении Ка- называется «Поэт», Она состоит из новелл, разных по месту и време- непраздничные поступки. Золото огитках, а в россыпях. Его трудней идеть в натуральном виде, Но разве ожник, обнаруживающий богатства че- ской души, не подобен золотоиска- Разве его не роднит с ним жажда волотоносную жилу среди житей- ила и песка? действия и об единенных одним цен- накцы - малочисленное племя гор- ввысокогорном Дагестане.