РУССКІЙ ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ листокъ.
№ 9. 20-го МАРТА. 1861 года.
МАСТЕРСКАЯ ЖЕРОМА.
Нашимъ читателямъ, безъ сомнѣнія, извѣстно уже изъ газетъ, что въ то самое время, когда они будутъ читать эти строки, въ залахъ с. петербургской академія художествъ откроется выставка, составленная изъ картинъ и разныхъ предметовъ художества, принадлежащихъ частнымъ лицамъ въ Петербургѣ.
Въ одномъ изъ слѣдующихъ нумеровъ Русскаго Художественнаго Листка мы постараемся дать отчетъ о наиболѣе за
мѣчательныхъ предметахъ этой выставки; въ иастоящемъ же нумерѣ помѣщаемъ, на первый разъ, снимокъ съ находящейся на ней картины Жерома—Дуэль послѣ маскарада,
Жеромъ—молодой французскій художникъ, обнаружившій разнообразный талантъ почти во всѣхъ родахъ живописи, прі
обрѣлъ особенную извѣстность со времена парижской выставки 1857 года, на которой всеобщее вниманіе обратила па себя кар
тина его Дуэль послѣ маскарада. Дѣйствительно, несмотря на маскарадные костюмы, содержаніе ея полно драматизма и затрогиваетъ одну изъ тѣхъ мрачныхъ сторонъ общественной жизни, которыя губятъ благородную, безпечную и увлекающуюся молодость. Въ первый же день выставки картина Же
рома была продана за весьма дорогую цѣну графу II. А. Кушелеву- Безбородко н находится нынѣ въ его замѣчательной петербург
ской галлереѣ; а потомъ постоянно являлись желающіе пріобрѣсти ее еще на болѣе выгодныхъ для художника условіяхъ. Такимъ
образомъ Жеролъ сдѣлался извѣстенъ Дуэлью послѣ маскарада, какъ Гсбертъ—своею Mal-aria, какъ Рикардъ—портретомъ г-жи Сабатье. ІІо посмотримъ, чѣмъ теперь занимается даровитый ху
дожникъ. Вотъ какъ описываетъ его мастерскую въ Парнягѣ, въ
quartier Luxembourg, Гартманъ въ своихъ Картинахъ и Бюстахъ (*).
«Передъ нами великолѣпный домъ съ огромными окнами мастерской; по фасадъ его довольпо странно украшеаъ очень большими изображеніями двухъ китайцевъ. Мы вступаемъ въ обшир
ную мастерскую, украшенную рѣзьбой изъ дерева и такими же галлереями, всевозможными дорогими тканями и разнообразными произведеніями востока и запада, и что же находимъу пейзажиста Жерома, у прославителя маскараднаго пьерро? Смерть Цесаря,
непорочное зачатіе, Пія IX, освящающаго локомотивъ желѣзной дороги Миреса, и многія другія картины, которыя должны украсить великолѣпный вагонъ его святѣйшества. Что за разно
образіе, а, между-тѣмъ, во всемъ видѣнъ талантливый Жеромъ, который тѣмъ болѣе заставляетъ пасъ задумываться, чѣмъ
(*) См. lîilcler uiullîuesten von Moritz Hartmann. Frankfurt am AI. 1860; st. 210—212,
болѣе мы замѣчаемъ въ немъ дарованія. Нужно замѣтить, что здѣсь мы имѣемъ дѣло не съ многосторонностью Рубенса, и потому боимся столкнуться съ находчивою современною промы
шленностью, которая, при помощи доведенной до совершенства
техники, исполняетъ рѣшительно все, что находитъ сбытъ или заказывается. Все это можно сравнять съ виртуозомъ, который, вслѣдъ за блестящей пьесой Листа, переходитъ къ сонатѣ Бет
ховена или фугѣ Баха. Понятно, что п соната, и фуга будутъ отзываться Листомъ.
По-крайяей-мѣрѣ Смерть Цесаря намъ не нравится. Прямыя линіи зданія въ пей преобладаютъ, а безчисленное множе
ство никѣмъ незанятыхъ креселъ куріи придаютъ всей картинѣ какую-то пустоту. Заговорщики н сенаторы обращены къ зри
телю спиною и видны только на заднемъ планѣ, гдѣ они сда
влены, при выходѣ, па небольшомъ пространствѣ. На срединѣ картины представленъ единственный спящій сенаторъ, величіша котораго, замѣтимъ мимоходомъ, ие совсѣмъ соразмѣрна;
влѣво лежитъ всѣмп покинутый трупъ Цесаря. II все это на очень большомъ полотнѣ. Цесарь лежитъ совершенно такъ, какъ убитый Гизъ на извѣстной картинѣ Поля Делароша, поэтому погибшаго тріумвира и назвали un Guise déguisé. Зачѣмъ же писать картины, которыя вызываютъ такія ѣдкія остроты, н притомъ писать тому, кто могъ бы это такъ хорошо исполнить? Впрочемъ, едвали нельзя догадаться о настоящей причинѣ подобной работы. Жеромъ, какъ кажется, желаетъ попасть въ академію, гдѣ прямыя линія, вялость и безцвѣтность служатъ лучшею рекомендаціею. Пущенная въ ходъ острота—вѣрный пред
вѣстникъ, что Жеромъ достигнетъ своей цѣли, потому-что о большей части картинъ большей части академиковъ ходятъ раз
личныя остроты, что очень хорошо извѣстно Блонделю, Авелю де-Пужоль н т. п. Вагонныя картины имѣютъ декоративный характеръ; впрочемъ святой отецъ вѣроятно останется нми до
воленъ, потому что онѣ прославляютъ его дѣянія: conception immaculée и освященіе локомотива. Оригинальное сопоставленіе! безумное время! II еще говорятъ, что мы живемъ въ переход
ную эпоху, что она преимущественно выражаетъ переходное состояніе! Папа, желѣзная дорога, картины для вагоновъ, какъ прежде для капеллъ, новый догматъ, пьерро, дуэль, про
мышленныя цѣли—ие угодно ли все это соединить вмѣстѣ!
О Knabe, Thor! Du nennst das Puppenspiel?
Ieh bliebe ernst und netm es Weltgéschichte!»
Кажется, не для чего прибавлять, что подобное описаніе ма
стерской извѣстнаго и даровитаго художипка наводитъ на многія и очень многія мысли. Р.