Въ томъ же 1832 г., высочайше повелѣво: «на открывающіяся, послѣ выпуска воспитанниковъ па службу, 25 вакансій помѣщать отнынѣ, вмѣсто полнаго числа, только 20 воспитанниковъ первой с.-петербургской гимназіи, а 5 вакансій предо
ставить па опредѣленіе сыновей гражданскихъ чиновниковъ, обратившихъ на себя всемилостивѣйшее вниманіе его величества, строго наблюдая однакожъ, чтобы, какъ воспитанники гимназій, такъ и малодѣтные дворяне, прямо отъ родственниковъ пазпа*- маемые, принимаемы были въ лицей по ближайшемъ удостовѣ
реніи, что они имѣютъ всѣ познанія, для продолженія курса наукъ лицея требуемыя».
Впрочемъ, новый порядокъ комплектованія лицея скоро оказался не совсѣмъ удовлетворительнымъ: воспитанники изъ пер
вой гимназіи назначались къ поступленію въ лицей по удостоенію мѣстнаго начальства; но при первомъ уже пріемѣ, даже «но снисходительному испытанію», пришлось одному изъ представ
ленныхъ кандидатовъ отказать. Притомъ замѣчено было, какъ сказано въ отношеніи великаго князя Михаила Павловича къ графу Чернышеву, что «воспитанники гимназіи, переводимые въ лицей въ числѣ столь значительномъ, и приносящіе съ собою привычки, укоренившіяся въ ппхъ при воспитаніи предшество
вавшемъ, непремѣнно должны сообщить оныя и товарищамъ, поступающимъ въ лицей прямо изъ домовъ родительскихъ и незнакомымъ еще съ такъ называемымъ духомъ товарищества (esprit Пе corps), непремѣнною принадлежностью каждаго учебнаго заведенія; почему начальство лицея поставляется въ необходимость, или принимать основныя начала воспитанія гим
назическаго, если оныя могутъ быть терпимы, или бороться съ началами дурными и, перевоспитывая гимназистовъ, пе допу
скать, чтобы духъ ихъ дѣлался общимъ духомъ лицея, что сопряжено съ большими, а можетъ-быть и непреоборимыми затрудненіями; къ тому же одной гимназіи ое всегда и легко на
брать 20 отличнѣйшихъ воспитанниковъ изъ средняго возраста».
Вслѣдствіе сего, «дабы переводъ въ лицей содѣшся истинной) наградою за отличіе въ наукахъ и поведеніи, и вмѣстѣ съ тѣмъ,
дабы уничтожить въ лицеѣ преобладаніе посторонняго вліянія», его высочество испрашивалъ разрѣшенія: «помѣщать впредь въ лицей, при каждомъ пріемѣ его, отличнѣйшихъ воспитанниковъ всѣхъ столичныхъ гимназій, т.-е. трехъ петербургскихъ и двухъ московскихъ, по четыре человѣка изъ каждой, пли вовсе отмѣнить пріемъ изъ гимназій». Впрочемъ, это предположеніе великаго князя пе получило окончательнаго утвержденія; по, по
слѣ продолжительной переписки съ министерствомъ народнаго просвѣщенія, составленъ иовый проектъ утвержденный госуда
ремъ 9 декабря 1834 г., по которому право комплектовать лицей предоставлено диумъ петербургскимъ гимназіямъ (первой и второй) и московскому дворянскому институту; между нпми раздѣлены по-ровиу 15 вакансій; а остальныя пять, вмѣстѣ съ пятью прежде назначенными, оставлены для сыновей заслужен
ныхъ гражданскихъ чиновниковъ. Впослѣдствіи (въ 1838 г.),
къ двумъ с -петербургскимъ гимназіямъ присоединена еще Ларпиская, и такимъ-образомъ порядокъ комплектованія лицея
установился въ томъ видѣ, въ какомъ мы находимъ его теперь.
Въ 1835 году, послѣдовало высочайшее утвержденіе сперва устава училища правовѣдѣнія, а потомъ новаго устава рос
сійскихъ университетовъ. Оба эти постановленія должны были имѣть непосредственное вліяніе и па царскосельскій лицей, такъ
какъ ему, при самомъ еще учрежденіи его, предоставлены были права университетовъ, а училищу правовѣдѣнія давы права ли
цея. Ііо этимъ соображеніямъ, великій князь Михаилъ Павло
вичъ предписалъ конференціи лицея, 15 января 1836г.: «оба озиаченвые выше устава разсмотрѣть въ полномъ собраніи ея
членовъ и войти съ представленіемъ обо всѣхъ измѣненіяхъ, которыя конференція, па основаніи помянутыхъ постановленій, признаетъ дли лицея нужными». Согласно съ этимъ предписаніемъ, конференція разсматривала оба ввовь-составлениые устава, сравнительно съ лицейскимъ, и остановилась главнымъ обра
зомъ на недостаточности полагаемаго въ лицеѣ вознагражденія преподавателямъ, при необходимости для нихъ жить въ Царскомъ Селѣ, и на неопредѣленности того положенія, нъ которомъ, по первоначальному уставу, поставленъ ииспекторъ отно
сительно конференціи. Вслѣдствіе того, испрошено высочайшее разрѣшеніе на прибавку къ ежегодно отпускаемой изъ государ
ственнаго казначейства суммѣ еще 28,600 р. сер., и составленъ проектъ дополнительныхъ правилъ къ постановленію о лицеѣ 1810 г. Эти правила, относящіяся: 1) къ избранію конферен
ціею профессоровъ и вообще преподающихъ, 2) къ значенію инспектора и 3) къ правамъ (по чинопроизводству и пенсіямъ) служащихъ по учебной части, вошли въ Сводъ воеіГ. постановленій 1838 г., и составили, вмѣстѣ съ прежнимъ уставомъ, который они измѣняли и дополняли, одно цѣлое, подъ назва
ніемъ: Образованіе ІЪіператопскаго Царскосельскаго Лицея. Но новымъ правиламъ, между прочимъ, директору пре
доставлено право «располагать окладами жалованья учителей, по
удобству и трудамъ, съ утвержденія главнаго начальника, ие выходя впрочемъ изъ штатнаго положенія»; въ случаѣ отсут
ствія директора, должность его принимаетъ не профессоръ пли конференцъ-секретарь, а инспекторъ, который притомъ получаетъ право засѣдать въ конференціи. Затѣмъ «его непосредственному вѣдѣнію подчиняются всѣ лица, ученое сословіе ли
цея составляющія». Его же .«особенному смотрѣнію подлежитъ библіотека, находящаяся въ вѣдѣнія библіотекаря».
Впродоля:еиіе большей части этого періода, а именно съ 1829 по 1843 г , мѣсто инспектора занималъ А. Ф. Оболен
скій, который въ то же время былъ профессоромъ нравственныхъ
наукъ и содержалъ приготовительный гсъ лицею пансіонъ. Объ этомъ заведеніи, которое сперва имѣло характеръ совершенно частный, великій князь Михаилъ Павловичъ входилъ съ пред
ставленіемъ къ государю, полагая «дать пансіону г. Оболенскаго
прочное основаніе н подчинить его непосредственному надзору главнаго начальства воепно-учебныхъ заведеній н наблюденію конференціи лицея, на основаніи отношеніи пансіоновъ частныхъ къ ихъ университетамъ». Это представленіе было утверждено и самое полоя;еніе о пансіонѣ вошло въ «Образованіе .іицея» по
Своду военныхъ постановленій 1838 г. Пансіонъ г. Оболенскаго существовалъ до окончанія его инспекторства въ 1843 г. Въ то же время кончилось п преподаваніе имъ нравственной фило
софіи; опредѣленіемъ конференціи, которое было утверждено главнымъ начальникомъ, предписано соединить нравственную Фи
лософію съ нравственнымъ богословіемъ, прн чемъ одну часть логики отнести къ каѳедрѣ русской словесности, а другую ввести въ курвъ психологіи, какъ предметъ занятій законоучителя въ Ш классѣ; профессору же Оболенскому поручено преподаваніе гражданскихъ законовъ.
Въ 1840 г., высочайшимъ приказомъ 23 апрѣля, О. Г. Гольтгоеръ изъ директоровъ лицея назначенъ въ члены совѣта
о военно-учебныхъ заведеніяхъ, а па мѣсто его опредѣленъ начальникъ штаба перваго резервнаго кавалерійскаго корпуса, гевералъ-маіоръ Д. Б. Броневскій. Новый директоръ по воспи
танію принадлежа іъ къ морскому кадетскому корпусу, и началъ свою службу, въ 181 і г., мичманомъ въ черноморскомъ фло
тѣ, но черезъ два года перешелъ въ кавалерію, въ которой и служилъ съ отличіемъ до послѣдняго своего назначенія. Вскорѣ послѣ опредѣленія Д. Б. Брояевскаго директоромъ, стали но
ситься слухи о переводѣ лицея въ Петербургъ, п 11
ставить па опредѣленіе сыновей гражданскихъ чиновниковъ, обратившихъ на себя всемилостивѣйшее вниманіе его величества, строго наблюдая однакожъ, чтобы, какъ воспитанники гимназій, такъ и малодѣтные дворяне, прямо отъ родственниковъ пазпа*- маемые, принимаемы были въ лицей по ближайшемъ удостовѣ
реніи, что они имѣютъ всѣ познанія, для продолженія курса наукъ лицея требуемыя».
Впрочемъ, новый порядокъ комплектованія лицея скоро оказался не совсѣмъ удовлетворительнымъ: воспитанники изъ пер
вой гимназіи назначались къ поступленію въ лицей по удостоенію мѣстнаго начальства; но при первомъ уже пріемѣ, даже «но снисходительному испытанію», пришлось одному изъ представ
ленныхъ кандидатовъ отказать. Притомъ замѣчено было, какъ сказано въ отношеніи великаго князя Михаила Павловича къ графу Чернышеву, что «воспитанники гимназіи, переводимые въ лицей въ числѣ столь значительномъ, и приносящіе съ собою привычки, укоренившіяся въ ппхъ при воспитаніи предшество
вавшемъ, непремѣнно должны сообщить оныя и товарищамъ, поступающимъ въ лицей прямо изъ домовъ родительскихъ и незнакомымъ еще съ такъ называемымъ духомъ товарищества (esprit Пе corps), непремѣнною принадлежностью каждаго учебнаго заведенія; почему начальство лицея поставляется въ необходимость, или принимать основныя начала воспитанія гим
назическаго, если оныя могутъ быть терпимы, или бороться съ началами дурными и, перевоспитывая гимназистовъ, пе допу
скать, чтобы духъ ихъ дѣлался общимъ духомъ лицея, что сопряжено съ большими, а можетъ-быть и непреоборимыми затрудненіями; къ тому же одной гимназіи ое всегда и легко на
брать 20 отличнѣйшихъ воспитанниковъ изъ средняго возраста».
Вслѣдствіе сего, «дабы переводъ въ лицей содѣшся истинной) наградою за отличіе въ наукахъ и поведеніи, и вмѣстѣ съ тѣмъ,
дабы уничтожить въ лицеѣ преобладаніе посторонняго вліянія», его высочество испрашивалъ разрѣшенія: «помѣщать впредь въ лицей, при каждомъ пріемѣ его, отличнѣйшихъ воспитанниковъ всѣхъ столичныхъ гимназій, т.-е. трехъ петербургскихъ и двухъ московскихъ, по четыре человѣка изъ каждой, пли вовсе отмѣнить пріемъ изъ гимназій». Впрочемъ, это предположеніе великаго князя пе получило окончательнаго утвержденія; по, по
слѣ продолжительной переписки съ министерствомъ народнаго просвѣщенія, составленъ иовый проектъ утвержденный госуда
ремъ 9 декабря 1834 г., по которому право комплектовать лицей предоставлено диумъ петербургскимъ гимназіямъ (первой и второй) и московскому дворянскому институту; между нпми раздѣлены по-ровиу 15 вакансій; а остальныя пять, вмѣстѣ съ пятью прежде назначенными, оставлены для сыновей заслужен
ныхъ гражданскихъ чиновниковъ. Впослѣдствіи (въ 1838 г.),
къ двумъ с -петербургскимъ гимназіямъ присоединена еще Ларпиская, и такимъ-образомъ порядокъ комплектованія лицея
установился въ томъ видѣ, въ какомъ мы находимъ его теперь.
Въ 1835 году, послѣдовало высочайшее утвержденіе сперва устава училища правовѣдѣнія, а потомъ новаго устава рос
сійскихъ университетовъ. Оба эти постановленія должны были имѣть непосредственное вліяніе и па царскосельскій лицей, такъ
какъ ему, при самомъ еще учрежденіи его, предоставлены были права университетовъ, а училищу правовѣдѣнія давы права ли
цея. Ііо этимъ соображеніямъ, великій князь Михаилъ Павло
вичъ предписалъ конференціи лицея, 15 января 1836г.: «оба озиаченвые выше устава разсмотрѣть въ полномъ собраніи ея
членовъ и войти съ представленіемъ обо всѣхъ измѣненіяхъ, которыя конференція, па основаніи помянутыхъ постановленій, признаетъ дли лицея нужными». Согласно съ этимъ предписаніемъ, конференція разсматривала оба ввовь-составлениые устава, сравнительно съ лицейскимъ, и остановилась главнымъ обра
зомъ на недостаточности полагаемаго въ лицеѣ вознагражденія преподавателямъ, при необходимости для нихъ жить въ Царскомъ Селѣ, и на неопредѣленности того положенія, нъ которомъ, по первоначальному уставу, поставленъ ииспекторъ отно
сительно конференціи. Вслѣдствіе того, испрошено высочайшее разрѣшеніе на прибавку къ ежегодно отпускаемой изъ государ
ственнаго казначейства суммѣ еще 28,600 р. сер., и составленъ проектъ дополнительныхъ правилъ къ постановленію о лицеѣ 1810 г. Эти правила, относящіяся: 1) къ избранію конферен
ціею профессоровъ и вообще преподающихъ, 2) къ значенію инспектора и 3) къ правамъ (по чинопроизводству и пенсіямъ) служащихъ по учебной части, вошли въ Сводъ воеіГ. постановленій 1838 г., и составили, вмѣстѣ съ прежнимъ уставомъ, который они измѣняли и дополняли, одно цѣлое, подъ назва
ніемъ: Образованіе ІЪіператопскаго Царскосельскаго Лицея. Но новымъ правиламъ, между прочимъ, директору пре
доставлено право «располагать окладами жалованья учителей, по
удобству и трудамъ, съ утвержденія главнаго начальника, ие выходя впрочемъ изъ штатнаго положенія»; въ случаѣ отсут
ствія директора, должность его принимаетъ не профессоръ пли конференцъ-секретарь, а инспекторъ, который притомъ получаетъ право засѣдать въ конференціи. Затѣмъ «его непосредственному вѣдѣнію подчиняются всѣ лица, ученое сословіе ли
цея составляющія». Его же .«особенному смотрѣнію подлежитъ библіотека, находящаяся въ вѣдѣнія библіотекаря».
Впродоля:еиіе большей части этого періода, а именно съ 1829 по 1843 г , мѣсто инспектора занималъ А. Ф. Оболен
скій, который въ то же время былъ профессоромъ нравственныхъ
наукъ и содержалъ приготовительный гсъ лицею пансіонъ. Объ этомъ заведеніи, которое сперва имѣло характеръ совершенно частный, великій князь Михаилъ Павловичъ входилъ съ пред
ставленіемъ къ государю, полагая «дать пансіону г. Оболенскаго
прочное основаніе н подчинить его непосредственному надзору главнаго начальства воепно-учебныхъ заведеній н наблюденію конференціи лицея, на основаніи отношеніи пансіоновъ частныхъ къ ихъ университетамъ». Это представленіе было утверждено и самое полоя;еніе о пансіонѣ вошло въ «Образованіе .іицея» по
Своду военныхъ постановленій 1838 г. Пансіонъ г. Оболенскаго существовалъ до окончанія его инспекторства въ 1843 г. Въ то же время кончилось п преподаваніе имъ нравственной фило
софіи; опредѣленіемъ конференціи, которое было утверждено главнымъ начальникомъ, предписано соединить нравственную Фи
лософію съ нравственнымъ богословіемъ, прн чемъ одну часть логики отнести къ каѳедрѣ русской словесности, а другую ввести въ курвъ психологіи, какъ предметъ занятій законоучителя въ Ш классѣ; профессору же Оболенскому поручено преподаваніе гражданскихъ законовъ.
Въ 1840 г., высочайшимъ приказомъ 23 апрѣля, О. Г. Гольтгоеръ изъ директоровъ лицея назначенъ въ члены совѣта
о военно-учебныхъ заведеніяхъ, а па мѣсто его опредѣленъ начальникъ штаба перваго резервнаго кавалерійскаго корпуса, гевералъ-маіоръ Д. Б. Броневскій. Новый директоръ по воспи
танію принадлежа іъ къ морскому кадетскому корпусу, и началъ свою службу, въ 181 і г., мичманомъ въ черноморскомъ фло
тѣ, но черезъ два года перешелъ въ кавалерію, въ которой и служилъ съ отличіемъ до послѣдняго своего назначенія. Вскорѣ послѣ опредѣленія Д. Б. Брояевскаго директоромъ, стали но
ситься слухи о переводѣ лицея въ Петербургъ, п 11