«ПОПУЛЯРИЗАТОРСКИЕ» Ж80СТАтьи В. В номере 5-6 журнала «Звезда» напе- чатана статья В. E. Львова «Что нового которой ституту физических проблем Академии наук СССР и ведущейся в нем работе. Надо приветствовать попытку редакции литературно-художественного и обществен- но-политического журнала популяризиро- вать работу советских ученых и совет- ских лабораторий. Но «популяризация» B. Е. Львова вызывает чувство глубокого недоумения и досады. стью обходится не только с теоретиче- ской частью проблемы. Та же судьба по- стигает и экспериментальную часть. Он пишет: «Штурм абсолютного нуля начал гол- ландед Камерлинг-Оннес. В 1908 г. он подошел к 268 холода. Самый летучий газ - гелий - сгустился при этой тем- пературе и стал жидким. В течение следующих пятнадпати дет были пройдены только 3° B 1923 г. опустились на полградуса. D В 1926 - еще на полградуса - 272°. бамерз гелий и стал твердым, как лед. Предельный мороз сковал молекулы. Произошло необычайное», Вот именно - произошло необычайное! Чоловоощивший заняться популяриза- цией физики низких температур, обязан иметь представление об основных моментах этой области знания и не имеет права уверять читателей в совершенно абсурдной вещи - что гелий был приведен в твер- пое состояние только лишь понижением температуры, как морозят воду. Гелий - елинственное вещество, которое не имеет температуры сосуществования жидкой, га- зообразной и твердой фазы и не твердеет при давлении своих пасыщенных паров ни при какой температуре, эксперимен- тально достижимой в настоящее время. Поэтому твердый гелий был получен со- вершенно независимо от предельно-низких температур. К сожалению, «необычайности» не ис- черпываются диатраммой состояния гелия. B. Е. Львов обращается к классическому опыту с кольцом из сверхпроводника. в действительности этот опыт состоял в сле- дующем. Кольцо из сверхпроводящего ма- териала охлаждалось до той температуры, допри которой этот металл переходил в сверхпроводящее состояние. Тогда в коль- це был индуктирован электрический ток. Раз возникнув, этот ток продолжал цирку- краткове-ироватьо бевамноотаница ния все время, пока металл поддерживал- ся в сверхпроводящем состоянии. нужноДля того, чтобы разобраться в этом опыте, достаточно иметь самые общие, школьные представления об электрическом токе. Мы не утверждаем, что каждый че- ловек должен знать закон Ома, хотя это и желательно. Мы утверждаем лишь, что до тех пор, пока закон Ома представляет для человека трудность, ему не нужно ниматься популяризацией физики. Потому что если он все-таки возьмется за попу- ляризацию, то известный опыт, встреча- ющийся уже в некоторых рядовых учеб- ных пособиях по физике, он может расска- зать так: «Изготовили полое кольцо с двойными, прослоенными, как всегда (!?), безвоздуш- ным пространством стенками. Ввели в этот футляр ртуть. Налили жидкий гелий, твер- дый ртутный провод купался в 269-гра- дусной (ниже нуля Цельсия) ванне. При- мкнули на несколько секунд электриче- скую батарею. Потом выключили. Но ток продолжал бежать по проволоке. Ток про- должал течь, не питаемый никакой бата- реей извне. Можно было возить кольно из города в город. И стрелка гальванометра неизменно показывала отклонение». Мы не советуем читателям ломать го- лову над тем, к какому именно месту кольца и как надо «примкнуть на не- сколько секунд электрическую батарею». чтобы исполнилось обещание В. Е. Львова и в кольце потек бы замкнутый круговой ток. По такому рецепту опыт с кольцом не может быть осуществлен.  B. E. Львов просто комбинирует на па- мять первые попавшиеся эксперименталь- ные средства, авось читатель не разберет. Эту комбинацию для потрясения вообра- жения В. E. Львов награждает эпитетом «консервы из тока» (да простят это ему читатели, как простила редакция «Звез- ды»). Но и этим не кончается фабрикация «Новогов науке». «Отсталая техника!» восклицает вE. Львов, переходя к описанию суще- ствующей техники добычи жидкого возду- ха. «Она основана на применении  ких и плохо слушающихся 200-градусно- го мороза поршневых компрессоров». Почему компрессорам надо «слушать- ся» (!?) мороза? Ведь они во всех холо- дильных установках мира всех без исклю- чения систем работают при обычной ком- натной температуре? Но не будем придираться к мелочам. Нас гораздо больше заботит то, что в су- щественных вопросах B. E. Львов про- должает полностью дезориентировать чи- тателя. «Содоржимое той же бутыли, - пишет он, подразумевая под «бутылью» сосуд Дюара, … замурованное в пюроду и вос- пламененное (!?) по проводу через элек- трический искровой зажигатель, рвет в клочья (!?) гранит». Может быть все это - и воспламенен-№ ное содержимое, и порванный в гранит - недоразумение,небрежность, описка? Но нет, автор не оставляет и злесь, как и в других местах, никаких сомнений относительно уровня своего по-

АННА КАРАВАЕВА

НNЧеловек





сталинской эполи Три года назад мы потеряли Николая Островского. Память о нем навсегда ос- танется глубокой, сильной и живой. Да, воспоминания о нем совсем не похожи на те в едливо-горькие раны сердца, кото- рые вызывают бессильные слезы и жало- бы о невозвратном; и не мертвым, среди погребальной пышности цветов, видится он мне, а всегда живым, полным самых ярких творческих мечтаний и замыслов, полным неугомонной, искристой энергии и жадного интереса к жизни. За эти три года произошло множество событий как в жизни нашей родины, так и во всем мире. Да что три года - по- следние месяцы 1939 года показали все- му свету, как велика мощь нашего социа- листического государства, которое, не- уклонно борясь за мир, выступило под- линным спасителем целых народов. В чи- сле книг, которые наши новые, советские граждане западных областей Украины и Белоруссии получили для своих библио- тек и клубов, конечно, имеются романы Николая Островского: «Как закалялась сталь» и «Рожденные бурей». Я представляю, что сейчас делал бы Николай Островский, если бы смерть не унесла его от нас. Конечно, он закончил бы роман «Рожденные бурей». Отчаянный и грозный крик Андрия Птахи «Да здрав- ствует коммуна!», который раздался из осажденного поляками охотничьего домика, прозвучал бы во второй книге романа как музыка победы. Я словно вижу, как на худом разру- мяниршемся от ралости лице Николая Островского сверкает его неповторимая улыбка, как восторженно слушает он все сообщения и рассказы очевидцев о том, что с каждым днем все ярче расцветает свободная, полнокровная жизнь в повых западных областях Советской Украины и Советской Белоруссии, Ведь в этих краях он родился: в селе Вилия Острожского уезда, Волынской губернии, в 1904 году, В начале мировой войны 1914 года, де- сятилетним мальчиком, в числе многих беженцев, он попал с семьей в Шепетов- ку, и его детские глаза на всю жизнь за- помнили ужасы войны и страдания людей, стариков, женщин и детей, таких же, как он. И как же был бы рад он сейчас подать весть о себе селу, где прошли его детские годы, и сказать с той широкой, блистаю- щей восторгом улыбкой, которую нельзя забыть: ну, бралы, добились и вы на- стоящей жизни!! d будто слышу, как взволнованный счастьем голос его звучит по радио… Да, его жизнь была из тех, что продолжается и после смерти, потому что его слово и мысль, проникнутые горячим биением ге- роического сердца, помогают самому пре- красному и благородному делу: воспитанию человека сталинской эпохи… Николай Островский принес в советскую литерату- ру образ человека-бойца, в котором в ор- ганическом единстве слились боевая храб- рость, ненависть к врагам трудящихся, любовь к партии Ленина - Сталина и ее учению, беззаветная вера в торжество со- циализма и действенный призыв к нрав- ственной чистоте, к естественности, к не- устанному труду во славу родины. Однажды дорожный спутник, пожилой человек с двумя орденами на груди, рас- сказал мне простую историю, как он чи- тал роман Николая Островского. Во время лагерного сбора этот командир достал из полковой библиотеки «Как за- калялась сталь». Сначала он читал в оди- ночестве, а потом двое молодых бойцов попросили его читать им вслух. Подошли еще несколько бойцов и стали слушать. «Эх, сказал наконец один из бойцов постарше, - просто все так в этой кни- ге и душевно, а за самое сердце берет - ведь это сам народ о себе говорит!»А другой боец добавил: «Я этого Павку Кор- чагина, как товариша своего, как самого лучшего друга вижу!» Оказалось, что поч- ти все роман уже читали, но повторное переживание его страниц вызвало такие же свежие отклики, как и в первый раз, в душе читателей: действительно, бойцы правы - все образы книги потому и ви- дятся как «самые лучшие товарищи», что они правливы и подлинно народны. Владимир Ильич в своей речи на 3-м с езде РКСМ 2 октября 1920 года говорил: «Существует ли коммунистическая нрав-чала ственность? Конечно, да. Часто представ- ляют дело таким образом, что у нас нет своей морали, и очень часто обвиняет нас в том, что мы, коммунисты, отрицаем всякую мораль. Это - способ подменять понятия, бросать песок в глаза рабочим и крестьянам»… «Мы говорим, что наша нравственность подчинена впол- не интересам классовой борьбы пролетари- ата… Вот почему мы говорим: для нас нравственность, взятая вне человеческого общества, не существует»… Николай Ост- ровский, как коммунист и писатель, по- ступил по-ленински, утверждая свой ос- новной идейно-художественный тезие, что те, кто подлинно строит новое общество, кто подчинил всего себя интересам клас- совой борьбы пролетариата, такие люди чисты, сильны и благородны. Они могут ошибаться, оступаться в мелочах, но в том, что составляет смысл их жизни и главную цель ее, - о, в этом они всегда верны себе!… Верность и любовь к родине и партии Ленина- Сталина для Павла Корчагина, Риты, Андрия, Олеси, Сарры, Щабеля и других милых нам героев - чрезвычайно далеки от всего того, что называется на- четчичеством, декларациями, пусть бы са- мыми торжественными, далеки от всякого книжного подхода, а живут в них естест- венно как биение собственного сердца. Эти юноши и девушки не отступают перед опасностью, разумны, смелы и бес- страшны, отзывчивы к горю товарища, чутки к слабым и беспомощным, с глу- боким уважением относятся к человеку - и в то же время в ненависти к врагу они беспощадны, они непримиримы и по от- пошению к шкурникам и карьеристам. Книги Николая Островского принадле- жат к тем книгам, которые не поддаются времени: они всегда молоды, как и наша социалистическая родина. Причина этой стойкости--глубокая партийность в соеди- нении с таким же органическим, мятким, лучистым лиризмом; любовью к человеку и верой в него, - человека социализма, в соединении с такой же страстной свя- щенной ненавистью ко всем врагам его. Все новые и новые поколения советской молодежи входят в жизнь, и каждому из книги Островского светят приветливо и ярко, словно большие окна, из которых открывается обширный вид на все поля и дороги жизни. В письме к товарищу Сталину по по- воду своего награждения орденом Ленина H. Островский горячо благодарил Сталина и партию за то, что она сделала из него пролетарского писателя, Да, прежде всего нашей партии Ленина- Сталина мы обя- заны появлением этих любимых произве- дений советской молодежи, которые вос- питывают ее мысли и чувства в духе любви к родине, к партии, к нашему вож- дю и отцу товарищу Сталину, Эти кни- ги живут потому, что нужны людям, эти книги пропитаны живым движением и силой жизни. Она идет все вперед, и они не отстают от нее, потому что вышыи они, как два верных друга, из одного на- и идут по одному пути.

«Пройдем в главный лабораторный зал его (имеется в виду акад. II. Л. Капица) института», - приглашает автор и вво- дит доверчивого читателя в институт, в котором сам никогда не был. Отчасти по- этому недоразумения начиваются с пер- вых же шагов по незнакомому зданню (столь незнакомому, что даже адрес его перепутан).-«Здесь помещается знамени- тый электромагнит-гитант, это, быть мо- жет, самое смелое из предприятий, когда- либо осуществленных в экспериментальной физике», - начинает евои об яснения гида В. Е. Львов. К сведению редакции «Звезды», не по- трудившейся проверить публикуемый сю материал, и к сведению обманутых чи- тателей этого журнала: в Институте физи- ческих проблем нет никакого электремаг- нита-гиганта. Нет по той простой причи- буржуазиянечтосущность способаполучения сверхвысоких магнитных полей, разрабо- танного акад. П. 1. Капицей, как раз и магнитов и в переходе к работе с малень- ними соленондами без всяких железных сердечников, по выдерживающими очень сильные токи. Вся красота экспериментов Бапицы и заключалась именно в том, что он сравнительно скромными средствами бился непревзойденных результатов; Одна- ко применение этой простой по существу идеп потребовало большого эксперимен- тального остроумия и преодоления целого ряда сложностей, связанных с менностью эксперимента. Именно об этом стоило бы рассказать широкому читателю, на которого, казалось бы, должна быть рассчитана статья. Но для этого энать то, о чем рассказываешь. Следующие абзацы посвящены низким температурам. Тут, по выражению самого алтора, «лоистине начинают твориться странные веши». Далее серией бессодержательных фраз аз В. Е. Львов отделывается от описания ин- тересной работы акад. I. 1. Капицы - новой системы гелиевого ожижителя. Но котда В. Е. Львов только уклоняет- ся отоб яснения по существу, это еще хо- рошо. Любознательный и добросовестный читатель может обратиться к первоисточ- никам и без труда разобраться в вопросе. Гораздо хуже получается, когда B. E. Львов от об яснения не уклоняется. Так, например, он пытается дать чи- тателю модель явлени происходящих в так называемых сверхпроводниках. Сверх- проводимость - одна из самых увлека- тельных проблем современной физики. Те- ории этого явления в настоящее время еще не существует. Но В. Е. Львов сверх- проводимость, т. е. явление полной потери сопротивления в некоторых проводниках, наступающей скачком при определенной температуреи обязательно связанной с по- явлением особых магнитных свойств, про- сто путает с явлением нормального уве- личения проводимости при понижении тем- пературы, наблюдаемым у всех чистых ме- таллов. И таким образом все разом ока- зывается «об яснено». Мы не будем ни повторять, ни разбирать этих об яснений, отому что В. Е. Львов и тут, как в описаниях магнитной уста- новки, путает исключающие друг друга явления. Скажем только то, что вряд ли исследователи, которые во всех лабора- порият мира вот ториях мира вот уже тридцать лет на- пряженно ищут разгадку секрета сверхпро- водимости, могут быть благодарны B. E Львову за то, что он неожиданно внес ясность в этот запутанный вопрос. Но В. Е. Львов с изумительной легко-

Гопосование на избирательном участив 17 (Москворецкого района), где бал. клочьяпотируется писатель-орденоносец тов Ф. Гладков. На снимке: инженер ранга Константин Сергеевич Гор- шков опускает бюплетени в уриу Фото Р. Бенарно.



знания вопроса. «Расширяясь мгновен- но, поясняет он, - при переходе из жидкого состояния в газ, воздух развиваетСорок давление в сотни атмосфер». Это и есть, по мнению B. E. Львова, лет литературной деятельности И. А. Новикова Дорогой Иван Алексеевич! Исполнилось сорок лет вашей литера- турной деятельности. К этой знаменатель- ной дате вы пришли с отличными плва- ми писательского труда и с творчесьи силами таланта зрелого, устреиленного новым большим задачам. с первого рассказа - «Син Сергея Ивановича», напечатанного в жур- нале «Народное благо» сорок лет назад и посвященного голоду, который вы на- блюдали среди народа в татарских дерев- нях и в Бессарабии, в ваших произв- ниях всегда звучали общественные моти- вы. Это не прошло незамеченным царской цензурой: Киевская судебная палата су- дит вас за статьи, Московский суд поств- новляет уничтожить ваш сборник расска- зов «h возрождению». Но читатель пи знает, принимает и ценит вас, как близ- кото автора. успешно боролись за свой неаза- симый от буржуазной моды реалистичес- кий язык и к началу революции приш с немалым числом книг - с провоі стихами, пьесами. лишь Октябрь дал вам насто- щую полноту творческой жизни. За с- ветский период вы создали значительные книги, и среди них такие, которые нашл признание в огромных кругах советских читателей, так жадно любящих художе- ственное слово. Роман «Пушкин в Михай- ловском» принадлежит к любимым кннган последних лет, и то, что вы увлеченно работу ны свой энергично продолжаете эпопоси о Пушкине, радует всех на в ших товарищей по литературе, и обещар читателю в скором будущем новые кние нашисанные превосходным языком, с пла- стичным изображением и ясным, увака- ющим сюжетом. Широта ваших литератур ных интересов, жанры, которыми вы деете, не уменьшаются, а растут. Еще недавно с необыкновенной плодотворно- стью вы отдали силы переводу «Слова полку Игорево» и выступили как вссле дователь этого великого произведени механизм применения жидкого кислорода во взрывном деле. Не будем заниматься об- суждением концепции В. Е. Львова. Пусть только читатель не подумает, что тут кроется какая-то новинка. Новинок нет. Жидкий кислород, как читатель, вероятно, слыхал и раньше, применяется в окси- ликвитах, т. е. во взрывчатых веществах особого типа, приготовленных на основе жилкого кислорода. Эти взрывчатые веще- ства содержат особым образом приготов- ленный угольный порошок, заливаемый жидким кислородом перед употреблением.Начиная В таком снаряде существеино не расши- реие испаряющегося газа, а происходя- шая обычная взрывная реакция. Таким об- разом, применение жидкого воздуха с за- палом - это не последняя новость, а, кажется, на этот раз уже последняя пу- В. Е. Львова. мно-Вы Было бы гораздо лучше, если бы B. E. Дьвов прежле чем спешить рас- сказывать широкой аудитории «Что нового в науке», проконсультировался с каким- нибудь физиком, хотя бы с любым препо- давателем физики средней школы, и спро- сид бы его, сколь оправедливы его гочисленные догадки. Если этого не де- лает автор, это следовало бы сделать ре- дакции. 25 декабря 1938 г. акад. I. Л. Ка- пица рассказывал Академии наук СССР о своих новых работах с жидким воздухом. Об этом деловом и по-настоящему инте- ресном докладе В. E. Львов повествует за-Мы воздерживаемся от высказываний по поводу литературных приемов и стиля статьи. Но в этой недоброкачественнойОднако стряпне есть совершенно шеприемлемый тон, прекрасным образчиком которого яв- ляется концовка статьи. так: «Запомним дату 25 декабря 1938 г. - день, когда был вынут из жилетного кармана игрушечный ротор турбинки. Ис- тория отметит этот день». Что значит такое кривлянье? Недомы- слие это, или издевательство? Мы сожалеем, что редакция большого и читаемого журнала разрешила распра- виться с серьезными научными вопросами взмахом пера невежды.

Статья «Что нового в науке» свиде- тельствует об отсутствии чувства элемен- тарной ответственности перед читателем у редакции, пропустившей в печать эту «популяризацию». Акад Н. СЕМЕНОВ. Анад. С. СОБОЛЕВ. Анад. В, фоК. Чл.-корр. Анадемии наук СССР A. АЛИХАНОВ. Доктора физических наук: русского народа. Л. ЛАНДАУ.ского E. ЛИФШИЦ. Нам хочется, дорогой Иван Алевсееви, отметить также ваши большие обществн- ные заслуги перед советской культурій На протяжении революционных лет вы за- нимали много выборных должностей и ра- ботали так, что вас одинаково хорошо помнят как те, кто трудился с вами Государственном ученом совете, так и те с кем вы заседали в Академии художест- венных наук или в писательских органи- зациях. Мы хотим подчеркнуть, что вы участвовали в выработке первого совет- авторского права, а сейчае предсо- дательствуете в одной из важнейших вз- ших организаций в Литературном фонде громозд-П. в нем не было никакого уныния, никакой наградило вас за литературные заслуги орденом, и убеждены, что этот акт способ- ствует осуществлению всех ваших тво- ческих замыслов. принужденности, он был естественным выражением счастливого и бодрого духа, Желаем вам здоровья, сил и долгих лет на пользу советской литературе, которым проникнут роман «Как закаля- лась сталь». ПРЕЗИДИУМ СОЮЗА СОВЕТСКИХ ПИСАТЕЛЕЙ ССсР. Когда разговор зашел о второй книге Островского «Рожденныебурей», кто-то труда Вышел из печати первый том полного собрания сочинений В. Маяковского в 18 томах, издаваемого издательством «у жественная литература». Первый том охватывает ранние прои буквальномМо пятидетиес 1919 особен-Проапатитомное собранио воцци В. Маяковского из нас задалвопрос, касающийся пан- ской Польши. И тут Островский но оживился. Мало того, что он обнару- жил поразительную осведомленность делах белопольского государства: в извра- щенной экономике его, в его нелепом го- сударственном устройстве, во всех внут- ренних гибельных противоречиях этого дутого государства. Он говорил о панской Польше так, как-будто она была очень близко - рукой подать, в по февраль 1917 г. В том вошли все сти- хи, написанные В. Маяковским аа эторп- риод, трагедия «Владимир Маяковский поэмы «Облако в штанах», «Война и мир, C полузакрытыми глазами, неподвиж- ный, еле шевеля своими почти парализо- ванными пальцами, он лежал в этой по- лутемной комнате, и в то же время мысль его летала над миром, то устрем- ляясь в будущее, то возвращаясь в про- плое. И когда Островский с грозной про- зорливостью говорил о польском государ- стве, его голосом говорила вся наша стра- на, весь наш народ… И смерть - страш- ный враг всего человечества, застав- лявшая опускать глаза самых великих мудрецов проштого, отступила перед веч- ной юностью коммуниста и комсомольца Островского, Он чувствовал себя моло- дым, вечно молодым. И таким он оста- нется навсегда. смысле слова… и «Человек». Во втором разделе тома собраны ста Маяковского о литературе, живописи в но, напечатанные в различных журналы газетах за 1913-1915 гг. В качестве д полнения к основному тексту даны тео сы всех докладов Маяковского о поззих живописи, читанных им в 1912-1914 два письма в редакции газет и тексти футуристических манифестов, в составл нии которых Малковский принимал стие. сравнению с первым собранием прихо-Увлеченные разговором, мы не замеча-По ли энаками и честь знать. Но хотя хозяин сам, ви- димо, устал, он неохотно отпускал Не видя наших лиц, он видел то лучшее, что воплощено в труде писателя, и имен- но к этому, самому лучшему и бессмерт- ному, относились его необыкновенно ла- -сковые и грустные слова прощания… ми произведениями. нас.Том вышел под редакцией и с коюи тариями Н. Харджиева, под общей редай циейH. Н. Асеева, Л. В. Маяковской B. О. Перцова и М. И. Серебрянскоты Вступительная статья - H. Асеева.

Ю. ЛИБЕДИНСКИЙ самой товарища и не уметь им помочь! сочувствия? Но можно ли будет их ска- зать? Не прозвучат ли они бестактно? Трубка телефона была уже в моих руках, номер был уже вызван, а на душе еще было очень смутно, -я жалел, что пото- ропился. Мы хотели бы встретиться с това- рищем Островским, если это не очень его утомит… Сейчас, - ответил мне какой-то го- лос… Секунду простоял я с пустой труб- кой в руках, меня назвал по имени чей- то другой голос, сразу показавшийся м мне знакомым. - Юрий, это ты? Да, ответил я предполагая какого-то своего друга, которого я, быть может, настолько уже давно не видел, что в памяти остался только знакомый голос. - Мы хотели бы увидеться сто- варищем Островским… Так, у телефона Островский …со смешком ответил именно этот приятный молодой голос. - И Саша тоже здесь. (Речь шла о т. Фадееве). Я очень рад бу- ду вас увидеть, ребята… Резкий переход от солица, к полутьме, иссохшее окаменевшее тело и слепые гла- за - все это в первую секунду меня ошеломило. Но вот снова: голос - друж- ба, молодость, жизнь… Ну, как, трудновато вам было до меня добраться? - спрашивает Остров- ский, здорово меня охраняют? Да… несколько принужденно отве- чает Фадеев. Как и я, он явно еще не освоился с обстановкой. - Но это хо- рошо, что тебя так охраняют, а то тебе бы покоя не дали.

иРазговор о литературе не прекращается. Островский не только в курсе всех по- винок,нет, он живет жизнью советской литературы. Он беспокоится о ее трудно- стях ралуется ее победам и предсказы- вает их. Мне особенно запомнилось, с ка- ким воодушевлением говорил он о великой моральной задаче советской литературы показать женщину-бойца, женщин - то- варищей и соратников. «Наших милых подружек», -сказал он. Разговор идет о «Тихом Доне», об ис- торических, композиционных и психоло- гических особенностях этого грандиозного романа. Удивительно смело и в то же время очень бережно ощупывает Ост- ровский ткань романа. Я ни разу в нашей среде не слышал такого соединения сме- лости и бережливости суждений в отно- шении произведения товарища. Так можно судить только о своей вещи и то не вслуТак же, как нас, присутствую- щих в комнале, Островский называет Шо- лохова по имени - Михаил и говорит о нем так, точно Шолохов здесь. И вдруг мне становится понятным, почему с само- го начала его голос показался мне знако- мым. Это не голос какого-то одного дру- га, это голос самой дружбы та лас- ковость, то доверие, которое мы слышим в голосе каждого друга… помог с такой леткостью и непринужден- ностью, что мы даже не сразу заметили, что он нам помогает… Разговор шел такой, каким его хотел вести Островский, - свободный, това- рищеский разговор. Мне давно не дилось беседовать с таким умным, не- обыкновенно привлекательным собеседни- ком, в складе ума которого чудесно сое- динялись бы ироническая шутливость и романтическая приподнятость. Но порой я вдруг как-бы оглядывался: видел эту полутемную странную комнату, это ско- ванное тело… И, закрывая глаза, вслу- шивался в этот чудесно-молодой голос,

дружбы Слова Таково мое положение, - шутливо вздыхает Островский. -- Если б мог, взял бы я стопу бумаги да убежал бы куда подальше. А вот не убежишь… Да вы что стоите, садитесь, садитесь, ребята. Он прислушивается к тому, как мы рассаживаемся и продолжает, посмеива- ясь:Добивалась тут меня одна девчи- на. Проскочила первую охрану, которая у ворот, проскочила вторую, которая входной двери, слышу она уже бушует в доме. «Нет! должна его увидеть!» и Островский своим слабым голосом очень верно и забавно передает неистовые ин- тонации в голосе «девчины». А что я! Пежу здесь скованный, чувствую себя крепостью,которую берут приступом думаю:Милая, милая девушка, ести бы ты эту силу направила на достиже- ние какой-нибудь действительно достой- ной, общеполезной цели… И в голосе Островского столько умной и ласковой иронии, что мы сразу чувствуем себя легко, свободно… Завязался легкий товарищеский раз- говор о литературе, о писательских де- лах… Но что-то изменилось на лице Ост- ровского с момента, как начался этот разговор. Онточно справился с трудным делом. Очевидно, сразу почувствовав, что, войдя к нему в комнату, мы ошеломлены и потрясены, он этим шутливым разгово- ром о себе и комических чертах своего трагического положения решил помочь нам справиться со своими чувствами и войти в колею обычных товарищеских от- ношений. И он нам помог. Он, пределы физической жизни которого до крайности сужены, помог нам, здоровым и сильным,

Голос

Мы шли мимо южных кустарников, мелкие и жесткие темнозеленые кудри ко- торых сухо шуршали под ветром, налета- ющим с моря. Прибрежная грязная поло- са воды была скрыта от нас здалиями здравниц и пышной зеленью парков, но мы видели дальние просторы моря, на ко- торых качались тени облаков. Облака бе- жали очень низко и быстро, это были ос- татки надвигавшегося пенастья, сорван- ного утренним яростным ветром. Ветёр по- мешал дождю. Но дневной свет был чист и прозрачен, как после дождя, и все цве- та особенно ярки… И вдруг после этого пятнисто-зеленого колеблющетося моря, сильного солнца, соленого гулкого ветра, мы очутились в полутьме тихой и стран- ной комнаты, Стены заставлены книтами, посреди комнаты - большая кровать, на ней полулежит, полусидит на высоких подушках до крайности истощенный мер- твенно-желтый юноша. Из-под век, напо- ловину опущенных, тускло поблескивают неподвижные, очевидно, незрячие глаза. Е Но на серых губах появляется очень милая и совершенно здоровая, жизнерадостная усмешка, и молодой и такой же жизнера- достный, как усмешка, здоровый голос приятно и по-украински певуче произно- сит первые приветственные фразы, кото- рые полагается говорить всякому госте- принмному хозяину, когда он встречает своих гостей. Мы не сразу решились итти к Нико- лаю Островскому. Видеть такие страдания  4 Литературная газета № 71